| Сторінки (3/218): | « | 1 2 3 | » |
Плывет клубами горький дым с обугленных равнин, под гнетом ветра бьет поклон отяжелевший злак. Одевшись пеной парусов, уходят корабли в туманный дальний Авалон, не ведающий зла. Король уже сражен в бою, окутан дремой маг, укроют золотой грааль пучины черных вод. И гулкой поступью спешит в печальный край зима, чтоб мерзлым панцирем сковать забытый Камелот.
Но песен тень и сказок пыль тревожат сны и явь, как рану снова бередит засевший шип в ноге. Не тронет миф ни бледный тлен, ни пепел, ни бурьян, его хранят, как формалин, объятия легенд.
…От незнакомых позывных тревожится эфир, диспетчер задает маршрут и разрешает взлет. Дай Бог, что не заденет враг, удастся хитрый финт, и тех, кто рядом, сбережет удача-судьбоплет. Прозрачный воздух под крылом пятнает выхлоп ржи, и багровеет на земле от взрывов полоса. А голос на канале лишь твердит тебе «Держись!», что держит крепче всех молитв и веры в чудеса. Когда огонь терзает сталь, вонзаясь в теплый бок, как хищник, челюсти вонзив в обшивки смятый лист – поможет что-нибудь одно: что смилуется Бог. Или надежда, чтоб тебя сегодня дождались. Где правит смерть, там хлещет кровь как в небо светлый май. И лишь бы только не подвел в бою второй пилот…
Но Гранне ждет, когда с небес вернется «Диармайд», и Гвиневера ждет, когда вернется «Ланселот».
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=615472
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.10.2015
Скачет по степи изможденный рыцарь – пот струится каплями янтаря.
Плачет над утесами соколица, в бурю растерявшая соколят. Плачет, надрывается, ветер воет, скалы сетью выщербин расколов.
- Не видал ли в мире где, храбрый воин, ты трех сыновей моих, соколов? Клювы остры, когти прочнее стали, из которой скован твой светлый меч. Бурей унесло их в края и дали, некому от зла их предостеречь. Человечий мир по-иному сложен, и в его натуре гнилая суть. Им бы гнезда вить на скалистом ложе и дичину теплую бить в лесу, небеса пронзать в золотом убранстве, в пламени заката взбивая вихрь. Не встречал ли где ты, во время странствий, старшего, храбрейшего из троих?
- Я шел от Парижа до Аскалона, видел светлый город Иерусалим. Видел, как пшеница колосья клонит, видел деревень разоренных дым. Видел сто закатов и сто восходов, алых, словно кровь, что течет с меча. Я встречал людей, племена, народы, только соколов меж них не встречал. Впрочем, обожди… Помню, в тронном зале, на холеной царской сидит руке, белым драгоценностей блеском залит сокол в позолоченном клобуке. Он отлично вышколен и покорен. Клетка – вся сапфировый свет росы. Так ему вовек не изведать горя. Это ли, ответь мне, твой старший сын?
- Божий рыцарь, смилуйся надо мною, наш народ вовек не склонял колен. Как же сын мой, храбрый, бесстрашный воин, променял свободу на жалкий плен… За него вовек не избыть тревоги, мир людей опасен, угрюм и лих. Ну, а не встречал ли ты где в дороге среднего, любимого из троих?
- Я прошел далеких дорог без счета, тысячи обычаев повидал. Кто вовек не чтил ни Христа, ни черта - тем и тело ближнего суть еда. Коль снесет охотник и град ударов, и угрозу крепких стальных когтей – очи соколиные станут даром самому почетному из гостей. Помню, как мой лорд на пиру однажды высшей чести этих даров вкусил, кровью соколиной утешив жажду. Это ли, ответь мне, твой средний сын?
- Горю материнскому нет предела. Сыну вновь над скалами не летать. Я бы месть собрать с людей полетела, только сила в крыльях уже не та…
Рыцарь смотрит зло, тяжело, устало, а глаза - что мертвенный суховей.
- Неужель, ты, матушка, не узнала младшего из трех твоих сыновей? Слова не найдешь успокоить раны, те, что глубоки до сердечных жил? Я прошел дороги, моря и страны, но ни капли ласки не заслужил… Вглядываясь в красный горячий вечер, много лет дорогу к тебе искал… Только мир чудовищный, человечий, стал родней гнезда среди серых скал. Я сражался храбро в стране за морем и не пред кем не склонял колен. Мой король был службой моей доволен и в награду выделил графский лен. Я взял в жены деву людского рода, и пускай хоть раны мои кровят, в замке на холме на исходе годы явятся на свет мои сыновья.
Скачет по степи изможденный рыцарь – пот струится каплями янтаря.
Плачет над утесами соколица, в бурю растерявшая соколят. Плачет, надрывается, ветер воет, зубьями вгрызается в птичью грудь.
Рыцарь скачет прочь от забытой боли. Время лечит. Лечит когда-нибудь.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=615471
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 23.10.2015
Я стоял на холме — небо плыло над головой,
а по пустоши вдоль верстовых проходил конвой —
он тащил в цепях шваль, грязных пьяниц, воров, убийц.
Рог гнусаво и гулко в бездонную даль трубил.
Капитан был устал и спокоен, усат и сед —
я казался ему не честнее, чем эти все,
не невинней глаза, не открытей мое лицо.
Я вполне из породы мерзавцев и подлецов,
я мошенник из грязных канав за Уайтчапелом, лжец и трус.
Дым тянулся средь вереска, путаясь на ветру.
Я спустился навстречу и тихо спросил: «Куда
ты ведешь свой отряд, что вовеки не знал стыда,
что боится стрелять, но не брезгует задушить?»
Капитан же вздохнул, словно пил за помин души.
- Здесь кого-то ждет плаха, кого-то рывок петли.
А кого-то награда из пуговиц и петлиц
и билет на корабль — от родины далеко,
но не дальше чем в руки лопату и рыть окоп.
А потом... кому пуля, кому и французский штык —
возвратится обратно немного таких как ты,
перетянутых туго в клубок оголенных жил.
Там дорога на город — иди же. Ты заслужил.
Пустошь дальный закат словно кровью своей облил.
Я когда-то без страха сжигал свои корабли.
А потом, в середине незнамо какого дня,
корабли, словно в месть за беспечность, сожгли меня.
И с тех пор я осколок ношу у себя в груди,
и давно в темно-серый мой синий слинял мундир.
Я служил на фрегате величества-короля.
Да, я мичман Джон Рейли, и я умею стрелять.
Знаю как ставить парус, как верно ведется курс.
И я знаю, какая морская вода на вкус.
Я в тот день нахлебался соленым почти с галлон.
Да. Я грязный бродяга. И мое имя Джон.
С мерзлой пустоши линия берега не видна.
Да, я вор и жилец сточных ям городского дна.
Возвращается слишком немного таких как я —
тех, кто носит в груди сумасшествия темный яд,
окровавленный клубень души, оголенный нерв.
Возвращаются вовсе не те, кто был на войне.
Меня звали Джон Рейли. Я умер в обьятьях волн.
Джонни — грязный бродяга. Убийца, подлец и вор.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=524522
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 19.09.2014
Стрелы дождя растекаются робкими лужами,
тонкие пальцы ласкают гранитные скулы,
метя их первым — осенним, мерцающим кружевом.
Ломкие льдинки ложатся на плечи сутулого
города в сером плаще нерастраченной мороси.
Все засыпает... И ты, распусти свои волосы.
Спи, моя милая, сон по ресницам не стряхивай.
Осень танцует — гляди, на грудь голову клонит.
Тень кисеи растянула прохладная пряха,
крепит дождем на фасады, карнизы, колонны.
Полог туманный — пусть солнце тебя не тревожит,
глаз не коснется развеять туманную дрему.
Тучи пуховые льнут теплотой к твоей коже.
Спи, моя милая... Спать соловьям и влюбленным,
спать кораблям, перекличкам, портовому гомону.
Спят тополя, спят бродяги, певцы и художники.
Осень уже во дворе, возле самого дома,
пяткой босой бьет в недремлющий куст подорожника,
паданцы с яблонь целует губами закатными.
Спи моя милая, брось из окна, что не спето.
Спи в дождевом одеяньи, в хрустальным палатах...
Спи моя милая, спи до грядущего лета.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=520995
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.09.2014
Последние письма считаю по уголкам, отложенным в папки за август, июнь, июль.
Последний боец уцелел из всего полка, и тот где-то в числах десятых погиб в бою.
Скорбящим родным перешлют через пару дней остывшее тело, запаянное в пакет.
Друзьям — эстафетой. «Убит. Его больше нет... Ушел без возврата... Ушел по той стороне...
Остался без права назад на чужой войне».
А ты мне приснился, буквально два дня тому, как флаг эстафетный отметил меня крылом.
Сказал: «Понимаешь, я что-то в толк не возьму, с чего небо стало от пепла белым-бело,
с чего налетел ветер северный от реки. Должно быть, что осень вступает в свои права».
В футболке с бравадною надписью "Day to kill"
Ты рук мне до этого раньше не целовал.
И ты не любил в черном чае вишневый лист и книги с интригой, замешанной на крови.
Зачем, выбирая мое среди многих лиц, ты снился мне, снился и просто шептал: «Живи»?
Уж лучше бы ты материл меня в бровь и в глаз, как это бывало, когда я порола чушь,
вонзая иронию словно господень глас, а не прижимался щекой к моему плечу.
Тягучая нота — чай — липовая кора. Дым теплый и пряный танцует в живом огне.
«Но ты же не собираешься умирать?» И ты головою качаешь — конечно нет.
В потертых штанах, в берцах. Глины пегая масть пятнает колени — застывшая полоса.
Как будто бы грязной водою обдал Камаз, на трассе дождливой, и капли на волосах
застыли буреющей влагой кровавых брызг. Ушел без возврата, ушел по той стороне...
Вселенная сон пожирает, что твой нарыв. Остался без права назад на чужой войне...
Ты мог бы присниться невесте, семье, родным.
Но ты, умирая, зачем-то приснился мне.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=520994
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.09.2014
Пепельная колыбельная, мокрый шелк —
стынет вода по разломам земной коры.
Я обещаю. Все кончится хорошо.
Для нас и для тех, кто идет сейчас на прорыв.
Пепельная колыбельная — день угас,
зыбко увязнув в размывах у баррикад.
Кажется здесь никого живых кроме нас...
Дымные пальцы, карающая рука
крепко вцепляется в легкие — дальний пал
хрипло зашелся в сияющем ввысь огне.
Дождь отпевает в серебрянном тех, кто пал.
Пепельная колыбельная — тех, кто нет.
В мокрой золе кровь — рубиновые цветы.
Не нужно смотреть в них, сейчас это будет зря.
Можно, хотя бы на время, тебя на «ты»?
Так проще не думать, что вдруг могла потерять...
Пепельная колыбельная... Битый вокс
снуло молчит, не дает навести контакт.
Музыка смерти, тень песни из ничего.
Это трусливо, но я не хочу вот так.
Горохоту бури заменою тишина.
Пепельная колыбельная, томный стон.
Даже и если здесь никого кроме нас,
нас вполне можно вдвоем рассчитать за сто.
Дождь извивается плетью, идет гроза.
Черная молния, необходимый шок.
Просто... Прошу, умоляю. Открой глаза.
И, обещаю, все кончится хорошо.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=517117
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 14.08.2014
Музыка и исполнение Ристе Меирей
Чем можно пренебречь? На старой карте, что среди скал во тьме погребена, проступят лица воинов Астартес, а ветер раскрошит их имена о камни, опаленные волною предательства, зловонья и огня. Когда придут рубить на скотобойню готовых на заклание ягнят.
Чем можно пренебречь? Колосс не свалят, и новых битв не остановят бег... И мнилось так, что клятвы Морниваля и нерушимой верности обет удержат створ небесный от паденья, и тьмы вокруг разверзшуюся пасть. Седое солнце знаменует день, и - сжать челюсти, чтоб просто не упасть на время, что еще пока осталось, и под ноги клинок не уронить. И только бесконечная усталость как кровь сочится в трещины брони, к ногам стекая, чтоб вернуться снова как схлынет беспощадной стычки жар. Не разобрать ни правых ни виновных в бушующем горниле мятежа. Чем можно пренебречь, и что заменит уже произнесенные слова? Отравит ли кровавый яд сомнений желание врага торжествовать, их дале неотъемлемое право, к пылающей галактике ключи? И будет кровь отданных на расправу под языком хоть иногда горчить? Она и так ждала их слишком долго, особенным обетом на плече.
Чем можно пренебречь во имя долга? И что из списка оправдает честь?
Когда вокруг крошится плоть и камень - вращается фортуны колесо. Ягнята, пусть с железными клыками, не выдержат набег бойцовых псов, особенно когда знакомы лица, и, все же - нет знакомого лица. Лишившимся возможности молиться - осталось только драться до конца.
Клинок пройдет сквозь керамит и пластик, взяв кровью предпоследнюю из жертв. Чем можно пренебречь во имя власти? Ну да какая разница уже, когда в оправе яростного воя живых и мертвых приберет огонь. Мы просто будем смешаны с золою в единый ворох, все до одного.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=517000
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 13.08.2014
Музыка и исполнение Ристе Меирей.
Кому птичий гомон и тень огня на заре,
а кому первый залп заградительных батарей.
Дальних выстрелов грохот, отчаянный львиный рык...
А потом все вдруг стихнет, развеется до поры.
Наступающих вал стены лижет как берега.
Но страшней чем стрелять - вдруг увидеть лицо врага
и узнать его сразу в улыбку. Ан нет, в оскал.
В тень удара, как искра сверкнувшего у виска.
И страшней чем рубить - слушать скорби кровавый гимн,
резко хакнув, с плеча раздавая свои долги,
заскорузлые клятвы сливая в одну строку.
Но у истины, той, непреложной, с горчинкой вкус -
трижды преданных битв, где сражались спина к спине,
флер утраченной веры, замешанной на вине.
И из боли предательства скроенную вражду
под косую черту вниз выводит последний штурм.
И страшнее чем кровь, что каскадом течет с меча -
взять разменной монетой конечной расплаты час.
Окончательный счет предъявить на последний стон...
Чтобы корчась от боли начать понимать... Потом.
Но в стальном кулаке грань сомнения как стекло -
время мыслей-песчинок в часах уже истекло.
Если в бездну глядеть - сквозь кошмары не видно дна.
Страхов тысяча тысяч. А истина - лишь одна.
Та, что чище слезы и знакомая от и до.
Величайшая милость и, может, последний долг.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=516999
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 13.08.2014
Автор музыки и исполнитель - Ристе Мейрей. Большое спасибо ей за это.
На северной окраине города загрохотали взрывы. Темное небо над головами озарили вспышки. Снаряды прожгли прогалины в облаках, через которые блеснули звезды. Звезды появились над городом как раз вовремя, чтобы наблюдать за его гибелью.
– Мы задали им жару, капитан? – спросил Солатен. – Мы не зря старались?
– Да, – ответил он. – Мы задали им жару. Они запомнят эти сражения.
Бомба упала на Дворец Регента, превратив остатки каменного цветка в вихрь пламени и осколков гранита. Верные Астартес не стали прятаться в укрытии – это было бы бессмысленно. (с) Галактика в огне
Останется ль зрячим холодное сердце, коль разум уже не зряч,
И тьма вперемешку с цветами огня надвигается с высоты...
Хорошо бы поверить в неловкий обман - и уже умирать не зря.
Или именно это ты скажешь другим. И не важно, что знаешь ты.
Ты их обманешь. Ведь это так просто... Чтоб сделать последний шаг
совершенно не нужно знать истину истин о том, чего не достиг.
Ведь это так просто - поверить в победу и переставать дышать,
сгоревшую землю и плавленный камень сжимая в своей горсти.
Ты их обманешь, с улыбкой солжешь и поверишь сам в эту ложь,
Ведь это почти отпущение клятв для них, мертвых почти на треть.
И ты знаешь правду, вот она, вот она. Вынь ее да положь.
Но вряд ли от этого мерзкого знания будет легко гореть.
От горького дыма подводит грудину и кисло под языком,
За шторкой огня, тонкой пламенной тряпкой, голодная пустота,
А ты продолжаешь им лгать хоть глазами, а все одно не легко -
Слабо утешение - мнимая честь от того, что погибнешь так.
К чему обращаться с последним призывом забывшему что терять...
Ты лжешь даже стоном с обугленных губ всем, кто б только не попросил.
И ложь разлетается ветром по вздохам: "Все было не зря... Не зря..."
Но только на то, чтоб себя обмануть - не осталось ни лжи, ни сил.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=514830
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.08.2014
Записки в планшете не сложатся в вязь событий, мозаику склеить из стекол уже не мне. Разлитую тушь со стола кто-то мельком вытер, но кто потрудился бы кровь оттереть с камней, куда меня сразу вкатало по подбородок, без шанса ударом отметиться на удар?
Как крепче металла считалась моя порода, так крепче костей оказалась в конце руда.
Пурпурное марево реет над горизонтом, как ворох знамен, что неряшливо распростерт. Похоже, мой брат, мы не выйдем из этой зоны, нас, словно дрова, ворошит золотой костер летящих болтов, с искрой — вспышкой от близких взрывов. Вкопаешься в землю по плечи и так — стоишь. Осколки гранат роют землю кабаньим рылом, целуя нас в плечи в укромных укрытьях ниш. По лицам стекает болтушка кровавой грязи, как с кукол течет нанесенный неловко грим. И вновь в неразборчивый треск по каналу связи — ответ на неслышный вопрос. Да. Стоим. Горим.
А как не гореть, коль в приказе «любою ценою»? Хоть ляг под идущих, хоть вытащи на горбу, и всю жажду жить, весь цинизм и всю паранойю свяжи в один узел и сунь в... куда-нибудь.
И я поднимаюсь из камня, мазута, пыли, плечом окровавленным дружески льну к скале. И раз уж меня по случайности не убили — кому-то недолго осталось о том жалеть.
...Запиской в планшете — мы взяли в бою ворота, а что будет дальше? Как хочешь, так и держи. Потерями вышло — почти половина роты, еще двое ранены. Кажется, будут жить. От пушек остались немые пеньки из стали. Кто цел — отдыхают, спиной прижимаясь к ним. О Терра, кого тут волнует, что мы устали? Нам выдан приказ устоять. И горим. Стоим.
И здесь посреди дальних вспышек, кумара, чада, когда под доспехом из сердца сочится ржа, я буду стоять и не стану просить пощады. Он дал мне приказ — не сдаваться и удержать.
Он дал мне приказ, я нарушить его не смею, пусть даже за это меня приберет война.
Я буду сражаться, стоять. И я буду смелой.
А кто мемуары допишет? Да ну их на...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=514789
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.08.2014
Была коса длинная, белые ленты в прядях —
невеста знатная и из хорошего дома.
Я резала косы, не думая и не глядя,
а зеркало скалилось странным и незнакомым —
виднее царапины, ссадины. Мельком ранка
от зимних шипов, леденеющих в час полночный.
Была невеста, красавица-северянка...
А впрочем, впрочем...
Была коса длинная — свет, серебро и кружево,
румянец, красивший щеки багряно-алым.
Я бросила все, потому что как знала — нужно.
И это стократ под обстрелом меня спасало.
Я знала — так нужно, сто раз ободрав ладони,
удар нанося и ни разу в строю не дрогнув.
Была девица — да кто теперь это вспомнит.
Должно быть, что с той поры минуло слишком много.
Было платье синее, вода в ледяных озерах.
Был день обручения, танцы, цветы и песни.
Семье сотню лет не избыть моего позора.
А мне — не просить величайшей и большей чести.
Разбить тишину, что свилась вокруг мягким пленом.
Тот день вспоминать до конца, сколько рок оставил.
Не брачное слово, пред мужем склонив колено —
но верности клятву, губами к холодной стали.
Была дева светлая — слава любому мужу.
Белые ленты, платье и коса длинная...
Я резала косы не глядя — как знала — нужно.
Щиты боевые не вешают над камином.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=514338
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 29.07.2014
Рассвет как мечом тело неба рубит,
алея изорванными краями.
Кого повстречаешь в гранитном круге
застывших в безмолвии изваяний,
замерших в прохладе рассветной скорби
подобно зубцам в ледяной короне.
Но словно полотна на лицах горбит
усмешка сарказма или иронии.
Становятся ближе пустые стены,
давящим сомнением о грядущем.
Под сенью отброшенной кем-то тени —
другая становится только гуще,
окрасившись контуром в ярко-алый.
Твой страх одичавшего волка кормит —
все то, что подспудно тебя пугало,
теперь воплощается в новой форме.
...Покорно глядит, протянув ладони,
как будто бы сердце без боли вынет.
А в светлых глазах — темнота, огонь и
сияние мрачной чужой гордыни,
что ищет исход, нарастая валом.
Глядит, вызывая в душе смятенье.
Под тенью чужой, где и не бывало,
из малых ростков прорастают тени.
И взять — погасить этот свет мятежный...
Почувствуешь вдруг себя страшно старым.
Посмотришь, поймешь, что глаза все те же.
Рука не поднимется для удара.
Плен круга. Оскал ядовитых кольев.
Незрячие бельма — пустые двери.
Отречься словами — почти не больно.
Больнее — заставить себя поверить.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=514174
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 29.07.2014
Как вороница-ночь обронит перо,
на закат что в пустыне из льда горит...
как написано в книгах иных миров,
тех, что в нашем краю жгут заместо дров,
потому что мрак холоден и суров -
все дороги приводят в Рим.
Древний город мыслителей... И арен,
напитавшихся кровью, что твой нарыв.
Небо золотом плавится на заре,
солнце - мушка, увязшая в янтаре,
анфилады дворцов на пятьсот дверей.
Каковы они, те миры?
Говорят, их по пальцам не перечесть,
многолика и странна даль.
Но в ходу непреклонность, добро и честь -
легким лунным касанием на мече,
и короной огня, что горит в луче.
И зачем нам бояться, скажи, зачем?
Если так - то все не беда.
А еще я слыхала, лет пять тому...
Раньше чуяла лишь нутром.
Что дороги ведут к одному, к Нему,
через звездную вечность, планет кайму,
где стоит его вечный Трон.
Был над нами царь, воин и герой,
горд и светел, хорош собой.
Но завидев огней ярко-алых рой,
и маяк, в небе вспыхнувший над горой,
что манил его к славе ночной порой,
он отправился в путь и в бой.
Но пред тем повелел, как во тьмы часы
снова вспыхнут во мгле огни,
чтобы каждый не струсивший его сын
сбросил цепи замерзшей к утру росы,
чтоб отправиться вслед за ним.
И с тех пор я все жду, как наступит ночь,
в вечном бдении над мечом.
Пусть по воле вселенной не сын, но дочь,
но тверда и рука, и немала мощь.
И велико желанье ему помочь,
и стоять за его плечом.
А пока что в снегах я ищу тропу,
вне служений и славных битв.
Может шепот мороза подскажет путь,
и случится ли чудо когда-нибудь...
Вдруг прошепчет: "Уверуй и не забудь,
что вершить тебе предстоит".
...И внезапно нет сил оторвать с земли
вес походного рюкзака.
Снова с неба спускаются корабли.
Смотрит вслед им с надеждой девчонка Линн.
Все дороги ведут на рассвет вдали
и смыкаются на закат.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=513148
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.07.2014
Какой сухой и странно жгучий ветер, скользящий как ладони по щекам. Теперь, когда пора за все ответить, загнать бы внутрь побитого щенка, не строить глазок, не давить на жалость... Клинок в руке от горечи дрожит, как скорпионье вырванное жало. Ты будешь жить. Ты — будешь жить.
Стоять бы ровно, не подать бы виду, достойно принимая приговор, что вынесла незрячая Фемида. Ты проклял сам себя страшней того, стократно помянув недобрым словом, так поздно разорвавшим цепи лжи. Расплата - да окажется суровой. Ты будешь жить. Ты - будешь жить.
- Хорошо ли дышится, просто ли ветром свежим? Спокойно ли сердце, чиста ли душа твоя?
- Я смотрю на-сквозь кровь, и мне кажется будто грежу. И грезы похожи на вязкий кислотный яд. То, алое, капает с пальцев недавним, свежим. И не говори мне, что это содеял я...
- Посмотри на руки, они же в крови по локоть, посмотри на тело, простершееся у ног. Сегодня умылся алым и стал жестоким, братскою смертью увенчан, дурной щенок. Посмотри поближе, ну разве не повод к счастью? Шепот творит несомненные чудеса — может я был самой худшей твоею частью, но все остальное ты мастерски сделал сам.
- Я не могу стерпеть недвижимого взгляда... Глаза что-то видят, как опухоль, гниль во мне. Мы с братом в бесчисленных битвах сражались рядом, теперь же я взял его жизнь словно горсть монет. Тень бездны страшнее ножа, топора и яда. Виновен. Виновен во всем и прощенья нет.
- Прощения нет. И о нем говорить не стоит. А я с твоей слабости взял неплохой навар. Прощения нет попирающему устои, тому кто в огне предъявляет свои права, а что до тебя... Так прости, а кому ты нужен? Предателей участи равно предрешены. На поле игры ты лишь жалкий безвредный ужик, которого стопчут безумные псы войны. Вина проникает сквозь кожу, вгрызаясь в кости, предчувствием страшной, и близкой уже судьбы? Мне кажется смерть для тебя — это слишком просто. Но может быть ты пожелаешь про все забыть? Откройся, откройся, дай взять тебя без остатка...
- Прошу тебя, дай мне без стона уйти за грань. В кровавую грязь обратилось что было сладким.
- Такая игра, милый мой, такова игра. Позволь обмануть тебя, сразу и напоследок, расставив все метки согласно и по местам. Ты сделал столь жадной и сочной мою победу, что мне тебя, право, так жалко с доски сметать... Прими приговор, столь тяжелый, сколь невесомый, как пролитой крови тягучие миражи. Ты проклят, ты связан. И будешь навеки помнить. А самое главное, с этим ты будешь жить.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=512136
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 18.07.2014
Бывают ночи.... Ну что там ночи, сойдет предутренний мерзлый срок, когда усталость упорство точит, скользя угрями по-между строк прочтенной книги, шурша листами. Флер мрака легок и невесом.
Кто был бумагой, но скоро станет еще одним, кто придет в твой сон?
Таких как ты — беспокойный морок грозит однажды пожрать до дна. Немых предчувствий незримый ворох войдет в твой дом, пока ты одна, и не обманешь, и не изгонишь, как зимний мусор ко всем чертям. Что мнилось раньше себе бездомным, потом войдет в тебя — по частям.
Проснешься в час молодой да ранний, и будешь, мучаясь, вспоминать, как зажимала сквозную рану и отчего вся твоя спина в поту холодном, как стылый иней, и кровь набатом стучит в висках, ладонь по сетке неявных линий полна безумия и песка. Кого успела спасти от боли, сквозь сон, как пони по кругу мчась? И отчего на кровавом поле твоя осталась живая часть...
Что может быть, а чего не может — тебе причинность не есть закон. Там кто-то плачет во тьме в прихожей, и этот кто-то тебе знаком. И хочешь сжалиться над страдальцем, сквозь груз довлеющей тишины. Тянись, попробуй. Но встретят пальцы сквознячный холод и гладь стены.
Мрак приглашает тебя на танец. Приходят сны.
Ты перестанешь бояться быстро, убитой раз или даже пол-.
Когда шальной неприцельный выстрел не сможет в твердый впечатать пол, когда научишься подниматься, хоть кругом кружится голова. Когда в любую из ближних раций харкнешь кровавым «Пока жива». И в круге, залитом алым глянцем, среди безумной пустой пальбы — ты перестанешь тогда бояться, когда поймешь, что должна здесь быть. Хотя, казалось бы, не по чину — не доросла до великих дел. Но всему в мире своя причина. Закон причинности — не предел.
Проснешься в час полуночной грезы — ища пробоины старых ран. Тогда научишься быть серьезной, когда вчитаешься в прейскурант — почем, когда посреди дороги, вдруг след назад в пять секунд простыл. Та сторона ожидает многих. Тебя, и прочих таких как ты.
Миров бесчисленна вереница — иди. Живи. Выбирай любой. Но вновь, сойдя со своей страницы ты отправляешься на убой, в тот мир холодный и тугоплавкий. И нет бы петь в заливных лугах...
Но лишь тогда справедлива ставка, когда ты ставишь не наугад.
Но если там в тебя кто-то верит, хотя к сраженью не обязал...
Та сторона открывает двери.
Тебе лишь нужно закрыть глаза.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=511828
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.07.2014
Точкой на сетке координат, диспетчерским маркером на радаре, я остаюсь на чужом планшете, в чужой истории бытия.
Цветные строчки на ткани мира, строки, что мы невозбранно дарим, новые роли и старые тайны. Жажда летать, чудеса... и я.
Тонкие черточки милых черт на до боли под сердцем знакомом фото, так что свивается небо в канат и рвется птицами из груди -
это когда вдруг судья и палач замирают у эшафота, развязывают руки и ноги тебе, и говорят - «Иди! Свободна, певчая.»
А до взлетной — километра три прямиком сквозь небо.
Но я разбегаюсь, и так щекотно бежать босиком по былой золе сгоревшего где-то вне моей зоны, за выходом прямо в чужую небыль, тонкие нитки пустых откровений не глядя отряхивая с колен.
Точкой на сетке координат и вызовом прежде молчавших раций я оставляю свои следы и супротив всех путей реактивный хвост. Я отрекаюсь на вдохе от всех преференций, аннексий и репараций, что берет за небрежную легкость с меня необъятное волшебство.
Острою нотой, малиновым звоном и привкусом птичьей моей печали... Даже когда я взмываю в небо, мне на спастись от нее и там. Просто ты снись мне почаще, знаешь, я по тебе без конца скучаю. И когда я не вижу тебя больше дня, мне уже тяжело летать.
Потому что иначе, однажды ночью, я приземлюсь на твоем балконе, стуком в стекло или стуком сердца буду гонять с него голубей.
Если ты мне перестанешь сниться, если ты даже не будешь помнить, то однажды, хочешь или не хочешь я буду летать где-то очень близко...
Я буду летать где-то очень рядом и стану сниться тебе.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=510707
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.07.2014
Есть вещи простые, такие вещи, что вроде бы сами в себе. У Авеля был нелюбимый брат, он кормился дарами земли. Он приносил на алтарь господень осоку, лук и пырей, потому что иного родить не могла иссушенная плоть долин. Зато с избытком родила камни из мертвого чрева скал, с острыми гранями, словно кинжалы, слепые глаза руды. И Каин нес к алтарю господню по две ладони песка. Из тонкой работы курильниц из меди струился кадильный дым.
У Авеля был нелюбимый брат, ему не сторож и не слуга. Есть вещи простые, такие вещи, пьянящие как вино. Сам Авель пас овец шелковистых на заливных лугах, и нес по сроку к ногам господним айран, ягнят и руно, входя в окруженье неверного света, что ластится как вода, в одеждах из полотна белоснежного, равный иным князьям. И за это Господь ниспослал на него неразменную благодать. А камней, острых хищных коварных камней он у брата его не взял.
Есть вещи такие, простые вещи, что хуже любой беды. У Каина был возлюбленный брат, любимейший среди всех...
Из тонкой работы курильниц из меди струился кадильный дым, а циклы луны над его головою пророчили скорый сев. Каин собрал с омертвелой долины отборнейший урожай твердой колючки и мертвых плодов, не сгодится скоту на корм. И камень, холодный и черный камень, длинней и острей ножа. И видел в его полированных сколах господень немой укор. Но что посеять, и как напоить землю выжженную века, как прорастить ветвь достойную Бога, не пищу на стол рабу? И кто-то шепнул - «За такое дело, цена, она велика. Отдай все, что есть дорогого тебе и добавь еще что-нибудь...»
Грань черного камня, холодного камня, была словно меч остра. Есть вещи простые... И страшные вещи за самым началом дней.
Господь спросил:
- Каин, где твой брат?
И молвил тот:
- Я ему не страж, - касаясь руками зеленых ростков, - Ты Господь, и тебе видней.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=510424
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 10.07.2014
Пламенем близкой зари раскровило восход, алым с ладоней стекая на мрамор и камень.
Чистую смерть предлагая своими руками, тяжесть предательства в грудь принимать нелегко.
Верным казавшийся, выбор отмечен ценой, что обратилась огромнейшей и нестерпимой -
Острым кинжалом, пронзившим открытую спину... Сердцем, разбитым в могучей перчатке цепной. Сказанных слов злую ленту уже не свернуть и не стереть тень клейма совершенных деяний. Близкое небо в багрянце своих одеяний в чашу мою льет бесчестье, позор и вину.
Выбор, казавшийся верным, слетает как тень в алое утро — свидетеля страшной утраты. И пустота одинокой высокой палаты частью сродни той, разлитой внутри, пустоте.
Сделанный шаг, что отлит из неверных лекал... Утро горит средь сияния бликов витражных...
Выбор проклятый, неверный... Оплаченный дважды. Дорого, дорого! Слишком цена велика!
Утро кровит, кровь в ладонь течет из рукава. Выкричать боль, кислотою разъевшую тело, зная внутри — слишком поздно. Цена такова.
«Терра! Отец, не оставь меня... Что я наделал...»
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=509022
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.07.2014
Прочертить ли след по песку, там где в древности бились волны...
Отразить ли будущее, прозреть через око полное страха...
А вдоль стены крепостной и вдоль рвов нынче вволю гуляют волки, чувствуют запах кровавой бойни и близкой чужой беды. Жгутся сомненья - разряды энергий, и колются мысли-иголки. И часто дыханье сбивает напрочь мостов подожженных дым,
заполняющий полости галерей и разрывы запертых комнат. В колоде ключи - только нет дверей.
А теперь вспомни...
Вытяни карту - Темный Король, на обороте любой что достанешь. Это тот час? когда смертный бой не напоминает танец, а стол мясника. И боль, только боль... А карты с рубашки все одинаковы. Но все равно - отчаянно страшно.
Страшно не тем, что подруженька-смерть ходит-бродит углами. А просто больно, больно смотреть через белое пламя, травить волков и испытывать вновь всю меру удачи. А просто больно - видеть теперь тень пустого "иначе" - ее отбрасывает свеча на схему расклада где-то по центру среди "не сейчас" и за знаньем "так надо".
И если бы можно было сыграть одну партию дважды... Отчаянье бродит среди живых, но дремлет не в каждом. Разложены карты, идет игра. Но не вспомнишь о боли, пока не окажется брат и враг по ту сторону поля.
Тот, что искусней в прозрении сквозь глаза, что читает следы на скалах.
Боль замирает железным венцом над твоими висками.
Тот, что знал грядущее наперед, насквозь в прозрении гнева.
Вытягивать вновь Короля с руки - и отбросить налево, а справа окажешься только ты.
Тяни - Башня Молний.
Остальные арканы, они пусты.
А теперь - вспомни.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=509021
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.07.2014
Вновь серо и сыро, ерошится ветер, и псы в подворотнях лают
по тем партитурам, что дождь-дирижер им на май и июнь раздал.
Мы ходим босыми, без страхов и снов, и по небу от края к краю -
Мы чайки из бронзы, мы медные птицы из каменного гнезда.
Нас высидел Город по дельтам ручьев и в уютной болотной ряске,
вскормив своей кровью - морским ароматом, туманом и тишиной.
Мы Рыцари Ордена в куртках и джинсах, что нам заменили рясы,
в какой же Крестовый поход нас послать - им пока что не решено.
Мы верим, что нас ожидает рассвет сквозь свинцовую тяжесть ливня,
Отмашкой и финишным флагом на точке оконченного пути
Серебряной вязи тропинок и слов, и простых параллельных линий,
улыбкой застывших немых изваяний промокших кариатид.
Стократ умирая в бою и в миру, протекая сквозь мостовую
В чужих городах, истекая ихором под чьим-то чужим дождем -
Мы верим в причастие соли морской и прохладного поцелуя,
Что Город подарит нам завтрашним днем, и его как Грааля ждем.
Нам светит в пути - невозможно понять - то ли ангел со шпиля башни,
Не то маяки от Ростральных колонн, ну а может Его звезда...
Но светит так ярко, рассейвая мрак, что идти - и лететь - не страшно.
Мы чайки из бронзы, мы медные птицы из каменного гнезда.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501667
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.05.2014
Элли, Элли, что там мерещится в самом дальнем и темном углу? Чудище передвигает вещи - монстр опасен, но очень глуп - возится среди фиалок вялых. Девочке нет еще и пяти, но она прячется под одеяло и монстр не может ее найти. В подполе тихо скребутся мыши, среди перин копошится клоп. Элли все слышно как монстр дышит, дышит надсадно и тяжело. Ему надоели такие прятки.
Хочется плакать - дрожит губа, а сердце от страха уходит в пятки и бьется как кожаный барабан. Чудище бродит на толстых лапах - что-то разбило - чуть слышен звон.
Сердится Элли - "Вернется папа и тебя тут же прогонит вон!"
Мэри не спит, ей давно не спится, с тех самых пор, ну да что уж там... Споро мелькают стальные спицы, вяжется темная пустота. Дочка тревожится - "Мама, мама! Папа мне месяц как не писал." А в верхнем ящике телеграмма, что выбыл названный адресат. Мэри О'Брайен устала верить - вера спасает, да недолга. Монстры в открытые настежь двери тихо крадутся к ее ногам. Птицы военные отлетели, бедность не бедность, а не нужда... Но как сказать ее милой Элли, что папу можно уже не ждать?
Монстры с широкой мохнатой грудью шумно едят за ее столом, а Мэри молится как о чуде, чтоб окончательно рассвело.
Вязы под ветром склоняют кроны. Монстры ликуют, рычат, поют.
А в телеграмме минобороны - "Патрик О'Брайен. Убит в бою."
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500099
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 20.05.2014
Что там в пророчествах говорится - слов сотню лет не понять никак...
Спит зачарованный ведьмой рыцарь подле хрустального родника - спит, в почерневших и ломких латах, руки в бессилии уронив, и пук молоденького салата вверх прорастает сквозь щель брони.
У ведьмы были тугие косы с нитями звездными в волосах, и утром весенним простоволосой она выходила в лесу плясать. В майское утро хмельным, безбрежным был свежей зелени аромат - тонкой как кружево, светлой, нежной цвета вишневого шла кайма вдоль чуть заметной тропы, спешащей между камнями и вдоль ручья. Ведьма привольно бродила в чаще, юная, мудрая, и ничья.
Духам смешливым одна потеха - людям морочить умы весной. Рыцарь, с дороги знакомой съехав, вдруг заплутал на тропе лесной - лопнула звонко листвою почка, всхлипнула горько с болота выпь - и вдруг оленьих следов цепочка враз порассыпалась средь травы. Чаща придвинулась ближе, глуше - страхом за шею его кусать. Стали слышнее, полезли в уши нечисти хриплые голоса. Но как спасения близкий вестник сквозь мрак спешит, не жалея сил - он средь деревьев услышал песню, как от причастия вдруг вкусил. Тут же окликнул - так в чем же дело, даже храбрейшему люба жизнь:
- Выйди на свет, молодая дева, путнику, страннику покажись. Песня твоя поцелуя слаще, ярче чем солнце горит в воде, не дай же сгинуть душе пропащей здесь, вдалеке от живых людей. Плети лозы оплетают туже, вяжут, пленяют, и не сбежать. Выйди на свет, я молю, прошу же, добрая светлая госпожа!
Ведьма мольбе его тихо внемлет - знать, как трепещет ее душа. И для заклятья вонзает в землю стрелы осоки и камыша:
- Слушая меня ты, семья лесная, нам ли вовек не чинить добра? Пусть потанцует сегодня с нами путник, плененный среды дубрав. Пусть хоть и сын он чужого Бога - в путь свой отправится далеко, к Майским Кострам приглашать любого ночью грядущей велит закон. Пусть отоспится, пусть отопьется - бросит печали ручью на дно, а возле костра по заходу солнца с нами он спляшет в кругу одном.
Ивы кивают, кивает нечисть - правду колдунья твердит, не лжет.
- Что ж, подымайся, сын человечий. Чашу себе смастери ножом, ибо отсюда и до рассвета, хоть это нам и вельми чудно, тебе плясать средь зеленых веток и наше сладкое пить вино.
А ведьме так странно и непонятно, что-то кипит в груди и свербит - то ли пьяна ароматом мятным, а то ли с ума сошла от любви. Он так хорош, так красив и строен, с взглядом открытым и голубым. Ведьме лесной полюбить героя - что может хуже на свете быть?
Рыцарь глядит на нее тревожно - вот колдовская его беда - как хороша она, с белой кожей, с косами словно ночная даль...
Но на заре он уйдет, уедет, чтоб град священный в бою добыть. А крестоносцу влюбиться в ведьму - что может в мире ужасней быть?
Он ее просит:
- Такого дара жаждать не смею я, человек. Но наложи на меня ты чары, чтобы остаться с тобой навек. В самое сердце меня сразила, леди моя, ты моя тоска - пусть ни охотник, ни инквизитор в чаще не смогут нас отыскать. Силой своей сотвори ты чары - веру предам я, и короля, лишь излечи меня от печали - я не хочу тебя оставлять.
Что там в пророчествах говорится - слов сотню лет не понять никак...
Спит зачарованный ведьмой рыцарь подле хрустального родника. В дебрях теряется след олений, громко топочут в траве ежи. Ведьма прекрасная на колени, спит, ему голову положив.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499695
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 18.05.2014
Рассвет. Очередные пять утра. Грядущее теряется в тумане - мой плотик по поверхности ведра, назло штормам и северным ветрам, плывет, лелея мысль об океане. До пролежней затертые, до дыр слова мне небо к изголовью бросит - я похромаю до большой воды подбитым из двустволки альбатросом. С подбрюшьем, извозившимся в пыли, с надеждой на отзывчивость прибоя.
Реальный мир един и неделим. Я просыпаюсь каждый раз - собою, из марева несложенных стихов, но от морской воды насквозь сырая. Мой плотик неизменных тихоход - ведро невелико от края к краю, зато вода до донца солона, и пить ее навряд ли будет мудро. Попробуешь - почувствуешь - она горчит очередным пропащим утром.
Теперь молчу, не подбирая слов. В моих тетрадях их полно на сгибах - я опускаю узкое весло, тем предвещая скорую погибель написанному здесь от сих до сих. Прощанье наше вряд ли будет теплым.
Мной выдуманный образ некрасив, зато похож на то, что корчат стекла в трюмо, в серванте, в платяном шкафу - и, принимая долю ренегата, я тихо пробираюсь на шкафут в мое ведро залетного фрегата из очень дальних неизвестных стран, никем не обозначенных на карте. И стрелка путеводная остра как запах счастья в перезревшем марте, еще не обратившемся в весну...
Нет. Пять утра. Я больше не усну.
Бессонница, тугие паруса, и список кораблей до середины... Земля была безвидна и пуста... И воля и неволя - все едино...
К рассвету закрываются глаза, не знающие кодексов и правил. Слова и время потекут назад, оставив только патину в оправе. От вздоха опрокинется ведро и плотик устремиться вдоль залива, вдали почуяв странствия и ром. Отчаянный, свободный и счастливый в начале невозбранного пути. Сорвавшись с недописанной страницы, он вдруг расправит крылья и взлетит.
Я так хочу. Пусть это мне приснится.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497550
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 08.05.2014
Странный союз в искривленном пространстве воды и серого поднебесья.
Я называю тебя - убежищем беспокойных и бесприютных.
Я наполняюсь твоей тишиной, той, что может быть станет песней,
твоя тишина оседает росой на истерзанных струнах лютни.
Я не умею на ней играть, только это не так уж важно...
Дождь дробит бесконечную высь, как в хрустальных подвесках люстр.
Если долго стоять с распахнутой грудью, то в ней станет тепло и влажно,
и морось, замершая в стынущих пальцах - сама по себе искусство.
Не говори со мной ни о чем кроме моря, дождя и ветра,
треплющего обрывки плаща - или крыльев - там, за плечами.
Потому что, закончив конечный расчет мною пройденных километров,
я принимаю лишь именно их наилучшим из окончаний.
Кто-то верит безмолвно в закатную тень, заплетенную в кипарисы,
кто-то в юный рассвет над усыпанным галькой нетронутым диким пляжем.
А я - всегда возвращаюсь домой, в тихий шепот промокших листьев.
Меня здесь растушует ладони ребром, а потом акварелью смажет
вечный дождь, промывающий кости и взгляд от любых послевкусий и вкусов,
и любовно выписывающий слова на ладонях, как на бумаге.
А я просто хожу в перепутанных улицах и нижу свет на струну как бусы,
растекаясь эссенцией тишины от проникшей под кожу влаги.
И если даже за тысячу верст от тебя, на каком-нибудь из вокзалов
с асфальтово-серой разбитой платформой в направлении "бог его знает" -
я ощущаю, что как-то себя слишком накрепко привязала,
и прячу под курткой у самого сердца бумажку "Невыездная".
[i]И когда вдруг пойдут проходными и мимо все фуры и поезда,
я почувствую, как натянулись и манят привязки тугие нити.
И кассирша уставшая с суточной смены мне хмыкнет:
- Тебе куда?
Я отвечу:
- Плацкарт, боковой, без белья. Чтоб сегодняшней ночью - в Питер.[/i]
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496198
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.05.2014
Ветер хлопает старой раскисшей рамой, и ночник жалко теплится в темноте. За стеной еле слышно как плачет мама - ее снова, похоже, избил отец. Рама хлопает словно тугие крылья заплутавших во мраке ночных мышей. Джилли знает - чтоб сказка случилась былью - доставай свои пяльца, садись да шей. Шестилетке не нужно, чтоб сразу много - шьется медленно, время идет к зиме. И похож на уродливую миногу сторожащий принцессу коварный змей...
По коробкам рассованы сны и вещи, дом пустеет отсюда и навсегда. Джил от свежего воздуха вся трепещет и событий проносится череда перед мысленным взором - смешных, не очень, и совсем невеселых прошедших дней. Солнце катится по небу ближе к ночи - в старой детской становится холодней. В грязном рваном пакете без правой ручки затаился былого немой оскал - кукла в розовом платье, латунный ключик и кузеном забытые два носка. Позабытого страха десерт и пища, поддиванных чудовищ пустой приют. Если в них оправдания - Джил не ищет, а они - джентльмены - не пристают.
Ветви вяза все так же стучатся в ставни... Ломоть сырной луны спит в пруду на дне. И червяк обвивает пенек из камня на истраченном временем полотне, а оно еще было не самым-самым. Отчего-то безбожно печет в глазах... Как должно быть смеялась над этим мама... Если б это случилось семь лет назад.
Тень былого не смоют ни дождь ни ванна. В окнах плотно закрытых дробится свет. Монстр тихо выходит из-под дивана и ее грустно гладит по голове. Джил давно разуверившись в силах чудищ, себя щиплет за щеку - должно пройти. Он заметно смущается: "Бренди будешь? Снимет злую усталость и нервный тик. А вообще... В твоих сказках, смешных, нелепых, где принцессы сбегали из под венца, за весною всегда приходило лето. А теперь только осень - ей нет конца."
Джил глотает огонь из побитой чашки, а у чудища теплый и мягкий мех. В швах кривых и неловких, в цветах кричащих, ей мерещится мамин веселый смех.
Веки слипнутся фейской волшебной пылью, и лишь шепот коснется ее ушей:
"Хочешь, чтоб чья-то сказка случилась былью - доставай свои пяльца, садись да шей."
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=495376
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.04.2014
...И слова, как иероглифы-пауки,
расползутся тенями по всем углам -
древних ружей не спущенные курки,
кровоточащий жар воспаленных гланд,
хриплый кашель чернилами вдоль полей,
жгучей желчью - италиком между строк,
можно губы сажать на монтажный клей,
но они все одно разойдутся в срок:
Когда ружьям настанет черед стрелять,
торганешь своей кровушкой на разлив -
вместо самого честного крика "Блять!"
что-то выдохнешь вроде похабных рифм,
всех разящих токсином за полверсты,
чтоб на солнце от них окислялась медь.
Чтобы сдохнуть от залпов на холостых -
это надо, пожалуй, еще суметь.
Уже кончилось все, опустел партер,
те кто мертв - те мертвы, ну а ты жива.
Но за светом софитов, там в темноте,
тебя ждут на сияющий карнавал
в сотню масок и глаз, в круговерть теней,
между жизнью и смертью привычный спор,
те, чьи души размазаны по стене
от рояля в кустах до стрельбы в упор.
И сидишь, на крови закалив иглу,
было б сто - понадеялась взять числом.
Прошиваешь насквозь истеричный глум
и кровящийся ангст без последних слов,
выводя строчку в "правильное", в мечту.
Нитка тянется, вьется, ползет, но - щелк -
результатом старание не зачтут.
Оборвалась на вдохе - начнем еще.
Паутинкой из слов не слатать края -
или слово должно быть другим, иным.
Тот, кого на лету не собьет рояль,
будет сбит из турели. И со спины.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=495211
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.04.2014
Как мало вы знаете о добрых феях!(с)
Мой маленький принц, сегодня у меня выходной -
я не приручаю лисиц и чужих тараканов.
У меня сегодня виски со льдом. Двойной.
Для дезинфекции старой душевной раны.
Видишь ли, стол накрыт, все уже на мази -
здесь травм сегодня кроме своих не лечат,
у меня и так уже два десятка зим
без каникул и праздников каждый господень вечер
парад ненароком прирученных вдоль дорог.
И все с болячками, язвами, тумаками.
А я добрая фея, не скажешь, что с топором.
И сердце мое, ну, как видишь, совсем не камень.
С моего огорода сперли последнюю тыкву -
что мне дать новой Золушке на прокат?
А как ввалятся всей толпой, да начнут мне тыкать
претенденты на долю иванушки-дурака...
Про лягушек вообще промолчу, тут такое дело.
Им плевать что иван хоть дурак, а хоть идиот...
Их волнует, чтоб вышла из них покрасивше дева,
чтоб с четвертым размером! Но третий вполне сойдет.
У меня выходной, милый принц, унеси лисицу!
На таких доброхотов сто лет не хватает зла.
Хоть разок удалось с этой каторги отпроситься,
да опять уже рота страдающих наползла.
Что ей нужно? Смотри, с результатом не отвечаю.
Чтобы хвост попышнее, белее мех на груди?
Что ты, милый, сказал? Молока, теплый плед и чаю?
Заноси свое чудище. Сам... Тоже заходи.
Молоко в холодильнике, чайник кипит. Не к спеху,
хоть минуты покоя несутся во весь опор.
Как пойдешь наливать, не сшиби по пути доспехи.
Что? В углу? Под рогожиной?
Милый мой, там топор.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=494751
рубрика: Поезія,
дата поступления 24.04.2014
На змею поглядишь, аж душа замирает
и от сладкого чувства тревожно в груди -
Это ль не воплощенье вселенского рая -
Ей по всяким делам можно лежа ходить.
Поглядишь на кота - тоже сердцу отрада,
в каждом доме ему гостепримство и честь,
И нет больших забот у мохнатого гада,
Чем талантливо, с искоркой, дрыхнуть и есть.
Как взгляну на свое отраженье в серванте,
Так и хочется горько над жизнью рыдать -
ведь хозяйка вовек не повяжет мне бантик,
И змеей мне не быть никогда, никогда.
Как была бы я рада мохнатеньким ушкам,
И пушистому теплому кошки хвосту...
Но пока только рожа в прыщах и веснушках,
А из задницы только лишь руки растут.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=493933
рубрика: Поезія,
дата поступления 21.04.2014
В окопе моем по весне по колено грязи
и талой воды, да холодной еще притом.
Она присыхает к рукам, а потом облазит,
как старую шкурку отбрасывает питон.
Пока на полях сражений стоит затишье,
пробитые каски целует осоки край,
а я ощущаю себя неучтенным лишним,
облезлым котом, угодившим в собачий рай.
Апрель примиряет - до летнего солнцепека
снаряды не станут гудеть свой предсмертный гимн.
Я буду ловить отблеск солнца в осколки стекол,
чтоб к теплому маю проснуться совсем другим -
чуть-чуть близоруким, буквально на грамм неловким,
с улыбкой невольной, расплывшейся на лице.
Я слишком привык на войне обнимать винтовку,
чужие сердца предугадывая в прицел.
За бруствером небо из светлого ларимара,
спросонья мерещится в нем золотая пыль.
И кажется, что и весна - это слишком мало
для тех уцелевших, кто с паводком вместе всплыл
на воздух, напоенный запахом первоцветов.
И хочется длиться и длить ее без конца.
Набухшие почки на росчерках темных веток
прекрасней патронов, изваянных из свинца.
В окопе моем по весне по колено света,
один из долгов, по которому не отдать.
Но я не желаю ни думать, ни знать об этом -
я слишком убийца, я слишком давно солдат.
Винтовки приклад льнет к плечу разбитной девицей,
спина под шинелью на солнце грозит взопреть.
Но может быть ночью мне хоть бы на миг приснится
земля без войны. Бесконечный как мир апрель...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=493931
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 21.04.2014
От душных вокзалов и дымных перронов - тревожащих запахов сплав, сто важных бумажек в карманах рубашки, несказанных слов без числа, бубнеж проводницы...
Но снится-то, снится... сияние звезд и пути. Становится тоньше, незримей граница, и хочется взять и пройти - насквозь, к острию неизбежных сражений, разлившись гербом по броне. Но время. Колеса приходят в движенье. Ставь точку - отсюда конец чего-то прожитого лично тобою за пару растраченных дней. Допройден маршрут, и пора бы домой, но граница теперь не видней чем тонкая лента грядущих событий - кто знает, какими им быть? Но снится-то, снится... Шевроны и лица, и вкус бесконечной борьбы.
Привычка к дороге, усталые ноги и флер недосмотренных снов, умение драться, страх веровать многим... Что сбудется этой весной?
Заснуть, просыпаться... Мне вечно шестнадцать. Мерцает заоблачный плес, и юность не спрятать - я верую свято лишь в море бескрайнее звезд.
Шевроны и лица...
Мне вечно шестнадцать...
Граница теперь не видней...
Но снится-то, снится - они покорятся, и может быть даже, что мне.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=492648
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 15.04.2014
Медовое разнотравье, теплый цветочный запах, тонкая нотка полыни, маковое вино.
У рыжехвостой лисицы - раненая лапа, что не зарастет ни травами, ни пчелиною тишиной. У рыжехвостой лисицы теплая шкура в шрамах, и восемь лисят умильных среди густых корней. Кто им теперь расскажет, что не вернется мама, что рыжехвостой лисице не повезло вдвойне - был охотник и хитрым, был охотник и ловким, но что ему, право делать, тайн лисьих супротив... Вот только на старых тропах вдруг подвела сноровка, и раненая лапа завязла в тугой сети.
И как теперь быть, что делать яркой как свет лисице, до теплого лисьего рая еще далеко пока? Голосом человечьим на волю не отпроситься, уменье утрачено это четыре столетья как. Но все ж есть секрет старинный, забытые ныне строки, горсть молодой рябины, зеленая лебеда. Его подарил их роду коварный обманщик Локи - как избежать погони и как отвести удар. Пусть будет охотник храбр, но Древний Бог любит рыжих, укажет к норе дорогу сквозь чащу и бурелом. А хитрый ловец увязнет в шкворчащей болотной жиже, ногой угодив в трясину, ну, значит, и поделом.
Близко уже охотник, мастер хитрых ловушек, и нож острее печали зажат у него в руке. Лисица не знает, станет ли бог ее слово слушать, а все же шепчет молитву на лисьем своем языке:
"Повелитель серого кремня, владыка черного камня, всего лесного народа наставник и господин, на жгучую сень крапивы, на теплые летние травы, древние свои чары, прошу тебя, наведи - пусть он пройдет стороною, пусть встанет трава стеною, пусть он уйдет, направив стопы свои в село. Жестоки и злы люди... Пусть же он позабудет, что здесь на тропе поставил надежнейший свой силок."
Слышны шаги рядом, тяжек металл взгляда - смотрит охотник странно, не может найти следа. Кажется миг длинным, но лисий секрет старинный - горсть молодой рябины, зеленая лебеда - Локи все слышит, помнит, он лисий брат кровный. Охотник пройдет мимо - лису обойдет беда.
Локи ходит по миру, по улицам, строкам книжным, хоть магия тихо гаснет - да вышла еще не вся. Он слушает лисьи песни - смешливый бог любит рыжих, и разве сможет оставить одних восьмерых лисят? И зарастет тихо в лапе дыра сквозная, в теплом убежище тайном, высокой густой траве.
Локи бродит по миру - не всякий его узнает, лис между людей немного, но все же они есть.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=491361
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 09.04.2014
Если отдаться на волю мыслям, то может снести не пойми куда...
Старая пушка вовек не выстрелит - канонира повесили без суда, капитан отмотал свое на галерах - пополам седина с рыжиной в косе.
А штурман стал грандом и кавалером - потому что было беспечно и молодо, когда он за желтое звонкое золото, за жадное мертвое звонкое золото выдал и предал всех.
Когда канониру петлю набросили, он говорил о прозрачной осени и пел длинной "тощей вдове" своей, о том как под скалами бьется море, которое солью его умоет, когда его мертвого похоронят среди моря братьев и сыновей.
Когда капитана сковали цепями, он был беспробудно и страшно пьяным и только шептал "Я вернусь, вернусь...", потому что брызги на лоб ложатся, и он привык до конца сражаться пока не умрет от ножа или яда, или фрегат не пойдет ко дну.
А штурман пах корицей и солодом, когда в корчме пропивал свое золото, жадное мертвое звонкое золото - цену проданных волн. Преданных ясных морских просторов, проданного союза простого - где каждый, чей волос от ветра солон, надежный твой кровный брат, не важно какой ты масти и пола.
Теперь за предательство платят золотом. Но вкус у звонкого желтого золота, жадного мертвого звонкого золота - не слаще иудова серебра.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=491015
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.04.2014
Все чудесатей и чудесатей... Тропинка вьется, плетя узор. У Линн в черничных потеках платье, жарою плавится горизонт, в корзинке хлеб и кусочек сыра, а паутинки дрожат в росе.
В глубинах леса темно и сыро, но Линн не страшно ничуть. Совсем ее болотницы не тревожат, а взгляды леших из-под коряг похожи на в изумрудном ложе осколки летнего янтаря. Где совы молча глаза таращат, и под корнями бликует пыль, там Линн без страха вступает в чащу, не отмечая своей тропы.
Ей это помнится очень ясно, когда тоскливая тишина бежит по стеклам струею грязной, сочится каплями из окна. Когда у бабушки снова дети, а муж неделю ушел в запой... Когда "сегодня" не хуже плети, и уже кажется - пой не пой, цеди легенды из битых кружек, черти их образы на столе...
Тропинка вьется и кружит, кружит. Чем дальше в чащу, тем глубже лес. Чем дальше в реку, тем глубже омут - чудное средство от всяких бед. Когда в лесу ты почти как дома, чего бояться, скажи, тебе? Чего бояться, скажи, кого ли, когда вдруг слышишь - шуршат кусты - это в малиннике бродят тролли. У троллей с кисточками хвосты, у глаз смешливая тень веснушек. И их совсем не боится Линн - ведь глупых сказок не стоит слушать, всего вернее писать свои.
Ей это помнилось очень верно, но стало истинно лишь сейчас. Пусть телефон надорвется нервно, не стоит думать и отвечать, дрожать во сне от нехватки денег и биться в клетке как старый лев. Тропинка вьется, бросая тени тебе хоть в десять, хоть в сорок лет. И свою сказку нельзя истратить в заботах мелких, что твой кредит - все чудесатей и чудесатей с годами будет в лесу бродить.
Линн знает, помнит дорогу к лесу. Деревья клонятся на ветру, где в старом замке живет принцесса - дракон ест хлеб у нее из рук. Сам замок, что о двенадцать башен, почти столетье стоит пустой, зато бывает, там тролли пляшут, собравшись вечером под мостом, а в поднебесье летает ворон.
Линн пишет: "Знаешь, не отвечай... Ушла за сказкой, вернусь не скоро - через легенду и мятный чай"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=490518
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.04.2014
C моих ладоней в горизонт уходят корабли
и тени сказок и легенд ложатся в дневники.
Но кто рискнет переписать меня на белый лист
и оттиск в воске сохранить движением руки?
Быть может, ты? Напрасный риск, пустая кутерьма?
Пока огонь свечи горит, попробую сама...
Миррор, миррор, зеркало, отрази меня. Обрисуй контуром и назови по имени то, что еще не случилось, и что уже.
Я - отблеск храмовых витражей.
Ладана запах, причастные хлеб и вино. Я - покаяние вышедшего в окно. Марево света и чаянье что спасет. Это ли, это ли? Это. Но да не все.
Миррор, миррор, зеркало, поименуй. Пройденное не пройденное выстави мне в вину. Из песни выбей, вычлени голоса.
Я - белоснежные паруса.
Волны стальные, древнее ремесло. Я - карта и компас выбравших смех и соль. Кружево лета, виктория и просчет. Это ли, это? Бесспорно. Но есть еще.
Миррор, миррор, зеркало, что еще во мне? Отрази меня тенью, брошенной на стене, покажи саламандрой, танцующей на огне - зеркало, отрази меня всю как есть. Миррор, миррор, зеркало, дай ответ.
Я - пятна крови на рукаве.
Тень отлетающий жизни, удар поддых. Но я - подносящая раненому воды. Песня не спетая, просьба: "Не умирай!". Это ли, это? Так точно. Но лишь на грань.
Миррор, миррор, зеркало, расскажи...
Я - хранитель тех, кто вовеки жив. Я не привыкла записывать о себе.
Я дальних дорог картограф и корабел. Я терпкий запах лаванды и чабреца.
Страница из книги и статуя без лица.
Я просто пятый солдат во втором ряду.
Я не знаю кто я...
Но знаю, куда иду.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=490283
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 04.04.2014
Я не сплю и оно не спит за два квартала от железных дверей,
волком прирученным на цепи, мороком, пойманным в январе,
впаянным в каменный парапет - музыкой на ветру...
Влажный с росы песок -
Море мое, серебро моих струн, шелест моих парусов.
И я превыше всех верю ему и еще Господу неба и светлых волн -
я войду в белой пены морскую кайму, когда не останется никого,
кто бы придержал меня за рукав и напомнил мне про долги.
И будет дорога моя легка лунным светом из-под ноги.
Море мое укачает меня в колыбели подводных трав,
И мне приснится, как, небом звеня, пляшут северные ветра
Над самым краем закатного марева, слепящего горизонт
В начале душисто-соленого мая, мерцающего слезой
На теплой ладони шелковой глади, взлетающей на волне.
Море меня по волосам гладит, Море поет во мне.
А я люблю его страстно и странно, первым из первых чувств -
Оно залатает сквозные раны и нежно прильнет к плечу
Утренним бризом, на солнце нанизав жемчуг и чаек песнь.
И голос его так сладок и близок. Море мое есть
Для меня даже там, где не слышно прибоя и волны не говорят -
Я его вечно ношу с собою кусочками янтаря,
кварцевой галькой, запахом соли, ракушкой, смешной на вид.
Во мне всегда поет мое Море. Оно у меня в крови.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=489848
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.04.2014
Знаешь, мы чем-то похожи - в своих перекрученных жилах,
в нелучших своих временах, злых и острых как шило.
Но я говорила - " А все же мы живы",
и только потом поняла - поспешила.
Но будет о том...
Когда мир безмерный - предательский нож, но
что там, впереди, предсказать невозможно...
А здесь и сейчас только звездная даль за бортом.
Мне раньше казалось, что это не нужно -
исписаны плотно трактаты о дружбе,
да только в шаблон не вписать ни тебя, ни меня.
Но только смотрю на тебя, и я верю,
что всем и за все воздадут в полной мере.
Вопрос только - сможем ли мы воздаяние это принять?
Я это пишу, и не знаю зачем -
может руку твою ощутить на плече...
Побудь моим ангелом в отблеск моей неудачи.
Я мелочно-суетна в общем, но все ж...
Побудь со мной рядом, и этим спасешь,
хотя в рамках жизни мы оба немногое значим.
Мы чем-то похожи, и это смешно,
но если б во мне больше стали нашлось,
я может не дрогнула тоже под гнетом незримого пресса.
Я тоже смогла бы стоять на краю,
чтоб смерти в лицо говорить "Не боюсь"
и так же без страха отдергивать жизни завесу.
Побудь со мной рядом щитом и мечом -
я больше не стану просить ни о чем.
Вот соль моих вдохов - вдохни моей грудью, попробуй.
Чужими глазами - неловко смотреть,
но... Мы будем живы хотя бы на треть.
Быть может не сразу, но мы все же выживем. Оба.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=489847
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.04.2014
Пока еще легко и просто верить в осенний свет над тишиной аллей - пока еще вослед не бродят тени, пока следов, запекшихся в золе, еще никто навеки не оставил на перекрестьях вечного пути, пока известны аксиомы правил. И только солнце листья золотит, и ветер светлый нежно гладит щеки, а чувство неба резко и остро. На таймере обратного отсчета еще остался некоторый срок на то, чтоб верить в волшебство полета и пить надежды сладкое вино...
... И отблеск этой осени далекой носить среди наград и орденов, когда безмолвный маховик событий уже набрал неумолимый ход. Потянешь за одну из тонких нитей - и сразу вспоминаются легко те дни простых, не вымученных вздохов, не стертые в военных жерновах. И когда все идет не просто плохо, а не облечь в приличные слова, потянешься - сквозь годы и ошибки, и звезд чужих давно немилый свет - к своей, там и оставленной, улыбке и танцу светлых зайчиков в листве.
Такое не запишут в личном деле - туда внесут лишь тяжесть на плечах, и эта строчка очень четко делит тебя-мальчишку и тебя сейчас. С тех пор пришлось стать выверенней, жестче - от взгляда до посадки головы, командуя в атаку - нос не морщить. И это вряд ли к лучшему, увы. И жизнь потом за все за это спросит - за кровь, за смерть, за друга и врага.
... Пока по переулкам бродит осень, и стелет золотой ковер к ногам. И хочется дышать ей полной грудью - держать ее в руках - "Поймал, нашел!"
И веруется свято - будь что будет, ведь это точно будет хорошо. Сорваться с места, верткою синицей, побыть на миг немного не в себе.
Тебе та осень часто будет сниться, когда таран войны начнет разбег.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=489056
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.03.2014
Ой-ей, как пьянит налетевший шквал,
рассыпая прохладу по крыльям плеч.
Будь ты дева, сиротка али вдова -
хорошо вечера коротать в тепле,
у огня, и цедя подогретый глинт.
Только тот, кто пристроился у огня,
не увидит теней, что с небес легли,
на поющие скалы людей маня.
Ой-ей, как весной вода холодна,
как прозрачно на солнце ее стекло.
Но замшелый фрегат не достать со дна,
что столетье назад потопил циклон.
Налетел, разметав паруса и снасть,
окунул в тишину и погреб под ней.
Говорят, тогда тоже была весна.
Нынче руки их севера холодней,
тех, кто лег средь ракушек и снулых рыб,
и навеки прижался щекой к песку.
Но болтают, что именно с той поры
песня скал навевает на мир тоску.
Ой-ей, говорят, как он был красив,
капитан и пират, молодой моряк.
Кого в городе этом ты не спроси,
всякий скажет - вовек на семи морях
не найдется иного ему под стать,
а уж как он на флейте играл, как пел...
И душа его звонко проста, чиста.
Ой-ей, океан был широк и бел
от солнечных искр на гребнях волн,
когда свой фрегат снаряжал он в путь.
Взывал к новым подвигам звонкий горн,
и солнце чертило ему тропу.
Но ветер коварный, ветер с юга,
дыханием жарким сжег его мачты.
Сто лет не дождется его подруга,
и только лишь чайки над морем плачут.
Ой-ей, но болтают в тавернах часто,
что если на берег придешь дорогой,
то можешь увидеть, как он, несчастный,
поет рядом с горным скалы отрогом,
поет и зовет, ну да кто поможет?
Чудесна на флейте его игра,
но бела как снег, холодна его кожа
и глаза голубые как лед в горах.
"Здравствуй море, моя погибель,
слышишь, скалы тебе поют.
Как теперь ты одна, майн либен,
поживаешь в своем краю,
среди мрамора строгих линий,
там где неба инаков цвет?
Я напрасно тебя покинул,
и обратно дороги нет.
Ветер, что был как пес мне верен,
отдал в руки меня волнам.
Как теперь ты одна, моя пери,
как ты будешь теперь одна?
Ты, моя леди, ты соль и небо,
та, что звал я всегда женой,
ужель решила, что я тебя предал,
пусть ради девы иной - живой?
Хороши черноглазые южные дщери,
северянки не менее хороши,
но тебя я любил, ведь ты мне веришь,
самой страстной любовью моей души.
Нас судьба от жестокости обвенчала,
штормовую гнилую разинув пасть -
как теперь я уйду к тебе от причала,
как смогу я в объятья твои упасть?
Я прикован навеки к скале постылой,
так что даже навстречу не сделать шаг,
но я все же буду звать тебя милой,
моя смерть, мое море, моя душа.
Если б кто-нибудь смелый, свободный, честный,
на кусочки и глыбы разнес скалу -
я бы тот час назвал бы тебя невестой,
подарив тебе верности поцелуй..."
Но в холодном амбаре скребутся мыши,
чаша с глинтом почти что уже пуста...
Кто захочет помочь, да и кто услышит,
как тоскует отчаянный капитан.
Море плачет и кличет, и тянет руки...
Проще вечер и ночь скоротать в тепле...
И, как знак этой вечной как смерть разлуки,
та скала сторожит капитанский плен.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=487716
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.03.2014
Просыпаться на ощупь, в пустом и густом как глина, снулом воздухе, замершем в белой коробке стен. Атомы и века по столу проползают мимо - ты не с теми смеешься, живешь, даже спишь - не с тем.
Но если не просыпаться, откинуться, веки смежить, не закрывать окна-двери-ворота в чужую высь, то может получится так, чтобы реже, реже хотя бы на толику гнить посреди живых. Оплыть как свеча в неудобном и жестком кресле, чтоб не волновалось, не думалось ни о чем... И близкое небо вначале - пусто и пресно, но дальше становится солоно, горячо. Небо становится мягким, сырым и алым - веки закрытые, если на них смотреть. Но это нестрашно, когда сотню лет без малого еще не пришли, чтобы сжечь тебя на костре, тебе оставляя возможность бродить по городу, но в сером асфальте не запечатлеть следа. Чтоб в чьих-то словах - пеньем рога ли, лаем своры ли, охотников чуять, бояться и ожидать.
Закрой глаза, не пой, предчувствуй падение. Спи, не просыпайся, тебя не ждут. Завтра взойдет рассвет, но будет день ли? Напиши письмо: "Я выбыла, не приду, у меня не осталось песен и слов, серебра и камня, и отравленных яблок, и даже веретена. Колыбельную, может быть даже споют ветра мне. Я не сон и не тайна, не дева и не жена."
Спи, не грусти, не желай, вспоминай о лете. Пусть голоса звучат... Громкие, да не те.
Будят от снов поцелуями знатных леди.
А как насчет ведьм, умирающих в темноте?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=486807
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 19.03.2014
Сколько веков, сколько тысячелетий это продолжается. Нет, вообще-то не в людях дело, а в том, смогу ли я как-то оправдать количество пролитой крови.(с) Ян Вэньли
Как оно видится, как оно там - по другим мирам.
Можно ли верить тому, кто ни разу не умирал -
что за четыре шага до смерти вспомнится все твое "я"?
Стекла реальности бьются, вертятся, крошатся по краям.
Меру сомнений отбросить с плеча и отдать другим -
даже на шахматном поле придется однажды раздать долги.
Так почему б не сейчас? Сделать первый шаг -
если раненье не в грудь, почему тяжело дышать?
Мера сомнения, мера смертей как алмаз в руках,
видит вселенная, ноша - она не была легка.
Боль разгорается черной дырою, огнем внутри.
Четыре шага чужому герою. Осталось три.
Кто подберет недосозданный план, кто сведет концы?
Можно за все расплатиться сполна, вот сейчас и впредь?
Если за право сражаться на фронте стоят юнцы,
купит ли хоть чью-то жизнь среди крови такая смерть?
Ты раздавал партитуры и роли, писал слова.
Четыре шага палачу поневоле. Осталось два.
Чужая кровь закипает под кожей, ну как вода...
Все что ты делал понять возможно. А оправдать?
За ярким стеклом одинокого света - другой виток.
Мертвое тело - стоявшему в белом. Таков итог.
Как оно видится, как оно будет там, адмирал?
Можно ли верить тому кто ни разу не умирал?
Четыре шага - волшебнику, магу. Еще один.
Тени густые на плечи лягут - иди, иди.
Четыре шага до суда с приговором.
Ты сделал три.
Из под ладони уходит опора.
Теперь - смотри.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=485436
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 13.03.2014
Разгорится как небо огнем в степи -
ты травы алым золотом не кропи
уз любовных и кровных, замкни уста,
имена ты к закату не называй.
Мир под красной вуалью безмерно стар,
по степи бродит юный горячий май,
гладит головы маков рукой своей.
На закате воды из ручья не пей,
на закате ты в бубен не бей, не пой,
не ходи без оглядки лесной тропой,
где седые ветра теребят листву.
Пляшет в травах по пояс владыка У -
знойный воздух вокруг от него кипит,
и закат над ним в тысячу раз алей.
Демон древних сражений, прошедших битв
и забытых живущими их полей.
Не ходи по степи в предзакатный час,
если в руки вовек ты не брал меча,
или если ты трус и дрожит рука -
то плащом ли, подолом укрой лицо,
сотвори ты знаменье - защитный знак,
чтоб тебя не увидел и не узнал
демон У, он коварен, жесток, лукав,
но он любит героев и храбрецов.
Ну а если из них ты - дверь отвори,
видишь, небо над степью огнем горит.
Брось владыке под ноги железный щит
и до первой звезды с ним в траве пляши.
Демон У любит гордых и смельчаков,
он их метит монетой из серебра -
и когда пойдет жатву свою собрать,
то таким на войне умирать легко...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=483655
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.03.2014
У черной пропасти где-то за стенами нет дна -
в нее бы падать, раскрыв объятья, не смежив век.
Линия фронта за мониторами не видна,
зато многократно прочерчена в голове -
если двинуть вперед, как пить дать попадешь в кольцо,
если двинуть назад - хоть немногих, да сбережем.
Только самое главное - просто держать лицо,
тебя знают в улыбку, прорезанную ножом.
Кабы планы срастались с реальностью без рубцов...
Но да всяко виновных не вызовешь на правеж,
так что только осталось стоять и держать лицо -
маска крепко вросла, одним махом не оторвешь.
Все тебя узнают в слово колкое, дерзкий взгляд -
стой, крепись, злую ярость в зародыше прикусив,
потому как улыбки дежурные только злят,
и смеяться над миром уже не достанет сил.
У черной бездны тысяча глаз, миллион планет,
и, кажется, взора столикого не стерпеть.
И крикнуть бы: "Видите?! Нет, его больше нет!
Кому оно нужно, зачем оно все... теперь."
Что делать - браниться, кривиться или рычать?
Но в маске давно уже вырезан нужный лик:
пока ты основа основы, движок, рычаг -
держись перед всяким как будто бы не болит.
Бездна за переборками холодна,
и хочет, похоже, свой лед разделить с тобой -
из всех недалеких и близких она одна
тебя узнает не в улыбку, а в эту боль.
В безмолвную горечь к посмевшему умирать
и лютую ненависть - что сам остался жив.
Но время сражаться. Так что же ты, адмирал?
Ты можешь крошиться внутри, но лицо - держи.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=483186
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.03.2014
Кличут отчаянно над островами птицы,
пьют в кабаке разудалые моряки.
Спит Эофорвик, сжимая в своей деснице
узкую дельту холодной как ночь реки.
Ветер Нортумбрии холоден и неласков,
треплет ладонью тумана седой покров.
Йорвик забыл, как когда-то был песней, сказкой,
в час, когда римляне лили вино и кровь.
А песню спрятали в камни лесные феи,
переложили отчаяньем и быльем.
... Рыжеволосую девушку звали Эйле,
и восемь бубенчиков пело в косе ее.
И восемь браслетов на тонких ее лодыжках
во время веселого танца звенели ритм.
И даже сейчас - кто в холмы заберется выше,
тот может услышать, как ветер с ней говорит:
"Эйле, милая Эйле, годы идут мимо,
пеплом сто раз пересыпана, золою земля твоя.
Нет, не вернется обратно воин тобой любимый,
так мне сказали вороны и алая мать-заря...
волки сказали - меч его обломился у рукояти,
и щит его разрубил пополам италийский легионер..."
А она танцует, и кружатся звезды, вьется яркое платье,
но глянь - заржавел, покраснел браслет на правой ее ноге.
"Эйле, милая Эйле, как сегодня болтали чайки,
не трать на ненужный венчальный убор ни цветов и не ярких лент.
Милого, храброго твоего, нынче видели на причале,
и ожидает его, кабы знать, может гибель, а может плен...
Его заберут из холодных долин в землю солнца и винограда,
что оставляет тяжелую память на сердце и на лице."
А она танцует, и вкруг ее огнецвет прорастает рядом,
только второй ее звонкий браслет принял ржавчины алый цвет.
"Ветер мой, ветер!" - ответит Эйле, волосы рыжие распустив -
"Ты уж прости, что тебе не верю, ты уж меня прости.
Только мне бабка твердила в детстве, в тиши по ночной поре:
"Есть безотказное, внучка, средство, чтоб милого уберечь -
восемь браслетов куют из белого лунного серебра,
пусть соберет для тебя его в небе месяц - твой младший брат.
Восемь бубенчиков льют из бронзы, текущей в корнях холмов,
в древнюю песню вплетают грозы - а дальше оно само
убережет, защитит, не спросит врага на лесной тропе.
Но помни - браслетов лишь только восемь - лишь столько тебе стерпеть."
И ветер замолкнет - такие вести вовеки нести нельзя,
что воин, презрев свое слово чести, другую в невесты взял
в старинных палатах, в далеких странах на солнечном берегу.
Ведь девочку-песню от этой раны заклятья не сберегут.
Он по волосам ее гладит нежно, клянясь охранять покой -
пусть будет хотя бы и тень надежны, чем вовсе уж никакой.
А Эйле танцует и кровь по ладоням - как черной реки вода.
И мысли холодные ветер гонит, что может быть никогда
любимый уже не вернется с моря на слабый огонь свечи.
А ветер дробит и тоску, и горе. Он знает. Но он молчит.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=482085
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 26.02.2014
Не готовый ни разу к атаке и обороне, не успел отсидеться в глубоком тылу врага - я был трижды отпет и заживо похоронен, пока в штате Айдахо бесчинствовал ураган:
Промахнувшийся мимо Канзаса на два часа, он гонял по барханам горячие миражи и меня целовал, меня гладил по волосам.
А я был абсолютно и бесповоротно жив.
Те, кто помнит меня образца этих странных дней, когда я босиком вышел к городу из степи, говорят, что я много рассказывал о войне, очень много курил, и лишь чуть меньше на каплю - пил. И плыла надо мной раскаленная белизна...
Но если спросишь - отвечу:
"Нет, я ее не знал".
Или я не помню, что, впрочем, одно и тоже. А небо было таким же белым, солнце так же сушило кожу. Было марево знойное, плотное, но дрожащее под ногой. А кто-то встал и командовал: "Рота! Огонь!"
Я не помню, как пальцы передергивали затвор, как осколками брызгало огненное стекло минутной задержки, и прочь разлетался крик... Ураган посрывал мои вешки, но ты - смотри.
Я ничего не помню, истерзанный и немой. Это сон злобный, и он - не мой.
...Я просыпаюсь от лязга пуль по позвоночнику вниз. Ноги тонут в болотной ряске, солнце восходит в зенит. Только утихшая канонада еще слышится близко, сочно. И то ли смерть моя где-то рядом, то ли просто в доли височной поселился страх. Но я снова проснусь с утра с памятью о беспокойных мыслях, нелепых и наносных - всякая блажь на листе чистом это мои сны. Это мой сон - окровавленных пальцев сжатый во тьме кулак, это мой сон - сколотый кальций, перетершийся на зубах. Это мой сон - десантной группой невзятые берега.
А где-то там, над живыми и трупами бесчинствует ураган.
Так что если ты спросишь, то нет, ни в одну из написанных мной атак я не ходила, но знаю, что было эдак или вот так. Потому что я тот десантник упавший, застреленный на бегу, потому что я тот разведчик, что шел через "больно" и "не могу", потому что я - третий в пятом ряду, обмороженный по зиме.
Я - выживший в час, когда ураган оборвал парашютный ремень.
Я была всеми теми людьми сотню тысяч секунд назад.
Добро пожаловать - здесь стреляют, лишь только сомкнешь глаза.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=481472
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.02.2014
Иногда так ждется - без наворотов,
заводи движок, отворяй ворота,
пробивай тараном угрюмый быт.
Но В2, В4 и ты подбит.
Твой трехклеточный тонет, задет ракетой, за минуту до почестей и наград, и когда по тетрадному морю клеток уцелевших ты выведешь на парад под цветастыми флагами строем плотным, чтоб и впредь трепетали твои враги, не забудь павшим дать адмиралов флота и медали из яркой цветной фольги.
Пять минут до звонка и конца недели - выходные, взахлеб целовать жару. тебе только двенадцать и ты не делишь то, что там на бумаге и здесь в миру - в звонкий солнечный ветер окно откроешь, но вдруг дернешься, будто бы не в себе - ты еще не привык забывать героев, ровно легших в основу твоих побед.
...Тебе тридцать (и сорок по самой кромке). Вспомнишь солнечный день, ветерок с реки... Но листок неподписанной похоронки никуда не исчезнет из под руки. Твой трехклеточный тонет, чего бы ради. Адъютант жмет плечами - не повезло. Только это не плашка чернил в тетради, а холодных покойников целый взвод. Вспомнишь - белая чайка над пирсом кличет, брызги пены взметая смеется брат... Напастись бы на всех адмиральских лычек, орденов не конфетных - из серебра. Целый взвод молодых, опьяненных ветром, тех, что верили свято в морскую честь... И приписка внизу "награжден посмертно" вряд ли сможет утешить чужих невест.
... А мальчишке двенадцать, он жив и весел, и в глазах золотые его огни. Еще столько на свете не спетых песен и несыгранных партий среди страниц. Но он смотрит на лист и кусает губы, хотя вот она слава - тянись, бери. Просто нынче противник играет грубо, и трехклеточный с носа уже горит. А в висок злая ярость стучит тупая, отдаваясь за ребрами под углом. И он глухо бормочет: "Мы отступаем. Слишком много нечаянно полегло"
...Тебе за шестьдесят. Сотни диспозиций затолкать бы в последнюю свою речь...Кому хочется со стариком возиться?
А ты вечно старался других беречь и не слать под огонь без иного шанса отвести от людей орудийный ствол. И, когда время выйдет, то ты не в красном на смертельное явишься торжество.
Вспомнишь - море бескрайнее, даже шире. Вспомнишь - первой тревоги надсадный вой.
И пускай на погонах звезды - четыре. Но зато сотни тысяч над головой.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=479987
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.02.2014
Алым разливаются берега, снит кошмарами поутру.
Говорят, что проще словами лгать, а глазами - напрасный труд.
Говоришь - "по колено стоял в крови", а по факту - в кровь с головой.
А парням, по семнадцати лет на вид, говорящим "Зато живой!"
Объяснишь ли, втолкуешь, что это все обошлось вам не задарма,
Что удача изменит, не всех спасет, если шире держать карман
И надеяться выскользнуть, избежать - за себя и за всех других.
Алым разливаются берега, и идут по воде круги.
Говорят, что отчаянным был десант, где бояться нельзя и сметь.
А по факту, ты веровал в чудеса, потому что иначе - смерть.
Если вдруг зацепит тебя крылом, то на части и наповал.
Коли посмотреть под таким углом, замечательно лгут слова -
Разве объяснишь, что ты лег бы там, хоть кого-то спасти сумев.
Но победа расставила по местам - ты в остатке, а два в уме -
Не успевших внезапно пройти в финал под защитой стальной брони.
И ты знаешь, что в том не твоя вина, но попробуй-ка не винить.
Алым разливаются берега, плоть бессонницы треплет гром.
Говорят у парней из других бригад тоже виден такой "синдром",
Говорят - перепреет, перегорит, и уляжется вновь на дно.
Только красная бездна приносит ритм, что в подкорке засел давно -
Шаг вперед, шаг назад, продолжай терпеть. Ночи мирные так длинны...
Пляшет памяти черной тугая плеть для не знавших другой войны.
Говорят, повторяют "Зато герой!", как рецепт твоего труда.
Разлетался рубинами жгучий рой, когда ты наносил удар,
когда плоть рассекала стальная нить. След - кармином на рукаве.
А осталось тебе за троих любить этот новый - не-алый - век.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=478970
рубрика: Поезія, Военная лирика
дата поступления 12.02.2014
Неприглядный итог - в эпилоге под звук оваций,
Алой бархатной шторой в предчувствие похорон.
Оглядишься вокруг - знаешь, некуда и деваться,
Когда мрак подступает с небес и со всех сторон.
В четких строках отчетов лелеется знак падения,
Ключ к не начатой битве как бунт на конце пера.
Мрак прижмется к плечу, пожирая грядущий день и
Предоставит надежду, как повод не умирать,
И бессменную гордость, как повод для непокорности.
Тень звезды над закатом почти что и не видна.
Мрак ложится на грудь, потихоньку пуская корни,
Обещая однажды внутри прорасти до дна.
Мысли пляшут канкан среди мертвых заглавных литер,
Что твердят неотступно - не вырваться, не сбежать.
Пробивается вверх сквозь бетонные перекрытия
Ядовитая поросль близкого мятежа.
Мрак толкается в спину, ведет вдоль судьбы по краю,
Манит в вечную ночь невозможный бесплодный приз.
Только держит одно: если эта звезда - двойная,
Что случится с другой, если первая рухнет вниз?
Мрак за стеклами глаз перевился железной пряжей,
Боль последнего выдоха властью своей губя...
Но я буду терпеть. Потому, что к тому обяжет
Мне неданное право решать это без тебя.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=478453
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 10.02.2014
Кружится небо над головой пеплом,
и остается потратиться на везение,
как принимать без оружия бой с вепрем
на алом от крови влажном песке Колизея.
Кружится, вьется небо над головой, плачет -
может от этого, может от ран больно.
Я еще жив, но может и сдохну, значит
жизнь моя - стерва, скомандуй теперь "Вольно!"
Кружится небо, а до него мили,
сотни распоротых светом дней перелета.
Данное слово пока что еще в силе,
и умереть, но не сдаться моя работа.
Мой неоплаченный труд от ножа до крови,
и мой, последний из всех, но живой принцип.
В личное дело запишут - погиб героем,
а небо все кружится над головой, снится...
Снится как есть, а посмертье за ним - выше,
и перед ним ли теперь уж вставать в позу?
Ну да война не жена, она все спишет,
на сувениры отправив шеврон с розой.
Нас под конец приберут под себя плиты,
всех, кто стоял в авангарде, и кто с краю.
[i]" - Что там написано?
- Вроде бы... розенриттер.
- А как зовут-то?
- Да ну, черт его знает!"[/i]
Алое марево пленкой лежит тонкой.
Нет, не свезло мне, и тем, кто за мной следом.
Может тому, кто пройдет по моим обломкам?
Кружится, кружится над головой небо...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=477721
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.02.2014
Рвет безмолвье огонь и команда дана на прорыв...
И я знаю как будет, на как же хочу, чтоб - жив,
Снова молод и весел, и звезды над головой.
Я же знаю, как будет. Но как хочу, чтоб - живой.
Очень просто сгорать на оставленном рубеже,
Но сложнее принять, то что мне - не писать сюжет.
И сменяет сраженье экранная белизна.
Очень страшно предчувствовать, но еще хуже - знать.
Знать, что все уже сказано - слушай, не прекословь.
Знать, что кровь уже пролита, чертова эта кровь.
И бледнеет от горечи реальный мир вокруг...
Но, а если еще раз, то может быть... Ну а вдруг?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=477248
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.02.2014
Время пить чай и думать о чем-то лучшем,
том что не копится в памяти и не мучит
снами короткими, страшными по ночам.
И привыкаешь всегда за все отвечать,
планы сверять, предугадывать и не верить.
Отгородившись от мира закрытой дверью,
молча смотреть сквозь экраны в бездонный мрак...
Когда усталость накапливается в теле,
лишь иногда прорываясь наружу так -
светом далеким, сияющим за фронтиром,
но достигающим взгляда сквозь толщу дней.
Так тяжело быть пророком и командиром,
знать, что при всяких исходных - тебе видней.
И корабли в беспросветности словно птицы,
где-то под перьями чуящие весну.
Если ни ночью, ни с вечера не напиться -
редко выходит нормально потом уснуть.
Звездочки звания жгутся сквозь ткань мундира
и подтверждают вселенной твои права,
как адмирала, пророка и командира.
Право приказывать, драться и убивать.
Может и лучше, в бездонность и непроглядность
космоса вечного так по ночам глядеть..
Кажется, звезды все ближе, почти что рядом,
странные и непохожие на людей.
Проще пить чай или думать о чем-то... Просто,
думать, надеяться, не задавать вопросов.
Небо осколками веры кормить с руки,
не побеждать, не советовать, и не спорить.
Время, похоже, оставить свой след в истории
- даже в легенде. А звезды так далеки...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=476740
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.02.2014
[i]...так говорили они: «Один Камень уже не вернуть. Осталось только два, но ведь и нас осталось только двое. Сама Судьба поделила наследство отца». Сильмарилл нестерпимо жег руку Маэдроса. Понял он тогда слова Эонвэ. Не было у него больше права владеть Камнем. Напрасна была клятва и тщетны все попытки исполнить ее. Тогда в отчаянии бросился он в одну из новых трещин земли, полную огня. Говорят, что и Маглор не вынес этой муки. (с) [/i] Дж.Р.Р. Толкиен "Сильмариллион"
Дорога на север пуста и длинна, как нить из клубка судьбы. Мне мачехой прежде была война,
и невинным теперь не быть, не смыть мне ни крови, ни грязи с руки, и не накормить сирот.
Поставлена точка в конце строки - за все заплатил мой род.
Отца моего поразвеял прах вздох ветра среди долин - но Слово его на балах, пирах и в битве - оно болит клеймом на груди, и золой на вкус оно отдает в вине, как напоминание дураку - дороги обратно нет.
Шесть братьев, что были искусны столь и в песне и в ремесле... Их память морская укрыла соль, а ветер развеял след.
К рукам шестерых прибрала война, лишь я уцелел один - но вечно проклятые имена разломам в горах твердить.
И памяти этой... Я ей не рад. В холодную тишину кричу я:
"Прошу, отзовись мне, брат!"
Но эхом звучит:
"Клянусь!"
Я так говорил? Да, я повторял безумный зарок отца.
Взгляни же теперь на меня, заря, я выполнил до конца все то, что как плащ на плечах носил сто проклятых небом лет.
Да только теперь не осталось сил. И братья мои... Их нет.
Все кончилось, вышло, конец игры. Услышь меня, древний рок - пусть я был не лучшим из семерых, но я их любил как мог.
От смерти закружится голова, от пройденного пути...
Проклятья цена, она такова. Пора ее заплатить.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=476220
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.01.2014
Сладко бродилось незримой далью,
Песни катались на языке.
Феи ль тебе на крестины дали
Компас потертый держать в руке,
Карты читать и бродить по краю,
Сам себе лоцман, маяк, радар.
Только тринадцатой, я-то знаю,
Был не по вкусу подобный дар...
Черную фею, как по сюжету,
Видно забыли позвать на пир.
И та, нахмурясь, шептала: "Эта...
Эта, я верю, изменит мир.
Веретено устарело, детка,
Нынче другое совсем в ходу".
...В окна слепые стучались ветки,
Билась принцесса в своем бреду.
Снились ей тени в пыли дорожной,
Старых часов неустанный бег,
И как покойно и осторожно
Пенной волною укрылся брег.
Ей ли принцессе, ветра и птицы?
Может и вправду сошла с ума?
Только бежала она от Принца,
Словно коснулась его чума...
Помнишь, принцесса, как ты бежала,
Ноги о камни сбивая в кровь?
"Ведьма, пронзи мою грудь кинжалом,
Я откажусь от любых даров -
Только пронзи мое песню-сердце,
Заворожи волшебством травы.
Хочет отец, чтобы мужем герцог
Стал моим. Я не хочу, увы.
Я хочу вольно бродить по свету,
Выть на луну, как голодный волк.
Но я принцесса, а это... Это,
Хоть и прискорбный, но все же долг".
Ведьма тебя подвела к порогу,
Щедро обсыпав крупой песка.
"Дальше за лесом твоя дорога,
Герцог не станет тебя искать.
Ты будешь ветром, стрелой, обьятьем,
Нимфой, что пьет медвяной нектар.
Вот тебе дева, мое проклятье!
Вечной дороги бессмертный дар...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=476208
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.01.2014
[i]Я возьму это бремя на себя, мой принц. Мне, в отличие от вас, убивать приходилось. Да и весь труд — только руку вытянуть.[/i] (с)
Порой мне мнится, на священных плитах
начертан ад для тех, кто в колдовстве
искал могуществ для последней битвы.
Ее к ногам бледнеющий рассвет
мне положить готов словно к святыне,
как жертву к образам или мощам.
Холодный ветер на восходе стынет
и треплет ткань тяжелого плаща,
вцепляясь в полы как слепая псина.
А горизонт далек и молчалив.
Но все таки, как страшно и красиво
на лес знамен в сияющей дали
глядеть последним утром перед боем,
когда уже назначен смерти час -
ведь любоваться молодой травою
назавтра только четверым из нас,
да если б знать кому прощаться с миром.
А голова спокойна и пуста,
хотя под кожей оживают силы,
что прокляты обителью Христа,
вовек осуждены двором и клиром.
Рассвет тревожит запахом цветов...
И если б знать, кому прощаться с миром.
Но если вдруг, то я почти готов.
Сетями долга спутан, честью связан.
Там где война - доспехов хриплый лязг,
и да, еще бывает много грязи,
а я по поясницу в ней увяз,
и руки кровью много лет залиты.
Щиты с гербами полирует знать...
а за минуту до последней битвы
мне просто расхотелось убивать.
Но над землей рассвет как кровь алеет,
руке привычна рукоять меча.
Оставьте убивать мне - я умею.
А вы, милорд... Не нужно. Не сейчас.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=475256
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 27.01.2014
Ко всему притереться способно дитя природы -
К бесконечным дождям, вечной сырости по утрам,
Когда лето в стране твоей - только лишь время года,
А в раскисшую дверь бьются северные ветра,
Словно просят укрыть от объятий угрюмой стужи,
Что сверх всяких приличий безумствует в январе,
И когда голос твой за семнадцать лет ей простужен,
Сложно петь так, чтоб песня велела огню гореть.
Энн, твердит ее бабка, не лучшая в поколении -
Не стройна словно ива, не звонкая как стекло.
Но огонь загорится в печи по ее велению,
Разогнав кровь по жилам и сердце согрев теплом.
Энн поет и не знает, что вьюга укрылась в омуте,
Устрашившись весны, что стоит за ее плечом.
Она знает лишь только, что стало теплее в комнате,
А что ветер заслушался - в общем-то не причем.
Мать зовет ее жалкой, беспечной пустой нахлебницей,
Только Энни давно на нее уже не в обиде, и
Если искра живого огня только ели теплится,
Не имеет значения, что ты не можешь видеть
Ни ее, ни зловещие тени во тьме за окнами,
Что толпятся у елей на узкой лесной тропе.
Энн не видит, но знает - они ночью бродят около,
Ждут: наступит тот день, когда Энни не сможет петь,
Когда голос ее не прогонит адептов холода,
Не протопчет дорогу для южных ветров с долин.
Только Энн все поет, и томимы безумным голодом,
Тени с первым лучом тают в снежной пустой дали.
Энн не в силах увидеть, как за ночь застывшей лужицей
От бессильных рыданий истает ее свеча.
Только Энни поет. Ведь на этой войне со стужею
Права ей не дано ни сломаться, ни замолчать.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=473967
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 21.01.2014
[i]Бриан Бору, став в 1002 году верховным королем Ирландии, в четвертый раз женился на Гормлейт, дочери Мурхада Мак Финна, короля Лейнстера... Впоследствии она и Бриан развелись, и Гормлет начала развивать оппозицию верховному королю. Она побудила своего сына Ситрика получить поддержку викингов, в первую очередь Сигурда с Оркнейских островов и Бродира с острова Мэн. Кульминацией вызванного ею конфликта стала битва при Клонтарфе, в которой Бриан и трое старших его сыновей были убиты... Силы Бриана одержали победу, но ни Гормлет, ни Ситрик не были убиты, так как были в безопасности за стенами Дублина.[/i]
Мне сегодня привиделась греза о воронах ночи,
мой король, подожди, не спеши скакуна оседлать.
Ветер с севера страшное голосом низким пророчит,
мой король! Погляди же, как конь закусил удила
И не рвется на битву, как часто с ним раньше бывало,
и глаза опускает твой верный доселе фианн.
Слышишь, северный ветер ворвался в старинные залы...
Не спеши к полю брани, верховный владыка Бриан!
Ты любимец богов, тебя ворон крылами обнимет,
но лишь Деве известно, чего пожелает взамен.
Твоя леди-жена предала твое доброе имя,
и бесчинствуют в Мюнстере викинги с острова Мэн.
Ты женился на ней не от страсти, что сердце тревожит,
а чтоб мир принести иссеченной войною земле.
Как была холодна она, и на пиру и на ложе,
чернокосая дева, коварная леди Гормлет!
О верховный король, побегут за тобою по следу
волки осени поздней, их тени скользят по скале -
Ты любимец богов, и они тебе прочат победу,
но мне нынче пригрезилось - в битве тебе уцелеть
Не случится, так мне поутру рассказали их знаки,
в них лишь пепел и небо, да кровь многочисленных ран.
Видишь к темной земле приклонились тяжелые злаки...
Не спеши к полю брани, верховный владыка Бриан!
Не спеши проскакать по полям обездоленной Эйре,
чтоб сразить бойцов Ситрика, бросив тела их в траве.
Ты останься, отправив на битву достойных и верных,
и оставь при себе нынче старших своих сыновей.
Наточите клинки, ожидая урочного часа,
чтоб предателей чести за все их дела покарать -
Накормить воронье Девы Битв остывающим мясом,
когда верно судить и казнить их настанет пора.
Лишь тогда приклони к алтарю перед боем колено,
воззови к справедливости леди Туат Данаан.
А пока путь твой пахнет лишь сыростью, болью и тленом.
Не спеши к полю брани, верховный владыка Бриан!
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=473063
рубрика: Поезія, Историческая лирика
дата поступления 17.01.2014
Оставаясь в строю, помнемногу приходится верить
В силу чьих-то молитв, добрый порох и шлюху-удачу,
Да в обещанный нашим майором подход кавалерии,
Потому что на этой войне невозможно иначе.
Ты окусываешь патрон, и ты говоришь - "Покупаю
Чью-то жизнь за обрывок бумаги, свинцовую пулю.
Я хочу в этой синей колонне того, что с краю,
Он сейчас смотрит в небо - молится? И рискует...
Я хочу его жизнь, так отвесь этот малый дар мне,
Вот сейчас, когда он подойдет на пол метра ближе.
Я родился в борделе, а сдохнуть надеюсь в армии.
Но я знаю - тот день не пришел. Так что он не выживет.
Он будет первым, потом может тот, что сейчас стоит в середине,
И те, кого сможет купить патронаш - чертов банк мой, моя казна.
Пока чей-то штык не застрянет под ребрами прямо в моей грудине.
А может и сложится, может и выплыву, и мне повезет. Как знать."
Так ты стоишь, откусываешь второй, а потом сразу и третий,
Стреляешь навскидку в сторону жертвы, не смазав притом ни разу.
Пусть тебя даже никто и не ждет - ни семья, ни жена, ни дети,
Но между тобой и пустой твоей жизнью крепко стоит зараза
В синем мундире и кричит "Император!", да чтоб ему провалиться.
А брешь все никак не пробить, не промять в надвигающейся стене.
Над артеллерийским холмом тишина, и не горят зарницы,
А кавалерии, мать ее к дьяволу, все еще нет и нет.
Ты вспоминаешь все те слова, что негожи для джентльмена,
Кашляя тяжко от горького дыма и смерти пополам с пылью.
Потому что когда закончатся пули - настанет черед обмена,
А свое тело ты продал армии за королевский шиллинг.
Или может успеешь, очнувшись от ран в провонявшей кровью казарме,
С прорубленной саблей до кости ногой и простреленной трижды грудью.
Но ты шепчешь:
"Я родился в борделе а сдохнуть надеюсь в армии,
И может быть это тот самый день, когда так оно и будет!"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=472477
рубрика: Поезія, Военная лирика
дата поступления 14.01.2014
"Святой отец, ну как идут дела в моем уделе, замке и приходе? На стенах, раскаленных добела, знакомый мир становится навроде тех гобеленов, что глядят во тьму пустых от суеты парадных залов, а места не хватает ничему - разве охватишь на заре глазами бесплодие горящего песка и одинокий росчерк черной птицы? Я б так сказал - в Святой Земле тоска, если б не страх домой не возвратиться..."
"Милорд, храни вас Пресвятая Мать, мы молимся за скорую победу. В тревожный Голуэй пришла зима и очертила круг привычным бедам - морской прилив пророчит снегопад и укрывает мороком просторы. Седая Мейри уж совсем слепа, да все твердит - вы возвратитесь скоро, не вынеся неверных и жары, к родной земле, что в вас так свято верит, и голоса смешливой детворы вновь огласят обледенелый берег, и оживут безмолвные леса. Презрев мороз и ледяную стужу, ваш сын растет буквально по часам, и вас не хуже Господу послужит."
"Святой отец, земля моя верна, и счастлив я не ждать удара в спину, но здесь не прекращается война, и мне не время армию покинуть. Холодный берег мне стократ родней, чем пыль земли, что солнце жадно лижет, и дома я не видел много дней... Но еще столько, видно, не увижу. Здесь даже тяжесть храмовых колонн не служит обещанием надежды. Когда падут Атлит и Аскалон, мы будем навсегда зажаты между огнем земли и пламенем небес, что стрелами жары разит нестойких. Храни меня, Господь Святых Чудес, от бесполезной смерти на Востоке!"
"Милорд, пишу вам. Зеленеет плоть земли весной в долинах Доннегола. Вода в ручьях как звездное стекло, а небо как хрусталь на острых сколах. Прибрежья ветры скоро принесут весенних гроз тревожные напевы. Да защитит вас Божий сын Иисус и все молитвы нашей Королевы. Война идет - повсюду говорят, да это здесь мы верно знаем сами. А все же от исхода января вы не строки домой не отписали. Оделся берег в пенистый убор, а скалы как корона из агата, да заложили в Дублине собор по повеленью папского легата. Ваш сын освоил чтенье и канон, и учится теперь стрелять из лука. Хочу сказать вам, что уже давно он постигает ревностно науки, такого не сыскать во всем краю! Но все твердит молитву светлой деве, что жаждет смерть принять в святом бою, в святой земле и за святое дело..."
"Святой отец, мне страшно начинать свое письмо с дурной и черной вести, но в ночь стоит такая тишина, что кажется - когда мы вновь воскреснем, Господь рукой нас всех низвергнет в ад, не глядя на обряды и обеты - мы слишком притерпелись убивать, чтобы чело украсить ясным светом. Горчит земля, и пища, и вино, и цвета пепла под загаром лица - мне кажется, уже не суждено разбойникам вернуться и убийцам домой, где все искупится за миг бесстрастным жестом длани кардинала. Господь, мою Ирландию храни! Я оплачу за все кроваво-алым. За все что в этой жизни совершил. К мои грехам вы припишите смело, что веровал в спасение души я своей странной, еретичной верой. А вражеская поступь так стройна, что от нее дрожат земля и стены... Вовеки не окончится война, пока среди развалин будут тени бродить и выкликать по именам ушедших ли, убитых ли, любимых. Вовеки не окончится война для рыцарей креста и пилигримов. Земли моей зеленой красота стоит перед закрытыми глазами, словно рисунок с книжного листа... Покуда строй на три мгновенья замер - в наследство сыну оставляю то, чем с кровью напитались эти строки. Храни Господь нас от Земли Святой и бесполезной смерти на Востоке!"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=472177
рубрика: Поезія, Историческая лирика
дата поступления 13.01.2014
И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,
И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,
И когда ты без кожи останешься вдpуг
Оттого, что убили его - не тебя...(с)
Говорят, что я безнадежна вотще, практически неизлечима — что не знаю правил хорошего тона, и наглости на троих. Пытаюсь зубами хватать чьи-то звезды, которые не по чину, и в прокуренных легких печатным прессом сдавить застарелый крик.
Ты и не в курсе как я в это вляпалась. И я, в целом, не знаю тоже - и не обьяснить ничего построением вечность привычных фраз, когда ни сам Бог, ни шестерка-диявол, и тот уже не поможет, потому лишь, что в это играют по жизни не больше двоих за раз.
У меня есть талончик на твою битву, я в нем значусь сто двадцать пятой, есть железный жетон на груди под рубашкой, и даже свой позывной -
стою к тебе в очередь, и все же верю, неистово верю, свято, что коли случится играть наступленье — я стану тебе стеной. Не больше не меньше — мечом и щитом, и надежным бронежилетом, и последним НЗ в распатроненом ранце, что может тебя спасти. И когда вдруг меня, за пару шагов вдруг укладывают дуплетом, то я вспоминаю, что нас здесь не менее ста двадцати пяти, с маленькой горкой преданности и неистового отчаяния, а за таким адриановым валом тебе опасаться нечего.
И иногда я так нервно встряхиваюсь и так повожу плечами, когда я сознаю, что вдруг случайно не буду никем замечена:
Я шепчу «О, боже, я, понимаешь, запарилась невыразимо, можно мне пойти восвояси, он уж как-нибудь дальше сам?».
Но пули обходят тебя стороной, пролетев наискось и мимо. Чтоб снова вонзаться в мои за сто лет измочаленные телеса. И твой приказ «Наступать!» мне покамест еще святее любой молитвы, и он хлещет по нервам не хуже удара, что за век оставит плеть.
Только ты не бойся, у меня почти ничего уже не болит и ссохлось давно в страшных муках все то, чему нужно бы там болеть. Но ты прикажи, я смогу, соберусь, пойду вперед и не дрогну, хоть в груди разрывными снарядами страха пробита давно дыра. Просто я знаю вполне себе так хорошо, и очень подробно то, за что я иду в это чертово поле сражаться и умирать. Ведь я пока, супротив всяких чаяний, теплая и живая, но приму без сомнений любую из судеб, что ты мне навыбирал.
И если внезапно прикажешь мне сдохнуть — я сдохну не сомневаясь. Но хотелось бы, впрочем... А знаешь, да к черту! В атаку, мой генерал!
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=472154
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 13.01.2014
Если вдруг однажды тебе надоест
дышать в городах бензиновым смрадом,
то помни, что я всегда где-то здесь,
и, если понадоблюсь, буду рядом.
Я все еще знаю один секрет
(ему обучил меня старый ворон) -
тебе напишу его на стекле
горячим дыханием — в нем есть горы,
далекие звездные острова,
где соль застывает на острых скалах,
от сладости кружится голова.
Поверь мне, что это совсем не мало
тому, кто не пробовал мир на вкус,
не пил сок заката багряно-алый,
и кто не прокладывал новый курс,
на ощупь пытаясь достичь Вальхаллы.
И может ты спросишь меня тогда,
из стран и каких же земель я родом.
Там в светлых ручьях холодна вода,
и восемь огней в нашем круге года.
Там реки, текущие с гор, быстры,
и путников феи в холмах морочат.
А в поле далеком горят костры
в канун самой длинной и темной ночи.
Я родом из вересковых долин,
где боги суровы и звонок ветер,
и правят могучие короли.
Из самой прекрасной земли на свете.
И я тебя нынче зову туда -
бродить по дорогам и слушать песни.
Клянусь, что нигде ты и никогда
не встретишь земли чем моя чудесней.
Так что если вдруг тебе надоест
дышать над асфальтом вонючим смогом,
то просто припомни — я где-то здесь
и ведаю, знаю туда дорогу.
Спроси, сколько правды в моих стихах,
и не обернется ли сказка ложью.
Но будет дорога твоя легка,
поскольку иначе и быть не может.
Мы ждем тебя в летний привольный час —
пьянит ароматами ночь хмельная.
Мы ведаем, что ты один из нас,
ты этого просто пока не знаешь.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=471438
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 10.01.2014
[i]Друзья пожимают нам руки,
невесты клянутся любить.
Но кто-то придумал разлуки,
чтоб верности нас научить... (с)[/i]
Где-то внутри мы навечно молоды,
ровно пока не сойдем с ума.
Я иногда слышу песни Города,
что пробиваются сквозь туман,
что пахнет сыростью, дымом, рыбою,
и кораблем, что ушел ко дну.
И я к дверям клею марку «Выбыла»,
но с обещанием «Я вернусь».
Те, кто знаком со мной больше тысячи
сложенных сказок и долгих зим,
знают — зарок этот в камне высечен.
Я по колено стою в грязи,
слушаю песню, иду по музыке,
по полустанкам и городам.
Но обличенная братства узами
я возвращаюсь всегда. Всегда.
Духом мятежным над грудью мечена,
счастье ищу от себя вдали,
но, как всегда, обольщаюсь встречами,
что возвращение мне сулит.
Судьбы читая по струнам мороси,
я принимаю за чей-то зов
на ровной трассе потерю скорости
и визг отчаянный тормозов.
Я принимаю чужой молитвою
жар огнецветный морской зари,
когда дорога огнем облитая
мне о прощаниях говорит.
Я принимаю за метку верности,
за долгожданнейший путь домой,
первого снега походку нервную
и чаек, кружащих за кормой.
Значит в квартире моей простуженной
вскоре взовьется веселый смех,
новая песня сплетется кружевом
об ожидающей нас весне.
Те, кто знаком со мной дольше вечности,
знают, что верна я — в двух вещах:
я говорю «Я вернусь, до встречи», но
Я никогда не скажу «Прощай» .
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=471408
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 09.01.2014
Запутался ветер средь буйных крон, летевший как из пращи. На поле камней госпожа ворон копьем постучит в свой щит:
- Прошли времена рыжекудрых дев, дни луков и острых стрел. И тех, кто прошел испытанье в воде - сожгли на святом костре. Самхейна огни не горят в лесу, в них песня не говорит... В зеленые земли пришел Иисус - пусты мои алтари. Горчит то вино, что отныне пьют, мутна хрусталя слеза, и честь умереть за меня в бою - мне некому оказать. Дорога петляет все под откос, даль мерзла и солона. Ответьте мне, братья, на мой вопрос - что делать отныне нам? Явить ли мятежным всю власть и мощь и плакать заставить вдов? Что скажешь, владыка медовых рощ и яблоневых плодов?
Валы бьются в пыль на исходе дня, пуская ладьи ко дну. Владыка морей оседлал коня и скачет, дробя волну:
- Прошли времена островных вождей, бестрепетных моряков. Те, что не страшатся бурь и дождей - теперь уже далеко. В дали на закате теперь темно, и чаша моя пуста. Те, что с солью моря мешали вино - склонились под сень креста. Те, чья сталь была словно лед остра, отныне не верят снам. Скажите, мой брат и моя сестра, что делать отныне нам? По воле руки моей и меча пучина задержит бег и рухнет водой на людской причал, неверных прибрав к себе. Гроза пожнет скудный их урожай, скот сгинет в сетях воды - не выйдет предателям убежать от гнева своих владык. Не скрыться ни в шахтах, средь серебра, ни в голой пустой степи... Что скажешь, оленеголовый брат, как следует поступить?
Скрипит древний ствол вековой сосны, кружится в лесу листва. Владыка цветов и зверей лесных творит слово колдовства:
- Умолкли звериные голоса, не слышен веселый рил. Креститель ходил по моим лесам и веру свою творил. Склонились охотник пред ним и дичь, и пусть я тому не рад, скажу я, что время нам - уходить, поверьте, сестра и брат. Среди нас троих я вовек не был мудрейшим, но дело в том, что вышел давно час моей борьбы, и в гневе уже пустом я мог бы разлиться - призвать волков, медведей и секачей. Я много толкнул их за сто веков на острую сталь мечей. Креститель же лил на них свой елей и путь обличал вражды. Иисус воцарился в моей земле, и в нас - больше нет нужды.
Судьба неизбежна, таков закон, не нам его преступать - за грань бесконечного, далеко нас всех уведет тропа.
[i]Но и в наступающем веке, однако, избравшие крест пути
Прочтут по рунам извечные знаки, которые должно чтить:
Когда в плотный узел сплетется дорога и слышатся крики сов -
Помни - корону оленьего рога носит король лесов.
Когда штиль безмолвный пожрет твои крики, за горло потянет вниз -
Помни - в корнях яблони дикой дремлет рассветный бриз.
Когда твое тело подернется тленом, за пять минут до конца...
Три раза тогда преклони колено - у девы битв три лица.[/i]
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=470366
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.01.2014
Предсказать невозможно, куда поведет сюжет -
что-то сложится просто, а что-то мы сами сложим.
И планировать чудо на крайнем из рубежей -
как любить по рассчету надежду на брачном ложе.
Я еще не узнала с рубашки один аркан,
тот что станет ключом к новым строкам и новым песням -
может в новом году под эгидою "Дурака"
мы уверуем в силу кинжального перекрестья
вместо бронзовых знаков распятия на груди -
новым чистым началом (ударом мизерикорда?).
Свежесть нового ветра ушедшее бередит.
Может самое время отклеить чужую морду,
бросив в скопище масок, отживших последний срок,
и предстать перед миром несломленным, непокорным.
Я вонзаю в золу необломанное перо,
как начало строки. Кто бы знал, что напряли норны,
что пророчат нам парки, сивиллы и прочий клир
пантеона богов, что не спит на изломе года.
И в руке моей смех и капустные короли,
нитки зимних сонетов и в связках колбасных оды.
Я ложусь с чародейством единственно по любви
в ночь морозных узоров на стеклах соборных окон.
И мне шепчут ветра - "Не ломайся, живи. Живи!".
Значит выстрел пройдет лишь слегка над плечом и сбоку,
не коснувшись неспящего сердца в осколках дней.
Я проснусь над рассветом. Знакомая, но иная.
Будет песня - о славе, о звездах, любви, войне.
Вот - начало строки. А как дальше пойдет, кто знает...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=469590
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.01.2014
Луч бледный и неверный фонаря
очерчивает жизнь и быт по краю.
Последний год особо говорят
о тех путях, что мы не выбираем.
Есть просто кипа путевых листов
и разница в ведущих и ведомых.
А метки или списки блок-постов -
во власти всемогущего Рандома.
За окнами клубится тишина.
Я на судьбу, признаться. не в обиде.
Когда дороги выбирают нас -
рвануть стоп-кран и выпрыгнуть не выйдет.
Нет, я и не пытаюсь, но порой
мне кажется, что это как-то слишком,
коль высших планов выверенный крой
мне давит в пояснице и подмышкой.
Зажав малины ягоды в горсти,
почувствовать щекой дыханье лета -
так хочется, плевав на все, сойти
с подножки без обратного билета.
Наш круг забот отмерен до конца
от самой первой двойки в третьем классе.
А хочется порою на живца
ловить Камаз на незнакомой трассе,
и свои метки оставлять без дат.
И забывать стихи в чужих квартирах.
По расписанью ходят поезда,
а я - как бог положит дезертиру.
Черчу маршруты росчерком пера -
в Москву, в Саратов, в Ниццу или в Выборг?
Нам небо повелело выбирать,
а мы дорогам отдали свой выбор.
Нет. можно притерпеться ко всему -
к работе, детям, кухне и пеленкам.
Чтоб проводник к стандартному дерьму
докинул теплый шоколад "Аленка",
растаявший в корзинке потных рук.
И засыпать под перестук колесный,
сквозь полудрему глядя как в миру
рождаются, цветут и гаснут весны.
И так легко, за крепкой сигаретой,
стряхнув искру, что ссыпалась на грудь
свою тропу от полки к туалету
принять вполне за полноценный путь.
Но в день ненастный, молодой и ранний,
омытый в теплой дождевой воде,
все поезда придут без опозданий
на кладбище несбывшихся надежд.
А нам твердят полынный мед и вереск -
пусть жизнь копытом бьет, аж свет из глаз,
мы все должны и веровать и верить,
что не дороги выбирают нас.
И главное - не потерять друг друга,
рванувшись ввысь из холода тюрьмы.
Нет ни судьбы, ни замкнутого круга.
Все будет так, как пожелаем мы.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=469535
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.12.2013
Мир состоит из посланий, из тайн, секретов,
стрелок секундных и сносок в конце главы.
Из рук замерзших - но в чьих-то руках согретых,
и из прыжков выше ветра и головы.
Год завершается, маски еще надеты.
Сны недоснились - не выписан третий акт.
Хмурится небо, но знаю, что где-то... где-то
сказка случилась. И было в ней в общем так,
если не брать незначительные детали,
цвет бальных платьев и бархатных штор узор.
... Свечи зажгли для приема в высоком зале.
Солнце грозит закатиться за горизонт,
вечер пьянит как настойка из листьев мяты
с медом и сахаром, с ноткою имбиря.
Но весь секрет в оброненном листке измятом,
том что невольно там кто-то да потерял.
Стекла витражные в замке украсил иней,
в звездах узоров дробя золотистый свет -
мужу далекому нежная герцогиня
шлет свой рождественский, полный тепла привет.
"Мой господин, сожалею, что не сумела
вам отписать до начала морозных вьюг.
Башни в Ар-Крейге оделись в кристально-белый
и среди них, как волынки, ветра поют.
Вереска пустоши нынче в плену у снега,
горы Хайленда укутал густой туман.
Время часы отмеряют бесстрастным бегом.
Слуги и те разошлись по своим домам.
Странно, что нянюшка тщетно скрывает слезы,
шаль шерстяную в волнении теребя.
Ей отчего-то все кажется - я замерзну.
Но мне не холодно, я просто жду тебя."
Сгинули ль вести в просторах морозной дали,
иль кто-то скрыл их от женщины в черный час...
Герцог убит сассенахами при Данбаре,
и оттого на посланья не отвечал.
Герцог убит, не отпет и не похоронен,
словно от голода рухнувший в грязь бедняк.
И колыбельной служил ему грай вороний,
что над холмами стоял на исходе дня.
А его брат на коленях выл черным волком,
землю, что полита кровью, зажав в горсти -
"Празднуйте, дьяволы, празднуйте нынче, только
мы возвратимся. Вот клятва - мы отомстим!"
Но герцогиня не знает. Пока не знает.
Холод, что ночью ложится в ее постель,
и острозубая белая вьюга злая
верно хранят ее сны от дурных вестей.
Туго зима обвивается белой лентой,
ветер морозит в гортани любую фальшь -
ненависть волком таится в горах Хайленда,
горла волынок поют погребальный марш.
У герцогини глаза золотого цвета
и косы длинные спелого цвета льна.
И она знает, что вряд ли увидит лето -
холод возьмет ее всю, так она больна.
Бьется мороз, извиваясь в окне открытом,
ее укутав в хрустальную ткань плаща.
Она все ждет - во дворе застучат копыта -
герцог вернется. Ведь он же ей обещал.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=468572
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 26.12.2013
Планы зимних кампаний судьбу раскроют -
выйдет даже не хуже гадальных карт.
Тяжесть давит на плечи, как будто Троя,
сквозь эпохи восставшая из песка,
отряхнулась от пыли и пляшет, джигу
выбивая на хрустких моих костях.
Ей-то что... А я выживу - дай бог в книгах,
да и там меня вряд ли за все простят.
Стрелки контрнаступлений свились в оврагах,
норовя извернуться морским узлом.
Я не знал и не ведал, что это благо
мне придется оправдывать меньшим злом.
Папка для вестового в пакет зашита,
в ней последний приказ, и душа пуста.
Мой народ, ты искал у меня защиты,
а я смог защитить тебя только так.
Я бы вышел на битву, будь я героем,
в час. когда враг феоды мои громит.
На моей бы спине не лежала Троя
и вся тяжесть египетских пирамид.
Я бы взял свой клинок и, отбросив латы,
вышел к вражьей орде не закрыв лица.
Мне б родиться героем или солдатом...
Только я своей Родины чертов царь.
И как совесть моя - отзовется воем
стон шакала в побитой огнем степи.
Я б родился солдатом или героем.
Но я царь. И отдал приказ - отступить.
Знамя золотом рдяным по ветру плещет,
а в строю тихо шепчутся - "Повезло!".
Только зло не бывает большим и меньшим,
и вовеки веков остается злом.
И пусть в том, как над полем кружатся птицы,
есть своя неприличная красота -
меня в книгах потом назовут убийцей,
и, поверьте, совсем не за просто так.
Пусть я сам у себя честь и славу отнял,
те кто в "меньшее" верят - живут во лжи,
но я знаю: сегодня погибнут сотни.
Завтра - сотни и тысячи будут жить.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=467219
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 20.12.2013
Я так говорила ему:
- Обожди, не спеши, послушай меня, мой прославленный в битвах рыцарь, ведь ищут судьбу не в шелках, голосах и лицах, а в истинной нежности и красоте души. С тех пор, когда солнце впервые взошло над миром, с тобой мое сердце связала стальная нить. Тебя называл герцог лучшим на ста турнирах, но я не за это смогла тебя полюбить. Признаться мне стыдно, но правду как грош не скроешь, чтоб на божий свет не показывать никогда. И сердце мое лишь тебя избрало героем и только тебе возжелало себя отдать. Так кто я такая, чтоб зову любви перечить?
И он меня слушал, скривив некрасиво рот, пока перед ним на поляне вела я речи, и нервно в руках теребил плюмажа перо. Блестели глаза его хитро, как у куницы и где-то на дне притаилась в них смерть-зима.
- А если б я вздумал теперь на тебе жениться, то что ты в приданое выделишь мне сама? Найдется ль клинок самый острый и смертоносный? Найдется ли конь, что проскачет сто лиг подряд? Луга, что под травами только и ждут покоса, рубаха из шелка, чтоб в ней совершить обряд?
И я отвечала, не в силах скрыть слезы счастья:
- В приданом моем я не хуже придворных дам. Все что пожелаешь, хоть целым, а хочешь частью, в венчания день я с любовью тебе отдам. Рубаху, что ткана руками бессмертных фейри, коня что проскачет без устали пол земли. Я в силу уз верности истово, свято верю, они мне велят всю себя с тобой разделить.
А он рассмеялся тяжелым жестоким смехом, волшебное пламя гоня от поляны прочь.
- Дары твои славны, да только одна помеха - ты троллица страшная, диаволова дочь! Что б ты не твердила, клянясь в чистоте и вере, о том что Господь наш всеблагостен и велик, я перед собой только дикого вижу зверя. Дать зеркало, чтобы в нем твой отразился лик?
Дав шпоры коню, он уехал с лесной поляны, не приняв в знак верности бронзовое кольцо. А с блеском рассветным в воде родника стеклянной на брызги разбилось другое мое лицо. Легенда твердит, что заклятье крепко от века, и мало что может проклятию помешать. Лишь тролля любовь, разделенная с человеком, поможет им к Господу сделать последний шаг.
Я верила в это, в надежду на божье чудо, когда заглянула, как в омут, в любви глаза. Я знала, что с ним без сомнения стану, буду прекрасной и чистой, как ангельская слеза. Но я не нашла в чужом сердце святого клада, и лишь у меня от чего-то в груди печет. Теперь мне не надо, уже ничего не надо...
Проклятие здесь, как всегда за моим плечом.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=467006
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 19.12.2013
Когда-то нас всех избирали по убежденности,
Cквозившей в движениях ловких умелых рук.
И ветры для нас становились детьми и женами,
Вводя исподволь в предначертанную игру.
Нас боги отметили символами и знаками,
И первой звездой, пламенеющей на груди.
Мы были сильны и без меры храбры, однако же
Все братья ушли. И остался лишь я один.
Ушли и те боги, что ведали провидением,
Судьбу своих слуг перепутав в стальной венок.
Звезда закатилась, угаснув искрой в падении.
И сердцем остывшим во тьме замерла у ног.
Припомнить бы мне, как я звался до клятвы в Истине,
До первых столетий под знаком своей борьбы.
Но память давно разметало сухими листьями.
Меня звали Стражем, а имя я позабыл.
Я не был и лучшим, и худшим я не был тоже, но
Мы в долге своем одинаково хороши.
И я устою. Потому что стоять - положено.
И дело свое я покамест не завершил.
Так свет Белых Врат для меня стал надежным якорем,
Что держит меня наплаву когда рвется грань,
И кровь из прострелов тунику пятнает маками.
Еще не конец, и пока что идет игра.
Ничто не важно, хотя боги убиты холодом,
А карты миров ими брошены на столе.
Пока во Врата входят дети пустого города,
Я буду стоять на посту хоть три сотни лет.
Восход режет небо кровавой опасной бритвою,
Мой срок очертив, догорающий впереди.
Достанет ли сил - уцелеть и в последней битве мне?
Все Стражи ушли. И остался лишь я один.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=466562
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.12.2013
Тусклый туман жмется низко, и лишь с балкона
Можно поверх увидать мачты кораблей.
Мальчик, который хотел повидать драконов
Стал фармацевтом в аптеке на Харроу-лейн.
Город беззвучен, окутанный непогодой,
В лапах тумана стихает случайный всплеск.
Но отчего-то зимой, на исходе года
Сказки повсюду на тысячу миль окрест.
Джеймсу все тридцать с какой-то там мелочевкой,
Детство давно отлетело в нездешний край.
И он погряз в составленьи отчетов ловких,
Скукой тупой пробирающих до нутра.
Плети тумана крадутся в проем оконный,
В сны забираясь которую ночь подряд.
Мальчик, который хотел повидать драконов,
Жаждет отплюнуть рутину как смертный яд.
Вечность плеснула тень вечера из флакона,
Путая сумраком сказочные пути.
Но Джеймс уверен - ему повстречать дракона
Времени до ночи всяко должно хватить.
Да и кто выйдет гулять по прострелам улиц,
Если друг друга за метр не опознать?
Странник и сказочник? Нищий или безумец?
Или дракон, забродившийся допоздна?
Взглядом цепляясь за острые грани шпилей,
Вечером крашенных в пламенное вино,
Джеймс удивляется злому покою штиля,
Тонким стеклом распластавшегося у ног.
Кто своим пламенем зеркало отогреет,
В мире закованном в пластик или металл?
Перемигнувшись на миг со святым Андреем,
Что сотню лет охраняет входной портал,
Джеймс вкруг обходит знакомую стать собора,
Лбом иногда приникая к его стене.
Теплый туман покидает безмолвный город,
Ночь опускается. Времени больше нет.
Джеймс привыкает реально смотреть на вещи
И узнает по улыбке свою печаль.
Штиль отступил, снова море тревожно плещет.
Только дракона он так и не повстречал.
Что ж, не сегодня, так может в году грядущем...
В день, когда город погасит свои огни,
Будет туман хоть на капельку, но погуще,
Ранняя ночь не захочет спуститься вниз.
Иль в Рождество, под далекий фейрверков рокот,
в блеске шутих, пролетающих у окон,
Чудо родится. И в снулых отчетных строках
Вдруг оживет молодой озорной дракон.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=465555
рубрика: Поезія, Стихи, которые не вошли в рубрику
дата поступления 12.12.2013
Мы не все умрем на этой войне,
Кто-то даже дождется Святого царства,
Только это нельзя отнести ко мне.
Хотя, может, Господь разрешит остаться,
Чтоб хотя бы взглянуть на всевечный Свет.
Блеск звезды одинаково виден ярко
В Петербурге, Нью-Йорке или в Москве
драгоценнейшим даром из всех подарков.
Он для всех. Задержавшихся на работе,
Ждущих дома в тепле, для тех, кто в пути.
Только это и время платить по счету.
Но не всякий готов по нему платить.
Под моими ногами в конце ступеней
Скалит зубы бездонная пустота...
И теперь, в ожиданьи Его явленья,
Я свожу воедино свои счета -
Что за ложь, что за правду, что за небрежность...
Тяжкий груз неисполненных мною слов.
И мне стыдно признаться, что как и прежде
Их за мной преогромнейшее число.
Всеотец, будь со мною предельно строгим,
Мне послав самый страшный духовный бой.
Я не дерзну встречать тебя на пороге.
Не покаявшись прежде перед тобой.
Мы не все умрем на этой войне,
Нас однажды Господь исцелит от ран,
Воскресив в своей благости и в огне.
Нас очистят сияющие ветра.
Свет Его не потерпит ни зла, ни лжи
И продлится вовек до скончанья лет.
И клянусь я - вовеки ему служить,
Ибо выше призвания в мире нет.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=464795
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 08.12.2013
Крошит редуты теплых снов залп зимних батарей,
И проще досыпать в жаре и тесноте метро.
В калейдоскопе странных дат в моем календаре
Есть всяким красным дням назло - день северных ветров.
День слов, что собраны в витраж, день призраков войны,
День рун на тыльных сторонах обеих моих рук.
Тень света в яростных глазах, безумных и шальных.
Что ж, кости брошены, и вот - пора начать игру.
Каркас придуманных миров - на офисном столе,
Героев речи... Мощь врагов, и храм в тени Креста.
Все два десятка мерзлых зим и годовых колец
Я подменяю часовых, уснувших на постах
На башнях близь холодных вьюг, далеко от весны,
Глазами, полными зимы глядящих в мерзлый ров.
На ледяном стекле дорог вдруг оживают сны
В мой личный крайний день в году, день северных ветров.
Мне снится иберийский зной и Лангедок в цвету,
Усталый страж у белых врат и метки вдоль дорог,
Слова, что я уже сплела и что еще сплету,
Огонь костра, далекий гром, оставленный порог.
В мой самый главный день ветров подводится черта
Тому что год срывалось с губ или спало в груди.
Итог улыбке, что ждала в морщинках возле рта.
Но завтра - будет новый день. И вечность - впереди.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=463995
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 04.12.2013
[i]Мне снился сон - я был мечом.
В металл холодный заточен,
Я этому не удивлялся,
Как будто был здесь ни при чем...(с)[/i]
Стершийся сон узнается отравленной былью,
Пороха вкусом и проблеском дальних огней.
Сон мой - Иберика - выжженый солнцем и пыльный,
Краткий антракт на чужой бесконечной войне.
Тело просолено потом и небом согрето,
Сноп отражений в реке - ярко бьется в глаза,
Бросив под ноги коварную тень минарета,
Стертого с плоти земли три столетья назад.
Утро все спишет усталостью пешего марша,
Тени былого заставив угаснуть в ночи.
Но на привале, мне снится... Что ордена маршал
Нам дал приказ обнажить перед битвой мечи.
Жарким дыханьем Испания путает травы,
Их заставляя отвесить последний поклон.
Сон перепутает все - тень знамен Калатравы
И барабаны идущих французских колонн.
Утро все спишет, но главное - было б с кого лишь.
Пуля навылет пройдет, и зови не зови -
Мертвую пыль ты соленою влагой напоишь.
Эта земля полюбила купаться в крови.
Взгляд ловит блеск и сиянье союзного стяга,
Прежде чем дух с губ обветренных сгинет легко.
Биться с неверными рыцарем братства Сантьяго,
И умереть рядовым королевских стрелков.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=463084
рубрика: Поезія, Историческая лирика
дата поступления 29.11.2013
[i]Случилось чудо. Слабый злак пробился к свету сквозь гранит.
Ее признал и двор, и трон. Но почему? Открыт вопрос.
Возможно, с неба грянул гром? Расцвел венок железных роз
На крышке гроба Сен-Дени, ожил мертвец, запел осел?
Растаял снег среди зимы… (с)[/i]
Ветер катит с залива проклятый девятый вал, разбивая его о гранит на осколки льда - отгремел как сраженье сентябрьский карнавал, и зима-полукровка шьет светлые холода из серебряных нитей, алмазов и тишины неизбежных знамений грядущих морозных дней. И хотя песни лета в пол-уха еще слышны, час за часом над морем становится холодней. Враз теряет упругость привычный широкий шаг,
увядают плоды на ладонях тяжелых лоз... Остается лишь песня, ценою на два гроша, что однажды окрасится цветом венок из роз, сталь набухнет цветами, омыв ароматом храм, и пророк возвестит, что зиме не бывать вовек.
Солнца луч отразится в сиянии орифламм...
Но пока что лишь иней крупою блестит в траве. Ветер бьет в грудь и душу дыханием декабря, нюх дразня обещанием близких тревожных вьюг. Значит время пришло - сушить весла и якоря, распахнув паруса отлетать на далекий юг.
Там тень теплого бриза мятежно шуршит в листве, выпевая кантины, о тех, кто всего милей. Зима - повод и способ исследовать Новый Свет, быть свободным как смерть, задремавшая на стреле.
А пока холод дремлет в запястьях и у ключиц, заставляя забыть слог знакомых тебе легенд. Письма летнему чуду сгорают в огне свечи, как сожжен и разграблен покинутый Неверленд.
Холод прячется в лужах, в кладовках пустых квартир, ожидая условного знака в урочный час. Ну а я миром проклятый, яростный дезертир с каплей теплого лета в блестящем клинке меча. Холод выдвинет скоро свою ледяную рать на прибрежный скалы, укутанные в туман. И я выйду конечно - чтоб биться и проиграть, но с рассветом воскреснуть из крови смертельных ран, как надежда на лето, что теплится впереди. Сталь главу, что повинна, и храброго не сечет.
Просто так повелось, что нет места в моей груди духам вечного холода. Значит зима - не в счет.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=460223
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 13.11.2013
Очень странно смыкаются часто дороги, знаки,
приводя к нелинейным финалам героев саг.
То глядишь, как сквозь корку земли прорастают злаки,
То взглянешь, а до нового подвига полчаса.
Полчаса на собраться, отмыть пласт кровавой грязи,
Разогнать тени битвы с напоенных небом глаз.
Потому что сегодня по плану - сто пять гимназий
Оббежать, чтоб устроить племянницу в первый класс.
И ты едешь в автобусе, жарком, как птица-феникс,
Принимая рутину с привычною простотой,
Размышляя что ты б очень даже болтал по фене...
Если б ей в Рождество пел каноны Луи Святой.
Сам вопрос бытия тебе кажется очень спорным,
Когда дальность похода - от двери и до двери.
Ты хотел бы узнать, что тебе там напряли норны.
Может Локи и знает, да только не говорит.
Ну да что, все одно. Крепко сшит ты и ладно скроен,
Есть и шрам боевой - тень царапины у виска...
Ты без всяких сомнений рожден в этот мир героем,
Только времени подвигам как-то не отыскать.
Просто так получилось - работа три через двое,
Вечный денежный кризис, не скажешь, что и нужда,
Только все маловато. Но как трубы рявкнут "К бою!",
Сразу станет ко времени - биться и побеждать.
Ты все ждешь того знака - трубы ли, воззванья, крика.
Пусть судьба намекнет, трелью иволги ли, грачом,
Что пора занимать свое место в строю великих...
Такова твоя правда. А правда для мира... В чем?
В том, что сотни ручьев образуют моря и реки,
Что крушат континенты, основы основ дробя.
Правда в том, что родятся героями - только греки.
Остальные героев творят из самих себя.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=458969
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 06.11.2013
От сказок, с годами развеянных в пыль,
остался лишь привкус на тонких губах,
осоки кинжалы по краю тропы
да блеклая тень верстового столба.
Пример каллиграфии смазанных строк
и рифм позабытых истершийся шелк...
С глазами пустыми и грудью пустой,
я путь потерял, по которому шел.
Я помню покрытые пеплом поля,
мне снятся далекие башни в огне,
и брошеный оземь венец короля
во снах еженощно мерещится мне.
Я пел бы о них, только голос дрожит
и в песню слова не по силам собрать,
когда струны тронулись пятнами ржи,
а патина выпила свет серебра.
Следы на песке смоет первым дождем,
стирая легенду, что я рассказать
из плоти миров был когда-то рожден.
Она так прекрасна, что больно глазам...
Я словно бы был там и слышал все сам,
да так, что с тех пор что-то ноет в груди.
...Как звезды сияли в его волосах,
когда сыновья с ним клялись как один.
И ни одного не осталось в конце,
хоть гнев их грозил этот мир расколоть.
Я помню три камня в железном венце
и ярость огня, заключенного в плоть...
Эпохи совьются древнейшим из змеев,
В обьятьях дробя связь ушедших времен.
Но ежели слушать меня ты посмеешь,
то я бы сложил тебе песню. О нем.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=457464
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.10.2013
Я уже не мечтаю, не верую в то, что он мне перестанет чудиться
вдоль железных дорог и раздолбанных трасс, там где фура - раз в пару дней.
Я привыкла его узнавать, принимать чистым разумом, полной грудью и
брать проверенный курс на далекую башню и птиц, что кружат над ней.
Эти птицы кричат, выпевают рассвет небом ставленным контратенором,
И пробившийся луч окон звонких стекло светом утренним золотит.
И для тех кто пленен, и для тех, кто клеймлен его башнями, его стенами -
Есть одно направленье, один горизонт окончательного пути.
Мир, нелепо-мятежный, искусен во лжи, он пространство как лист сминает, и
Говорят, что на сгибах легко забывать, окончательных ставя знак.
Говорят что легко, но во имя его я не ставлю, и я не знаю,
Хоть теряется в поисках верных дорог приключения новизна.
Только я приключений за время пути с мира выбрала полной мерою,
От гранатовых искр осенней листвы до алмазов пурги зимой.
и поэтому я, вне пиров и даров, присягаю ему и верую,
что не стерлось за вечность, прошедшую мимо, на теле его клеймо.
Тот неведомый знак, тень прочерченных карт и маршрутов по ним проложенных,
Мы по ним узнаем сопричастных ему, тех, в ком песен его тоска
Поселилась пронзительным, горьким комком под прозрачной, как небо, кожею,
Кого любят хрустальные башни в огне и не думают отпускать.
Песня ветра и шин отзовется в груди, уложившись в одном аккорде, но
нам на счастье она не потерпит предательства, темной холодной лжи.
Мы по отблеску глаз - по огням маяков - узнаем своих братьев в Ордене.
Тех, кто Белому Городу с первого шага навеки принадлежит.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=456082
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 23.10.2013
Вся эта осени мутная хмарь
с отлетевшими к небу листьями
вяжет в тягучую липкую сеть
молчаливыми луже-лицами,
просто как самая что ни на есть там
мертворожденная истина,
сожженная в чертову ночь на костре
все-октябрьской инквизицией.
Небрежная тайна депрессий и снов
о неведомом сшита лыком,
настолько знакома, что нет и желаний
разбить ее плен иллюзий...
Край окончания ведьмина праздника
скалится в небо тыквами,
дождь в водосточной трубе отмечает
их выход немыми блюзами.
По солнечным меткам в песочных часах
полночь врядли отмерить можно,
Но на слово можно поверить преданиям
жреческого напева.
Ведь в том состоит вся самхейнова суть,
что костер изначально ложный
Не сможет тебя на границе миров
своей силой укрыть от гнева
Забытых богов, разрывающих плоть
в древней ярости и печали.
Они пониманют простейший язык
из огня, серебра и стали,
И их не умаслишь ни плачем, ни стоном,
ни ласковыми речами
В часы поворота колесного обода,
те, что для них оставил
Безжалостный рок, не имеющий сердца,
с душою - бездушным кремнем.
Осенние псы уже встали на след
не сдержавших своих обетов.
И выход один - отыскать тот костер,
что горит по Законам Древних,
И он лишь один, что послужит тебе
чудодейственным амулетом.
Ты можешь бояться и выть, принимая все это
за сон, наведенный бред,
Ты можешь дрожать и скулить в темноте
за придвинутой шкафом дверью,
Но в час, когда Псы оставляют следы
вечной тьмы на твоем ковре,
Забытым богам все равно, что ты в них
и в их силу совсем не веришь.
Самхейн уже близко, он рядом, почти что
уж руку свою простер
Над миром застывшим в осенней крови
в ожидании ночи грозной.
Вставай же, беги, пока время осталось -
найди золотой костер,
Укройся в огне и прильни к его свету.
Покуда еще не поздно.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=455779
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 21.10.2013
Когда-то, мне кажется, сто лет как минуло, а может быть даже вечность...
Как в моем доме горел камин, и иногда зажигали свечи,
те, тонкие, сладкие, с запахом меда и вкусом неверным ладана.
Саднило коленки под сеткой йодной, и было неждано-негадано
так радостно, в теплой привычной нам гавани. И вот, распуская косы,
я думала, что пахнет пряными травами моя медвяная осень.
А дед, что читал мне порою книги, твердил - не бывает никак иначе -
и даже холодный осенний ливень - лишь ангелы где-то на небе плачут.
И то не от боли, а лишь от грусти, что вмиг метеором мелькнуло лето.
Да время пройдет, ничего, попустит... Как лето прошло, так пройдет и это.
Но все это было, сто лет пропало, смешалось в мозаику прошлых дней.
Принцесса, ты слишком спешила с бала - споткнувшись, уснула в пруду на дне.
Я сто лет не жгу ни свечей, ни писем, ну да и камина в квартире нет.
Остались в наследство лишь волос лисий да рваная рана в моей броне.
И вот я порхаю по мерзлым лужам, в неловкий иероглиф свернув стопу,
а осень ласкает, целует глубже отточеной плотью свинцовых пуль.
В молочном тумане белеют дали, проросшие в теплой со сна пыли.
Нас осень бы резала чистой сталью, да Бог всепрощающий не велит.
Что ж, ангелы плачут? Не стану спорить - как грусть отгадать в ледяной воде?
А если по честному - тянет солью. Они репетируют Судный день.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=455286
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 19.10.2013
[s]Achtung! Муза иногда ругается непотребными словами.[/s]
Из выданного реквизита в ночи можно даже вполне слепить
Отелло, Яго, Джульетту или там завалящегося Ромэо.
Но пыльным шторам не выжить костром под закатом в хмельной степи,
и чистую жизнь на актерском "Плевать" пишут красками, а не мелом.
Оркестр играет запутанный вальс, все сбиваясь на ноте "ре",
И ты, режиссер, здесь на сцене стоишь, как на вражеском поле минном.
Но помнишь, что самое, мать его, важное при самой плохой игре
Тщетно кривить леденеющий рот под хорошую, сука, мину.
Просто медовая некогда осень внезапно схлынула валом,
Замочив только золотом край твоих джинс и нелепых облезлых веток.
И вместо блокбастера, чтоб его сволочь, осталось ни много ни мало,
А пыльный сундук, ком оборванных ниток, и трупы марионеток.
И если ты хочешь захныкать: "Не та планета...",
То поверь мне, один хрен, не будет тебе другой.
Так что вставай, рыцарь водки и винегрета,
Вытри липкие сопли своей гениальности
и выходи на бой.
Позволь представиться. Сто раз непонята, сто сожрана на корню,
Я буду ломать тебя злобной иронией, вязко плевать под ноги.
Я буду читать, видеть, слушать и чувствовать эту твою херню
И давать комментарии, где из печатных лишь вводные и предлоги.
и если ты хочешь сказать, что тебя ненавидят боги,
То поверь мне, мой милый, других ты не заслужил.
Силы редко вообще замечают таких убогих -
они перегноем становятся в поле
среди недобитой ржи.
И если ты хочешь сбежать от меня, то уже опоздал лет на двадцать.
Ведь меня надо было убить и зарыть, бросить в море, как в древней Спарте.
А вообще надо думать, ты вовсе не этим хотел всю жизнь заниматься,
Когда писал сладкозвучные вирши зазнобе за первой партой.
Вот только не надо чирикать про то, что не вынесешь тяжесть груза,
Что ты как нежная институтка, как барышня, в самом деле.
Просто уверенно помни, кретин, что я твоя сраная Муза,
А та, что потоньше, с тобой, мудаком, тихо сдохнет через неделю.
Короче терпи и не спи по ночам, я смотрела - все это в плане,
В́́́отще - взаимно любить и цветы дарить с премии и с получки.
Так что садись и пиши посвящения - Марте, Марии, Анне...
И на сто первом ты точно сломаешься - станешь на каплю лучше,
Разорвется затянутое в груди, то что липко под сердцем свилось,
Вот тогда-то я тихо свалю в туман. Растворюсь при любой погоде.
Меня бог посылает к таким же как ты, томным гениям и дебилам,
Я злорадная, хищно-циничная тварь, и единственна в своем роде.
И если ты хочешь сказать, что теперь между нами стальные узы,
То я просто, двинув по шее разок, оболью тебя сладким чаем.
Нет, дорогой мой, пора бы уже обходиться тебе без Музы,
Да и от муз тыща-первый сонет заебательски отучает.
Да и вообще, Бог швырял в этот мир все подряд, ну как в стиле бохо...
И все это - гадский твой реквизит, опостылевший до икоты.
Весь мир - зашибенный театр, только вот, знаешь, пьеса поставлена плохо.
Написана, видно, таким же как ты.
Непуганным идиотом.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=454538
рубрика: Поезія,
дата поступления 15.10.2013
[i]Черный ворон кружит над лесной поляной -
госпожа Моррэан ждет гостей в пределы,
чтоб поить павших в битве напитком пряным...
Но ее обождать просит, молит дева:
"Госпожа наша битв, что со стягом алым,
подари нам отсрочку на миг лишь краткий -
не смогли исцелить рану друга травы,
не закрыть как прореху на льне заплаткой.
Но лишь час подари, и того мне хватит!
Слишком низко теперь воронье кружит...
Колдовать не учила меня матерь,
но твердила - за все, мол, платить нужно.
Что ты, леди, желаешь ценой сделать?
Дичь и рыбу, вино, или кровь в чаше,
полый череп врага или лен белый?
Глянь, на жертвенном камне огонь пляшет...
Хочешь, кровь и моя на него брызнет
в час Самхейна, костров и теней длинных.
Мне неведом секрет как вернуть к жизни,
но известен секрет мудрецу Финну..."[/i]
У принцессы ирландской белы плечи,
золотая коса толщиной в руку
и сияют глаза словно путь млечный,
и упруг тонкий стан, что подобен луку.
Всякий воин и тан в беспокойной Эйре
взять ее в дом женою назвал бы честью.
Но уже затаилась беда за дверью -
Финн, мудрец и герой, шлет браслет невесте.
И Граинне тревожно, она в печали,
Пусть не стар вождь фиана, не безобразен,
Но когда он по ветру в порту причалит -
ей придется его оскорбить отказом.
И что делать, как быть, кто же ей подскажет?
Хоть в реке, где поглубже, ныряй ты в омут...
Спутал малый народец пророчиц пряжу -
Сердце девы прекрасной лежит к другому.
И Граинне решилась бежать с милым,
Чтоб постылый жених не нашел следа,
Там где узел тугой три тропы свили.
И тогда бы конец наступил бедам.
И бежали они по полям спелым,
В тень великих лесов, серых скал строгих.
Но пусть смертный по-лисьи вершит дело.
Все ж коварней людей завсегда боги.
И когда теплый эль в их бурлил чаше,
И, казалось, что нет их любви выше,
Из под черного плата лесной чащи
К ним матерый кабан в круг костра вышел.
Ей припомнить бы все, только нет мочи -
Был тот миг, весь в безумье своем страшен.
И лишь всплеском - в объятьи немой ночи
Меч в любимой руке чью-то смерть пляшет.
И зверь, должен бы выть, но молчит странно.
Над Граинне смеется судьба злая -
Милый падает - в сердце сквозит рана,
Как ее исцелить же - лишь Финн знает.
Финну известны секреты как исцелять,
Как смертной тени с чела прогонять следы.
Если позволит предвечная мать-земля
В руки ему зачерпнуть ключевой воды,
Ею полить сети шрамов, разрывы ран,
Что оставляют клыки ли, клинки, ножи -
С криком вороньим отступится Моррэан,
Не в ее праве забрать то, что должно жить.
И Финн твердит, эту воду неся в руках,
Твердо стараясь ни капли не расплескать:
"Леди-владычица, видишь ли свысока?
Может пролить - на голодный огонь песка?
Храбрые лишь могут брать себе знатных жен,
Что с королем сядут есть за одним столом.
Этот же зверем, не воином был сражен
В честном бою, осененном твоим крылом."
[i]Морриган руку протянет, последний стон
медной монеткой швырнув на пустую грудь.
Шепот девичьей молитвы, уже пустой,
Будет просить облегчить другу темный путь.
А совсем рядом, всего лишь за пару лиг,
Хмурясь неясно и с верной сойдя тропы,
Слезы воды, исцеляющий дар земли,
Руки разжав, Финн-герой выливает в пыль.[/i]
____________________________________________________
*Финн - сын Кумала, вождя фениев, и молодой женщины по имени Хурна. Кумал полюбил Хурну и похитил ее. Родня Хурны не стерпела оскорбления и убила обидчика. Поэтому Хурна попросила друидов вырастить ее дитя в тайне.
Один из этих друидов долгие годы мечтал поймать волшебного лосося, дающего мудрость. И вот наступил день, когда ему это удалось! «Зажарь его, - приказал он Финну, - но не смей откусывать ни кусочка!» Финн повиновался, однако, поворачивая рыбу над огнем, случайно обжег себе палец. Он поднес палец ко рту, чтобы зализать рану, но к пальцу пристал маленький кусочек рыбы. Так Финн невольно обрел мудрость, которой обладал волшебный лосось!
Финн - отважный воин, прославившийся великими подвигами и победами. Он встал во главе фениев. Будучи уже немолодым человеком, он хотел взять в жены юную принцессу Граинне, дочь короля Ирландии. Гранине отказала ему и убежала с молодым воином Диармайдом. Финн и фении долго преследовали влюбленных. Однажды во время охоты кабан ранил Диармайда. Только Финн, обладающий умением исцелять, мог спасти его, принеся воды в ладонях. Финн отправился за водой, но, когда он нес ее сопернику, его охватила ревность. Он раздвинул пальцы и пролил воду на землю. Диармайд умер.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=453455
рубрика: Поезія, Баллада
дата поступления 09.10.2013
Все мне не свербит давно, и не замает мечта и ее финал,
И раз за пол прожитой жизни не вышло, вполне ли прилично ждать?
Нам Бог сделал времени ровно как нужно, когда творил времена,
Но вряд ли предвидел молитву о чуде с акцентом на чью-то мать.
А я помянул бы ее пару раз, для проформы, за просто так.
Мне просто отметиться - был где-то здесь и просил я о чем-то там.
Но пули воззваний идут в молоко, и предвечная красота
Опять исторгает меня из себя в променад по "святым местам".
Я не проклинаю, я просто устал воевать против всех и вся.
И все защищать створки древних ворот, направляющих в "никуда".
А Жизнь раз за разом дает мне леща, или целого карася.
Она вопрошает - "Ты веришь?", а я в сотый раз отвечаю - "да".
Ведь да - это значит я верю в дорогу, ведущую на закат,
И да - это значит ворота не просто ведут в глубину холма.
Да - значит, что яркий огонь на вершине далекого маяка
Дорогу осветит шальным капитанам встающих на курс армад.
Я вновь поминаю условную матерь и, пыль отряхнув с колен,
Опять поднимаюсь на встречу знакомым ветрам из пустой степи,
Клянясь - не коснутся врат в белое небо ни пепел, ни сон, ни тлен -
Ведь Страж их, беспутный отчаянный мученик, вахту несет, не спит.
И Жизнь помечает меня своим грифом "перед прочтением сжечь".
Она неспеша достает из-под мышки гранаты и пулемет.
А я задолбался стоять в одиночку на проклятом рубеже,
В краю, где кисельные реки иллюзий впадают совсем не в мед.
Сюда из совсем-не-медового края приходит проклятый быт,
И он поливает меня из АК и совсем не смешно острит.
Надеюсь, что он, по знакомству с уныньем, найдет для меня гробы -
Тому, что возьмут при последней атаке понадобится их три.
Тому, что вело в беспощадные битвы, без страха упасть в пыли.
Тому, что горело в том месте, где сердце, зажженное зовом книг.
Тому, что звалось невозвратной душою - оно все еще болит.
И урну - для праха мечты беспокойной, не сбывшейся ни на миг.
И Жизнь мне предложит последних желаний, по трети на каждый член -
Тень чести последнему Рыцарю звезд, устроявшему на посту.
И я захочу, без сомнения всякого, грудью припасть к земле -
Да вдруг, как ясоновы воины, стражи из вереска прорастут.
К чему я пишу это прежде, чем воинство серых привычных дней
Начнет свой последний, отчаянный натиск на светлый надвратный свод?
Ты слышать не можешь, но бледные тени уже горячат коней,
И может быть завтра к рассвету от врат не останется ничего.
И если ты вдруг прочитаешь однажды сей пасквиль на честный бой,
То ты помяни просто чью-то там матерь. Дайс* брошен - конец игры.
И просто подумай - сложись все иначе, и я мог бы быть тобой.
Молись иногда за последнего стража. И за все его миры.
___________________________________________
*Дайс (калька англ. dice, мн. ч. от die — игральная кость, кубик) — одна из принадлежностей для ролевых игр, игральная кость с некоторым количеством нумерованных граней.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=452333
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.10.2013
Я играю с судьбой то ли в кости, а то ли в вист,
И меняю слова на монеты, банкноты, фишки.
Наша страстная ярость замешана на крови
И на боли немой очень густо, и даже слишком.
Вот она и сегодня вломилась ко мне с плеча,
Разложив на столе инвентарь для игры на песни.
И хотелось махнуть и отмазаться - "Не сейчас!".
Или сразу вабанк, рассчитавшись со всем на месте.
И я снова ловлю стихопад в не-своем аду.
Что развезся на час на потертом столе ломберном.
И смеется она - "Ключевое сегодня - "жду"".
Я покорно пишу - "Очень жду. И люблю. Наверно".
Да какое "наверно" там! Господи, помоги!
Если это оно, то тогда я трамвай на Невском!
В моей песенной бездне теперь не видать ни зги,
А под сердцем колотится - рвано, неверно. Резко.
Я похоже пропела до дна свой бездарный блюз,
Что ему посвятила шесть лет как тому. Бывает.
Я теперь не зову. Я молю его, я молюсь,
Чтоб дождаться его, на полпальца хоть, но живая.
Руки вытянуть слепо, обрезав их о струну,
Сделать горсть многоточий тончайшей жемчужной низкой...
Горько выкрикнуть в небо - "О Господи, Боже, ну!
Ведь должно же хватить, чтобы выдохнуть, пусть не близко
К краю подлинной истины, к чистому "Я тебя..."
Но слова разрываются, плоть пробивая градом,
Слог из белого мрамора рваной строкой дробя.
Потому что так надо. Об этом вот так и надо.
И струна тихо стонет, зажатая на ладу...
А судьба, что в гостях у меня по нечетным числам,
Придвигает бумагу и шепчет: "Сегодня - "жду""
И я жду и пишу. И не вижу иного смысла.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=451748
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 30.09.2013
[i]Неправда, не верь! Все преданья и книги лгут!
Не слушай сказителей - что они могут знать... (с)[/i]
Мэри любит клубнику, мерло и французский сыр
и читает романы, присев у окна в кафе.
Джо влюблен в ее пальцы, озябшие от росы,
и считает что Мэри принцесса из царства Фей,
что спустилась на грешную землю сто лет назад,
отчего-то покинув свой мир, свой престол и дом.
Джо художник, и знает, какие у фей глаза -
точно в точь как у Мэри, читающей за стеклом.
Она выше и чище святых с золотых икон,
что за греза ее в мир безрадостный принесла?
И он точно уверен - без шансов таким как он.
Так твердят его книги, и книгам тем несть числа.
Книги знают все точно - придет молодой герой
и спасет свою фею из замка бетонных стен.
А над мерзлою улицой снежный кружится рой,
и зима зарождается проседью на холсте.
Мэри смотрит украдкой в окно и следит, следит,
как рождается вьюга и тает в его огне.
Если б мог он забрать льдинку что у нее в груди...
Только Мэри уверена - шансов на это нет.
На холсте расцветает холодной звездой зима,
рвется в летнее утро сквозь красочное окно.
Мэри знает, что Джо уж конечно великий маг,
ведь в картинах его - мир волшебный и мир иной.
А она не принцесса, и вряд ли ему нужна.
Только сердце болит, словно вбили железный прут.
Ведь волшебнику в жены - царевна или княжна.
Так твердят ее книги, а книги - они не врут.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=450601
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 24.09.2013
Приветствую и преклоню колено, перед тобой, мой странный Авалон.
Годами оставаясь неизменным, ты видел все - пробитое крыло,
Простреленную грудь, проказу рая и тень объятий бесприютной лжи.
Ты знаешь, что они не заживают. Но на плаву удержат миражи -
Твои туманы, посвист бересклета и дальний перезвон колоколов,
Когда на самом острие полета выветривает мысли из голов
У самых стойких птиц, что долетают до середины Леты, там кружа.
Ты знаешь, в моем сердце молодая трава очередного миража
Опять пустила корни - это дело. Мой мир меня без жалости крошит,
А ты опять латаешь это тело - сосуд для разболтавшейся души,
Что сторожит незапертые двери, чтоб выпорхнуть и сгинуть без следа.
Но ты твердишь - исправленному верить, и правишь клеммы, тянешь провода,
Пускаешь жизни ток по снулым жилам, полет поставив в главу угла.
Но по всему - так я не заслужила. Я слишком мало для тебя смогла.
Ты пестуешь своих детей не даром, и нашей жизни линия таит,
Что мы твои приемники, радары, мы атласы и компасы твои,
Певцы простых неиссеченных линий. Но кто-то подло изменил игру -
Теперь чтоб оставаться "не такими", нам быть как все приходится в миру -
Жить скованно, бездарно, бесполезно на выжженой привычкой полосе.
Здесь худшей разновидностью болезни считается быть не таким как все.
И все, наверно будет, но не сразу. С твоим туманом в легкой голове
Я вглядываюсь в лица третьим глазом. Да и сто третьим тоже, уж поверь.
И на границе холода и мрака, в фонарным светом битой темноте
Я по глазам и незаметным знакам ищу мирских сирот, твоих детей.
Мой Авалон, дела идут неважно, и все ж, пока со скрипом, но живу.
И ты, мой страж, мой самый верный стражник, дай сил верней держаться на плаву,
А если я остыну, не заметив, ты мою тень надежно сохрани.
Меня ждет мир "для всех" и твои дети, которых еще много среди них.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=450445
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 23.09.2013
Иногда мы из сказок выходим в пустые будни -
сны становятся глубже и чуточку беспробудней,
дни как будто длиннее, и осени светлый локон
отражается, тлея, в чешуйках закрытых окон.
Отворить бы те окна, да с духом собравшись - прыгнуть.
И ты шепчешь неистово: "Domini, non sum dignus*,
но послушай меня - по разметочной нитке лопаясь,
меня мир третью эру подряд не находит в описи.
Ни меня, ни следы на руке, ни звезду мою.
Так наверное я не отсюда? Ну, я так думаю...
Нет, поверь мне, я в курсе - так думает каждый первый,
и со мною на курсе таких двадцать пять, не меньше.
Но ты знаешь, мой Боже, что это сплошные нервы,
а мужчины и мир не выносят несчастных женщин.
Так что ты там проверь бухгалтерию, акты, сводки.
Погадай там по кофе, по кошкам и по приметам,
и пришли мне ответ по каналам гнилой проводки -
ведь должна я в бумажках значиться, ну хоть где-то.
Ведь должна быть какая-то цель игрового квеста?
"Передать в ресторане солонку девице в красном?"
Я непросто же так двадцать лет занимаю место,
да не может и быть, чтоб ты сделал меня напрасно!"
Ты всерьез и не веришь в посылку ответов свыше -
Бог тебе не психолог, выслушивать монологи.
Ты уже благодарна за то, что живешь и дышишь,
и за редкое право самой выбирать дороги.
Но однажды, вернувшись к живым из легенд и сказок,
под хихиканье ветра и шум облысевших веток,
ты получишь письмо. Подчерк в нем и дрожит и смазан,
словно автор его не писал три с полтиной века.
"Ну, здравствуй, девочка, добрая моя, милая.
Знай, что я рад, что могу тебя знать и слышать.
Но иногда ты кричишь с бестолковой силой,
что даже мне от отчаяния сносит крышу,
щиплет глаза, горячо за грудиной колет,
так, что мечусь в полусне в лабиринтах залов.
Я и не знал, что в тебе столько темной боли,
но хорошо, что ты мне обо всем сказала.
Ты не ищи сложных целей, квестов и планов -
просто выдыхай вечной юности звездный запах.
Будь тем и с тем, что казалось тебе желанным,
когда оно подкрадется на мягких лапах,
и принимай всю вселенную кожа к коже.
Ведь чтоб летать - нужно будет решиться прыгнуть."
И ты прошепчешь - "Прими меня, Светлый Боже..."
И еще тише - "О, Domini, non sum dignus..."
_______________________________________________________
*Domini, non sum dignus - (лат.) Господи, я не достоин.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=449453
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 16.09.2013
Все меньше в погибающем строю наемников судьбы, конкистадоров, что променяли грошевой уют на золотое яблоко раздора, игру в орлянку или хрупкий лик неверной переменчивой удачи. Закат сжигает мир и корабли - их время видно вышло, не иначе.
У Пат привычки, дом, работа, дети, рутина, повседневные дела. Она не скажет никому на свете, что без сомнений все бы отдала за бриллиант божественного дара (никак не меньше двадцати карат!). Воспользовавшись ею, словно тарой, в ней поселился рыцарь и пират. Мятежный, непокорный, беспокойный, в нее к утру прокрался без ключа. Его тревожат короли и войны, и запах моря будит по ночам. И чудится, то больше, а то меньше, судов сгоревших теплая зола. Пат радуется, что красивых женщин она любить пока не начала. И прорываясь через дождь и сырость, выруливая утром со двора, она мечтает, чтоб в земле открылась во времени бездонная дыра. Иначе как? С притворным безразличием, добившись встречи слабо лепетать: "Привет, ну как дела, Твое Величество? Тебе не нужен бравый капитан?" Дай Бог, чтоб обошлось одной психушкой... И то можно считать, что повезло. А в голове у Пат грохочут пушки, реальной объективности назло. И этой ее, может, лучшей части желается борьбы и перемен - для чувства всеобъемлющего счастья сгодится неоткрытый континент, фрегат, отряд (чтоб знал, как пахнет порох), и на расходы сотня золотых. И вера в то, что скоро, очень скоро, исполнятся заветные мечты.
Все меньше в погибающем строю авантюристов, храбрых и безумцев. И яблоки из золота не льют - безумных денег стоит пара унций. Закат сжигает мир и корабли и будущее мажет теплым илом. И наблюдать огонь с Большой Земли - как опускать любимого в могилу. Но Пат не верит знакам тишины, что проступают на ее ладонях. И запахи, что прочим не слышны, приносят терпкий аромат погони за ангелом, сорвавшимся с пера, что отразился мельком в чашке чайной. Пат верит в то, что рыцарь и пират в ней поселился вовсе не случайно.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=448871
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 13.09.2013
Я вновь как всегда отстаю от полетного графика,
на год и каких-то там шесть или семь минут.
И если б не проклятый век интернетного траффика,
то это бы стоило ставить тогда в вину.
Но если пробег измеряется в байтах, в битах,
в страницах ЖЖ, в корень матерь твою ети...
То мне бы хотелось быть сломанной и убитой
скачком напряженья и маркером "нет сети".
Когда мера жизни и опыта - полстакана,
наполнить бы весь, ну да нет в кошельке рубля...
Тогда убегают из черепа тараканы,
как крысы бегут с обреченного корабля.
Тогда остаешься - единый с презренным миром,
ища мелкий смысл по шкафам и на дне кастрюль.
А только находишь в кувшинах елей и мирру,
чтоб соборовать нераскаявшийся июль.
И август, по плану, описан и похоронен,
отчеты по вскрытию просто списав на блажь.
Сентябрь три дня, как сидит на высоком троне,
и время вассалам ему приносить оммаж.
И время менять адреса, сервера, пароли,
пуская отжитое летнее по рукам.
И ты не Алиса, ты долбанный белый кролик,
что, пялясь на стрелки часов, угодил в капкан
желтеющих листьев, медового послевкусья,
что и Леди Осень с-под сердца не соскоблит.
А в южные земли уже потянулись гуси,
а скоро за ними потянутся журавли.
Известное дело - колеса молотят время,
как горсть изумрудную в каменную муку.
Законы природы не требуют одобрений,
и это понятно поэту и дураку,
такому как я, заплутавшему в паутине,
что верит вотще в не-спасительный дисконнект.
Но только тогда, когда тело мое застынет,
и только тогда меня осень припрет к стене,
заставив признать неизбежность конечных данных,
разгладить края перевернутого листа.
И все вдруг окажется правильно и не странно -
когда битый код возвращается на места.
Проклятая матрица, магия, вечер, ветер...
Такое безмерное... Сладко, что не снести,
стократно рождаясь в янтарном осеннем свете...
Скачок напряжения. Вырвалась.
Нет сети.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=446420
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 31.08.2013
Усталость вцепляется скрюченной кистью
в сутулость сведенных спин,
и кони на третий день скорого марша
неверно сбивают шаг.
Тень поиска Господа, первой из истин,
забылась в бреду и спит.
Мы с каждой минутой становимся старше,
и ломанного гроша
не стоит мятежность знакомой дороги,
тяжелая голова...
К недолгой стоянке - подкосятся ноги.
А вера... Она жива.
Монах, что твердил - "Воздаянье смиренным",
сломался второго дня.
Зубами пытаясь порвать себе вены,
он тихо упал с коня.
Он слабо стонал о сиянии белом,
воде, серебре травы.
А мертвой пустыне сто лет как нет дела
до мертвых и до живых.
Я все еще помню, хоть минуло много -
отчаянны и лихи,
мы верили, что по велению Бога
искупятся все грехи,
для тех, кто не струсит оставить феоды,
пустые клочки земли,
поднять свое знамя во славу похода
в небесный Иерусалим.
Я тоже из тех, кто отрекся от лена -
оковы душе земля.
Я дрался в горячей крови по колено,
и враг мой бежал, молясь
Пророку, Аллаху... Не ведая страха,
и пьян от своей мечты,
пал в бездну объятий песчаного праха,
взывая ко всем святым.
И вроде - сквозь раны, рассекшие тело,
душа должна воспарить,
в том самом неверном сиянии белом...
Окрашенным в цвет зари,
измазанном кровью, тянулся я к краю,
горячему добела...
И понял. Дорога к предвечному Раю -
такой она не была.
И даже вода, что казалась мне пресной,
тревожна и солона -
за то, чтоб вкусить чистоты небесной
придется платить сполна.
И вне тела, что непременно остынет,
покинуто и мертво -
мое искупленье - немая пустыня
и вера в любовь Его.
Ведь что сможет вновь от кровящихся знаков
очистить меня еще?
Как хочется пасть на колени и плакать,
и чувствовать, что прощен...
Мы с каждой минутой становимся старше
на сотню проклятых лет.
Я снова черчу карту нового марша
в остывшей за ночь золе.
Сил снова подняться - хватает немногим
и кружится голова.
Мое искупленье - проклятье дороги.
Но вера... Она жива.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=445872
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.08.2013
Что может быть более темным, немым, безликим,
чем край, что сулит неизбежный исход всему?
Великая Гьёлль* не сверкнет ни единым бликом,
катя по валам беспокойную боль и тьму,
вовек непреклонна в извечном своем движенье
среди омертвелых от вечной тиши камней.
И чем бездна глубже - отчетливей отраженье
во всем безобразии снова явится в ней.
И каждый раз кажется - словно затихла память,
порвалась в груди туго свитая болью нить.
Но глянешь - и снова, закрыть бы лицо руками,
но воду, как зеркало, в ярости не разбить.
Кого звать на помощь, кому свой поведать ужас,
отчаянный стон, что вовек не пристал богам?
А черная бездна все ловит и кружит, кружит
ее отраженье, ломая о берега.
Ее, госпожу сотни тысяч остывших армий,
отец только дразнит легко и полушутя,
как будто щенка, народившегося на псарне.
Мятежного бога уродливое дитя*...
И может, кто в силах помочь ей - так это Фрейя,
в чьей власти стереть омерзительную печать.
Да только она серым соколом в небе реет,
владычице мертвых побрезговав отвечать.
Ведь Асы горды, да и Ваны горды не меньше.
Прекрасны и яростны, доблестны и... грубы.
Им ведомы страсти войны и красивых женщин,
одной из которых уродливой Хель не быть.
Что может быть более темным, немым, безликим,
чем царство холодное, то, что как мир старо?
Безмолвие стылое редко взорвется криком.
И Темная Хель искривит некрасиво рот,
поймав в темных водах реки тень своей улыбки,
что слишком похожа на злобный судьбы оскал.
Чертоги ее одиноки, пусты и зыбки.
И в них нет ни меди, ни мрамора, ни зеркал.
_________________________________________________________
*Гьёлль - река, окружающая Хельхейм
* Хель - дочь коварного Локи и великанши Ангрбоды (Вредоносной), одно из трёх хтонических чудовищ
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=444604
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 21.08.2013
Что-то уходит, прикрыв за собою дверь...
Просто однажды, ты и не заметишь как,
в насквозь пропоенном холодом октябре
вдруг превратишься в сварливого старика.
Смотришься в зеркало - вроде бы всем хорош -
взор горделивый и слаще чем сахар речь.
Волосы в золоте будто густая рожь,
девы пленяются мощным размахом плеч.
Только вот что-то ушло непойми куда,
в час полуночный порхнуло в окно щеглом.
Было бы важным, так право же не беда!
Да и далеко ль оно улететь могло?
Было бы вороном, коршуном, чайкой ли -
может хватило бы сил, чтобы не упасть.
Но то сломается, рухнет на грудь земли
или в разверстую морем немую пасть.
Выйдешь из дома в ловушку бетонных плит,
где дух осенний вступает в свои права.
И вдруг почувствуешь - сердце-то не болит!
Так не болит, что почти хорошо. Сперва.
В горле от слов недосказанных не першит,
пусто и сладостно сделалось в голове.
Что-то пропало не в доме, а в той глуши,
что еще кличет душой перегнивший век.
Что-то что выше, мятежнее чем гроза,
нежное как новорожденная трава.
Только вот слов не осталось, чтоб звать назад,
даже коль скоро ты горло бы разорвал.
И ты не чувствуешь горький напев дорог,
не замечаешь, что пламя чем кровь красней.
Что-то украл у тебя беспощадный Бог,
или же Дьявол тебя обманул во сне.
Выманил лестью иль силою отобрал,
вместо всучив безысходности липкий ил,
часть безусловного, искреннего добра.
Темной тоской и усталостью заменил.
Или ты сам не лелеял, и вот теперь...
Город творит серый призрачный плен вокруг.
Что-то ушло, затворив за собою дверь.
Певчею птицей сорвалось с холодных рук.
... Пьют соки поля люцерна и лебеда.
Певчему страннику недал бог силы крыл.
Что же, он ждет, чтоб туманный дым без следа
в теплых объятьях навеки его укрыл.
Он мог бы петь, и была бы сладка как мед
песня последняя в смертной своей красе.
Только мечта нелюбимая не живет,
гибнет, упав в разнотравье вдали от всех.
И только молится: "Что же ты? Позови!
Я вновь воскресну в безмолвии октября
из серебра паутины, огня в крови.
Просто найди меня в сердце, где потерял."...
Дышит покоем и темной водой река,
влажных иллюзий творя неземную рать.
Что-то зовет тебя, словно издалека,
только сквозь тени ни слова не разобрать.
Ветер толкует забытые имена,
что, словно руны, плетут в тишине мосты.
Ты вспоминаешь, что это была она...
Это не "что-то", а птица твоей мечты.
Твой верный спутник, любезный бортпроводник,
что позволяла летать где горит луна.
В час жгучей боли ты к свету ее приник,
а теперь выбросил, выкинул из окна.
Стылый октябрь простер над тобой крыла -
явится взять тебя в старость назавтра в семь.
Просто ты жив, а мечта твоя умерла.
Ну да зато ничего не болит. Совсем.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=444289
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 20.08.2013
Отчего-то пусты кресла в первом ряду.
Пусть расступятся тени, когда я войду,
колыхнется кулис полинявший велюр:
"Я люблю, я люблю...
Нет, не то чтоб тебя, но прошло столько лет,
как погас в звонких люстрах мерцающий свет,
как померкли софитов шальные огни...
Ну шагни же, шагни!"
Пусть шагам отзовется лишь скрип половиц -
партитура вспорхнет с пожелтевших страниц,
первой скрипки взовьется знакомый мотив.
Я могла ль не прийти?
Хоть колени дрожат, да и голос дрожит,
но быть может для этого стоило жить,
может кровь моя лишь для того горяча,
чтобы быть первой истиной здесь и сейчас -
для оставленной сцены, покинутых стен...
Только все ж, вместе с тем...
Все же страшно немного, но если честней,
то кого мне бояться в придуманном сне?
Вздох оваций родится в незримой толпе -
значит я буду петь.
Пусть услышат в томлении бархатных лож,
как на сцене погибнет великая ложь,
как родится любовь и надежда на мир,
на крови. На крови.
Тени тихо покинут извечный приют,
я сама изваяньем замру на краю,
кресла в первом ряду неизменно пусты -
для мечты. Для мечты.
Скрипка тихо рыдает, печально-нежна.
Не молчи, ведь я музыку слышать должна,
Что растает, как призрак с рассветом, но пусть
Лишь когда я проснусь.
Лишь когда я проснусь.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=443947
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 18.08.2013
Таращатся в небо усталые рифы
под пеной в цвет молока.
Струна отзовется, как только по грифу
лениво скользнет рука.
Моргают огнями чужие халупы
в четырнадцать этажей,
и, может быть, ждать невозможно глупо,
что, слаще чем бламанже,
слетит с предпоследнего песня ль, тайна,
как жемчуг на берегу.
Такие рождаются неслучайно,
срываясь с прохладных губ.
Ладони огладят бока гитары,
чтоб выдать за страсть тоску.
Полуночный город, как море старый,
касается острых скул.
И вскрикнуть бы, выплакать боль по-птичьи,
и перетянуть струну...
А бездна распахивает привычно
беззвездную глубину
соленых теней и пустых лобзаний,
чтоб встретить и приласкать.
Так просто - давить первый страх слезами
и влажной крупой песка.
И лезет водою и тиной в уши -
тревожатся берега,
что спит в одеянии из ракушек
забытый тобой фрегат,
но тихо скрипят и борта, и тросы
в предвестье скупой мольбы -
"Ужель капитан навсегда нас бросил,
ужели все позабыл?"
Но ты не забыл, хоть оно не важно...
В неровных и липких снах,
в мгновенья отчаянной жгучей жажды
морская вода вкусна,
вкусна кровь врага и попутный ветер,
как брызги в руке скользят...
И, видно, ты проклят вовек на свете,
но это забыть нельзя.
И вытолкнут руки немого бога
тебя на пустой причал.
Так мало и вместе с тем, много... Много.
И хочется закричать
в безмолвный кильватер судье-мальчишке,
стоящему на корме -
" Ах, Господи. знаешь, ты это слишком!
Ведь я же почти сумел..."
А что ты сумел? Позабыть как в вальсе
сплетается легкий бриз?
Как пенные ангелы с грота-марса
со смехом ныряют вниз?
Ты только и смог, что убить все чувства.
Ломаясь и трепеща,
ты шепчешь: "О, Господи, мне так пусто...
Ты помнишь, ты обещал?.."
Но ветер сминает слова и клятвы,
коверкая наугад.
И если бы смог ты догнать, что вряд ли,
то пал бы к его ногам
и крикнул - "Верни мне мой флаг и море,
иль вздерни меня на рей!"
... Теряя свой голос в морском просторе,
гроза покидала рейд...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=442792
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 12.08.2013
Ставлю рифмованных строчек на десять франков
против расстрельной команды Его Величества,
что лет пятьсот как назад родилась ирландкою,
ею оставшись в нелепом своем обличии
нового века пропитого и пропетого,
все позабывшего, бросившего в траву.
Кофе, работа, метро, аромат омлета...
Что с этим всем, если песни меня зовут?
Все что привычно - уместно. Но в том ли дело?
Сколько во всем этом правды в итоге дня?
В черной отглаженной юбке, в рубашке белой
тихо загнуться - спасибо, не для меня.
Что для меня? Убежать, взять билет на поезд,
на самолет, и, касаясь крылом волны...
"Если ты можешь вообразить такое,
то ты точняк из какой-то дурной страны!"
Все что уместно - давно должно стать привычно.
Острые скалы, соленые как вода...
Я возрождаюсь в нелепых своих обличьях
и умираю, не видев их никогда.
Ставлю рифмованных строчек на две гинеи
против борьбы патриотов и бомб ИРА,
что если б только могла повстречаться с Нею,
то я смогла бы все вспомнить и отыграть
песню назад от крещендо в последнем акте
в самое сердце, великим аутодафе,
в миг сотворения, в звонкий от дрожи мрак где
с криком рождалась проматерь певцов и фей.
Ставлю рифмованных строчек на пару евро,
нынче они здесь в ходу поперед гиней.
Может в пути за мечтой я не стала первой,
но не последней умру на дороге к ней,
с ясной улыбкой и полным надежды ранцем,
за пять секунд до последнего крика "Пли!"
Я не одна среди тех, кто рожден ирландцами.
Тех, что умрут, не увидев родной земли.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=442245
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 09.08.2013
Дождь, стучи словно в бубен, в глухие стены, барабань в своды каменные всю ночь. Мрак тугой и сырой порождает тени, но по силам ли им госпоже помочь? Мне бы сок огнецвета да перья чаек, пол огарка свечи да кувшин воды - обратятся оковы мои ключами и золою простынут мои следы...
- Ты оставь ворожбу, Дьяволово семя! Крепки стены и Вера, и не сбежать.
- Посмотри, добрый брат, как танцуют тени... Их прислала осенняя Госпожа. Урожая Луна догорела в небе, гаснут с ней золотые костры в полях. И колосьев набухших невнятный лепет, что до дня Белтейна уснет земля...
- Еретичка и ведьма! Господь, ты знаешь, не раскаялась девка, увы, ни в чем.
- Слышишь, пахнет туманами ночь хмельная - мои боги за правым моим плечом. Видишь, падают звезды за Волчьим Логом, и в колодец - уже не достать со дна. К вашей Матери - церкви тропинок много, да к костру, как мне ведомо, лишь одна.
- Так в костре и сгоришь, Асмодея дочерь, у столба возле храма под бой часов. О прощеньи молись до исхода ночи, и огонь мы заменим. На колесо.
- Я в лесах танцевала, звала, просила, распустив косы цвета живых огней. Пусть твой бог и владеет великой силой, только древняя магия все ж сильней. Я ловила звезду накануне Литы, и мне пела в замшелых камнях вода. Ты увидишь, узнаешь, мой инквизитор... Мне не смеет костер причинить вреда.
- Моя Вера тверда и светла, девица, словно солнечный отблеск на серебре. Тебе стоит усердно теперь молиться, чтоб Господь отпустил твой великий грех. Столб на площади вкопан и сложен хворост... Но я вижу, что мысли твои чисты. Твое время земное свершится скоро, что ж принять покаянье не хочешь ты?!
- Посмотри, добрый брат, как кровится алым горизонта неблизкого рваный край. Я жила и любила ничтожно мало, и мне даром не нужен пречистый Рай. Я развеюсь по ветру, я стану птицей - вот мой путь, что желаннее всех наград. И тебе я однажды смогу присниться. Ты тогда не гони меня, добрый брат.
- Будь же проклята ты и все ваше племя! Люциферовы пасынки, дети лжи! В окна рвется рассвет, но еще есть время... Твои боги... Какие они, скажи?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=441530
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 05.08.2013
Я не дышала тобой. И любым другим.
В этом клянусь на краю грозового фронта.
Боже, о чем я? О, Господи, помоги!
Тучи грохочут, как ружья французской фронды...
Молнии бьют в мокрый камень над головой.
Память в ладони, что страхом моим взопрела.
Я не дышала, но запах пороховой
мне отчего-то знаком еще до расстрела.
Я не вдыхала гнилой аромат побед,
но отчего-то мне кажется - так и надо.
Я бы хотела оставить тебе свой след,
но затерялась на дне кошелька помада.
Разве что кровью могу запятнать лицо -
тоже получится знак на дурную память,
дивной наводкой для трусов и подлецов,
тех что придут за простреленными телами.
И в миг когда я уже не смогу схватить
за руку вора, что лезет в мои карманы,
и на часах грохнет полночью без пяти,
в грязь упадет полустертый обрывок рваный -
то ли письма, то ли счета за чистку брюк,
для мародера цены не имея вовсе.
Но ты услышишь, как я тебе говорю:
"Самое время ответить на все вопросы,
о mon âme, мое счастье, моя печаль.
Знамя мое, мое небо, моя эпоха.
Я не дышала тобой, но дышу сейчас.
Жаль только первый вздох стал и последним вздохом..."
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=441005
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 02.08.2013
Корни деревьев растут глубоко, укрепляя земную твердь - боги на совесть лепили Мидгард, чтобы снес их тяжелый шаг. Все принимает во чрево земля - и надежду, и плоть, и смерть. Знает и рык торжества и тот стон, что стучит, словно кровь в ушах.
Если придет Рагнарек в этот год, или в следующий за ним, сможет ли мост удержать волчий след, как предсказано в строках саг? Сможет ли кто-то подняться и вновь в древних залах зажечь огни, если о битве последней пророчат незримые голоса?
Нет, ее знаки пока что не здесь, но им быть суждено скорей, чем тени осени вздохом возьмут изумруд луговой травы. Только достанет ли воинов, если Высокий откроет пятьсот дверей, чтобы достать свой клинок и сражаться за павших и за живых?
Даже Обманщик не знает покоя, тревожится и молчит. Даже змея не решается больше цедить свой тяжелый яд. То, что горело когда-то костром, ослабело как свет свечи. Боги умрут еще раньше людей, но об этом не говорят.
Нынче в чертогах всё хмурятся больше, чем празднуют и поют. Время пришло - что для стали и кожи, не для дорогих одежд. Только валькирия все еще ждет, что достойный падет в бою... Чтобы, поднявшись в строю восьмисотым, закрыть своим телом брешь.
Корни деревьев растут глубоко, только выдержат ли удар? Или истлеют морозной золой в черном пламени декабря? В день, когда в мир, не скрывая лица, твердым шагом войдет беда - боги умрут еще раньше людей. Но об этом не говорят...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=440598
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 31.07.2013
[i]И в светлой земле, что не ведает зла,
Истает ли тень, что на сердце легла,
Исчезнет ли боль, что как в сердце игла?
Прощай, любовь моя, прощай,
О Лютиен Тинувиэль... (с) Элхэ[/i]
Травинки сплетаются тонким кружевом,
тончайшим руном золотых овец.
Был голос последним моим оружием,
но вышел и он... Впереди конец.
Неслышной свирелью ли, арфой звонкою
дробится рассвет в ледяных лучах.
Небрежно ласкает рука обломки -
нам вместе с тобой суждено молчать,
несчастная флейта, моя подруга -
о вечной любви и ее певце,
о звездном огне, о цветеньи луга
и свежих бутонах в ее венце.
О нет, не проси. Петь уже не буду.
Сто раз обесценив величье мук,
где в песне моей не хватало чуда,
я знал, что все спрячу за ловкость рук.
Я мог бы теперь... Но она не слышит,
и верить в меня ей резону нет.
Пусть искры взлетают в рассвет и выше,
пусть песня и флейта горят в огне.
Пусть ветер возьмет мой дискант неверный,
что сорван до крика молитвой "Будь!"
Пусть горькой полынью, аиром, терном -
земля прорастет сквозь пустую грудь.
Пусть просто сыграет на ребрах-лире,
под пение скованных болью тел -
"Поверь, никого в первозданном мире
я так не любил, как тебя - хотел".
Я выпил, я выпел любовь и сердце,
я вышел и выбыл - отныне чист.
Осталось лишь взглядом и нервным меццо...
И то так дрожит как по ветру лист.
И хочется тронуть последним вздохом
осеннюю сладость любимых губ.
И может быть, стало б не так уж плохо...
Но я даже этого не могу.
И песни моей больше нет на свете,
как нет и возврата к иным вещам -
и мне не спастись от себя и этим.
Прости, соловей мой... Теперь - прощай.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=439794
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.07.2013
Ах, папа, ты знаешь, я вновь позабыла спать. И даже не спрашивай, что мне мешает снова. Мне мерзко с того, что потрепанная тетрадь опять не вмещает набухшее гноем Слово. А чем я дышу - знает только Господь и рак, что точно сожрет меня лет через десять-двадцать. Я слишком живу в непридуманных мной мирах, чтоб было чему в этой версии оставаться. Ты скажешь - сдаваться пока еще не с руки, вперед, оживай, ведь еще далеко не вечер. Ах, папа, я знаю - есть новые тупики, но я отчего-то совсем не желаю встречи. Да что тут изменится? Дрогнет земная ось? И мир подчинится моим бестолковым ритмам? Нет, все завершится как ранее началось. Тоской до соплей с аллергией к чужим молитвам.
Не стоит печалится, это еще не все. Пока покручусь как-то - публике на потеху, раз все еще бьет в позвоночник протяжным эхом надежда что кто-то придет и меня спасет. Да только вот где же найдется такой дурак, готовый тащить на себе пациентку дурки? До этой поры меня точно прикончит рак. Тогда поручи ему просто собрать окурки.
Ах, папа, не бойся. Пока еще не конец. Меня еще можно сдать в клинику на запчасти, иначе они очень скоро падут в цене. И может быть, кстати, такие дела и к счастью.
Да все это шуточки. Злобные миражи. Во мне еще много осколков хмельного лета. Смешливые искры не вырвать из хрупких жил и судному дню, я молчу уж о сигаретах.
И ты, я прошу, мне не ставь мою жизнь в вину. Она еще длится - и счастье, конечно, будет. Я ради тебя даже брошу курить, клянусь. И может быть я научусь ночью спать как люди.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=439404
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 25.07.2013
[i]Не жалея сил ты сколи-сотри с камня прежние имена...
Не смотри, не смей. Мне лишь двадцать три, и в моей голове война.[/i]
... Нервные пальцы перебирают травы,
словно бы волосы той, что любил когда-то.
Может быть черные птицы над полем правы -
горло и уши как-будто забиты ватой.
Криком ли, стоном - разбить тишину как чашу.
Шорохом, всхлипом развеять тягучий морок.
Солнце кровавое над горизонтом пляшет.
Я не успею. Все кончится, выйдет скоро...
[i]Не скули, не плачь у моих дверей, если воет зверье в ночи.
Я отчаяньем мечена на заре, и в ладони моей ключи.
[/i]
... Всякие двери - из дуба ли, из осины
мне покорятся, желалось бы и хотелось.
Только тропинки за ними воняют псиной,
только овраги сожрут душу вместе с телом.
Есть и такие, что выпьют глаза и волю,
вырвут святое - но право же, что за малость.
Эти дороги пропитаны липкой солью.
Я там была. Ну и что от меня осталось?..
[i]Не тревожь в болоте гнилую гать, не лови в воде серебро.
Я б хотела тебя никогда не знать, да ношу тебя под ребром.[/i]
... И да с тем я пребуду, пока жива,
сколько лет мне отсыплют боги.
Хочешь я научу тебя воевать,
научу выбирать дороги?
Пожелай что захочешь - я все отдам -
и войну, и ключи, и силу.
Ты проклятье мое, ты моя беда,
то, что я у небес просила...
Это будет наша с тобой игра, если ты мне ответишь "Да" -
я могу научить, как не умирать так же долго как никогда.
Чтоб ты после голодной пустой войны по неловкой тропе камней
[i]Не ко мне,
Не ко мне,
Вечно не ко мне, но[/i]
Мог однажды вернуться к ней.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=439386
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 25.07.2013
Город трясет оперением пестрым и хохлится на ветру,
гулко курлычит движками компьютеров, пялится на огни.
Мы ждем привычного быстрого отклика с ненависть-точка-ру,
где счетчик сделанных нами подлостей мерно считает дни.
В длинные строки удобно вписывать сказочный лейд-мотив,
просто дышать на осколки зеркала и рисовать узор.
Ну а ты можешь поклясться истинным, что не сбивался с пути?
Не принимал за линию финиша кровящийся горизонт?
Просто петь песни героям прошлого, всем гордиевым узлам,
в которые вьются холодные тайны, сказания о былом.
Но можешь ли ты поклясться святым, что не делал живущим зла,
чтобы Господь на последнюю сказку тебе отписал талон?
Хочешь ли стать поющим в терновнике, чтоб в сердце вошли шипы?
Хочешь ли петь, так чтоб души плавились вместе с костями фраз?
Выплюнь на землю, всей грудью выкашляй звездную свою пыль.
Ведь все одно тебе больше не светит - давай же, в последний раз.
Слышишь, как всхлипнуло-треснуло-хрустнуло? Запястье или ребро?
Словно бы медь разъедает гортань, так шепчи обожженным ртом.
Может быть ты и не делал зла, только делал ли ты добро?
Видишь ли, в том самый главный вопрос твой, он только и только в том.
Может быть ты не оставил дороги и верно по ней лишь шел,
но кто указал тебе эту нитку, кто дал от нее ключи?
Ангел запишет твои показания, вымолвит "Хорошо."
Пусть солнце гаснет, коль путь твой верен - отыщешь его в ночи.
И вот ты идешь - искорежен, изломан, на ощупь ища мосты,
дорожные метки с забытыми марками полуистлевших дат.
Но даже тогда ты сплетаешь слова. И ладони твои пусты,
но тебе кажется, словно струйками меж пальцев бежит вода.
Ангел нерадостно хмурит брови, усевшись на край межи.
"Милый к чему это? В наших сводках ты не праведен и на треть."
И всхрипом сорвется с обугленных губ: "Мне всего лишь хотелось жить.
Но если уж с жизнью никак не выйдет - позволь мне хотя бы петь."
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=438589
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 21.07.2013
Если время к рассвету сплетается с песней клинков,
грозовые зарницы мерцают пока далеко,
но их голос уже раздается над царством земным...
Значит скоро она заберет твои блеклые сны.
Значит скоро она распахнет свои крылья вполне -
над тобой и любым, кто искал утешенья в войне.
Слышишь вороны вьются, о чем-то надсадно крича?
Она явится скоро, за данью в назначенный час.
... Я поил тебя кровью из алых открывшихся ран.
Длиннокосая леди и ведьма Туат Данаан.
Так возьми мою плоть, мою жертву и жизнь - принимай
в свою бездну обьятий, коварная дева Немайн...
Воронье опускается, крики их ближе и злей.
И рука без меча вся в крови и остывшей золе.
Рог зовет за победой, так чисто и звонко трубя...
Просто принята жертва. И Морриган славит тебя.
Это просто - вдохнуть, и глядеть в невозвратную тишь.
Она вздох твой поймает, не даст ему сбиться с пути.
... Я совсем не герой. Я не Финн, Кухулин или Бран.
Но я верен тебе, моя леди. Немайн, Моррэан...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=437561
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 15.07.2013