После сильной авиационной и артиллерийской подготовки противник в 05.00 перешел в наступление в первом, частично во втором секторах и одновременно завязал ожесточенные бои в четвертом секторе с остатками 95-й стрелковой дивизии.
Весь день части 95-й дивизии вели бой за удержание Северных укреплений, но силы их уже иссякали. А немецкая авиация группами в 20–40 самолетов непрерывно атаковала.
Части третьего сектора с оставшимися в его районе 138-й стрелковой бригадой и 345-й стрелковой дивизией прочно удерживали свои рубежи обороны и не допустили продвижения врага.
Командующий СОР принял решение: отвести все тылы 95-й стрелковой дивизии и частей береговой обороны, находящиеся на Северной стороне, на южный берег, а в ночь на 21 июня отойти в Севастополь командованию и штабу 95-й дивизии. Оставшимся боевым частям, в которые был включен личный состав тыловых и специальных частей береговой обороны, ПВО и ОВРа, приказывалось вести бои в созданных опорных пунктах, удерживаясь на них до последнего бойца, с целью отвлечения на себя части сил противника.
В соответствии с этим решением было создано три опорных пункта: в районе Константиновской батареи, куда входил личный состав ОХРа (охрана рейда. — Авт.). 95-й стрелковой дивизии и береговых батарей № 2 и 12; в районе Михайловской батареи – личный состав 110-го зенитного полка, береговой батареи № 702 и авиачастей; в районе Инженерной пристани — личный состав местного стрелкового полка и некоторых других частей.
Кроме того, в старом Северном укреплении возник еще один опорный пункт, занятый подразделениями 178-го инженерного батальона Черноморского флота, остатками частей ПВО и частью бойцов 95-й стрелковой дивизии.
К исходу 20 июня противник занял Северную сторону, за исключением указанных опорных пунктов, маленькие гарнизоны которых стояли насмерть. Части первого и второго секторов, отбив атаки до пехотной дивизии немцев с танками, продолжали удерживать прежний рубеж. Однако с целью сокращения линии фронта и создания резервов по приказу И.Е. Петрова 386-я стрелковая дивизия, 7-я и 8-я бригады морской пехоты были отведены на рубеж: высота 74,0 — хутор у отметки 36,4 — южные скаты Федюхиных высот – хут. Черная речка – высота 57,7 — восточные склоны и вершина горы Килик-Баир – 400 м юго-западнее высоты 119,9.
Была получена директива С.М.Буденного от 19 июня, в которой указывалось, что потеря большей части Северной стороны означает лишение Севастополя возможности подвоза грузов снабжения кораблями, и предлагалось немедленно мобилизовать все силы и средства и восстановить положение в четвертом секторе.
Ночью командующий СОР информировал находившихся у него И.Е. Петрова, П.А. Моргунова и И.Ф. Чухнова об этой директиве С.М. Буденного. Все были полны решимости выполнить ее, но обстановка сложилась так, что это оказалось невозможным. Резервов у Приморской армии не было, боезапас в частях для артиллерии был в ограниченном количестве, авиагруппа немногочисленна. Ни о каком наступлении не могло быть и речи.
За 20 июня вражеская авиация сделала до 600 самолето-вылетов, сбросив на позиции наших войск и город 3800 бомб. Авиация же 3-й особой авиагруппы в ночь на 20 июня произвела всего 51 самолето-вылет на бомбардировку войск противника перед передним краем нашей обороны. С этой же целью авиация флота с аэродромов Кавказа произвела 26 самолето-вылетов. Днем авиация главной базы восемью самолетами штурмовала наступавшую вражескую пехоту, уничтожив до двух ее взводов.
Артиллерия СОР из-за недостатка боезапаса вела лишь редкий огонь по большим скоплениям войск противника и группам танков.
Потери защитников Севастополя за сутки составили: убитыми — 337 и ранеными – 934 человека.
В 15.20 крейсер "Коминтерн" в охранении базовых тральщиков "Мина", "Взрыв", "Защитник" и трех сторожевых катеров из-за невозможности войти в Северную бухту Севастополя по приказанию командования флота возвратился в Новороссийск.
Вечером из Новороссийска в Севастополь прибыли подводные лодки "Щ-209" (командир капитан-лейтенант В.И. Иванов) и "М-31" (командир капитан-лейтенант Е.Г. Расточиль). На этих лодках и прибывших поздней ночью на 20 июня "С-31", "С-32", "М-33" доставлено 86 т боезапаса и 64 т бензина. Это была вся помощь, поступившая с Кавказа.
В ходе непрерывных двухнедельных боев защитники Севастополя обескровили многие немецко-румынские части. Особенно велики были потери противника 17–20 июня, когда он в среднем терял за сутки около 4500 убитыми и ранеными. Но и защитники главной базы флота понесли большие потери, которые за те же четыре дня составили убитыми и ранеными более 6700 человек, а за период двухнедельных боев потери личного состава на сухопутных рубежах обороны исчислялись убитыми 7000 человек, ранеными — более 14 000.
Доставки в Севастополь морем 13—20 июня не восполняли даже 20% потерь личного состава, а подвоз боеприпасов соответствовал лишь 1/3 расхода. На 21 июня на каждое 122-мм орудие оставалось не более 20 снарядов, а на 152-мм и того меньше. Войска СОР испытывали острый недостаток не только в артиллерийских снарядах, но и в стрелковом оружии, особенно в станковых и ручных пулеметах.
Анализируя обстановку, сложившуюся под Севастополем к исходу 20 июня 1942 г., сегодня можно сказать, что судьба города к тому времени была уже предрешена. Однако тогда никто не говорил об этом, как и в послевоенные десятилетия. Не так просто было пробиться к правде. Только за последние годы исследования новых документов, извлеченных из различных архивов, и воспоминания защитников города дали возможность прийти к такому выводу.
Изменить ситуацию, а тем самым спасти защитников Севастополя могла только Ставка, приняв одно из двух решений: или — 1) экстренно доставить большое количество войск, боезапаса, боевой техники и вооружения, и в этом случае использовать не только разнородные силы флота, но и армейских ВВС, в том числе транспортную авиацию, как фронтовую, так и из своего резерва; или — 2) эвакуировать войска СОР. Почему она не пошла на это — трудно объяснить еще и сегодня. Нужны новые, дополнительные исследования, анализ документов высшего эшелона власти, многие фонды которых до сих пор недоступны специалистам. Отметим только одно, что командование СОР, Северо-Кавказского фронта не проявило инициативы в вопросе об эвакуации войск перед Москвой и продолжало настаивать на поставках подкрепления в Севастополь не только до 20 июня, но и позднее.
О целесообразности снабжения Севастополя после 20 июня мнения расходятся даже среди участников обороны. Одни утверждают, что поскольку судьба города была предрешена, то и все поставки следовало прекратить; другие, наоборот, – что они должны были быть более интенсивными.
На наш взгляд, однозначного ответа не может быть и здесь. Что касается людских резервов, то незначительное их количество не могло повлиять на судьбу города, и целесообразнее было их не доставлять. Справедливо отмечали в своих выступлениях участники обороны на Военно-исторической конференции (1991) в Севастополе: личный состав доставлялся уже в лапы врагу, увеличивая тем самым количество пленных под Севастополем. Поставки же боезапаса, и как можно форсированные, были бы оправданными. Десятки тысяч войск остались обезоруженными перед врагом, а получая его, они могли бы не только упорно сопротивляться, но и, если бы на это решилась Ставка, прикрыть эвакуацию войск.
|
|
