Что такое счастье? Я помню, ты не раз спрашивала меня об этом, и каждый раз я придумывал тебе новую жизнь под данным условно-кодовым именем. Хотя, разумеется, с точки зрения социума, это не стояло даже близко с общепринятым пониманием данного слова.
"А хочешь - я подарю тебе город?"...
Ты тоже помнишь эту песню у Ночных Снайперов, правда? Хотя она никогда не была "нашей", мы даже вместе ее никогда не слушали. Просто она звучала в твоем и в моем плеере, порознь. А ты заглядывала в темные глаза мои:
- Что такое счастье?
Требовательно и чуть капризно. Кажется, порой, ты, как вампиры, пила суть этих жизней-сказок и от того глаза твои блестели ярче и звезднее. Мне было не жаль делиться своей душой, хотя ты всегда корила меня за излишний альтруизм. Но разве порывы сердца бывают нормированы? Зато смеялись мы всегда вместе: я - тихо, почти шепотом, а ты - во весь придуманный город или по меньшей мере в квартал настоящего. Рваные джинсы, такие же мысли, сумасшедшие серо-рыжие тени. А еще поезда, помнишь? Чуть позже, чем в полночь, наверное, около трех, хотя - это как посчитать. И дожди. Мы гуляли за руки, а они, как дети наших собственных мыслей, вокруг, маленькими чуть жестокими каплями.
А потом я говорил "до скорого" и оставлял тебя на перроне со своей тенью, а может - с моей, и с дождевыми каплями вместо слез на подбородке, со сказками - медом по горьким мыслям, по бессюжетной и немного неопределенной жизни. С ветрами долетали слова: о чудесах, не рожденных в полночь, о доме из живого дерева, которому совсем не больно, о корабле на краю света, чьих-то улыбках, внимательных взглядах, полете без крыльев и со скалы. Ведь что такое - счастье?
Я курил за пару тысяч километров, а ты плела ожерелья из ветра и сигаретного дыма. Иногда чужие губы касались твоих, а порой - моих щек, но за это, пожалуй, стоило винить только наше отчаянное одиночество, вино и те самые чужие губы, ласковые глаза, теплые (в отличие от моих) пальцы. Ты перечитывала мои сказки-жизни, а я - забывал, касаясь шепотом твоей кожи, дескать: а помнишь?
Отгремело. И годы, и гром. И волосы цвета пепла уже не по прихоти, а по старости. И морщины по лбу, как по коже деревьев. Только глаза неоправданно ясные, цвета сгоревшего неба. И крылья за спиной, как и жизнь, прожженые. Ночных Снайперов давно не слушаем, ни вместе, ни порознь, ни даже по радио - мода на правду давно прошла. Я чаще не сплю, оставляя тебя тет-а-тет с прошлым: пейте свой чай (раньше так поступали только китайские императоры, а теперь и ты, и оно), молчите о главном. Иногда приходишь ко мне, я - на крыльце, уже не кутаясь в плед: не спасают от холода серые в темную линию клетки. Что такое счастье - ты уже не спрашиваешь: растеряла и память, и девичью веру-наивность, и жизнь, мной придуманная, но твоя - уже за спиной. Кашляешь чаще. Читаешь мои стихи (про ангелов, помнишь?), гладишь по острым лопаткам. Где-то ждет смерть, я знаю. Она скучает по мне и фарфоровой маске с чернильными строками - сон. А ты ревнуешь.
Зато смеемся мы всегда вместе.
ID:
210430
Рубрика: Проза
дата надходження: 11.09.2010 18:25:33
© дата внесення змiн: 11.09.2010 18:25:33
автор: H&N
Вкажіть причину вашої скарги
|
