останься

Он  –  запад.  Хотя,  скорее  европа.    Лицо  облако,  без  обещаний  в  завтра.  Лопухи  ресниц,  раскардаш  прически  и  распахнутость  в  минус  сорок.
Она  –  восток.  Обжигающая  вороненность  взгляда,  глянец  волны  черных  длинных  волос.  Взгляд  времени  сквозь  стекло  мира.  Это  я…А  ты  кто  ?
Опять  от  меня  пахнет  чьими-то  духами…

Рывки  автобуса  напоминают  ссору  влюбленных,  все  ссоры    ради  перемирий.  Потому  что  потом  вязко  и  сладко,  как  впервые.  Нет  безнадежных  больных,  есть  нищие  теплом  врачи.  Недолюбленные.

Вздрог  его  ресниц  рикошетит  кивку  ее  головы,  и  в  этом  дуэте  мысли  осыпаются  как  листья  от  порыва  ветра.  Они  -  не  так  уж  недавно.    По  линии  взгляда  пробегает  морошка  сомнения,  просто  не  с  кем,  или  это  уже  практикум  пристрелки  руки  и  приклада.
Улыбка    у  него  застыла  ,но  как  рябь  воды  не  неподвижно  ,  а  из  глубины.
Она  не  улыбается,  но  лучится,  движением,  мимикой,  как  летний  дождь  сверкающий  на  листве  до  спектра  радуг.  С  пристрелом  плохо  скрытого  интереса  -  кто  на  нас  смотрит,  как  круговая  камера  наблюдения.  Довольный  кивок.  Мы  замечены.  Едем  дальше.Теперь  можно  забраться  в  улитку  своего  мира.  И  оттуда  срывать  внимание  и  возвращать  теплом.
В  мутном  и  морозном  стекле  город  сочится  маревом  инея,  и  кажется,  холодно  даже  бетонным  стенам  и  неоновой  рекламе.  Остров  стужи  на  бегущей  ленте  асфальта  навстречу  ветру  и  запаху  соляры.  По  ходу  движения  идут  солдатики  людей  с  клубами  пара  и  партизаны  детей  с  вечными  вопросами  где-то  между  глазами  и  губами.
Кто  выпускает  время  с  горы,  а  кому  оно  возвращает  подарки  встреч.  Мы  всегда  расстаемся  как    волна  и  море.  Ненавсегда.  Неполностью.  Похоже.  Даже  если  с  распилом  идеалов  и  разрывом  писем.  Сколько  ожёгов  залечишь  до  простоты  мысли.  Искать  бесполезно.  Ждать  трудно.  Просто  кинь  в  небо  холод  просьбы,  и  встреть  себя  в  другом.  Хоть  в  ком.  Хоть  раз.  А  потом,  рефлексия  неба,  как  собака  Павлова  будет  в  каждом.

Остановка  так  же  абсолютна,  как  движение  у  Энштейна.  Все  прирастает.  В  движении  не  так  больно  не  найти  слов.  Хоть  что-то  отвлекает.  На  остановке  трудно  молчать  .  Потому  что  обездвиженность  души  и  тела  одновременно  это  колодец  времени.  И  он  засасывает.

Он  держится  за  поручень,  касаясь  её  спины,  чуть  ниже  талии.  Если  бы  еще  ниже,  поручень  бы  покраснел.  В  этих  случайных  поручнях  в  автобусах  всегда  остается  несгораемое  тепло,  которое  потом  греет  еще  несколько  рейсов.  А  потом  каждый  приходит  домой  и  передает  кусочек  света  по  телефону/Интернету/менталу.  И  где-то  за  миллион  километров  в  чертовом  колесе  едут  двое  расставшися  фантомов,  и  вдруг,кто-то  тянется  к  телефонной  трубке  и  через  колени  дерзких  и  обидных  слов,  через  камень  обиды,  у  подземелья  –  никогда,  наконец  то  звонит,    и  после    пары  минут  превращается  из  гранита  в  воск.  Вверху  над  головой  невидимый  фитиль,  однажды  подаренный  как  контрабанда  любви.  И  как  всегда,  за  утрату  себя.  Как  всегда…  Просто  у  него  печень,  а  у  нас  память,  клюют  птицы.

     Стайка  детства  в  разноцветных  куртках  ввалила  в  двери  как  клубы  пара.  Щебет  наполняет  пустоту,  оставшуюся  от  случайного  тепла.  Он  держит  её  за  руку.  И  мне  становится  тепло.  Потому  что  ты  прочтёшь  об  этом  и  согреешься  тоже.

Вспоминая  о  своем  востоке
Об  их  западе
И  может  быть
О  классе  с  закавыченным  «Б»
Где  я  теперь    собираю  твой  взгляд  на  коллективном  снимке

Там  тоже  очень  много  Евразии…

А  после
Мысль
И  рука  в  руке
Как  влитая
Медь  в  форму  памятника

Я
Твой  памятник  ,  который  умеет  писать,  разговаривать  и  вспоминать.

Люди…
У  них  есть  жизнь.
А  у  меня  есть  ты…
И  счастливый  билет  с  поездки,  который  остался  для  следующего  на  пустом  сиденье.
Нам  принадлежит  только  то,  что  можно  ждать  бесконечно.  Даже  не  надеясь  на  встречу.
И  автобусы  это  знают.  И  всегда  приезжают,  потому  что  слишком  много  счастья  здесь  не  предусмотрено  богами.

Тихо  падает  снег
Ребенок  ловит  его  руками
Бог  на  ладошке
Тает  от  тепла
Кожи  или  взгляда  –  неважно.
Когда  нам  хорошо,  мы  не  спрашиваем  –  почему…
Поэтому
Мне  иногда  так  хочется  не  дождаться  автобуса  и  рвануть  автостопом.
Ты  помнишь  куда…
Я  не  верю,  что  там  говорят  только  про  море…


останься
в  моих  словах  только  имя
в  моих  глазах  только  слово

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=400103
Рубрика: Военная лирика
дата надходження 11.02.2013
автор: ikni