***

Робинсон  Джефферс,  "Кровавый  пращур"

Это  неплохо.  Пусть  играют.
Пусть  лают  стволы,  а  бомбящий  самолёт
по-своему  дивно  богохульствует.
Это  неплохо,  давно  пора,
поныне  абсолютное  насилие—пращур  всех  ценностей  мира.

Что  крове  волчьего  клыка  столь  чётко  тешет
летучие  члены  антилопы?
Что  кроме  страха  окрыляет  птиц,  кроме  голода
что  гранит  самоцветы  глаз  великого  ястреба?
Насилие  оказалось  пращуром  всех  ценностей  этого  мира.

Кто  вспомнит  лицо  троянской  Елены
вне  ужасного  ореола  копий?
Кто  создал  не  Христа,  но  Ирода  и  Цезаря,
жестокие  и  кровавые  виктории  Цезаря?
Насилие,  кровавый  предок  все  ценностей  этого  мира.

Не  плачьте  впредь,  пусть  они  играют:
насилие  не  слишком  состарилось,  плодя  новые  ценности.

перевод  с  английского  Терджимана  Кырымлы


The  Bloody  Sire
 
It  is  not  bad.    Let  them  play.  
Let  the  guns  bark  and  the  bombing-plane  
Speak  his  prodigious  blasphemies.  
It  is  not  bad,  it  is  high  time,  
Stark  violence  is  still  the  sire  of  all  the  world’s  values.  

What  but  the  wolf’s  tooth  whittled  so  fine  
The  fleet  limbs  of  the  antelope?  
What  but  fear  winged  the  birds,  and  hunger  
Jewelled  with  such  eyes  the  great  goshawk’s  head?  
Violence  has  been  the  sire  of  all  the  world’s  values.  

Who  would  remember  Helen’s  face  
Lacking  the  terrible  halo  of  spears?  
Who  formed  Christ  but  Herod  and  Caesar,  
The  cruel  and  bloody  victories  of  Caesar?  
Violence,  the  bloody  sire  of  all  the  world’s  values.  

Never  weep,  let  them  play,  
Old  violence  is  not  too  old  to  beget  new  values.

Robinson  Jeffers  


Кеннет  Рексрот,  "Сдвоенные  зеркала"

Двойные  зеркала
Это  тёмный  свет  луны.
Поздний  вечер,  конец  лета:
осенние  созвездия
пылают  в  сухменных  небесах.
Воздух  пахнет  скотом,  сеном
и  пылью.  Во  старом  саду
поспели  груши.  Деревья
давно  запущены,  одичали—
их  плоды  несъедобны.
Проходя  мимо  них,  я
слышу  шелест  и  хрюканье—и  
свечу  фонарём  в  ветки.
Два  енота  в  терпком  грушевом
соку  и  в  бегущей  слюне  
пристально  озираются  на  меня.
Их  глаза-губки  сосут  свет.
Они  знают  меня—и  не  бегут
прочь.  Минуя  по  дороге
чёрные  тени  дубов,  я
вижу  впереди  себя  везде
блёски  пыльного  гравия,
крохотные  точки  холодной
голубизны,  подобные  искрам
лютого  снега.  Интересно,  что  это?
Я  опускаюсь  на  колени.  Под  каждой
галькой  и  дубовым  листом—
паучиха,  чьи  глаза  сияют
мне  отражённым  светом  фонаря
вдоль  немерянной  дистанции.

перевод  с  английского  Терджимана  Кырымлы


Doubled  Mirrors

 It  is  the  dark  of  the  moon.
 Late  at  night,  the  end  of  summer,
 The  autumn  constellations
 Glow  in  the  arid  heaven.
 The  air  smells  of  cattle,  hay,  
 And  dust.  In  the  old  orchard  
 The  pears  are  ripe.  The  trees
 Have  sprouted  from  old  rootstocks
 And  the  fruit  is  inedible.  
 As  I  pass  them  I  hear  something
 Rustling  and  grunting  and  turn
 My  light  into  the  branches.
 Two  raccoons  with  acrid  pear
 Juice  and  saliva  drooling
 From  their  mouths  stare  back  at  me,
 Their  eyes  deep  sponges  of  light.
 They  know  me  and  do  not  run  
 Away.  Coming  up  the  road
 Through  the  black  oak  shadows,  I
 See  ahead  of  me,  glinting
 Everywhere  from  the  dusty  
 Gravel,  tiny  points  of  cold
 Blue  light,  like  the  sparkle  of  
 Iron  snow.  I  suspect  what  it  is,
 And  kneel  to  see.  Under  each
 Pebble  and  oak  leaf  is  a  
 Spider,  her  eyes  shining  at
 Me  with  my  reflected  light
 Across  immeasurable  distance.

Kenneth  Rexroth

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=268235
Рубрика: Поэтические переводы
дата надходження 02.07.2011
автор: Терджиман Кырымлы