Фрэнк О'Хара, три стихотворения

Homosexuality  

So  we  are  taking  off  our  masks,  are  we,  and  keeping
our  mouths  shut?  as  if  we'd  been  pierced  by  a  glance!

The  song  of  an  old  cow  is  not  more  full  of  judgment
than  the  vapors  which  escape  one's  soul  when  one  is  sick;

so  I  pull  the  shadows  around  me  like  a  puff
and  crinkle  my  eyes  as  if  at  the  most  exquisite  moment

of  a  very  long  opera,  and  then  we  are  off!
without  reproach  and  without  hope  that  our  delicate  feet

will  touch  the  earth  again,  let  alone  "very  soon."
It  is  the  law  of  my  own  voice  I  shall  investigate.

I  start  like  ice,  my  finger  to  my  ear,  my  ear
to  my  heart,  that  proud  cur  at  the  garbage  can

in  the  rain.  It's  wonderful  to  admire  oneself
with  complete  candor,  tallying  up  the  merits  of  each

of  the  latrines.  14th  Street  is  drunken  and  credulous,
53  rd  tries  to  tremble  but  is  too  at  rest.  The  good

love  a  park  and  the  inept  a  railway  station,
and  there  are  the  divine  ones  who  drag  themselves  up

and  down  the  lengthening  shadow  of  an  Abyssinian  head
in  the  dust,  trailing  their  long  elegant  heels  of  hot  air

crying  to  confuse  the  brave  "It's  a  summer  day,
and  I  want  to  be  wanted  more  than  anything  else  in  the  world."  

Frank  O'Hara


Фрэнк  О'Хара,  "Гомосексуальность"

Вот  так  скидываем  маски  мы,  а  кто  ещё,  и  держим
языки  за  зубами?  словно  пришиблены  блеском!

Мычание  стариков  впредь  суд  не  более,  чем
пар  из  чайника  хворой  души;

вот  я  расталкиваю  ближние  тени  как  клуб  дыма,
щурюсь,  как  в  разделикатнейший  момент

предлинной  оперы—  и  мы  разбегаемся!  
без  упрёков,  не  надеясь  снова  притопать  

на  это  место,  перебрасываемся  "до  самого  скорого".
Мне  надо  привыкнуть  к  своим  властным  интонациям.

Я  замираю  как  лёд,  зажимаю  пальцами  уши,  вслушиваюсь
в  сердце—  гордый  подонок  на  помойке

под  дождём.  Сколь  дивно  это,  совершенно  искренне
восхищаться  собой,  суммируя  достоинства  каждого

из  сортиров.  14-я  Улица*  хмельна  и  доверчива,
53-я*  подрагивает,  но  и  она  мертва.  Добру

люб  парк  и  абсурд  железнодорожной  станции;
и  здесь  божественные  особы  тащатся  поверху,

длят  понизу  тени  абиссинских**  голов
в  пыли,  волочат  долгие  элегантные  волны  жара,

крича  на  смех  менту:  "Летний  денёк!
желаю  себе  хотеть  быть  самым  большим  в  мире".

перевод  с  английского  Терджимана  Кырымлы
*  53-я  и  особенно  14-я  Стрит—  роскошный  центр  Нью-Йорк-Сити  в  середине  прошлого  века,  теперь  эти  улицы  слегка  утратили  былой  гламур;
**  чёрные,  как  абиссинцы,  и  "бездноватые",  от  the  abyss?  —прим.  перев.


Фрэнк  О'Хара,  "Маяковский"

1.
Сердце  —мой  мотылёк!
Стою  в  раковине  ванной,
плача.  Мама,  мама,
кто  я?    Если  он
просто  вернётся  раз
и  поцелует  меня  в  фейс*,
и  его  щётка  волос—
мой  висок,  это  трепет  птичий!

тогда  только  я  оденусь,
думаю,  и  пройдусь  улицей.

2.
Я  люблю  тебя.  Люблю,
но  возвращаюсь  ко  своим  стихам,
а    сердце  жмётся
что  кулак.

Слова!  будьте
хворы,  как  я,  без  сознания,
закатывайте  глаза,  омут—

и  я  уставлюсь  вниз
на  свою  раненную  красу,
коей  высшая  цена—  талант
к  поэзии.

Не  могу  угождать,  чаровать,  побеждать—
каков  поэт!
А  чистая  вода  густа

кровавыми  барашками  у  крана.
Я  обнимаю  облако,
но  когда  парил,
оно  дождило.

3.
Забавно!  эта  кровь  на  груди,
ах  да,  я  было  таскал  кирпичи,
грыжа  на  интересном  месте!
а  вот  дождит  на  айлант*,
когда  я  выхожу  на  подоконник,
колеи  внизу  в  скрыты  дымкой    и
блистают  страстно,  к  побегу;
я  прыгаю  в  листву,  зелёную  как  море.

4.
Теперь  я  спокойно  жду,
пока  катастрофа  моей  личности
снова  покажется  прекрасной
и  интересной,  и  модерновой.

Местность  серая  и
бурая,  и  бела  деревьями,
снегами  и  небесами  смеха,
что  всё  кукожатся,    они  не  столь  забавны,
не  просто  темны,  не  просто  серы.

Может,  это  самый  холодный  день
года,  что  он  думает  об
этом?  То  есть,  что  думаю  я?  Если  так,
однако,  я  снова  я.

перевод  с  английского  Терджимана  Кырымлы
*  "фейсом  по  тейблу"=  "мордой  по  неструганным  доскам"  (из  жаргона  советских  шестидесятников);
**  кустарник,  похожий  на  папоротник,—  прим.  перев.


Mayakovsky

1.
My  heart’s  aflutter!
I  am  standing  in  the  bath  tub
crying.  Mother,  mother
who  am  I?  If  he
will  just  come  back  once
and  kiss  me  on  the  face
his  coarse  hair  brush
my  temple,  it’s  throbbing!

then  I  can  put  on  my  clothes
I  guess,  and  walk  the  streets.

Cannot  please,  cannot  charm  or  win
what  a  poet!
and  the  clear  water  is  thick

with  bloody  blows  on  its  head.
I  embrace  a  cloud,
but  when  I  soared
it  rained.

2.
I  love  you.  I  love  you,
but  I’m  turning  to  my  verses
and  my  heart  is  closing
like  a  fist.

Words!  be
sick  as  I  am  sick,  swoon,
roll  back  your  eyes,  a  pool,

and  I’ll  stare  down
at  my  wounded  beauty
which  at  best  is  only  a  talent
for  poetry.

Cannot  please,  cannot  charm  or  win
what  a  poet!
and  the  clear  water  is  thick

with  bloody  blows  on  its  head.
I  embrace  a  cloud,
but  when  I  soared
it  rained.

3.
That’s  funny!  there’s  blood  on  my  chest
oh  yes,  I’ve  been  carrying  bricks
what  a  funny  place  to  rupture!
and  now  it  is  raining  on  the  ailanthus
as  I  step  out  onto  the  window  ledge
the  tracks  below  me  are  smoky  and
glistening  with  a  passion  for  running
I  leap  into  the  leaves,  green  like  the  sea

4.
Now  I  am  quietly  waiting  for  
the  catastrophe  of  my  personality
to  seem  beautiful  again,
and  interesting,  and  modern.

The  country  is  grey  and
brown  and  white  in  trees,
snows  and  skies  of  laughter
always  diminishing,  less  funny
not  just  darker,  not  just  grey.

It  may  be  the  coldest  day  of
the  year,  what  does  he  think  of
that?  I  mean,  what  do  I?  And  if  I  do,
perhaps  I  am  myself  again.

Frank  O'Hara


Фрэнк  О'Хара,  "По  плану"

После  первого  стакана  водки
тебе  по  нраву    почти  всё,
что  в  есть  жизни,  даже  своя  загадочность;
думаешь,  как  хорошо,  что  коробок
спичек  малиновый  и  коричневый,  и  зовется
"La  Petite"*,  и  доставлен  из  Швеции,
ибо  они  суть  слова,  что  ты  знаешь,  и  что
всё,  что  ты  знаешь,  как  слова  не  суть  их  чувства
или  их  намёки,  и  ты  пишешь  потому,
что  знаешь,  не  оттого,  что  понимаешь  их,
ведь  ты  не  ты-глупый-и-ленивый,
и  никогда  не  станешь  великим.  но  делаешь  то,
что  знаешь,  ведь  что  ещё  остаётся?

перевод  с  английского  Терджимана  Кырымлы
*  "Малышка"(фр.)


As  Planned  

After  the  first  glass  of  vodka
you  can  accept  just  about  anything
of  life  even  your  own  mysteriousness
you  think  it  is  nice  that  a  box
of  matches  is  purple  and  brown  and  is  called
La  Petite  and  comes  from  Sweden
for  they  are  words  that  you  know  and  that
is  all  you  know  words  not  their  feelings
or  what  they  mean  and  you  write  because
you  know  them  not  because  you  understand  them
because  you  don't  you  are  stupid  and  lazy
and  will  never  be  great  but  you  do
what  you  know  because  what  else  is  there?

Frank  O'Hara

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=262126
Рубрика: Поэтические переводы
дата надходження 28.05.2011
автор: Терджиман Кырымлы