Единица – начало,
полоска света во тьме,
вызов Бога хао́су;
если сбоку приделать ей носик –
становится единичкой,
задорной и симпатичной.
Двойка – раскол и опасность,
измена и враг, враг и двойник,
тихий смех – и яростный крик!..
У двойки змеиная шейка,
двойка змейка, двойка злодейка.
Три – серьёзный, глубокий аккорд,
в голосе тройки слышится хор,
тройка – умиротворение –
недаром похожа на женскую грудь,
если набок перевернуть.
Четыре – основа основ.
Четыре похоже на крепкий дубовый стул.
Четыре стихии, четыре стороны света,
четыре времени года, четыре ветра, –
если вдруг существуют атланты-киты,
держащие мир и всё, что находится в мире,
то их четыре.
Пять – число человека, растопыренная пятерня –
становится просто четвёркой,
прахом, землёю сухою, твёрдой,
если душу отнять…
Милое пять!
Шестёрку я не люблю
из-за крючка, что ехидно прицеплен к нулю;
шесть есть двойка, обнявшая двойку, родившая двойку;
почуявшая неудачу шестёрка ловкачит:
вниз опускает пятку,
вмиг превращаясь в девятку.
Семёрка есть единица,
сумевшая преобразиться,
победившая зло, –
седмица, святое число!
Восемь – число земли.
Два кольца его, две петли –
пространство и время –
вцепились друг в друга
хваткой борцовской мёртвой.
А поверженная восьмёрка –
это знак «бесконечность»,
карнавальная маска смерти:
сквозь прорези смотрит вечность.
Хорош розклад! 
