Грешница

         Прошло  столько  лет,  а  я  до  сих  пор  чувствую  себя,  мягко  говоря,  нехорошо.  До  сих  пор  нет  уверенности,  правильно  ли  поступила.
         Жили  мы  тогда  в  маленьком  городке.  Уютное  такое  себе  местечко.  Вокзал.  Фонарь.  Звук  электрички.  И  голуби.  Очень  любила,  просыпаясь  поутру,  слушать  воркование  диких  голубей.  Уже  тогда  казалось,  если  я  когда-нибудь  уеду  оттуда,  то  больше  никогда  в  жизни  не  услышу  их…  
         Начинался  тот  день  обычно.  Все  –  как  всегда.  Но  помню  его  всю  жизнь…
         Только-только  начнет  рассвет  шевелить  тяжелые  портьеры,  а  первый  трамвай  греметь  тАк  сквозь  закрытое  окно,  что  невольно    просыпаешься,  я  пытаюсь  вытащить  онемевшую  руку,  да  и  все  онемевшее  тело,  зажатое  среди  двух  других.  С  одной  стороны  еще  спал  муж,  занимавший,  как  положено,  относительно  своей  массы,  бОльшую  часть  кровати,  а  с  другой  стороны  –  маленький  комочек,  но  развалившийся  вообще  поперек  на  категорически  запрещенной  ему  территории.  Этим  комочком  было  наше  сокровище  -  маленькая  дочка  -  три  с  половиной  года  от  роду.  Почти  взрослая…
         Соня,  так  звали  барышню,  обладала  невообразимой  нежностью.  Правду  говорят,  что  ни  один  сын  не  будет  любить  своего  папу  тАк,  как  будет  любить  его  дочка.  И  не  только  папу.  И  маму,  и  бабушку,  и  деда,  но  даже  соседку  Николаевну…  Нежности  у  нее  хватало  на  всех.  Одно  было  непонятно,  как  эта  нежность  сочеталась  с  абсолютно  бойцовским  характером.  Просто  кавалерист.  В  человечке,  чуть  выше  колена  росточком,  было  столько  воли,  что,  казалось,  ее  хватит  на  взрослого  мужчину,  да  и  еще  останется…  Два  в  одном.  Хотя,  наверное,  мы  –  женщины  –  все  такие…  И  журавль,  и  лошадь.  И  муза,  и  дьяволица.  И  свет,  и  тень…  
         Соня  не  вела  себя,  как  избалованное  дитя,  никогда  не  визжала  в  магазине  с  требованием  покупки  какой-нибудь  ненужной  вещицы.  Но  когда  выдвигала  свои  требования,  спорить  было  бесполезно.  Не  хочу  и  не  буду!  Или  хочу!  Или  буду.
         В  доме  кого-то  главного  не  было.  Ни  командира,  ни  подчиненных.  Семья  дышала  одним  воздухом,  была  единым  целым,  но  при  этом  каждый  имел  что-то  свое  личное  -  какое-то  занятие,  режим  дня,  личную  территорию,  стул,  любимую  чашку.  У  папы  своя  работа,  у  мамы  –  своя.  А  дитя  посещало,  в  маршевом  порядке,  детский  сад.  
         У  маленькой  Сонечки  была  собственная  комната.    Она  там  любила  играть  с  армией  игрушек.  Этой  "прелести"  не  было  только  на  потолке.  Ежедневно  Соня  по-хозяйски  раскладывала  их,  а  потом,  при  помощи  мамы,  то  есть  меня  "счастливой",  собирала.  
         Комнату    она  любила.  И  кроватку  любила.  Но  до  тех  пор,  пока  не  вползали  в  нее  из  окна  сумерки.  Дальше  там  находиться  желания  она  не  имела.  Это  и  было  постоянным  спором  между  отцом  и  девочкой.  Я  более  мягкая.  Уговорить  было  проще.  Вот  и  уговаривала.  Каждый  вечер,  усиленно  отмахиваясь  от  своего  сна,  Сонечка  ждала,  когда  папа  уставший  уснет  (иначе  он  не  позволит  нарушать  закон),  потом,  хитренько  улыбаясь,  тихонечко  вползала  под  одеяло  с  моей  стороны,  прихватив  с  собой  мягкую  игрушку  Симбу.    И,  как  результат,  наутро  я,  не  отдохнувшая,  с  онемевшими  частями  тела,  первая  поднималась    и  начинала  летать  по  квартире:  готовила  завтрак,  собиралась  на  работу.  Потом  подымала  своих  спящих  человечков…  
         После  всех  утренних  процедур  совместное  утро  заканчивалось.  Наш  папуля  уезжал  на  работу  в  одну  сторону  города,  а  я  с  ребенком  –  в  другую.  Для  меня  было  нормой  передача  дочкиной  ладошки  из  моей  руки  в  руку  воспитательницы.
         Каждый  раз,  прощаясь,  Соня  требовательно-угрожающим  тоном  спрашивала:  ,,Мама,  ты  обещаешь,  что  вовремя  заберешь  меня?  Не  опоздаешь?,,  ,,Конечно,  нет!,,  -  всегда  уверенно  успокаивала  ее.  Это  обещание  касалось  того  момента,  когда  детки  в  группе  начинали  готовиться  ко  сну  после  обеда.  Для  Сони  это  вообще  было  немыслимым.  Она  категорически  отказывалась  там  спать.  Да  и  вообще,  быть  в  саду  до  обеда  и  не  плакать  –  это  просто  ее  одолжение.  Так  что:  ,,  Мамочка  -  не  смей  опаздывать!,,  Вот  я  и  не  смела.    
         Ежедневно,  проведя  в  школе  последний  урок,  передав  своих  второклашек  в  группу  продленного  дня,  я  вылетала  на  крыльях  со  школы.  В  это  время  автобус  дождаться  было  всегда  сложно.  Я  просто  набрасывалась  на  любую  проезжавшую  машину,  будь-то  легковая  или  бензовоз,  КРАЗ,  КАМАЗ…  Лишь  бы  как  можно  быстрей  доехать,  лишь  бы  мой  Котеночек  не  плакал,  лишь  бы  ее  не  начали  раздевать,  чтобы  уложить  спать  и  лишь  бы  не  пошатнуть    ее  надежду…  Можно  понять  мое  состояние,  когда  в  школе,  как  снег  в  июле,  на  меня  неожиданно  сваливалась  замена  или  педсовет,  или  просто  что-то  внеурочное.  Людям  посторонним  сложно  представить,  как  моя  Ласточка  после  такой  задержки  меня  встречала.  Просто  все  самые  ужасные  природные  явления  в  одном  взгляде  маленькой  девочки,  все  чувства,  какие  может  испытывать  взрослый  человек  –  от  глубочайшей  обиды  до  понимания  моего  предательства…
         Вот  и  в  тот  день,  расставшись  с  ребенком,  я  поспешила  на  свою  работу,  которая  находилась  далеко  от  садика.
         Проведя  последний  урок,  перекинувшись  парой  фраз  с  воспитателем  продленного  дня,  спешу  на  автобусную  остановку.  И  здесь  –  просто  радость  –  машина  сама  остановилась.  Я  не  увидела  значок  на  стекле,  указывающий  на  инвалидность  водителя,  для  меня  главное  –  скорее  добраться  до  детского  сада.  
         Водитель  сам  завел  разговор,  начал  рассказывать  о  себе.  Этому  широкоплечему  кареглазому  красавцу  повезло  выжить  на  афганской  земле.  Только  ранение  не  позволило  больше  ходить.  Прошли  года,  а  я  до  сих  пор  помню  его  густые  черные  ресницы,  рассыпавшие  тень  на  слишком  бледные  щеки.
         Я  объяснила,  почему  спешу.  Но  он  меня  уговорил  по  приезду  задержаться  на  две  минуты,  помочь  ему  пересесть  в  коляску.  Согласилась,  благо,  что  его  дом  находился  недалеко  от  детского  сада.  Прямо  возле  подъезда  стоял  его  гараж.  Евгений,  так  звали  моего  нового  знакомого,  поставил  в  него  машину  и  там  же  сам  ловко  пересел  в  коляску.  Я  поняла,  что  больше  не  нужна,  хотела  уже  убегать,  но  мое  прощание  он  остановил.  В  подъезде  высокие  четыре  ступеньки  –  ему  очень  сложно  их  преодолеть.  Конечно,  я  согласилась  помочь.
         Зашли  в  квартиру  -  там  новая  проблема  –  нужно  пересесть  в  комнатную  коляску.  Потом  Евгений  очень  захотел  похвастаться  своим  творчеством,  ведь  кроме  мамы  его  никто  не  видит...  
         Из  обычных  спичек  он  складывал  настоящие  шедевры.  И  их,  правда,  по  всей  квартире  было  много.  На  всей  площади  журнального  столика  располагался  целый  монастырь.  Я  попала  в  сказку.  Или  в  студию  мультипликационных  фильмов.  Но  времени  все  рассматривать,  у  меня  не  было.  Надо  было  спешить.
         Евгений  очень  расстраивался,  когда  я  начинала  говорить  о  том,  что  спешу.  
         Вдруг  он  схватил  меня  за  руку.  И  начал  говорить  быстро–быстро.  О  том,  что  его  никто  не  спрашивал,  когда  отправляли  на  ту,  никому  не  нужную,  войну.  Об  ужасном  ранении.  О  перенесенных  шести  тяжелейших  операциях.  О  еще  одной  –  последней,  ее-то  он  может  и  не  пережить.  И,  самое  главное,  что  хотел  мне  сказать,  это  о  том,  что  он,  как  и  все  парни,  мечтал  о  такой  красивой  девушке,  как  я.  Когда  он  увидел,  меня  на  остановке  -  не  мог  не  остановиться.  Не  мог  проехать  мимо  такой  красивой  девушки,  проехать  мимо  таких  огромных  зеленых  глаз…  Я  -  просто  его  мечта.  
         У  него  была  единственная  просьба  -  всего  лишь  один  поцелуй.  Я  пыталась  как-то  объяснить,  что  замужем,  что  вот  так  с  совершенно  незнакомым  человеком  это  не  делается,  что,  в  конце  –  концов,  очень  спешу…  На  его  глазах  были  слезы…
         Вырвав  руку,  я  зачастила:  ,,Прости,  прости,  прости...,,    И  убежала.  
         Только  в  садике  увидела,  как  у  меня  дрожали  руки.  Подхватив  свою  маленькую  принцессу  на  руки,  я  пошла  пешком  домой.  Отвечая  на  какие-то  бесконечные  вопросы  Сонечки,  мои  мысли  все  время  возвращались  к  Евгению.
         Они  еще  долго  меня  к  нему  возвращали…
         Господи,  скажи,  кого  винить  в  том,  что  его  отправили  на  войну,  что  он  –  инвалид  с  постоянной  болью,  что  у  него,  кроме  мамы  никого  нет  рядышком?..  А,  помня  его  внешность,  не  приходится  сомневаться,  что  он  выбрал  бы  действительно  самую  лучшую  девушку  на  свете.  И  ребенок  уже  был  бы…  И,  возможно,  не  один.  Все  могло  быть,  как  у  всех.  Должно  было  быть…  
         Человека  ни  за  что,  ни  про  что  лишили  счастья…
         Моя  семья  для  меня  –  солнце,  воздух,  вода  и  еще  много-много  чего…  Иметь  свою  семью,  свое  гнездышко  –  желание  каждого  человека.  Евгения  лишили  не  только  ходить…
         Сердце  от  этих  мыслей  разрывалось…
         Где-то  через  полгода  расползалась  новость:  во  время  седьмой  операции  в  Москве  умер  парень-афганец  по  имени  Женька  из  нашего  городка...
         Давным-давно  мы  уехали  оттуда,  но  память  периодически  возвращает  меня  в  то  время…  Я  вспоминаю  воркование  диких  голубей  поутру  и  красивого  парня  афганца…
         На  глаза  невольно  наворачиваются  слезы…

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       21.01.2014  г.

Фото  из  инета.          

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=474081
Рубрика: Лирика любви
дата надходження 21.01.2014
автор: Любов Вишневецька