Больничная трагедия.
«Какое счастье, что у меня есть человек, которого я люблю и о котором я могу заботиться до смерти!» - сказал Игорь Петрович, закрывая дверь спальной комнаты сопящей в сладком сне малышки.
Ей было 14. Она была необычным ребёнком с самого детства. Помимо того, что её выделяли экстраординарные способности, её также делало «особенной» социальное положение. Всё дело в том, что Игорь Петрович, её отец, работал учителем в той же школе, где училась Бекки, поэтому одноклассники с самого первого класса относились к девочке «ласково». Порой от их чрезмерной нежности у неё пропадали школьные принадлежности, рюкзак совершал удивительные полёты со второго этажа, включающие в себя невиданные доселе перевороты и различные сальто в воздухе. Случалось даже, что придя домой, Бекки обнаруживала жвачку на юбке, после чего догадывалась, почему во время того, как она выходила к доске отвечать, половина её класса создавали гулкий и неприятно злобный хохот, откровенно игнорируя замечания учителя.
С детства она была чрезвычайно болезненным, но гордым ребёнком, а её самоотверженная самостоятельность, которую многие замечали, вызывала уважение как к самой девочке, так и к её отцу, а также к методам воспитания, которые он применял. В связи с плохим здоровьем и со слабым материальным положением семьи, девочку два раза в полгода бесплатно направляли в центральную городскую больницу, где проводилось тщательное обследование и назначалось лечение. Завтрак из небольшой горстки таблеток было обычным явлением для ребёнка, а белый цвет больничных халатов и сладковато-терпкий запах лекарств не вызывал ни отвращения, ни страха!
Период пребывания в больнице становился для Бекки настоящим праздником, так как больничная столовая предоставляла сладкое после обеда. Дома же, подобная роскошь случалась только по праздникам и в день получения зарплаты отца. Матери у девочки не было, она погибла при родах, оставив после себя прелестное дитя с изумрудно-бледными глазами.
В те моменты, когда дочь находилась дома, Игорю Петровичу казалось, что его ненаглядная девочка всегда будет радовать его своей лучезарной улыбкой и по-детски беззаботно-счастливым личиком. А когда он отвозил её в больницу, сердце билось ровно и спокойно, потому что приходило осознание необходимости всего этого. Тогда, молодой ещё и симпатичный мужчина даже представить себе не мог, насколько сильно изменит его жизнь одна из таких «необходимых» поездок дочери для поправления слабого здоровья.
Был сентябрь. Самое начало учебного года Бекки встретила в стенах гастроэнтерологического отделения, до боли знакомого учреждения. Казалось бы, всё было как всегда: по прибытию, её разместили в трёхместной палате, где должны были лежать совершенно незнакомые девочки, медсестра сообщила о графике процедур. Однако, вернувшись с обеда, она встретилась на пороге своей палаты «мамочку» (как любили выражаться медсёстры): высокую, грузную женщину с неприятными чертами лица. Бекки немного удивилась, потому что «мамочек» с детьми, по обыкновению, размещали в специальных палатах. Однако она вежливо поздоровалась, прошла мимо и легла на свою кровать. Через некоторое время зашла медсестра и сообщила Бекки и Лизе (девочке, занявшей третье спальное место), что вместе с ними в палате находится дочь местного дипломата, 15ти летняя Анжела. Девочки недоумённо переглянулись, при этом стараясь своим удивлённым видом не обидеть «мамочку», которая оказалась 15ти летней.
Прошло 2 дня, как вдруг за Анжелой стали наблюдаться определённого рода странности… Сначала она не пошла на ФГС, процедуру, для проведения которой, медсестра заставляла глотать толстую трубку, чтобы осмотреть состояние желудка. Потом она не пошла на зондирование, во время которого нужно было лежать на кушетке с тонкой трубкой, введенной до желчного пузыря, перекатываясь при этом на валике, подложенном под живот, и наблюдая, как желчь выходит по прозрачной трубке. Беки очень боялась этой процедуры, поэтому внимательно следила за своими соседками по палате и постоянно спрашивала их об ощущениях, полученных ими при зондировании. Однако Анжела молчала, а из уст младшей медсестрички, Беки вскоре узнала, что Анжела устроила целый скандал, чтобы только не идти на эту процедуру, и что даже достаточно сильно ударила медбрата, сделавшего попытку остановить её при выходе. Сначала Бекки удивилась, но, поразмыслив немного, пришла к выводу, что Анжела, избалованная и слишком самоуверенная, да и к тому же довольно крепкая, вполне могла сделать такое. Вечером приехал Игорь Петрович, навестить свою ненаглядную девочку. Он даже смог купить дочке фруктов и леденцов, чем вызвал неописуемый восторг у Бекки. Она, со своей, ещё совсем детской непосредственностью стала скакать вокруг отца, согревая его сердце тёплым, заливистым смехом. Потом они пошли гулять по больничному парку… Они бегали, прыгали, смеялись и делились всей новой информацией, заполнившей их жизнь за время разлуки. Игорь Петрович рассказывал о последних новостях в школе и о коте Мурзилке, который обитал в их доме уже несколько лет, не переставая удивлять неуёмным темпераментом и сумасбродным поведением… Бекки смеялась и умолкала… Черты её лица не скрывали одолевавших чувств и эмоций… А когда отец достал из пакета две шкатулки, она поняла, что папа не забыл и привёз ей коллекцию бисера и принадлежности, необходимые для полёта фантазии и создания фантастических зверей. Она легко улыбнулась, прижалась своим маленьким, хрупким тельцем к отцу и снова предалась волне чувства благодарности и умиления, излив её слезами счастья…
Потом они расстались. Бекки звонко чмокнула Игоря Петровича в гладко выбритую щёку, помахала на прощание рукой и скрылась на лестничной площадке.
Зайдя в палату, Бекки аккуратно поставила шкатулки с бисером на тумбочку, а гостинцы сложила внутрь. Больше всего ей в тот момент хотелось начать плести муху из чёрного бисера, с прозрачными крылышками. Она уже пробовала. И каждый раз у неё получалось всё лучше и лучше! Сев на кровать и облокотившись на батарею, Бекки открыла одну из шкатулок, достала леску и ножницы, и принялась за работу. Настало время ужина. Лиза пошла в столовую, а Бекки решила не отрываться от работы и один раз пропустить ужин. На удивление Анжела тоже осталась в палате читать книжку. Но через несколько минут встала и посмотрела на Бекки… Как то странно посмотрела… И внезапно, без всякой причины и предупреждения набросилась на девочку. Схватив Бекки за волосы она с каким то чудовищным воем стала бить её головой о батарею. Боль, пронзавшая жертву, была невыносимой. Бекки хаотично махала руками, пыталась что-то выкрикнуть, но получалось только беззвучно шевелить губами и широко раскрытыми глазами наблюдать за тем остервенением, которое искрило в глазах Анжелы. Захлёбываясь собственной кровью, Бекки поняла, что это конец, и что когда она закроет глаза, то уже никогда их не откроет и не увидит больше ни отца, нежного и заботливого, ни Мурзилку, самого любимого кота в мире, никого и ничего… В палату вбежала медсестра, чтобы выяснить по какой такой причине раздаётся шум и оцепенела… Перед её глазами стояла жуткая картина: на кровати, спиной ко входу тяжело дыша и вся в крови сидела Анжела, в руках безжизненное тело Бекки, разбитое и обезображенное, а на полу был рассыпан бисер…
Позднее выяснилось, что Анжела страдала серьёзным психическим расстройством, а в обычной городской больнице оказалась из-за денег родителей, которые временно, формально сделали её вполне нормальным ребёнком.
«Какое счастье, что у меня был человек, которого я любил и о котором я мог заботиться до смерти!» - гласила надпись на одной из городских могил!
14:31, 15 августа 2008 год.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=88978
Рубрика: Стихи, которые не вошли в рубрику
дата надходження 15.08.2008
автор: Карл Доммерштерн