Монолог Зеркала 3

«  Меня  уже  нет.  Вернее,  из  одного  меня  стало  много.  Хотя,  как-то  я  еще  могу  передавать  вам  информацию,  может  часть  меня  осталась  в  старинной  золоченой  раме,  или…  ,  говорят  ведь  экстрасенсы,  что  любая  вещь  оставляет  энергетический  след  на  том  месте,  где  стояла.  А  я  провисело  в  этой  комнате  безвыносно    больше  ста  лет,  моя  энергия  не  осталась,  а  впечаталась  в  эти  стены,  в  этот  интерьер.  А  меня  уже  нет,  и  это  мой  последний  героический  монолог,  мое  послание  приемнику  и  всем,  кто  слышит.
                   Я  помню  свадьбу  моей  хозяйки.  Катерина  была  неотразима.  Когда  она  отразилась  во  мне  в  белом  подвенечном  платье,  а  так  и  охнуло  (не  путать  с  грохнуло),  но  моя  девочка  услышала  и  даже  отскочила.    «Ой,  как  я  испугалась…»  -  прошептала  она  подбежавшему  Толику,  думала,  зеркало  упадет.  Это  было  бы  очень  плохо.  Зеркала  бьются  к  несчастью»  
«Ну,  видишь,  не  упало,  -  Толик  подергал    меня,  а  потом  обнял  невесту.
«Ладно,  иди,  мне  нужно  закончить  одевание,  жди  меня  в  гостиной».  Катюша  жеманно,  движением  руки  указала  жениху  на  дверь.  
«Да,    иди,  Толик,  дай  мне  еще  полюбоваться  на  нее,  -  подумало  я  тогда  и  старалось  запечатлеть  каждую  черточку  прекрасной  невесты  в  своей  блестящей  памяти.  О,  платье  ее  было  очень  пышным:  казалось,  маленькая  фигурка  выныривала  из  фонтана  на  его  макушке,  ткань  струилась  вниз  и  переливалась  на  солнце  (где  они  такие    ткани  берут).  Я  даже  перепугалось,  не  сломается  ли  тоненькая  талия  моей  девочки,  когда  она  пойдет  в  нем.  А  то  –  хрусь!  И  все.  Но  нет.  Она  прошлась,  потом  попрыгала,  покружилась  под  одобрительные  возгласы  родни.  Затем  ей  прикололи  фату  и  закрыли  ею  лицо.  Она  стала  похожа  на  дорогой  подарок    в  богатой  упаковке.  Хорошо,  что  достался  этот  «подарок»  Толику,  а  не  другому  какому  козлу.  Нее,  Толик  ничего  -  тоже  красавиц.    Я  его  хоть  и  мельком  видело,  но…  достойный  костюмчик,  туфли  яркий  дают  отблеск,  волосы  уложены  с  помощью  геля,  бабочка  на  шее.  Правда,  накануне  я  слышало,  как  он  сокрушался    сам  себе,  типа  «денег  не  хватает,  где  бы  еще  занять».  Но  когда  Катюха  влетела  в  комнату  и  прыгнула  к  нему  на  колени,  улыбнулся  и  стал  целовать  ее.  Молодец    -  мужик!  Не    жаловался.  Уважаю.  Женщина  не  должна  заморачиваться  деньгами,  особенно  такая  красивая,  как  моя  хозяйка.    
 И  вот  она  готова    под  венец.  Мне  так  хотелось,  чтобы  Катя  прижалась  к  моей  холодной  глади,  как  делала  в  детстве,  наряжаясь  на  праздник.  Моя  Принцесса!  Я  бы,  как  всегда,  добавило  позолоты  своими  внутренними  лучами.  Но  …  Ее  окликнули,  она  заспешила  и  убежала,  придерживая    платье  обеими  руками.  Ножки,  чулочки,  туфельки.  М-м-да…  В  тот  день,  далеко  за  полночь  она  вернулась  уже  женой.  Долго  снимала  свой  наряд.  Уставшая,  но  такая  счастливая….  Позднее  я    много  раз  показывало  ей  эти  моменты,  чтобы  порадовать.
             Вскоре  в  комнате  стали  разговаривать  о  детях,  внуках.  Внуков  ждали  бабушка  с  дедушкой.  Катя  теперь  реже  смотрела  на  свое  лицо,  а  больше  на  живот.  Ничего  нового  -    так  смотрели  и  ее  мама,  и  ее  бабушка.  У  всех  них  были  те  же  тревоги  и    сомнения.  И  я  наконец-то  узнало,  куда  Катя  «залетела»  еще  до  свадьбы.
                 А  случилось  это  так.    Буквально  на  другой  день  после  банкета,  она  решилась  сказать  Толику.  Время,  конечно,  выбрала  «подходящее».  Человек  мается  головной  болью,    мечтает  о  «чашечке  кофэ»,  душе,  тишине  хотя  бы.  А  она  влетает,  как  ураган,  прыгает  на  него  сверху  и  вопит.  «Толик,  я  сделала  тест,  у  нас  будет  ребенок!»  Бедный  Толик    спросонку  ничего  не  понял:  «Как  уже?  Так  быстро?»        Катюха  возмутилась:  «Почему  быстро?  Еще  месяцев  семь  осталось»  Тут  только  муж  осознал  услышанное  и  начал  дико  кричать  от  радости,  и  тормошить  жену.  Я  даже  испугалось  –  выживет  ли  плод  в  таком  кувыркании,  прыгании  и  бегах.  Выжил,  слава  Богу.      И  потянулись  месяцы  токсикозов,  анализов,  слез  без  причины,  нервов  и  капризов.  Троих  наблюдало:  еще  бабушку,  маму  и  Катю.  Последняя  в  этом  переплюнула  всех.  
               Когда  она  лила  слезы  по  пустякам,  я  старалось  вселить  в  неё  оптимизм,  «корчило»  веселые    рожи,  ну  выуживая  их  из  своей  блестящей  памяти.  Иногда  помогало,  если  нет  –  помогал  Толик,  врачи,  родственники.  Все  обходилось.  Но  когда  оставалось  уже  месяца  три,  Катя  очень  изменилась.  Потолстела  она  задолго  до  этого,  да  и  бледненькая  бывала  чаще,  чем  с  румянцем,  но  тут  лицо  почернело  даже,  отеки  появились,  усталость.  Она  часто  прилегала  в  кровать,  болел  живот.  Ее,  как  это…  -  госпитализировали.  А  через  неделю  отпустили,  мол,  все  нормально,  хоть  и  тяжело.  Но  ей  лучше  не  стало.  
                 Как-то  утром  она  села  возле  меня  и  принялась  осматривать  свое  посеревшее  лицо  с  потрескавшимися  губами  и  впалыми  глазами.  Мне  так  стало  жаль  ее.    И  вдруг  я  увидело  ее  будущее.  Малыш  умер  еще  несколько  дней  назад  внутри  нее.  И  если  сейчас  ничего  не  предпринять,  ее  тоже  не  спасут.  Я  с  перепугу  потемнело  на  минуту.  Катя  оглянулась,  ничего  не  понимая.  Моя  девочка  может  погибнуть,  плод  замер.  Что  же  врачи  лечили?  Что  сохраняли?  Как  ей  сказать?  Я  дребезжало  –  без  толку.  Я  звенело  –  она  только  оглядывалась  по  сторонам.  Что  мне  было  делать?  Я  должно  было  передать  ей  ужасную  информацию.  Дети  ведь  будут  потом  еще,  а  жизнь  одна  на  этом  свете.  И  я  решилось.  Если  Катя  считает,  что  зеркало  бьется  к  несчастью,  нужно  разбиться.  Но…  Исчезать  не  хотелось.  Я  долго  думало,  всю  ночь  поблескивало  и  позвякивало,  пытаясь  запомнить  этот  мир  зачем-то.  А  рано  утром  поднапряглось  и    треснуло  некрасивой  ломаной  линией.  Они  проснулись,  испугались,  долго  осматривали  меня.  Пришли  другие  родственники.  «Ах,  это  не  к  добру!  Столько  лет  провисело!  Это  же  семейная  реликвия,  как  же  это  случилось!»  Кудахтали,  кудахтали,  но  так  никто  меня  и  не  понял.    А  потом  вообще  накрыли  темной  тряпкой,  мол,  потом  снимут  и  вынесут.  Я  было  в  отчаянии.  Как?  Моя  жертва  напрасна?  Оставалось  одно  –  полное  разрушение,  только  так  смогу  помочь  Кате.  Когда  она  прилегла  отдохнуть,  и  все  вышли,  я  внезапно  и  со  страшным  грохотом  (какой  только  могло  создать)  рассыпалось  на  мелкие  осколки,  разлетаясь  по  полу.  Катя  испугалась,  закричала,  дернулась,  и  у  нее  начались  схватки.  Сбежались  все  домашние.  Вызвали  скорую.  И  все  выяснилось.  Плод  удалили,  а  мою  девочку,  мою  Принцессу  спасли.      Правда,  мои  блестящие  осколки  собрали  в  мусорное  ведро  сразу  же  и  выбросили,  но  рама  еще  долго  висела,  поэтому  я  все  знаю.  Может,  мое  энергетическое  Я  именно  в  старинной  раме.  Тогда  есть  еще  надежда,  что  вставят    новое  зеркало,  и  я  снова  стану  видеть  все  в  Предзеркалье.  А  пока  я  нигде,  и  эта  информация  –  лишь  частичка  информационного  поля  о  старинной  вещи….»  
                                                                                             14.06.2011.

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=265103
Рубрика: Лирика
дата надходження 14.06.2011
автор: Айрин 2010