Res

Город у горя

Снится  Город  у  самого  горя
     на  краю.

За  фанерной  стеной
     он  совсем  не  похож  на  героя  -
           он  бездомный,  
                 разбитый,  
                       больной.

То  ли  дождь,  
     то  ли  слезы  ручьями
           по  фанере  текут  из  глазниц
                 его  окон  ослепших.

Ночами  
     он  не  спит,  
           он  боится  зарниц,
он  пугается  грома,  
     фанера
от  малейшего  шума  дрожит.

Изнутри  его  жженная  сера
     разъедает.  

Стальные  ежи
     злобно  впились  
           когтями  в  дороги,
иглы  выставив  прямо  во  мглу,    
     то  и  дело  царапая  ноги  
городские  на  каждом  углу.  

Город  трусит,  
     знобит,  
           лихорадит,
Город  к  боли  почти  что  привык,
     лишь  с  тревогой  мычит  
           «Бога  ради»,
прикусив  неродной  свой  язык.

Городская  гремит  серенада
     очень  схожая  
           на  шансон
                 под  фанеру  -  
                       то  вой  
                             сирен  
                                   ада
со  всех  льётся  на  Город  сторон.  

Город  мучается  от  икоты,
     но  все  мысли  его  лишь  о  том,
как  бы  от  
     постоянных  прилетов
защититься  фанерным  листом.

Выворачивая  наизнанку
     все  нутро  опустевших  квартир,
           день  за  днем  
                 поднимается  планка
                       болевая,  
дробясь  на  пунктир
     от  сирены  
           до  новой  сирены  –
к  небу  вспархивает  вороньё,
     и  на  Город  
           сибирской  гангреной
                 смерть  ползёт,  
а  отродье  её
     без  разбору,  
           без  цели,  
                 без  меры,
                       у  безумия  на  острие,
забивает  в  глухую  фанеру
     почерневшее  небытие;
и  гуляет  оно  площадями
     с  перегаром  своей  мерзлоты,
           барабанит  в  фанеру
                 костями,
за  собой  заметая  следы.

Ветер  северный  гонит  на  Город  
     запах  крови,  
           дерьма  и  мочи,
                 и  плотнее  
                       в  бетонный  свой  ворот
Город  кутается,  
     а  ключи,
из  нагорного  вынув  кармана,
     прячет  глубже  
           в  тоннеле  метро,
                 чтобы  свежая  
                       рваная  рана
не  задела  второе  нутро.

И  без  сил  от  ночного  мытарства  
Город  ёжится  на  мостовой,
     словно  норов  его  
           и  хазарский
                 дух  
фанерой  забит  листовой.  

Город  землю  собой  согревает,
     отдавая  газонам  тепло,
           и  следит  
                 за  последним  трамваем,
под  обстрелом  спешащим  в  депо.

Но,  смахнув  с  тротуаров  побелку,
     оттерев  с  кровель  ржавчины  йод,
           он  под  утро  встает  
                 и  на  Стрелку  
умываться  устало  бредёт,
чтоб  глухие  фанерные  веки,
     и  мешками  набитые  рты
           освежить  там,  
                 где  сходятся  реки    
у  последней  терпенья  черты.

И,  застыв  над  своим  отраженьем,
Город  смотрит  с  надеждой  с  моста
     как  вода  ускоряет  теченье
           под  рукою  простертой  
                 Христа.

А  затем,  
     распрямившись  вдоль  улиц,
           ненадолго  забыв  про  беду,
                 он  встряхнется,  
но,  снова  ссутулясь,
на  скамейку  садится  в  саду.

И  к  нему  все  слетаются  птицы
     городские,  
           сгрудившись  у  ног
изувеченной  Первой  столицы,
отдохнуть  от  воздушных  тревог.  

И  толкует  он  в  птичьей  манере,
     опустившись  до  их  галдежа,
           чтоб  гнездились  они  
                 за  фанерой,
заменяя  ему  горожан,
ну  а  он,  
     все  измены,  
           разлуки,    
                 его  жителей  бегство  и  страх,
искупать  будет  смертною  мукой
     под  стеклом  
           на  бумажных  крестах.

Он  встает  и  уходит  на  склоне
     дня,  
           фанеру  неся  на  спине,
                 чтобы  дыры  
                       в  железобетоне  
                             залатать.

И  я  вижу  во  сне  
     как  является  
           в  царском  убранстве
в  обгорелых  
     божницах  
           окон  
Богоматери  лик  
     Озерянской
под  стекла  оглушительный  звон,
и  ложится  на  образ  
     окладом
свет  луны  
     и  огни
           фонарей.

Но  так  близко  
     ревет  канонада,
что  старается  
     Город  
           скорей
окна  законопатить,  
     и,  вторя
баллистическим  свистам  косы,
он  мычит,  
     зависая  у  горя
           на  краю:
«Иже  на  небеси!»

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=1026825
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 19.11.2024

Коропово по памяти

Лето  кончилось,  что-то  исправится,
а  возможно,  что  даже  и  сбудется,
ведь  сейчас  с  нами  осень  –  красавица,
дива,  фея,  волшебница,  умница.

В  шуме  ветра  сухого,  заумного,
говорящего  речью  холодною,
и  крутящего  крупными  суммами
листьев,  кинутых  в  воздух  колодою,

я  курю  белый  Winston  на  пристани,
на  прогнившем  речном  дебаркадере,
и  смотрю  в  отражение  пристально,
вижу  образ  стареющей  матери

на  воде,  и  в  её  колебаниях
уплывающих  вниз  по  течению,
я  читаю  немое  призвание
у  природы  к  любви  и  прощению.

И  в  подернутом  низкою  дымкою
золотом  предзакатном  мерцании,
проступает  знакомой  ужимкою,
как  естественное  порицание,

восходящее  лунное  яблоко
над  густеющей  чащею  лиственной
с  бледной  линией  берега  зяблого,
словно  образ  подсвеченной  истины.

В  горьких  нотах  валежника  свежего
есть  вода  туалетная  папина,
и  путем  млечным  небо  заснежено,
да  кометы  упавшей  царапина

на  холсте  вечереющей  осени,
где  закатный  оттенок  карминовый,
с  темнотой  уступающий  просини,
открывает  нам  тайну  картинами

не  в  природе  сокрытого  замысла,
а  чудесного  дара  спасения.

Дай  лишь  Бог,  чтоб  достало  мне  самости,
и  тоска  не  накрыла  осенняя!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=1025119
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 25.10.2024

Прятки осенние

Эх,  не  будем  грустить,  ребятки,  
поиграем-ка  лучше  в  прятки!

Пусть  отыщет  меня,  кто  зряч,  
я  не  холоден,  не  горяч,  
не  велик,  и  ни  мал,  не  мяч,
и  не  куб,  вообще  не  фигура,  
не  абстракция,  не  натура,  

я  не  птица,  совсем  не  дичь,  
не  подарок,  не  божий  бич,  
и  умом  меня  не  постичь,
не  физическое,  не  тело,  
не  идея,  не  дух,  не  дело,

я  ни  верх,  и  не  низ,  и  не  
изнутри  я,  и  не  вовне,  
наяву  меня  нет,  во  сне
тоже  нет,  даже  в  целом  мире  
нет  меня,  нет  меня  в  эфире,

нет  над  пропастью,  нет  во  ржи,  
в  середине  нет,  у  межи,  
нету  в  правде,  и  нет  во  лжи
нет  в  чернилах  и  на  бумаге,  
нет  в  себе  меня,  бедолаги,

нету  там,  где  бывают  все,  
нет  в  дерьме,  семенах,  росе,  
нету  в  рыбе  и  колбасе,
в  сладком,  крупах,  сырах,  молочке,  
нет  во  всей  пищевой  цепочке,

нет  на  небе,  и  на  Земле,  
на  свету  нет,  и  нет  во  мгле,  
нет  в  добре  меня,  нет  во  зле,
ни  в  гостях  нет  меня,  ни  дома,  
ни  в  дожде,  ни  в  раскатах  грома,

и  в  воде  меня  тоже  нет,  
нет  меня  сотни  тысяч  лет,  
не  вопрос  я,  и  не  ответ,
нет  меня  на  другой  планете,  
нет  в  реальности,  в  интернете,

нету  в  целом,  и  нет  в  куске,  
нет  в  непарном  одном  носке,  
на  примете,  на  волоске,
нет  на  полке,  на  этажерке,  
ни  у  чёрта,  ни  в  табакерке,

на  затылке  нет,  на  лице,  
нет  в  пчеле  меня,  нет  в  пыльце,  
нету  в  курице,  нет  в  яйце,
нет  на  кухне,  и  нет  в  сортире,  
нет  в  своей  и  чужой  квартире,

нет  в  своей  и  чужой  стране,  
нету  в  истине,  нет  в  вине,  
нет  на  скатерти,  нет  в  пятне,  
за  столом  нет,  и  нет  на  стуле,  
нет  весь  год  (больше  нет  в  июле),

в  тайне  мира,  её  ключе,  
нет  в  фотоне,  волне,  луче,  
нету  в  физике  вообще,
нет  ни  в  вакууме,  ни  в  частице,  
я  вообще  не  могу  случиться,

нету  в  плане  и  на  листе,  
нет  в  уродстве  и  красоте,  
нету  в  сложном  и  простоте,
нет  во  всём  этом  мире  тварном,  
нету  в  замысле  планетарном,

ни  в  одной  меня  нет  башке,  
в  сундуке,  чулане,  мешке,  
за  окном,  на  окне,  в  горшке,
нету  в  ветках,  листве  и  почках,  
нет  ни  в  ягодах,  ни  в  цветочках,

нет  в  побегах  и  черенках,  
среди  умных,  и  в  дураках,
нет  в  синицах  и  нет  в  руках,
в  журавлях,  всех  небесных  пташках,  
в  жизни  нет,  что  особо  тяжко,

нет  вчера,  сегодня,  на  днях,  
где-то  там  совсем  в  ебенях,  
нету  в  почве  родной,  в  корнях,
нет  в  грибах,  даже  под  грибами,  
нет  во  всей  мирозданья  драме,

нету  в  тверди,  хляби,  трухе,  
нет  в  серьёзном  и  чепухе,  
нету  в  мухе,  слоне,  блохе,
нет  в  Мухаммеде,  Будде,  Кришне,  
нету  в  дальнем  меня  и  ближнем,

нету  в  братьях  моих  во  Христе,  
под  крестом  или  на  кресте,  
со  щитом  или  на  щите,
ни  в  одной  нету  группе  крови,  
ни  в  родном  языке,  ні  в  мові,  

нету  в  Цое  меня,  в  БГ,  
и  во  всём  этом  русском  г…,  
и  в  такой  же  своей  пурге,
нету  в  звуках  меня  и  нотах,  
нету  в  первых,  и  нету  в  сотых,

нет  ни  здесь  меня,  и  ни  там,  
по  углам  нет,  и  по  кустам,  
и  по  самым  глухим  местам,
на  поверхности  нет,  на  донце,  
нет  меня  на  Луне  и  Солнце,

и  на  самой  далекой  звезде,  
в  ж.пе  нет,  на  х.ю,  в  п.зде,  
нет  нигде  меня,  нет  везде,
где  чужое,  и  где  родное,  
и  где  вовсе  совсем  иное,  

на  поминках  нет,  на  пиру,  
на  войне  меня  нет,  в  миру,  
провалился  я  как  в  дыру
во  Вселенной  во  всей,  что  явно,  
нет  меня,  а  за  ней  подавно,

не  ищи  меня,  не  ищи  
в  лунной,  темной,  любой  ночи,  
в  небе  звёздном  одни  свищи,
через  них  всё  стекает  в  Лету,  
но  и  там  меня  тоже  нету,

не  найти  меня  днём  с  огнём,  
ни  в  одежде,  ни  под  бельём,  
нет  меня  и  в  уме  своём,
нет  и  в  радости,  нет  и  в  горе,  
нет  на  суше,  в  горах,  на  море,

нету  в  холод  меня,  и  в  зной,  
нету  осенью,  нет  весной,  
нет  меня  самого  со  мной,
нету  в  космосе,  нет  в  крупице,  
нет  в  провинции,  нет  в  столице,

нет  вплотную,  вблизи,  вдали,  
нету  в  пепле,  прахе,  пыли,  
под  землей  и  в  ядре  Земли,
нет  во  времени,  нет  в  пространстве,  
нету  в  трезвости,  нету  в  пьянстве,

нету  рядом  и  в  стороне,  
нету  в  поросли,  нет  в  зерне,  
нет  на  пальцах  и  в  пятерне,
в  кулаке  нет  и  на  ладони,  
нету  в  семени,  нету  в  лоне,

нету  в  плоти  меня,  в  крови,  
нету  в  ненависти,  любви,  
и  во  всем,  что  ни  назови,
нет  на  линии,  нету  в  точке,  
в  сыне  нету,  и  нету  в  дочке,

нет  в  карманах  меня,  в  трусах,  
нет  на  коже,  и  в  волосах,  
нет  у  ангелов  в  небесах,  
нету  с  грешниками,  святыми,  
нет  на  греческом,  на  латыни,

нету  в  мыслях  и  в  головах,  
нету  письменно,  на  словах,  
нет  в  чужих  и  своих  стихах,
нету  в  прозе,  вообще  нет  в  слове,  
нет  в  рыбацком  Петра  улове,  

нету  в  лодке  меня,  в  реке,  
вероятно,  и  на  крючке,  
нету  в  речи  и  в  языке,
не  найти  меня  в  диалекте,  
даже  нету  меня  в  проекте,

нету  в  счастье  меня,  в  беде,  
нету  в  воздухе,  нет  в  еде,  
нету  в  плуге  и  борозде,
нету  в  хлебе  меня  насущном,  
нету  в  прошлом,  и  нет  в  грядущем,

в  настоящем  нету  вообще,  
нету  в  шляпе,  и  нет  в  плаще,  
нету  в  самом  густом  борще
(по  сравнению  с  этим  меркнет,  
даже  то,  что  нет  меня  в  церкви),

нету  в  дьяволе,  вместе  с  тем  
нету  в  боге  меня  совсем,  
«нет  меня»  говорю  я  всем  -
я  исчезну,  лишь  только  троньте,  
нет  в  тылу  меня,  нет  на  фронте,

нет  в  запасе,  и  нет  в  строю,  
в  центре  нет  меня,  на  краю,  
нету  в  смерти,  аду,  раю,
нет  в  лесу,  нет  в  степи,  нет  в  поле,  
на  работе,  в  тюрьме,  на  воле,

под  замком  нет  и  взаперти,  
нет  в  дороге  меня,  в  пути,  
невозможно  меня  найти
ни  в  движении,  ни  в  покое  
(видно,  время  сейчас  такое),

нет  меня  там,  где  должно  быть,  
там,  где  могут  ещё  любить,  
или  там,  где  хотят  забыть,  
нет  ни  с  этими,  и  ни  с  теми,  
нет  меня  в  этой  всей  системе,

нет  нигде  и  ни  в  чём  меня,  
нет  во  тьме,  среди  бела  дня,  
там,  где  я,  там  уже  не  я,
нет  вообще  меня,  нет  в  природе,  
даже  там,  где  есть  что-то  вроде,

так  вот  там  меня  как  назло  
нет,  как  будто  и  не  було́,  
нету  начерно,  набело́
нет  случайно,  и  нет  нарочно,  
нет  ненужно,  и  нету  срочно,

нет  меня  и  в  мирах  иных,  
среди  наших,  чужих,  своих,  
среди  мертвых,  среди  живых,    
и  поэтому  можно  смело  
не  искать  ни  души,  ни  тела  -

я  не  жертва,  и  не  палач,  
от  того,  обо  мне  не  плачь,  
ну,  а  если  найдёшь,  то  спрячь,
и  храни  до  скончанья  века  
как  отсутствие  человека.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=1024004
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 10.10.2024

Послесловие

По  замыслу  цикл  должен  был  состоять  из  12  стихотворений,  
последнее  из  которых  было  написано  в  мае  этого  года.

В  августе  я  попал  по  делам  в  Ирпень  и  Бучу.  

В  один  из  дней,  гуляя  по  Парку  писателей,  
и  рассматривая  повсеместные  следы  от  осколков  
и  автоматных  очередей  на  деревьях,  
которые  затягиваться  будут  дольше,  
чем  быстровостанавливаемые  мосты  и  дома,  
я  наткнулся  на  группу  плоских  стальных  гномиков,  
насквозь  изрешеченную  пулями.  

При  их  виде  всплыл  в  памяти  детский  тир  в  Парке  Горького,  
где  мы  стреляли  из  воздушки  по  таким  же  фигуркам  -  
они  падали  при  попадании.  

Эти  выстояли.  

Вечером  того  же  дня  пришли  две  строки,  
которые  тут  же  вылились  в  стихотворение  –  
словно  кто-то  сорвал  невидимую  пелену  
с  вызубренного  в  детстве  текста  
и  на  бумаге  проявились  изначальные  слова.

https://stih.pro/a-chto-u-vas/ot/mikhalkov


*  *  *

Кто  на  лавочке  сидел,
кто  на  лампочку  глядел,
Толя  спал,  Борис  молчал,
головой  Тарас  качал.

Сбились  словно  овощи
дети  в  бомбосховище.

Галя  села  у  порога,
кот  забрался  на  трубу.
Закусил  во  тьме  Серега
в  кровь  губу:

-  У  мене  є  в  кишенi  нож.
А  у  вас?

-  Против  танка  не  попрешь.
Тут  я  пас.

-  А  у  нас  осколком  кошку
перерезало,  когда
снарядом  выбило  окошко,
теперь  с  котятами  беда.

-  А  у  нас  живёт  спецназ.
А  у  вас?
-  А  у  нас  бурятов  взвод.
Вот.

-  А  из  нашего  окна
нечисть  русская  видна.
А  из  вашего  окошка
этой  нечисти  немножко.

-  Где  мы  в  среду  жгли  резину
был  прилёт  в  универмаг  -
кто-то  с  дуру  жовто-синiй
там  на  дом  повесил  флаг.

-  А  у  нас  огонь  погас  -
это  раз.
И  закончились  дрова  -
это  два.
А  в-четвёртых,  наша  мама
отправляется  в  расход,
потому  что  наша  мама
прячет  братика  в  живот.

Из  угла  ответил  Вова:
-  пулемётчик?
Шо  ж  такого!
Мамку  Вiтьки,  например,
Вбив  ïx  мiлiцiонер.
А  у  Тольки  і  у  Вери
Вбили  мамок  офіцери.
А  Степана  маму  ротой
гвалтувала
та  гидота!

-  А  мою  -  сказала  Ната,-
Изнасиловал  усатый.
Ими  он  в  процессе  дела
шевелил  из-за  прицела.

И  спросила  малахольно
Нина:  
-  Это  очень  больно?

-  Нин,  пойми,  их  не  ебёт:
закричишь  -  завяжут  рот.

-  Там  от  наших  есть  прилёты  -
это  очень  хорошо.

-  Наши  слышно  миномёты  -
это  тоже  хорошо.

-  Борька  видел  в  луже  крови
маму  Жорика.
-  Фигово.

Мамы  русским  не  важны.
Мамы  детям  не  нужны.

Пулями  иссеченный
лес  расчеловеченный  
замер  в  схватке  мертивичной
материнства  вечного.

Дети  ждали  вечера,
есть  им  было  нечего,
пить  им  было  нечего,
жить  им  было  нечего.  

2022  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959552
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 13.09.2022

Цветаева

https://lit-ra.su/marina-tsvetaeva/rekviem-10/


*  *  *

Я  не  умру,  и  я  не  кану  в  бездну,
как  тонут  корабли.
Я  смерть  приму,  но  после  я  воскресну,
восстану  из  земли.

И  всё,  что  во  плоти  во  мне  боролось,
что  наживо  рвалось,
все  станет  Словом,  и  мой  вышний  голос  
вам  скажет:  всё  сбылось!

И  будет  жизнь  с  её  насущным  хлебом
и  суетою  дня
иной,  пока  на  небе  и  под  небом
есть  место  для  меня.

И  горя  знать  не  будут  и  в  помине
ни  праведный,  ни  злой,
и  все  грехи  людей  в  подлунном  мире
развеются  золой.

И  будет  благость  в  каждом  доме  чаще
гостить  навеселе,
и  в  помощь  нищим,  сирым  и  пропащим
я  буду  в  их  числе.

К  вам  всем,  кто  высшей  требовал  мне  меры
у  римского  судьи,
вернусь  я  с  даром  новой  веры
и  жертвенной  любви,

чтоб  день  и  ночь,  и  в  радости,  и  в  грусти,
сквозь  боль  утрат  и  бед,
прощали  вы  друг  другу  -  и  не  впустит
Отец  мой  тьму  во  свет!

И  мне  простите  всё:  и  неизбежность  
прощения  обид,
и  всю  мою  безудержную  нежность,
и  слишком  бедный  вид,

и  фатализм  евангельских  событий,
и  жизнь  мою  в  миру,
и  смерть  мою,  
и  даже  то  простите,
что  смертью  смерть  попру!

2021  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959549
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 13.09.2022

Тарковский

https://ruthenia.ru/60s/tarkovskij/shipovnik.htm


*  *  *

Я  свет,  хотя  и  свету  ро́зня,
я  сам  себе  и  тень,  и  сам  фонарь,
ко  мне  вся  тварь  слетается,  но  поздно
менять  себя,  когда  и  сам  ты  тварь.

Едва  секрет  приотворили,
к  порогу  дома  подошёл  прибой,
и  тварный  мир  сокрылся  в  иле
отлива,  и  в  иле  стал  самим  собой.

Там,  где  нет  Замысла,  нет  тени,
тень  -  это  след,  подарок  от  луча.
Нет  тени  там,  где  нет  сомнений,
но  к  этому  нас  долго  приучать.

И  этот  след  настолько  сладок,
что  без  него  вся  жизнь  сплошной  кошмар:
печать  ладоней,  слепок  пяток,
мелькание  брачующихся  пар.

2019  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959546
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 12.09.2022

Северянин

https://slova.org.ru/severianin/noktiurn/


*  *  *

[i]С  яблонь,  листьями  шурша,
облетает  пороша,
словно  плачется  душа.

А  кругом  такая  тишь,
что  слыхать  как  пьёт  камыш,
и  скребёт  на  сердце  мышь.

Сердце  просит  от  души:[/i]

-  Жить  и  чувствовать  спеши,
и  пиши,  
                       пиши,  
                                         пиши!

[i]А  душа  ему  в  ответ:[/i]

-  Жизни  нет,  
                                     и  чувства  нет.
Всё  -  иллюзия,  
                                           всё  -  бред,

всё  написано  давно,
всё  унылое  говно;
горе,  радость  -  
                                             всё  одно.

Всё  один  и  тот  же  сон,
стон  как  смех,  и  смех  как  стон,
пустота  со  всех  сторон.

Не  моя  на  то  вина,
что  Земля  обречена
во  Вселенной  быть  одна,

что  безумием  полна
не  твоя  твоя  страна,
и  на  всё  ответ  –  
                                                 война,

что  в  конце  всего  видна
только  мрака  пелена
и  дубовая  труна,

что  Вселенная  до  дна    
бесконечно  холодна  
и  нео́-
                   душе́в-
                                         лена́.

Смерть  как  жизнь  
                                                     и  жизнь  как  смерть,
пепел,  грязь,  прах,  глина,  твердь  -  
всё  пустая  круговерть.

Знает  только  то  пиит,
что  из-под  могильных  плит
вечность  холодно  молчит  -

ни  добра,  
                             ни  красоты,
так  зачем  марать  листы  -
пусть  останутся  чисты.

Так  всё  легче  сходит  с  рук
без  душевных  всяких  мук
под  бездушный  сердца  стук.

[i]Отвечало  сердце  как  
Одиссею  Телемак:[/i]

-  Что  мне  биться  просто  так,  

раз  такой  кругом  бардак,
за  какой-то  там  пустяк
кровь  гонять,  собрав  в  кулак

волю  всю  –  
                                   тебе  и  мне  
всё  одно  и  всё  вдвойне  –  
на  войне  как  на  войне.

[i]И,  прослушав  этот  спор,
я  вмешался  в  разговор:[/i]

-  Человеку  этот  вздор

непонятен  оттого,  
что  он  знает  для  чего
бьётся  сердце  у  него,

потому  что  Божество,
возлюбившее  его,
не  жалеет  ничего  -

сколько  звёзд  не  вороши,
но  в  комической  глуши
нет  другой  такой  души!

Оттого  так  хороша
эта  песня  камыша,
этих  яблонь  пороша,

и  бегущая  вода
по  реке,  как  все  года,
утекая  в  никуда,

и  осока,  и  волна,
россыпь  звёздная,  луна,
что  висит  полным  полна,

тень  мелькнувшего  стрижа
поступь  тихая  ежа,
даже  кожица  ужа,

и  так  бьётся,  чуть  спеша,
сердце,  радостью  дыша,
что  во  всём  –  
                                         моя  душа!

2022  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959545
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 12.09.2022

Самойлов

https://mislitel.info/quote-616040


*  *  *

Космонавт  Гагарин  Юра  шёл  домой,
был  он  весел  и  обкурен,  и  хмельной.
Бормотал  самозабвенно:  «От  винта!»
В  голове  как  во  Вселенной  –  пустота!

Грыз  шинели  новой  лацкан  наш  герой.
Быть  героем  в  жизни,  братцы,  геморрой!
Космонавт  Гагарин  Юра  -  он  горазд:
трахнул  космос  с  Байконура,  педераст!

Запустили  было  Юру  в  высоту,
но  попал  наш  Юра  с  дуру  в  пустоту.
Пустота  –  пустое  слово,  и  потом:
выпил  –  в  космос  вышел  снова  напролом.

И  вертел  Юрец  Гагарин,  мать  твою,
Землю  всю  в  хмельном  угаре  на  х.ю.
Первомученник  Гагарин  в  доску  свой,
вознесся  в  хмельном  угаре  -  и  святой!

Но  почти  уже  от  страха  весь  седой
Юра  был  прилично  трахнут  пустотой!
Так  и  сделал  Юру  космос  от  кутюр,
но  Хрущёва  прямо  в  десна  –  чересчур:

только  вылез  из  отсека  корабля
и  давай  лобзать  генсека,  от  те,  бл..!
И  открыл  нам  новый  Юра  мира  пласт,
он  –  советского  гламура  педераст.

Думал  он:  «.бал  я,  братцы,  ваш  отстой!
Н.х.я  нам,  бл.дь,  бодаться  с  пустотой!
Кто  придумал,  с.ка,  эту  х.ету,
чтоб  входить  вот  так,  без  стука  в  пустоту?

Не  на  шутку  перепала  маета  -
догоняет  ночью,  п.дла,  пустота!
Ох,  и  дорого  же  стоят  космоса,
если  платят  пустотою  Небеса.

Знал  бы  плату,  дурачина,  за  мечту,  
никогда  бы  не  др.чил  на  пустоту!
Космос  –  нежная  натура,  и  его
изнасиловал  ты,  Юра,  для  чего?

В  космос,  с.ка,  не  летают,  просто  так.
первый  здесь,  а  там  святая  простота.
То  ли  с  пьяни,  толь  с  укура  ты  летал  -
ты  не  в  космос  вышел,  Юра,  а  в  ан(н)ал.

Пусть  теперь  Хрущёв  по  праву  прямо  в  рот
расцелует  всю  державу,  весь  народ!
Улыбайся  чаще,  Юра,  ты  зубаст,
пусть  и  стал  ты  всем  де  юре  педераст.

Пусть  твой  может  был  ошибкой  космолёт,
но  растопится  улыбкой  вечный  лёд.»
И  застыл  Герой  Союза  на  мосту,
словно  чувствуя  вину  за  пустоту.

И  плюёт  он  в  Москва-ре́ку  с  высоты  -
мало,  мало  человеку  пустоты!
И  возводит  Юра  очи  в  вышину,
кроет  матом,  что  есть  мочи  тишину.

Позже  Мунк  взял  эту  сцену  для  холста:
ни  ответа,  ни  привета  –  пустота.
В  шейном  кровь  стучит  сосуде  на  версту.
Не  летайте  в  космос,  люди,  в  пустоту!

Нынче  лунное  затменье,  и  простой
парень  пьян  всея  Вселенной  пустотой.
А  Вселенная  в  натуре  так  и  ждёт,
чтоб  устроить  парню  Юре  недолёт.

Недолёт  до  центра  самой  пустоты,
где  пространственные  ямы  как  мосты.
И  плюёт  в  пространство  Юра  от  того,
что  простейшая  натура  у  него.

Вот  и  всё,  хмелеет  космос,  и  тоской
ветер  треплет  Юре  космы  городской.
Под  ногой  хрустит  осенний  первый  наст,
Так  шагал  домой  последний  педераст.

Был  субботний  день  недели,  день  шестой.
Юра  знал:  Творец  –  бездельник,  в  доску  свой.
Он  такой  же  русский  парень,  гопота,
и  его  никак  не  парит  пустота.

2020  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959395
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.09.2022

Пастернак

https://marfa-nikitina4.livejournal.com/401244.html


*  *  *

Засыплет  снег  дороги,
завалит  скаты  крыш,
ещё  чуть-чуть  и  боги
сойдут  на  эту  тишь.

Одни,  во  всём  осеннем,
без  шляпы,  без  калош,
на  снег  под  воскресенье
сойдут,  и  ты  поймёшь,

что  снег  берёт  преграды
любые,  даже  тьму,
а  мы,  как  снегокрады,
пугаемся  всему.

Как  будто  бы  железом,  
обмокнутым  в  сурьму,
снег  на  ветру  подвесом  
раскачивает  тьму.

И  словно  для  разминки  
Вселенная  в  обшлаг
твой  снежные  икринки
метёт  на  всех  углах.

Снег  на  ресницах  влажен,
в  твоих  глазах  тоска,
но  только  снег  и  важен.
И  только.  ТЧК.

Как  прядью  белокурой
спадая  на  лицо,
снег  всё  вокруг  текстурой
своей  берёт  в  кольцо.

И  след  богов  на  белом
проводит  нас  сквозь  смерть,
и  оттого  нет  дела,
что  свет  жестокосерд.

И  оттого  двоится  
вся  эта  ночь  в  снегу,
что  время  наши  лица
стирает  на  бегу.

Но  кто  мы,  и  откуда,
раз  хлопья  к  нам  в  ответ
летят  из  тьмы,  как  чудо,
как  бабочки  на  свет.

2019  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959392
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.09.2022

Маяковский

https://stihi.home-task.com/vladimir-mayakovskij-rasskaz-xrenova-o-kuzneckstroe-i-o-lyudyax-kuznecka/


                                                             *  *  *

                                                 На  тучах  спит  Урания,
                                                 Аид  обходит  ад,
                                                 под  деревом  Познания
                                                 два  тела  возлежат.

                                                 И  тычут  тварям  в  морды
                                                 ниспосланный  расклад:
                                                 "Через  четыре  года
                                                 здесь  будет  город-сад".

                                                 И  гадины  вонючие,
                                                 и  насекомых  тьма,
                                                 кусючие,  ползучие,
                                                 сошедшие  с  ума

                                                 от  голода,  от  холода  -
                                                 все  повторяют  в  лад:
                                                 "Через  четыре  года
                                                 здесь  будет  город-сад"

                                                 Свела  промозглость  корчею,
                                                 неважный  мокр  уют,
                                                 галдят,  и  между  прочего
                                                 друг  дружечку  жуют.

                                                 Сам  Бог  седобородый
                                                 твердит,  могуч,  космат:
                                                 "Через  четыре  года
                                                 здесь  будет  город-сад"

                                                 И  жабы  в  такт  кудахтают
                                                 под  лай  медвежьих  банд,
                                                 ругает  метод  вахтовый
                                                 замученный  Атлант.

                                                 Лишь  Ева  грузит  сказками
                                                 Адамово  ушкО,
                                                 так  нежно  и  так  ласково,
                                                 что  он  уж  далеко

                                                 отсюда,  счёт  жилплощади
                                                 ведя,  и  прочих  благ,
                                                 он  дал  лишь  имя  лошади,
                                                 а  прочим  -  в  руки  флаг.

                                                 Рос  ропоток  меж  прочими
                                                 над  темью  тучных  стад,
                                                 а  дальше  неразборчиво,
                                                 лишь  слышно  -  "город-сад".

                                                 Адам  уже  не  слушает
                                                 ни  Бога,  ни  зверей
                                                 играет  Ева  душами
                                                 чем  дальше,  тем  хитрей:

                                                 "Возьмём,  что  нам  положено,
                                                 а  дальше  поглядим,
                                                 пусть  в  шалаше,  но  ложе  нам
                                                 постелено  одним."

                                                 И  держит  Ева  мёртвою
                                                 Адама  хваткой  за
                                                 то  нежное  и  твердое
                                                 начало,  что  глаза

                                                 навыкате,  и  разума
                                                 последний  гаснет  всплеск,
                                                 когда  один  лишь  базовый
                                                 включается  рефлекс.

                                                 И  платит  Бог  без  устали
                                                 и  сыном,  и  собой
                                                 за  бабское  сочувствие,
                                                 и  за  программный  сбой.

                                                 За  то,  что  нету  бабьего
                                                 начала  в  нём  сполна.

                                                 Лежит  Адам  расслаблено,
                                                 И  вертит  Землю  на.
                                                 Лежит  и  словоблудит:
                                                 "Я  верю  саду  цвесть,
                                                 ведь  бабы  тоже  люди,
                                                 и  в  бабах  что-то  есть."

                                                 2020  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959231
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 10.09.2022

Мандельштам

https://rvb.ru/20vek/mandelstam/dvuhtomnik/01text/vol_1/01versus/0008.htm


                                                               *  *  *

                                                 Бросит  утро  флёр  печали,
                                                 словно  лиф  на  табурет,
                                                 на  глазища  цвета  дали,
                                                 что,  открывшись,  все  хрустали
                                                 ваз,  в  которых  спать  устали
                                                 воды,  запахи,  букет,  
                                                 на  рассветные  эмали
                                                 по  паркету  расплескали.

                                                 Расплескался  на  паркет
                                                 и  пролился  шторной  дрожью
                                                 в  окна  с  дрёмой  день-деньской    
                                                 словно  сброженные  дрожжи
                                                 сахаристой  белой  кожей
                                                 в  нашей  комнате  острожней,
                                                 тесной,  блочной,  городской,
                                                 где  одной,  не  весть  на  кой,
                                                 в  ожиданьи  кары  божней
                                                 мы  повязаны  леской,
                                                 где  и  царь  я,  и  сапожник,
                                                 но  где  утром,  словно  в  зной,
                                                 я,  как  возчик,  взявши  вожжи,
                                                 в  исступительный  покой
                                                 погружаюсь,  как  заложник
                                                 на  тоскливом  бездорожье
                                                 с  бездорожною  тоской.


                                                 Солнце  нам  с  тобой  в  угоду,
                                                 в  междурамье  –  майский  шмель,
                                                 бедолага,  на  свободу  
                                                 хочет  вырваться,  и  хмель
                                                 бьётся  в  нас  как  он  о  своды
                                                 рамьей  клетки  –  вот  и  мель
                                                 кораблю,  что  сел  на  годы,
                                                 частью  став  самой  природы  -
                                                 так  всю  эту  канитель  
                                                 нам  под  пряный  лёгкий  эль
                                                 (в  нотах  ярко  –  карамель)
                                                 намолчали  как  уроды
                                                 заоконные  породы:
                                                 ясень,  дуб,  ольха  и  ель,
                                                 в  час,  когда  одна  шинель
                                                 нас  с  тобой  от  непогоды
                                                 укрывала,  а  метель
                                                 запускала  хороводы,
                                                 и  незримую  свирель
                                                 в  тонких  пальцах  сжав,  апрель
                                                 пролезал  в  любую  щель,
                                                 и  стучался  к  нам  у  входа,
                                                 в  час,  когда  живые  воды
                                                 с  мёртвых  лиц  смывали  цвель,
                                                 а  в  окне,  как  на  постель  
                                                 ржавых  крыш  оттенка  йода,
                                                 снег  былого  небосвода
                                                 стлал  грядущую  капель.

                                                 2019  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959230
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 10.09.2022

Заболоцкий

http://www.ruthenia.ru/60s/zaboloz/gorodok.htm


*  *  *  

Целый  день  стирает  прачка,  
муж  пошёл  за  водкой
с  обнаруженной  заначкой,
спрятанной  за  фоткой.

И  носки  на  батарее
сохнут  пятка  к  пятке,
сверху  плавки  в  ганарейно-
сифилисных  пятнах.

А  в  серванте  фото  в  рамке  -
ей  там  восемнадцать,
не  послушалася  мамку,
что  теперь  ругаться:

вышла  сразу  после  школы,
к  двадцати  ребенок,
и  пошли  все  комсомолы
под  гору  пелёнок.

А  на  фото,  матерь  Божья,
голова  с  наклоном  –  
вся  стройна,  тугая  кожа,  
сущая  Мадонна!

Грудь  -  что  солнечной  системы
двух  планет  начала,
словно  пленка  фирмы  «Свема»
эрогенной  стала.

Тонет  в  супе  ополоник
на  плите  в  кастрюле,
был,  да  сплыл  один  любовник
в  том  году,  в  июле.

Завтра  рано  на  работу  -
вахта  на  котельной;
и  заняться  край  в  субботу
надо  бы  постельным.

А  потом  заснёт  в  халате,
под  телерекламу,
в  мыслях  премию  к  зарплате
отдавая  маме.

Будут  сниться  бедной  Дусе,
лебеди  да  гуси,
как  и  бабушке  Марусе.
Господи  Иисусе,

ты  бы  ей  послал  стиралку,
лучше  бы  Zanussi,
и  на  тумбочке  фиалку
воскреси,  Иисусе!  

Дай  сыночку  выйти  в  люди,
и  дочурке  Мусе
крылья,  большие  чем  груди,
Господи,  Иисусе!

Так  ложатся  от  бессилья
лебеди  да  гуси
под  топор,  сложивши  крылья,
Господи  Иисусе!

Ты  пошёл  ведь  не  от  скуки  
на  крест,  чтоб  на  брусе
превратились  в  крылья  руки,
Господи  Иисусе!

Стирка,  мойка,  варка,  глажка  –  
сводит  жизнь  в  могилу!
Птицы,  крылья  –  что  за  блажь-то!
Господи,  помилуй!  (12  раз)

2020  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959144
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.09.2022

Бродский

https://www.askbooka.ru/stihi/iosif-brodskiy/dorogaya-ya-vyshel-segodnya-iz-domu-pozdno-vecherom.html


*  *  *

Дорогая,  я  вышел  сегодня  Из  дому  поздно.  Про́сто  так,
подышать  свежим  воздухом,  ро́злитым  по  кварталу,
На  галёрке  заката  виды  антенна  по́стила,
И  туча  клубилась,  как  свежевспо́ротое  одеяло.

Четверть  века  назад  ты  вязала  под  Стинга  игрушки  спицами,
рисовала  тушью  в  блокноте,  и  в  парке  мелом,
развлекалась  со  мной,  а  потом  сошлась  с  главарём  милиции,
И,  судя  по  гнили  в  органах,  ты  его  заимела.

Теперь  тебя  видят  не  в  церкви,  а  в  облсовете  и  мэрии,
на  вечеринках  у  общих  друзей,  напуганных  карантинов
чередой.  Но  я  рад,  что  на  свете  есть  пустыни  и  прерии,
немыслимые  без  молитвы  за  этих  кретинов.

Не  пойми  меня  дурно.  Не  хочу  показаться  занудой-циником,
ничего  уже  больше  не  значит  Главный  Мент  всей  Земли,  или  кто-там
он  (забыть  бы!)  -  у  меня  есть  херес  к  люля  и  финикам,
ещё  одна  жизнь,  и  свет  над  нашим  болотом.

Повезло  и  тебе,  в  перспективе  любого  масштаба  большего
ты  пребудешь  всегда  с  придыханием  мною  на  слух  любима.
Ибо  время  стереть  из  памяти  может  всё,  кроме  дара  божьего.
Я  курю  в  темноте,  и  твоё  выдыхаю  имя.

2021  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959141
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.09.2022

Блок

http://rulibs.com/ru_zar/poetry/blok/6/j22.html


*  *  *
 
Волновать  меня  снова  и  снова  —
пусть  на  всё  будет  воля  Твоя,
дай  принять  мне  тебя  ледяного,
и  не  дай  мне  исхода  иного,
чем  холодная  участь  сия!

Улыбается  осень  сквозь  слезы,
в  небеса  улетает  мольба,
и  на  кожицу  винной  фруктозы
теплой  моросью  дышат  хлеба.

Так  волнуют  прозрачные  звуки,
что  и  сам  растворяешься  в  них,
и  в  предсмертных  конвульсиях  муки
паутиной  опутанной  мухи
видно  боль  всех  рожавших  слоних.

Их  округлые  ляшки  трепещут,
по  ногам  хлещут  крови  струи,
и  в  траву,  как  ненужные  вещи,
выпадают  из  матки  комочки,
уменьшается  муха  до  точки,
и  грачи  хлеб  хватают  с  руки.

Осененная  преющей  влагой
принимает  слоненка  трава,
он  же  хоботом  держит,  бедняга,
до  некрепкого  первого  шага
ногу  матери.  Та  же  своим
мух  хвостом  разгоняет  над  ним,
на  ногах  оставаясь  едва.

Очарованный  музыкой  смерти,
я  люблю  наблюдать  как  она
каждой  осенью  крутит  и  вертит
мной  как  хочет,  и  бабьего  лета
паутины  летят  как  из  сна,
и  на  дымке  закатного  света  
превращается  муха  в  слона.

С  нами,  к  нам  —  умирающим  в  радость
красота,  словно  участь,  дана...
И  откуда  смертельная  сладость,
и  мерцанье  надежды  вдали
за  чертою  закатной,  откуда
столько  красок,  оттенков  и  чуда
Воскресения  в  лике  Земли?

Красота  умирающих  злаков  —
это  светлая  в  мире  пора!
И  как  сон,  что  увидел  Иаков,
поднимается  пар,  и,  оплакав
гибель  мухи  под  стук  топора,
как  по  лестнице  в  горние  сени,
по  лучу  прямо  к  Солнцу  дойдя,
постояв  на  последней  ступени
белой  пеной  в  небесной  сирени,
возвращается  в  виде  дождя.

Что  полеты  времен  и  желаний  —
только  вспышка,  мгновение,  звук!
В  эту  пору  сплошных  умираний
мы  становимся  больше  земляне
в  сердце,  чей  оглушительный  стук,
как  топор  подрубающий  сук,  
расправляется  медленно  с  нами.

И  безбурного  солнца  не  будет,
как  не  будет  когда-то  и  нас.
Что  же  будет  за  той  тишиною,
что  приходит  в  назначенный  час,
за  которым  уходит  земное
вместе  с  жизнью,  неужто  весьма  
вероятно,  что  прямо  оттуда,
где  пустая  холодная  тьма,  
из-за  дальних  галактик,  из  гуда  
бесконечности,  грянет  на  нас
и  спасет,  и  простит,  и  забудет,
и  навечно  все  разом  остудит  
со  вселенскою  силой  зима?

Лишь  снежинки  по  склонам  оврага
заметут,  заровняют  края…
Дай  же,  Господи,  осень  во  благо,
и  священная  нить  бытия,
пусть  от  мухи  идёт  до  слоненка,
и  едва  уловимо  и  тонко
жизнь  сшивает  со  смертью,  и  пусть
радость  там  пребывает,  где  грусть,
пусть  никто  никого  не  осудит,
где  смирение,  там  и  отвага
пусть  прибудет,  пусть  будет  заря
появляться  из  тьмы,  ниоткуда,
как  надежда,  как  вера,  как  чудо,
пусть  где  слово,  там  будет  бумага,
и  когда  нас  уже  здесь  не  будет,
да  пребудет  здесь  воля  Твоя!  

2019  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959020
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 08.09.2022

Бараташвили / Пастернак

http://www.tekhelet.net/pdf/ColorBlueRussian.pdf


*  *  *

Цвет  рассветный,  рыжий  цвет,
полюбил  я  с  малых  лет.
В  детстве  он  мне  означал
ржавый  в  Планерском  причал.

Рыжий  –  цвет  моей  мечты,
рыжий  –  бездна  высоты.  
В  эту  рыжую  среду  
с  головою  я  уйду.

В  этот  легкий  переход,
где  вся  жизнь  наоборот.
Где,  воскреснув,  дед  сидит,
в  детство  с  ужасом  глядит.  

Рыжий  цвет,  он  непростой  -
из  руды  железистой
не  достанешь  ты  его.
Рыжий  –  дар  от  самого

Повелителя  цветов.
Если  ты  к  нему  готов,
не  стесняйся,  не  страшись,
а  прими  его  как  жизнь!

Рыжий  -  лучший  без  прикрас,
потому  что  среди  нас
рыжих  мало,  и  в  чести  
лишь  оттенки  рыжести.

Рыжий  в  кудрях  завитых
мне  дороже  золотых
всех  на  свете,  и  Париж
мне  не  мил,  раз  он  не  рыж!

Рыжий  -  голова  всему,
главный  в  спектре,  потому  
рыжины  ни  здесь,  ни  там  
никому  я  не  отдам.

Кто  хоть  раз  был  в  жизни  рыж,
любит  небо  цвета  крыш,
и  мечтать  он  будет  впредь
всей  душою  порыжеть.

Что  душа,  пусть  вся  семья
станет  рыжей,  даже  я!
Чтобы  рыжий  цвет  кругом
нарастал,  как  снежный  ком,

чтобы  даже  у  жены
прибавлялось  рыжины,
чтоб  рыжело  все  вокруг,
даже  старый  лучший  друг,  

чтоб  рыжело  на  глазах  
даже  время  на  часах,
и  пространство  по  осям
стало  рыжим,  там  и  сям.

И  от  Темзы  до  Днепра
рыжей  стать  воде  пора.
И  пусть  к  нам  на  перечёт
рыжих  дней  гряда  течёт.

Чтоб  рыжела  вся  Земля  –  
гор  хребты,  леса,  поля.
Чтобы  было  всё  на  ней
рыжий  рыжего  рыжей.

Говорят,  в  любой  стране
рыжих  много,  ну  а  мне
не  хватает  рыжих  тут.
Может  позже  подрастут,

а  пока  что  здесь  у  нас
рыжих  мало  в  первый  класс
повели,  но  вся  страна
рыжестью  бе-ре-мен-на.

2018  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959019
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 08.09.2022

Ахматова

http://ocls.kyivlibs.org.ua/ahmatova/verses/verses/114.htm

*  *  *

Всё  мне  видится  Павловск  холмистый,
Грай  звенящий,  глухая  вода,
и  тела  тройки  юных  чекистов,
что  мы  бросили  в  снег  у  пруда.

Запах  пороха,  гильзы,  и  фетиш
тёплой  стали,  вгоняющий  в  дрожь  -
не  живёшь,  а  ликуешь  и  бредишь,
или  больше,  чем  просто  живёшь.

Помню  кровь  на  мальчишеских  чёлках,
трупы  чётко  по  росту  в  снегу,
и  торчащие  чёрные  елки  
на  высоком  другом  берегу.

Жаль,  что  чистый  снег  в  Павловске  редок!
…
Чей-то  ствол  мне  в  затылок  глядит,
и  на  медном  плече  Кифареда
красногрудая  птичка  сидит.

2020  г

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959016
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.09.2022

Предисловие

Идея  данного  цикла  родилась  в  далёком  2018  году  в  Копенгагене,  где  я  провел  со  своим  лучшим  другом  детства  10  дней  полных  счастья.  В  один  из  вечеров  друг  взял  гитару  и  сыграл  мне  свой  кавер  на  песню  King  Crimson  “Moon  Child”.  Кавер  привёл  меня  в  неописуемый  восторг.  Друг  сказал,  что  у  него  есть  идея  записать  целый  альбом  каверов  на  любимые  песни  «Золотого  века  рок-н-рола».  

Переваривая  в  себе  радостную  зависть,  я  подумал:  а  почему  бы  не  попробовать  написать  альбом  поэтических  каверов  на  любимых  поэтов.  Название  этого  цикло  лежало  на  поверхности.

Дерзость?  Да.  Но  Фазиль  Искандер  говорил,  что  величие  произведения  определяется  масштабом  замысла.  А  тут  масштаб  соизмерим  с  просторами  последней  империи.

Маяковский  писал,  что  у  поэзии  нет  правил,  что  поэт  сам  создаёт  эти  правила.  Я  тоже  решил  не  ограничивать  себя  ничем,  или  почти  ничем.  Геннадий  Айги  определял  поэзию  как  мышление  ритмами.  И  я  решил  во  всех  своих  каверах  отталкиваться  от  ритма  и  размера  оригинала,  и  попытаться  отпустить  на  волю  слух  –  куда  выведет,  туда  и  выведет.  В  некоторых  случаях  я  даже  попытался  оставить  начало  катренов  и  закончить  их  по-своему.  В  случае  большого  размера,  как  у  Бродского,  даже  попытался  оставить  начало  каждой  строки,  эдакое  «наращивание  нового  мяса  и  кожи  на  скелет  знакомого  текста».  Но  в  большинстве  случаев  каверы  вылились  скорее  в  «импрвизацию  на  тему»,  выводящую  в  какую-то  неожиданную  для  меня  самого  область.

В  результате  получилось  как  бы  опровержение  не  только  определения  Кольриджа  поэзии  как  нужных  слов  в  нужном  порядке,  но  и  утверждения  Мандельштама  о  том,  что  форма  -  это  выжимка  из  содержания.  В  данном  случае  форма  являлась  единственным  диктатом  будущего  смысла,  его  раскручивающим  маховиком.  

Написание  цикла  перерезало  24  февраля  2022  г.  И  тем  удивительнее  читать  многие  тексты,  написанные  до  этой  даты.

Каверы  идут  в  алфавитной  последовательности  фамилий  авторов  оригиналов  –  лучшей  идеи  у  меня  пока  нет.

Некоторые  каверы  имеют  личное  посвящение,  но  весь  цикл  -  Игорю  с  благодарностью  за  мучительное  удовольствие.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=959015
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.09.2022

Светлячки небесные

Дни  декабрьские  так  коротки,
и  без  снега  так  рано  темнеет,
что  не  нужно  причин  для  тоски  –  
ты  живёшь  с  ней  как  в  клетке  со  змеем.  

Потому  ждут  как  милость  небес
первый  снег,  что  его  появленье
дарит  свет,  нужный  всем  позарез
в  декабре,  как  глоток  Воскресенья.

Полночь  бьют  городские  часы,
тянет  ночь  свою  долгую  лямку,
прячет  в  лапы  собака  усы,
и  прохожий  меняет  осанку.

Вдруг  Творец  на  декабрьскую  мглу
насылает  небесное  войско,
что,  слетая  на  Землю,  хвалу
светом  Богу  возносит  по-свойски.  

Это  с  неба  летят  светлячки,
освещая  и  землю,  и  крыши,
даже  мрачных  прохожих  зрачки
заискрились  свечением  свыше.

Ведь  посланникам  светлых  миров
невозможно  нам  не  улыбаться,
и  на  сердце  светлее,  и  кровь
светом  их  начала  согреваться.

И  летят,  и  летят  светлячки  –  
невесомые  воины  света,
и  разносят  всю  тьму  на  клочки  –  
спасена  снова  ими  планета!

Растворилось  и  горе  и  зло
в  чистом,  светлом,  небесном  эфире,
и  так  стало  на  свете  светло,
словно  вправду  тьме  места  нет  в  мире,

И  на  девственно  белой  земле
нараспашку  как  ангел  крылатый
появляется  навеселе
первый  дворник  с  огромной  лопатой.

А  они  всё  летят,  и  летят,
оторвавшись  от  тверди  небесной,
каждый  светел,  а  значит  и  свят,
хоть  и  сделан  из  жидкости  пресной.

И  жучки  из  небесного  льда
облепляют  случайных  прохожих,
землю,  ветки,  дома,  провода,
всё,  что  можно  –  и  автора  тоже.

Так  застыл  он  с  разинутым  ртом,
первый  снег  словно  чудо  встречая,
и  летят  светлячки  напролом  
через  тьму  из  надмирного  рая.

Пусть  валит  снегопад-светлопад,
светлячки  пусть  засыплют  дорогу,
хватит  дворников,  хватит  лопат,
разгребемся  потом  понемногу!

А  сейчас  мне  нужны  светлячки  -
ртом  ловлю  я  их  целую  стаю,
вверх  сквозь  мокрые  глядя  очки,
и  небесное  счастье  глотаю.

Первый  снег,  и,  виляя  хвостом,
рядом  трётся  лохматая  псина  -
знает  даже  дворняга  о  том
в  ночь  такую,  что  тьма  не  всесильна.

И  по  первому  снегу  с  утра
порассыплются  с  ранцами  дети,
так  звеняще  горланя  «Ура!»,
словно  смерти  нет  вовсе  на  свете.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=936650
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.01.2022

Суета

Не  примирятся  никогда
непохожие  города,
на  прохожих  иные  лица  -  
то  провинция,  то  столица,
но  есть  общая  в  них  черта  –  
       суета,  
                   суета,  
                             суета.

Суета  ждёт  во  всех  местах:
суета  в  супермаркетах,
на  дорогах,  углах,  вокзалах,
в  людях  взрослых  она  и  в  малых,
в  стариках,  мертвецах  и  та  –
       суета,  
                   суета,  
                               суета.

И  на  улицах,  и  в  кафе,
во  дворах,  в  туалетах  (фе!),
в  жестах,  взглядах,  походках,  лицах,
в  парках,  храмах,  судах,  больницах,
и  у  моря  (реки,  пруда)  –
       суета,  
                   суета,  
                               суета.


Утром,  вечером,  ночью,  днём,  
и  повсюду,  куда  не  ткнём,
в  транспорте  и  на  остановках,
где  удобно,  и  где  неловко,
где  уродство  и  красота  –
       суета,  
                   суета,  
                               суета.

В  мыслях,  планах,  делах,  словах,
в  душах,  памяти,  головах,
в  школах,  ВУЗах,  домах,  кроватях,
на  работах  и  службах  (мать  их!);
горе,  счастье,  радость,  беда  –
       суета,  
                   суета,  
                               суета.

В  группах,  толпах,  стройных  рядах,
в  банках,  больше  всего  -  в  судах
и  в  богатых  и  в  бедных  квартирах,
в  людях  ярких,  убогих  и  сирых,
там,  где  роскошь  и  нищета  –  
       суета,  
                   суета,        
                               суета.
 
Суета,  блин,  царит  везде,
В  каждом  члене,  любой  п..де.
в  жизни,  смерти,  любви,  вообще,
даже  в  самом  простом  прыще,
где  порядок,  покой  –  и  там
       суета  
                   всем  другим  
                                   суетам.

В  сумерках,  на  свету,  впотьмах
где  вообще  появиться  –  страх,
на  земле,  под  землёй,  и  в  небе,
в  воздухе,  и  в  насущном  хлебе,
там,  где  полная  пустота  -
       суета,  
                   суета,  
                               суета.

Суета  в  самой  суете,
суета  вообще  везде,
всё  пронизано  суетою,
в  центре  города,  за  чертою,
где  совсем  уже  ни  черта  -
       суета,    
                     суета,  
                                   суета.

Наяву  и  в  бреду,  во  снах,
в  правде  жизни  (ну  её  нах!)
суета  не  может  иначе,
она  просто  во  всём,  а  значит,
в  ней  святая  есть  простота.
       Суета,  
                     суета,  
                                   суета.  

Суета  царила  всегда  -
суетились  все  города,
вплоть  до  самого  Вавилона,
и  во  время  царя  Нерона
в  суете  распяли  Христа.
       Суета,  
                     суета,  
                                   суета.

Оттого  суета-сует
на  Земле,  что  уж  Бога  нет.
Суетливые  люди-братья
в  суете  продают  распятья,
чтобы  совесть  была  чиста.
       Суета,  
                     суета,  
                                   суета…  
 

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=933367
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.12.2021

Это февральские стихи

Я  наблюдал  сегодня  в  Молодежном  парке
за  стариком,  который  гладил  воздух,
сидящий  рядом  на  скамейке,
и  бормотал  при  этом  что-то,  улыбаясь.
Потом  в  метро  я  долго  скролил
то  указательным,  то  безымянным
по  телефону,  возвращаясь
в  свой  мир  приютный,  
в  свою  гостинку,
где  был  небрежно  брошен  на  пол
мной  чемодан  с  заевшей  змейкой,
и  две  несчастных  лужицы  из  грязи
из-под  колесиков  его  меня  встречали.
И,  плотно  шторами  задраив  окна,
я  лег  в  пальто  на  покрывало,
бездумно  продолжая  скролить
жизнь  всех  друзей,  попавших  в  ленту.
И  мне  представился  бессмысленный  повтор
движенья  пальца  по  экрану
попыткой  выйти  через  темноту
к  той  стороне  невидимого  мира,
где  настоящая  таится  жизнь,
где  ты  со  мною  рядом,  и  где  можно
к  тебе  мне  пальцем  указательным  коснуться
и  провести  по  лбу  и  по  щекам,
как  бы  рисуя  иероглиф,
которым  я  хочу  сказать  тебе  всё  то,
что  не  осмеливался  раньше,
что  гордость  или  глупость
с  упрямством  вкупе
сжимало  в  горле  у  меня.
И  наконец,  дожало  до  того,  что  я  б  назвал
сердечной  недостаточностью.
Это
весьма  распространенная  болезнь
среди  людей,  занявшихся  любовью,
но,  не  сумевших  вместе  удержаться.
И  вот  тогда  по  закруглениям  пространства
разносит  их  в  два  разных  направления  от  точки,
в  которой  сила  притяженья  сердец
сильнее  притяжения  Земли,
и  где  тела,  впадая  в  невесомость,
не  ощущают  боли.
Так  и  сейчас  в  отчаянной  попытке
вернуть  нас  в  эту  точку
я  выключаю  телефон,  и  продолжаю  пальцем
по  темноте  вести,  воображая
твоё  лицо  на  ощупь:  бровь,
висок,  ресницы,  нос  и  желобок,
вот  губы,  и,  остановившись,
я  указательным  придавливаю  как  бы
во  тьме  невидимую  клавишу,
тебя  от  слов  пытаясь  удержать.
И  ты  молчишь.
А  я  уже  готов
в  сон  провалиться  и  на  гране  сна
я  вспоминаю  парк  и  старика,
и  как  его  дрожащая  рука
была  на  пустоту  обречена,
и  как  мне  прямо  в  снег  на  веток  тени
хотелось  опуститься  на  колени...
И,  вздрогнув,  я  хватаю  телефон,
пытаясь  различить  где  явь,  где  сон,
и  снова  пальцем  скролю  по  экрану,
как  будто  бы  затягивая  рану,
и  бормочу:  за  всё  спасибо,  боже,
за  слякоть,  серость,  грязь,  тоску,
за  линию,  ведущую  к  виску,
за  каждый  штрих  по  памяти  на  коже,
за  снег,  который  каждым  февралём
нам  небо  стелет  под  ноги  живьём,
за  этот  день,  за  выглаженный  воздух
и  пустоты  чувствительную  дозу,
за  топкий  сумрак  парка  цвета  смальца
за  широко  закрытые  глаза,
за  память  прирученную,  и  за
любовь,  необъяснимую  на  пальцах.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=903919
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.02.2021

трамвайный бог

У  трамвая  слух  превосходит  двух
         пианистов,
поглощая  ток,  он  летит  жесток
         и  неистов.

Летом  и  зимой,  не  меняя  свой
         путь  трамвайный,
он  проходит  сквозь  лобовую  кость
         наковальней.

Сто  трамвайных  лет  как  один  куплет  -
         лейся  песня!
Стук  колёсных  пар  -  это  божий  дар,  
         глас  небесный.

И  трамвайный  бог  как  бараний  рог  -
         громогласно
оглушает  миг  в  каждой  из  своих
         ипостасей.

Бог  трамвайный  есть  звуковая  месть,
         сталь  и  скрежет,
бьёт  искрой  дуги  городских  стихий  
         громовержец.

Пассажиры  ждут  словно  страшный  суд
         остановки,
и  несет  их  сталь  механизма  в  даль
         Сортировки.

Залезает  люд  в  красно-желтый  спрут
         без  укора,
и  во  чреве  том  по  утрам  Содом
         и  Гоморра.

Город  ждёт  и  ждёт  свой  трамвайный  счёт,
         а  кондуктор
обилетит  всех,  отпуская  грех
         хмурым  утром.

И  давить,  давить,  раз  уж,  так  и  быть,
         не  до  жиру,
из  себя  раба  -  вот  и  вся  судьба
         пассажира.

Бог  трамвайный  весь  в  звуковую  смесь
         перекошен,
и  летит  трамвай  вдоль  по  рельсам  в  рай
         свой  депошный.

И  любой  маршрут  есть  сизифов  труд
         и  евклидов,
рельс  железных  путь  наполняет  суть,
         боль  не  выдав.

Бог  трамвайный  крут  -  он  задумал  круг
         в  Лесопарке,
чтоб  окраин  ад  чистил  всех  подряд
         в  каждой  марке,

что  идёт  туда,  где  одна  беда,
         грязь  и  слякоть,
где  трамвайный  бог  под  трамвайный  вздох
         будет  плакать.

Вновь  гудит  заря,  на  себя  беря
         бремя  тока,
и  трамвайный  гром  проникает  в  дом
         дрожью  окон.

И  с  утра  опять  будет  время  вспять
         обращаться,
и  трамвайный  лязг  будет  громче  дрязг
         домочадцев.

Видно  мне  терпеть  этот  грохот  впредь
         как  мученье,
чтоб  трамвайный  бог  всем  трамваям  смог
         дать  прощенье.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=897948
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 12.12.2020

ХА. 11. 2020

Что-то  ещё  опадает,  кроме  листьев,  что-то  тяжелое,
с  души  будто,  с  неба  ли  камень  свалился  словно,
и  кругом  всё  такое  же  тихое,  октябрём  сожжённое,
отдалённое  равно  от  Тельца  и  Овна.

Человек  выходит  из  дому,  в  руках  с  пакетом.
Что  несёт  он  в  мир  этот,  или  с  того  стащил  -
непонятно,  но  сейчас  другое  дело,  не  то  что  летом  -
выскочил,  было,  в  шлёпках  одних,  и  поди  сыщи.

След  сейчас  остаётся  на  всём  –  брусчатке,  траве,  земле  -
далеко  не  сбежишь  по  первому  снегу.
И  пока  тебя  не  предали  ещё  им  всем,  все  они,  о  тепле
вспоминать  и  не  стоит.  Но  готовность  к  побегу

не  оставляет  ни  деревья,  ни  памятники,  ни  с  пакетом  того,
кто  застыл  на  углу  и  в  асфальт  уставился.
Со  стороны  можно  подумать,  что  он  вообще  того,
крыша  поехала,  и  в  глазах  пустота,  и  вся

улица  как  на  трофейной  плёнке  с  повешенными
на  балконах  -  раскачивается  из  стороны  в  сторону,
а  дома  все  и  парки  между  домовыми  и  лешими
на  глазах  его  раздеребаненны  поровну.

И  тут  начинается  как  бы  обратный  отсчёт,
будто  снова  демоны  выползли  на  демонстрацию,
и  время  уже  не  мчится,  не  летит,  не  течёт,
а  застыло  тут  на  углу  под  колон  овацию.

И  листья  у  ног,  и  камень  с  души,  и  возраст  -  всё  ни  о  чём,
человек  стоит  с  пакетом  в  центре  города,  среди  слякоти
на  перекрестке  Сумской  и  Гиршмана,  и,  подёргивая  плечом,
вспоминает  что  нужно  ему  в  супермаркете.

И  вдруг,  поднимая  голову,  он  видит  в  небе
отлетающих  птиц  последних  из  наших  мест,
и  узревает  в  них  напоминание  о  хлебе
насущном,  и  указующий  перст

в  сторону  Пушкинской,  который
говорит  ему:  "да-да,  раззява,  это  тебе
посылаю  я  знак  свой  на  помощь  скорый
-  это  направление  к  ближайшему  АТБ!"

И,  нашарив  в  кармане  рядом  с  маской  клочок
бумаги,  уже  спиной  к  металлическому  Тарасу
он  читает:  гречка,  чёрный,  синенькие,  бурячок,
и  начинает  свой  путь  на  кассу.

Добавляя  тень  кривую  к  своей  худобе,
плывущую  по  тротуарам,  стенам,  заборам,  
не  приходя  в  сознание,  человек  предаётся  ходьбе,
и  берет  его  жизнь  измором.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=895338
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 18.11.2020

Безмолвная радость

                                             Раньше  звука
 
                                                   свет  к  тебе  придёт,

                                                         и  войдёт  без  стука

                                                               прямо  в  сердце  тот,

                                                                     кто,  минуя  преграды,

                                                                           сквозь  холод  и  тьму
 
                                                                                 нёс  безмолвную  радость

                                                                                       тебе  одному.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=888405
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.09.2020

Колыбельная неба

Прямо  у  порога  тучи  воронья,
на  руках  у  Бога  новорожден  я:
мокрые  подкрылки,  птичка  -  вот  те  на!  -  
родничок  в  затылке  -  он  или  она?

Ни  души,  ни  зверя  у  семи  ветров  -
разлетелось  в  перья  птичее  нутро,
и  на  всё  Творенье  до  начала  дней
слышится  сопенье  маленьких  ноздрей.

Смотрит  Бог  на  Землю,  шлёт  ветра,  дожди,
и  младенец  дремлет  на  его  груди.
Днями  и  ночами  где-то  в  облаках
нежно  Бог  качает  чадо  на  руках,

и,  гоняя  тучи  белой  бородой,
ловит  солнца  лучик  на  щеке  родной,
и  бубнит  с  улыбкой  божьей  на  устах:
"Птичье  счастье  зыбко,  спи,  мой  сладкий  птах!

В  небе  голубином  тучи  да  дожди,
спи,  мой  сын  любимый,  кулачки  сожми,
и  держи  в  них  крепко,  как  в  ресницах  сны,
пёрышки  как  щепки  неба  и  судьбы.

Медвежонок,  птица,  говорящий  мышь,
пусть  тебе  приснится  жизнь  твоя,  малыш!
Пусть  тебе  приснится  тот,  кто  за  плечом  -
ангел  в  колеснице  с  огненным  мечом!

Он  ведь  тоже  птица  -  крылья  на  спине;
спи,  покуда  спится,  он  придёт  во  сне,
и  с  тобой  незримо  вместе  на  века
будут  серафимы  и  моя  рука.

Если  откровенно,  знал  бы  ты,  сынок,
как  я  во  Вселенной  очень  одинок!
Человек,  ведь,  также  в  сущности  один,
оттого  и  нажил  я  себе  седин,

что  свою  природу  передал  ему.
В  мире  тьма  народу,  только  почему
человек  по  сути  человеку  волк?
Значит,  в  этой  смуте  есть  какой-то  толк.

Но  с  тобою  вместе  нам  уже  не  так
одиноко,  если  в  мире  кавардак.
А  сейчас  особо  птичая  пора:
небо  -  это  проба  птичьего  крыла.

Спи,  малыш  крылатый,  спи,  горобчик  мой,
спи  как  я  когда-то  в  яслях  спал  зимой.
Спи,  мой  птенчик,  баю-баюшки-баю,
Небом  спеленаю  я  судьбу  твою,

чтобы  всё  в  избытке  -  свет,  веселье,  смех,
и  в  твоей  улыбке  радости  на  всех!
Спят  все  птичьи  плоти  в  городах,  лесах,
ты  же  спишь  в  полёте  прямо  в  небесах.

Но  как  мир  конечен,  так  твой  дивный  сон
после  нашей  встречи  сбыться  обречён.
Пусть  на  этом  месте  будет  птичий  рай,
где  мы  были  вместе,  а  теперь  -  прощай!

Замысел  не  мыслим  без  таких  разлук  -
ты,  проснувшись,  в  выси  выпорхнешь  из  рук
человеко-птицей,  и  я  стану  сам
за  тебя  молиться  синим  небесам."

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=887115
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 27.08.2020

Питерские крестники

.                                                                            Т.Е.

Пляж  на  острове  Васильевском
бесконечен,  
                             бесконечен!
Падать  в  небо  обессиленно
больше  нечем,  
                                       вовсе  
                                                   нечем.

Нам  остались  только  Питера
холод  ветра,  
                               моря  холод,
рук  тепло  под  вязкой  свитера,
да  песка  блестящий  солод.

Мы  родство  до  каждой  мелочи
величаво  величаем,
а  Нева  по  каждой  веночке:
там  –  
         ключами,  здесь  –  
                                                         ключами.

Вот  ахматовские  крестики  
поднимаются  над  нами,
все  мы  –  
                 питерские  крестники  -
обменялись  именами.

Ночью  Балтика  бездонная  -
больше  неба,  
                                 моря  больше.
Катят  волны  воду  тоннами
от  Финляндии  до  Польши.

Словно  в  эту  ночь  на  острове
свет  на  тьме  сошёлся  клином,
и  песков  балтийских  простыни
бесконечно  длинны,  
                                                         длинны.

Вдалеке  Кронштадтской  стёжкою
горизонт  зашит  огнями,
и  скребётся  черной  кошкою
в  берег  Балтика  когтями.

Тут  и  там  вскипают  проседью
беспокойные  чернила  -
это  небо  звёзды  россыпью
прямо  в  море  уронило.

Незаныривать  в  балтийскую
ночь  с  открытыми  глазами,
ненадолго,  но  неистово,
пристегнувшись  поясами
к  полюсам  Земли  заверченной
ради  нас  с  тобой  настолько,
что  лишь  мы  одни  здесь  с  вечера,
да  Луны  неполной  долька,
невозможно!

Завтра  вынырнем
в  новом  мире,  
                                 новым  утром,
наизнанку  небо  вывернем
мы  над  Балтикой,  
                                           как  будто

ночь  и  день  –  
                             две  разных  стороны
вязи  той  же,  
                                     той  же  ткани,
словно  мы  с  тобой  повторены
друг  для  друга  
                                     без  исканий,

без  ошибок,  
                             места,  
                                       времени.
Оттого  и  пляж  песочит
нас  за  то,  что  жизнь  короче
даже  самой  белой  ночи,
и  глотает  мрак  шагреневый
чайка  в  воздухе  беременном
нами  долго,
                           долго  
                                       очень…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=881307
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 01.07.2020

Июньское детство

.                                            [i]Рыжей[/i]

Помнишь  наше  июньское  детство,
от  которого  некуда  деться  -
как  была  сложена  хорошо
та  девчонка  с  кувшином  в  фонтане,
и,  конечно,  клубнику  в  сметане,
спички,  пух  тополиный,  ещё

помнишь  эту  противную  бабку,
что  бросалась  вдогонку  нам  тапком,
и  ругала  за  вишни  зазря,
а  мы  прыгали  через  заборы,
словно  через  альпийские  горы,
прямо  в  луж  дождевые  моря?

Помнишь,  как  мы  безумно  любили
превращать  все  мечты  в  водевили,
и  срываться  с  насиженных  мест,
словно  есть  в  каждой  нашей  квартире,
бесполезный,  единственный  в  мире
указатель  на  Пушкинский  въезд?

Помнишь  млечную  пенку  в  столовой,
бесконечность  длиной  в  Иванова,
номер  школы  с  оценкою  пять,
галстук  красный,  сошедший  с  иконы,
и  бумаги  ниспосланной  тонны,
пин  ракетки,  подач  рукоять?

Помнишь  физру  зимою  в  бассейне,
дискотеку  о  Джоне  Дассейне,
виноград  на  всё  наше  крыло,
фартук  твой  цвета  мятой  сирени,
и  контрольных  работ  озаренья,
и  как  знанье  не  уберегло?..

Как  носилась  бессменною  сменка,
и  колготки  земного  оттенка,
и  на  левой  в  два  пальца  манту,
сок  томатный  за  десять  копеек,
и  скамейку,  где  Кассиопея
ночью  сыпала  соль  на  лету,

как  спускались  с  небес  космонавты
прямо  к  нам  во  дворы,  и  на  вахты
бесконечно  полярной  страны
заступали  надёжные  люди,
и  мы  знали:  броня  наша  будет
даже  крепче,  чем  детские  сны?

Жаль,  у  памяти  нет  крепатуры,
и  такие  как  мы  трубадуры  -
и  не  боль,  и  не  радость,  а  так  -
тень  домов  двух,  стоящих  напротив,
Кай  от  плоти  и  Герда  от  плоти,
а  над  ними  недетский  колпак,

по  которому  синяя  роспись,
и  какой-то  раскрученный  хлопец,
мчит  в  кастрюле:  "Чур,  первый  я,  чур!".
А  мы  смотрим,  задравшие  нОсы,
на  антенны  на  крышах  и  просим:
"Возвращайся,  пожалуйста,  Юр!"

Помнишь,  был  ещё  парень  Леонов,
он  светился  как  надпись,  неонов,
и  любил  погулять  высоко?
Разошёлся  и  вышел  в  открытый
космос,  сбивши  при  этом  с  орбиты
насмерть  Пушкина  въездом  Семко.

Но  не  космосом  только  единым
живы  мы,  и  дойдя  середины,
все  по  прежнему  нам  тут  как  тут  -
детство,  молодость,  зрелость,  бепечность...

Мы  за  Юрою  мчим  в  бесконечность,
не  считая  последних  минут.



[i]Примечания:[/i]

Рыжая  –  одноклассница  ,  к.м.с.  по  настольному  теннису.  Обычно  празднует  свой  день  рождения  в  середине  июня.  Жила  на  Пушкинском  въезде  в  доме  напротив  со  сквером  и  неработающим  фонтаном,  из  которого  в  90х  исчезла  изумительно  сексуальная  скульптура  девушки  с  кувшином.

Школа  №5,  г.Харьков,  ул.Свободы  (бывшая  Иванова)  -  единственная  школа  в  городе  с  собственным  бассейном.  

В  80-х  годах  Пушкинский  въезд  был  на  недолгое  время  переименован  в  улицу  Семко  в  честь  М.Ф.Семко  –  ректора  ХПИ.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=880524
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 23.06.2020

Город Ха в поисках моря

Мой  Самарканд  
                             завзятый,
мой  Лиссабон  
                             слепой,
дай  мне  щепотку  мяты,
или
     возьми  в  запой!

Я  не  берусь  быть  правым,
но,  
     если  под  узды
взяли  тебя,  
                             то,  
                             право,
толку,  
           как  от  пи..ды!

Выслушай,  
                 пегий  мерин,
что-то  мне  сей  размер
люб  стал,  
                 и  чем  не  меряй  -
всё  есть  
                 музЫка  сфер.
Дождь  –  
                 постоянство  влаги,
солнце  –  
                 покой  травы,
думаешь,  
                 мне  отваги
не  достаёт?  
                 Увы,
все  таковы  мы,  
                 братцы,
вымерли  горобцы,
нечего  
                 и  бодаться,
выпей  и  
                 Лао-цзы!

Что?
           Говоришь,  
                 философ
тип  сей,  
                 а  не  глагол?
Знаю,  
           но  даже  Лосев
рифму  бы  мне  зачёл.

Утро,  
           едва  светает,
май  тарахтит  дождём
по  
     цинком  крытой  стали
вещь  превращая  в  лом.
Ржавая  непогода  -
что  
     колыбель  для  крыш!
Спи,  
     мой  Ха,  
           дождь  как  сода
чистит  тебя,  
                         малыш!  
Море  у  нас  в  запасе,
море  
           почти  что  здесь,
слышишь,  
           как  дождь  лупасит  -
это  
     благая  весть!

В  дождь  невозможно  сора
вынести  из  избы,
в  нотках  –  
                       грибная  спора,
если  бы,  
                 да  кабы...
Жили  бы,  
                 не  тужили,
так  уж  здесь  повелось  -
крепкое  сухожилие,
белая,  
           ..ука,  
                       кость.

Надо  ли  нам  другого,
раз  уж  другие  –  
                                               ад?
но  
     не  судите  строго,
Сартр  был  Камю  
                                               не  рад!
Скажите,  
                 постмодерном
веет  от  этих  строк?
Да,  
     соглашусь,  
                       наверно.
Я  –  
     никакой  игрок.
Прикуп  мой  –  
                               Достоевский,
козырь  мой  –  
                               Лев  Толстой,
выпьем  же,  
                               Ха  мой,  
вместе,
                 выпьем  же,  
                               дорогой!
Есть  ещё  
                 Грибоедов  -  
парень  был  
                 не  дурак,  
горя,  
       видать,  
           не  ведал,
ну,  
     не  считая  драк.
Но  
     повезло  с  женою  -
вывезла,  
     по-
           хоро-
нила...  
     
           Пора  за  Ноем
ехать,  
           давно  пора!
Дождь  
           не  жалеет  город,
дождь  
           не  жалеет  Ха,
свёл  бы,  
           как  был  бы  молод,
всё  
     на  хи-хи,  
                             ха-ха.

Знаешь,  
                 мой  Ха,  
                             бывает
утром  такая  весть,
что  и  ключи  от  рая
Петя  теряет  здесь.
Знаешь,  
           ещё  бывает,
пьянство,  
           но  не  запой,
странное  постоянство,
странное...  
                 Бог  с  тобой!

Ха  мой,  
           любимый  Ха  мой,
дождь  утихает,  
           ты
будешь  Одессой-мамой,
будешь!  
           Твои  мосты
ждут  приближения  моря,
море  
           почти  что  тут,
крыши  волнениям  вторят
моря,  
           и  моря  ждут.

Ха,  
     ха-ха-ха,  
           мой  милый,
смех  –  
           это  форма  зла,
крыша  
           не  долюбила,
пропасть  
           не  дозвола.

Осы  на  сахар  роем
быстро  слета-
                             ются,
я  же  всю  жизнь  
                       над  морем
чайкой  кружку,  
                       в  уста
нежно  его  целуя,
чувствуя  клювом  губ
соль.

                 Дождевые  струи
смоют,  
                 Ха,  
                       с  улиц  люд.
Вот  мы  и  потанцуем,
пусть  по  домам  народ,
дождь  отсидит,  
                 и  ну  им,
пусть  будет  целый  год
дождь  –  
                 майский  дождь  в  июле,
майский  дождь  
                 в  ноябре,
дождь  в  январе  -
                 а  ..ули,
даже  вода  в  ведре
может  быть  морем,  
                                             даже
в  луже  есть  зов  морей.
Ха  мой,  
                 с  тобой  на  страже
мы  всех  морей  мокрей!

Дождь  изменяет  улиц
лики  
           как  благовест.
В  лужи  ветра  надули
море  
           из  южных  мест.
Вот  я  лежу  в  постели,
что  мне  полдня  
           и  час
плюс-минус  дня  недели  -  
вечность  спасёт  всех  нас,
глупых,  
           скупых,  
                 убогих,
всех,  
           кто  за  дождь  не  смог
жизни  подвесть  итоги
жизни  подвесть  итог.

Ха  мой,  
           любимый  Ха  мой,
брат  мой,  
                 отец,  
                           джадай
будь  ты  хоть  Буддой,  
                 Ламой,
и  всех  морей  Далай,
я  бы  тебя  не  предал,
в  жизни  бы  и  не  жил,
если  б  с  тобою  не  был,
лаской  не  окружил.

Знаешь,  
           мне  б  выйти  в  люди,
в  город  –  
                 какая,  
                       блин,
разница,  
           всем  нам  будет
ж..па,  
           но  жоп  един
был  наш  порыв  единства,
будь,  
           Ха,  
                 дождлив,  
                       и  май
не  прекращай,  
                       и  свинства
тоже  
     не  прекращай!

Свинство  твоё  роднее
даже  чем  море,  
                                   так
приняло  иудеев
море  когда-то,  
                                   всяк,  
кто  вступил  на  землю,
обе-
     тован-
           ную,
знает,  
           пространству  внемля,
что  Одиссей  х..йню
тоже  спорол,  
                       вернувшись
к  той  же  жене,  
                                   греха
верность  никак  не  лучше!

Ты  же  прости  мне,  
     Ха,
бред  этот,  
                 дно  морское,
и  дождевой  потоп,
я  от  тебя  не  скрою
жажды  морской,  
                                   и  чтоб
здесь  расступилось  море
и  на  его  простор
хлынуло  наше  горе,
хлынуло,  
                 как  укор
всем,  
           кто,  
                 как  мы,  
                       боится
выйти  из  хлама  дня,
чтобы  
           не  намочиться,
чтоб  
           вся  его  х..йня
смылась  морским  бездоньем,
скрылась  бы  
                       под  водой…

Ха  мой,  
           мы  все  утонем!
Ха  мой,  
                 мой  Ха,  
                             Ха  мой...

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=878830
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.06.2020

Воробьиная ночь

.                                                            В.Г.

ничего  уже  не  поможет  -
зелень  буйствует,  что  атлет!
май  кончается,  и  мы  тоже,
уходя,  выключая  свет…

злое  бремя  земли  сторицей
искупили  мы  снегом,  брат,
и  весна  заводной  сестрицей
входит  в  дом  с  чередой  утрат.

мы  теряем  себя  и  больше  -
мы  теряем  себя  и  дар
не  теряться  на  бездорожье
в  ближнем  свете  далёких  фар.

ослеплённая  счастьем  мая,
поднимается  пена  дней,
пелену  в  тишине  снимая
с  тайны  трав,  а  в  руке  моей

тает  лёд  клеветы,  чтоб  пухом
стала  маю  земля,  в  июнь
мы  войдём,  накрошив  краюху
птицам  в  парке,  и  слез  латунь

жижицей  на  стволах  сосновых
вновь  проступит,  снимая  боль.
и  слетятся  к  нам  только  совы,
и  склюют  вместо  хлеба  соль.

солнце  мается  от  восхода
до  заката,  и  в  череду
жизней  вписана  вся  природа,
как  проклятие  на  роду.

и  под  дождь  подставляя  руки,
словно  утром  молитвослов,
мы  ладонями  ловим  звуки,
как  посланья  иных  миров.

и  в  дожях  растворяя  зелень,
майский  праздник  уходит  прочь.
не  июнь,  так  июль  нам  велен  -
нам  ничем  уже  не  помочь.

столько  света,  что  жалко  ночи,
столько  ночи,  что  жалко  дня  -
это  братство  прочнее  прочих,
так  как  птицы  -  тебе  родня.

майским  пухом  в  окно  влетая,
воробьиная  ночь  кутит,
и  летит,  и  летит  золотая
в  небе  синем  чужая  стая,
и  весною  по  горло  сыт,
город  спит.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=878340
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 02.06.2020

Брешь

Там  не  будет  тебя,
всё  сольётся  в  астрал,  
         звук,  волну,  холод,  колокол...
Небо  солнцем  слепя,
по  планиде  протащат  
         твоё  тело  волоком.

И  на  трёх  сев  китах,
пробормочешь  "люблю"  
         на  таврическом  говоре,
разбирая  впотьмах,
и  пытаясь  собрать  
         мир  в  ином,  
             лучшем  норове.

Если  жизнь  хороша,
то  зачем  каждый  день  
         нам  менять  одеяния, 
шифоньер  потроша?
Всё  одно  -  
         нищета,  
             пустота,  
                 покаяние...

Если  нету  тебя,
все  вменяется  Богу  
         и  силам  непрошенным,
Все  послать  к  ..беням  - 
разве  так  не  простительней  
         будет  
             и  проще  нам?

Почему  простота  
воровства  хуже?  
         Что  
             между  прочей  конкретики
проще  просто  листа,
на  котором  ни  слова  
         о  Боге  
             и  этике?

Там,  
где  нету  тебя,
         там  любое  другое  
присутствие  адово,
изгоняя,  
                 любя,
райский  холод  не  может  
                 не  греть,  
                         и  не  радовать.

Вот  и  вся  круговерть,
между  адом  и  раем  
             вращаемся  заживо  -
то  ли  жизнь,  
             то  ли  смерть,
то  ли  рваная  рана  
             в  пространстве  
не  зажила.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=878235
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 01.06.2020

Лица

Слиться  бы  нам,  слиться,
нынче  ты  мне  –  жена.
Улица,  город,  лица  -  
сложная  тишина.

То  ли  пустой  троллейбус,
то  ли  жилой  ковчег…
Эх,  разгадать  бы  ребус,
стал  бы  счастливей  всех!

Вот  и  сломалась  спица,
скручено  колесо,
не  на  кого  нам  злиться,
в  жизни  заподлицо.

Перелопатив  время,
перешерстив  простра-
нство,  застываешь  немо
чувствуя  все  ветра.

Хватит,  родная,  хватит,
нет  ни  любви,  ни  зла,
лето  не  виновато,
осень  не  солгала.

Синее  изголовье,
красное  дерево,
стали  насквозь  любовью,
через  любовь  Его,

Духом  Святым  и  Сыном,
и  потому  Отец,
выходец  Палестины,
плотник,  ловец  и  жнец,

выдумал  нам  другое,
трудное  естество:
в  этом  миру  -  изгои,
в  том  мы  -  рабы  сего.

Только  не  смей  смелее
быть  чем  душа  овцы,
в  прошлом  мы  все  евреи,
в  будущем  -  мертвецы.

Не  приходи  за  верой,
веру,  её  берут,
и,  вычленяя  серый
цвет,  превращают  в  труд.

Слиться  бы  нам  слиться,
вера  она  –  одна,
словно  в  руке  синица,  
словно  в  году  весна.

Что  ты  теперь  мне  скажешь,  
после  зимы,  когда
вся  наша  любовь  –  кража?
Вся!  Понимаешь,  да?

Пусть  не  одно  венчание
будет  нам  литией,
нет,  не  надежда  мне,  чаянье  -  
вот,  что  всего  милей.

Что  ты  молчишь,  любимая,
ветер  унес  слова?
Жизнь  ведь  у  нас  не  мнимая!
Жаль,  что  все  стрелы  мимо,  а  я
не  купидон!
Ты,  как  всегда  ,  права!  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=877524
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 27.05.2020

Детинец

Даже  слёзы  бывают  радости,
а  в  улыбке  всегда  печаль.
Раз  не  быть  нам  вдвоём,  а  рады  бы,
дай  ресниц  мне  своих  все  радуги
растворить  в  них  степную  даль

этих  мест,  где  стоим  мы  вкопаны
в  землю  по  сердце,  и  глядим
первобытными  перископами  
как  туманы  гуляют  тропами
хлебом  живы  одним.

Одним  
миром  мазаны,  светом  белены,
и  одна  вокруг  ребятня
колосится  в  своём  безвременьи,
непонятно  какого  племени,
рода,  дерева,  корня,  пня.  

Ну  а  нам  здесь  стоять  над  глиною,
и  следить,  как,  вздымая  пыль,
появляется  над  дерниною,
и  уходит  во  тьму  былинную
Стиборг,  гладя  рукой  ковыль;

как  летят  над  равниной  лёгкие
волосовые  духи  трав,
и,  набрав  чистый  воздух  в  лёгкие,
паром  выдохнуть,  и  далёкий,  и
прямокрылый,  но  сложный  нрав

перенять,  чтобы  в  сердце  каменном  
земляной  отозвался  гул,
чтоб  родился  в  закатном  пламени  
тот  языческий,  узнаваемый,
печенежский  степной  разгул.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=877374
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 26.05.2020

Призрак Датский

Ну,  здравствуй,  принц!  Да  нет,  не  ждали…
Но  что  стоять,  ты  проходи!
Давай  свой  плащ,  снимай  сандалии,
без  всяких  там  «or  not  to  be»!

Как  там  отец,  как  отчим,  мама?
Как  там  Офелия,  Лаэрт?
Да-да,  сейчас  другая  драма,
или  не  драма,  а  концерт  -  

не  важно…  Ты  пришёл,  ты  призрак
теперь,  как  твой  отец  тогда?
Давай  без  сцен  и  без  капризов  -
ты  здесь  не  принц,  а  пустота!

Видать,  совсем  осточертело  
как  тень  бродить  среди  теней.
Чего  ты  хочешь,  что  за  дело?
Ну  говори,  давай,  смелей!

Что,  Розенкранца  с  Гильденстерном
Тебе  достать  из-под  земли?
Прости,  но  ведь  они,  наверно,
ещё  тогда  с  ума  сошли!

Ты,  если  б  выжил,  тоже  съехал
умом,  поверь,  Уильям  наш
любил  придворным  на  потеху
пускаться  в  бешенный  кураж.

Нет,  я  могу  себе  представить,
который  век  искать  друзей  -
не  лучший  вид  посмертной  славы,
уж  лучше  чучелом  в  музей!

Оставь,  мой  принц,  здесь  принцип  чести
уже  лет  сто,  как  не  в  чести!
А  раз  нет  чести,  нет  и  мести.
Так  вот,  сиди  и  не  ..изди!

Простите,  принц,  да,  я  забылся...
Вы  ж  знаете,  бывают  дни,
как  будто  бес  в  тебя  вселился.
Ну,  ладно,  Гамлет,  извини,

давай  с  тобой  «на  ты»,  хотя  бы!
Ведь  ты  не  он,  а  тень  его.
Хотя  ты  сам  дерзил  не  слабо,
и  сам  роптал  на  Самого…

Нет,  я,  конечно,  с  уваженьем
ко  всем  вам  очень  отношусь,
но  уровнять  твой  принцип  мщенья
со  здешним  счастьем  не  берусь.

Ты  посмотри  какое  небо,
какие  стаи  голубей,
в  каком  ещё  волшебном  сне  бы
ты  увидал  такую  небыль  
над  милой  Данией  своей?

Ты  посмотри,  как  полны  счастьем
прохожих  лица,  и  вокруг
любовь  природе  сопричастна,
и  ею  полнится,  мой  друг!

Как  ветер  треплет  паутины
под  фонарями  на  мостах,
и  пауки,  как  пуповины
Земли,  на  мух  наводят  страх.  

Как  тишина  тончайшей  дымкой
скользит  по  глади  голубой.
И  всё  так  хрупко,  тонко,  зыбко…
Не  появляйся,  бог  с  тобой!

Корона  Дании,  мой  Гамлет,
опять  у  бабы  -  это  знак!
Да  и  всё  больше  моногамны
твои  сограждане,  вот  так!

Но  посмотри,  как  нежно  носят
своё  достоинство  те,  кто
нас,  мужиков,  давно  не  просят
быть  мужиками,  но  зато

нам  тоже,  Гамлет,  перепало  -
свобода,  брат  мой,  такова,
что  равенство  лишь  для  начала,
а  братство  только  на  словах.

Пока  что  сами  не  рожаем,
но  всё  возможно,  сам  не  прочь.
Так  вот  сиди,  и  не  мешай  им  -
у  них  счастливейшая  ночь!

Ну  что,  мой  принц,  давай  делиться:
тебе  -  честь  Дании,  а  мне  –  
её  шекспировские  лица,
и  листья  в  парках  на  траве!

Давай  накатим,  будешь  водку?
Ну  уж,  прости,  какой  народ,
то  он  и  пьёт!  Возьми  селедку
на  хлеб,  и  будет  смореброд.

Давай  ещё,  и  вдоль  каналов
пройдемся  вместе,  а  потом
под  стать  шекспировским  финалам
Луну  утопим  под  мостом!

И  краном  вытащим  из  порта  
горящий  шар  над  головой,
и  запульсирует  аорта
твоей  столицы  дорогой.

Да,  жизнь  она  тебе  не  цацки,
вам  всё  «to  be,  or  not  to  be»,
но  выбор  сделан,  принц  мой  Датский,
и  только  радость  впереди.

Смотри  как  великов  обручки
счастливо  катятся  в  Нюхавн,
где  волны,  избегая  взбучки,  
в  канала  прячутся  рукав!

Да,  принц,  случаются  подарки
от  жизни,  что  ни  говори,  
как  будто  всё  для  нас  –  и  парки,
и  с  паутиной  фонари,

и  тот  с  дрожащими  огнями
канал,  и  мост,  и  облака,
и  всё,  что  будет  завтра  с  нами
совсем  не  важно,  а  пока

пусть  поглядит  твоя  душонка
как  честь  давно  забыта  тут.
Как  счастливо  твои  потомки
живут,  и  сраму  не  имут!

За  что  погиб  ты?  Ради  сцены,
иль  ради  красного  словца?
Куст  лучше  подрезать,  чем  вены,
во  славу  Господа  Творца.

Как  удаётся  им  –  не  знаю.
Быть  может,  опера,  балет,
или  простой  велосипед?
(Но  как  быть  с  ноября  до  мая?)  

Возможно,  кофе,  плед,  омлет,
или  ещё  какой  секрет
который  я  не  понимаю?
Не  спрашивай  меня,  Гамлéт!

Возможно,  просто  дело  в  хюгге,
в  тепле  души,  что  у  вещей
здесь  есть,  а  там  у  нас  на  юге,
похоже,  изгнана  взашей.

Ну  что  ещё  сказать,  вот  видишь,
твои  потомки  без  стыда
всё  принимают,  даже  идиш
здесь  также  льётся,  как  вода.

И,  кстати,  если  уж  готовы
они  за  что-то  постоять,
то  это,  принц,  свобода  слова.
Что  ты  смеёшься,  твою  мать?!  
Не  так  уж  это  бестолково,

тебе  ли  этого  не  знать:
«1.  В  начале  было  Слово»,
и  значит  надо  волю  дать
словам  –  они  всему  основа.
Без  слов  свободы  не  видать!

И  это,  к  чести  Доннеброга,
здесь  издавна  блюдется  строго.
Но  что  свобода,  что  права,
когда  морская  синева
тут  также  часть  явленья  Бога,
как  в  парке  сочная  трава!

И  ближе  подойдя  к  зимовью,
твои  потомки  встретят  снег,
как  будто  это  Бог  с  любовью
благословенье  шлёт  на  всех.

Всё  иллюзорно,  но  не  нам  ли  
не  знать,  как  просто  рвётся  нить.
И  потому,  не  стоит,  Гамлет,
тебе  сейчас  к  ним  приходить.

Здесь  в  съёмной  маленькой  квартире
жизнь  человека  так  мелка,
что  смысла  думать  о  Шекспире,
почти  как  дуть  на  облака.

Я  сам  рассеялся,  дружище,
как  призрак  по  материкам,
который  целостности  ищет
на  airbnb.com.

Оставь,  давай  поставим  лаунж,
и  разольём  последний  джин.
Ну,  а  теперь  иди,  пора  уж,
а  мы  здесь  с  другом  посидим.

Искать  сегодня  правды  толку
тебе,  похоже,  смысла  нет!
Возьми,  вот,  с  Гамлетом  футболку!  
Прощай,  и  Йорику  привет!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=877026
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 23.05.2020

храни, господь

храни,  господь,  рожденных  в  феврале  –  
они  посланцы  холода  земле,
свидетели  последнего  потопа,
когда,  телячью  нежность  обретя,
на  теплой  холке  бычьей,  как  дитя,
спала  Европа.

храни,  господь,  рожденных  в  феврале!
своей  рукой  морщины  на  челе
разгладь  у  них,  и  паутинок  сети
там,  где  с  краёв  огромных  глаз  они
к  вискам  с  улыбкой  тянутся,  сними
и  сдуй  на  ветер.

храни,  господь,  рожденных  в  феврале  -
их  меньше  всех,  и  даже  в  их  числе
дни  месяца  –  не  чтут  февраль  в  Европе.(
пошли  им  теплых  ангелов  зимы
и  серафимов  снежных,  раз  уж  мы
весну  торопим…

храни,  господь,  рожденных  в  феврале!
зима  почти  что  на  одном  крыле,
как  раненная  птица  на  излёте,
дала  им  жизнь.  так  дай  им  вместе  с  ней
любви,  тепла,  весны  в  сто  крат  сильней,
чем  всем  даёте!

храни,  господь,  рожденных  в  феврале!
чернеет  снег,  и  в  сливочном  желе
подрагивают  сосны,  день  длиннее
уже  становится,  и  потому
пусть  свет  твой  также  в  них  любую  тьму
преодолеет!

храни,  господь,  рожденных  в  феврале!
зачатья,  совершенного  во  зле
не  может  быть,  когда  весна  в  разгуле!
и  всех  кто  в  мрак  из  мрака,  в  эту  грязь
пришёл,  не  оставляй  их  отродясь  -
в  аду,  в  раю  ли!  

храни,  господь,  рожденных  в  феврале,
в  тот  месяц,  что  качается  в  петле,
и  трения  о  воздух  учит  ноты!
но  толку  мне  молиться  небесам,
в  том  месяце,  в  котором  ты  и  сам
не  знаешь  кто  ты...

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=824548
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.02.2019

я, моя и май

Во  сне  можно  делать  всё  то,
                                                                                                                       что  захочется.
[i]Евгений  Евтушенко[/i]

В  предрассветное  время  звенящее,
в  час  грядущего  и  настоящего,
здравствуй,  сумрачная  тишина!
Здравствуй  мир,  что  рождаются  заново
из  едва  различимого,  странного,
твоего,  моя,  шороха  сна!  

Здравствуй  время  моё,  одиночество!
Здравствуй  всё,  чем  хотелось  и  хочется
стать,  но  только,  знать,  не  суждено,
что  мечтается,  снится  и  грезится,
здравствуй  в  небо  широкая  лестница,  
сквозь  открытое  настежь  окно!

Я  приветствую  горные  продыхи,
я  приветствую  реки  и  воды  их,
я  приветствую  соки  Земли  -  
всё  чужое,  родное,  любимое!
И  пока  я  здороваюсь,  спи,  моя,
спи,  и  сном  новый  день  умили!

Умили  его  до  умаления
перед  сна  предрассветного  гением,
чтобы  он  подождал  где-то  там,
пока  здесь  я  скажу  всем  растениям,
листьям,  ягодам,  клубням,  корениям,
и  заблудшим  меж  ними  кротам,

первым  встречным,  лунатикам,  дворникам,
светофорам  и  их  сфетофорикам,
каждой  встречной  собаке,  шмелю,
мушкам,  мухам,  и  мухой  укушенным,
всей  скажу  этой  утренней  шушере:
-  С  добрым  утром!  Я  всех  вас  люблю!

Просыпайтесь,  тварюки  родимые,
в  добром  духе,  бодры,  невредимы,  и
на  побудку  со  мной  становись!
Я  приветствую  вас,  парнокрылые,
вас,  чешуйчасточленистомилые,
и  без  крыльев  стремящихся  ввысь!

Я  приветствую  всю  эту  братию,
всю  природную  натурократию,
оба  царства  её,  всё  подряд!
С  добрым  утром,  сородичи  меньшие,
племя  майское,  буйное,  вешнее!
С  добрым  утром,  мой  дикий  отряд!

Здравствуй,  вечное  чудо  творения,
пробудись,  и  без  всякого  прения
стройся  парами  на  раз,  два,  три!
Поприветствуем  сборище  здешнее,
птиц  залётных,  столбы  со  скворешнями,
и  птенцов  нерождённых  внутри!

Ведь  не  просто  так  ради  приличия
я  приветствую  пение  птичее  -  
я  ему  по  фамилии  брат!
Пусть  устроят  базар  и  братание
на  провисших,  вцепившихся  в  здания
проводах  –  я  всему  буду  рад!

Буду  рад  всем  ползущим,  летающим
не  пройду  мимо  даже  кота,  ещё
каждой  травке  скажу  на  корню
«с  добрым  утром»,  и  с  каждым  в  обнимочку
деревцом  постою,  а  Ефимычу
из  соседнего  дам  пятерню.

Пусть  расскажет  он  всем,  что  я  двинулся,
и  пошёл  по  наклонной,  по  синусу,
по  дворам  всех  подряд  обнимать.
Что  я  радостен  так  подозрительно,
что  сказать  надо  срочно  родителям,
только  жалко  расстраивать  мать.

Что  кричу  «здравствуй»  зверю  неведому,
руку  жму  всем  подряд,  и  поэтому,
поутру  крышей  съехал  наш  друг.
Лягу  навзничь,  пусть  едет  их  скорая  -
мне  обнять  надо  Землю,  которая
пахнет  снегом  ещё
тмином,  торфом,  плющом,
прошлогодней  мюзгой,
чаем,  мхом  и  другой
мишурой  поутру.

И  пойду  дальше  в  поисках  разума
средь  зверья  набежавшего  разного;
кто  здесь  самый  разумный  с  утра?
Обязательно  кто-то  отыщется,
может,  только  один,  может,  тысяча  -
знать,  Вселенная  всё  ж  не  дыра!

И  пока  я  бужу  мироздание,
и  не  знаю,  как  с  этим  заданием
справлюсь  в  нашей  бескрайней  степи,
но  уже  просыпается  улица,
значит,  все,  что  задумано,  сбудется,
ну,  а  ты  пока,  
                                               спи,  моя,  спи!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=793085
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 25.05.2018

Arizona dreams

все  один  жара  за  домом
тихий  пусто  песий  спят
час  ушли  лай  наша  сломан

дача  днем  жасмин  гудят
с  верхом  в  сон  давно  лукошко  
велик  снятся  жарко  пят

пчелы  хруста  хор  картошку
майский  между  с  головы
прочим  жук  до  понарошку

грома  чай-иван  увы
пенье  липовой  зарница  
горькое  весной  листвы

рощи  вдаль  на  вкус  искриться
птичье  ливня  сто  глухой
запах  сорок  нежный  лица

хлопок  время  чепухой
сад  раскрытое  и  сонный
детства  сочные  с  лихвой

цвета  на  руки  газоны
сено  бед  небесный  вдоль  
косо  где-то  Аризоны  
запахи  ещё  юдоль

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=785240
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 30.03.2018

Слух

Распустят  слух,  что  ты  опять  один
распущенный,  невыдуманный,  пьяный,
что  снова  на  корнях  твоих  седин
сошлись  -  большой,  мизинец,  безымянный…

Вот  так,  благословив  тебя  перстом,
зима  уйдёт  с  улыбкой  в  полумесяц,
а  снег  лежать  останется  пластом
и  подходить,  как  тесто  на  замесе.

И  подходить,  и  дергать  за  рукав
тебя  он  будет  грязной  попрошайкой,
испытывая  мелочный  твой  нрав,
но,  как  шпана,  которая,  украв,
всего  боится,  кутаясь  в  фуфайку,

ты  по  снегу  от  снега  побежишь,
и,  спрятавшись  в  случайной  подворотне,
услышишь  сквозь  заснеженную  тишь
как  слухи  распускаются  в  природе.

И  раз  спускаясь  снегу  на  поклон
с  шестнадцатиэтажной  поднебесной,
ты  вдруг  распустишь  снежный  Вавилон
в  горсти  своей  двойной  десятиперстной.

И  поспеши,  нам  ждать  никак  нельзя,
открытым  ртом  дыши  самозабвенно
на  снег  в  руках,  и,  воду  поднеся  
к  лицу,  пойми,  умывшись,  что  не  зря  
снег  тает  в  остывающей  вселенной.

Не  отступись!  Пускай  распустят  слух,
что  снова  всё  в  природе  распустилось!
И  ты  поймёшь,  что  жизней  много  двух,
а  та,  что  вышла  вся  -  не  получилась.

Не  получилось  выпасть  в  этот  снег,
и  вместе  с  ним  под  землю  и  на  небо,
зима  –  не  цель,  не  путь,  а  лишь  побег,
и  снег  -  не  панацея,  а  плацебо.

Так  распустись,  дай  волю  всем  пяти,
на  все  четыре  руки  распуская,
и  слух  по  свету  тоже  распусти,
что  можно  всю  вселенную  в  груди
согреть,  когда  распущенность  такая!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=784382
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 25.03.2018

I

1

С  благодарностью  Styx  за  Лодку


2

Младенец  спит  пред  смертью  наготове
тем  крепким  сном,  что  ведает  свой  час,
и  дай  нам  Бог  не  ошибиться  в  слове,
пока  во  сне  он  молится  за  нас.
Звезда  горит,  и  светом,  как  покровом,
укутывает  Землю  каждый  раз,
когда  она,  беременная  словом,
как  плод  любви,  вынашивает  нас.


3

Скорость  света  конечна,  а  путь
бесконечен,  когда  он  без  Бога,
и  звезда  не  сияет,  а  чуть-
чуть  мерцает,  когда  ты  с  порога
устремляешь  в  холодную  даль
взгляд,  чтоб  тем  обойтись  без  итога,
да  и  мыслей  всего-то,  что  жаль,
что  полвека  не  так  уж  и  много.

А  кругом  разложили  костры,
шашлыки,  пьют,  поют,  веселятся  -
потому  что  унылой  поры,  
в  жизни  нет,  что  ни  дата,  то  святцы.
Но  такие  случаются  дни,
только  с  возрастом  всё  почему-то
ближе  к  осени  -  без  беготни,  
без  расписанности  по  минутам.

Так  давай  просто  так  посидим  -
может,  всё  это  бегство  пустое
от  себя,  от  других,  от  седин,
и  вообще  суетиться  не  стоит.
Суета  есть  удел  молодых,
мудрость  –  это  биение  сердца,
хочешь  жить  –  перечти  этот  стих,
и  не  вздумай  спешить  и  вертеться.  

Остаётся  от  времени  лишь
только  запахи,  краски  и  звуки  –
только  как  ты  ему  запретишь
уходить  с  вечной  тягой  к  разлуке?
В  череде  непрерывных  непрух,
от  похмелья  живя  до  укура,
мы  замкнули  нить  времени  в  круг,
а  пространство  в  его  квадратуру.

И  не  верь,  что  всему  свой  черёд,
в  этом  круге  ты  снова  и  снова
как  безумный  влетишь  в  новый  год,
и  замедлишься  только  седьмого.
А  седьмого  и  то,  так,  слегка
посидишь,  приласкаешь  подругу,
и  восьмого  опять  сносока  
полетишь    разгоняться  по  кругу.

Но  опять  будет  в  яслях  лежать
Тот,  над  кем  в  небе  вспыхнет  высоко    
свет  Звезды,  чтобы  путь  указать
трём  волхвам,  выходящим  с  востока.
И  придут  на  Него  посмотреть
пастухи  с  херувимами  тоже,
и  даров  каждый  царь  свою  треть
перед  Ним  прямо  в  сено  положит.

И  пока  мы  бежим,  будет  Он
Иоаном  крещён  в  Иордане,
и  опять  караваны  времён
за  Фомою  потянуться  к  ране.
Снова  руки  умоет  Пилат,
чтобы  сбыться  пришлось  катастрофе.
Будут  четверо  пьяных  солдат  
снова  жребий  кидать  на  Голгофе.

Он  родится  и  примет  опять
за  грехи  наши  смертную  муку,
и  Он  умер  уже  сорок  пять
раз  пока  мы  бежали  по  кругу.
Половина  уже  прожита,
нам  начать,  ничего  не  стирая,
надо  б  с  чистого  завтра  листа,
а  иначе  -  зачем  нам  вторая?

Может  надо  понять,  что  Любовь
имена  избегает  и  лица,
и,  приняв  Его  тело  и  кровь,
к  тайнам  мира  сего  причаститься,
и  открыться  всему  бытию,
как  в  тот  день,  что  бывает,  осенний,
что  становится  всеми  семью,
не  размениваясь  на  мгновенья?

А  ведь  нужно  лишь  хлеб  да  вино,
и  конечно  нужна  здесь  решимость,
потому  что  Ему  всё  равно
в  чём  конкретно  мы  все  согрешили.
Потому  неразрывно  слились
ипостаси  отца,  духа,  сына,
что  и  слово,  и  дело,  и  мысль
собираются  в  Нём  воедино.

Потому  идеальны  миры,
и  вещественны  в  Нём  до  предела,
так  как  Он  исключает  разрыв
между  мыслью,  словами  и  делом.  
Человек  мыслит  словом  одним,
Он  же  мыслит  и  словом,  и  вещью.
Потому,  то  что  Духом  Святым
было  сказано,  видится  вещим.

Может  я  не  о  том  говорю,
может  сыплю  я  всё  в  одну  кучу…
Знаешь,  просто  мороз  к  январю
всё  суровее,  злее,  трескуче,
но  в  словах  зарифмованный  плач
да  нытьё  сорок  пятого  круга
ни  один  не  сподобится  врач
излечить  -  это  лечится  другом.

Я  надеюсь  мои  письмена
снег  сотрёт,  как  бульварное  чтиво,
потому  что  зимой  тишина  
куда  более  красноречива.
И  взбивая  роскошную  бель,
словно  в  небе  порвалась  перина,
свежевыстлана  как  колыбель,
вся  Земля  в  ожидании  Сына.  

Посмотри,  вот  Он  в  яслях  лежит
между  нами,  и  смотрит  с  испугом!..
Там  за  окнами  ночь  и  снежит,
и  мы  трое  очерчены  кругом.
Постоянство  такого  родства,
как  углов  треугольника  сумму,
собирает  Звезда  Рождества  
раз  в  году  в  своём  фокусе,  куме!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732705
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 10.05.2017

II

1

C  благодарностью  Виму  Вандерсу  за  Небо


2

Младенец  спит,  и  дела  нет  иного
ему  -  он  мал,  и  мир  пока  не  спас,
и  вымолвить  не  может  даже  слова,
но  знает  всё  о  слове  и  о  нас.
Звезда  горит,  горение  в  основе
есть  свет  любви  предельной,  без  прикрас,
и  сила  света,  собранная  в  слове,
её  закон  описывает  в  нас.


3

Дай  мне  ручку  на  листок  набросать  словами:
вот  младенец,  вот  песок,  вот  Мария  с  нами,
вот  и  мы  стоим  за  ней,  глядя  изумлённо,
звери,  люди,  сбор  царей,  пастухи,  ребёнок.

Йосиф  нервно  мнёт  подол,  смотрит,  не  моргая,
рядом  с  ним  осёл  и  вол,  в  яслях  –  весть  благая.
Помнишь?  Нет?  Да  как  же!  Я  был  тогда  в  зелёной
куртке!  Вол  стоял,  жуя  сено,  а  ребёнок

улыбался,  и  во  сне  трогал  ель  рукою!
Вот  две  тени  на  стене  -  это  мы  с  тобою.
Мы  зашли  к  ним  на  часок,  ненароком,  тобишь.
Я  ещё  сравнил  песок  с  нашим  снегом,  помнишь?

Как  не  помнишь?  Я  ещё  говорил  с  Марией,
Йосиф  злился…  Да  пошёл  ты  с  психиатрией!
Я  всё  помню,  ты  в  тот  раз  мне  сказал:  «на  небо
посмотри  –  там,  как  алмаз,  светится  над  хлевом!»

То  была  звезда  и  мы,  взяв  по  сигарете,
вышли  посреди  зимы  покурить  при  свете.
Ясно  было  и  тепло,  ты,  хлебнув,  на  выси
глядя,  вздрогнул:  «Вот  фуфло  эта  на  анисе!»

Мы  потом  ещё  с  тобой  пили  с  пастухами,
после  все  они  гурьбой,  побратались  с  нами.
Никакой  это  не  бред!  Врать  мне  не  охота!
Так  и  было  всё,  раз  свет  той  звезды  из  года

в  год  приводит  нас  сюда,  где  светло,  где  дома
мы,  где  снег,  где  суета,  где  всё  так  знакомо!
Даже  если  мы  на  грех  в  этот  раз  вернулись,
то  его  искупит  снег  занесённых  улиц.

Так  пройдём  же  тет-а-тет  вдоль  по  ним  без  слова,
снег  усиливает  свет  Рождества  Христова.
И  его  на  Рождество  здесь,  пока  я  мямлил,
навалило  столько,  что  удивляюсь,  нам  ли

ветеранам  Рождества  выпало  не  кисло,
и  плету  сии  слова  (даже  если  смысла
в  этом  нет,  раз  Он  распят,  я  пишу  от  боли),
чтоб  усилить  снегопад,  если  Он  позволит!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732506
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.05.2017

III

1

С  благодарностью  Йосифу  Александровичу  за  Элегию


2

Младенец  спит,  и  сон  его  сыновий
божественен,  и  светится  алмаз
Звезды  над  ним,  и  нет  ни  звука  в  Слове
любви,  что  чистым  светом  есть  для  нас.
Звезда  горит,  и  неусыпным  взором
следит  за  тем,  чтоб  ночью  не  погас  
костёр  в  пещере,  где  рождённый  словом
от  слова  спит,  и  слово  входит  в  нас.


3

В  предрассветном  Вифлееме
тишина  да  звёздный  свет,
мы  с  тобой  в  глубокой  дреме,
словно  нас  на  свете  нет.
Сон  меж  тем  и  этим  светом
стал  связующим  звеном:  
спят  все,  кто  уснул  на  этом,
и  все  те,  кто  спит  на  том,

время  спит  в  часах  песочных,
спит  пространство  по  углам,
спят  все  дни,  и  спят  все  ночи,
спят  повсюду  -  тут  и  там,
спит  олива,  спит  осина,
спит  горчичное  зерно,
спит  и  тот,  кто  через  Сына  
стал  Отцом  не  так  давно,

Ирод  спит,  но  спит  тревожно,
кесарь  тоже  спит  в  ночи,
спит  охрана,  спрятав  в  ножны
хладнокровные  мечи,
спит  песок  в  пустыне  сонной,
спит  весь  Иерусалим,
спят  жрецы  Синедриона,  
спит  империя,  спит  Рим,

спит  на  море  Галилейском
волн  рябая  череда,
море  спит  под  лунным  блеском,
в  море  рыба  спит,  вода,
кверху  дном  уснули  лодки,
рыбаки  и  сети  спят,
фарисеи  спят,  их  глотки  
храпом  режут  звукоряд,

спит  и  пахарь,  и  торговец,
воины  враждущих  племён
на  полях  междоусобиц
погрузились  в  мирный  сон,
дремлет  мытарь  на  ступенях,
спят  ворота,  стены,  Храм,
спят  Израиль  с  Иудеей,
спит  священный  Ханаан,

спят  родители  Предтечи,
и  знаменьем  осиян,
спит  закутанный  в  овечьи
шкуры  сын  их  –  Иоанн,
даже  Дух  Святой  спит  где-то,
горизонт  спит  и  зенит,
тьма  уснула  вслед  за  светом,
во  Вселенной  космос  спит,

спит  Юпитер,  спит  Венера,
Вифлеем  окутан  сном,
на  отшибе  спит  пещера,
спит  со  всем  своим  нутром,
рядом  ангел  в  карауле  
спит,  закрыв  в  пещеру  вход,
пастухи  вповал  уснули,
по  углам  разлёгся  скот,

спит  Иосиф  на  изгибе
им  сколоченной  скамьи,
видит  как  ковчег  в  Египет
мастерит  он  для  семьи,
спит  Мария,  видя  образ
человека  на  кресте
так  правдиво  и  подробно,
что  её  трясёт  во  сне,

спят  волхвы  у  спящей  ели,
всё  уснуло,  спят  везде,
лишь  младенец  в  колыбели,
отражая  по  звезде
в  широко  раскрытых  глазках,
пухлой,  маленькой  рукой
выбрав  из  подарков  царских
вертит  шарик  голубой.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732505
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.05.2017

IV

1

С  благодарностью  Эдварду  Мунку  за  Крик


2

Младенец  спит,  ему  пока  всё  внове,
над  ним  звезда  горит  как  напоказ,
и  мысль  о  ней,  оформленная  в  Слове,
из  темноты  высвечивает  нас.
Звезда  горит  и  в  образе  знакомом  
младенцу  спящему  является  сейчас,
чтоб  этот  свет,  его  спасённый  словом,
дошёл  сквозь  тьму  до  каждого  из  нас.


3

Не  по  жёлтой  пустыне,  по  белой
мы  бредём,  на  трамваях  ездочимся,
по  кривым  параллелям  без  дела
до  сходимости  в  точке  предела,
где  вселенная  в  детской  песочнице
дворовой  детворой  отшумела.

В  день  седьмой,  в  месяц  дальний  от  лета,
в  час  мучительный  для  Богородицы,
как  у  ночи  за  пазухой  где-то,
мы  стоим,  как  два  апологета
на  снегу,  в  предрассветной  сукровице  
утонув,  словно  лучше  сюжета
нет,  чем  ждать  воплощения  Троицы
от  любви,  человека  и  света.  

Словно  нужно  во  что  бы  ни  стало
сделать  шаг,  как  бы  ни  было  боязно,
и  по  белой  воде  три  квартала
по  Вселенной  пройтись  до  вокзала,
и  уехать  из  этого  пояса
в  те  края,  где  тепло,  где  осталось
до  спасения  самая  малость,
и  нестись,  и  нестись  вместе  с  поездом
в  бытия  леденящую  талость.

И  не  будет  ни  боли,  ни  страха
на  предельной  для  смертного  скорости,
потому  что  всегда  после  мороси
снег  приходит  как  семя  от  семени,
и  последняя  с  тела  рубаха
на  за  нами  бегущие  поросли
упадёт  полотном  свежей  зелени,
чтоб  от  края  до  края  расстелены
были  новые  вёсны  с  размахом.    

И  на  нас  из  космической  бездны
из  того  бытия,  где  не  тесно,
льётся  свет,  через  тьму,  сквозь  миры,
ощущаемый  даже  телесно
для  несущихся  в  тар-тарары,
потому  что  нет  ночи  беззвездной
вне  пределов  земной  мишуры.  

А  сегодня  так  ясно  и  прочее  
несущественно  до  той  поры,
пока  все  мы  –  волхвы  одиночества,
и  Звезда  убедится  воочию,
что  Земле  оставляя  дары,
мы  уходим  не  по  многоточию,  
чтоб  сбылось  слово  в  слово  пророчество,
и  пустыней  не  стала  песочница
для  играющей  в  ней  детворы.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732353
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 08.05.2017

V

1

C  благодарностью  Климу  за  7  дней


2

Младенец  спит  от  плоти  и  от  крови
его  на  небе  новая  зажглась
Звезда,  чей  свет  являет  в  каждом  Слове
судьбы  наброски,  пишущие  нас.
Звезда  горит  в  том  космосе  ледовом,
где  сгинет  всё,  и  наш  затихнет  глас,
и  в  той  тиши  мы  станем  только  Словом
любви,  что  люди  слышали  от  нас.    


3

Снег  идёт  на  ощупь,  слепо,
так  давай  же  наугад
слепим  образы  вертепа,
потому  что  мир  –  театр!

Снизу  –  сено,  в  сене  –  овцы,
справа  –  стойло,  слева  –  стог,
сидя  –  дева,  стоя  –  Йосиф,
сверху  –  ангел,  в  яслях  –  Бог,

выше  –  небо,  под  –  пещера,
над  –  как  в  центре  мирозда-
ния  виснет  яркой  сферой
Вифлеемская  звезда.

Перед  входом  –  трое  старцев,
ларь  у  каждого  в  руках,
и  на  всём,  на  каждом  кварце,
на  царях,  на  пастухах,

на  скоте,  на  деве  с  мужем,
и  на  Том,  чья  плоть  и  кровь
будет  роздана  на  ужин,
потому  что  Он  –  любовь,

на  под-,  над-,  без-  и    дозвёздном
мире  правды,  мире  лжи,
на  таком,  каким  он  создан,
снежный  саван  возлежит,

превращая  всё  в  пустыне
нашей  в  холод  бытия,
словно  Бог  отец  о  Сыне
плачет.

Значит,  ты  и  я  
в  том  вертепе  были  тоже,
значит,  видим  я  и  ты,
прикасаясь  к  снегу  кожей,
свет  Рождественской  Звезды.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732351
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 08.05.2017

VI

1

С  благодарностью  Джиму  Моррисону  за  Lovestreet


2

Младенец  спит,  и  свет  у  изголовья
его  являет  третью  ипостась  -
так  всё,  что  нами  выражено  в  Слове,
в  природе  воплощается  для  нас.
Звезда  горит,  как  оберег  любови,
как  будто  в  душу  встроенный    компас,
и  надо  так  заботиться  о  Слове
чтоб  и  оно  заботилось  о  нас.


3

Здесь  в  городе  зимою  нет  воды,
снег  падает  на  голову,  как  пепел,
но  ангелы,  достав  свои  дуды,
наигрывают  на  ухо  прохожим
мелодии  о  радости  и  свете,  
и  все,  кто  улыбаются,  похожи,
на  тех,  кто  ночевал  тогда  в  вертепе.

Здесь  мы  с  тобой  при  жизни  мертвецы,
не  знающие  блага  покаянья,
здесь  снег  скрывает  раны  и  рубцы,
и  памяти  сжимающейся  ужас,
но  скорбь  не  увеличивает  знанья,
вот  почему  собаки,  овцы  и
Звезда  остались  ночевать  снаружи.

Под  снегом  каждый  дом  иконостас,
и  даже  пошлость  здесь  великолепна,
и  всё  вокруг  нерукотворный  спас
укутывает  -  с  этих  полотенец
глаза  в  глаза  с  восставшими  из  пепла
прохожими  встречается  младенец,
чья  плоть  ещё  от  духа  не  окрепла.

Здесь  каждому  по  праву  рождества
дарован  снег  -  плюс  это  или  минус
никто  ещё  не  знает,  но  едва
есть  место  в  остывающей  Вселенной,
где  также  столь  изысканная  милость
нам  явлена  улыбкой  божества
на  фоне  белоснежности  степенной.

Здесь  в  городе  пустыня,  и  песок
в  лицо  летит  с  любого  перекрёстка,
но  если  параллели  поясок
пятидесятой  стянется  потуже,
в  него,  как  в  щель  на  треснувшей  известке,
войдёт  Иосиф,  шлёпая  по  лужам
с  беременной  Марией  на  повозке.  

Здесь  всё  не  как  в  обычных  городах,
здесь  мы  с  тобой  участники  библейских
событий,  где,  как  прежде,  терпит  крах
творение,  как  замысел  того,  чью  
плоть  чистит  от  рождения  до  блеска  
зима,  и  отступает  всякий  страх
когда  снежит,  в  особенности  ночью.

Здесь  собственного  узрит  всяка  тварь
Создателя,  лежащего  в  пеленке,
глазами  ангелов,  поющими  тропарь,
Гаспара,  Мельхиора,  Валтазара,
Марии  и,  стоящего  в  сторонке,
Иосифа,  всех  пастухов,  и  паром
на  ясли  дышащих  осла,  телёнка…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732206
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.05.2017

VII

1

С  благодарностью  БГ  за  Серебро


2

Младенец  спит,  Звезда  на  небосклоне
всё  ярче,  близок  предрассветный  час,
и  кажется,  что  всё,  что  высказано  в  слове,
сжимается  до  двух  –  помилуй  нас!
Звезда  горит,  в  её  извечном  зове
нам  нужно  жить,  не  опуская  глаз
идти,  и,  свет  усиливая  в  слове,
ждать,  что  оно  замолвится  за  нас.


3

Свой  путь  из  Назарета
мы  держим  в  Вифлеем,
рождественского  света
Звезды  достанет  всем,
и  каждому  по  вере  
отпустится  чудес.
Путь  к  Богу  –  путь  к  пещере,
где  прячут  под  навес

домашний  скот,  а  рядом
в  кормушке  у  него,
под  неусыпным  взглядом  
спит  тот,  чьё  рождество
не  менее,  чем  чудом
никак  назвать  нельзя,
спит  сладостно,  покуда
Звезда  за  ним,  скользя

по  горизонту  плавно
следит,  и  нежный  свет
настолько  льёт,  что  равных
ей  в  этом  свете  нет.
И  осветив  просторы
вокруг,  чтоб  мы  дошли,
свет  заполняет  поры
зияющей  души.

И  посреди  пустыни
нам  некуда  свернуть  -
звезда  Anno  Domini
высвечивает  путь.
От  самой  Поднебесной
до  Южного  Креста
она  укажет  место
Рождения  Христа.

И  чувствуем  мы  оба,
что  третий  между  нас,
и  зной,  и  дрожь  озноба
он  делит  каждый  час.
И  потому  нет  страха,
что  мы  сойдём  с  пути,
идущие  от  праха
Адамовой  кости.  

Из  тьмы  тысячелетий,
из  добиблейской  тьмы
мы  вышли,  и  на  свете
нет  грешнее,  чем  мы.
Давай  же  по  дороге
простим  своим  врагам,
и  к  ближним  больше  строги
не  будем  так,  чтоб  нам

путь  был  быстрей  и  легче
без  ноши  за  спиной.
И  глядя  в  холод  млечный
над  снежной  белизной,
увидим  как  в  зените
Рождественской  Звезды
серебряные  нити
прядутся  с  высоты,
 
а  снег  сшивает  ткани
серебряных  высот,
и  свет  Звезды  глотками
Земля,  как  воду,  пьёт.
И  крестные  страданья,
и  Гефсиманский  сад
озарены  сияньем
в  сто  тысяч  снежных  ватт.

И  мир  настолько  ясно
Звездою  освещён,
что  даже  спящий  в  яслях
всё  видит  от  времён
Адама  до  Голгофы,
и  так  светло  под  ней,
что  даже  эти  строфы  
и  те  ему  видней.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=732205
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 07.05.2017

Склонение двора

.                                                        памяти  Вадика  Малоухова

Я  сбежал  по  нашей  лестнице  во  двор…
И  снова:
Я  сбежал  по  нашей  лестнице  во  двор…

Видно,  всё  одно  –  болезнью  иль  снарядом  -
смерть  всегда  бьёт  исключительно  в  упор,
всё  стирая,  вплоть  до  разницы  во  взглядах.

Говорят,  что  смерти  нет,  но  только  рядом
друга  тоже  нет,  и  кончен  разговор
вместе  с  детством.  

Смерть  не  мёрзнет  на  ветру,
даже  любит,  шельма,  холодок  весенний,
впрочем,  ей  любое  время  ко  двору:
дата,  день  недели  вплоть  до  воскресенья  -
смерть  смиряет  человека  и  растенье,
превращая  Землю  в  чёрную  дыру.

Были  мы  одним  помазаны  двором,
нынче  Солнце,  словно  мяч,  уходит  в  аут,
да  и  космос  не  согреть  уже  костром,
так  как,  было,  грели  мы  его  по  праву
детства,  и  тебя,  укутываясь  в  траур,
на  руках  мы  не  согреем  вшестером.

Во  дворе  на  липах  треснула  кора  -
видно,  и  природа  сдерживает  ярость  -
нет  у  смерти  ни  кола,  и  ни  двора,
только  дата,  если  день  для  жизни  –  малость,
то  для  смерти  -  в  самый  раз,  чтоб  не  осталось  
ничего,  что  было  в  ней  ещё  вчера.

Только  солнца  ртуть,  дрожащая  в  ведре
прошлогодним  снегом,  стаявшим  в  апреле
мёртвою  водою  в  харьковском  дворе,
где  тебя  на  Благовещенье  отпели
перед  Лазаря  субботой  на  неделе
Вербной  в  тишине,  что  новой  детворе
незнакома.  

Значит  новая  пора
на  дворе,  и,  значит,  вышло  наше  время,
только  жизнь  -  не  виртуальная  игра,
пусть  же  те,  в  которых  живо  наше  семя,
не  узнают  горя  большего,  чем  с  теми,
кто  детей  своих  уносит  со  двора.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=729531
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 19.04.2017

#45

Октябрь  приносит  больше  несравнимо,
чем  ждёшь,  
                               и  пусть  как  нитей  паутин
всё  больше  появляется  седин,  
он  снова  разворачивает  зримый,
роскошный  пир,  
                                             и  радуется  глаз,
как  будто  праздник  был  устроен  
лишь  для  нас,
и  на  него  природа  не  жалела  грима!  

И  мысли  все  нелепые  отбросив,
шурши  листвой,  
                                             а  что  ещё  желать,
когда  вокруг  такая  благодать!
Но  раз  пространства  тронув  гладь,
круги  пойдут  как  по  воде.
                         Как  говорил  Иосиф:
вода  есть  образ  времени,  
и  в  нём
                   всё  тонет.  
В  сей  бездонный  водоём  
и  мы  когда-нибудь  уйдём,  
как  листья,  
                             как  трава,  
                                                         как  осень.

Всё  это  философия  пустая,
слова  не  значащие  больше,  
чем  они
очерчивают,  
                                   схожие  на  пни,
по  кольцам  на  которых,  
                                                                 и  по  краю
коры    
               хотим  представить  целый  лес,
стоявший  на  их  месте  до  небес,
а  ныне  вырубленный  весь
на  сваи.  
Видимо,  
                     я  влез
в  глухие  дебри  семиотики,  
Не  знаю,  

что  можно  здесь  сказать,  
                                                           когда  титаны
без  спроса  глыбу  водрузили  мне
на  плечи,  
                           и  слиняли.
В  тишине
                         слова,  
как  кошки  в  темноте  –  
туманны:
мелькнут  и  скроются,  
                                                           затем,
чтоб  дать  понять,  
что  в  каждой  звёздной  из  систем
Вселенной  холодно  совсем
без  слова  тёплого,  
                                                   но  манны

словесной  с  неба  ждать  пустое  дело,
когда  листва  щенячьи  ластится  к  ногам,
и  осень  переносит  по  слогам
из  будущего  в  прошлое,  
                                                                     умело
пространство  увеличивая  вне
за  счёт  пожухлой  зелени  в  окне,
которая  ещё  не  облетела,

но  с  каждой  уменьшается  минутой.
                           И  нам  нет  разницы  когда
под  ноги  ляжет  твёрдая  вода,
а  с  неба  мягкая  накроет.
                                                         Потому-то
здесь  серость  больше,  чем  порок,
и  осень  слишком  малый  срок,
чтоб  думать  лишь  о  том,  
что  весь  продрог
           не  то  от  холода,
                         не  то  от  смуты.

Так  время  задаёт  температуру,
и  каждый  час,  
                                       проведенный  в  тиши,  
снижает  степень  сжатия  души,
затиснутой  в  тугую  кубатуру.
                                             Так  нам  в  упрёк,
но  в  оправдание  воды,  
во  всю  стоят  как  вестники  беды,  
роскошные  осенние  сады,
не  снившиеся  даже  Эпикуру.

И  птичьих  стай  кружение  над  ними,
как  будто  ноты  ветром  сдутые  с  листа
за  музыкой  лететь  собравшихся  в  места
иные,  
               воздух  заполняющих  одними
своими  криками  такими,  
что  словно  дьявольский  оркестр
над  всей  землёю  был  разверст
ведя  настройку  в  страхе,  
                                                                     что  отнимет

ноябрь  с  листвой  все  звуки  у  натуры,
и  будет  адская  кружиться  тишина
воронкой  птиц  чернеющей  полна,
как  будто  смерч  поднял  клавиатуру
среди  сеанса  старого  кино,
а  вместе  с  ней  
                                       тапёра  заодно
на  воздух,  
                             и  мелькает  домино    
и  клавиш,  
                         и  эмоций,  
                                                   но  одно
не  может  нас  не  радовать  –  
амуры

всех  стрел  своих  ещё  не  заострили,
ведь  если  сердце  превращается  в  мишень,
то  ходишь  как  убитый  целый  день,
и  в  небе  
                       только  призраки  флотилий,
которые  весь  день  идут  ко  дну,  
а  вечером,  
                             плеснув  на  седину
лучом  багровым,  
                                             скроются  в  страну,
где  правда  уступает  чувству  стиля.  

И  словно  братства,  
                                                   равенства,  
                                                                                 свободы  
ещё  немного  и  наступит  торжество,
и  кажется,  
                           что  нужно-то  всего  
по  доброй  воле  Самого
одно  благословение  природы.
               Но  снова  этой  осенью  Земля
берёт  своё,  
                               чтоб  в  марте  всё  с  нуля
начать  и  мир  пересоздать.  
                                                                         А  годы

хоть  и  метраж  превысили  квартиры,
ума  не  прибавляют  нам,  
зато
             всё  кажется,  
                         что  как  ни  близко  цифра  сто,
так  много  радости  разлито  в  этом  мире,
в  котором  не  воротишь  время  вспять,
а  значит,  
                         осень  номер  сорок  пять
пронзительней,  
                                         чем  даже  если  взять
былые  вместе  все  
сорок  четыре.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=696391
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 24.10.2016

Бордо

Какой  там  сон,  когда  осталось  на  полслова
распить  и  выплеснуть  остаток  в  темноту!
И  всё,  что  сказано,  звучит  как  «будь  здорова»,
почти  «прощай»,  почти…  
                                                                             
                                                                     Когда  я  перечту
все  письма  в  почте,  что  остыли  по  дороге
к  тебе,  как  хлынувшая  осенью  вода  
с  небес  ложится  чистой  прописью  под  ноги,
укрыв  текстуру  дней  пережитых,следа
тепла  там  не  найду.(  
                                                             
                                                             Пока  земля  не  дышит
любое  слово  превращается  в  пургу,
так  снег,  тебя,  и  слово,  посланное  свыше,
нельзя  взять  голыми  руками,  и  врагу
того  не  пожелать,  что  сам  уже  сторицей
хлебнул  и  холодом  обжёгся  -  не  про  то
ли  жизнь,  что  тварное  не  может  рас-
                                                                                                   твориться!

Но  если  кровь  -  цена,  то  лучше,  как  в  бордо
свой  цвет  лоза  передаёт,  когда  созреет,
и  смертью  возвестит  рождение  вина,
платить  не  плачем  о  прошедшем,
                                                                                           а,  скорее,
весельем  жизни  продолженья,  где  сполна
воздастся  нам  за  то,  что  вместе  не  сумели
дать  больше,  чем  разлука  
в  двадцать  
                               с  лишним  
                                                           лет,
при  этом  оправдав  движение  без  цели,
тем,  
           что  любовь  быстрее  движется,  
                                                                                                 чем  свет.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=687885
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 05.09.2016

Яблочный Спас

Есть  несколько  начал,  вот  первое  –  ты  спишь,
а  я  сижу  за  компом,  август,  полночь,  лишь
гудит  о  чём-то  трансформаторная  будка,
и  близко  так  до  помешательства  рассудка,
что  кажется  ещё  чуть-чуть  и  полуночница
луна,  когда  вдоль  всей  спины  запозвоночится
и  в  уши  страх  забарабанит,  словно  лопастями
врезающийся  в  воду  винт,  как  между  пропастями
зависнет  над.

Второе  –  это  мёд,  начало  всех  начал,
и  сколько  б  пасечник  его  не  накачал,
всё  будет  мало,  потому  его  текучесть
янтарной  лентой  так  напоминает  участь
стиха,  чьи  строки  пробежав  глазами,  главного
не  смог  поймать,  но,  перечитывая  наново,
смакуешь  каждую  строку.  Так,  перелистывая
прошедший  день,  накатит  вдруг  тоска  неистовая
настолько,  что…

Начало  третье,  всем  известное  –  постель.
С  неё  встаём,  в  неё  ложимся  мы,  отсель
приходим  в  мир  и  часто  в  ней  же  покидаем,
но  суть  постели  -  остров,  что  необитаем,
и  сам  ты  хуже  Робинзона,  так  как  пятница
тебе  не  друг,  а  враг.  И  каждый  вечер  пятится
от  зеркала  к  постели  тот,  кто  за  день  милостыни
не  подал  и  не  заслужил,  руками  жилистыми
закрыв  лицо.

Четвёртое  начало  –  хлеб,  обычный  хлеб,
и  кто  не  понимает  этого,  тот  слеп,
и  глух,  и  глуп!  Поедем  за  город,  и  в  поле
мы  поплывём  по  ниве  в  тишине  доколе
не  вспомним,  ощутив  тепло  и  нежность  колоса,
как  будто  кто-то  рядом  напоёт  вполголоса
мелодию  из  сна  забытого  младенческого,
что  всё,  что  есть  в  природе  истинно  отеческого  -  
родная  речь.

Ещё  есть  пятое  начало  –  это  дождь,
Венеция,  туман  средневековый,  дож
на  гондоле  воображенья,  близость  Рима…
Чем  легче  на  душе,  тем  легче  воспарима    
она  и  легче  воскрешима,  но  в  Италии,
когда  всё  тонет  в  зелени  и  щебетании,
и  море  на  столе,  в  стакане  солнце  ласковое,  
то  кажется,  прости  сравнение  затасканное,
что  смерти  нет.

Шестое  из  начал  –  аэропорт,  вокзал  -
речной,  морской,  небесный  -  всё,  что  написал,
останется,  а  я,  когда  опять  уеду,
то  буду  через  стих  с  тобой  вести  беседу,  
и  ты,  закрыв  глаза,  откусишь  с  хрустом  яблоко,
и  вздрогнешь  от  кислинки,  словно  ветра  зяблого
вдохнёшь,  и  грусть-тоска  слетит  как  утром  с  клеверного
ковра  слетает  дымка,  и  со  склона  северного
сойдёт  сентябрь.

Последнее  начало  –  пустота,  ничто.
И  здесь  так  много  можно  говорить  про  то,
что  жизнь  пуста,  ничтожна,  заполнять  пустоты
страниц  угрюмой  чернотою  слов,  но  что-то
меня  от  этого  хранит,  и  пуще  пущего
хочу  за  всё  благодарить  я  Всемогущего:
за  мёд,  хлеб,  яблоки  и  землю,  что  их  вырастила,
за  слово,  за  тебя,  и  за  любовь,  что  милостива,
за  то,  что  спас.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=685265
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 23.08.2016

Перевёртыш

I
Тихо  так,  бережно,
словно  боясь,  что  я  всё  перевру,
мятою  перечной
сыплется  ночь  в  кипяток  поутру.
То  ли  неискренне,
то  ли  опять  из  меня  по  одной
капает  выспренно
раб  на  подушку,  но,  знаешь,  весной

II
вся  эта  лёгкая,  
и  непробудная  вся  метушня
с  воем  и  клёкотом
в  окна  ворвётся  и  смоет  меня!
Пусть  мурашиная
ночь  эта  хлынет  сюда  через  край,
выйдет  с  дружиною
месяц  из  облака,  ты  собирай

III
то,  что  в  гербариях
лучших  не  сыщешь,  чего  и  сейчас
нет  ни  в  Болгарии,
Франции,  Англии,  даже  у  нас
этой  конструкции
вещь  не  любому  найти  суждено,
может  быть  в  Турции
есть  ещё  что-то  похожее,  но

IV
был  я  и  в  Йемене,
Африку  всю  исходил,  но  её
время  от  времени
видел  следы  одни.  На  остриё,
как  пьяный  лавочник,
бабочек  разных,  всех  пёстрых  комах  -
всё  на  булавочку
саживал  с  дрожью  в  ногах  и  руках.

V
С  миру  по  веточке,
дереву  дерево,  запах  цветку  –
сторожем-светочем
я  у  природы  всегда  начеку,
но  вещи  этакой
хочется  так,  -    хоть  создай,  хоть  пошей,  -
словно  и  нет  пока
дела  важнее,  чем  поиск  вещей.

VI
Только  лишь  в  маленьком,
в  югом  забытом  моём  городке,
где  с  морем  сталинки
лишь  у  меня  рядом  встретишь  в  строке,
где  серость  знакова,
если  приходит  навечно  зима,
где  одинаково  -
ты  здесь  живёшь  или  сходишь  с  ума,

VII
где  словно  чащею
можно  блукать  меж  людей,  только  здесь
есть  вещь  редчайшая  –
то,  чему  имени  нет,  только  есть
неуловимое
что-то,  как  рыба  идёт  на  блесну,
так,  шедший  мимо,  я    
всю  заглотил  её,  всю,  и  весну  

VIII
вместе  по  самые
почки,  по  самые  корни,  по  са…  
впрочем,  краса  моя,
нам  ли  не  знать,  как  звучат  голоса
этого  города,
нам  не  нужны  мертвецов  номера  -
знать,  здесь  поборота
смерть,  да  и  жизнь  вместе  с  ней  умерла.  

IX
Но  это  лирика
всё,  так  как  город  живёт,  как  и  жил,
и  панегирика
он  от  меня,  видно,  не  заслужил.
Только  причастие
к  запахам,  звукам,  касаньям,  цветам,
вкусам,  и  частое
чувство  шестое  –  присутствия  там,

X
где  на  Заутрени
вещь  эту  редкую  ярче,  ясней
чувствуешь  внутренне,
зная,  что  здесь  каждой  ране  перстней
вдосталь  отыщется,  
и  потому  неприкаянных  слов
в  городе  тысячи,
нет  только  в  нём  покаянных  углов.      

XI
Нет,  я  не  сетую,
город,  как  боль  -  не  поняв,  не  простишь.
Видно,  поэтому
нам  остаётся  от  города  лишь
стойкая  фобия,
как  ты  душою  своей  не  криви,
к  этим  надгробиям
счастья  на  метрах  квадратных  любви.    

XII
Только  природное  
царство  являет  своё  божество  
спасом  для  города
нерукотворным,  и  здесь  оттого
нынче  и  в  будущем
я  до  конца  службу  всю  отстою,
страстно  целующим
в  сочную  зелень  убогость  твою.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=669777
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 02.06.2016

Запорожье

[i]…с  той  стороны  зеркального  стекла.
А.Тарковский[/i]

Зима  всё  раздевает  без  зазрения,  
и  Бог,  чтоб  не  нарушить  статус-кво
в  природе,  прячет  в  снег  своё  творение,
и  сам  приходит  к  нам  на  Рождество.

И  вроде  бы  вся  жизнь  из  одиночества,
и  вроде  бы  не  так  уж  и  продрог,
а  звать  февраль  и  боязно,  и  хочется,
как  сделать  шаг  последний  за  порог.

И  засаднит  вторым  исходом  месяца  
одна  на  оба  берега  хандра,
а  звёзды  снова  по  небу  развесятся  
на  все  четыре  стороны  Днепра.

И  максимум  –  серебряная  «Хортица»,
и  с  птицами  уже  не  по  пути,
а  потому,  нет  смысла  хорохориться
и  поздно  «чушь  прекрасную  нести».

Вода  в  Днепре  кротка  как  Богородица,
но  как  ты  не  стони  и  не  реви,
жизнь  как  река  по  льду  не  переходится,  
да  и  зима  не  время  для  любви.

А  потому  с  тобой  по  разны  стороны
Днепра  как  на  два  полюса  Земли
не  просто  мы  разведены  –  распороты,
и  реки  все  меж  нами  протекли.

И  лёг  январский  лёд  больничным  кафелем,
по  центру  -  тень  от  птичьего  крыла,
наверно,  мы  природе  не  потрафили,
раз  между  нами  сушь  не  пролегла.

И  оттепель,  как  будто  бритвой  голою
суицидально  русло  рассекла,
и  рыбы  бьют  о  белый  кафель  головы
с  той  стороны  днепровского  стекла.

И  мы,  как  заметённые  прохожие,
теряемся  из  вида,  от  того
я  словно  провалился  в  запорожие
сквозь  лёд  пространства-времени  всего.

Пусть  кто-то  ходит  с  сетью  на  бессмертие,
охотится  на  вечность,  я  из  тех,
кто  чувствует  и  сердцем  и  предсердием,
что  это  ты  разбрасываешь  снег.

Что  это  ты  искусная  нарезчица
снежинок  в  несоставленный  словарь  
воды,  и  на  закате  мне  мерещится,
что  снег  ты  превращаешь  в  киноварь.

И  пусть  я  в  силу  зимней  тьмы  не  верую,
но  и  меня  охватывает  страх,
когда  за  горизонт  холодной  сферою  
ты  солнце  опускаешь  на  руках.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=641061
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 04.02.2016

Вечер

I

Когда  на  улице  дожди,
а  календарь  гласит  Сочельник,
от  Рождества  родства  не  жди  -
твои  дары  все  впереди,
и  сам  ты  птица  на  жерди.
В  качели

судьба  играется  с  тобой:
то  пятница,  то  понедельник,
а  ты  такой  же  разбитной:
то  с  этой,  то  опять  же  с  той,  
то  снова  попросту  с  женой
неделю.

И  не  понятно,  что  к  чему,
   зачем  все  эти  канители,
       зачем  менять  жизнь  на  суму,
           зачем  она  дала  ему,
зачем?  
               Ведь  легче  одному
в  постели!

Сочельник,  
                       сыро,  
                             моросит,  
но  кто-то  в  дверь  звонит  –  колядки!
-  Кути?  
         -  Спасибо,  я  ей  сыт.
А  где  же  крестник?  
         -  Паразит,
он  променял  сей  к  вам  визит
                       на  блядки.

-  Да  Бог  с  ним,  дело  молодо!
Я  сам  бывал  таким  
                 порою,
беда  не  в  том:  я  сам  –  того,  
похоже!  
         Может,  у  него
   случится  после  
Рождество
Второе.

От  первых  до  вторых  седин
в  такую  слякоть  (!)
                     обещаю
дожить  и  потому  кончаю
нытьё  своё:  
         давайте  джин
махнём  
         иль  водки  вместо  чаю!
И  средь  промокших  я  один
                                 крепчаю!


II

Сочельник  вышел,  вот  и  Святки!
Дождь  кончился,  уже  и  тосты
все  сказаны,  уходят  гости,
и  снег  срывается  с  вершин
мирских,  а  значит  всё  в  порядке!
Уж  скоро  полночь    динь-дилинь,
и,  словно  вырвавшийся  джин,
за  школой  сразу  на  площадке
явлюсь  и  стану  недвижим,
как  пешка  белых  на  форпосте.
И  снегом,  под  шуршанье  шин,
я  излечусь!  
               Такой  режим  -
       наилучший  способ  от  морщин
и  злости.

Снежинок  суетная  вязь,
и  всё,  что  надо  и  не  надо,
ложится  в  руки,  не  боясь
нарушить  слово,  то  есть  связь
Земли  и  неба  –  вот  награда,
что  снег  даёт,  идя  во  власть,
когда  Сочельник  стелет  всласть,
и  ставит  люльку  прямо  в  грязь    
для  чада.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=635290
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 12.01.2016

Наташе Маринчак

Не  смотри,  что  твой  город  горит,
не  смотри,  что  и  небо  в  запале,
просто  жизнь,  как  любой  лабиринт,
разгадать  нелегко:  что  проспали  -

то  проспать  во  второй  не  дано,
да  и  в  первый  проспать  не  подарок,
сон  приходит  не  вовремя,  но
он  не  место  для  вещих  помарок.

Приглядись,  в  твоём  доме  пожар,  
люди  смотрят,  как  прямо  из  окон
кто-то  прыгает  на  тротуар,
и  надеется,  что  невысоко.

Что  потом,  когда  все,  как  могли
перейдут  Рубикон  и  на  осыпь
упадут  -  будет  меньше  Земли
ровно  на  семь  делить,  чем  на  восемь?

А  восьмой  -  оголтелый,  живой  -
пробежит  от  забвенья  до  славы,
и  услышит  крик  ангелов:  «стой,
кто  идёт?»  И  то  левой,  то  правой,

словно  брошенный  кверху  пятак
будет  воздух  хватать,  ведь  за  тридцать
перевалит  лишь  тот,  чья  за  так
жизнь  ещё,  как  монета,  вертится.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=634686
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 10.01.2016

Повод

.                                                        Смерть  придёт,  у  неё
                                                         будут  твои  глаза.
                                                                                           Й.А.Б.

Вечером,  почему-то  именно  вечером
зеркало  становится  каким-то  выпуклым,
вот  и  пялюсь  в  него,  словно  больше  нечего
делать  мне,  отработан  и  чисто  выкупан.

Все  предметы:  стол,  стул,  шкаф,  кровать  и  прочее  
выпадают  из  уз  пространства  и  времени  -
первое  словно  прячется  в  междустрочие,
а  второе  становится  чем-то  шагреневым.

Плюнь  на  сухость  во  рту,  обращайся  к  зеркалу,
пофиг  боль,  шум  в  ушах,  под  лопаткой  жжение,  
смерть  приходит  не  с  мерою  к  нам,  а  с  меркою  –  
встреча  с  ней  называется  отражением.

Оттого  и  приходит  в  конце  отчаянье,
немота  наступает,  как  вид  наречия  -
потому  что  жизнь,  словно  по  умолчанию,
отражает  смерть  личной  в  зеркале  встречею.  

Встреча,  как  непрерывное  узнавание.
Если  быть  откровенным,  то  это  попросту  
взгляд  туда,  куда  и  не  стоит  заранее,
потому  что  добавить  нечего  к  образу.        

Просто  встреча,  не  сулящая  ни  выгоды,
ничего  -  ничего,  как  говорят,  личного.
Просто  встреча  с  ним  –  это  поиски  выхода
из  себя  через  стену  дома  кирпичного.

Я  (а  кто  же?!)  в  скупом  интерьере  комнаты
явственно  узнаваем,  более-менее
осознаваем,  потому  как  оскоминой
здесь  набито  любое  местоимение.

Вещи,  как  и  смыслы  вещей,  грубо  скучены.
Зеркало  вообще  есть  победа  хаоса
над  привычкой,  луч  тоже  даёт  излучины
света,  с  ростом  в  нём  амплитуды  усталости.

Словно  свет,  наполняясь  чем-то  серебряным
от  зеркал,  обретает  большую  стоимость.
В  комнате,  как  водится,  весьма  не  прибрано  («и»  произносить  как  «е»),
потому  что  здесь  каждая  вещь,  удвоилась.

Только  так  и  являет  себя  в  мире  сущее!
(Жизнь  вообще  беспутна,  как  в  купе  попутчица.)
Так  смотри  же  прямо  в  глаза,  и  верь  в  лучшее  –
только  так,    иначе  никак  не  получится!

Глаз  не  выколешь,  и  больно  не  сделаешь,
только  рожицу  скорчишь,  плюс  язык  с  просинью
высунешь…  Да  и  повод  для  смерти  мелочный
осенью,  почему-то  именно  осенью…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=609350
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 26.09.2015

Мой день (каллиграмма - Krajzer)

Прохладный  город  пуст  и  свеж  -
                                       ещё  предутренняя  дымка
                                       лежит  как  губка  на  ладони  меж
                                                 кирпичных  стен,  
                                       затягивая  брешь
                                                     от  сна  до  яви.  

Невидимкой
я  выхожу  на  улицу  -  
                                     асфальт
                                     вздыхает  гулко  под  ногами,
и,  словно  серебристая  кефаль,
                                 идут  на  нерест  облака,  
                                 и  даль
                                     дрожит,  
как  рябь  на  амальгаме.  

И  холод  отступает  в  темноту,
                         куда-то  в  космос,  
                         словно  это
не  я  один  по  городу  бреду,
а  ночь  уходит  от  меня  
                                       на  ту,
                                       неосвещённую  
   часть  света.

Так  просто  и  легко,  
                                   что  жизнь  сама,
как  будто  в  утреннем  тумане,
                                 является,  
                               чтобы  облечь  в  слова
                                                           желанное,  
                             и  не  сойти  с  ума
от  исполнения  желаний.

И,  словно  воздух  комкая  рукой,
                           в  уме  натягиваю  струны  
                                           провисших  проводов,  
и  весь  покой
                           нарушен  только  музыкой  
                                                     такой
                                         длинноты,  
что  и  крыш  буруны
                                   вздымаются  и  
                     нехотя  шумят,
встречая  эхом  лязг  трамвая.

И  вот  уж  светом  с  головы  до  пят
залит  весь  город;  
                             он,  слегка  помят
                                   встаёт  и  крестится,  
                                   зевая.

Ну,  здравствуй,  день  любви  очередной,
день  города,  страны,  планеты,
                                   день  дня,  
                                   день  света,  
                                   просто  –  мой,
и  пусть  опять  накатывает  зной
я  улыбаюсь:  
«Здравствуй,  лето!»

А  время  –  то  горит,  а  то  течёт,
                                                             как  воск,  –  
                                   уж  лета  середина,
и  кажется,  что  воздух  -  чистый  мёд,
и  Солнце  вот-вот  в  руки  упадёт
волшебной  лампой  Аладдина.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=593200
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 12.07.2015

Кулисы

Слова,  разъятые  как  мы
в  ночи,  рифмуются,
и  свет  течёт  водой  из  тьмы
по  мокрым  улицам.  

В  земле  всё  сущее  в  одно  
с  небес  стекается,
так  телу  к  телу  суждено
хотеть  и  каяться.

Прими  ж  слова  мои  –  куски
бесцельной  нежности  -
они  идут  не  от  тоски,
от  неизбежности.

Прими  их  словно  на  постой  -
с  тебя  не  станется,
они  к  утру  стекут  водой,
оттарабанятся,

ни  звук,  как  в  банке  жестяной  –
короткий,  лающий,
ни  дождь,  что  льёт  сплошной  стеной
нас  разделяющей,

ни  рифма,  сладкая  на  вкус
как  водка  пьянице,
ни  слог,  ни  ритм,  ни  смысл,  клянусь,
здесь  не  останется!

И  ночь  размоется  в  словах
с  той  быстротечностью,
с  которой  время  на  часах
пугает  вечностью.

У  ночи  птичии  права  –
пером  не  писаны,
так  пусть  мои  тебе  слова
падут  кулисами

через  пространство,  что  дождём
за  ночь  изранено,
сквозь  время,  тьму,  окна  проём,
сквозь  утро  раннее,

когда  почти  уже  светло,
через  бессонницу,
и  словно  рук  моих  тепло
тебя  дотронется.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=590497
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 29.06.2015

Полнолуние

Как  же  заснуть  мне,  милая,
ночью,  где  нет  тебя?
Каин  ведь  тоже  вилами
брата,  и  всё  –  любя!

Вот  они  оба  вечные
на  стороне  луны
светлой  и  реки  млечные
тянуться  к  ним  из  тьмы.

С  полночью  снова  встретились,
снова  часы  нас  бьют
каждого  часа  третями
вычеркнутых  минут.

Есть  у  людского  племени
глупый  один  закон  –
треть  своего  же  времени  
в  день  отдавать  на  сон.

Ночь  –  это  время  брошенных,
любящие,  они
брезгуют  третью  грошевой,
любящие  -  это  дни!

Не  на  кого  нам  сетовать,
любящих  время  по-
определенью  светлое,
любят,  когда  светло!  

Это  ведь  тело  –  сонное,
душам  не  нужно  сна,
всеми  своими  ионами
выстроена  она,

словно  тобой  заряжена.
Время  –  кому  вода,
ну  а  кому,  как  пряжа  нам  -
выдано  навсегда.

Вот  мы  и  ткём  бессонное
жизни  своей  полотно,
тут  же  сжигая  оное  
ночью,  смотря  в  окно

на  силуэты  Авеля  
с  Каином  –  этот  диск
сколько  уж  ночь  нам  ставила,
только  иголки  визг,

словно  проводят  вилами
по  твоему  стеклу,
или  ведут  меж  спилами
сломанную  пилу.

Эти  часы  дешёвые
складываются  в  года,
так  и  вода  тяжёлою
станет  для  нас,  когда

часа  ночного  рытвины
нас  заключат  в  кольцо,
и  месяц  острой  бритвою
мне  полоснёт  лицо.

Кончится  ночь,  так  сломано
время  одной  судьбой:
станет  оно  подсоленной
железами  водой,

и  по  щеке,  так  станется,
видно  уже  во  сне,
чем-то  прозрачным  скатится
прямо  в  небытие.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=587918
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 17.06.2015

Босанова

Два-три  аккорда  босановы  
         и  мы  с  тобой
в  лесу  ночном,  летают  совы,  
         храпит  гобой.
Все  засыпает  под  гитару  -  
         и  лист,  и  трав,
и  мотылёк,  искавший  пару,  
         уснёт,  устав.
И  спят  на  лилиях  стрекозы,
         дрожат  крылы,
и  ветер  спит,  дожди  спят,  грозы,  
         а  с  ними  –  мы.

Играй  лесная  босанова,
         мне  твой  словарь
во  сне  расскажет  слово  в  слово
         любая  тварь!
Я  для  себя  открою  смыслы
         иные  слов,
и  помыслом  я  стану  чистым,
         и  босо-нов.
Кузнечик  с  мухой  в  контрабасе  
         вдвоём  уснут,
и  жаба  в  палевом  окрасе
         спать  ляжет  в  пруд.

Всё  сладко  спит  под  босановы,
         ночной  концерт  -
не  может  быть  ведь  Иегова
         жестокосерд!
Жучёк  залезет  саксофону
         в  его  дуду,
и  сниться  будет  насекому
         что  он  в  аду.
И  волчьи  пасти  приоткроет,
         зевнув,  помёт,
и  пчёлы  спать  залягут  роем,
         а  соты  в  мёд.

Пусть  босанова  озвончает
         в  ночной  тиши
душистой  ноткой  иван-чая
         и  черемши
утихомиренной  природы
         глубокий  сон
из  накопившихся  за  годы
         глухих  времён!
И  лес  так  примет  заговоры
         её  музык,
что  сон  не  столько  будет  дорог,  
         сколь  безъязык.

Заснёт  под  ритмы  босановы
         полёвый  мышь,
под  земляничного  покрова
         забравшись  тишь.
Всё  в  музыку  укоренится,
         остынет  пруд,
и  будут  рыбам  рыбы  сниться,
         когда  уснут.
И  спит  вода  укрывшись  паром,
         что  в  зиму  –  лёд,
и  небо  спит  над  покрывалом
         что  нам  –  полёт.

Всё  засыпает  с  босановой,
         ещё  аккорд
и  даже  мишка  косоногий
         положит  морд
на  лапу  рядышком  с  малиной,
         когда  она
над  ним  раскинется  былинно
         в  объятьях  сна.
И  будут  спать,  обняв  друг  друга,
         клопы,  клещи,
ведь  даже  с  деревом  зверюга  -
         то-ва-ри-щи.

Так  крепко  спят  под  боссанову
         все  души  тел,
что  кажется  и  Бог  спит,  словно
         устав  от  дел.
И  звёзды  спят  самозабвенно,
         под  звук  музык,
и  спит  луна,  вонзая  в  сено
         свой  жёлтый  клык.
И  опоздавшие  улитки,
         сомкнув  рожки,
на  сон  закручивают  в  свитки
         свои  шажки.

Пусть  босанова  собирает
         своих  друзей
напоминанием  о  рае
         вне  жизни  сей!
Вся  босанова  засыпанья
         войдёт  в  росу,
вписав  в  структуру  мирозданья
         оркестр  в  лесу.
И  вся  душа  нова  и  боса
         в  сон  языка
погружена,  и  нет  вопросов,
         лишь  му-зы-ка…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=587913
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.06.2015

Природа тебя

Этим  летом  ты  выйдешь  в  природу
разнотравьем  из  тьмы  и  корней,
каждой  твари  живущей  в  угоду,
вместе  с  Божьим  присутствием  в  ней.

Этим  летом  все  будет  иначе,
передвинется  грань  бытия.
Ты  есть  сущность  природы,  а  значит
что  природа  есть  сущность  моя.

Этим  летом,  листая  страницы
твоих  глаз  перед  сном,  я  пойму,
что  природа  не  может  присниться,
что  природа  всегда  наяву.

Этим  летом  ты  будешь  в  природе
всем,  чем  только  она  разрешит,
настоящим,  без  всяких  там  «вроде»,
самой  сутью  природной  души.

Этим  летом  Бог  будет  так  чуток,
что  природа  раскроет  листы
и  заполнит  собой  промежуток
разделяющей  нас  пустоты.

Этим  летом  ты  станешь  родною  -
так  природа,  вошедши  в  меня,  
ищет  свет,  наполняясь  водою,
словно  зелень  в  течение  дня.

Этим  летом  иного  итога
и  не  жди,  потому  что,  любя,
человек  может  вычислить  Бога
причислением  к  природе  себя.

Этим  летом  всё  может  случиться,
всё  в  избытке,  всего  за  края!
Только  месяцев  мало  и  чисел,
мало  времени,  
                     мало  
                           тебя…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=585818
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 06.06.2015

Мартень

Опять  один,  зане
я  снова  жду  весну.
Пока  ещё  до  сна  -
одна  бессонница.
Пусть  где-то  спят  уже,
я  их  не  разбужу  -
с  другого  этажа
она  разгонится.

Листай  весну,  листай,
как  ленты  новостей
из  памяти  пустой!
Там  нет  хорошего,
и  нет  плохого  там,
но  есть  наброски  тем,
пришедших  «на  потом»
совсем  непрошено.

Они  стучат  в  виски,
висят  на  волоске,
с  той  стороны  глазка
дверного  косятся.
Попробуй  не  впусти  -
повиснут  на  хвосте
и  ляжет  на  уста  
разноголосица

проклятьем  до  конца
весны,  что  не  к  лицу
мужчине,  ведь  самцы  
весной  безмолвствуют.
И  я  любви  слова
ни  в  снах,  ни  наяву
не  нахожу,  увы!
Но  удовольствие

особое  в  том  есть,
ведь  нету  слова  «злость»,
и  нету  слова  «грусть»,
есть  лишь  мелодия
весны  -  в  ней  лёгкий  треск
коры,  горящий  воск,
вздыхающий  моллюск
и  страх  бесплодия.

И  тащит  ребятня
портфели,  день  ко  дню,
ночь  к  ночи  -  всё  одно,  
но  всё  единожды.
И  потому,  не  для
забавы  ночи  длю,
а  чтоб  из  тьмы  светло
войти  в  день  нынешний.

Но  по  воде  в  круги
и  с  ветром  на  слуху
трехмесячный  слуга
Её  Высочества
в  июне  из  крови
с  хандрой  уйдёт  в  траву,
и  подбирать  слова
опять  захочется.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=585817
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 06.06.2015

Опять иные частоты

Когда  кудряшка  падет  в  ладонь,
как  жизни  не  пережитой  остаток,
ты  лучше  большего  не  тронь,
а  то  гостиничная  бронь
разбудит  холод  туристических  палаток.

И  всё,  что  было  лучшее  во  мне,
за  месяц  можно  вычесать  гребёнкой;
колёса  крутятся  зане
в  сей  перекрученной  стране
я  больше,  чем  любовник,  меньше,  чем  ребёнок.

Прости  меня,  я  выносил  вину,
как  женщина  беременная,  хватит
лукавить  –  в  феврале  весну
не  ждут  ещё,  но  рыжину
уже  нельзя  не  уловить  при  перехвате

частот  иных,  и  пусть  мои  слова
не  больше,  чем  несказанное  значат  -  
в  известной  степени  сродства
любовь  не  делится  на  два,
она  становится  не  более  чем  сдача

с  той  истинно  божественной  любви,
что  рукава  смирительной  рубашки
на  нас  накинутой  людьми,
как  не  крути  их,  чёрт  возьми,
запутаны,  как  эти  рыжие  кудряшки.  

Так  пусть  судьба,  раз  мне  не  довелось,
когда  случайно,  не  в  пример  здоровью,
на  медной  завити  волос
седой  проклюнет  купорос,
его  не  химией  закрасит,  а  любовью.

Медь,  золото,  железная  руда  –  
всё  в  волосе  твоём,  таких  сокровищ
природа  требует,  когда
всё  хочет  с  чистого  листа  
начать  и  тут  её  уже  не  остановишь!

Сквозь  время,  расстоянию  назло
я  повторяю  сердцу:  благодарствуй
всему,  что  было  и  прошло!
Любовь  –  не  дар,  не  ремесло,
она  скорей  сродни  утерянному  царству.

.................................................

Когда  слова  кончаются,  что  ждать
нам  после  них?  Но  там  ещё  есть  точка,
с  которой  можно  наблюдать
как  сходит  наземь  благодать
по  всем  твоим  непостижимым  завиточкам.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=568428
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 22.03.2015

В ночь на 9-е марта

Здравствуй  ночь,  и  моё  одиночество!
Хорошо-то  как,  Боже  прости!
Мне  сегодня  и  пить-то  не  хочется,
но  портвейн,  как  и  прежде,  в  чести!

Что  сегодня  нам  выпало,  розовый?
За  тебя  первый  будет  мой  тост!
Никогда  я  не  смел  к  тебе  прозою
обращаться,  но  рифма  –  не  пост,

потому,  если  уж  фамильярничать,
то  без  этих  протянутых  рук,
без  молитв  и  других  христорадычей,
Ты  сегодня  не  Бог  мне,  а  Друг!

Мне  плевать  как  всё  это  воспримется,
пьём  до  дна  вместе  на  брудершафт!
Для  души  тело  –  просто  гостиница,
как  какой-то  сказал  астронавт.

То  ли  дело  креплёными  винами
повышать  градус  небытия
в  одиночестве  долгими  зимами,
где  один  на  один  ты  и  я.  

Но  какое  же  здесь  одиночество?  -
скажут  нам  -  где  слияние  двух
там  присутствует  имя  и  отчество,
и  портвейна  невидимый  дух.  

Поцелуй  же  меня  как  творение,
уж  какое  ни  вышло,  Господь!
Дух  есть  сила,  физически,  трения,
когда  душу  стирают  о  плоть.  

Жаль  никто  здесь  как  ты  не  целуется!
Ночь  длинною  в  один  поцелуй
упивается  светом  по  улицам
отфонарных  своих  аллилуй.
 
Так  довольно  по  миру  ездочиться,
градус  спирта  –  земли  оборот.
Здравствуй  ночь  и  моё  одиночество
в  центре  Богом  забытых  широт!

Может  просто  по-братски  обнимемся
между  новым  и  прожитым  днём?
Скоро  солнце  с  тобою  поднимется,
так  давай  ненадолго  уснём

и  проснёмся  не  винными  братьями,
а  любовниками,  что  в  ответ
этой  ночью  друг  другу  объятьями
возвращали  растраченный  свет.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=565742
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.03.2015

Весна

Ничто  не  приходило  так  светло,
скоропостижно…
Опять  весна.  Мне  повезло,
прости  же

меня  за  то,  что  снова  я  гонюсь
за  временами,
за  всё  что  было,  хоть  и  пусть
не  с  нами!

За  то,  что  дезертирство  из  времён  
себе  дороже!
За  то,  что  я  с  тобой,  а  он
не  дожил!

За  этих  слов  бессмысленность  и  зуд,
когда  под  утро  
его  по  лестнице  снесут,
как  будто

я  больше  никогда  всю  эту  муть
с  себя  не  смою,
как  будто  можно  всё  вернуть  
с  весною!..

Прими  ж,  раз  утро  спряталось  в  нутро,
без  пересудов  
своё  последнее  метро
отсюда!

Прощай!  Ты  стал  землёй  и  потому    
тебе  в  небесной
обители,  как,  впрочем,  никому
не  тесно.

Но,  видно,  этой  жизни  круговерть
нас  всех  имела  -
весна  разменивает  смерть
на  мелочь,

и  всем  даёт  попробовать  на  вкус,
велит:  «отпей-ка!»,
ведь  у  неё  наличный  курс  –
копейка!

Но  если  повезёт,  то  скопишь  сто
одну  монету,
а  у  меня  похоже,  что
сил  нету…

Опять  весна.  Что  жить,  что  умирать  -
я  всё  приемлю,
и  каждый  день  ложусь  в  кровать,
как  в  землю.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=563855
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.03.2015

Большие глаза

на  коленки  присядет  кузнечик
на  носочки  поднимется  кот
смотрят  все  ну  а  мне  уже  нечем
ни  смотреть  ни  дышать  словно  тот
кто  тебя  обнимает  за  плечи
не  во  мне  а  с  тобою  живёт

и  ни  рук  ни  ладоней  ни  клавиш
фортепьянящий  этот  взгляд
на  меня  словно  дуло  наставишь
и  пройдёт  от  макушки  до  пят
по  частотам  неслышной  октавы
дрожь  и  дальше  уйдёт  в  звукоряд

на  такие  большие  глазища
невозможно  так  долго  смотреть
словно  смотрит  не  пара  а  тыща
и  как  рыба  попавшая  в  сеть
взгляд  спасения  больше  не  ищет
и  готов  навсегда  замереть

даже  если  кузнечик  не  знает
Божий  замысел  кот  за  него  
эту  роль  проживёт  и  сыграет
и  тогда  твоих  глаз  вещество  
всё  пространство  заполнит  до  края
обозримого  мира  сего

всё  равно  под  походкой  кошачьей
мы  останемся  просто  людьми
так  давай  же  не  будем  судачить
что  достанется  нам  чёрт  возьми
кому  счёт  за  любовь  кому  сдача
а  кому  чаевые  любви

а  кому  узнавания  опыт
потому  на  четыре  часа
сердца  стук  переходит  на  шёпот
чтобы  не  заглушать  голоса
но  чтоб  нас  по  живому  не  штопать,
есть  помимо  земли  небеса

где  легко  так  леталось  по  нотам
что  казалось  размах  рукава
не  по  крою  и  после  полёта
разделённый  на  два  существа
до  того  стал  я  гладко  замётан
словно  вовсе  и  не  было  шва

если  ты  мне  сегодня  позволишь
то  на  место  ночной  темноты
я  в  глаза  твои  сон  как  закроешь
тут  же  вышлю  в  нём  роли  просты
я  там  буду  кузнечик  всего  лишь
ну  а  кот  –  это  видимо  ты

город  спит  в  белоснежной  берлоге
сбросив  серость  дневной  шелухи
раз  уж  каждый  в  конечном  итоге
сам  свои  искупает  грехи
пусть  простят  за  глаза  меня  боги
если  боги  читают  стихи

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=556534
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.02.2015

Касочка (каллиграмма - Krajzer)

Снежная  моя  Родина,  
               чёрно-белая  пелена,
пепел  –  снега  пародия,
               тёмная  его  сторона.

Кровь  тем  более  красочней
                             по  снегу  –  
                 ледяной  кармин,
всё  же  лучше,  чем  в  касочке  -  
был  такой  тут  у  нас  один:

вовсе  какой-то  маленький,
щуплый  –  всё  ему  не  в  размер,
плечи  –  в  уровень  талии,
               о  какой-то  музыке  сфер

                                               уши  
                   всем  обрабатывал,
по  ночам  громче  всех  храпел,
а  свои,  что  лопатою
                     оба,  
   закрывал  в  артобстрел.

Хвастался  всё  девчонками,
и  ту  первую,  что  дала,
с  неповторимо  тонкими
линиями  губ  из  села

                     что-ли  
                     или  с  окраины
города  большого  его.
В  общем,  чтоб  не  расстраивать
никому  не  сказал  ничего.

Так  и  ушёл,  под  ковриком
                             мышки  
положил  на  столе
две  записки:  
       для  Толика,
                           друга,  
а  вторую  -  в  селе

думал,  получат,  в  случае.
Впрочем,  так  и  вышло  оно,
мы  ведь  всегда  на  лучшее
в  жизни  надеемся,  
но…

Помню,  что  навороченный
             был  какой-то  там  
телефон,  
чётки,  крестик  
           и  прочую
мелочь,  что  с  собой  взял  на  фронт  -

всё  отправили  матери.
Знаете,  ведь  это  война  -
на  снегу,  как  на  скатерти,
кровь  отчётливее  видна.

Снег  в  тот  рассвет  нетронутый  
                                 выпал,  
                   было  белым  бело:
в  ящик  ещё  патронный  мы
складывали,  помню  
его.

Помню  ещё  коричневым
                   чем-то  
             каждый  из  нас  блевал.
Помню  мясо  безличное.
Дальше  в  памяти  был  провал.

Запах  был  ещё,  помнится,
                           приторный,  
           и  после  того,
долго  ещё  -  бессонница,
словно  липкое  вещество

                           всё  нутро  заполнявшее.

Так  каким  же  смертям  назло
                   есть  у  нас  настоящее,  
если  прошлое  не  прошло?!

Не  с  косою,  не  в  рубище,
смерть  не  тётка  -  она  из  тех,
                             кто  приходит  
           за  будущим,
словно  свежевыпавший  снег.

Если  Родина  падкая
                     до-смерти,  
         то  всего  вкусней
с  кровью  снег,  
и  на  сладкое  -
         мясо  свежее  
сыновей.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=553885
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 23.01.2015

07. 01. 2015

Где  нет  пустыни,  там  песок
другого  цвета  -  нам  с  тобой  достался  белый,
и  если  есть  ещё  часок,
давай  послушаем  вечерние  распевы.

Ты  слышишь,  мы  здесь  как  в  раю,
и  ангелы  домой  спешащих  пассажиров
в  ночи  моторами  поют,
пока  ещё  не  все  пути  запорошило.

Ты  слышишь  как  снежинки  там
и  тут  ложатся  нотами  на  партитуру
земли,  и  тают  по  местам
заигранным  намеренно,  а  то  и  сдуру?

Давай  поможем  им  -  возьми
одну,  что  упадёт  к  тебе  на  рукавичку,
и  слушай  нот  её  семи  
с  такою  же  семьёй  на  небе  перекличку.

Ты  слышишь  в  холоде  воды
скрип  поступи,  плывущих  по  ночи  прохожих?
То  снег  прошедшего  следы
затягивает,  как  ранения  на  коже.

Так  пусть  звучит  воздушный  лёд
на  всю  округу!  Снег  –  он  в  сущности  художник:
забелит  грунт  и  мир  спасёт
от  черных  красок  и  мазков  неосторожных.

Давай  скомандуем  раз-два,
пусть  снег  идёт  обильно  так,  чтоб  на  ресницах
белела  мякоть  Рождества,
и  снегом  заново  хотелось  окреститься.

Молчи  и  вслушивайся  в  снег,
не  спрашивай  меня  зачем  он  и  откуда,
быть  может,  он  один  из  тех,
кто  был  свидетелем  рождественского  чуда,

кто  был  в  пещере  в  меньшинстве
лишь  потому,  что  сам  младенец  был  со  всеми
в  том  близком  каждому  родстве,
как  небо  звёздное  той  ночью  в  Вифлееме.  

И  мы  сейчас  одни  из  тех,
кому  досталось  счастье  к  чуду  причаститься,
давай  же  верить  в  этот  снег
что  стал  земле  сегодня  белой  плащаницей.  

И  всё  звучащее  белым
бело,  и  я  здесь,  задержавшийся  на  часик
с  тобой,  теряюсь  перед  ним
уже  не  как  свидетель,  но  как  соучастник.

Представь  и  ты,  что  наш  ковчег
остался  зимовать  дорогою  в  Египет,
там,  где  пустыня  –  это  снег,
который  
             сыпет,  
                       сыпет,  
                                 сыпет,  
                                           сыпет,  
                                                     сыпет…

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=552287
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.01.2015

Через тьму

Ни  бумаг,  ни  пера,  ни  подписи,
ни  порук…
Как  в  куски  режут  воздух  лопасти
через  звук,

так  мои  к  тебе  мысли  затемно,
сквозь  нутро,
переходят,  как  будто  в  платину
серебро.

Невозможность  такой  алхимии
неважна;
если  нету  другого  имени,
будь  жена.

Или  если  женой  не  нравится,
просто  будь,
не  судьбы,  а  моя  избранница  -
скользкий  путь.

По  нему  не  пройдёшь,  как  водится,
от  того
Богу  богово,  Богородице  -
ничего.

Так  возьми  же  меня  в  объятия,
как  берут
все  на  свете  к  себе  распятия  –  
взмахом  рук,  

и  держи,  но  не  смей  удерживать,
потому,
что  и  свет  к  нам  идёт  со  скрежетом
через  тьму.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=550813
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 12.01.2015

Параллели

Моё  убежище,  убожище  зима!
Зима  –  дорога,  рельсы,  шпалы,  новоселье.
По  кругу  обступившие  дома
мне  кланяются  в  пояс  и  кума-
Луна  земную  грусть  меняет  на  веселье.

Раскручивая  месяц  в  пустоту,
январь  срывается  в  безумное  похмелье
по  эту  ли  застолья  ли,  по  ту
венчания  сторон  -  мы  в  наготу
свою  вживаемся,  как  неофиты  в  кельи.

Я  остаюсь,  снега  не  ворошат
былых  снегов,  но  скоротаянье  последних
для  нынешних  –  воинственный  джихад,
лукум,  халва,  но  наш  с  тобой  рахат
для  них  не  самый  лучший  собеседник.

Разобраны  подмостки,  снег  течёт;
театр  теней  своё  отыгрывает  в  теле,  
и  вот  уже  безумный  звездочёт
сбивается  со  счёта:  чёт-нечёт,
и  функция  зимы  не  сходится  в  пределе.

Но  снег  незрим,  неслышим,  невредим
ложится,  лапы  растопыривая  елям,
и  скатывая  тело  к  телу  по  постелям,
как  всё  тепло,  спешащее  за  ним,
по  нашим  двум  идущим  в  вечность  параллелям.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=550233
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 10.01.2015

Сны Джеймсона

Сны  Джеймсона,  Ирландия,  пикник,
и  ты  под  пледом  с  книгой  на  коленях
читаешь  нараспев  вороний  крик
и  фон  осенний  расточает  семя.

Не  осень,  это  ты  идёшь  по  мне
горячей  жижей  в  лимфе,  венах,  порах  -
в  снах  Джеймсона,  увиденных  извне,
изысканность  арабского  узора

сменяется  кириллицей,  и  я
сон  возгоняю  первым  дистилятом,  
записывая,  спермой  семеня,
несложносочиненное  в  зачатом.

А  ты  идёшь  навылет,  на  излом
судьбы,  не  по  размеру,  на  изнанку,
за  шиворот,  как  ливень  за  стеклом  -
сны  Джеймсона  приходят  спозаранку.  

Пейзаж  размыт  во  весь  проём  окна
и  горизонт  течёт  за  подоконник  -
сны  Джеймсона  из  плотного  сукна,
крепчающем  при  каждом  перегоне.

Природа  раздевается  к  зиме,
а  мы  всё  больше  требуем  одёжек;
сны  Джеймсона,  Ирландия,  и  мне
всё  кажется  не  так  уж  безнадёжным.

Торфяники,  горящая  листва,
купаж  из  вкуса,  запаха  и  цвета  -
Ирландии  природа  такова,
что  Бог  не  тратит  время  на  ответы.  

Ты  спишь,  как  вся  Ирландия  спала  -
с  раскрытой  книгой,  с  пледом  на  коленях,
и  всё  вокруг,  раздевшись  догола,
стоит  над  нами  в  полном  умиленьи.

В  снах  Джеймсона  есть  нотки  остроты,
влюблённости  в  опасность,  холод  страха,
и  по  земле  разбросаны  костры
от  всей  души  ирландского  размаха.

Сны  Джеймсона,  Ирландия  в  огне,
на  западе  расплавленное  жерло
подпаливает  море,  и  на  дне
второй  уже  не  то,  что  было  в  первой.

А  в  первой  было  всё  и  жернова,
и  соль  на  языке,  и  гомон  пьяниц,
и  крик  толпы  «Ирландия  жива»,
и  твой  на  фоне  серости  румянец.

И  так  легко  в  игре  полутеней
прочесть  судьбу  по  трещинам  на  склоне,
идущих  по  замшелости  камней,
как  линии  по  согнутой  ладони.

Ирландия  –  янтарная  страна,
здесь  всё  течёт,  как  мёд  –  неторопливо,
дождлива  и  немного  холодна,
но  это  всё  до  первого  разлива.

Так  хочется  проснуться  хоть  на  миг,
опохмелиться  крепким  отрезвленьем!
…
Сны  Джеймсона,  Ирландия,  пикник
и  этот  плед  дурацкий  на  коленях.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=548032
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.01.2015

Сужение стиха. Марине

Эх,  Марина,  много  друг  другу  мы  не  досказали
о  стихах,  о  размерах,  но  это  всё  –  ни  о  чём,
но…  когда  схоронит  Земля,  сохранят  небеса  ли
нас  словно  письма,  запечатанные  сургучом?

Я,  Марина,  не  сторонник  пространных  теорий,
жизнь  для  длинных  дискуссий  слишком  уж  коротка!
И  потому  я  не  пью  растворимый  цикорий,
что  фальшь  ощущается  с  первого  же  глотка.

Да,  Марина,  стих  –  это  когда  в  душе  тает,
стих  –  это  таяния  души  водоём,
стих  –  это  рифма  женская,  рифма  мужская:
если  он,  то  о  ней,  раз  она  -  то  о  нём.

Стих,  Марина,  штука  весьма  полезная,
это  два  в  одном  -  оружие  и  щит,
это  когда  мир  тебе  соболезнует
и,  как  из  жалости,  рифмами  стишит.

Стих  –  это  то,  что  всегда  существует
раньше  начала  и  позже  конца,
то,  что  не  упоминается  всуе,
стих  –  это  полное  имя  Творца.

Стих  –  это  как  бы  немного  болен,
это  когда  ты  раскис,  размяк,
как  вход  в  язык  под  чужим  паролем,
и  постоянный  в  душе  сквозняк.

Нет,  рифмою  одной  не  сдюжить,
стих  –  философия  греха,
холод  сердца,  разума  стужа,
замороженная  строка.

Стих  похож  на  мирный  атом,
сон  от  первого  лица
-  Разрывется?  
-  Куда  там…
Просто  обры
                 вае
                     тся.

Стих  –  не  часть,  не  частица,
и  не  больше  меня,
может  всё  получиться,
даже  просто  фигня.

Здесь  не  до  позора.
Знаете,  лохи,
из  какого  сора
пишутся  стихи?!

Даже  из  лужи
я  проросту,
слушая  нужность
и  простоту

слов  искомых,
как  жучки
наших  комнат,
где  зрачки

как  слякоть
черны,
и  мякоть  
луны

полу
на
полне
на.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=547698
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.12.2014

ТвОи дУхи

.            "...если  завёрнутая  в  газету  ложка
                 оказывается  сверху  газеты,  
                 то  это  значит,  что  дух  здесь."

Ты  духов  вызвала,  но  они
к  нам  не  спешили.  В  роли  очевидцев
остались  только  простыни  из  ситца
и  свечек  желтоглазые  огни,

да  ложки,  развернувшиеся  к  нам
яйцеобразной  выемкой  металла,
когда  гардина  полночь  разметала
по  нашим  жадным  к  нежности  рукам.

Так,  словно  разводящие  в  крови
костёр  из  сушняка  пережитого,
твои  глаза  из  фокуса  простого
всё  превращали  в  магию  любви.

И  тени  на  стене  твоя  рука  
чертила  накануне  Николая,
как  будто  бы  меня  благословляя
на  все  четыре  стороны  греха.

Друг  другом  укрываясь  в  темноте,
как  два  в  одно,  мы  скатывались  в  чудо,
и  трескалась  от  счастья  всё:  посуда,
стекло,  пространство,  время,  и  т.д.

И  ночь  была  легка,  как  кашемир,
а  до  утра,  казалось,  вовсе  малость,
когда  в  меня  вся  комната  сжималась,
и  ты  в  себя  вмещала  целый  мир.

Упорно  разворачивая  вспять
часы,  мы  так  надеялись  на  время  
исчезнуть,  но  по  правилам  горенья,
нам  оставалось  только  переспать

и  встретить  утро  цвета  имбиря,
чтоб  шоколад  с  кунжутом  крепким  чаем
запив,  узнать,  что  будет  нескончаем
короткий  день  средины  декабря,

в  котором  мы,  за  данью  красоте,
друг  другу  будем  голыми  руками
весь  лёд  души  растапливать  кусками,
и  бабочек  ловить  на  животе.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=547437
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.12.2014

Мелочь

Этот  город  распластанный  донельзя
я  вношу  в  нашу  комнату  с  помесью
то  ли  горя  на  горечи,  то
ли  какого-то  счастия  хлипкого
с  эйфорией,  и  сумрак  оливковый
накрывает,  как  цирк  шапито.

И  весь  мир  начинается  заново,
когда  падает  в  окна,  как  занавес,
наводящая  ужас  на  пыль
синева,  обступившая  комнату,
и  сосущая  сны  наши  хоботом
на  дистанции  в  тысячи  миль.

И  луны  поясок  тонким  лезвием
нависает  над  звёздною  бездною,
не  касаясь  владений  земных.
От  Земли  отрезая  небесное,
как  на  потустороннее  местное
опускается  тело  зимы.

И  как  будто  бы  снова  простужено
белоснежно-воздушное  кружево
опускается  словно  пятак,
двумя  пальцами  в  воздух  подброшенный,
и  кружащийся  в  нём  как  горошина  -
просто  так,  
                             просто  так,  
                                                           просто  так….

Просыпайся  и  сонную  пригоршню
подставляй  дня  грядущего  выигрышу,
и  умойся  его  красотой!
Слышишь,  мелочь  звенящая  сыплется?
Так  давай  же  любовью  насытимся
на  оставшийся  нам  золотой!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=547231
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 29.12.2014

Воздух

Спросите  себя,  чем  мяуканье
отличается  от  любви  -
кошачьей  походкой,  звуками,
уклончивым  «с'est  la  vie»?

Нет-нет,  не  о  том  было  сказано,
что  блаженные  да  узрят,
там  ангелы,  здесь  –  спецназовцы
и  мертвый  солдат  у  врат.

Земля  с  Марса  просто  горошина,  
спят  солдаты  лицом  в  зенит,
и  боль,  проходя  сквозь  прошлое
навылет,  всю  ночь  саднит.  

Рвёт  кожу  земли  артиллерия  
(по  живому  на  смерть  пошли),
любовь  –  это  земледелие,
любовь  –  это  от  земли.

Не  хлебом  единым,  не  зрелищем,
на  Земле  всё  одно  -  на  ней
пока  человек  не  зверь  ещё,
нет  в  мире  чужих  смертей.

И  что  уж  тут  спрашивать  -  колокол
как  всегда  звонит  по  тебе.
Любовь  –  это  значит  волоком,
любовь  –  это  на  себе.

Конечная,  но  безграничная
геометрия  у  Земли,
нам  взгляд  бы  полёта  птичьего  -
не  стали  б  её  делить.

И  сможет  любая  буфетчица
написать,  коль  бес  повелит,
историю  человечества
по  датам  могильных  плит.

У  нас  ведь  теперь  все  гражданские  
по  солдатам  считают  дни.
Любовь  хоть  и  дело  дамское,
но  смерти  оно  сродни.

И  кто-то  твердит,  обезумевши:
«Нераспятых  нету  в  раю».
Какое  же  дело  умершим,
что  были  они  в  строю?

Трещит  полотно  православное  
разорванных  дней  и  дат,
и  мы  потеряли  главное  -  
так  павший  в  бою  солдат,  

как  свет,  что  прошёл  меж  лампадами
нигде  не  найдя  покой,
схватился  за  воздух,  падая,
и  держит  его  рукой.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=517564
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 16.08.2014

Пшеничные ангелы

Двух  аистов  гуляющих  в  пшенице
во  сне  младенец  трогает  рукой,
и  чистые  пелёнки  вереницей
плывут  по  небу  в  дымке  городской.

Два  аиста  –  какое  загляденье
смотреть  на  то,  не  зная  счёта  дням,
как  мама  на  балконе  ходит  тенью
по  стиранным  вручную  простыням.

Два  аиста,  идущих  к  середине
семидесятых,  летняя  пора,
младенец  спит  и  солнце  по  гардине
сбегает  в  столбик  пыли  у  ковра.

Два  аиста  несмелою  походкой
выискивают  пищу  для  птенца;
младенец  спит  и  в  паузе  короткой
рубашку  мама  гладит  для  отца.

Два  аиста,  отпущенные  небом,
на  золоте,  покрывшем  чернозём,
и  волосы,  так  пахнущие  хлебом,
склонились  над  проглаженным  бельём.

Два  аиста  –  два  слова  на  бумаге,
и  чистый  лист  за  жирной  запятой.
За  хлебом  снова  очередь  в  продмаге
и  пахнет  кукурузой  молодой..

Два  аиста,  ступая  осторожно,
к  закату  продвигаются  гуськом;
стоят  холмы,  налитые  подкожно,
всё  тем  же  материнским  молоком.

Два  аиста,  два  ангела,  две  птицы
и  мама  в  полном  девичьем  соку    
в  косынку  прячет  золото  пшеницы
с  годами  перемолотой  в  муку.

Два  аиста,  две  капли  черно-белых
на  солнце,  отразившемся  в  земле,
и  мама  злится  –  снова  не  успела
у  старшего  прибраться  на  столе.  

Два  ангела  ссутулились  и  крылья
сложили  словно  вечером  косцы
свой  инвентарь,  и  мама  от  бессилья
не  чувствует  набухшие  сосцы.

Младенец  спит,  покусывая  соску,
а  в  зеркале  при  свете  ночника
лишь  мама,  распустившая  причёску,
и  ангелы,  уставшие  слегка.

Опять  июль,  и  кажется,  что  снова
два  аиста,  лишь  только  распогодь,
сойдут  в  хлеба,  как  мамины  два  слова:
«Храни  Господь!»

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=512252
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 19.07.2014

Склонение к суете

Как  хочется  с  беспечной  суетой
ввалиться  в  город  ночью  из  маршрутки,
но  если  в  нём  остаться  на  постой,
тебя  не  хватит  больше,  чем  на  сутки.

И  что  с  того,  что  в  этой  суете
размах  крыла  не  больше,  чем  предплечье,
и  все  твои  "страданья  на  кресте"  
кончаются  рифмованною  речью?

А  вдруг  и  смерть  -  всё  та  же  суета:
сплошное  умирание  по  кругу,
не  столь  уж  отдалённые  места,
да  и  не  столь  уж  "близкие"  подруги?

Уж  лучше,  наплевав  на  суету,
купить  билет  да  выспаться  в  купейном,
и,  жизнь  хватая  прямо  на  лету,
глушить  её  жужжание  портвейном.

.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  

Как  хорошо  без  лишней  суеты,  
когда  само  всё  падает  в  ладони,
и  все  слова  осмысленно  пусты,
как  чемодан  забытый  на  перроне.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=510601
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.07.2014

Липовый цвет

Через  страх,  
         вдоль  сочных  красок,  
         мимо  блокпостов,
раскуроченною  трассой  
                       едем  на  Ростов:
вся  земля  под  вышиванку  –  
     в  липовом  цвету,
только  жизнь  как  на  изнанку  –  
             швами  на  виду.

День  июня,  дождь  и  холод  –  
дьявол  в  мелочах…
Мне  сейчас  не  нужен  повод,  
                 чтобы  помолчать.
Мне  не  нужен  повод,  
чтобы  
           уходить  в  себя;
видно,  мы  одной  утробы  –  
               этот  мир  и  я.

Мне  не  нужен  повод,  
если  
     липа  зацвела  -  
чай,  взлетим,  
             взовьёмся  песней  
       в  оба  все  крыла.
Там  на  небе  дождь  и  холод,  
боги,  облака,
       и  души  моей  осколок  
               в  море  молока.

А  второй  осколок  минный  
             впился  в  чернозём,
       и  течёт  из  раны  глина  
 по  земле  ручьём.
       Разлетаются  осколки  
словно  воробьи,
взрыв  души
               –  как  ваза  с  полки  –  
стёклышки  любви.

В  этих  стёклышках  играет  
                           цвета  благодать,
нам  сейчас  от  ада  к  раю  -  
                 что  рукой  подать.
Словно  вся  Земля  запахла,
                       да  сошла  с  оси,  
и  пошла  в  Петра  и  Павла!..  
                                             Боже  упаси!

Нету  в  мире  лучше  цвета,  
                   мягче  и  добрей,
         то  не  липа  плачет,  
это  –
         слёзы  матерей.  
Да  и  дождь  
                 не  дождь  в  июне  
этом:  
         говорят,
слышно  было  град  в  Изюме,  
смертоносный  Град.

Цвет  
растянутый  на  пяльцы  
                         до  краёв  Земли.
Смерть  проста,  
     если  на  пальцах  –  
 крестики,  нули
и  трава  среди  погоста,  
                                   только  в  эти  дни
даже  кажется,  
что  просто  
крестики  одни…  

Словно  Бог  явился  в  цвете,  
                               видно  и  Ему
в  эти  дни  на  белом  свете  
страшно  одному.
                         В  этом  цвете  всё  иначе:  
               воздух  –  чистый  мёд,
только  тот  и  не  заплачет,  
кто  не  доживёт.

Небо  ночью  этим  летом  –  
                         словно  решето,
и  солдат  в  бронежилете  понимает,  что:
смерть  его  не  караулит,  
смерть  вообще  не  ждёт,
                   только  липы  цвет  в  июле  
           знает  свой  черёд.

Этот  цвет  –  
       сплошное  чудо;
                 солнце  в  завитках,
собирай  его  покуда  
                           всё  в  твоих  руках!
Ведь  уже  на  той  неделе  –
облетят  цветки,
   чтобы  женщины  надели  
чёрные  платки.

Завари  тот  цвет,  
но,  вторя  
               времени,  не  пей,
этот  чай  –  напиток  горя  
в  большинстве  семей:
кто-то  ходит  с  фотоснимком,  
кто-то  ждёт  отца,  
             этот  чай  насыщен  цинком  
       с  привкусом  свинца.

Нет  звериного  оскала,  
нет  ничьей  вины,
             только  копоти  и  кала  
             запах  у  войны.
И  никто  не  ждёт  прощенья,
лишь  бы  до  числа  
                           первого    
сквозь  воскресенье  
   липа  проросла.

И  старается  природа,  
               всем  смертям  назло,
возродиться  в  год  из  года,  
нам  же  повезло
           меньше:  
           с  каждым  годом  
смерти  
           в  нас  всё  больше,  но:
эта  липа  –  
                 снова  в  цвете  
будет,  
         всё  равно!

Пусть  цветёт  она  безбожно,  
     утром,  
         днём,  
             в  ночи!
Если  лечь  под  ней,  
то  можно  
даже  различить
         как  вокруг  разноколосье  
шелестит  о  том,
         что  земля  сегодня  носит  
   вышивку  крестом.

И  в  защитном  цвете  липа,  
                     спрятавшись  от  пуль,
что-то  гнёт  со  скрипом,  типа:  
                                   «наступай,  июль!»
На-ступай  скорее  с  миром,  
                             небу  не  жалей
огранённого  сапфира  
               золотом  полей!
Наступай  в  цвету  и  в  силе,  
                           чтобы  в  мире  всём,
никого  не  хоронили  так  как  нас  –  
живьём!
Пусть  сгорит  начало  лета  
                   с  пухом  тополей,
наступай  и  силой  цвета  
                       смерть  преодолей!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=507646
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.06.2014

Три возможности стиха

"Ад  -  это  другие."
Ж.-П.  Сартр

"Грех  -  это,  прежде  всего,  
потеря  контакта  с  собственной  глубиной."
Андрей  Блум  (Вл.  Антоний  Сурожский)

"Начиная  стихотворение,    поэт,  как    правило,    
не    знает,    чем  оно  кончится."  
И.Бродский


i

Сегодня  во  мне  умирал  человек,
и  я  наблюдал  в  час  ухода,
не  то  вдаль  по  ниве,  не  то  по  Неве,
вдоль  шедшим  в  бессмертие  водам,
как  рос  на  нетронутой  плотью  плеве
головкой  идущего  плода

ещё  один  новый  мертвец  на  земле,
ещё  один  труп  для  Другого.
И  если  бы  Сартр  не  писал  о  себе,
и  не  относился  так  строго
ко  всем  и  к  себе  самому  в  том  числе,
то  он  не  разгневал  бы  Бога.

А  так,  ад  -  не  тот  ад,  что  думал  Жан-Поль,
не  «алтер  эгО»  по-латыни,
и  не  причиненная  кем-то  нам  боль  -
такими  словами  простыми
нельзя  передать  то,  что  ад  –  это  ноль,
что  ад  -  это  встреча  с  пустыней.

С  пустыней  не  внешней,  с  пустыней  внутри,
когда  страшно  в  ней  находиться,
и  если  в  аду  и  живут  упыри,
(кому  же  ещё  там  водиться?),
то  это  от  каждой  зари  до  зари
ты  сам  и  пустынные  лица.

Твои  отраженья,  твои  двойники,
кто  умер,  ещё  не  родившись,
все  те,  с  кем  тебе  вместе  быть  не  с  руки,
кому  бы  совсем  быть  потише,
кто  мозг  зажимает  в  такие  тиски,
что  он  остается  без  крыши.

И  вот  ты  один  на  один  с  пустотой  -
не  важно  «тот  свет»  или  «этот»  -
ты  падаешь  в  бездну  со  скоростью  той,
которая  скорости  света
значительно  выше,  и  за  той  чертой
одна  темнота,  без  просвета.  

Ты  падаешь  мимо  своих  же  друзей,
которым  не  так  уж  и  важно
ты  есть  или  это  не  ты,  а  музей
всего,  что  ты  значил  однажды…
И  ты  всею  тяжестью,  массою  всей
проносишься  с  воем  протяжным.

Ты  падаешь  мимо  забытой  родни,
которая  даже  не  снится,
ты  толком  не  знаешь  в  живых  ли  они,
и  только  имен  вереница
спускается…  Мимо  проносятся  дни
и  чьи-то  пустые  глазницы.

Ты  падаешь  в  бездну  себя  самого,
как  сбитая  выстрелом  птица,
и  страх  возникает  не  из-за  того,
что  можно  в  итоге  разбиться,
а  страшно  от  мысли,  что  хуже  всего
и  вовсе  не  остановиться.

Ты  падаешь  к  самому  центру  земли,
как  в  кроличью  нору  Алиса
в  отсутствие  света,  и  как  ни  юли,
но  даже  обычные  крысы
бегут,  оставляя  в  беде  корабли,
и  ты  эту  планку  превысил!

Не  крысы  бегут  с  твоего  корабля,
ты  сам  от  себя  убегаешь
во  внутренний  хаос,  в  такие  поля,
где  даже  и  влага  –  сухая.
И  мертвою  кажется  эта  петля,
которой  ты  имя  не  знаешь.

Ты  падаешь  в  бездну,  но  бездна  твоя  –
не  бездна,  а  что-то  иное  –
бездонный  колодец,  в  котором  два  «я»
питаются  душной  золою,
и  стенки  его  –  это  грань  бытия
меж  бездною  и  глубиною.


ii

Сегодня  во  мне  умирал  человек,
и  я  наблюдал  в  час  ухода,
не  то  вдаль  по  ниве,  не  то  по  Неве,  
вдоль  шедшим  в  бессмертие  водам,
явленье  в  нетронутой  плотью  плеве
головкой  идущего  плода

того,  что,  казалось,  ушло  навсегда,
чей  час  на  земле  уже  отбыт,
но  круг  возвращений  –  живая  вода  –
омоет  уставшие  стопы,      
и  светлая  снова  вернется  беда,
и  радости  горестный  опыт.

Уходит  всё  то,  что  так  и  не  пришло,
всё  то,  что  так  и  не  прижилось,
уходит  добро,  и  во  след  ему  зло,
поскольку  с  ним  не  размежимо,
и  тихо  под  воду  уходит  весло,
как  в  мякоть  земли  без  прожилок.

Уходит  вода  по  теченью  реки,
уходит  живое  в  живое,
уходят  во  внуков  своих  старики,
уходят  в  единое  двое,
уходят  обратно  в  пустыню  пески,
и  в  снег  прошлогодняя  хвоя.

И  я  ухожу  с  этим  всем  заодно
в  гостиничный  холод  постели,
как  рыба  уходит  на  самое  дно,
так  я  ухожу,  акварели
хлебнув  из  окна,  в  потолка  полотно
в  начале  бессонной  недели.

Уходит  не  жизнь,  уходит  житьё,
уходит  иное  в  иное,
и  я,  перепробовав  имя  твоё,
целую,  увлАжнив  слюною
подушку,  две  точки  над  буквою  Ё,
и  звуки  в  линеечку  строю.

Уход  не  как  убыль  присутствия  здесь,
уход,  как  отсутствие  слова,
уход,  как  пространству  без  имени  месть
за  то,  что  нет  места  другого
откуда  уйти  невозможно,  но  есть
места,  куда  снова  и  снова

мы  все  возвращаемся,  если  бы  не
желание  выйти  из  круга.
И  то,  что  исчезнет  сегодня  во  мне,
не  вызовет  даже  испуга.
Лишь  чайка,  крылом  полоснув  по  волне,
отрежет  полосочку  юга,

и,  в  крике  срываясь  с  рыданья  на  смех,
исчезнет  в  пылающем  зеве
заката,  но  я  не  вернусь,  я  из  тех,
кто  выйдет  при  первом  отсеве,
когда  солнце  вмерзнет  в  оранжевый  снег  
и  ось  развернется  на  север.


iii

Сегодня  во  мне  умирал  человек,
и  я  наблюдал  в  час  ухода,
не  то  вдаль  по  ниве,  не  то  по  Неве,  
вдоль  шедшим  в  бессмертие  водам,
растущую  на  непорочной  плеве
головкой  идущего  плода

иную  возможность,  инОбытие,
инакомышление,  ино-
природу  и  всё,  что  со  мной  так  и  не
случилось,  случится  отныне
в  какой-то  далекой  отсюда  стране,
как  было  уже  в  Палестине.

Когда-то  две  тысячи  с  лишним  тому
мужчина,  мечтая  о  сыне,
скрывался  от  Ирода,  ночью  ему
казалось  от  страха,  что  стынет
кровь  в  жилах.  Он  думал:  зачем,  почему
чужого  ребенка  в  пустыне

он  должен  спасти,  и  любимой  жене,
ни  слова  упрека  не  бросив,
он  воду  свою  отдает?  И  во  сне
Марии  казалось,  что  Йосиф,
над  яслями  сидя,  за  всех  в  тишине
у  сына  прощения  просит.

Но  сон  оборвался  –  пришли  пастухи,
и  спать  не  давали  Марии.
Иосиф  сердился,  и  вот  петухи
так  радостно  спели,  что  в  мире
вдруг  стало  светлее,  и  даже  глухим
казалось,  что  слышат  стихири.

Звезда  догорала,  с  востока  волхвы
и  злато,  и  ладан,  и  смирну
с  собой  принесли,  но  Иосиф,  увы,
не  рад  был  предметам  даримым  -
ему  бы  одежды,  ему  бы  воды
и  пищи  какой-нибудь  сыну!

Стояли  над  яслями  вол  и  осёл,
и  паром  горячим  дышали,
Иосиф  молил,  чтоб  никто  не  пришёл,
и  в  светлой  и  легкой  печали
весь  день  мастерил  пеленальный  престол
Царю  своему  по  скрижалям.

И  только  и  думал  несчастный  старик,
семью  собирая  в  дорогу,
о  том,  что  вот  этот  младенческий  крик
без  членораздельного  слога,  
свидетельством  всех  приходивших  калик
и  есть  голос  Господа  Бога.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=460191
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 12.11.2013

Полтава

Ты  вся  в  вещах  знакомых  и  простых,
ты  в  каждом  звуке,  в  каждом  отголоске,
ты  в  каждой  букве,  да  и  вся  ты  –  стих,
ты  в  каждом  черновом  его  наброске.

Ты  –  рифма  жизни,  ты  живительный  поток
весенних  вод,  ты  –  плоть  и  сушь  осеннья,
ты  -  слов  крылатых  чуткий  хоботок,
что  пьет  росу  за  чудо  Воскресенья.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=459789
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.11.2013

Август

Горизонт,  словно  яркая  книжица,
то  откроется,  то  заколышется,
перелистываясь  на  ветру.
За  страницей  страница,  как  облако
в  бездну  синюю  тянется  волоком,
оставляя  пространство  перу.

Только  ангелам  видно  и  соколам
что  за  краем  земли,  за  осокою,
что  за  пазухой  у  Самого.
Станет  книгою  мертвое  дерево,
даже  зверю  оставлено  зверево,
ну  а  мне  своего  -  ничего.

Всё  обыскано  в  прошлом  и  будущем,
ни  в  суме,  ни  в  квартире,  ни  в  рубище
ничего  не  нашлось,  ну  и  что  ж,
значит  надо  скорей  на  ту  сторону
через  поле  идти,  по  которому
можно  долго  разглаживать  рожь.

Солнце  падает  с  неба  за  линию
между  желтой  стихией  и  синею  -
в  никуда,  в  пере-мирие,  в  ночь.
Я  иду  на  закат  к  свету  в  логово,
в  золотое  сечение  Богово,
прочь  отсюда,  оттуда  и  проч.

А  пространство  полно  перспективою,
чистой  волей  и  волей  ревнивою,
и  ты  с  ним  уже  не  одинок.
И  к  ногам  злаки  жмутся  и  ластятся,
да  колосьями  лижут  запястьице,
как  хозяйскую  руку  щенок.

Только  то  от  меня  и  останется  -  
полубог,  полумуж,  полупьяница  -
в  общем,  всё,  что  делилось  на  два.
Жизнь  моя  –  ни  сестра,  ни  любовница,
ни  жена  –  только  тем  и  запомнится,
что  со  мною  не  знала  родства.

Ветер  по  полю  катится  волнами:
поперечными,  дальше  –  продольными,
словно  нива  вдруг  стала  водой.
И  несет  меня  как  по  течению,
прямо  в  центр  золотого  сечения,
вслед  за  солнцем,  за  первой  звездой.

Ветер  в  прятки  играет  со  злаками,
все  цвета  мне  и  запахи  лакомы,
от  вчерашней  тоски  -  и  следа!  
Закрывается  книга  с  раскрасками,
и  земля,  за  день  солнцем  обласкана,
позолотой  за  край  разлита.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=459787
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.11.2013

Кугутеющий гений

[i]Жене  Медрешу[/i]

Я  возвращаюсь,  город  бредит,
и  бьются  в  пригоршне  слова
как  майский  жук  –  у  каждой  трети
весны  свой  вестник  волшебства.

Здесь  в  каждой  встречной  –  Пенелопа,
и  малым  девочкам  дано
тебе  ресницами  отхлопать
краткометражное  кино.

Мой  город,  в  круге  возвращений
и  дня  не  прожито  в  любви,
мне  кугутеющий  твой  гений
как  чудо  Спаса  на  Крови!

Здесь  жизнь  оплачивать  при  входе  
тебе  нет  надобности,  и
цена  любви  равна  свободе
жука  зажатого  в  горсти.

Здесь  невозможно  оставаться,
но  и  оставить  нелегко
твоих  пархающих  аваций  
и  майских  яблонь  молоко.

И  зависая  в  промежутке,
в  какой-то  внутренней  борьбе,
плачу  водителю  в  маршрутке,  
и  соучаствую  в  тебе.

Да  и  куда  теперь  мне  деться,
когда  всей  радугой  дрожит
иланг-иланговое  детство  
в  росе  на  листьях  черемши.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=428435
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.05.2013

Два портрета

[b]Мужской  портрет[/b].

...там  длится  то,  что  сорвалось  при  свете.
И.Бродский

Он  уходил.  Подергивая  веком,
он  глазом,  как  ретортой,  собирал
оставшиеся  после  человека
пустоты  в  отражениях  зеркал.

Он  уходил.  Глубокие  морщины
на  лбу  как  бы  показывали  срез  
на  теле  многолетнего  мужчины,
теряющего  к  жизни  интерес.

Он  оглянулся  -  тусклый  свет  в  прихожей
квартиру  превращал  в  полуподвал
и  он  нутром  почувствовал  и  кожей,
что  он  не  жил,  а  только  проживал.

Он  уходил.  Окидывая  взглядом  
такой  ему  знакомый  интерьер
он  в  круге  возвращения  проклятом
был  заколдован  музыкою  сфер.

Он  уходил  и  тут  же  оставался,
решался,  только  так  и  не  решил;
в  себе  уничтожая  постояльца
он  совершенно  выбился  из  сил.

И  в  зеркале  недельная  щетина
прибоем  набегая  на  скалу
щеки,  серебряною  паутиной  
шла  молниями  трещин  по  стеклу.  

Он  уходил.  От  крепкого  напитка
он  раньше  постарел,  чем  возмужал,
и  даже  рот,  подернутый  улыбкой,
молчанием  нездешним  оглушал.  

Ему  вдруг  показалось,  что  глазницы
его  пусты,  а  правильный  овал  
лица  другие  впитывает  лица,
которые  он  сам  не  узнавал.

Он  уходил.  Играя  желваками,
он  маялся  растерянно  и  вот
уже  как  будто  в  воздухе  руками
нащупывал  беременный  живот

Он  ощутил  отчетливей  и  резче
(и  это  было  видно  по  лицу),
что  для  него  здесь  все  чужие  вещи  -  
как  запахи  знакомые  слепцу.

И  вот,  застывший  в  полуобороте,
он  медлит,  чтобы  дух  перевести,
и  смотрит  на  висящие  напротив
часы,  недобежавшие  шести.

Он  уходил.  И  каждая  минута
в  его  ушах  усиливала  звон,
и  плохо  им  скрываемая  смута
стучалась  вместе  с  мухой  о  плафон.


[b]Женский  портрет[/b]

Бьют  женщину…
А.Вознесенский

Пьёт  женщина,  одна,  она  не  хочет  пить,
но  пьёт,  пьёт  без  разбору,  то,  что  оставалось
с  последнего  стола,  и  чтоб  не  разбудить
ребенка,  пьёт  на  кухне,  и  свою  усталость

от  одиночества,  от  вечной  мерзлоты  
внутри  себя  и  под  двуспальным  одеялом,
выплескивает  в  рот  без  хлеба  и  еды,
как  в  землю  на  окне  под  фикусом  завялым.

Пьет  женщина,  одна,  за  всех  на  свете  пьёт:
за  мать  и  дочь,  сестёр  и  лучшую  подругу,
за  дев,  б.ядей,  и  жён,  пьёт  горькую,  не  мёд,
не  сразу  пьёт  за  всех  –  за  каждую  по  кругу.

Пьёт  так,  что  даже  ночь  уходит  в  темноту.
Пьёт  так,  чтоб  мимо  рта  не  пролилось  ни  грамма.
Пьёт  всё  до  дна,  хватая  жадно  на  лету
стакан  губами,  пьет  как  воду  из  под  крана.

Пьёт  женщина  одна.  О,  как  ей  нужно  пить
сейчас  одной,  истошно,  но  без  истерии,
чтоб  ту  же  самую  утробу  окропить
что  выносила  бога-сына  у  Марии.

До  самого  утра,  без  устали,  без  сна,
пьет  до  последней  капли,  до  потери  пульса  -
она  и  в  пьянстве  даже  полностью  честна,
так  пьёт  одна,  чтоб  целый  мир  ей  ужаснулся.

Пьёт  женщина.  Одна.  За  кухонным  столом
пьёт  от  того,  что  не  испытывает  жажды.
Пеняя  на  судьбу,  а  значит  поделом  -
нельзя  испить  одну  и  ту  же  чашу  дважды.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=428434
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.05.2013

Февральские Пастерали

*************************

Февраль.  Ни  слёз  и  ни  чернил,
ни  птиц  на  ветках,  ни  пролётки  -
ни  слова  он  не  обронил
ни  о  болезни,  ни  о  лёгких…


     I-й  Пастераль

А  вдруг  и  вправду  черно-бел
наш  мир,  и  жизнь  –  одна  страница
из  книги  той,  что  не  успел
никто  прочесть,  но  есть  стремиться

к  чему,  и  краски  бытия
на  свет  рождаются  из  текста,
а  значит  всё:  и  ты,  и  я  –
из  одного  лепилось  теста,

и  значит,  то,  что  суждено
нам,  будет  дадено  сторицей,
а  если  все  вокруг  -  одно,
то  ничего  не  повторится.

Но  если  кто-то  скажет,  что
он  видит  будущего  лики,
и  карлик  в  цирке  шапито
предъявит  веские  улики

твоей  причастности  звезде
теоретически  далекой  -
пойми,  на  данной  высоте
есть  только  свет  и  поволока

от  слёз  той  девственицы,  чьи
остались  руки  на  покрове,
соединившего  ручьи
любви  в  один  поток  любови.

И  от  таксиста  в  Chevrolet
узнаешь  ты,  что  может  статься
вторая  встреча  в  феврале
младенца,  матери  и  старца,

не  верь,  не  слушай  дураков  -
для  них  всё  держится  на  слухах,
на  самом  деле  мир  таков,
что  ничего  нет,  кроме  духа.

И,  кисть  обмакивая  в  грязь,
на  проводах  и  на  опорах
пиши,  нащупывая  связь
в  словах,  когда  они,  как  порох

сухой,  взрываются  от  рифм  
и  разлетаются  по  свету  -
особый  выписан  тариф
на  электричество  поэту!


     II-й  Пастераль

Прими  февраль  с  его  больной
   шизофренией  по  наследству
       природой,  и  с  его  виной,
           безбожием,  и  раболепством!

Прими  на  веру,  связь  времён
   не  разрывая  недоверьем,
       но  ты  не  жди,  что  встретит  он
           тебя  с  распахнутою  дверью.

Он  своенравен  и  ревнив,
   и  часто  лют  бывает  шибко,
       и,  ни  слезы  не  уронив,
           накажет,  если  есть  ошибка

на  той  странице,  что  ему
   писал  ты  собственной  рукою,
       он  –  твой  учитель  по  письму,
           и  ученик  по  перепою.


     III-й  Пастераль

Уже  не  вспомнить  лица  всех,
на  чьих  подушках  просыпался
забыты  голос,  слёзы,  смех,
лишь  запах  в  памяти  остался.    
Не  потому  ли  в  феврале
на  жизнь  всё  кажется  короче,
что  словно  кромкой  на  сверле
по  жилам  время  кровоточит.
И  обрывая  календарь,
ты  как  безумный  энтомолог
мечтаешь  дни  залить  в  янтарь
без  формалина  и  иголок.
Но,  знаешь,  время  с  наших  рук
былые  запахи  не  смоет,
и  если  взгляд  знакомый  вдруг,
как  понимание  немое,
дойдёт  со  скоростью  луча  
из  прошлого  сквозь  время  оно,
что  толку  пальцами  стучать
в  экран  глухого  телефона?


     IV-й  Пастераль

Не  прибегая  к  срамному  словцу,
февраль  
       все  смешивает  с  грязью,
       и  предаётся  безобразью,
в  глаза  пуская  снежную  пыльцу.

     Кругом  мороз  окучивает  грязь
в  разгар  февральского  цветенья,
     пылятся  голые  растенья  -
         Земли  и  неба  тающая  связь.

Скребет  высоковольтная  тоска  
   и  
     звонко  
             трескается  иней,
         как  будто  лапками  своими
 пчела  
       по  хрупкой  глади  лепестка.

Хватаешь  ртом  пыльцу,  
                       но  февралю
   с  тобой  не  хочется  водиться,
   так  пусть  течет  себе  
                                 водицей
     по  подбородку  пресное  
                                   «люблю».

   Куда  ясней  сухое  «ё-моё»,
но  скрыта  февралем  под  снегом
   вся  грязь,  
и  пусть  страдает  эго,
             но  ты  же  знаешь,  
                     каждому  своё:

тебе,  февраль  –  
                           небесная  пыльца,
   а  мне  –  
                 один  стаканчик  виски,
                   и  эти  глупые  записки
                     Земли  непостоянного  жильца.


     V-й  Пастераль

Февраль.  От  лютой  бесконечности  зимы  
всего  лишь  пару  дней  каких-то  там  осталось.
Найти  бы  у  кого  здесь  можно  взять  взаймы
тепла,  чтоб  растопить  застывшую  усталость.

Уйдет  вода,  что  нам  останется  весной?  
Конструкция  любви,  похожая  на  LEGO,
что  собирается  без  части  запасной,
которая  зимой  утеряна  под  снегом?

Февраль.  Всё  так  пустынно  и  оголено,
что  обнажает  полнолуние  декады
последней  то  недостающее  звено
не  удержавшее  наш  хлипкий  дебаркадер.

Так  пусть  несут  его  неведомо  куда
те  воды  роженицы,  что  текут  и  ныне
от  марта  первого  до  страшного  суда,
в  песок  когда-то  отошедшие  в  пустыне.

.....................................................

И,  чтобы  заглушить  в  себе  ночную  тишь,
ты,  словно  выпавший  из  жизни  недотепа,
до  самого  утра  бессмысленно  стучишь
немыми  пальцами  по  клавишам  лэптопа.


     VI-й  Пастераль

конец  зимы  меняет  да  на  нет,
февраль  -    и  тот  названием  лукавит,
нет  ничего,  остался  только  свет,
а  остальное  –  грязь  под  каблуками.

нет  ничего,  ни  истины,  ни  лжи,
и  Бога  нет,  ни  доброго,  ни  злого,
прими,  февраль,  меня  и  коллажи  
рифмованные  эти,  ради  Слова!

прими  меня  как  сон,  и  успокой  
для  той  шум  времени  на  циферблате,
чей  жест,  в  ночи  оставленный  рукой,
застыл,  как  на  пол  сброшенное  платье.

прими  меня,  и  тела  углерод
пусть  станет  в  остывающей  вселенной
тем  топливом,  что  дней  круговорот
согреет  жертвою  неокровленной.

прими,  пока  души  моей  тепло  
ещё  не  поглотил  вселенский  холод,
прими,  пока  вокруг  белым-бело,
и  я  на  снег,  как  бабочка,  приколот.

прими  мои  тетрадь  и  карандаш,
что  нажиты  за  жизнь  длиной  в  разлуку,
в  такой  мороз  и  душу  не  продашь,
и  я  в  весну  протягиваю  руку.

и  пусть  кому-то  больше  повезло,
пусть  где-то  детский  крик  и  новоселье,
мне  ж  выпало  по  первое  число
стоять  с  рукой  на  паперти  весенней.

не  это  главное.  февраль  один
на  нас  на  всех  от  вьюги  и  до  вьюги,
он  покровитель  наш  и  господин,
а  мы  его  простуженные  слуги.

важнее,  чтобы  замысел  Творца  
из  текста  собирался  по  крупицам,
писать  и  жить  от  первого  лица,
и  в  суете  мирской  не  закрутиться


     VII-й  Пастераль

           Любимая,  твоя  тоска
         меня  как  крепкая  леска
         связала,  но  ещё  успели
         мы  краски  взять  у  языка
           и  до  последнего  мазка
       отдать  февральской  чернобели!

         Раскрасим  всё  до  мелочей,
       и  куст,  и  камень,  и  ручей,
     ведь  корень  красоты  –  отвага!
           Любимая,  твоих  очей
       услада  –  соль  земных  речей
         во  славу  Господа  живаго!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=404818
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.02.2013

Через год

Кто  знает,  кто  знает,  кто  знает,
что  будет  со  мной  через  год  -
всё  та  же  печаль  наносная,
а  может  и  это  пройдёт?

А  может  я  стану  лесничим,
уеду  в  чужие  края
по  волчьим  следам  и  по  птичьим
учить  алфавит  бытия?

И  если  мне  выпадет  случай,
я  выучу  птичий  язык,
и  буду  на  мове  певучей
слагать  миллионы  музык.

И  будут  Позвист  и  Дагода  
качать  на  лугах  ковыли,
и  сосны  тянуть  год  от  года
янтарные  соки  земли.

Там  будут  мне  сниться  дороги  
и  шум  городской  суеты,
и  словно  медведь  косоногий
я  с  тварями  буду  «на  ты».

И  будут  таёжные  кедры
служить  мне,  как  слуги  царю,
а  я  их  обильно  и  щедро
за  это  отблагодарю.

И  буду  по  спилу  на  сучьях
отматывать  жизни  круги,
кормя  насекомых  кусючих
в  счастливом  безлюдье  тайги.

Ходить  четверть  жизни  на  лыжах
я  буду  по  белой  воде,
и  сонною  кроной  колыша,
отсыплет  мне  дуб  желудей.

Пёс  будет  грызть  кость  вечерами,
и  лошадь  жевать  свой  овёс,
и  будет  вселенная  к  раме  
льнуть  крупною  россыпью  звёзд.

Я  буду  у  печки  ютиться,
брусничного  выпив  вина,
и  мир  собирать  по  крупицам
в  слепой  крестовине  окна.

И  буду  я  вечно  простужен,
и  сыт  одиночеством  всласть,
и  спать  с  той  звездой,  что  на  ужин,
как  мужа  меня  дождалась.

И  кедра  лиловые  шишки,
болот  изумрудные  мхи  -
всё  будет  в  обильном  излишке
без  прочей  людской  чепухи.

И  большего  счастья  не  надо:
уеду  –  считай,  повезло!
От  почек  и  до  листопада
природа  –  моё  ремесло!

И  всё  мне  за  это  простится,
как  птицам  уже  прощено,
без  всяких  судов  и  юстиций.
Быть  может,  но  есть  одно  «но»!

Я  всё  ещё  здесь,  и  наверно,
весь  этот  рифмованный  сброд
прочту  я  под  лампой  вечерней  
с  ухмылкой  кривой  через  год.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=381428
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.11.2012

Сыть

Скажи,  что  жизнь  всего  одна
и  я  поверю,
и  если  мал  проём  окна,
открою  двери,

чтоб  в  гости  хлынула  заря
со  всем  пейзажем,
и  силуэта  сентября
косая  сажень,

и  билась  с  шумом  о  порог  
листва  прибоем,
и  жизнь  расстелена  у  ног
была  обоим!

Чтоб  жженных  листьев  по  ковру
стелился  запах,
и  солнце  шло  к  нам  поутру  
на  мягких  лапах!

Чтоб  первой  падала  звезда
на  подоконник,
и  пахла  дымом  резеда,
алел  шиповник.

Подобно  стаям  саранчи
летают  листья,
и  вся  вселенная  звучит
легко  и  чисто.

И  чтобы  скрыть  свою  печаль
под  покрывалом,
природа  каждую  деталь
зарифмовала.

И  всё,  что  выпало  из  рук  -
ушло  под  воду,
и  только  вширь  за  кругом  круг
уходят  годы.

И  если  надо,  чтобы  я
сгорел  за  осень,
не  станет  меньше  бытия  -
взойду  колосьем.

Но  как  с  дрожащею  губой  
ты  б  не  просила,
согреть  вселенную  собой
мне  не  по  силам.

Такой  же  вечной  будет  жизнь
лет  через  двести,
спеши,  беги,  вертись,  кружись,
и  всё  на  месте.

И  надо  ль  большего  просить,
пусть  даже  малость,
когда  такая  красок  сыть
нам  здесь  досталась?

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=380923
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.11.2012

Оступь / внутренняя Монголия (каллиграмма - Krajzer)

Остыло  всё,  ещё  чуть-чуть  земля
                                       теплее,  
                         где  озимые  поля,
и  минус  градус  от  нуля,
и  минус  час  на  циферблате.

Лишь  пару  дней  до  снега  есть,
       чтоб  выйти  из  себя,  осесть,
и  после  -  навзничь  рухнуть  оземь,  
                                             и    
                 преобразить  в  сухую  смесь
                 осадки  нашей  первой  
                 осени,

когда  по  жухлым  листьям  в  злате
           дни  рассыпаются  в  басмати,    
           и  жизнь  считает  
               до-семи…

теперь  и  нам  -  дорога  и  сума,
                         пора  искать,  
где  прячется  
         зима,
         чтоб  только  не  сойти  с  ума!

оставим  здесь  все  эти  лица,
             в  которых  холод  и  печаль,
             и  поскорее  в  пастораль
                 полей  
             и  тишину  лубочную

             глотать  заржавленную  сталь
деревьев,  вставших  по  обочинам…

и  может  с  нами  так  случится,
     что  станет  мачехой  волчица,
           иль  ворон  станет  
                                   отчимом.

из  мелочи  рождаются  слова
любви  –  
и  вот  уже  шуршит  листва
                           у  ног  твоих,  и  дерева
                           скрипят  им  в  такт,  
             как  половицы
   
               той  комнаты,  
где  нас  уж  нет,
где  стерся  стульями  паркет
                   и  окна  тюлем  занавешены;

                 где  на  меня  похожий  шкет,
такой  же  озорной  и  бешенный,
с  какой-то  пухленькой  девицей
                   на  сетке  панцирной  резвится,
                   и  целый  мир  обещан  им.    

Но,  видно  был  Господь  навеселе,
         и  создал  всё  в  единственном  числе,
         а  значит,  жизнь  –  парад-алле
неповторяемых  деталей;

       и  я  мечусь,  как  электрон
меж  двух  осей  чужих  сторон
         в  пределах  внутренней  
           Монголии,

там,  где  вдвоем  -  она  и  он,    
         недолюбили,  
                           недохолили;

где  гумуса  горячий  калий
         уносит  Землю  в  Зазеркалье
         предзимней  меланхолии.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=380616
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.11.2012

Ключи

От  замка  отучаю  ключи  -
ох,  не  просто,  совсем  не  просто!
Сколько  временем  вещь  не  лечи,
всё  равно  порастёт  коростой.

Чайник  снова  не  вымыт,  вода
закипает  сама  в  колодце…
Даже  мухам  залётным  сюда
возвращаться,  и  тем  не  хоцца.

Так  и  мы  не  под  землю,  а  над
словно  птицы…  вот  только  мне  бы
научиться  читать  листопад
сквозь  осеннюю  окон  немыть,

и  тогда  бы  я  точно  рванул,  
и  не  стоп-кран,  а  прочь  отсюда,
с  наслаждением  слушая  гул
удивленного  бегством  люда.

Я  бежал  бы,  бежал  бы,  бежал
бы  от  всех  и  от  вся  подальше,
пьян  свободой  и  вольностью  шал,
как  бежит  дождь  грибной  по  пашне,

как  бегут  от  любимых,  любя,
как  бегут  по  бумаге  буквы,
как  бегут  от  себя,  от  себя,
от  себя  –  как  от  горькой  клюквы,

как  бегут  от  любимых  и  шаг
ускоряют  в  процессе  бега,
как  бежит  запряженный  ишак,
а  за  ним  по  пятам  телега,

и,  слетая  в  дорожную  пыль,
вслед  бежит  за  телегой  сено,
как  бежит  к  горизонту  ковыль  
и  тугая  по  телу  вена…

Отучаю  ключи  от  замка,
время  бьёт  по  рукам  всё  хлестче  -
память  мелочна  и  коротка:
не  идеи  хранит,  а  вещи.

Здесь  мы  все  беглецы  в  никуда,
эмигранты  и  дезертиры  -
значит,  всё  это  впрямь  суета,
бег  в  пределах  своей  квартиры.

Но  с  насиженной  новую  жердь
ищет  глупая  голубица,
и  легко  умирать,  если  смерть  
не  узнать,  и  в  неё  влюбиться!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=366704
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 26.09.2012

Две ноты

.    Нота  до

Голоса,  голоса  -  
слуховая  усталость!
Ночь  сошла,  как  роса  –  
ничего  не  осталось...

Города,  города  -  
спальных  ульев  жужжанье,
новых  лиц  череда  -
снов  моих  прихожане…

Холода,  холода  –  
снова  к  Пасхе  в  апреле
ни  зерна,  ни  плода  -  
вот  и  осиротели.

Времена,  времена  
ничего  не  меняют:
речь  –  от  речки,  страна  -  
от  Амура  к  Дунаю.  

Небеса,  небеса  –  
голубая  босота,
лишь  растёт  полоса
из  хвоста  самолёта.


     Нота  после

Молодое  вино,
снова  ночь  на  подпитье  -  
жаль,  что  нам  не  дано
умирать  по  наитью.

И  уже,  словно  лёд,
тает  пятый  десяток,
и  течёт,  и  течёт  
от  затылка  до  пяток.

Ни  кола,  ни  двора,
ни  богатства  не  нажил,
знать,  настала  пора
раствориться  в  пейзаже.

Оттого  ухожу
в  никуда  ниоткуда,
преступая  межу  
в  ожидании  чуда.

Если  я  не  вернусь,
знай:  дошёл  до  предела,
или  выжила  Русь  
инородное  тело.

И  тогда  от  меня,
как  подарок,  подснежник
в  марте  пятого  дня
прорастёт  сквозь  валежник.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=359838
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 26.08.2012

Und, Ergro, und!*

Мизансцена:  муж  и
суп,  жена  и  прочь.  -
поздний  ужин,
ночь.

     -  Что  там  на  работе?
                                           -  Скучно.  Как  сынок?
     -  Плоть  от  плоти,
         ок.
                                           -  Господи,  прости  нам!
     -  Перестань  просить!
       Плач  -  кретинам  
       сыть!
                                           -  Дикость  –  не  природа,
                                               свет  –  не  минус  тьмы…
     -  Уксус-сода  –  
       мы!
                                           -  Огорчусь?  Едва  ли…
                                               Слово  –  не  еда.
     -  Наплутали?
                                           -  Да.
     -  Слово  было  после…
                                           -  Значит,  не  о  нас?
     -  Был  подослан?
                                           -  Спас!..
     -  Выходи  –  покурим.
                                           -  Значит,  ни  о  чём?
     -  Хватит  дури!
                                           -  Пьём?
     -  Что-то  слишком  часто...
                                           -  Лучше  так,  чем  врозь…
     -  Склеить  ласты?
                                           -  Брось!
                                               Чем  же  пьяный  грешен?  
                                               Трезвый  –  не  святой!
     -  Шёл  бы  с  лешим!
                                           -  Стой!!!
                                               Ты  спроси  любого,
                                               Мы  с  тобой  –  не  в  счёт!
     -  Боже,  как  убого
       всё!
                                           -  Жизнь  –  как  колоннада!
     -  Тоже  мне,  эстет!..
                                           -  А  что  надо?
     -  Свет!
                                           -  Свет  –  отец  бумаги,
                                               тьма  –  сестра  чернил!
     -  Пил  из  фляги?
                                           -  Пил.
                                               Не  люблю  посуду!
     -  Не  твоё:  любить!
                                           -  Значит,  буду
                                               пить!
                                               Каждому  на  поле
                                               воину  по  копью!
     -  Снова,  что  ли?
                                           -  …пью!
     -  Хороша,  знать,  тяга?
                                           -  Знаешь,  хороша!
     -  Чья  бодяга?
                                           -  США.
                                               Пьяный,  я  свежею,
                                               ободряюсь  весь!
     -  Ломит  шею?
                                           -  Есть…
     -  Перепутал  двери
       или  север-юг?
                                           -  В  Англетере
                                               крюк…
     -  Не  твоя  дорога,
       ляг  и  полежи!
                                           -  Слишком  много
                                               лжи…
     -  Ну  а  как  другие?
                                           -  Это  я  –  другой!!!
     -  Что,  рутине  –  
       бой?
                                           -  Да  не  в  этом  дело!
     -  Может,  хватит  ныть?
                                           -  Надоело
                                               пить…

                                                           Так  они  и  жили:
                                                           без  ветров  и  стуж,
                                                           в  полноштилье
                                                           душ.


*  -  надпись  в  лифте  старой  девятиэтажки.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=359672
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 25.08.2012

До последнего

Платье  новое  тобой  
не  надёвано  –  
                   будет  сменное,
видно,  ниткой  голубой
жизнь  простёгана
                           неопреновой.
Но,  куда  теперь  ходить
в  новом  платьице
                           незаношенном?
Не  по  крою  вышла  нить  –  
всё  оплатится,
                       всё  –  задёшево!
Безглаголием  застряв
в  прошлом,  будущим
                               перекроится,
выпьет  нас  устами  трав
вслед  тостующим  
                           божья  Троица!
Знать,  недолго  будет  ждать  
глаз  раскосие
                     человечины,
и  в  июле  с  гладью  гладь
абрикосами  
                 будут  венчаны.
Так  дождись  меня  в  аду…  -    
многоточия  
                 недостаточно!
Я  иду  к  тебе,  иду,
в  мою  вотчину  
                       всепридаточных!
Да  и  что  просить  нам  всем  
всепрощения  -  
                       что  за  глупости?!
Арарат  сейчас  совсем  
не    Армения,  
                     Боже,  у́паси!
С  юга  смотрят  города
остролобыми
                   кипарисами  -
видно,  будем  мы  всегда
остолопами  
                 здесь  прописаны.
Не  каких-то  там  семи  -
многолетнее!  –
                       дней  творение  -
где  устроен  быт  семьи,
там  заметнее
                     запустение.
Вот,  и  спала  бытия  
пелена  с  лица  
                       вместе  с  прочими  -
мысли,  словно  бы  дитя,
пеленаются  
                 в  междустрочие.
Только  гулкий  перезвон
сна  с  бессонницей  –  
                                 в  руки  книжица.
Ну,  а  днём,  какой  резон  -
и  не  стонется,
                       и  не  дышится?
Как  на  нерест  по  реке
к  верхней  Ладоге  
                           по  Карелии  
время  шло,  рука  к  руке
встали  на  ноги  
                       и  сгорели  мы.  
Вот,  и  ты  меня  снесла,
как  беременность  
                           внепостельную  -
до  последнего:  числа,
места,  времени,
до  последнего.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=356994
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 12.08.2012

Молоко

Любимая,  30-е  число  –  
весна  очередная  на  исходе,
и  что  во  мне  за  месяц  проросло,
то  зеленью  аукнулось  в  природе.

Пишу  тебе  в  полуночной  тоске,  
пытаясь  сердце  строчками  заштопать,
и,  словно  дети  малые  в  песке,
играют  пальцы  с  буквами  лэптопа.  

Кириллица  разорванной  тесьмой
сама  плетется  долгие  недели  -
так  греюсь  я  отчаянным  письмом,
чтоб  пальцы  без  тебя  не  онемели.

Измаялся…  не  дни  идут  –  года,
уже  и  лето  числится  в  угоне,
и  только  и  надежды,  что  вода
дождем  остудит  жаркие  ладони.

Всё  о  тебе,  и  пишется  легко,
как  дышится,  -  спасибо,  дорогая,
за  то,  что  я  слова,  как  молоко  
щенок  из  блюдца,  радостно  лакаю!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=340917
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.05.2012

Bitterfly

В  твоей  Америке  темно,  а  здесь  рассвет  и  всё  прозрачно:
я  пью  дешевое  вино  под  птичий  щебет  новобрачный.

Так  много  хочется  сказать  тебе  о  жизни  неумелой,
но  дождь  смывает  всё,  подстать  годам,  написанное  мелом.

Да  что  работа,  что  родня,  когда  весна  вокруг  в  разгуле?
Я  пью  вино,  и  для  меня  жизнь  не  кончается  в  июле!
Я  выше  вышнего,  когда  моя  меняется  природа
в  её  руках  и  череда  ночей  есть  сущность  антипода
моей  несказанности  здесь  и  бесконечности  оттуда,
и  в  этом  я,  наверно,  весь…  нет,  плюс  красивая  посуда,
да  две-три  строчки  о  себе,  
всё  остальное  –  шум  дороги,
случайный  пропуск  на  резьбе  стиха,  
и  многоточие  в  итоге…

Ну  вот,  закончилось  вино…
Коньячный  город  пьян  и  гулок.
Я  с  этим  миром  –  заодно:  сверну  в  случайный  переулок
и  затерявшись  во  дворах  последней  вычерканной  спичкой,
мой  Сын,  
         мой  Дух,  
                   Отец  мой,  
                             Страх  Божественный,  
                                                       мой  Двор  Кирпичный,
прими  меня,  как  прежде!  Я  не  премину  тебя  оставить
и  всё  пройти  от  «а»  до  «я»,  в  твоей  завышенной  октаве!
Но  знаешь,  где-то  в  глубине  души,  и  я  здесь  эмигрантом
стою,  повернутым  к  стене  лицом,  и  сквозь  цемент  Оранта
со  мною  будто  говорит  о  детстве,  о  любви,  о  чуде…

Нью-Йорк,  17-я  стрит…
Давай  не  будем  о  посуде!  
Осколки  ранят,  но  сейчас  не  время  прятаться  от  слова
и  от  стиха  к  стиху  влачась,  я  будто  проживаю  снова  
перерождение  и  смерть,  и  всё,  что  дадено  и  взято  –  
что  нам  вся  эта  круговерть,  когда  ничто  уже  не  свято?

Но  нет,  мой  янки,  нет,  и  нет!  И  нас  нет..  
Что  ещё  осталось?
Уйти  в  мормоны,  в  интернет?  
Да  нет!  Всё  это  вздор,  усталость!

Давай  влюбляться!  
Знаешь,  тут  всё  проживается  иначе:
и  крылья  всё  ещё  растут,  и  я  люблю  тебя,  а  значит,
давай  в  окно  на  раз,  два,  три  -  сейчас  что  небо,  что  солома…
Всё,  что  находится  внутри,  невыносимо  невесомо!
Ты  скажешь,  я  не  прав?  Ура!  
Осталось  только  дуть  на  пену:  
пусть  пузырится  детвора  твоя,  а  мне…  
хоть  лбом  о  стену….

В  твоей  Америке  среда,  а  здесь  четверг…  
и  с  роговицы  слеза  находит  путь  туда,  
где  места  нет  остановиться.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=336546
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.05.2012

Сахар

.                          И  над  прошлым  и  над  настоящим
                           Золотые  бабочки  летят.
                                                         Михаил  Светлов


Я  в  нежность  оступился,  и  когда  
раскрыл  ладони  бабочкой  ночною,
рассыпались  росою  холода
по  теплому  от  почвы  перегною.  

Природа  вся  пошла  на  передел,
проснулось  всё:  от  мала  до  велика.
Зачем  же  я  так  сильно  захотел
добавить  в  зелень  сини  базилика

и  оступился?  Делая  петлю,
как  бабочка  до  куколки  бескрыла,
впервые  повторённое  «люблю»
меня  тюльпанной  нежностью  раскрыло,

чтоб  налитая  соками  земля
тугих  дождей  расчёсывала  косы
под  пение  кружащего  шмеля
оперившейся  веткой  абрикоса.

...........................................

Как  бабочкой,  влетевшей  под  плафон
в  безвыходность  искусственного  света,
я  бьюсь  рукой,  проваливаясь  в  сон,
о  пустоту  постели  несогретой,
и  прежде  обретенные,  потом
утерянные  в  поисках  чужого,  
нашаривая  в  воздухе  густом
черты  лица,  и  начиная  снова
притрагиваться  пальцами,  теперь  -
как  сахар  собирая  по  крупицам,
по  нежности  соскучившийся  зверь  
во  мне  жемчужным  ландышем  клубнится


.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=332441
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.04.2012

Тени скифов

Снег  идёт,  мир  делается  глуше,
и  стоят  понуро  фонари  -
в  тишине  лишь  холоду  снаружи
эхо  отзывается  внутри.

Словно  у  Тарковского  в  «Рублёве»,
валит  снег,  как  пар  из-под  земли,
и  пространство,  свёрнутое  в  слове,
точкой  обрывается  вдали.

Так  давай  оставим  труд  сизифов,
и  по  чистой  глади  листовой
ляжем  в  снег  тенями  мертвых  скифов  
к  выходу  от  мира  головой.

Снег  идёт,  как  в  гости  к  нам  на  ужин,
не  заходит  -  кружит  у  двери,
видно  одиночество  снаружи
лучше  одиночества  внутри.

И  когда,  как  женщина  с  постели,
встанет  полногрудая  луна,  
после  снегопадов  и  метелей
с  нас  обоих  спросится  сполна.

А  сейчас,  всё  в  мире  изменилось  -
градусник  с  часами  на  нуле,
и  небес  дарованную  милость
снегом  называют  на  Земле.

Словно  коркой  тоненькой  по  луже
замерзают  наши  словари  -
глубина  молчания  снаружи
криком  заглушается  внутри.

Что  мы  скажем  бездне  черно-синей,
в  снег  хрустящий  падая  спиной,
в  час,  когда  вокруг,  как  из  корзины,
сыплется  по  скатерти  земной?

Нам  уже  оправдываться  поздно,
скрылось  всё  под  снег  за  полчаса  -
в  пустоте  сегодняшней  беззвездной
только  снег  прощают  небеса.

Снег  идёт  безудержно,  навалом,
нисходя  на  головы  мирян,
и  земля  лежит  под  покрывалом,
как  младенец,  брошенный  к  дверям.

Значит,  перевёрнута  страница
никому  невидимой  рукой,
и  сегодня  небо  беленится,
чтобы  завтра  выдался  покой.

Ни  тепла  не  чувствуя,  ни  стужи,
тают  тени  -  что  ни  говори,
в  эту  ночь  ноль  градусов  снаружи  -
только  эхо  холода  внутри.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=311965
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.02.2012

Где-то на грани

В  этом  году  водкой
не  отпоить  зиму.
Пей,  веселись,  фоткай  -
легкость  невыносима!

Вот  и  души  снимок  -
что  ж,  хороша  птица!
Время  прошло  мимо,
времени  нет  спиться…

Счастья  гроши  слёзны.
Нам  ли  в  паху  бриться?
Что  ни  погон  –  звёзды,
что  ни  панель  –  жрица.

Выход  один  –  в  стойло!
Плохи  из  нас  люди
вышли  -  давай,  спой  нам,
не  распускай  слюни!

Нам  -  по  делам  будет:  
бедно,  темно,  мутно.
Вам  –  всё  в  одном  блюде
поми(пробел)нутно.

Время  само  сбросит  
нас  со  счетов,  живы
будем,  пока  проседь
не  остудит  жилы.

Всё  топору  -  плаха,
небу  всё  –  звёзд  россыпь.
Не  о  чем  нам  плакать.
Хватит,  руби  тросы!

Видно,  пришло  время
в  кровь  накачать  гелий  -  
будет  и  в  нас  семя
Солнца  в  земном  теле.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=309622
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 28.01.2012

Девочка-заступница (на стих Koh-i-Noor aka Лиля Брик)

Лиля  Брик      

         *  *  *
                         Трибьют  ВВМ

девочка  неброская,
а  узрела  Бездну:
тишина  –  
               матросская,
дровосек  –  
                 железный.

вычитая  
       личики  
на  барочных    креслах,
вычиркала  
       спички  –  
Бездна  и  пролезла.

смотрит  
и  не  щурится:
всё  одно  –  
               съедома.

на  бульоне  с  курицей  
не  построишь  дома,
на  бетонной  улице
не  посадишь  грушу.

Бездне  
         не  июлится,
Бездна  
         хочет  кушать.

кара-
       мелью  
               крошится
меж      
     зубами  
               Бездны
крошечное  прошлое  –  
дровосек  железный.

тишина  матросская,
как  
аплодисменты.

высыхают  росами
     постные  измены,
выпадают  картами
     червы,  
           черви,  
                 чудо.
нынче  ворон  каркает.
завтра  то_же  будет.

плечи  колокольни  не
   крылицем-покровом  –  
пелеринкой  тоненькой
на  последний  кровный
 снег  засыпал  
     нищенский
         духом  и  прозрением.

девочка  
             отыщется
в  пятом  
               измерении.



RES

Бездна  смотрит  девочке
в  душу  голубиную,
сыпет  небо  мелочью,
снегом  и  рябиною.

Видно,  ветру  велено
разойтись  на  росстани  -
молодо  и  зелено,
вёрстами  и  сёстрами.

В  тыл  под  белым  знаменем  
отступилась  улица,
девочка  сознанием
с  края  в  бездну  сунется.

Снег  одарит  дерево
духом  и  прозрением,
девочка  растеряна
холодом  шагреневым.

Бездна  вяжет  бантиком
узел,  белым  бесится,
нарастает  паника
на  закате  месяца.

Нечего  и  спрашивать
с  Бездны  -  тем  не  менее
станет  снег  окрашенным,
сбудется  знамение.

Неба  перочинного
простыни  расстелены,
под  глаза  морщинами
космоса  расщелины.

Грешный  или  праведный  -
равно  обувь  снашивать,
в  городе  пораненном
разорвалась  наживо.

Девочка-заступница
в  Бездну  смотрит  черную,
упадёт  –  не  стукнется,
падать  обречённая.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=309408
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.01.2012

Автопортрет с гусём

Посмотри  на  меня,  на  фигуру  стоящую,
что  стоит,  заслоняя  собой  настоящее  -
аватарка  на  блог  «человека  усталого»,  
что-то  есть  в  ней  от  бога,  и  даже  от  дьявола.

На  висках  седина  распоясалась  донельзя,
и  во  взгляде  видна  только  мелочность  помысла.
Как  на  срезе  слюды  на  прожилках  с  морщинами
в  них  оставил  следы  гений  места  причинного.

А  на  стыке  бровей  две  дуги  перекрещены
словно  злой  суховей  дал  глубокие  трещины.
Только  в  линиях  рта,  голубая,  как  устрица,
есть  мужская  черта,  но  и  эта  опустится.

И  в  движениях  рук  столько  пафоса  птичьего,
будто  ось  север-юг  в  позвоночник  завинчена.
Так  на  фоне  листвы  узнаваемым  контуром
я  застыл  постовым  на  ковре  терракотовом.

И  такой  мишурой  вся  картина  напичкана,
будто  главный  герой  только  вышел  за  спичками,
и  стоит  среди  дня  нагишом  в  околесице
городской,  а  родня  ждёт  пока  перебесится.

Вот  и  всё,  mon  amie:  оголенное  дерево,
а  за  ним  мономир  превращается  в  стерео.
Лишь  додай  сулемы  к  неглиже  поздней  осени  -
пусть  горит  всё  что  мы  часом  насенокосили!

Весь  сюжет  ни  о  чём  –  лоб,  очки,  переносица,
но  за  левым  плечом  в  перспективе  возносится
прямо  в  небо  с  колен  над  полями  стерильными
то  ли  гусь,  то  ли  член  с  распростертыми  крыльями.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=293809
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.11.2011

Дармовая осень

Я  принимаю  все  дары:
и  счастье,  и  подковы,
жестокость  глупой  детворы,
капризы  стариковы,
дожди,  пожухлую  траву,
дым  листьев  прошлогодних,
младенца  первое  «агу»,
и  первый  шаг  на  сходни

судьбы,  подвешенные  на
родительские  плечи.
Я  принимаю  времена
и  ныне,  и  далече.  
Даров  моих  не  перечесть,
и  потому  без  злобы
я  принимаю  всё,  как  есть,
со  всем,  что  не  должно  быть.

Я  принимаю  страх  и  боль,
и  радость  принимаю,
и  принимаю  алкоголь,
зачем  –  не  понимаю…
И  жизни  праздничный  парад  
верхом  я  принимаю  -
пусть  Ленин  спит,  как  конокрад,
шумам  земли  внимая.

Я  принимаю  речи  дар
со  всей  глухой  Вселенной,
и  пью,  как  яд,  её  нектар
коленопреклоненно.
И,  всосанная  с  молоком
её  груди  кормящей,
во  мне  часть  речи  целиком
спасение  обрящет.

Я  принимаю  бытиё
той  женственности  зыбкой,
что  освещается  её  
блуждающей  улыбкой.  
И  сочиняю  песнь  песней,
как  уличный  калика,
природе,  с  явленностью  в  ней  
божественного  лика.  

Я  принимаю  каждый  миг,  
как  даренное  благо,
что  выдаёт  в  глазах  моих
искрящаяся  влага.
Весь  этот  замысел  с  его
возможною  ошибкой
моё  приемлет  естество
без  подоплёки  жидкой.  

Я  принимаю  свет  и  тьму,  
и  холод  ледовитый,
и  смерть  приму,  и  потому
мы  с  этой  жизнью  квиты.
И  пусть  марает  лист  графит
о  том,  что  мир  несносен,
когда  ноябрь,  и  моросит,
я  принимаю  осень!