Признаюсь честно: люблю собак. Умные, преданные, отважные и красивые животные. Но особую любовь испытываю к овчаркам. Помню, в летстве у нас во дворе часто жили овчарки. Их приводил отец и на недовольные возражения мамы виновато объяснял, что бедное животное, вероятней всего, отстало от воинской части, так как лежало в траве у дороги растерянное, несчастное, с тоской взирая на проходящих мимо людей и явно не зная, куда идти и как жить дальше.
Наверное так оно и было, ведь собаки породистые, понимали команды, да и откуда им было взяться в нашем маленьком провинциальном городке в то тяжёлое послевоенное время, когда и люди жили впроголодь, а такая собака ела, как добрый мужик, попробуй, прокорми! Потому и возмущалась мама. Но отец готов был сам остаться голодным, а о собаке заботился.
Все эти псы (а именно псы терялись, скорее всего устремляясь за какой-нибудь «дамой сердца»), получали кличку Рекс. Они без особых возражений сидели на цепи, но иногда по вечерам, когда весь честный люд укладывался спать, отец отпускал Рекса с цепи и бдительно наблюдал, как тот с упоением носился туда-назад по улице.
Однако, хоть редко, но бывало, что появлялся какой-нибудь случайный прохожий и, конечно же, устрашающий вид пса, «разминающегося» с огромными скоростями на центральной улице городка, вызывал ужас, недовольство и справедливые претензии напуганных людей. Они возмущались, стыдили и угрожали, на что отец добродушно отвечал, что, мол, собака просто бегает, никого не трогает и бояться её не стоит, поскольку учёная — отстала от проезжавшей через город воинской части. После таких инцидентов Рекса снова надолго усаживали на цепь, он скучал, томился, скулил, и отец в конце-концов не выдерживал и снова выпускал его погулять.
Шли годы. Выпорхнув из родительского гнезда, я всю жизнь жила в городах, в многоэтажных домах-скворечниках, с грустью вспоминая уютный частный родительский домик, но особенно маленький садик и огород возле него. Поэтому при первой же возможности наша семья приобрела участок во вновь созданном дачном кооперативе. Сначала это была просто заброшенная заболоченная солончаковая земля, непригодная для использования местным колхозом. Но уже через два года упорным кропотливым трудом и на немалые средства городских жителей она была облагорожена и превращена в живописный райский уголок с чётко проложенными улицами, вдоль которых с обеих сторон выстроились аккуратные дачные домики, окружённые садами, огородами, цветниками. И, конечно же, рядом с людьми появились животные, в основном кошки и собаки.
Откуда?
Да отовсюду! Из села, расположенного рядом, некоторых привозили из городских квартир, а некоторых...
Помню, ехала электричкой на дачу, на остановке стояла в очереди на выход, впереди — мужчина с чем-то в мешке. Выскочив из вагона, он подскочил к краю платформы и просто вытряхнул из мешка... щенка! Тот плюхнулся в траву с метровой высоты и с изумлением озирался вокруг, а мужчина запрыгнул в вагон, едва успев перед захлопывающейся дверью, и укатил куда-то в «неизвестное далёко».
Часто собак привозили в машинах и оставляли на обочинах дорог.
Они долго обречённо лежали там, где их оставили, очевидно в ожидании, что хозяин вернётся, а потом голод гнал их на дачи и они понуро бродили по улицам, выискивая себе место для пристанища. Сердобольные дачники начинали их прикармливать, вскоре собаки приживались и начинали «отрабатывать хлеб», облаивая чужих людей, зашедших на улицу.
Так на нашей улице невесть откуда проявился пёс «дворняжских» кровей — умный, хитрый, изворотливый, мощного телосложения, но какой-то непропорционально коротконогий, к тому же, в ошейнике. Вскоре ошейник кто-то снял, а дачники дали ему кличку Рыжик — по окрасу.
Пёс освоился, осмелел и частенько донимал кого-либо кознями своего зловредного характера.
Рядом с дачами был большой массив свободной земли, на котором желающим дачникам выделили дополнительные небольшие участки под огороды. Помню, осенью высаживаем чеснок, торопимся — вскопали грядку, полиэтиленовый пакет с купленным на рынке посевным чесноком тут же. Берём оттуда понемногу, засаживаем ряд за рядом.
Вдруг, откуди ни возьмись, на максимальной собачьей скорости появляется Рыжик, хватает в зубы пакет с чесноком и мчится от нас. Отбежав метров на двадцать, останавливается, ждёт. Я бегу, и когда почти добегаю, пёс хватает пакет и повторяет свой трюк.
Не знаю, чем бы это закончилось, скорее всего, пакет порвался и чеснок рассеялся по всему полю, если бы не дальний сосед, который увидев, что пёс отвлёкся, наблюдая за нами, успел выхватить наш пакет прямо у него из-под носа.
Через некоторое время по пути на дачу я обратила внимание на лежащую у обочины дороги красивую овчарку, очень похожую на одного из Рексов моего детства. «Неужели кто-то привёз машиной и выбросил?» - мелькнула мысль.
Вот ведь как бывает: пошла мода заводить собак в городских квартирах и люди, словно заколдованные, начали покупать щенков, отдавая за них порой баснословные деньги! Конечно, пока щенок маленький, он такой милый, забавный — живая игрушка! Но приходит время, «игрушка» превращается в большущую собаку со своим характером и своими жизненными потребностями. Это уже не забава, а настоящая головная боль! Накормить, два раза в день вывести по естественным надобностям, а уже о шерсти во всех коврах, диванах, креслах, о погрызенной обуви и других нужных вещах, о беспорядке в доме и других неудобствах, и говорить не приходится!
И что делать?
Выход простой — избавиться.
Самый гуманный способ — вывезти в какое-либо село или на дачи, и там оставить.
Вот и всё. И совесть спокойна. Наигрались и хватит.
О том, что испытывает преданное животное, ТАКИЕ «любители» как-то не задумываются.
В следующий раз приехав на дачу я увидела овчарку возле крайнего домика на нашей улице. Остановилась. Собака взлянула на меня печальными виноватыми глазами и ещё плотнее сжалась в комок, то ли ожидая пинка, то ли готовясь пуститься наутёк.
- Не бойся. Вот, поешь, - я положила перед ней свой бутерброд с маслом и колбасой. Но бедное животное, явно голодное, боялось есть его при мне. - Кушай, кушай. Я ухожу.
Постепенно собака привыкла к новому месту, все соседи её жалели и прикармливали, а пристанище себе она нашла, вырыв логово под металлической автомобильной будкой — сарайчиком на соседней даче.
Это был совсем не Рекс, не пёс, а *** и соседи дали ей кличку Пальма. Вскоре они подружили с Рыжиком и теперь вдвоём облаивали «чужаков», зашедших на нашу улицу.
Конечно же, заводилой, провокатором всегда был Рыжик.
А мы с мужем тоже постепенно «осваивались» на околодачных просторах. Совсем недалеко, в пяти-семи минутах езды велосипедом находилась чудесная река Псёл и мы, закончив весенний посадочный сезон, а также дождавшись снятия запрета на рыбалку, старались в свободное время посидеть с удочкой на берегу, не столько ради улова, а больше для души, полюбоваться красотами родной природы, подышать свежим воздухом.
Скоро Рыжик и Пальма начали добровольно нас сопровождать, стремительно мчась рядом с нашими велосипедами и успевая при этом облаять всё и всех: машины, мотоциклы, коров, коз, людей. (Иногда бывало, что нас сопровождала только Пальма, тогда она вела себя спокойно, просто бежала следом).
Но особенно привлекали их чужаки-велисипедисты, их они облаивали особенно рьяно, долго гнались следом и чуть ли не хватали за ноги.
Конечно же, никому это не нравилось. Особенно нам. Собаки, в общем-то не наши, но ведь они считают нас своими! Сопровождают и охраняют.
Что же делать?
Попробовали Пальму оставить во даоре, заперев калитку, но она легко сигала через довольно высокий забор. Уйти незаметно не получалось, прогнать собак тоже невозможно, они отбегали, прятались, а потом догоняли нас и всё повторялось.
Тогда я решила привязать Рыжика. Взяла длинную верёвку и отъехав от дач к посадке, зазвала его в кусты и там привязала к дереву: - Сиди, друг любезный! Не умеешь вести себя в обществе, нечего и бегать, подставлять нас под неприятности!
Приехав вечером, отвязала.
Но такая хитрость удалась мне только один раз. Теперь пёс не давался, убегал, и даже, когда я однажды захотела его погладить, потрепать за ушко, так остервенело клацнул зубами возле моей руки, что я в ужасе отдёрнула её и больше не лезла к нему со своим добром, остерегалась.
Обиделся. Запомнил и предупредил. Вот как!
Жили эти собачки на наших дачах года три. Зимой мы ездили каждую неделю, кормили их, хотя от воров собаки не спасали. А на четвёртый год осенью Пальма куда-то исчезла.
На остановке электрички дачники возмущались, что приезжали на дачи какие-то незнакомые «мажоры» на дорогих машинах, с оружием и постреляли много собак.
Оставшись как-то ночевать, мы проснулись ночью от каких-то странных звуков. Прислушавшись поняли, что это плачет Рыжик.
Так надрывно, печально, тоскливо и безутешно.
Через некоторое время пропал и он.
Куда исчез? Неизвестно. 22.06.20
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=880467
Рубрика: Лирика любви
дата надходження 22.06.2020
автор: Людмила Григорівна