Михаил Брук

Бред-фэнтези или периодическая система бытия

«Химия  –  антигуманная  наука.
 Химия  –  преступление  против  человечности».

Д.И.  Менделеев  «К  вопросу  изготовления
водноспиртовых  смесей».


ФЕНТЭЗИ  В  СТИЛЕ  РЕТРО
(ПЕРИОДИЧЕСКАЯ  СИСТЕМА  БЫТИЯ).

       Прав  великий  ученый.  Но  и  он  не  без  греха.  Потому,  как  алчность  одолела.  На  деньги  позарился.  А  то,  что  его  опыты  Россию  к    упадку  привести  могут,  не  подумал.    Что  ему  народ?  Когда  вокруг  сплошь  интеллигенты  и  декаденты.  Ну,  те,  что  шампанское  и  "Виски"  заморские  пьют.  Ясно  дело  не  пролетариат.  К  чистяку  не  привычны.  Средств,  понятно,  на  все  не  хватает.  Вот  и  стали  друзья  его  винокурни  обходить.  Просят,  унижаются.  Вы  нам  что-нибудь  на  европейский  манер  произведите.  А  то,  как  есть,  или  по  миру  пойдем  или    все  угорим.
       Рынок,  знаете  ли,  он  отзывчив.  Ему,  что  продукт  натуральный  портить,  что  народ  отравой  всякой  морить  -  едино.  Лишь  бы  прибыль  была.  Ну,  и  пригласили  приват-доцента,  Диму.  Он,  по  обычаю  своему,  без  гроша  сидел.  Потому,  как  жизнь  неправильную  вел.  С  всякими  там  диссидентами,  поэтессами  путался.  Все  родительское  состояние  и  промотал.  Над  пословицей  же    «беден,  но  честен»  в  ту  безнравственную  эпоху  все  потешались.
         Вот  тут-то,  и  пришлось  душу  дьяволу  заложить.  Явился  рогатый  к  нему  в  облике  купеческом,  в  пояс,  подлец,  кланяется.  «Реши,  ты  нам,  батюшка  Дмитрий  Иванович,  задачку  нелегкую.  Как  спирт  разбавить,  народ  не  обидеть  и  в  деньгах  выигрыш  иметь?  Мы-то  тебе  ой  как  благодарны  будем».
       Все,  что  случилось  дальше,  вы  у  этого  самого  Димы  в  научных  трудах  читайте.  Опять  же  в  «Кратком  курсе  истории  КПСС»  не  мало  сказано,  как  капиталисты  народ  дурачили.
           Только  в  конце  работы  Менделеев  осознал  всю  тяжесть  своего  проступка.  Увы,  содеянного  не  вернешь.  Пошла  злопакость  хмельная  гулять  по  России.  Народу  простому,  она,  что  вода.  Да,  вода-то  коварная.  Так  и  прозвали  "Водка".  Для  краткости.
         Наш-то,  вину  искупить  захотел.  Постился,  молился.  Периодическую  таблицу  химических  элементов  изобрел.  На  воздушном  шаре  улететь  пытался.  Не  помогло.  Ветер  утих.  Пар  остыл.  Позор  остался.


НЕДОБРОЕ  НАЧАЛО.

       Я,  собственно,  почему  с  истории  про  Дмитрия  Ивановича  начал.  Да  затем,  чтобы  показать  все  коварство  этой  науки.  Она  и  своих  основоположников  не  щадила.  От  чего  же  ей  со  мной  считаться.  Потому  и  натерпелся  от  нее  с  самого  малолетства.
       Помню  уроки  первые.  Все  так  интересно  булькает.  Красные  жидкости  в  желтые  и  зеленые  превращаются.  Самым  же  привлекательным  из  всех  этих  чудес    молодая  лаборантка  была.  В  таком  белом  коротеньком,  очень  коротеньком  халатике.  
           Разливала  она  как-то  в  колбы  и  стаканы  какую-то  жидкость.  Без  цвета  и  запаха.  Ну,  а  мне,  понятно,  интересно  ….  Нет  ни  сама  жидкость,  а  пуговка,  что  расстегнулась  на  том  самом  халате.  Годы  молодые.  Дух  захватывает  от  этой  химии.  Девушка  на  месте  не  стоит.  То  в  одну  сторону  повернется,  то  в  другую.  На  стол  залезла.  Надо  же  остатки  жидкости  в  бутыль  слить.
             Решил  помочь.  Встал  у  стола,  рядом….  Это  сегодня  всех  звезд  в  Интернете  показывают,  в  чем  мать  родила.  Тогда  же  всемирной  сети  не  существовало.  И  любопытство  не  числилось  среди  мужских  добродетелей.  Лаборантка  вообще  посчитала  мою  попытку  услужить  непомерной  наглостью.  Вскрикнула  от  возмущения  и    непроизвольным  движением  опрокинула  стакан.  Жидкость,  хоть  внешне  и  напоминала  простую  воду,  таковой  не  являлась.  Это  я  сразу  понял,  когда  наша  одежда  превратилась  в  лохмотья.
             Адам  и  Ева,  вкусив  плод  от  древа  познания,  конечно,  удивились.  Как  это  они  раньше  столь  равнодушно  относились  друг  к  другу.  Хотя  ничего  нового  при  этом  не  увидели.  Но  у  нас-то    пелена  спала  с  глаз  вместе  с  остатками  одежды.
           Прозвенел  звонок  и  класс  стал  наполняться  учениками.  Последним  вошел  учитель.  Короче,  ситуация  очень  даже  напоминала  библейскую  историю.  А  изгнание  из  рая,  в  смысле  из  школы,  не  казалось  таким  уж  невероятным  событием.
         Вы  не  подумайте,  я  сразу  же  нашел  выход.  Предложил  девушке  руку  и  сердце.  Тем  более,  что  жидкость,  опрокинувшаяся  на  нас,  не  оставила  сомнений  в  ее  привлекательности.  Не  помогло.  Скажу  больше.  Адам  еще  дешево  отделался.  Меня  тут  же  низвергли  в  преисподнюю.  В  кабинет  директора,  а  оттуда  послали  за  родителями,  предварительно  прикрыв  каким-то  линялым  халатом.
           Много  шуму  и  споров  было.  Учителя  все  на  хулиганство  списать  пытались.  Родители,  мои  и  лаборантки,  напротив,  возмущались,  теми  опасностями,  которые  подстерегают  их  детей  в  школе.  Борьба  сблизила  нас.  Девушка  сменила  гнев  на  милость.  Встречи  вне  рабочей  обстановке  стали  постоянными.  И  дали  возможность  убедиться,  что  белый  халатик  –  не  самый  короткий  из  ее  нарядов.  Ну,  а  пуговицы,  они  на  то  и  существуют,  чтобы  время  от  времени  расстегиваться.

СОПРОТИВЛЕНИЕ  МАТЕРИАЛОВ.

             Вы,  наверное,  думаете,  что  история  с  лаборанткой  –  это  счастливый  конец.  Песни,  танцы,  пир  горой.  Увы!  Всего  лишь  мимолетный  луч  света  в  темном  царстве  мрачной  науки,  что  творит  ЗЛОДЕЙСТВА.
               Как  сейчас  помню,  скрипучий  голос  университетского  преподавателя:  «Вы  ошиблись  в  четвертом  знаке.  Опыт  не  засчитан,  повторить  снова».  Да,  Дмитрий  Иванович  вон,  как  ошибался.  Вы  его  творение  попробуйте.  Водой-то  разбавил,  вкус  испортил,  полную  отраву  состряпал.  Но  нет,  его  портрет  на  стену,  а  меня  без  обеда  жидкости  сливать,  кипятить,  ядовитые  пары  вдыхать.  Вот  она  вся  несправедливость  бытия.  Ложные  кумиры.
           Но  человек  для  того  на  свет  и  появился,  чтобы  все  преодолеть,  перебороть.  Полагаете,  что  послушался  и  побежал  исправлять  ошибку  в  четвертом  знаке?  Как  же!  А  товарищи  на  что?  Все  как  у  них,  угадавших  четвертый  знак,  сделал.  Пришел,  сел,  выложил  результат.  Не  верит.  Еще  один  Станиславский  нашелся.  
               Не  хочешь  по-хорошему,  пожалеешь.  Есть  такой  у  студентов  способ,  чтобы  управу  на  всяких  маловеров  найти.  «Сопромат»  называется.  Берешь  самую    большую  колбу  и  начинаешь  в  нее  сливать  разные  жидкости,  что  под  руку  попадаются.  Сначала  меняется  цвет,  потом  запах  появляется.  Непременно  появляется.  Потом  пена….  А  бывает,  что  и  рванет.  Не  всегда,  правда,  только  если  сосуд  встряхнуть.  Они-то  преподаватели  об  этом  знают.  Ведь  тоже  когда-то  студентами  были.  Не  у  всякого  нервы  до  конца  выдерживают.    Но  если  все-таки  выдержат,  то  стоит  поднять  колбу  над  головой  и…..  Зачет  вам  обеспечен.
                 Правда,  то  практическая  наука.  С  теорией  все  иначе.  Тут  колбой  тряси  не  тряси,  все  одно  ничего  не  поймут.  Они  же  в  лаборатории  не  работали.  Им  другое  надо.  Объяснить  первый  или  второй  закон  термодинамики,  например.  Вы  можете?  Я,  точно,  нет.  Даже  терминов  их  не  знаю.  Если  же  по  простому,  через  всякие  там  логические  построения  идти,  то  всегда  почему-то  вечный  двигатель  получается.
               Сначала  экзаменатор  удивляется.  Быть  того  не  может!  Вот  энергия,  вот….  Здесь  самое  главное  не  перебивать,  выслушать.  И  затем  снова  повторить  свои  доводы,  если,  конечно,  не  успели  позабыть.  Забыли  тоже  не  беда.  Главное  помнить:  энергия,  она,  никуда  не  исчезает.    А  можно,  и  элегантно  возразить.  Цитатой  из  бессмертного  творения  Тита  Лукреция  Кара  "О  природе  вещей":
                                                                   
                                                                       Здравый  смысл,  когда  ему  доверять  перестанем,
                                                                       То  и  не  сможем  совсем  ни  на  что  положиться…
                                                                       Это  нельзя  объяснить,  потому  что  тогда  изначальных
                                                                       Всех  оснований  своих  совершенно  лишиться  природа.

             Еще  лучше  продекламировать  все  произведение  от  начала  до  конца.  В  этом  случае  успех  обеспечен.  Хотя,  и  до  середины  дойти  не  дурно.  Законный  «УД»    в  зачетке  все  равно  стоять  будет.
               Ну,  а  коли  лень  все  наизусть  учить,  можно  и  от  себя  что-нибудь  созвучное  добавить.  Важно  лишь  ритм  и  заунывность  соблюсти:
                                                     
                                                           Если  ж  пространство  иль  место,  что  мы  пустотой  называем,  
                                                           Не  было  б  вовсе,  тела  не  могли  нигде  находиться…
                                                           Как  я  на  то  указал  тебе  еще  несколько  раньше.

         Теоретики,  они  вообще  более  человеколюбивы,  нежели  практики.  Гуманитарии,  одним  словом.
           
АДСКОЙ  КУХНЕ  ТРЕБУЮТСЯ  КУЛИНАРЫ.

           Ну,  прошли  курс  обучения?  Вот  и  хватит.  Пора  к  делу  приступать.  
Понятно  в  настоящей  лаборатории  на  испуг  не  возьмешь,  цитатами  не  отделаешься.  Взрывы  гремят  каждый  день.  По  коридорам  носятся    люди  полыхающие  огнем.  Им  не  до  сокровенного  смысла  ваших  декламаций.  Работа,  план  на  первом  месте.  Творите.
           Приступаю.  Начинаю  привычно  сливать  все  в  одну  посуду.  Странно  запаха  нет.  А  вот  та  темная  жидкость,  что  на  самом  верху.  Встал  на  стул  не  дотянулся,  уронил.  В  бетоном  полу  дырка.  Не  беда,  в  углу  мешок  лежит,  кажется  с  цементом.    Засыпаю  в  корыто  серый  порошок,  добавляю  воды.  Ах,  ты,  как  интересно,  загорелся.  Да  еще  каким-то  зеленым  пламенем.  И  пена  огнетушителя  ему  нипочем.  
           Начинается  процесс  познания.  Температура  высокая.  Корыто  расплавилось  и  лава,  точно,  как  из  вулкана,  выплеснулась  в  коридор.  Следую  за  ней.  Смотрите,  смотрите  течет.  И  не  просто  так.  И  тут  меня  осеняет:  материя,  созданная  мной  разумна.  Еще  бы  ни  куда-нибудь  течет,  а  в  кабинет  заведующего.  Легкая  вспышка.  Вакансия  свободна.  Движение  останавливается.  Температура  начинает  быстро  падать.  Эксперимент  закончен.  Остается  вызвать  уборщицу,  перенести  в  новый  кабинет  свои  пожитки  и  сменить  табличку.
             Утро  нового  дня.  Первые  руководящие  указании.  Мешок  с  "цементом",  спрятал  в  шкафу,  чтобы  и  капля  воды  на  него  не  попала.    Иду  на  совещание  к  директору.  Перед  входом  в  кабинет  тщательно  обыскивают.  Проносить  порошки  и  жидкости,  категорически,  запрещается.  Продвижение  по  карьерной  лестницы  замедляется?  Нет!  Просто  новое  назначение.  Нужно  срочно  выезжать  за  Урал.  Моим  открытием  заинтересовались.  Будут  внедрять.
               Подозрительно  все  это.  За  Урал-то  зачем?  Тайга  там.  Все  спалить  хотите?  Не  позволю.  Возвращаюсь  в  кабинет,  забираю  мешок,  ухожу  домой.
Такая  работа  мне  не  подходит.  Да,    и  кому  нужна    эта  разумная  материя,  коли  у  каждого  свои  мозги  имеются.
               День,  другой  проходит.  Никто  не  звонит,  на  работу  не  приглашает.
Я-то,  в  общем,  тоже  не  тороплюсь.  И  тут,  в  самый  неподходящий  момент,  когда  весь  народ  кофе  утренний  попивает  и  о  смысле  бытия  размышляет,  являются.  Так  настойчиво  в  дверь  стучатся.  А  меня  в  руках  кофеварка  горячая,  и  в  креслах  девушки  в  неглиже.
                 Даже  объясниться  не  успел.  Как  все  на  перебой  заорали.  На  трудовые  подвиги  сманивать  стали.  За  мешок,  что  на  работе  слямзил  деньги  большие  предлагать.  Ишь  задумали  и  меня,  как  Дмитрия  Ивановича,  с  пути  истинного  свернуть.  Ничего  они  не  получили.  Так,  у  каждого  по  мелочи  взаймы  взял  и  обещаний  всяких  надавал.  Позже,  мол,  позже,  а  то  дамы  еще  к  кофею  преступить  не  успели.  Как  тут  деловые  разговоры  вести?  Соблаговолите  подождать.
                   Разум  человеческий  –  вещь  деликатная.  В  его  силу  или  верить  можно,  или  сомневаться,  если  хотите.  Но  отрицать  само  наличие  глупо.  Потому  они,  работодатели,  все  поняли,  еще  раз  скинулись,  задаток  мол,  и  убрались  во  своясье.
                     Э-эх!  Времена  были.  В  твоем  лице  личность  уважали.  И  коли  у  тебя  есть  то,  чего  у  других  ни-ни,  значит,  и  гость  везде  желанный.  Так  и  я,  со  своим  мешочком  получался  очень  даже  нужным  человеком.  А  потому  во  двор  вышел  и  наполнил  песочком  еще  несколько  кульков,  про  запас.  Может,  сойдут  за  ....      
                     Тем  временем  гостьи  кофе  допили  и  разошлись.  Поскольку  мои  занятия  на  них  тоску  навевать  стали.  Надо  же,  вчера  козликом  скакал,  а  сегодня  такой  зануда  оказался,  что  твой  завмаг.  Все  прячет,  перепрятывает.  Видать,  не  чист  на  руку.
                       Верно,  кто  ж  из  нас  химиков  без  греха?  Да  и  с  разумной  материей  как-то  не  удобно  вышло.  Стоит  она  у  меня  в  чулане.  Вдруг  испортится.  Или  у  нее  мозги  поедут  в  темноте.  Может  с  песком  смешать?  Здравая  мысль.    Не  зря  премудрости  термодинамики  постигал  через  Тита  Лукреция  Кара.  Припоминаете:  "Здравый  смысл,  когда  ему  доверять  перестанем...".  И  дальше  по  тексту.
                       Стоп!  Остановиться  надо.  Все  так  запуталось.  Эти  девицы,  обещание  поделиться  порошком,  который,  ежели  водой  смочить,  так  думает,  аж  гореть  начинает.  Впрочем,  уже  не  горит.  Потому  как  с  песком  смешан.  Несколько  стаканов  влил  и  никакого  результата.  Видать  про  себя  мыслит.  Точно  про  себя.  Иначе  откуда  это  ощущение,  будто  за  мной  кто-то  наблюдает.  Пойду  налево,  смотрит,  направо  подглядывает.  Спрятался  в  ванне…  бог  ты  мой!  Абсолютно  голая  женщина  моется.  Извиняюсь,  шаркаю  ножкой.  Позвольте,  мол,  представиться.  Но-но,  мыльной  –  то  мочалкой  зачем!  Все  ж  моя  квартира.
                         Смываю  пену,  иду  готовить  кофе.  Обычай  у  меня  такой.  Дама  без  бодрящего  утреннего  напитка,  вроде  как,  и  не  дама,  а  одно  сплошное  видение.  Мы  ж  материалисты,  все-таки.  Нам  фантомы  ни  к  чему….  Именно  фантомы….  потому,  как  из  ванны  выходят  целых  три  купальщицы!  Чур,  меня!  Чур!  Где  же  они  халатов  столько  раздобыли?            
                         Хотя  чему  тут  удивляться?  Именно  в  такой  пропорции  разумную  материю  с  песком  и  смешал.  А  когда  водой  полил  (она  же  разумная),  сразу  реакцию  в  ванне  и  получил.  Думаю,  и  у  Дмитрия  Ивановича  вначале  подобные  фокусы  случались.  От  того  ни  один  месяц  взаперти  провел.  И  никого  к  себе  не  пускал.  Потому,  как  спирт,  он  тоже  материя….  Разумная  материя.  Видите,  как  все  повернулось.  Все  объяснилось.  И  материализм  ничуть  не  пострадал.
                           Ну,  хватит  теории.  Пора  дам  кофе  попотчевать.  Кофе  со  сливками,  коньячок  опять  же  совсем  не  лишний.  Веселье  в  полном  разгаре.  Через  час  другой  дым  коромыслом.  Соседи  грозятся  в  милицию  пожаловаться.  Испугали.  У  меня  эксперимент  идет.  Материализация  сознания.  И  ведь  здорово  получается.  Если,  скажем,  мои  гостьи  лишь  плод  воображения,  то  кто  обозленной  соседке-выдре  кукиш    показал,  а  ее  мужу,  ветерану  русско-турецкой  войны,    помадой  слово  нехорошее  на  лысине  написал?
                       В  науке  всегда  так.  Вопросов  больше,  чем  ответов.  Но  пора  подвести  первые  итоги.  Итак,  материя  (та,  из  лаборатории)  плюс  песок,  плюс  два  стакана  воды  равняются  ….  Женщине!  Трем  женщинам.  Вам  это  ничто  не  напоминает….
                     Впрочем,  у  Него  мужик  вышел.  Да  ладно,  придираться.  Кто  Он  и  кто  я,  простой  смертный.  Потом  не  известно,  о  чем  Он  там  думал.  Я-то,  понятно,  о  подружках.  И  вот  она  формула  первого  закона  бытия:  МАТЕРИЯ+  3*ПЕСОК+  2*ВОДА+  ЗАМЫСЕЛ  равно  ТРЕМ  ЖЕНЩИНАМ  (мой  вариант)  или  МУЖЧИНЕ  (это  ваш  случай,  МАЭСТРО).
                     А  коли  ко  всему  этому  добавить:  КОФЕ+СЛИВКИ+0.5*КОНЬЯК,  получаем  СКАНДАЛ  с  соседями.  И  понятно  -  второй  закон  бытия.  Дальше  от  всей  суммы  берем  дифференциал.  И  здесь  наше  множество  распадается  на  массу  возможных  вариантов.  От  привода  в  милицию,  если  соседка  последняя,  сами  знаете  кто,  до  продолжения  банкета  в  обществе  новых  знакомых.
                   Банкет  предпочтительнее.  Согласен.  Рассматриваем  эту  возможность.
Но  девушек  одеть  надо.  В  купальных  халатах  и  на  улице  не  покажешься.  Итак,  снова:  МАТЕРИЯ+ПЕСОК+ЗАМЫСЕЛ.  Господи!  Опять  сработало.  Все  в  вечерних  туалетах,  боа,  манто,  духи,  одеколоны  и  …  пачка  денег.  Как  работает,  как  …!  Понятно,  внизу  и  автомобиль  ждет.    «ЗИС»  с  откидным  верхом,  между  прочим.  Шофер  во  френче,  сапогах  и  с  усами.  Курит  трубку.  Лицо  до  боли  знакомое.
                   Нет-нет,  хватит  сказок  про  Золушку.  Вообще,  не  исключено,  что  с  последним  боем  часов…  все  встанет  на  свои  места.  Ой,  как  не  хотелось  бы.  Отсыпаю  МАТЕРИЮ  в  маленький  пакетик,  кладу  в  карман.  На  случай,  если  деньги  до  утра  закончатся,  машина  в  тыкву  превратится  или  дам  прикрыть  будет  нечем.  В  жизни  всякое  случается.  Очень  предусмотрительный  поступок.  Кажется,  ничего  не  забыл.  Едем….
               Только  не  спрашивайте  о  подробностях.  Все,  всегда  одинаково  кончается.  Законы  бытия  никто  не  отменял.  К  утру,  девицы,  вместе  с  водителем  «ЗИСа»,  исчезли,  как  и  полагается.  Припрятанной  МАТЕРИИ  только  и  хватило  такси  попутное  соорудить.  Дома  застал  полный  беспорядок.
Пустая,  грязная  посуда,  окурки,  битое  стекло  и  скучающие  кредиторы,  те,  что  вчера  деньги  одалживали.  Но  они  не  за  ними  пришли.  За  мешком,  что  в  шкафу  стоял.
               Правду  скажу,  с  удовольствием  бы  избавился  от  этой  чертовщины.  Да,  посетители  ведь    тоже  не  дураки.  Что  им  какой-то  порошок,  без  главного  кулинара….  Видать  история  повторяется.  Если  приват-доцент  Дима  сломался  сразу  от  своей  бесхарактерности,  то  меня  им  так  просто  провести  не  удалось.  Отказался  наотрез.  Ишь  взяли  моду,  все  с  чем-то  смешивать.  Забирайте  свои  деньги  и  марш  отсюда.  Благо  этого  добра  теперь  можно  сотворить  сколько  хочешь.
             
ПОСКОЛЬКУ  ЕСТЬ  НА  СВЕТЕ  ДУРАКИ....

               История  Буратино  вам,  конечно,  известна.  В  ней  все  как  в  жизни.  И  если  кому  не  посчастливилось  наткнуться  на  живое  полено,  так  это  просто  невезуха  какая-то.  Возьмем  меня,  например,  только  начал  свою  трудовую  деятельность,  сразу  мешок  в  руки.  И  не  простой,  а  сами  видели  с  чем.  Беда  в  том,  что  помимо  всяких  там  пустяков,  денег  в  смысле,  на  свете  Карабасы  Барабасы  существуют.  И  эти  самые  Барабасы  очень  мелочные  люди.  Мало  им  того,  что  уже  есть.  Так  нет  же,  подавай  все,  что  другим  принадлежит.
                 Не  буду  вас  мучить.  Барабас  –  то  не  фамилия.  Так  на  заморских  языках  бизнесмены  называются.  А  вокруг  них,  этих  бизнесменов,  всякое  жулье  крутится  и  кормится.  Или  по  простому  топменеджеры.    Припоминаете  «слепого»    кота  Базилио  и  «хромую»  лису  Алису.  Этих  хитрых  и  жадных  пройдох.  Так  мои  просители,  что  за  мешочком  приходили  и  меня  на  очередное  преступление  против  человечности  толкали,  и  есть  те  самые  топжулики.
                   Не  вышло  ничего  у  них.  Сначала.  А  потом,  я  мозгами  пораскинул  и  решил.  Что  собственно  терять?  Они  хотят  меня  облапошить.  Твой  товар,  мол,  наш  купец.  Что  ж  продам  им….  И  вернул  просителей  обратно.
                   «Ладно,-  говорю,  -  по  рукам.  Только,  чур,  не  подглядывать.  Полная  свобода  действий.  А  платить  будете  по  мелочи.  За  первый  результат  одну  денежку,  за  второй  две,  за  третий  четыре  и  так  далее.  Думаю  ассортимент  из  двадцати  –  тридцати  продуктов  вас  устроит?»  Заулыбались  они,  переглянулись.  Еще  один  Буратино  в  их  сети  попал.  Согласились.  Еще  бы.  Не  химики.  Да  и  в  арифметике,  видно,  не  сильны.  Сложение  и  вычитание            
им  знакомо,  а  дальше  темный  лес.
                     Не  скажу,  что  работа  закипела.  Ну,  что  можно  за  два  три  часа  в  месяц  сделать.  Вы-то  с  процессом  знакомы:  МАТЕРИЯ+ПЕСОК+ЗАМЫСЕЛ.В  смысле,  МАТЕРИЯ+ПЕСОК  …  посмотрел  на  потолок  +  ЗАМЫСЕЛ.  Нравится.  Заказы  так  и  сыплются.  Сделай  то,  сделай  это….
                   Пришло  время  платить.  Ну,  вы  сами  грамотные.  Посчитать  можете,  сколько  за  сорок-сороков  они  мне  задолжали?  Их  компьютер  не  смог.  Зашкаливать  стал.  Главный  Бар-Бармалей  узнал,  взбесился.  Меня  вызвал.    Кричит,  ногами  топает,  платить  отказывается.  А  что  мне  его  деньги.  МАТЕРИЯ+ВОДИЧКА    …  яркое  пламя  и  нет  злодея.  Помните,  как  карьеру  свою  начинал?              
                   Вот  так,  и  химия  может  послужить  добрым  делам.                                          

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=502189
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 30.05.2014

Пленники Луны

Видения,  испуги,  тени,  страхи
Луна,  зовущая  переступить  порог,
Огонь,  внезапно  вспыхнувший  во  мраке,
Тревога…  нет  осиный  рой  тревог.

Блужданье  в  лабиринтах  темных,
Где  свечи  догорают  на  стенах,
И  звук  отчаянных  призывов  томных
Что  эхом  повторяются  в  ушах.

То  власть  Луны  над  душами  людскими,
В  которые  холодный  свет  проник.
И  правит  ими,  словно  водами  морскими,
А  мы  ведь  …  Мы  куда  слабее  них.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=502188
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 30.05.2014

Революция ЗА и ПР… Страшилка для начальников

«Чем  триста  лет  падалью  питаться,
лучше  раз  напиться  живой  кровушки,
а  там,  что  бог  даст!»

Из  калмыцкой  сказки.  В  изложении  Емельяна  Пугачева.

 ПРЕЛЮДИЯ  К  ВОССТАНИЮ.              

                 Думаю,  о  чем  этот  рассказ  объяснять  не  надо.  Страшная,  очень  страшная  эта  история,  господа?  Ладно,  чего  там  томить.  Начну  с  мрачного  признания.
                   И  было  мне  шестнадцать  лет.  Первая  экспедиция.  На  сто  верст  вокруг  одни  деревни.    Русская  Тростянка,  где  мы  разбили  свой  лагерь,  самая  грязная  из  них.  Дома  покосились.  Неба  не  видно  из-за  стоящей  в  воздухе  пыли.  Жара.  Ящур.  И  все  хлещут  молоко  больных  коров,  запивая  его  водкой,  потому,  что  вода  в  местных  колодцах  еще  хуже.  Еще  заразнее.
             Два  раба,  два  школьника,  отданных  родителями  на  заклание,  работают  по  двенадцать  часов  в  сутки,  а  затем  еще  четыре  часа  по  хозяйству.  Оплата  харчевая.  В  смысле  ни  одной  копейки  в  руки.  Все  продуктами.  Сколько  съешь.  А  такое  даже  в  блокаду  крысы  жрать  бы  не  стали.
               Что  и  говорить,  цель  работы  святая.  Обобрать  скифские  могилы  до  последнего  черепка.  Впрочем,  их  ограбили  задолго  до  нас.  Мы  лишь  мусорщики,  собирающие  всякую  дрянь  для  чужих  диссертаций.  Трудимся  от  свистка  до  свистка.  Каждый  час,  пять  минут  отдыха.  Начальство  понятно  недовольно.  Местная  рабочая  аристократия,  аспиранты,  сплошь  драчуны  и  пьяницы,  постоянно  грозят  расправой  за  недобросовестную  работу.  Там  копнул  не  достаточно,  здесь  бортик  повредил.  Все  берут  на  карандаш.  В  субботу  обещают  рассчитаться.    До  расправы  осталось  двое  суток.
               Утро  судного  дня.  Мы  наглухо  забили  дверь,  держим  оборону.  Пустое.  Два  местных  бугая,  наемники,  выламывают  ее  с  первого  удара.  Пытаемся  выпрыгнуть  в  окно.  Нас  хватают  и  втаскивают  обратно.  Валят  на  пол,  бьют  ногами.
                 Спасение  приходит  неожиданно.  Местные  женщины,  они  в  деревне  крупнее  и  сильнее  мужиков.  Пьют  меньше,  а  работают  больше.  Короче,  одна  из  богатыршь  появляется  на  пороге.  Два  слова,  три  коротких  удара.  Экзекуция  прекращена.  Наши  мучители  убегают.
                   Но  и  нам  оставаться  нельзя.  Аспиранты  узнают  и,  как  говорится,  живые  позавидуют  мертвым.  Сначала  скрываемся  в  ближайшем  лесу.
Ночь,  день,  день  и  ночь.  Голодны,  зато  свободны.  Вспоминаю  слова  революционера  из  романа  Гюго  «Отверженные»:  «Работать!  Никогда!».  Согласны.  Присоединяемся.  До  Москвы  добираемся  попутными  машинами.
 У  МКАД  произносим  клятву.  Ту  самую,  из  "Отверженных",  и  расходимся  по  домам.
                 Вы,  конечно,  не  поверили,  что  все  так  и  было.  Ну,  и  не  надо,  сути  это  не  меняет.  Романтика  борьбы  овладела  нами  именно  тогда.  И,  по  моему  глубокому  убеждению,  все  зло  шло  от  начальников.
                   Я-то  борьбу  не  прекращал  ни  на  миг.  Товарищ,  много  лет  спустя,  предал.  Укатил  в  Америку.  Пашет  там  под  «Янки  Дудль»  и  полагает,  что  свободен.  Но  меня  не  проведешь.  Не  работал  лет  до  тридцати.  И  не  буду  до  самой  пенсии.  А  поводы  всегда  найдутся.  Учеба,  например.
                   Если  полагаете,  что  студенты  и  аспиранты  всегда  труженики,  то  это  глубокое  заблуждение.  Все  как  раз  наоборот.
             
МОИ  УНИВЕРСИТЕТЫ.  ОПЫТ  ЭКСПРОПРИАЦИИ.

                 Жизнь,  конечно,  пыталась  иногда  склонить  к  измене.  Но  здесь  главное  знать  границы.  Черту,  за  которую  нельзя  переступать.  Вот,  скажем,  лето  и  все  едут  отдыхать  на  Черное  море.  Нужны  деньги.  Где  взять?  Иной  студент  идет  работать  на  стройку,  подвалы  цементировать.  Не  доводилось?  И  не  пытайтесь.  Для  неподготовленных  сразу  каюк.  Воздуха  в  подземелье  нет.  Из  технических  приспособлений  одни  носилки.  Вперед,  назад,  еще  раз  вперед,  удар  головой  об  острый  бетонный  выступ....  Все  кончилась  ваша  работа.  Уже  не  на  море,  а  в  больницу  нужно.  Но  вас  даже  туда  не  везут,  а  так  выкидывают  на  улицу.  Отдышись  милок,  если  сможешь.
                 Понятно,  для  тех,  кто  не  бывал  в  экспедициях,  вроде  той,  где  довелось  поработать    мне,  выбор  предопределен.  Они,  наложив  швы  и  зализав  раны,  снова  лезут  в  подвал.  Полагая,  что  деньги  делают  человека  свободным.  Нашли,  где  их  искать.  А  по  мне,  так  худшего  наркотика,  чем  эти  самые  дензнаки,  и  не  найти.
                 От  всяких  там  марихуан  и  кокаинов  с  героином  один  балдеж.  Чуть  с  дозой  перебрал  и  конец  страданиям  на  грешной  Земле.  С  презренным  металлом  иное.  Здесь  передозировка  вам  не  грозит.  Да  и  не  так  она  страшна.  А  постоянные  "недо"....  Вот  где  беда.  Хорошо  если  сразу  не  заплатят.  День  другой  помаешься  и  с  копыт  долой.  Так  нет  же,  начальники,  а  теперь  и  хозяева,  все  наперед  рассчитали.  Дают  денежки,  но  не  много,  чтобы  ноги  сразу  не  протянул.  От  всяких  там  "недо"  мозги  работают  плохо.
               А  тут  еще  тебе  с  экранов  телевизоров,  единственной  радости  трудящегося,  сладкоголосые  комментаторы  про  американскую  мечту  поют.  Ты  трудись,  трудись,  потом  миллионером  станешь.  Может,  конечно,  миллионером,  а,  повезет,  и  Наполеоном.  В  психиатрии,  знаете  ли,  разные  диагнозы  ставят.
               Для  крепких  духом,  у  них  иные  средства.  Не  поверил,  не  поддался  на  уговоры,  решил  своим  умом  жить.  Социальную  справедливость  соблюсти.  Отобрать  нажитое  не  честным  путем.  Не  делить,  а  пока  только  отобрать.  Тут  уж  не  жди  пощады.  Полиция,  суд,  тюрьма.
               Они  на  что  надеются.  Человек  воспитание  получал:  где?    Все  там  же.  В  кино  сходил,  телевизор  посмотрел.  Вы  помните  их  провокации  те,  что  фильмами  называются:  "Афера",  "Как  украсть  миллион"  и  так  далее?  А  где  эти  сценарии  писались?  То-то  же.  Случись  ограбление  или  что-нибудь  по  деликатней,  убийство,  например.  Сразу  же  "Дело",  оно  для  конспирации  сценарием  зовется,    достанут  и  начнут  сравнивать.  А  там  все  прописано.  
                 Ну,  меня  на  мякине  не  проведешь.  Видали  и  не  такое.  Уже,  будучи  студентом,  понял:  нельзя  брать,  что  так  доступно,  само  в  руки  просится.  Я  про  идеи,  что  в  сценариях  и  книгах  прописаны.  Грабеж  банков,  подпольных  миллионеров  –  все  блаж.  Остап  Бендер  –  надуманный  персонаж,  если  не  хитроумная  ловушка.  Опять  же  один  из  авторов  романа  в  уголовном  розыске  работал.  Подозрительно.  А  как  они    Балаганова  развели.  Человек  точно  знал,  сколько  ему  нужно  для  полного  счастья:  шесть  тысяч  четыреста  рублей.  Так  нет  же  всучили,  пятьдесят  и,  поди,  оправдайся  после  этого.      
                 Короче,  все  началось  с  летнего  отдыха.  И  я  точно  знал:  пятьсот  рублей
(шел  1966  год)  –  то,  что  студенту  нужно.    Ни  копейкой  больше.  А  в  то  время  в  деканате  новый  ковер  положили.  И  весь  курс  о  нем  только  и  говорил.  Так,  как  от  всего  остального  услышанного  и  увиденного  там,  на  душе  оставался  лишь  горький  осадок.  
                 Товарищ  по  экспедиции,  он  тогда  еще  об  Америке  и    не  мечтал,  а  искупаться  море  ему  очень  хотелось,  понял  мой  замысел  с  полуслова.  Затем  последовал  полувзгляд.  И  мы  подошли  к  местному  аптечному  киоску.  Вазелин  и  нафталановая  мазь  стоили  копейки.  Зато  их  смесь  делала  лица  неузнаваемыми.
           Секретарша,  злая  фурия,  очень  удивилась,  когда  перед  ней  предстали  два  студента  из  дружественной  Африки.  Этих,  за  неуспехи  в  учебе,  пропесочивали  свои,  в  посольстве.  Когда  же  они  услужливо  предложили  почистить  новый  ковер,  женщина  просто  лишилась  дара  речи.  Надо  же  какое  воспитание!
               Ее  заботливое  кудахтанье,  пока  сворачивали  в  рулон  сие  произведение  искусства,  запомнилось  нам  надолго.  Вплоть  до  самого  конца  каникул,  которые  от  первого  до  последнего  дня  прошли  на  Южном  берегу  Крыма.
                 Говорят,  когда  о  пропаже  стало  известно,  Москву  наводнили  дети  разных  народов  и  континентов.  Все  они  были  предупредительны  и  обаятельны.  Каждый  из  них  просто  мечтал  оказать  какую-нибудь  бесплатную  услугу  различным  министерствам  и  ведомствам.  А  на  известном  всему  городу  Птичьем  рынке,  кроме  пернатых,  рыбок  и  собак,  в  ту  пору  стали  продавать  люстры,  диваны    и  прочую  казенную  обстановку  по  бросовым  ценам.  У  меня  дома  до  сих  пор  стоит  малахитовый  письменный  прибор  с  дарственной  медной  табличкой  "К  сорокалетию  МВД",  купленный  всего  за  ОДИН    рубль.  
                       Видите,  незатейливая  идейка,  а  как  овладела  массами.  Революция  тем  и  хороша,  что  ее  цели  ясны  с  самого  начала.  Изменение  существующего  строя.  Понятно,  ковер  ручной  работы    -  сущие  пустяки.  Что-то  вроде  первого  съезда  РСДРП  в  городе  Минске.  А  вот  кожаный  диван  из  кабинета  ректора  можно  сравнить  с  Русской  революцией  1905  года.  Нет,  никакой  стрельбы  и  баррикад  мы  не  устраивали.  Просто  ректор  сильно  осерчал,  топал  ногами,  когда  обнаружил,  что  любимое  место  отдохновения  и  творческих  поисков,  вдруг,  как  по  волшебству,  превратилось  в  жесткую  деревянную  скамейку,  прикрытую  старой  попонкой.  Да  и  новую  секретаршу,  неосторожно  упавшую  на  нее,  пришлось  с  сотрясением  мозга  и  многочисленными  ушибами  вести  в  больницу  на  своей  машине.
                   Поверьте,  все  эти  сравнения  не  надуманные.  Ректор  ты  или  не  ректор,  а  врачам  объяснить  надо,  почему  обычная  попытка  присесть  на  диван  в  рабочее  время  закончилась  такими  несоразмерными  последствиями.    Боюсь,  его  рассказ  не  показался  специалистам  травматологам  очень  убедительным.  И  они  предложили,  на  выбор,  открывать  уголовное  дело  о  расследовании  истинных  причин  высокого  травматизма  в  ректорате  или  представить  более  реальную  версию  случившегося.  ВЕРХИ,  в  смысле  ректор,  НЕ  МОГЛИ  ставить  под  угрозу  репутацию  и  карьеру  ученого,  а  труженики  травматического  отделения,  НИЗЫ,  НЕ  ХОТЕЛИ  оставаться  без  пикантных  подробностей  происшедшего.
                     Видите,  простая  революционная  ситуация.  Правда,  дело  о  кожаном  диване  замяли.  Власть  предержащим,  почти  всегда  удается  выйти  сухим  из  воды.  Ну,  а  мы  продолжили  свою  борьбу  с  угнетателями.
                 

ПРОЛЕТАРИИ  ВСЕХ  СТРАН...  БУДТЕ  ГОТОВЫ!

             В  те  стародавние  времена,  когда  все  бесплатно  было,  с  правом  на  ТРУД  боролись  по-разному.  Помните  статью  о  тунеядстве?  Не  зря  ее  приняли.  Начальникам  очень  не  хотелось  свою  власть  над  людьми  терять.  Ну,  а  если  человек  не  ваш  подчиненный,  вообще  ничей,  то,  как  ему  приказывать,  измываться  над  ним?  Но  и  народ  не  дурак.  Особенно  те,  что  университеты  разные  позакончивали.  Поэтому  самые  грамотные  в  аспирантуру  определялись.  А  это  еще  три  года  борьбы  и  беззаботной  жизни.  И  потом,  с  ученой  степенью  ты  уже  не  простой  человек,  а  властитель  дум,  творец,  ну,  и  всякое  прочее.  Если,  конечно,  от  полной  бесконтрольности  не  станешь  бандитом.  Вроде,  тех  в  Русской  Тростянке.
             Не  то,  что  сегодня,  при  всеобщем  равенстве,  когда  каждому,  без  различия  степеней  и  званий,    дозволено  метлой  махать,  в  свое  удовольствие.
               Правда,  диссертацию  написать  надо.  Но  это  дело  простое.  Вон  сколько  книг  в  библиотеке.  Бери  сдувай.  Вот  я  и  сдул.  Стоял  там  такой  капитальный  том,  классика.  Но  ученые  коллеги  не  поняли.  Они  уже  давно  отошли  от  борьбы  с  конституционным  правом  каждого  гражданина  трудиться  на  благо  родины  и  мирно  почивали  на  лаврах.  Хотя  конкуренты  их  очень  волновали.  Особенно  те,  что  с  разными  там  открытиями  лезли.  
               Мне  бы  поскромнее  быть.  Куда  уж  там,  решил  обновить  почтенного  соавтора,  у  которого  так  много  позаимствовал.  Он,  наверное,  после  моих  высказываний,  еще  год  в  гробу  вертелся.  Увенчанные  же  лаврами  попутчики  не  забыли  мои  выступления  до  сих  пор.  До  физической  расправы  не  дошло.  Народ  интеллигентный.  Зато,  какие  слова  вспомнили.      
                   Здесь  уточнить  надо.  Экспроприация  идей  -  дело  тонкое.  Это  вам  не  сочинение  или  контрольную  по  математике  у  товарища  передрать.  Нужно  и  личный  вклад  внести.  Поэтому  все  три  года,  ушли  на  изнурительную  борьбу  за  финансирование  своей  революционной  научной  деятельности.
Конечно,  ковер  или  диван  из  кабинета  директора  сразу  решили  бы  все  проблемы.  Ну,  нельзя  же  в  науке  такую  бесцеремонность  допускать.  Да  и  юношеский  задор  стал  постепенно  угасать.  Аспиранту  пользоваться  вазелином  и  нафталановой  мазью  как-то  не  к  лицу.
                   Мозговой  штурм  бухгалтерской  системы  научного  учреждения  быстро  дал  результаты.  Оказалось,  в  ту  пору,  у  дензнаков  существовало  множество  эквивалентов,  всякие  там  бумаги  с  печатями,    магазинные  чеки  и  даже  автобусные  билеты.      
                       В  экспедициях  же  без  покупок,  поездок  и  услуг  отдельных  организаций  не  обойтись.  И  чем  их  больше,  тем  значительнее  прорыв  в  самой  науке.  Потом  сотрудников  надо  обеспечить  всем  необходимым.  Вы  только  не  подумайте,  что  я  превратился  в  рабовладельца.  Подобно  тем  изуверам,  о  которых  помянул  в  начале  рассказа.
                 А  чтобы  даже  соблазна  не  было  нарушить  клятвы  у  Московской  Кольцевой    Дороги,  пришлось  живых  людей  заменить  "мертвыми".    Ну,  ни  как  Чичиков  у  Николая  Васильевича  Гоголя.  Тот  уж  совсем  потерял  нравственные  ориентиры.  Не  хочешь  быть  помещиком-эксплуататором,  не  будь.  Так  зачем  же  в  свою  борьбу  усопших  впутывать?
                   Мои  же  "мертвячки"  просто  загляденье.  Все,  как  один,  живые.  Девушки  –  красавицы-комсомолки.  Веселые  такие,  мы  в  конце  полевого  сезона  вместе  на  море  ездили,  купались,  загорали.  А  потом  бухгалтерия  получила  счет.  О  расходах  на  исследования.  Выходило,  я  настолько  ими  увлекся,  что  в  пылу  научного  поиска  задолжал  многим  торговым  и  прочим  организациям  весьма  значительные  суммы.  Не  сомневайтесь.  Долговые  обязательства  были  полностью  выполнены.  А  вы  говорите:  ковер,  диван.
                       Впрочем,  как  не  возмущались  оппоненты,  а  принизить  значимость  моего  вклада  в  науку  им  не  удалось.  Директор  с  главным  бухгалтером  так  и  заявили  на  ученом  совете.  Или  он,  совет,  признает  ЭТО  выдающимся  достижением,  или  всей  их  компании  придется  объяснять  прокурору,  на  что  пошли  средства,  превышающие  затраты  на  проект  "Манхеттен".  Начальники  иногда  тоже  способны  трезво  оценивать  ситуацию.
                 Человек  с  ученой  степенью  в  те  времена  слыл  существом  особенным.  Конечно,  пролетарии  часто  возмущались  подобным  неравенством.  Обзывали  по  всякому.  Но  и  интеллигентных,  а  стало  быть,  понимающих  и  глубоко  чувствующих  свою  значимость  людей  хватало.  Вот  с  революционным  пылом  обстояло  плохо.  Отсюда  полная  безынициативность,  можно  сказать  инертность  этой  социальной  прослойки.  Появление  свежих  настроений  в  научной  среде  как-то  странно  совпало  с  моей  успешной  защитой.
                   До  сих  пор  сообщество  ученых  мирилось  с  идеей  медленной  эволюции  личности  из  простого  соискателя,  в  признанного  авторитета.  А  затем  и  в  небожителя,  недосягаемого  для  критики.  И  все  материальные    проблемы,  встречавшиеся  на  этом  пути,  решало  с  помощью  физического  труда.  Помните,  стройотряды,  шабашников?  Не  выездной  статус  большинства,  компенсировали  фарцовщики.  Но  с  известного  момента  все  резко  изменилось.
                     Взять  хотя  бы  финансовую  сторону.  Достойно  ли  ученого  месить  на  стройке  бетон,  копать  ямы,  возводить  коровники?  От  подобных  занятий    лишь  интеллект  слабеет.  В  моем  же  случае  –  это  еще  нарушение  клятвы.  Припоминаете:  "Работать!  Никогда!"
                           А  общение  с  криминальными  элементами  вообще  позор.  Это  сегодня  их  восхваляют  и  ставят  в  пример.  Мол,  провозвестники  рынка,  борцы  за  идеалы  свободы.  Забыли  просто,  как  выглядели  эти  фарцовщики,  и  кому  они  на  вас  стучали.  
                         По  мне,  так  проблем  было  не  две,  а  одна.  И  состояла  она  в  полной  неспособности  интеллигентного  человека  жить  собственными  мозгами.
Ну,  что  такое  для  него  был  иностранец?  Прежде  всего,  джинсы,  дубленка,  возможность  покупать  разный  дефицит  в  магазине  "Березка".
                   Выход  видели  в  одном.  Иметь  побольше  денег,  чтобы  перекупить  все  это  ношеное  барахло.  А  где  их  раздобыть?  Замкнутый  круг  получается.
Какая  же  это  свобода  личности,  когда  за  тряпье  и  импортную  выпивку  горбатишься  по  ночам  на  стройке?  Или,  скажем,  нарушаешь  статью  о  мелких  валютных  операциях.  Для  тех,  кто  позабыл,  напоминаю,  до  восьми  лет  лишения  свободы  давали.  Всякой  свободы.
                       И  ведь  никому  и  в  голову  не  приходило,  что  иностранец  к  нам  просто  так  не  приедет.  Стало  быть,  и  ему  что-то  надобно.  Ну,  диплом  там  инженера,  врача  или  кого  еще  получить.  Вы  когда-нибудь  писали  эти  самые  дипломы,  диссертации  на  малознакомом  языке?  Очень  немногие,  правда.  И  как,  легко?
                       Так  используйте  свое  преимущество.  Помогите.  Уверяю  вас,  только  здесь  себя  и  можно  почувствовать  человеком.  Напряжения  минимум,  все  студенты  и  аспиранты  обхаживают  вас,  смотрят  в  глаза  и  просят  только  об  одном.  Нельзя  ли  мне  без  очереди?
                       Диваны,  говорите,  автобусные  билеты,  споры  с  бухгалтером  о  потраченных  средствах.  Ха!  (Презрительно).  Движение  бровью  и  вы  уже  при  полной  джинсе,  другой  и  стол  уставлен  заморскими  напитками  и  закусками.  Желаете  валютой?  Ну,  опять  вы  меня  толкаете  в  зону  противоправных  действий....
                     Деньги,  презренные  деньги,  кому  они  нужны,  когда  в  собственном  колодце  вам  посчастливилось  ухватить  за  хвост  рыбку,  исполняющую  все  желания.  
                     Припоминаю  соискателя  из  экзотического  Непала.  Красивая  работа  получилась.  Такие  перспективы  нарисовали.  Финиковые  пальмы  там,  бананы  и  апельсины  здесь.  Все  единогласно  «ЗА».  Посол  со  слезами  на  глазах  жал  ему  руку.  Страна  спасена  от  произвола  прожорливых  яков,  уничтожавших  за  короткое  лето  всю  растительность.  Жаль,  что  мы  оба  забыли  о  ледниках,  спускавшихся  с  Гималайских  гор  и  мешавших  осуществлению  наших  замыслов.  Много  лет  после,  остепененный  бедняга  скрывался  в  Москве.  Въезд  на  родину  ему,  как  и  бывшему  послу,  был  воспрещен  высочайшим  королевским  указом.  Нет  пророка  в  отечестве  своем.
                   Ну,  а  с  бедуином,  вообще,  умора  вышла.  Выпросил  он  деньги  на  учебу  у  какого-то  принца  из  Саудовской  Аравии.  Обещал  превратить  пустынный  Аравийский  полуостров  в  цветущий  рай.  Тот  еще  пройдоха.  Три  года  аспирантуры  пролетели  быстро.  Возвращаться  надо.  А  с  чем?  Тут  ему  и  посоветовали  ко  мне  обратиться.  Это  как  раз  тот  случай  был,  когда  без  экстренной  помощи  не  обойтись.    Ну,  уселись  мы  с  ним  в  моей  новой  квартире  и  стали  думать.  Финиками  на  его  родине  никого  не  удивишь.  Апельсины  с  бананами  тоже  не  дефицит.  Хрен  с  редькой  гораздо  лучше,  заморский  товар.  Из  ягод  морошку  и  клюкву  выбрали.  За  неделю  все  готово  было.  Даже  на  рынок  сбегать  успели,  чтобы  будущее  нефтяного  королевства  в  натуральном  виде  представить.  Ягоды  публика,  съехавшаяся  на  выступление  диссертанта,  съела  мигом.  Так  быстро,  что  опоздавшему  спонсору  досталась  одна  редька,    сами  понимаете  с  чем.  Ну,  вы  знаете,  эти  продукты.  Их  сомнительную  сладость.
                   Понятно,  дегустация  не  доставила  принцу  ни  малейшего  удовольствия.  Представления  его  высочества  о  райских  кущах  коренным  образом  расходились  с  нашими  глубоко  научными  воззрениями,  на  сей  счет.  И  все  это  было  написано  на  его  лице.  Так  что  ни    соискатель,  ни  я  не  стали  дожидаться  результатов  голосования  коллег.  Бедуин  укрылся  в  посольстве  Канады,  я  срочно  отбыл  в  Израиль.  Много  позже,  мне  рассказали,  что  он  сделал  не  менее  интересное  предложение  премьер-министру  страны,  давшей  ему  убежище.  Кажется,  пообещал  превратить  Землю  Баффина  в  цветущий  сад.  В  общем-то,  наш  человек.      
                   Скажу  вам  без  ложной  скромности,  единомышленников  в  мире  у  меня  много.  Не  зря  таки  поработал.  Бедуина,  правда,  в  самом  конце  его  научных  изысканий  посадили.  Но  остались  несгибаемые  борцы-непальцы.  Помните  недавнюю  революцию  в  этой  стране?  Где  теперь  этот  Махендра?  И  кто  ныне  мой  подопечный?  Хотя,  и  то  верно,  что  власть  портит  людей.  Сколько  встреч  было  у  меня  с  их  главой  МИДа,  тем  бывшим  послом.  И  каждый  раз  отказывали  в  визе  под  разными  предлогами.
                   
ПЕРВЫЕ  РАДОСТИ.  НУ,  КТО  ПРОТИВ?

                   Самое  время  вспомнить  пророческие  слова  товарища  Сталина  об  обострении  классовой  борьбы.  В  то  время,  когда  успехи  революции  становятся  все  более  и  более  ощутимы.  А  кому  в  голову  придет  отрицать,  что  со  времен  той  злополучной  экспедиции  мы  шли  от  победы  к  победе.  От  простого  ковра  ручной  работы  до  обновленного  Непала  –  дистанция  огромного  размера.  Ну,  а  Перестройка  в  СССР,  вообще  не  оставляет  сомнений  в  правоте  его  слов.  Правда,  в  этом  случае  победа  осталась  за  СИЛАМИ  ЗЛА,  что  ополчились  на  наши  успехи.
                   Вот  и  по  прибытию  в  Израиль  повстречал  очень  обходительных  молодых  людей.  Они  долго  пытались  выяснить,  чем  это  я  занимался  в  прошлой  жизни.  Вы,  конечно,  смотрели  фильм  «Лично  известен».  Про  революционера  Камо.  Большой  прокол  спецслужб,  между  прочим.  Видать,  страху  на  нас,  борцов,  нагнать  хотели.  Но,  в  результате,  выдали  себя  с  головой.
               Нет,  меня  не  пытали.  У  них  просто  не  осталось  на  это  время.  Ведь  я  начал  рассказывать,  а  они  записывать  все,  что  вы  прочли  выше.  Причем  со  всеми  опущенными  в  этом  рассказе  подробностями.  Процесс  затянулся  за  полночь.  К  утру  кончилась    бумага.  А  к  полуденному  солнцестоянию  приехали  санитары  и  увезли  обесиливших    слушателей  в  известном  направлении.
               Мои  откровения  произвели  тоже  впечатление,  что  и  бред  Камо  на  светил  психиатрии  в  помянутом  фильме.  Правда,  невменяемыми  признали  всех.  И  тех,  кто  допрашивал,  ну,  и  вашего  покорного  слугу.  Своих-то  они  сразу  определили  в  самые  лучшие  клиники.  Со  мной  же  загвоздка  вышла.  
           Понимаете  ли,  есть  разница  между  бессвязным  бредом  и  бредом  на  политические  и  экономические  темы.  Первый  в  сути  своей  безобиден.  Второй  легко  воспринимается  массами.  А  уж  массами  психлечебниц  и  подавно.
             Когда  же  все  по  местам  расставишь,  что  я  собственно  и  сделал.  Объяснишь,  в  чем  корень  зла,  даже  здоровый  человек  от  обиды  поехать  мозгами  может.  О  людях  с  неуравновешенной  психикой  и  говорить  не  приходится.
               Мои  же  разоблачения  обескуражили  слушателей.  Жизнь  представлялась  им  такой  понятной.  Здесь  свои,  там  чужие.  Рынок,  деньги  –  хорошо,  терроризм,  фундаментализм  –  плохо.  А  стоило  задать  простейшие  вопросы.
Начальник,  это  хорошо?  Начальник,  он  кто?  И  тут  же  тупик,  истерика.
               Рассказ  же  про  Русскую  Тростянку,  про  ректора  и  диван,  про  моего  товарища  бедуина  и  принца  из  Саудовской  Аравии,  про  революцию  в  Непале  привели  их  рассудок  в  окончательное  расстройство.  Вы-то  уже  во  всем  разобрались.  А  каково  было  специальным  агентам  из  маленькой    ближневосточной  страны?  Аспиранты-бандиты  в  русской  деревне,  водка  с  молоком,  клятва  у  МКАД  -  способно  ли  все  это  уместиться  в  их  головах?  Вот  и  не  уместилось.  Водка  же  с  парным  молоком,  просто  потребовала  медицинского  вмешательства.      
                   Поймите,  я  не  пытался  их  унизить  или  обидеть.  Всего-то  хотел  раскрыть  глаза  на  волнующие  меня  проблемы,  на  вопиющую  несправедливость,  царящую  в  мире.  Глаза  у  них  действительно  раскрылись.  Да  так  широко,  что  успокоительные  уколы  долго  не  помогали.
                   Наконец,  решилось  и  со  мной.  Маленький  домик  со  всеми  удобствами  на  краю  пустыни.  Продолжение  научных  изысканий  по  преобразованию  природы.  И  минимум  контактов  с  местным  населением,  которого  там,  в  общем-то,  и  не  было.  Не  сумев  понять  и  решить  проблему,  они  просто  попытались  изолировать  источник  беспокойств.
                 Как  же!  Вы  слышали,  что  такое  бедуинская  почта?  Ну,  когда  послания  передаются  от  человека  человеку,  от  верблюда  верблюду?  Вот  и  из  квебекского  централа  вышла  молва,  и  пошла,  гулять  по  необъятным  просторам  Канады,  США….  Добралась  до  берегов  Африки,  а  дальше,  вместе  с  толпами  бедуинов,  окрыленных  стремлением  к  знаниям,  через  Сахару  и  Синайский  полуостров  прямиком  к  моему  узилищу.
                 Как-то,  неожиданно  случилось,  что  сыны  пустыни  поголовно  захотели  учиться  в  Москве.  Одного  желания,  понятно,  мало.  Но  они  и  спонсоров  нашли,  по  бедуинскому  телеграфу.  Все,  как  один,  члены  королевских  семей.  Ни  одному  же  дегустатору  редьки  в  дураках  ходить.  Да  и  принцами  край  не  обижен.
             А  дальше…  дипломы  писать  потребовалось.  Стоит  ли  объяснять,  как  все  разом  повернулось.
                 Что  там  Мекка.  Забыли  про  нее  все.  Теперь  хороводы  стали  водить  вокруг  моей  избушки.  На  занятия  сзывал  муэдзин  с  высокого  минарета.  Возносили    молитву  Аллаху.  Всемогущему  и  милосердному.  А  затем  выступал  я.  Речь  простая.  Сегодня  делаем  то-то  и  то-то.  Иншалла.
                 Мои  гонители,  ясно,  тревогу  забили.  Брожение  среди  кочевников  –  плохой  признак.  В  истории  примеры  есть.  Вот  в  седьмом  веке  жил  такой  пригожий  еврейский  мальчик.  Всем  нравился.  Зато  и  прозвище  получил  «Ми  Хамуд»,  что  в  переводе  с  иврита  означает  «Лапочка».  Так  эта  «Лапочка»,  повзрослев,  полмира  огнем  и  мечем  завоевала.  
                   Исторические  параллели,  конечно,  важны.  Но,  поздно  спохватились.
Я-то  как  в  воду  смотрел.  Один  принц  в  дураках  –  беда  небольшая.  А  коли  все….  Это  уже  мировой  кризис.  Представляете,  если  их  всех  разом  хреном  с  редькой  накормить.  Накормили-таки.
                     И  процесс  пошел.  Теперь  поняли  причину.  Цены  на  нефть  потому  и  взлетели,  что  сначала  денег  на  обучение  моих  бедуинов  хватать  перестало.  Семьи  у  них  многодетные.
                     Затем,  когда  принцы  взбунтовались  (изнеженные  больно),  рухнули  американские  банки.  Вложения  не  окупились.  Хотя  хрена  с  редькой  стало  завались.  И  вообще,  полная  неразбериха  началась.  Так  что,  «ЗА»  вы  или  «ПР.…»,  а  революционная  ситуация  назрела.
                     А  и  то,  верно,  не  зачем  было  над  детьми  измываться,  в  экспедицию  посылать.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501922
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 29.05.2014

Ах, яблок райских аромат!

Ах,  яблок  райских  аромат!
И  змий,  струящийся  по  древу.
Наивности  лукавый  взгляд…
Зачем    Адам    послушал  Еву?

Зачем  вкусили  оба  плод
Запрета,  сладостных  мечтаний
Врата,  открыв  для  всех  невзгод,
И  жизнь  лишений  и  скитаний.

Теперь  лишь  труд  есть  их  удел
Тяжелый,    нудный,  бесконечный
Как  горизонт,  как  тот  предел,
Недостижимой  дали  вечной.

Неутолимым  голод  стал
Желаний,  радости,  покоя
Эдем  покинутый    предстал
Неисполнимою  мечтою.

Учений  тьма,  видений  рой,
И  просто  вера  вздорным  слухам,
Зовутся  ныне  их  СУДЬБОЙ,
Ведя    к  погибели    и  мукам.

Забвенью  предан  юный  мир
И  простодушный,  и  понятный
Рожденный  хаосом    эфир,
Где  было  жить  куда  приятней.

Ах,    яблок  райских  аромат
И  память    прошлых  наслаждений
Зовут  опять  в  любимый  сад,  
Но  Бог  не  слышит  cих  молений.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501920
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 29.05.2014

Собака Ора. В поисках утраченной гармонии

               Уже  не  помню,  кто  сказал,  будто  собачья  любовь  –  любовь  рабская.  Глупый,  видать,  человек  был.  О  диалектике  ни  малейшего  представления  не  имел.  Когда  бы  так,  рабы  своих  господ  любили,  то  рабовладельческий  строй  и  поныне  продолжался.
               Да  и  способны  ли  мы,  люди,  на  подобные  собачьи  чувства?  Сомнительно.  Попробуйте  заглянуть  в  глаза  объекту  своего  обожания  с  такой  любовью.  А  ни  за  какие-то  там  коврижки.  Просто  так.  Лежать  и  смотреть.  Не  получается?  Никто  не  поверит?  Вот  и  я  о  том  же.  А  собака  может.
               Разобраться  в  чувствах,  которые  испытывает  пес  к  своему  хозяину,  всегда  не  просто.  Ну,  что  спрашивается  он,  нашел  в  вас  такого,  чтобы  верой,  правдой,  да  еще  с  любовью  служить  всю  свою  недолгую  собачью  жизнь?  За  харчи?  Бросьте,  вспомните,  чем  вы  его  кормили.  Суррогатными  консервами,  остатками  своих  трапез…  Сколько  экономили  на  нем.  Думаете,  они  этого  не  замечают?  Да  у  них  нюх  во  стократ  тоньше  вашего.  А  стало  быть,  и  мозги  работают  ни  в  пример  лучше.
             Иначе,  откуда  берутся  такт,  обходительность  и  безупречное  поведение?  Превосходить  своего  сожителя  буквально  во  всем.  И  при  этом  не  давать  ему  ни  малейшего  повода  усомниться  в  его  собственном  превосходстве.
             Не  верите?  Тогда  скажите,  кто  назвал  нас  «разумными»,  в  смысле  «SAPIENS-ами»?  Конечно  же,  мы,  сами.  А  на  каком  основании?  Да,  просто  потому,  что  остальным  живым  существам  сумели  рот  заткнуть.  Смотрите,  мол,  вы,  несмышленыши,  как  живем!  По  помойкам  не  шастаем  (ой  ли!),  дома  построили,  жратвы  завались!  У  нас  и  экономика  и  политика!
         Ну,  если  все  это  так  хорошо,  то  куда  девалась  гармония?  Да-да,  та  самая  гармония  жизни,  без  которой  ни  одна  собака,  а  в  давние-давние  времена  и  человек,  дня  не  могли  прожить.  Собаке  необходимо  каждый  день  общаться  с  миром.  Делаем  ли  это  мы?  Посмотрите,  как  она  обнюхивает  каждый  куст,  дерево,  как  изящно  передает  послания  ближним.  Не  через  эту  современную  «тыкалку»,  компьютер,  а  простым  поднятием  лапы.  Уж,  поверьте,  в  их  письмах  нет  пустой  болтовни,  грамматических  ошибок.  Минимум  килобайт,  максимум  информации.  Знания,  о  которых  мы  даже  представления  не  имеем.  Так  как  лишены  их  главных  способностей:  утонченности  чувств  и    понимания.
           Впрочем,  хватит.  Вы  мне  все  равно  не  поверили.  А  собаки  про  все  это  и  так  знают.  Перейдем  к  нашему  рассказу.


МАРКИЗ  КАРАБАС  И  «ШЕРБУРСКИЕ  ЗОНТИКИ».
 
             Знаете  ли,  когда  у  человека  «РАЗУМНОГО»  возникает  разлад  с  действительностью,  и  он  не  в  состоянии  справиться  со  своими  нервами,  ему  обязательно  надо  на  ком-нибудь  отыграться.  Так  в  разных  семьях  появляются  кошки,  собаки,  попугаи,  львы,  крокодилы.  Потом,  обретя  равновесие,  о  них  забывают.  И  судьба  спасителей  рода  людского  становит  не  предсказуемой.  Улица,  приют  для  брошенных  животных,  зоопарки,  новые  хозяева…  Короче,  история  Оливера  Твиста  в  исполнении  театра  зверей….
                 Маленький  огненно-рыжий  щенок  ирландского  сеттера  появился  у  нас  неожиданно.  Какая-то  соседская  девочка  благополучно  миновала  кризис  переходного  возраста,  и  за  четырехмесячной  сучкой  Орой  стало  некому  ухаживать.  Мне  же  хватило  полдня,  чтобы  потерять  голову  от  этого  с  виду  беспомощного  существа.
                   «Никому  не  отдам!»-  заявил  я  родителям,  приняв  позу  солдата  из  Трептов-парка.  Ора  задумчиво  оглядела  претендента  на  роль  нового  хозяина,  сладко  зевнула  и  кивнула  в  знак  согласия.  Протестов  не  последовало.  Действительно,  жизнь  студента  полна  соблазнов,  а  собака  –  это  все-таки  хоть  какая-то  гарантия,  что  чадо  возьмется  за  ум,  видимо,  решили  они.  И  поначалу  как  всегда  ошиблись.
               Студенческие  пирушки  просто  переместились  в  нашу  квартиру.  А  Ора  стала  их  непременной  участницей.  Более  того,  благодаря  ей,  меня  чаще  приглашали    в  новые  компании.  Участники  наших  сборищ  не  представляли  застолья  без  моей  подруги,  столь  непритязательной  к  угощению,  сдержанной  и  терпимой  к  чуждым  ей  мнениям.
                 Вы  знаете  человеческую  породу.  Те  мысли,  что  приходят  в  голову  во  время  возлияний.  Подразнить,  сделать  мелкую  пакость  ближнему.  Вот  и  мои  наименее  сознательные  товарищи  после  нескольких  бокалов  пытались  создать  нервозную  обстановку.  «Кошка,  Ора,  кошка!!!»-  кричали  они.  Полагая,  что  прямо  сейчас  она  с  лаем  кинется  за  воображаемым  врагом.  Нашли  дурочку.  Ора  поворачивала  голову  в  сторону  невоспитанного  собутыльника.  Заглядывала  ему  в  глаза.  Может,  у  человека  началась  белая  горячка.  Затем  обнюхивала  его.  Вдруг  водка  или  закуска  оказались  несвежими.  Если  диагнозы  не  подтверждались,  снисходительно  облизывала  его  нос  и  снова  подключалась  к  застольной  беседе.
                 Те,  кто  упорствовал  в  своих  заблуждениях,  и  переходил  все  мыслимые  границы.  Например,  пытался  угостить  ее  водкой,  вином  или  пивом,  немедленно  получал  по  заслугам.  Сначала,  любопытный  взгляд.  В  своем  ли  человек  уме.  Далее,  притворная  попытка    снять  пробу.  А  затем,  как  бы,  неловкое  движение.  И  наглец  весь  остаток  вечера  проводил  в  мокрых  брюках,  исторгающих  аромат  алкоголя  и  какой-нибудь  непритязательной      закуски,  попавшейся  ей  под  лапу.  
                     От  людей,  понятно,  деться  некуда.  Приходится  их  терпеть.  Но  должна  же  и  у  собаки  быть  личная  жизнь.  Достойный  друг.  И  Ора  нашла  его.  Правда,  не  в  обществе  породистых,  дипломированных  ирландских  сеттеров.  Она  не  терпела  предрассудков.  Будто  всякое  существо  обязано  держаться  своего  круга.  Спутником  ее  прогулок  стал  гроза  района  пес  Бой,  помесь  кавказской  овчарки  и  ньюфаундленда.  Личность,  понятно,  незаурядная.  Его  сила,  ловкость  и  склонность  к  самоанализу  вызывали  уважение  у  всего  живого  и  разумного  в  округе.    Милиция  не  патрулировала  наш  район,  справедливо  полагая,  что  там,  где  прогуливается  Бой,  не  происходит  внештатных  ситуаций.  Хотя  случались  и  исключения….
                   Впрочем,  обо  всем  по  порядку.  Родители,  все-таки  оказались  правы,  доверив  мою  судьбу  такой  собаке,  как  Ора.  Должен  же  кто-то  в  семье  думать  о  будущем  ребенка.  Вот,  приемная  сестра,  на  иное  место  она  просто  не  соглашалась,  и  занялась  моей  судьбой.    Студенческие  развлечения,  благодаря  ее  стараниям,  быстро  сошли  на  нет.  Ну,  кому  приятно  весь  вечер  сидеть  в  мокрых,  пропавших  селедкой  брюках,  чувствовать  превосходство  лохматой  собеседницы  и  убеждаться  в  собственном  ничтожестве?
               Из-за  этих  мелочных  чувств  и  обид  я  остался  один.  Не  так,  чтобы  совсем  одинок,  ведь  верная  подруга  Ора  все  это  время  лежал  у  моих  ног  и  преданно  смотрела  в  глаза.  Смотрела  и  ничего,  кроме  грусти  в  них  не  находила.  Менее  разумное  существо,  человек  например,  обиделся  бы.  А  я-то  на  что!?  Но  повторяю,  Ора  была  собакой,  а,  значит,    понимала  больше.  И,  пораскинув  мозгами,  решила,  что  пора  восстановить  гармонию  в  моей  безутешной  жизни.
               Как?  Только  примитивный  Homo  sapiens  может  задавать  подобные  вопросы.  У  мыслящих  существ  таких  проблем  просто  не  возникает.  Ора  нашла  себе  достойного  друга,  Боя.  Ну,  а  мне,  следуя  ее  безупречной  логике,  требовалось  найти  подругу  среди  людей.  Полагаться  на  своего  «хозяина»  она  не  стала.  С  его-то  нюхом.  Да,  еще  и  мужчина.  Можно  представить,  кого  он  способен  подцепить  на  улице  с  такими  манерами.
               Приличную  девушку  надо  завоевать.  Но  цветы,  приглашения  от  незнакомых  кавалеров  выглядят  более  чем  подозрительно.  Да,  и  какая    уважающая  себя  девица,  примет  такие  знаки  внимания,  если  вы  не  докажете  чистоту  своих  намерений.  Впрочем,  ваших  доказательств  и  уверений  по  среди  улицы  тоже  выслушивать  не  станут.  Ситуация  выглядела  безвыходной,  тем  более,  что  требовалось  еще  и  найти  не  абы  кого,  а  ту,  кто  способна  понять,  воодушевить  и  восстановить  мое  душевное  равновесие.  Так,  по  крайней  мере,  думал  я.
           Ора  же  действовала.  Сначала  даже  ей  не  везло.  Многие  дамы  курили,  что  было  совершенно  не  приемлемо,  с  ее  точки  зрения.  Другие  просто  боялись  или  не  любили  собак.  Эти  отпадали  без  всяких  обсуждений.  Третьи,  как  она  полагала,  не  радовали  глаз.  И  потому  вряд  ли  могли  помочь  мне.
               Но  собачья  любовь  дорогого  стоит.  Уж  не  знаю,  каким  чутьем.  Но  она  нашла  во  всех  отношениях  достойную  девушку.  Достойную  не  меня.  Здесь  и  искать  не  надо  было.  А,  такую,  кто  по  ее  меркам,  заслуживала  особого  внимания.  Во-первых,  собачница,  что,  понятно,  характеризовало  ее  с  наилучшей  стороны.  Позволяет  элегантную  небрежность  в  одежде.  И  главное  носила    длинные  ниспадающие  волосы,  как  героиня  нашумевшего  фильма  "Шербурские  зонтики".  Тогда,  как  все  прочие  особы  выстраивали  на  своих  головах  какие-то  несуразные  стога  сена,  а  на  джинсах  умудрялись  заглаживать  стрелки.  
                 Препятствий  было  два.  Ревнивый  до  истерики  фокстерьер,  ни  подпускавший  к  хозяйке,  ни  одно  живое  существо.  И,  понятно,  я  сам,  не  способный  ни  угомонить  ее  питомца,  ни  занять  внимание  сколько-нибудь  интересной  темой  беседы.
                 Вы  помните  историю  про  кота  в  сапогах.  Не  знаю  уж,  каким  образом,  но  и  Ора  была  с  ней  знакома.  Возможно,  другая  собака  скорчила  бы  презрительную  мину.  Фи,  кошка,  противно.  Но  моя  обладала  поразительной  терпимостью  даже  к  этим  созданиям.  А  из  истории,  приключившейся  с  маркизом  де  Карабасом,  поняла:  у  котов,  если  не  отвлекаться  на  их  неприятные  манеры  и  неказистый  вид,  тоже  есть  чему  поучиться.  Конечно,  простое  копирование  не  подходило.  Время  зимнее.  Не  нырять  же  в  озеро  в  такую  погоду.  Да,  и  замков  людоедов  по  близости  не  наблюдалось.  Требовалась  творческая  переработка  всего  сценария.
                 Утихомирить  ревнивого  пса  большого  труда  не  составило.  Она  просто  объяснила  ему,  кто  ее  друг.  Имя  Бой  произвело  на  строптивого  фокса  необходимое  впечатление.  Он  тут  же  умолк.  Со  мной  все  складывалось  гораздо  хуже.  Продолжал  нести  несусветную  чушь  о  своих  путешествиях  и  экспедициях,  которые  навевали  скуку  на  всех.  Даже  вороны,  заслышав  мою  очередную  историю,  начинали  возмущенно  каркать  и  покидали  двор.
                 Ора  сокрушенно  вздыхала.  Как  сделать  героем  того,  кто,  если  в  чем  и  преуспел,  так  только  в  своем  занудстве.  Утешало  ее  то,  что  и  младший  сын  мельника  из  сказки  Перро  тоже  не  слыл  суперменом.  Вот  тут-то  и  произошла  та  самая  нештатная  ситуация,  в  возможность  которой  не  верила  даже  милиция.


«СОБАКА  БАСКРЕВИЛЕЙ  ИЛИ  О  ЧЕМ  УМОЛЧАЛ  ШЕРЛОК  ХОЛМС».

             Бой  и  Ора  совершали  традиционный  обход  нашего  полутемного  двора.  Я,понятно,  брал  на  измор  ворон  и  девушку  своими  "воспоминаниями".  Как  не  весть,  откуда  появились  две  довольно  массивные  фигуры.  
               Оба  мордоворота  не  были  местными.  Иначе  знали  бы  спокойствие,  чьей  территории  они  нарушили  своим  пьяными  воплями.  Две  одинокие  фигуры  на  лавочке  вызвали  у  них  бурный  поток  эмоций.  Хищники  учуяли  жертву.  В  природе,  дикой  природе  исход  подобной  встречи  ни  у  кого  не  вызвал  бы  сомнения.  Там  все  роли  расписаны  до  мельчайших  подробностей.  Недолгая  схватка,  агония,  кровавый  пир.
               Увы,  московский  дворик  не  джунгли.  Да,  и  занудство  еще  не  признак  трусости,  хотя  и  не  отличительная  черта  героя.  Короче,  настал  мой  час.  Самый  короткий  в  моей  жизни.  Я  продержался  ровно  две  минуты,  если  начать  отсчет  с  театрального  жеста  и  фразы,  которыми  постарался  убедить  незваных  гостей  оставить  нас  в  покое.  Они  озадачили  их,  не  больше,  чем  разговорчивый  тушканчик  льва.  Меня  повалили  на  землю  и  попытались  заставить  замолчать  с  помощью  ног,  обутых  в  валенки  и  калоши.
             Вы  не  поверите,  я  встал  и  даже  попытался  угрожать(!).  Это  еще  сильнее  разозлило  пришельцев.  Но,  повторяю,  время  было  зимнее.  И  ни  одна  из  сторон  не  могла  добиться  превосходства  над  противником.  Все  удары  приходились  в  подбитые  ватой  пальто.  У  меня  даже  возникло  некоторое  преимущество.  В  виде  неиссякаемого  словесного  потока.  Студент,  образованный  человек,  все-таки.  Ситуация  сложилась  бы  патовая,  если  не  Бой  с  Орой.
                 Представьте  себе,  неожиданно,  в  темноте  кто-то  положил  свои  руки  на  ваши  плечи.  Вы  оборачиваетесь  и  видите....  Понятно,  не  руки,  а  здоровенные  собачьи  лапы  сорок  пятого  размера,  да  еще  горящие  во  тьме  глаза....  Конан  Дойлу  это  удалось  описать  лучше,  так  что  перечитайте  "Собаку  Баскервилей".
               Англицкие  джентльмены,  естественно,  в  подобной  ситуации  отдавали  богу  душу,  хотя  мы  так  и  не  узнали  из  романа  всех  тонкостей  трагедии.  Полицейский  протокол,  дающий  полное  представление  о  том,  что  произошло  с  сэром  Чарльзом  Баскервилем,  автор,  видимо  опустил,  из-за  чрезмерных  натуралистических  подробностей.  И  был  прав.  Потому  что,  когда  вся  эта  сцена  случилась  на  наших  глазах….
                 То  есть  Бой  оперся  лапами  на  одного  из  пришлых  хулиганов,  а  тот  увидел...  Нет,  он  не  упал  замертво,  не  аристократ  ...  Но,  именно  тогда,  до  меня  и  дошла  вся  деликатность,  с  которой  Дойл  описал  происшедшее.  Представь  он  все,  как  есть,  то  есть,  было.  Ничего  кроме  брезгливого  отношения  к  семейству  Баскервилей  мы  бы  не  испытывали.  Точно  такого  же  отношения,  какое  сложилось,  после  описываемого  события,  к  нашему  милому  садику  у  всех  жильцов  дома,  старавшихся  проскочить  его,  как  можно,  быстрее,  зажав  нос  и  набрав  в  легкие,  как  можно  больше  воздуха.                  
                 Во  всем  можно  отыскать  свои  преимущества.  Пускай  дворик  стал  клоакой,  зато  наши  прогулки  растянулись  на  неопределенное  время.  Теперь  скучный,  надоедливый  спутник,  так  бесстрашно  вступивший  в  словесную  дуэль  с  пьяными  бандитами,  смотрелся  совсем  иначе.  Да,  и  с  мнением  собаки  Оры  тоже  следовало  считаться.  Уж  она-то  умела  выбирать  себе  друзей  и,  наверное,  «хозяев».


В  ОСАДЕ.

               На  свете  много  людей,  которые  постоянно  нуждаются  в  поддержке.  Где  бы  они  ни  были,  чтобы  ни  происходило,  рядом  с    ними  должен  находиться  все  тот  же  персонаж  сказки  Шарля  Перро,  кот  в  сапогах.  Уж  простите,  что  снова  помянул  этого  автора.  Но  вы  же  поняли,  с  кем  имеете  дело.  Поняло  это  и  армейское  начальство,  как  только  по  окончанию  университета,  я  отправился  исполнять  патриотический  долг.
                 В  одном  из  своих  рассказов,  мне  доводилось  обращаться  к  этой  специфической  теме.  Но  тогда,  совершенно  не  позволительным  образом,  я  забыл  сообщить.  Первый  год  службы  прошел  в  разлуке  с  Орой.  Человеку,  лишенному  тонкости  чувств  и  никогда  не  общавшемуся  с  существами  разумными,  читай  с  собаками,  трудно  понять  мое  состояние.  Но  хуже  всего  было  то,  что  на  временно  освободившуюся  вакансию  наставника  стали  претендовать  разные  там  командиры  и    замполиты.
                 Они  все,  как  один  носили  сапоги.  И  видимо,  полагали,  что,  уже  поэтому,  могут  мною  командовать,  наставлять,  учить  жизни.  Но  сапоги,  с  высокими  голенищами,  не  заменяют  мозгов  и  других  достоинств,  коими  обладали  и  тот  пресловутый  кот,  и  Ора.  Как  не  заменяло  их  печатное  издание,  в  которое  постоянно  тыкали  меня  носом,  утверждая,  будто  все  написанное  там  свято  для  любого  военного,  тем  более  офицера.  Я  так  и  не  запомнил  полное  название  этой  книги.  Кажется,  оно  начиналось  со  слова  «Устав»  и  почиталось  примерно  так  же,  как  сегодня  «Ветхий  Завет».
                   О  какой  замене  могла  идти  речь,  если  ни  один  из  претендентов  не  смог  ответить    на  самые  простейшие  из  вопросов.  Прибыв  в  часть,  я  пытался  выяснить  у  начальника  штаба.  Как  часто  в  офицерском  собрании  устраиваются  танцы?  И  много  ли  девушек  из  окрестных  городков  и  сел  приезжают  на  них?  Вместо  ответа,  он  почему-то  стал  названивать  в  округ  и  жаловаться  кому-то  на  свою  судьбу.  Постоянно  восклицая:  «За  что?  За  что?»    Да  и    в  этом  самом,  как  его,  «Уставе»  тоже    ни  единым  словом  не  упоминалось  об  интересующих  меня  предметах.  (Много-много  лет  спустя,  мой  сын,  начиная  служить  уже  в  израильской  армии,  задал  те  же  вопросы  своему  начальству.  И,  не  получив  на  них  вразумительных  ответов,  просто  сбежал  домой.  Родная  кровь,  общие  интересы).  
                 Отсутствие  Оры  сказывалось  буквально  во  всем.  Уже  после  первого  танцевального  вечера,  где  мой  успех  среди  местных  дам  не  вызывал  сомнения.  В  одном  из  темных  переулков  меня  поджидала  толпа  местных  завистников.  Они  пытались  втолковать,  что  новому  человеку  в  их  городке  следовало  бы  вести  себя  скромнее.  В  ответ  на  это,  я  продемонстрировал  несколько  новых,  неизвестных  им,  танцевальных  па  и  просил  объяснить,  что  в  них  такого  неприличного…  Нет,  жизнь  мне  сохранили,  и  ноги  не  переломали.  Но  будь  со  мной  Ора,  желательно  с  Боем,  следующие  несколько  дней  мне  не  пришлось  бы  носить  темные  солнечные  очки.
           О  службе  и  вспоминать  страшно.  Высший  командный  состав  не  терпел  неповиновению  приказам,  а  любые  намеки  младших  по  званию  в  свой  адрес  считали  не  иначе,  как  оскорблением.  Что  было  делать,  коли  все  мои  вопросы,  воспринимались  ими,  как    то  и  другое  одновременно.  
           Возьмем,  к  примеру,  выступление  командира  полка  перед  подчиненными.  Все  по  бумажке.  Скучно,  но  без  эксцессов.  Кто  ж  его  за  язык-то  тянул?  Ни  с  того  ни  с  сего,  взял  и  заявил,  летал,  мол,  на  всех  самолетах  отечественных  марок.  Понятно,  мне  интересно  стало.  Вот  и  спросил.    А  как  на  счет  иномарок?
                 Вроде,  безобидное  любопытство.  Откуда  мне  было  знать,  что  в  соседнем  городке  у  его  любовницы  припрятан  трофейный    «БМВ»,  на  котором  во  время  оккупации  исконных  российских  земель  Западной  Украины  ездил  сам  начальник  местного  гестапо.  Я,  точно  не  знал,  а  все  остальные  знали…  И  молчали.
               Понятно,  что  иначе  как  на  провокацию  мой  вопрос  не  тянул.  Ведь  не  своими  же  мозгами  этот  …  до  всего  додумался?  Ой,  копает  кто-то  в  округе  под  командира,  копает.

ДУРНАЯ  ПРИМЕТА.

               Все  складывалось  для  меня  самым  наихудшим  образом.  По  вечерам  носа  на  улицу  не  покажешь.  Ждет  толпа  ревнивых  местных  кавалеров.  Весь  командный  состав  обходит  стороной.  Даже  на  приветствия  не  отвечает.  Мало  ли  что  он  на  этот  раз  брякнет.  По  вечерам  в  офицерском  клубе  полное  уныние.  Опять  главный  танцор  не  пришел.      
               И  мне  было  совсем  невдомек,  что  в  далекой  Москве  грустила  Ора.  Грустила  и  всем  своим  видом  показывала,  что  без  «хозяина»,  то  есть  без  меня,  ей  не  жизнь.  Поэтому  в  один  прекрасный  день,  когда  на  вокзальной  площади  городка  военный  оркестр  играл  «Прощание  славянки»,  а  вся  невольно  уличенная  мной  в  различных  смертных  грехах  верхушка  полка  радостно  отбывала  куда-то  в  Забайкалье,  на  границу  с  Монголией.  От  греха  по  дальше.  К  платформе  подошел  пассажирский  состав.  И  из  него  на  перрон  выпрыгнуло  огненно-рыжее  существо.  Таких  собак  здесь  еще  не  видели.  Впрочем,  далеко  не  все  были  уверены,  что  это  собака.
                 Ора  что  есть  силы,  натягивала  поводок,  с  другой  стороны  за  который  держались  родители,  тоже  пожелавшие  навестить  родное  чадо.  Странные,  незнакомые  запахи  и  совершенно  одинаково  одетые  в  какую-то  безликую  форму  люди,  обескуражили  мою  собаку.  Но  уже  несколько  минут  спустя,  ей  удалось  разобраться,  кто  есть  кто.  Логика  Оры  была  проста.  Толстые,  обрюзгшие,  в  отглаженных  мундирах  и  с  густым  цветом  лица  военные,  что  находились  рядом  с  трибуной,  вряд  ли  могли  принадлежать  к  моими  товарищами.
           Зато  среди  худых,  в  поношенных  кителях  и  пузырящихся  на  коленках  брюках,  офицеров,  составлявших  каре,  поиск  мог  дать  несомненные  результаты.  Действительно,  я  стоял  в  первом  ряду.  Начальство  всегда  желало  не  упускать  меня  из  пределов  видимости.  Даже  после  того,  как  все  до  единого  командиры  подали  рапорт  о  переводе  в  любую  другую  часть  света,  по  дальше  от  места  настоящей  дислокации.  Для  своего  собственного  спокойствия  они  решили  проконтролировать  ситуацию  в  последний  раз.
             Армия  –  очень  консервативная  организация.  Положено,  например,  всем  носить  одежду  цвета  хаки.  И  все  носят  брюки  и  кителя  этого  цвета.  Не  положено  разговаривать,  обниматься  и  целоваться  в  строю,  и  все  стоят  по  стойке  смирно,  не  шелохнувшись.  Откуда  Ора  могла  это  знать?  Она  же  ни  читала,  этот,  как  его  «Устав…».
           Не  знала  и  то,  что  проводить  отъезжающий  в  едином  порыве  комсостав  прибыл  из  центра  сам  командующий.  Известный  грубиян,  скандалист  и  вообще  тип  с  чрезвычайно  неуравновешенной  психикой.  Он  как  раз  в  этот  момент  произносил  такую  же  бесцветную,  как  наши  одеяния,  речь.
             Вряд  ли  кто-нибудь  вспомнил  эту  торжественную  рутину  уже  через  день  другой.  Если  бы  Ора  не  учуяла  меня.  Поэтому  офицер,  стоявший  в  первом  ряду  и  лобызавшийся  на  виду  всего  генералитета  с  ярко-рыжей  собакой,  остался  в  памяти  надолго.  Особенно  в  памяти  отъезжавших.
           Командиры  поступили  мудро,  попросив  направить  их  для  продолжения  службы  в  столь  отдаленные  края.  После  происшедшего  на  привокзальной  площади,  они  все  равно  бы  очутились  там,  куда,  как  говорится,  Макар  телят  не  гонял.  И  единственным  местом,  где  скотинка  этого  небезызвестного  Макара  еще  не  паслась,  была  забайкальская  тайга.
             Не  хочу,  чтобы  вы  терялись  в  догадках.  Меня  не  отправили  на  гаубвахту.  С  этого  момента,  ну  с  того  самого,  когда  оратора  на  трибуне  хватил  нешуточный  апоплексический  удар.  Офицер  с  рыжей  собакой  на  поводке  стал  в  гарнизоне  чем-то  вроде  «белой  дамы»,  приведения,  встреча  с  которым  не  предвещало  ничего  хорошего.  Стоило  нам  выйти  на  очередную  прогулку,  и  всех  старших  офицеров,  начиная  с  майора,  словно  ветром  выдувало  из  близлежащих  улиц.  Да,  и  письма,  приходившие  от  добровольных  изгнанников  с  далеких  рубежей  нашей  родины,  не  вселяли  оптимизма.
             Понятно,  с  приездом  Оры  закончилось  и  мое  затворничество.  Местное  собачье  племя  безоговорочно  признало  ее  своим  лидером.  И  потому  очень  строго  следило,  кто  и  как  смотрит  на  «хозяина».  Еще  попадались  незадачливые  хулиганы,  пытавшиеся  встать  на  моем  пути  в  офицерский  клуб.  Но  после  двухчасового  марафона,  который  не  всегда  спасал  их  от  преследования  собачьей  своры,  даже  они  изменили  своим  привычкам.
Ну,  а  местные  дамы…  Ора  всегда  была  терпима  к  моим  слабостям,  но  при  этом  резко  возражала  против  любых  проявлений  безнравственного  поведения.
             Скажем,    приглашения  на  чай  после  очередного  бала  она  еще  допускала.  А  вот  предложения  поселиться  у  приглашающей  стороны  отвергала  с  порога.  В  офицерском  общежитии  тоже  неплохие  условия.                        
               Опять,  который  раз,  мы,  как  будто  бы,  приближаемся  к  счастливой  развязке  описываемых  событий.  Два  тонко  чувствующих  существа  снова  вместе.  Все  проблемы  позади….  О  мечты,  о  иллюзии!
             Отпали  прежние,  возникли  новые.  Жизнь  –  вообще  непрерывающаяся  цепь  проблем  и  обстоятельств,  которые  приходится  преодолевать.  Уехало  в  далекие  далека  одно  начальство,  появилось  другое.  Между  прочим,  ничуть  не  понятливее  старого.  Первым  делом  вновь  прибывший  командир  приказал  очистить  офицерское  общежитие  от  всех  посторонних  лиц.  Подразумевал-то  он  Ору.  Но  оказалось,  что  ни  один  я  столь  гостеприимный  хозяин.  Нет,  собака  на  все  здание  была  одна.  А  вот  заезжих  и  отставших  от  поезда  девиц  набралась  целая  рота.  Слезы,  обмороки,  клятвы.  Весь  вокзал  завален  чемоданами  и  тюками.
             Среди  местного  населения  поговаривали,  что  подобные  приказы  и  вызвали  в  свое  время    вероломное  нападение  фашисткой  Германии    на  Советский  Союз.  Все  занимались  переездом.  И  боеспособность  наших  частей  оказалась  хуже  некуда.  Короче,  такой  приказ  -  ДУРНАЯ  ПРИМЕТА.

ПАНЫ  ВЕРНУЛИСЬ!!!

               В  конце  концов,  поезд  пришел.  Девушки  отбыли  в  другие  гарнизоны.  А  нам-то  с  Орой  куда  деваться?  Не  то  чтобы  выбора  совсем  не  было.  Приглашения  партнерш  по  танцам,  конечно,  еще  оставались  в  силе.  Но  нравственная  сторона  подобного  переселения  ставила  непреодолимую  преграду  на  пути  его  осуществления.  Оставалось  только  соорудить  шалаш  и  поселиться  в  лесу.
               Право,  этим  начальникам  не  угодишь.  Как  только  они  узнали,  что  неподалеку  от  воинской  части  стоит  вигвам,  а  в  этом  самом  вигваме  в  обществе  собаки  живет  их  подчиненный,  тут  же  созвали  суд  офицерской  чести.  Видишь  ли,  оказалось,  что,  проживая  в  лесу,  я  тем  самым  покрыл  несмываемым  позором  честь  мундира.  Ей-ей,  младенцы.  Истории  партии,  будто  не  читали.  Пришлось  возразить:  «А,  если  бы  я  жил,  как  Ильич,  в  Разливе,  на    финской  границе?»  И,  помнится,  добавил  что-то  про  троцкиста  Григория  Зиновьева.  В  смысле,  что  общество  Оры,  не  идет  ни  в  какое  сравнение  с  разлагающим  влиянием  этого  убийцы  и  предателя,  на  вождя  мирового  пролетариата.  
             Уже  сколько  раз  меня  выручало  знание  истории  нашей  партии.  Вот  и  в  этот  раз  обсуждения  решили  перенести.  Тем  более,  что  с  председателем  суда,  новым  командиром  полка,  сообразившем,  что  не  всякое  повышение  в  должности  есть  продвижение  по  службе,  случился  легкий  припадок.
             Вы,  уже,  наверное,  догадались.  Слушания  так  и  не  возобновились.  К  тому  же,  вскоре  все  подразделения  нашего  округа,  неожиданно,  перевели  на  военное  положение.  Дело  не  шуточное.  Разведка  доложила.  В  лесах  снова  появились  отряды  националистов-повстанцев.  Объявили  комендантский  час.  По  городку  стали  разъезжать  вооруженные  до  зубов  патрули.  У  начальства  появилась  надежда,  что  первой  жертвой  «лесных  братьев»  стану  я.  И  это  подняло  у  них  настроение.
               Откроюсь  вам,  как  на  духу.  Я  знал,  откуда  ползут  слухи.  Мой  шалаш  вызвал  поток  эмоций  не  только  у  армейского  начальства.  Местные  жители….  О,  они  еще  многое  помнили….  И  появление  военного  среди  лесных  чащоб  всколыхнуло  историческую  память.  Тем  более  условия  проживания  несколько  стушевали  знаки  отличия  на  пагонах  и  петлицах.
Ко  мне  стали  стекаться  делегации  со  всех  окрестных  деревень.  Что  называется  конно,  людно  и  оружно.  Приносили  провиант,  новое  обмундирование,  совершенно  не  похожее  на  то,  что  получил  на  армейском  складе.  А  восьмиугольная  польская  конфедератка  времен  маршала  Пилсудского  привела  меня  в  полный  восторг.  Непременно  следовало  сфотографироваться  в  ней  на  память  вместе  с  Орой.
               Вот,  выбрав  свободное  от  службы  время,  я  облачился  в  новую  форму  и  вышел  в  город.  Путь  до  фотоателье  оказался  нелегок.  Увидев  польского  офицера,  улана  времен  освободительного  рейда  Первой  конной  армии  Буденного,    местные  жители  высыпали  на  улицу,  размахивая  бело-красными  флагами.  Мужчины  снимали  шапки,  а  женщины  радостно  махали  платочками.  ПАНЫ  ВЕРНУЛИСЬ!!!  Ора  гордо  подняла  голову.  Какой  женщине  не  лестно  оказаться  в  компании  такого  красавца  военного.  
               По  дороге  встретился  и  вооруженный  патруль,  но  он  тут  же  сдался  в  плен,  хотя  его  об  этом  никто  и  не  просил.  На  центральной  площади  успели  сменить  не  только  флаги,  но  и  вывесить  новые  таблички.  Вам,  наверное,  не  нужно  объяснять,  чье  имя  было  выгравировано  на  них.  Да  они  узнали  своего  героя.  Более  того,  подобострастно  уверяли,  что  давно  поняли:  пан  офицер  из  благородного  сословия,  а  не  из  каких-то  там  москалей.  Он  так  танцует!  У  него  такая  гарная  собака!  Что  ж  пришлось  проявить  снисходительность  и  мне.  Как-то  не  удобно  стало  напоминать  про  первые  встречи  с  их  парубками.                  
             Фотографии  получились  удачные.  Я  и  Ора.  Я  на  трибуне  и  во  главе  колонны  (вместе  с  Орой).  Я  и  Ора  принимаем  капитуляцию  и  ключи  от  города.  Тематические  вышли  снимки.  А  когда  их  опубликовали  в  прессе….  Мое  начальство  стало  завидовать  своим  предшественникам,  благополучно  скрывшимся  в  далеком  Забайкалье.  Не  долго  оно  завидовало.  Минуя  торжественные  проводы,  с  некоторых  пор  они  стали  плохой  приметой,  в  тайне  от  меня,  часть  погрузили  на  платформы  и  отправили  на  восток,  Дальний  Восток.

УЙМИСЬ  ГРУСТЬ!  УЙМИСЬ!
           
           Воспоминания  о  военной  службе  долго  будоражили  мою  память.  Вам  не  надо  уже  объяснять  почему.  Все-таки  не  каждому  человеку  удалось  пережить  такие  взлеты  судьбы  и  совершить  столько  подвигов  на  благо  отечества.  Это  и  было  отмечено  в  приказе,  который  вестовой  доставил  прямо  к  моему  вигваму.  Хороший  парень.  Славно  мы  с  ним  отметили  мое  повышение  в  звании  (аж  до  капитана).  Так  и  заявились  в  штаб  округа,  что  был  в  городе  Львове.  Он  в  подаренной  мной  конфедератке,  Ора  в  моей  фуражке.  Ну,  а  сам-то  я  был  так  рад,  что  изображал  Ору.  Стоял  на  четвереньках  с  умным  видом.
         Новый  командующий  в  общем-то  не  растерялся.  Начальники,  они  тоже  иногда  усваивают  уроки,  которые  преподносит  им  жизнь.  Просто  выдал  необходимые  документы  и  лично  проследил,  чтобы  нас  троих  погрузили  на  поезд,  сообщив,  что  с  этого  момента  меня,  согласно  описи  (одна  собака,  один  вестовой),  передают  с  рук  на  руки  Академии  наук  СССР.  Наверное,  махнулись,  не  глядя.    Пожелал  счастливого  пути  сопровождавшей  нас  охране  и  быстро  отбыл  на  какое-то  совещание.
             Москва  встретила  нас  оскорбительным  равнодушием.  То,  что  на  Западной  Украине  поднимало  бурю  восторгов,  здесь  не  вызывало  никаких  эмоций.  Бездушные  бюрократы  смотрели  на  мир  круглыми  не  мигающими  глазами.  Рассказы  об  армейских  похождениях  воспринимались,  как  что-то  неприличное  и  неуместное  для  аспиранта,  будущего  ученого.  Да,  что  там,  на  простое  пожелание  «приятного  аппетита»  одна  высоконаучная  дама  отреагировала  львиным  рыком.  Видано  ли,  чтобы  этот  нечестивец  посмел  прервать  своими  глупостями  ее  полуденное  пиршество.
               Наверное,  нечто  подобное  Наполеон  испытал  после  первой  итальянской  компании.  Когда  приехал  в  Париж.  Там,  на  далеких  Аппенинах,  он  слыл  героем,  богом  войны.    Здесь  единицей  в  штатном  расписании.  Поэтому  и  сбежал  в  Египет  от  всех  этих  чинуш.
               Он  в  Египет,  а  я  на  Васюганские  болота.  Для  тех,  у  кого  нелады  с  географией,  уточню.  Самые  большие  болота  в  мире.  Мой  выбор  оказался  лучше.  Наполеона  встретили:  пустыня,  самумы,  бедуины  и  мамелюки,  а  на  море  адмирал  Нельсон  со  своими  кораблями.  И  все  хотели  его  погибели.
             А  между  Обью  и  Иртышем,  в  моем  Васюганье,  меня  ожидали:  тишь,  благодать,  грибы,  ягоды.  И  лишь  одни  комары  и  мухи,  правда,  стоившие  всех  помянутых  казней  египетских,  отравляли  наше  существование.  Попили  они  нашей  кровушки.  Но  и  я  не  остался  в  долгу.  Вспомнил,  и  ославил  их  на  весь  мир  в  своих  разоблачениях.  Большие,  правда,  неприятности  заработал.
             Уже  тогда  никто  не  хотел  верить,  что  мухи,  например,  способны  сожрать  целого  лося.  Местный  егерь,  тот  вообще  на  нас  в  суд  подал.  Тогда-то  я  всю  правду  и  выложил.  Сослался  на  великого  естествоиспытателя  Карла  Линнея.  Он  еще  в  девятнадцатом  веке  держался    того  же  мнения:  «Три  мухи  съедают  труп  лошади  быстрее  льва».  А  на  болоте  их  видимо,  не  видимо.  Ора  подтвердила.  Бывший  же  вестовой  божился  и  клялся  на  своем  тяжелом  галицийском  наречии,  что  в  глаза  не  видел  сохатого.  Не  успел  увидеть.  Мухи  расправились  с  бедным  животным  в  считанные  минуты.
             Мои  признания  столь  ошеломили  судью  и  народных  заседателей,  что  они  потребовали  немедленной  эвакуации  всего  населения  с  этих  самых  болот.  Но  мы  отказались.  Не  подобает  ученому  и  офицеру  бежать  от  опасностей.  Истина,  она  дороже  жизни.  Исследования  продолжались.  Птицы  больше  не  щебетали  на  деревьях.  Звери  не  бегали  по  болотам.  Только  мы  с  Орой  ходили  по  грибы,  да  по  ягоды.  Делали  необходимые  заготовки  на  зиму.  Вестовой  ловил  рыбу  и  солил  ее  в  бочках.  
             К  нашему  отъезду  в  некогда  обильном  Васюганье  остался  лишь  мох.  Егерь  плакал,  проклинал  свою  судьбу  и  нас  вместе  с  нею.  Мы  ж,  как  могли,    утешали  его.  Я  обещал,  что  поведаю  людям  о  кровожадности  этих  насекомых,  этих  ничтожеств,  опустошивших  край.  И,  спустя  несколько  лет,  рассказал  о  них  российскому  читателю,  а  позже  перебравшись  на  берега  Средиземного  моря  и  всей  мировой  общественности.  Опять  не  поверили.
Напрасно.  Если  вам  довелось  читать  мои  откровения  в  израильской  газете  «Сенсации»  и  других  публикациях,  помните  там  все  от  первого  до  последнего  слова,  ПРАВДА.
             Опять  забегаю  вперед.  И  даже  перескакиваю  из  одного  рассказа  в  другой.
Не  беда.  Жизнь  то  одна.  Короче,  прибыли  в  суетливую  и  самодовольную  Москву.  Вестового  с  бочками  тут  же  перегрузили  на  поезд,  идущий  в  Карпаты.  Велел  кланяться  командующему  округом  и  передать  лосиной  печенки.  Ну,  той,  что  мухи  сожрать  не  успели.  Деликатес  все-таки.      
               Вот  мы  и  вернулись  домой.  В  наш  двор.  Там  мало,  что  изменилось.
Все  такой  же  сырой  и  пустой.  Даже  еще  более  пустой,  чем  раньше.  Девушка  с  волнующими  воображение  волосами  куда-то  уехала.  И  теперь,  чтобы  освежить  воспоминания  студенческих  лет,  приходилось  отыскивать  кинотеатры,  где  шли  повторные  показы  старого  французского  фильма  и  слушать  музыку  Мишеля  Леграна.      

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501710
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 28.05.2014

Кругом бедлам… (20) .

Есть  Франция,  Италия...  Европа,  
Дожди  зимой,  сплин,  кашель  и  скепсИс,
И  без  излишнего  понятно  трепа,
Тепло  ушло  на  юг,  где  веет  нежный  бриз.

Там  Африка,  пустыня  Калахари
Массаев  танцы,  смех  гиен  и  вой,
Здесь  не  услышишь  скрипку  Страдивари…
Ну,  что  пока  не  хочется  домой?

А  если  НЕТ,  тогда  в  безумной  скачке
Вперед  и  вдаль,  где  урагана  стон,
Бушует  море,  вас  мутит  от  качки,
На  суше  дикари  и  ждет  полон.  

Здесь  трудно  спать,  даю  вам,  слово  Чести!
Какой  там  отдых,  тянет  к  небесам...
В  них  дикий  смерч,  гроза,  как  пламя  мести,
А  глянешь  вниз  и  там...  ОДИН  БЕДЛАМ.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501709
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 28.05.2014

Женюсь! Женюсь!

           «Какие  могут  быть  игрушки,  и  буду,  счастлив  я  вполне,  но  вы,  но  вы  мои  вчерашние  подружки  напрасно  плачете  по  мне…».  Хорошая,  очень  хорошая  песня.  А  когда  ее  исполнял  Андрей  Миронов,  пробирало  аж  до  самых  костей.  Глаза  увлажнялись,  и  жениться  хотелось  еще  сильнее.  Хотя  бывало,  что  и  не  на  ком.
             Вообще,  матримониальные  поползновения  проявились  у  меня  рано.  Лет  с  шести.  Уж  не  помню  почему.  И  кто  стал  объектом  моих  грез.  Но  желание  бросить  к  чьим-либо  ногам  свое  разбитое  сердце  безмерно  усиливалось  с  возрастом.  Хочу  и  все  тут.
         Вряд  ли  я  подозревал  о  тех  обязанностях,  которые  должны  лечь,  хотя  бы  формально,  на  плечи  женатого  мужчины.  Но  и  дети,  мечтавшие  стать  космонавтами,  моряками  или  полярниками  не  особенно  утруждались  изучением  географии,  техники  и  прочих    необходимых  для  этого  премудростей.  О  трудностях  выбранной  профессии  они  просто  не  задумывались.  В  моем  же  случае  все  казалось  простым  и  достижимым.  Вот  только  желающих  свить  со  мной  семейное  гнездышко,  почему-то  не  находилось.  Да  и  в  ЗАГСе  не  расписывали.  Так  что  с  того?  Хотение  становилось  лишь  сильнее.
           А  этого  было  вполне  достаточно,  чтобы  продолжать  свои  попытки  обрести  покой  и  счастье.  К  сожалению,  познавать  жизнь  я  начал  не  стой  книги.  Прочитал  «Три  мушкетера».  Замечательный  роман.  Только  вот  семейная  жизнь  всех  его  героев  не  сложилась.  Ну,  помните.  Королева,  жена  Людовика    Тринадцатого,  флиртовала  с  герцогом  Бэкингемом,  Д  Артаньян  волочился  за  женой  трактирщика  Бонасье,  Арамис  вел  безнравственную  жизнь,  а  про  Атоса  с  Миледи  вообще  вспоминать  страшно.  Пьянство,  разврат,  предательство  и,  как  полагается,  заслуженная  расплата.  Эшафот.
             Но  почему-то  мне  это  очень  понравилось.  Уроков  из  сего  поучительного  произведения  я  не  извлек  никаких.    Наоборот,  даже  старался  подражать  некоторым  из  персонажей.  Драться  на  дуэлях,  конечно,  не  приходилось.  Хотя  и  без  них  доставалось,  мало  не  покажется.  Постоянно  разбитый  нос,  не  переходящие  синяки,  царапины  и  никакого  уважения  со  стороны  дам,  из-за  которых  все  это  случалось.  Времена  не  те.  Но  попытки  отдаться  без  остатка  объектам  свого  обожания  не  прекращались.  Безуспешные  попытки.
             Теперь  вам  понятны  мои  проблемы.  Так  сказать,  их  общая  канва.  А  чтобы  перейти  к  частностям,  надо  решить,  в  каком  порядке  их  излагать.
               Скажем,  вы  –  человек  серьезный,  начальник,  да  к  тому  же  мужчина.  Семья,  дети  и  уже  устали  выслушивать  излияния  моей  души.  Так  заткните  свои  уши,  и  не  попадайтесь  мне  на  глаза.  Из-за  таких,  как  вы,  у  меня  в  жизни  одни  неприятности.
                 Совсем  другое  дело,  если  вы  женщина.  Здесь  семья,  работа  уже  не  имеют  никакого  значения.  Понятно,  все,  что  мужики  -  зануды  называют  вашими  недостатками  –  лишь  их  извращенный  взгляд  на  действительность.
Прежде  всего,  предложите  им  сделать  то  же,  что  и  я  абзацем  выше.  Можете  добавить  и  от  себя.  Вам  воображения  не  занимать.
                 Теперь  же,  когда  мы  остались  наедине,  попробуем  набросать  план  дальнейшей  беседы.  
                 Разместить  все  происшествия  в  алфавитном  порядке?  Плохая  идея.
Что  в  имени  твоем?
                 Расставить  особ,  с  которыми  меня  свела  жизнь,  по  темпераменту?  Эклектика.  Вам  ли  не  знать  женскую  душу?
               Внешность?  Красота  неповторима  и  не  терпит  сравнений.
               Увы,  остается  обратиться  к  старому  испытанному  способу.  Вспомнить,  когда  и  как  мысль  о  женитьбе  стала  овладевать  мной.
                 
УЛИЦА  ИЗВОЗНАЯ,  ДОМ  19.

                   Именно  здесь  все  и  начиналось.  Кирпичный  дом,  окруженный  бараками.  Тесный  дворик.  Шпана,  хулиганы,  пьяницы  забивают  «козла»  с  утра  до  вечера.  И  два  мальчика,  пятиклассника.  Один  сын  отставного  генерала.  Его  опекает  няня-гувернантка.  Другой  –  это  я.  За  мной  из  окна  пятого  этажа  изредка  следят  родители.  Нужно  время  от  времени  подавать  голос.  Мол,  все  в  порядке,  ребенок  цел.
                   Мы,  в  общем-то,  не  друзья.  А  так  отщепенцы.  Пролетариат  нас  не  признает.  Шаг  в  сторону,  попытка  к  общению,  и  тут  же  жесткий  ответ  классово  чуждому  элементу,  то  есть  нам.  Хорошо,  если  словами.
                   Опасность  не  сблизила  нас.  Он  –  маменькин  сынок,  даже  по  моим  понятиям.  Я,  хоть  и  не  хулиган,  но  по-французски  ни  бум-бум,  бабочек  не  коллекционирую  (жалко  протыкать  их  иголками).  И  потому  все  не  истраченные  чувства  пришлось  отдать    девочкам.
                   Мне  уже  где-то  приходилось  говорить,  что  женщины  демократичнее  и    либеральнее  мужчин.  А  уж  мужчин-пролетариев  и  подавно.  Именно,  потому  наше  внимание,  без  тени  издевки  и  насилия,  восприняли  благожелательно.
                   Когда  не  пытаешься  доказывать  свое  мнимое  превосходство,  начинаешь  многое  замечать.  Например,  голова  –  это  не  просто  одна  из  оконечностей  туловища.  На  ней  можно  соорудить  красивую  прическу.  Нос    не  всегда  «рубильник».  Случается,  просто  маленький  аккуратненький  носик.  Глаза,  так  живо  отражающие  испуг,  радость,  признательность,  способные  неожиданно  наполняться  слезами,  переворачивающими  всю  душу….  Голубые  и  черные,  зеленые  и  карие….  Здесь  уж  вы  сами  придумайте  что-нибудь  для  сравнения.  У  меня  просто  не  хватает  слов.  А  такое  случается  не  часто.
                   Генеральский  сынок  обошел  меня  уже  на  первом  же  круге.  Французская  речь,  воспитание,  как  все  поверхностное  и  легковесное,  вскружили  головки    обитательницам  нашего  сада.  
                   Ну,  а  я?  Кому  интересны  фантастические  истории  из  «Библиотеки  Приключений».  Луи  Буссенар,  Александр  Дюма,  Стивенсон….  Графы,  маркизы,  охотники  на  львов….    Слишком  не  реально  для  женского  практического  взгляда  на  жизнь.    Мой  соперник  подобных  книг  не  читал.  Гувернантка  запрещала.  Рано  еще  посвящать  ребенка  в  эти  ужасы.  Для  не  окрепшей  души  специально  подбиралась  нейтральная  литература,  без  сцен  насилия  и  человеческих  переживаний.  Где  они  находили  такую  преснятину,  ума  не  приложу.
                     Сообразив,  что  и  мне  пора  приобщаться  к  более  важным  проблемам,  я  открыл  томик  Александра  Сергеевича  Пушкина.  Разные  там  мелкие  стишки  показались  не  серьезными.  А  вот  большая  поэма  "Гавриилиада"  живо  привлекла  внимание.  Можно  сказать,  открыла  глаза  на  некоторые  еще  мало  знакомые  стороны  жизни.
                     Мальчик  с  томиком  Пушкина  под  мышкой  всегда  вызывает  умиление  у  взрослых.  Вот  и  гувернантка  похвалила  меня  и  даже  поставила  в  пример  своему  подопечному.  В  это  время  во  двор  вышел  папаша-генерал.  Рявкнул  что-то  одобрительное  в  мой  адрес  и  пожелал  послушать  классику.
                       Отказаться  невозможно.  Ну,  я  и  продекламировал  им  то,  что  так  глубоко  запало  в  душу.  О  томлении  молодой  Марии,  ее  встрече  со    змием  искусителем,  о  вовремя  подоспевшем  архангеле  Гаврииле.  И  чем  дальше  читал,  тем  больше  увлекался.  Наверное,  самого  Пушкина,  выступавшего    перед  поэтом  Державиным,  не  охватывало  такое  воодушевление.  Мой  голос  гремел  на  весь  двор.  Жестикуляция  позволяла  слушателям  еще  глубже  воспринять  смысл  происходящего  между  героями  поэмы.
                   И  они,  слушатели,  восприняли.  Гувернантка,  старая  высохшая  кляча,  неожиданно  похорошела.  Глаза  заблестели,  впалые  щеки,  шея,  дальше  было  не  разглядеть,  покрылись  все  набирающим  густоту  румянцем.  Она  как-то  странно  посмотрела  на  генерала,  и  уже  сделала  шаг  в  его  сторону.  Но  многоопытный  военный,  даром,  что  генерал,  быстро  оценил  ситуацию.    Привычным  движением  вставил  обойму  в  наградной  пистолет.  (Он  затем  и  вышел  на  улицу,  чтобы  разобрать  и  почистить  оружие).  Проворно  увернулся  от  теряющей  над  собой  контроль  женщины….
               Сцену  безуспешного  преследования  описывать  не  буду.    В  галифе  и  в  тапочках  на  босую  ногу  быстро  не  побегаешь,  через  заборы  не  попрыгаешь.    К  тому  же,  хулиганы  и  пьяницы  неожиданно  стали  на  мою  сторону.  Простой  народ  всегда  уважал  Пушкина.  В  отличие  от  всяких  там  царедворцев  и  прочей  публики,  толпившейся  у  трона.  А  генерал,  по  чину,  был  все-таки  ближе  к  недоброжелателям  поэта.
                 Мой  же  приятель-соперник  покраснел  от  макушки  до  пяток.  Натуральный  вареный  рак.    На  лице  отобразилось    неописуемое  блаженство.  Он,  несмотря  на  старания  воспитателей,  понял  все.  Что  и  говорить,  перед  правдой  жизни  не  устоят  никакие  искусственные  преграды.            
                   С  того  памятного  события  двор  преобразился.  Выражаясь    современным  языком,  былая  много  полярность  перестала  существовать.  Мир  в  нашем  микрорайоне  стал  однополярным.  И  этим  полюсом,  объединившим  любителей  домино  и  дешевого  портвейна,  с,  так  сказать,  интеллектуальной  элитой,  был  я.  Декламации  уже  помянутого  произведения  великого  Пушкина,  дополненные  другими  не  менее  значимыми  стихотворениями  Михаила  Юрьевича  Лермонтова,  историями  из  «Декамерона»  Джованни  Боккаччо,  проходили  в  полной  тишине.  Ни  тебе  пьяных  криков,  ругани,  детского  визга.  Все,  затаив  дыхание,  внимали  классике.
                 Только  во  время  кратких  перерывов,  когда  у  меня  пересыхало  во  рту  от  постоянного  чтения  вслух,  слышалось    учащенное  дыхание  возбужденной  публики.  Время  от  времени,  как  бы  невзначай,    мимо  пробегал  генеральский  сынок.  Его  занятия  спортом  могли  обмануть,  разве  что  размечтавшуюся  гувернантку.  Делая  круги  по  саду,  он  все  время  приближался  к  импровизированной  сцене.  Девочки,  так  же  выбирали  места  по  удобнее.  Не  слишком  далеко  от  рассказчика.  И  по  взволнованным  лицам  было  видно:  ни  одно  слово  не  пролетает  мимо  их  ушей.
                 Неважно,  как  выглядит  Казанова,  он  всегда  желанен  в  женском  обществе.  Ну,  хотя  бы  потому,  что  с  ним  не  скучно.  Да,  и  о  чем  печалиться,  когда  мир  дворика  на  улице  Извозной,  вдруг  расцвечивается  пикантными  событиями  из  легкомысленной  итальянской  жизни.  Или  историями  из  многотомного  издания  (для  взрослых)  «Тысяча  и  одной  ночи».  Выгодно  отличавшихся  от  рассказов  о  подвигах  пионеров-партизан,  которыми  забивали  голову  подрастающему  поколению  в  школе.  И,  как-то    незаметно,  Казанова  становится  «своим  парнем»,  вернее  даже  подружкой,  которой  можно  поведать  все  секреты  и  переживания.  При  нем  не  стесняются,  ему  доверяют.
                 Вот  я  и  оказался  тем  самым  хранилищем,  «дуплом»,  владельцем  самых  сокровенных  тайн  нашего  двора.  Всех  это  устраивало.  Всех,  кроме  меня.  То  же  ведь  не  бревно  бесчувственное.  Как  не  растаять,  не  поддаться  обаянию,  когда  на  тебя  устремлен  такой  открытый  взволнованный  взгляд,  когда  все  сказанное,  сказанное  шепотом,  предназначено  только  тебе  одному.
             Секреты  и  проблемы  случались  разные.  Беда  состояла  в  том,  что  ко  мне  они  не  имели  ни  малейшего  отношения.  Признания,  чувства  моих  доверительниц  оказались  совсем  не  детские.  Даже  этот  противный  генеральский  сынок  вызывал  у  некоторых  из  них  вожделение  и  симпатии.
                 Ну,  а  кому  в  голову  придет  испытывать  нечто  подобное  к  говорящему  почтовому  ящику?
                     «Мертвая  зыбь»,  как  говорят  моряки,  продолжалась  до  того  момента,  пока  во  дворе  не  появился  ангел,  АНГЕЛ.  Крыльев  у  него,  точнее  у  нее  не  было.  Зато  все  остальные,  необходимые  небожителям  аксессуары  присутствовали  с  избытком.  Пепельно-белая  копна  волос,  глаза  чистый  аквамарин.  Голос,  заставлявший  умолкнуть  даже  пернатых,  дабы  не  омрачить  своим  щебетанием  сладостные  переливы,  вызывающие  трепет  все  мужского  окружения.
                     Ангелы  обычно  бесчувственные  существа.  Но  в  те  атеистические  времена,  кто  об  этом  подозревал.  Особенно,  если  тебя  встречают  сверкающей  улыбкой,  нетерпеливыми,  манящими  жестами  и  совершенными,  будоражащими  воображение  и  все  твое  существо  интонациями.
                     Гипноз,  зомбирование,  называйте,  как  хотите,  продолжалось  до  того  самого  момента,  когда  вы  хотели  излить  свои  ответные  чувства,  словами  и  жестами.  Вот  здесь-то  и  обнаруживалось:  все  это  предназначено  не  вам.  Вообще  никому.  Мона  Лиза  на  картине  Леонардо  да  Винчи  тоже  улыбается,  но  смешно  принимать  это  на  свой  счет.  Правда,  есть  некоторые  различия  между  живым  человеком  и  изображением  на  холсте.  Как  я  думал.  И,  вероятно,  ошибался.      
                       Несколько  бесплодных  попыток  очаровать  небо  жительницу  закончились  оглушительным  провалом.  Она  снисходительно  выслушала  отрывки  из  самых  сокровенных  сочинений  античных  авторов.  «Золотой  осел»  Апулея  заставил  ее  сладостно  зевнуть.  «Дафнис  и  Хлоя»  Лонга  усыпили  окончательно.  Ничего  более  сильнодействующего  и  откровенного  в  литературной  продукции  того    времени  казалось  найти  невозможно.  Разве,  что  рисунки  и  надписи  на  заборах.  Но  они  находились,  так  сказать,  за  пределами  добра  и  зла.
                     Видя  мою  растерянность,  Ангел  нежно  улыбнулся.  На  щечках  обозначились  ямочки.  А  затем  полилась  музыка  сфер.  Она  сама  решила  удивить  меня  и  всех  обитателей  двора  своей  начитанностью  и  способностями  к  декламации.  Так  и  начала:
                       
                                                                                   В  Замоскворечье,  на  Полянке
                                                                                   Стоял  домишко  в  два  окна.
                                                                                     Принадлежал  тот  дом  мещанке
                                                                                     Матрене  Марковне,  она….      
             
               Чтобы  освежить  в  памяти,  чем  занималась  Матрена  Марковна,  и  к  чему  это  привело,  перечитайте  известное  произведение  Ивана  Баркова  про  Луку.  Помню,  как  сейчас,  для  нас  эта  история  стала  чем-то  вроде  откровений,  полученных  на  горе  Синай.  И  от  такой  откровенности  пролетарии  оцепенели,  а  затем  покраснели.  Да  так,  что  румянец  недавно  помянутой  гувернантки  сошел  бы  на  их  фоне  за  болезненную  бледность.  Генеральский  сынок  застыл  на  месте,  как  бы  повиснув  в  воздухе.  Девицы,  дослушав  до  конца  и  узнав  о  печальной  участи  героев  поэмы,  в  ужасе  разбежались.  Сама  же  небо  жительница  окинула  слушателей  презрительным  взглядом,  пожала  плечиками  и  удалилась,  поражаясь  нашему  бескультурью.  Ну,  а  я  понял,  что  лозунг,  висевший  над  входом  в  школу  и  призывавший  «Учиться,  учиться  и  еще  раз  учиться»,  совсем  не  пустые  слова.        
                 Понятно,  сделать  предложение  или  просто  отдать  свое  сердце  Ангелу  после  случившегося  не  представлялось  возможным.  Конфликт  культур  и  цивилизаций,  он,  знаете  ли,  трудно  преодолим.  Да,  и,  судя  по  интересу  к  поэзии  русского  ренессанса,  эта  часть  человеческой  натуры  привлекала  ее  меньше  всего.

ГУСАР-ДЕВИЦЫ  ИЛИ  УЛИЦА  БЕГОВАЯ.

           И,  тем  не  менее,  сила  моих  чувств  нарастала  непропорционально  возмужанию.  Вы,  наверное,  слышали  про  всякие  там  гормоны,  переходный  возраст.  Спорить  не  стану.  У  кого  другого  может  с  этого  и  начиналось.  У  меня  все  шло  от  душевного  порыва.  А  он,  этот  порыв,  возник  от  прочтения  уже  помянутых  "Трех  мушкетеров".  Вряд  ли  физиология  и  литература  настолько  взаимозависимы.  
           Своему  же  идеалу  надо  соответствовать.  Ну,  основы  рукопашного  боя,  как  вы  знаете,  удалось  освоить  уже  в  раннем  возрасте.  А  вот  верховой  езде    еще  следовало  учиться.  То  было  не  простое  подражание  героям  романа.  Ипподром  привлекал  большое  количество  девушек.  Час  удовольствия,  то  есть  верховой  езды  (а  вы  что  подумали?),  стоил  всего  один  рубль.  А  за  одно  обеспечивал  общность  интересов  и  переживаний.
               В  какие-нибудь  супермодные  кафе  не  попасть,  да  и  денег  на  них  не  напасешься.  Вот  и  приходилось  чуть  не  каждый  день  трястись  в  седле,  озираясь  по  сторонам.  Расслабишься,  потеряешь  бдительность,  и  тут  же  из-под  носа  уведут  объект  твоих  очередных  мечтаний.
                 Признаюсь,  за  годы,  проведенные  на  манеже,  дарить  свое  сердце  приходилось  часто.  Очень  часто.  Принимали  не  всегда.  Зато  возвращали  постоянно.  Увы,  даже  романтически  настроенные  наездницы  видели  в  моем  самопожертвовании  что-то  чрезмерное,  пугающее.      
                   Пока  не  появилась  она.  В  предыдущей  главе  речь  шла  об  ангеле.  На  этот  раз  я  встретил  нечто  противоположное.  Выскочила  девушка  не  из-под  земли.  Из  денника,  лошадиного  стойла,  для  незнакомых  с  терминологией.
 Где  довольно  внятно  объясняла  строптивому  коню,  зачем  ему  нужны  село  и  уздечка.  Вредная  скотина  вела  себя  не  по-мужски.  Попеременно  лягаясь  и  делая  попытку  ущипнуть  всадницу.  Последнее  удалось.  И  на  соблазнительном  животике  теперь  красовался  след  здоровенных  зубов.  Он  дорого  заплатил  за  эту  вольность  на  манеже.
               Проскакав  несколько  кругов  бешеным  аллюром,    скандалист  смирился  со  своей  участью.  От  него  шел  пар.  Переходя  с  рыси  на  галоп  и  обратно,  он  только  и  мечтал,  чтобы  время  бежало  быстрее.  Ни  один  мужчина  не  страдал  так  за  поцелуй,  который  удалось  урвать  у  дамы  без  ее  согласия.  В  конце  сеанса  наездница  ловко  соскочила  на  землю,  и,  ухватившись  за  ремни,  оплетавшие  голову  лошади,  заглянула  в  глаза  измученному  животному.  Конь  беспомощно  заржал  и  пал  на  колени.        
                   Мне  удалось  перехватить  ее  взгляд.  От  него  веяло  леденящим  душу  спокойствием.  Так  львы  в  саванне  смотрят  на  свои  жертвы.  Правда,  у  львов  глаза  чаще  бывают  желтые  и  бездушные.  А  у  девушки  были  зеленые  и  горели  каким-то  холодным,  ледяным  пламенем.  Снежная  Королева  в  бешенстве  и  та
выглядела  бы  более  приветливой.  Так  ее  и  прозвали.  За  глаза.
                     Напрасно.  При  более  близком  знакомстве  выяснилось.  Метафора  совершенно  беспочвенная.  Нет  никакого  холодного  и,  уж,  тем  более,  ледяного  пламени.  Огонь  всегда  горячий.  И  чем  меньше  в  нем  красных  тонов,  тем  выше  температура.
                         Бросить  свое  безутешное  сердце  в  этот  костер  я  побоялся.  Лучше  уж  гарантированный  возврат.  Но  знакомство  завел.  Впрочем,  и  это  был  поспешный  и  неосмотрительный  шаг.  Самая  невинная  близость  в  отношениях,  как  мы  увидим  дальше,  не  гарантировала  безопасности.
                         Что  же  до  тупых  мужланов,  не  способных  понять  женскую  душу,  но  желавших  во  что  бы  то  ни  стало  утвердить  свое  превосходство  над  "Снежной  Королевой",  то  их  неминуемо  ждала  участь  несчастного  животного  на  манеже.
                       Помню  одного  доцента,  патологоанатома.  Человека,  в  силу  своей  специальности,  не  умевшего  найти  подход  ни  к  чему  живому.  После  двух  звонких  пощечин.  На  глазах  семьи  и  студентов,  он  встал  на  колени  и  покаянно  просил  прощения  за  всю  ту  ложь  и  обиды,  которые  только  помыслил  совершить  против  моей  подруги.
                         Известный  кинорежиссер  умолял  ее  сняться  в    многосерийном  сериале,  лишь  бы  вернуть  былое  расположение.  К  сожалению,  его  сожалению,  на  съемках  он  попробовал  сделать  девушке  замечание.  Стоит  ли  объяснять,  почему  его  павильон  сгорел  вместе  со  всеми  декорациями.
                             Да,  что  там  поклонники.  Даже  меня,  друга  и  наперсника,  за  какую-то  не  очень  уместную  шутку  она  спустила  с  Ленинских  гор  и  чуть  не  утопила  в  Москва  реке.  Но,  одумавшись,  все-таки  оставила  в  живых.  Может,  для  чего-нибудь  и  пригожусь.      
                             Пригодился.  Уж  не  знаю  почему,  но  в  ее  взбалмошную  головку  пришла  мысль.  Поступить  со  мной  так,  как  обычно  она  обходилась  с  лошадьми  на  ипподроме.  Взнуздать  и  оседлать.  Вы,  наверное,  подумаете:  здесь  больше  подходит  словосочетание  "женить  на  себе".  Ошибаетесь.  Я  выразился  точнее.
                   Мысль  об  активном  сопротивлении  пришлось  отбросить  сразу.                        Сначала  был  установлен  круглосуточный  контроль.  Появляться  в  обществе  даже  в  одиночку  стало  не  безопасно.  Поздравления  на  все  мужские  праздники  и  собственный  день  рождения  принимались  под  неусыпным  надзором  зеленых  глаз.  Это  только  зеленый  свет  светофора  разрешает  какую-то  свободу  действий.  Меня  же  этот  цвет  предупреждал  об  опасности.
                       Судьба  теряла  свою  непредсказуемость,  а  жизнь  привлекательность.  Тоска  заставила  перелистать  до  боли  знакомый  роман  о  "Трех  мушкетерах".  Сцена  расправы  над  миледи  навела  на  мысль,  что  еще  не  все  потеряно.  Но  отсутствие  троих  отважных  (в  моем  случае    отважных  до  безрассудства),  преданных  друзей  и  палача,  делало  предприятие  безнадежным.
                       Однако  безвыходных  ситуаций  не  существует.  Можно,  конечно,    укрыться  в  каком-нибудь  монастыре.  Но  монашеский  обет  и  надежность  стен  подобного  убежища  вызывали  сомнения.  Хватит  ли  у  меня  стойкости  остаться  верным  своим  обещаниям?  И  так  ли  уж  крепка  кирпичная  кладка?
                       Спешу  успокоить  вас,  мои  мольбы  были  услышаны.    На  улице  Беговой  я  повстречал  свою  спасительницу.  Ангел,  тот  самый  с  Извозной  улицы,  неожиданно  возник  передо  мною.  Мы  не  виделись  много  лет.  И,  признаюсь,  все  эти  годы  до  единого  пошли  ей  на  пользу.
                     Тогда,  в  нашем  дворе,  припоминаете,  она  поражала  всех  своей  начитанностью.  Теперь  ни  одни  образование  и  культура  стали  достоинствами  небо  жительницы.  Причем,  достоинствами  столь  впечатляющими,  что  движение  на  Беговой  при  ее  появлении  из  двухстороннего  превратилось  в  одностороннее.  Бурные  приветствия  адресовались,  как  всегда,  не  мне.  Но  неотступно  следящие  зеленые  глаза  приняли  их,  именно,  за  таковые.  
                       Рык  «Снежной  Королевы»  и  безмятежное  молчание  ангела  стоили  друг  друга.  Транспорт,  пешеходы,  бездомные  собаки  и  кошки  –  все  замерли.  Напряжение  нарастало.  В  воздухе  потрескивали  электрические  разряды.  Мог  ли  я  допустить  столь  страшную  развязку  этого  уличного  недоразумения?  Разумеется,  нет.  Поэтому,  собрав  всю  оставшуюся  храбрость,  стал  объяснять.  Мол,  подруга  детства,  Извозная  улица,  книги,  стихи,  декламация....
                 Неосторожная  попытка  умиротворения  закончилась  плохо.  Меня  не  просто  отстранили,  отбросили.  Затем,  отчужденно  посмотрели  на  обмякшее  тело,  предмет  их  раздора.  Снова  друг  на  друга,  но  уже  не  понимающим,  вопросительным  взглядом.  Что?  Из-за  кого?  Из-за  этого?    Девушки  дружно  рассмеялись  и,  не  оглядываясь,  побежали  праздновать  мировую.
                   Ну,  а  мне  достались:  долгожданная  свобода,  не  заслуженное  унижение  и,  как  всегда,  неизменный  результат.  Разбитое  сердце.

РЕСТОРАН  «СОВЕТСКИЙ»,  ДЗИНТАРИ,  ДАЛЕЕ  БЕЗ  ОСТАНОВКИ.

               С  ипподромом  решил  заканчивать.  Верховой  ездой  овладел.  Других  успехов  ожидать  не  приходилось.  Пережитое  оставило  в  душе  глубокий  отпечаток.  С  традиционными  предложениями  к  девушкам  больше  не  лез.  Жил  скромно  и  тихо.  Пока  один  из  приятелей  не  попросил  подстраховать.  Что  это  означает  для  женатого  человека  объяснять  не  надо.
                 Вы  знаете,  как  я  отношусь  к  мужчинам.  Никогда  бы  не  согласился  на  подобное,  но  минутная  слабость....  И  потом,  в  ресторан  обещали  сводить.  Уж  лучше  бы  соврал.  Так,  нет,  именно  здесь  он  захотел  проявить  свою  порядочность.  Да  я  и  сам  хорош.  Зачем  потащился  к  "Яру",  в  ту  пору  ресторан  "Советский".
                   Говорят,  что  сегодня  –  это  вполне  приличное  заведение.  А  тогда....  Одних  свадеб  штук  двадцать.  Шампанское,  драки,  милиция.  Ну,  и  мы  средь  бедлама  степенно  потягиваем  свою  "Кровавую  Мэри".  Вышел  покурить.  И,  вдруг,  мне  на  шею  вешается  девица.  Девушка  весьма  и  весьма  достойная,  не  пьяная,  но  зрение  слабое.  А  потом,  с  мужиками  такое  случается,  когда  они  все  на  одно  лицо.  Вот  и  не  разглядела.
                     Но  я-то.  Ну,  знаете.  Иммунитет  ослаблен  алкоголем.  Подхватил  на  руки.  Так  и  унес  из  ресторана.  Кажется,  и  расплатиться  за  выпитое  забыл.  Нес  долго,  почти  до  самой  улицы  Правды.  Как  потом  оказалось,  направление  выбрал  правильное.
             Новая  знакомая  не  сопротивлялась.  То  ли  полагала,  что  отдалась  в  правильные  руки,  то  ли  решив,  что  один  черт,  что  другой.  Какая  разница.
Но  адрес,  куда  нести,  все-таки  сообщила.  Ближе  к  цели,  к  ее  дому,  мы  были  уже  друзьями.  Обменялись  телефонами  и  (не  нынешние  времена)  разошлись.
                 Неделю  продержался,  не  звонил.  Да,  и  приятель  в  тот  же  вечер  попросился  ночевать.  Жена  не  поверила  ни  одному  его  слову.  А,  когда  он  представил  неоспоримое  свидетельство  своей  верности  и  благопристойности,  то  есть  меня,  и  вовсе  выгнала  из  дому.
                   Семь  бокалов  «Кровавой  Мэри»  здесь  ни  при  чем.  Просто,  у  мужчин  нет  обычая  носить  ридикюль  с    самым  необходимым.  А  для  того,  чтобы  заслужить  доверие  женщины,  жены  товарища,  недурно  все-таки  иногда  видеть  свое  отражение  в  зеркале.  У  меня  же  не  то,  чтобы  зеркальца,  носового  платка  в  карманах  никогда  не  водилось.  Естественно,  удалить  следы  прощания  с  новой  знакомой,  ее  яркую  губную  помаду,  во  время  не  успел.  Понятно.  Мое  явление  из  темноты  подъезда  в  ярко  освещенную  прихожую  не  дало  ожидаемого  результата.
                   Через  неделю  разъяренная  женщина  опомнилась  и  забрала  свое  имущество  обратно.  В  конце  концов,  в  их  клятве  перед  алтарем,  ни  словом  не  упоминалось  о  моей  верности  в  печали  и  в  радости.  И  только  за  счастливой  парой  захлопнулась  дверь,  раздался  телефонный  звонок.
                         Теперь  возмущалась  новая  знакомая.  Оказывается,  я  ей  тоже  что-то  пообещал  или  предложил.  Мы  долго  и  безрезультатно  препирались  о  содержании  моей  клятвы.  Каждый  отстаивал  свою  версию.  Спора  не  вызывала  лишь  концовка:  «…  пока  смерть  не  разлучит  нас!».  Сошлись  на  свидании.
                       Это  сегодня  улицы  Москвы  наводнены  толпами  спешащих  деловых  людей.  Они,  как  правило,  не  видят  друг  друга.  И  даже  простой  вопрос:  «Который  сейчас  час?».  Вызывает  непонимание  и  недоумение.  Но  было  время,  когда  праздная,  не  омраченная  заботами  о  выживании  публика  просто  совершала  по  этим  улицам  прогулки.  Вас  выслушивали,  вам  отвечали.  Перекинуться  же  парой  слов  с  совершенно  незнакомыми  людьми  считалось  правилом  хорошего  тона.  Отношения  между  людьми  измерялись  совместно  вышаганными  километрами.
                       За  два  месяца  мы  преодолели  расстояние  в  пол-экватора.  На  посещение  кафе  денег  не  хватало,  поэтому  животрепещущие  вопросы  решались  на  ходу.  Ну,  и,  конечно  же,  вечер  нашего  знакомства  удалось  реконструировать  до  малейших  деталей.  Победила  ее  версия.  Оказывается,  я
не  удержался,  и  отдал  в  ее  полное  распоряжение  все,  чем  обладал.  Вы,  разумеется,  догадались,  речь  идет  о  моем  бедном  неспокойном  сердце.  Другого  имущества,  просто,  не  имелось  в  наличии.
                     О  чем  здесь  еще  говорить?  Оставалось  готовиться  к  торжественной  церемонии  и  всеобщим  поздравлениям.  Вот  и  свершилось!  После  долгих  лет  скитаний  и  поисков  на  горизонте  замаячила  тихая  семейная  гавань.
                   Вам  не  надо  объяснять,  что  миражи  случаются  не  только  в  пустыне.
На  московских  улицах  в  жару  возникают  разные  видения.    Помните:  «  И  тут  знойный  воздух  сгустился  перед  ним,  и  соткался  из  этого  воздуха…».  Ну,  Михаилу  Афанасьевичу  Булгакову  виделось  одно,  мне  другое.  Суть    же  одна.
В  реальности.  Герой  его  романа,  Берлиоз,  откликнулся  на  свои  впечатления  одной  фразой:  «Этого  не  может  быть!».
                   Мне  тоже  не  очень  верилось,  что  все  случится,  как  и  задумано.  Причин  хватало.  Первая,  может  самая  главная.  Моя  новая  пассия  писала  стихи.  А  представить  поэтессу  у  плиты,  моющей  пол  или  посуду  мне  не  доводилось  ни  разу.  Умирающей  от  чахотки,  да.  Выступающей  с  трибуны,  рвущей  на  себе  блузку  и  волосы,  сколько  угодно.  
                   Другое  обстоятельство  так  же  не  внушало  оптимизма.  Невеста  перед  бракосочетанием  не  оставляет  жениха.  И  не  едет  отдыхать  на  Рижское  взморье  одна.  Вряд  ли  это  можно  было  рассматривать,  как  испытание  чувств.  
Оставалось  продемонстрировать  свою  принципиальность.  И  стать  незваным  гостем.
                   Не  скрою,  моего  появления  на  балтийском  побережье  даже  не  предвидели.  Более  того,  в  него  не  верили.  Декаденты,  они  только  с  виду  бунтари  и  ниспровергатели.  На  ПОСТУПОК  никто  из  них  не  способен.  А  потому  и  от  других  ничего  подобного  не  ждут.  Мой  же  «катехизис»,  уже  известный  вам  роман  Дюма,  в  таких  случаях  учил  обратному:  напору  и  натиску.
                   Ранним  утром,  в  широкополой  шляпе,  решительным  шагом  я  пересек  все  городишки  Рижского  взморья.  И  не  обнаружил  ни  единой  души.  Курорт  просыпался  поздно.  Отдельные  личности,  забытые  своими  друзьями  и  подругами  на  пляже,  не  в  счет.
                     Наша  встреча  со  ссуженной  состоялась  несколько  позже,  когда  открылись  двери  известных  ресторанов,  вроде  «Лидо».  Напоминаю,  у  девушки  были  проблемы  со  зрением.  И,  видимо,  это  не  позволяло  ей  трезво  оценить  свое  окружение.  А  оно  состояло  из  цыганского  ансамбля  и  прочей  публики.  Все  вокруг  пело  и  плясало.  И  очень  напоминало  свадебную  церемонию.  Через  несколько  минут  реальность  событий  не  вызывала  сомнений  даже  у  меня.
                   Погода  стояла  прохладная.  Воздух,  как  воздух.  Не  то,  что  в  памятный  день  на  Патриарших  прудах.  Вот  только  реакция  на  увиденное  мной  облеклась  в  те  же  слова:  «Этого  не  может  быть!»
                       Припоминаете,  с  чего  мы  начали  это  душещипательную  историю?  Совершенно  верно,  с  песни  Булата  Окуджавы.  О  подружках.  Как  вы  могли  заметить,  никто  из  них  слез  по  мне  не  лил.  Но,  оказывается,  кое-какие  чувства,  они  все-таки  испытывали.            
                           В  тот  самый  момент,  когда  открылась  вся  правда  о  подслеповатой  поэтессе  и  прозвучали  сакраментальные  слова  о  тщетности  бытия,  сильные  руки  подхватили  меня  и  усадили  за  стол.  Рук  было  четыре.  Девушек  две.  Бокал  шампанского  привел  в  чувство.  Несколько  выразительных  взглядов  зеленых  и  аквамариновых  глаз  заставили  умолкнуть    весь  цыганский  хор,  а  свадьбу  убраться  по  добру  по  здорову,  с  глаз  долой.
                     Снежная  Королева  и  Ангел,  уже  неразлучные  подруги,  снова  возникли  на  моем  пути.  Вовремя  возникли.  На  этот  раз  они  проявили  явное  сочувствие,  внимание,  почти  материнскую  заботу  и  неотвратимое  желание  …  отомстить  за  поруганную  честь  их  давнего  знакомого,  друга,  можно  сказать,  то  есть  меня.  Попробовал  бы  их  кто-нибудь  остановить!
                     Найти  новобрачных  и  гостей  не  составило  труда.  Все  тот  же  ресторан  «Лидо».  Пылкие  цыгане,  когда  им,  для  начала,  предложили    исполнить  траурный  марш  Шопена,  ну,  дабы  настроить  всех  присутствующих  на  соответствующий  лад,  даже  спорить  не  стали.    А  чтобы  отпали  последние  сомнения  в  наших  намерениях,  прозвучал  полонез  Огинского.  Вы,  наверное,  помните  слова.  Все  до  одного  о  разлуке.    За  тем  в  центр  зала  вышли  мои  подружки  и  под  бравурные  звуки  «Прощание  славянки»,  взяв  за  руки,  потерявшего  способность  сопротивляться,  жениха,  чеканя  шаг,  покинули  пепелище.  

«НЕОБЫКНОВЕННЫЙ  КОНЦЕРТ»,  САДОВОЕ  КОЛЬЦО.

                 В  Москву  возвращались  втроем.  Новобрачного,  под  честное  слово,  оставили  в  Риге.  Не  сомневаюсь,  он  его  сдержал.  Ну,  а  моя  судьба,  отныне  стала  предметом  неустанных  забот  спасительниц.  Признаюсь,  они  долго  старались  отвратить  меня  от  маниакального  влечения.  Рассказывали  что-то  о  леммингах.  Есть  такие  мышки  в  Заполярье  совершающие  время  от  времени  коллективное  самоубийство  в  Ледовитом  океане.  Но,  сами  понимаете,  коли  природа  мать,  заложила  что-то  в  человеческую  натуру,  так  тому  и  быть.
               Сострадание  ко  мне,  возрастало  день  ото  дня.  И  они,  наконец,  решили  начать  поиски  подходящей  кандидатуры.  Даже  при  их  энергии,  задача  не  из  легких.  Найти  претендентку  дело  не  сложное,  а  вот  уговорить….  Чтобы  не  терять  время  попусту,  мы  посещали  ВДНХа.  Идея  не  новая.  Помните  фильм  "Свинарка  и  Пастух".  Вот  и  взяли  за  основу  уже  опробованный  сценарий.  Демонстрировали  меня  долго  и  безрезультатно.  Увы,  как  экспонат,  я  более  подходил  для  Кунсткамеры.
                     Народу,  конечно,  приезжало  тьма.  Но  все  больше  толстые,  обрюзгшие  дамы  очень  среднего  возраста.  Да,  и  тех  интересовали  магазины,  а  не  женихи.
                 Моя  идея  объявить  конкурс  красоты,  успеха  не  имела.  По  тем  временам,  лучшего  повода  закрытия  Выставки  Достижений  Народного  Хозяйства  по  причине  идеологической  диверсии  просто  не  существовало.
                   Настроение  у  подружек  упало.  Они  уже  были  готовы  пожертвовать  собой.  Решить  проблему  с  помощью  подброшенной  монетки.  Полагая,  что  год,  другой  совместной  жизни  с  одной  из  них  подействует  на  меня  лучше,  чем  уговоры.  Но  здесь  уже  запротестовать  я.  Шоковая  терапия,  растянувшаяся    на  годы,  безусловно,  дала  бы  результат.  Только  вот  какой?
                 Ангел,  отличавшаяся  образованием  и  интеллектом,  и  Снежная  Королева,  обладавшая  непреклонной  волей,  восприняли  мои  аргументы  с  пониманием  и  не  обиделись.  Решили  дать  еще  один  шанс.  И  отпустили  в  «свободное  плавание»  на  месяц.  С  условием,  что  в  случае  очередного  провала  придется  выбирать  из  того,  что  есть.  То  есть  из  них  двоих.  Не  выбор,  а  мечта,  если  не  знать,  что  за  этим  кроется.
                     Ипподром,  выставки  и  рестораны  по  известным  причинам  отпадали.  О  последних  и  вспоминать  не  хотелось.  Оставались  театры  и  концертные  залы.
                     Под  классическую  музыку  знакомиться  проще.  Полумрак.  Сознание  замутнено.    Но  все  обещания,  вырванные  под  сонаты  и  прелюдии  Баха,  Вивальди  или  Шопена,  настолько  хрупки  и  недолговечны,  что  и  поверить  в  них  невозможно.  Уже  при  последних  аккордах  вас  уверят,  будто  ничего  и  не  случилось.    Всего  лишь  минутный  каприз,  настроение.  Особенно  опасно  дарить  сердце  под  фортепьянную  музыку.  Здесь,  уж  точно,  вас  оставят  с  носом.
                     Цирк  не  в  пример  лучше.  Но  слишком  много  шума.  Да  и  кому  ты  там  нужен,  когда  на  арене  такие  элегантные  и  сильные  мужчины,  тигры,  а  женщины  -  просто  загляденье.
                       В  опере,  постоянно  мешают.  Поди,  перекричи  всех  исполнителей.  Охрипнешь.
                       В  драме  одни  разговоры,  не  поймешь,  кто  к  тебе  обращается.  То  ли  героиня  со  сцены,  то  ли  сосед  в  партере.
                         Оставался  кукольный  театр.  Уверяю  вас  беспроигрышный  вариант.  Кукол  легко  отличить  от  обычного  человека.  Даже,  если  этот  человек  несет  весь  спектакль  что-то  несусветное  о  семье  и  браке.    Потом  вокруг  дети.  Опять  же  не  выругаешься.  К  концу  спектакля,  глядишь,  объект  твоих  ухаживаний  уже  смирился  и  согласен  на  все.                                                                        
                           Вы  не  поверите,  спектакли  в  театре  Сергея  Образцова,    на  Садовом  Кольце,  заканчивались  с  неизменным  результатом.  Не  об  аплодисментах  речь.  О  вопросе,  который  задавали  мне  все  без  исключения  новые  знакомые.  "Ну,  достал!  Что  дальше?"  А  дальше  меня  охватывала  нерешительность.  Может,  не  стоило  так  торопиться?
                             Еще  как  стоило.  Месяц,  отпущенный  мне  подружками,  для  решения  главной  проблемы  жизни  подходил  к  концу.  Монетка  уже  была  подброшена  в  воздух.  И,  вы  не  поверите,  упала  на  ребро.  Знак  судьбы  толковался  по  разному.  Я  воспринял  его,  как  намек  на  многоженство.  Девушки  склонялись  к  ротации  супружеских  уз.    И  все  время  посвящали  свадебным  нарядам.
                               Наступал  последний  день  свободы.  В  театре  на  Садовом  Кольце  давали  "Необыкновенный  концерт".  Пьеса  до  боли  известная  всем.  У  театрального  подъезда  безумная  толпа  требовала  у  входящих  лишние  билеты.  Ну,  а  я  стоял  в  стороне,  понимая,  что  шансы  попасть  на  представление,  и  решить  главную  задачу  всей  жизни,  примерно  равны.  И  с  каждой  минутой  все  стремительнее  приближаются  к  нулю.        
                             Еще  мгновение  и  разудалые  часы  над  театром  пробили    семь  часов  после  полудня.  Поселившееся  в  них  зверье,  стало  распевать  песни,  кружится,  и  выкидывать  разные  коленца.  Даровое  зрелище  привлекло  всеобщее  внимание.  Публика  захлопала  в  ладоши.  Я  не  отставал  от  других.
                         Неожиданно,  кто-то  тронул  меня  за  локоть.  "Вы  не  попадаете  в  такт.  Бедненький,  да  у  вас  совсем  нет  слуха,-  сказала  она.-  Кстати,  вам  не  нужен  лишний  билетик…."                              

*          *          *
           
                     Вы  ждете  продолжения?  Напрасно.  Рассказ  окончен.
                   Что  было  потом?  Ну,  знаете!  Потом  был  НЕОБЫКНОВЕННЫЙ  КОНЦЕРТ.  В  театре  кукол,  дома,  у  подружек.  Во  время  бракосочетания  попросил  вместо  марша  Мендельсона  поставить  любимую  песню  Булата  Окуджавы.  Да,  да  именно  ту,  от  которой  мороз  по  коже.  Ангел  и  Снежная  Королева  прослезились.  Новобрачная  и  бровью  не  повела.  Просто  покрепче  взяла  меня  за  руку.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501538
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 27.05.2014

В тени Арго

Сомнения  посеял  чертов  бес:
«Утихни,  поостынь,  умолкни.
Уже  не  тот,  что  прежде  ты,  балбес.
«Соль  с  перцем»  борода  и  уши,  как  метелки.

Не  спорь,  умерь  свой  пылкий  нрав.
Пойми,  ведь  осень  на  дворе  настала.
Пора  дождей,  туманов,  жухлых  трав,
Ну,  хватит,  пожил…  А  тебе  все  мало?

Желаешь  доказать:  еще  силен?
Мозги,  как  порох?  И  отлит  из  «стали»*?
Забыл,  забыл,  так  думал  и  Ясон,
Навек  уснувший  под  обломками  печали.  

Быки  Гефеста?  Золото  Руна?
Зачем  безумствуешь  напрасно.
Медея  рядом.  И  она…  твоя  жена!
А  ты  в  Колхиду  рвешься  вновь…  несчастный.

Дракона  зубы  не  дают  уснуть,
Что  войнами  внезапно  стали?
Но  ты  их  победил  и  свой  продолжил  путь.
Уймись!  Поверь,  все  от  тебя  устали!»

Действительно,  смешон  буян  в  летах.
Все  врут  ему:  «О!  Ты  такой,  как  прежде!»
Хоть  взгляд  отводят,    с  жалостью  в  глазах:
«Поди  и  объясни,  ему,  невежде.

Бес  прав,  былого  не  вернешь.
Оно  ушло,  истлело  ржой  забвенья
Друзья?  Где  ж  их  теперь  найдешь?
В  тени  «Арго»  вздремни  и  жди  богов  решенья»*.


*  Автор  знает:  во  времена  аргонавтов  стали  не  было,  потому  и  кавычки.
**Ясон  дожил  до  старости  и  погиб  под  обломками  обветшавшего  «Арго»,  заснув  в  его  тени.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501327
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 26.05.2014

При любых обстоятельствах

«Кто  не  жил  в  восемнадцатом  веке,
Тот  не  жил  вообще».

Шарль  Морис  Талейран-Перигор.


               Не  зря  князь-дипломат    так  грустил  о  том  времени.  У  каждого  из  нас  был  свой  восемнадцатый  век.  Век  романтического  восприятия  окружающего  мира,  век,  где  чувство  все,  а  прочие  пустячные  расчеты  –  суета  и  ловля  ветра.
               Но  на  смену  восемнадцатому  столетию,  как  известно,  приходит  девятнадцатое.  Время  «трезвого»  взгляда  на  жизнь,  когда  мы  все  пытаемся  определить  числом  и  мерой.  Затем,  двадцатое  –  время  неприкрытого  эгоизма  и  разрушения  во  имя  себя  любимого.  Все  кончается  более  чем  печально.  Наступает  век  двадцать  первый.    «Измы»  исчезают.  Остается  лишь  одна  неутолимая  жажда,  жажда  денег.
                 Теперь  поняли,  откуда  берутся  наши  беды?
                 Если  все  еще  полагаете,  что  от  недостатка  презренного  металла,  то  смею  уверить,  вы  безнадежны.
                 Если  же,  подобно  Морису  Талейрану  сожалеете  о  времени,  когда  игра  воображения  была  сильнее  доводов  логики,  а  сиюминутное  удовольствие  важнее  постоянного  минуса  на  банковском  счете:  от  вас  можно  ожидать,  хоть  какого-нибудь  взаимопонимания.
                   Но,  а  коли,  не  имеете  даже  счета  в  банке.  И  ПРИ  ЛЮБЫХ  ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ  остаетесь,  верны  идеалам  прошлого.  Вы  наш  человек.  Эта  история  для  вас.


НЕ  КРАДИ  МЛАДЕНЦЕВ  В  ПОЛНОЛУНИЕ.

                   Оно  и  понятно,  романтиком  становится  тот,  кто  способен  узреть  красоту  во  всех  ее  проявлениях.  Мой  приятель  Виталик  и  я  могли  часами  любоваться  витриной  табачных  киосков.  Каждый  из  нас  только  отпраздновал  свою  четвертую  годовщину.  Шел  1951  год.  И  иных  красот  в  столице  нашей  родины  мы  не  еще  видели.  Родители  строго  настрого  запретили  покидать  пределы  песочницы.  А  что  можно  было  увидеть  оттуда?  Только  ларек,  торгующий  табачными  изделиями
                   Вот  они  и  завладели  нашим  вниманием.  Виталику  больше  нравились    пачки  папирос  «Беломорканал»,  мне  «Север».  Других  в  ассортименте  просто  не  было.  Еще,  сознаюсь,  там  продавали  спички.  Но  на  них  нам  даже  смотреть  не  рекомендовали.
                     Запреты  запретами,  но  у  нас  и  своя  голова  на  плечах.  Позади  песочницы  мы  вырыли  тайник,  где  и  прятали  все,  что  удавалось  найти  рядом  с  табачным  ларьком.  Несколько  месяцев  спустя,  наши  запасы  сравнялись,  и  появилась  своя  клиентура.
                         Дяди  с  потрепанной  внешностью  и  очень  красивые,  раскрашенные  в  разные  цвета,  тети,  предпочитали  брать  товар  у  нас,  а  не  у  крикливой  грубиянки,  продавщицы  киоска.  Тем  более  что  продавщица  часто  отсутствовала,  по  причине  какой-то  хронической  болезни,  именуемой  непонятным  нам  словом  «запой».  Мы  же  с  десяти  утра  до  четырех  дня  всегда  на  посту.  Наши  цены  были  ниже,  а  постоянным  посетителям  даже  открыли  кредит.  
                       Уважение  праздно  слоняющейся  публики  росло  с  каждым  днем.  А  когда  Виталик  случайно  набрел  на  погреб,  в  котором  скандалистка-конкурентка  хранила  неучтенный  товар,  мы  превратились,  чуть  ли  не  в  крестных  отцов  нашего  микрорайона.    Понятно,  тогда  и  слов-то  таких  не  знали.  Но  много  лет  спустя,  посмотрев  фильм  Копполы,  я  таки  обнаружил  несомненное  сходство.
                     Впрочем,  в  те  времена,  мне  это  больше  напоминало  случай  с  Алладином.  Помните  арабскую  сказку  из  «Тысяча  и  одной  ночи».  «Сезам  откройся!»  И  перед  вами  распахивался  вход  в  пещеру,  забитую  до  отказа  изделиями  табачной  фабрики  «Ява»,  ящиками  с  водкой  «Белая  головка»  и  сладкого  вина  «Кюрдамир».
                       Какие  уж  там  спички!  Нам  стоило  только  глазом  моргнуть.  И  со  склада  сантехники  в  домоуправлении  исчезал  весь  дефицит.  А  тогда  дефицитом  было  все.  Родители  недоумевали,  почему  только  в  нашей  коммунальной  квартире,  единственной  во  всем  доме,  установили  огромную  ванну,  а  в  соседнем  гастрономе  продавцы  постоянно  пытались  себя  обвесить  и  всучить  им  два  килограмма  мяса  вместо  одного.
                       В  нашем  садике,  около  песочницы,  дежурили  два  здоровенных  добровольца-мордоворота,  только  вернувшихся  с  зоны.  Чтоб  мальцов  не  обижали.
                       Это  сегодня  безумные  родители  носятся  со  своими  чадами  по  разным  там  кружкам,  пытаясь  развить  их  способности.  Мы  же  получали  все  знания,  не  сходя  с  места.  И  учителя  наши  знали  жизнь  не  в  пример  лучше  современных  очкариков  -  педагогов.  В  те  времена  меньше  десяти  лет  лагерей  не  давали.
                     Впрочем,  была  и  интеллигенция.  Как  сейчас  помню,  один  опальный  балетмейстер  Большого  театра,  пытался  научить  нас  классическим  танцам.  Но  морально  здоровая  часть  окружения  не  одобрила  подобного  разврата  и  велела  ему  больше  не  появляться  во  дворе  у  песочницы.
                     Против  спорта  никто  не  возражал.  Нужная  в  жизни  вещь.  Поэтому  тренера  по  боксу  посещали  нас  каждый  день.  Вы  спросите,  где  он  взял  спортивный  инвентарь?  А  зачем  нам  эти  ринги  и  груши.  Просто  охранники  становились  на  колени,  а  мы,  легко  передвигаясь  и  вальсируя  вокруг,  наносили  удары  по  их  физиономиям,  чем  и  заслуживали  всеобщие  одобрительные  крики  толпы.
                   Популярность  портит  всех.  Что  уж  там  говорить  о  младенцах  четырех  лет  отроду.  Деньги,  вино  и  даже  табак  сделали  свое  дело.  Ну,  деньги  мы  тратили  на  расширение  дела.  Злополучный  ларек  снес  бульдозер  вызванный  и  оплаченный  нами.  Продавщицу  отправили  лечиться  от  алкоголизма.  Все  столичные  вино-водочные  и  табачные  фабрики  на  перебой  предлагали  свою  неучтенную  продукцию.  Беда  в  том,  что  Виталик  попробовал  портвейн,  и  он  ему  очень  понравился.  Я  же  пристрастился  к  папиросам.  Ну,  конечно,  не  к  «Беломорканал»  или  «Север».  Мне  поставляли  в  специальной  красивой  коробочке  «Герцеговину  Флор».  Вы,  наверное,  помните,  кто  еще  получал  их  в  такой  же  упаковке.
                       Однако  наступило  лето.  И  родители  решили  скрыться  от  городского  шума  и  духоты  на  даче  в  Кратово.  Все  отговорки  и  протесты,  понятно,  во  внимание  не  принимались.  Детям  нужен  свежий  воздух!  И  точка.  Поди,  объясни  им,  что  народу  нашего  микрорайона  и  его  окрестностей  не  менее  необходимы  вино  и  табак.  
                   Как  сейчас  помню,  этот  переезд.  Колонна  грузовиков  пересекла  границу  города  Москвы.  На  головной  машине  находился  весь  нехитрый                        
скарб  дачников:  чемоданы,  торшеры  и  патефон.  Зато  остальные  перевозили  наглухо  запечатанные  контейнеры.  «Похоже,  войсковая  часть  производит  передислокацию»,-  решили  отцы  наших  семейств.
                     Отдых,  он  понятно  нужен  всем.  И  после  многотрудной  московской  деятельности.  Городских  запретов:  от  песочницы  ни  шагу.  Нам  предстояла  вольная  жизнь  в  лесу.  Птицы,  белки,  жуки,  рыбалка,  купание  в  речке…переговоры  с  поставщиками,  борьба  с  конкурентами.  Знаете  ли,  дело  есть  дело.
                         Проблема  состояла  в  том,  что  теперь  мы  целый  день  были  на  глазах  у  пап  и  мам.  Ну,  понятно,  скрыть  нашу  деятельность  не  представляло  большого  труда.  Еще  в  Москве  натренировались.  А  вот  пагубные  привычки  -  это  совсем  другое  дело.  Как  избавиться  от  запаха  табака  и  спиртного,  когда  родители  постоянно  под  боком.  И  ни  один  из  наших  учителей  не  мог  нам  в  этом  помочь.  Они  и  не  пытались  его  скрыть.  Мускатный  орех  и  жевательный  табак,  скорее  подчеркивали  те  ароматы,  которые  успевали  выветриться  в  московском  дворе,  пока  родители  были  на  работе.
                       И  тут  нам  повезло.  Старое,  забытое  народное  средство,  подсказанное  местной  знахаркой,  решило  и  эту  проблему.  Причем  решило  настолько  кардинально,  что  отбило  не  только  запахи,  но  и  сами  вредные  привычки.  Соль.  Простая  поваренная  соль.
                         Рецепт  прост.  Насыпьте  ее  по  гуще    на  зубы  и  язык,  подержите  час,  за  тем  прополощите  рот  и  насыпьте  снова.  И  так  в  течение  всего  дня.  Уверяю,  все  снимет  как  рукой.  Попробуйте  на  своих  детях,  даже  если  эти  самые  дети  уже  обзавелись  собственными  семьями.  Желание  пить,  курить,  скандалить  и  сквернословить    отпадет    у  них  само  собой.
                         Правда,  на  путь  исправления  нас  подвигла  не  только  соль.  Но  и  другое,  я  бы  сказал  знаковое,  событие,  происшедшее  чуть  раньше.  По  Кратово  разнесся  слух:  на  отдых  в  поселок  приехали  какие-то  богатые  деляги.  Естественно,  местный  криминалитет  вознамерился,  по  их  собственному  выражению,  пощипать  жирных  столичных  птиц.  Откуда  им  было  знать,  что  птицы  и  не  птицы  вовсе,  а  цыплята.  Решили  похитить  детей,  то  есть  меня  и  Виталика.  И  вот  лунной  ночью  они  забрались  на  террасу  дачи.  Схватили  нас  в  охапку  и  понесли  в  лес.
                         Долго  ли  коротко  несли,  не  знаю.  Решили  отдохнуть.  Мы  проснулись.  Виталик  полез  за  заначкой  и  стаканом,  я  же  просто  вынул  пачку  «Герцеговины  Флор»  и  закурил.  Похититель  учуяли  запах  спиртного  и  табачного  дыма.  Не  поняли.  Принюхались.  Зажгли  фонари….  Перед  ними  сидели  два  младенца.  Один  потягивал  из  стакана  портвейн,  другой  попыхивал  папироской.  Времена,  знаете  ли,  были  не  те.  Народ  еще    не  окончательно  деградировал,  чтобы  воспринимать  увиденное,  как  нечто  обыденное.  Светила  полная  Луна,  нагоняя  еще  больше  ужаса  на  злоумышленников,  за  деревьями  вставали  непонятные  тени.
                           ««Беломорканал»  не  желаете?»-  спросил  я  их  не  детским  прокуренным  голосом.      Нет,  они  не  желали  ни  папиросы  «Беломорканал»,  ни  даже  разделить  с  Виталиком  недопитую  бутылку  «Кюрдамир».  Все,  что  им  было  нужно,  -  это  две  пары  новых  сухих  брюк.  Потому,  что  даже  в  состоянии  комы  человек,  хоть  и  обездвижен,  но  иногда  способен  чувствовать  и  переживать.  Мокрые  же  штаны  определенно  не  в  состоянии  вызывать  у  него  положительных  эмоций.        
                   Между  тем,  в  Москве  назревал  большой  скандал.  Табачного  ларька  не  стало.  Мы  отдыхали  в  Кратово.  А  народ  без  спиртного  и  курева  страдал.  В  довершение  всех  бед  продавщица-склочница  окончила  курс  лечения  и  вернулась  к  месту  работы.
                   Что  же  она  увидела?  Чистый,  убранный  садик,  аккуратно  постриженные  газоны,  трезвых  и  бесконечно  скучающих  клиентов.  На  месте  же  ее  киоска  красовалась    цветочная  клумба.  Эстетка  и  гигиена  –  это  то,  к  чему  нас  приучили  еще  с  ясельного  возраста.
                     Короче,  исчезла  государственная  собственность.  Вы,  наверное,  смотрели    фильм  «Место  встречи  изменить  нельзя».  Помните,  как  Владимир  Высоцкий,  под  именем  Глеба  Жеглова,  боролся  с  бандой  «Черная  Кошка»,  грабившей  продовольственные  магазины.  Вот  вам  и  доказательство.  Все  происходило  именно  так,  как  описано  у  братьев  Вайнеров.  Только  про  клумбу  они,  почему-то  забыли  упомянуть.  Красиво  все-таки.
                   Началось  следствие.  Тут  же  вскрылись  истории  с  поставками  неучтенных  товаров.  А  главное  то,  что  коробочки  «Герцеговины  Флор»,  изготовлявшиеся  по  специальному  заказу  сами  знаете  кого,  уходили  налево,  то  есть  мне.  Следы  вели  в  поселок  Кратово  и  обрывались  у  самой  нашей  дачи.
                     Круглосуточное  наружное  наблюдение  не  дало  никаких  результатов.  Обычные  дачники.  Точнее  не  совсем  обычные.  Наши  папы  тоже  работали  в  Министерстве  внутренних  дел  и  занимались  ответственейшим  делом  на    стройках  века.  Участвовали  в  создании  водохранилищ.  И  очень  нуждались  в  рабочих  руках.  Не  пили  и  не  курили.
                       Сшить  дело  для  органов  правопорядка  тех  лет  не  составляло  труда.  Но  подобные,  ни  чем  не  подтвержденные,  обвинения  против  своих  же  товарищей  могли  выйти  им  боком.  Поди,  разбери,  что  сегодня  (в  смысле  тогда)  важнее  для  генеральной  линии  партии.  Борьба  с  хищением  социалистической  собственности.  Или  реализация  планов  Вождя  по  преобразованию  природы.  Так  и  сам  можешь  быстро  стать  вредителем  и  отправиться  на  свершение  трудовых  подвигов.
                       Но  самое  ужасное  для  следователей  состояло  в  том,  что  все  обвиняемые  единодушно  указывали  пальцами  на  нас  с  Виталиком,  как  на  главных  организаторов  и  вдохновителей  преступления.  Добро  бы  было  нам  лет  двенадцать  –  четырнадцать.  И  статья  уже  имелась.  И  опыт  работы.  Так  сказать,  судебные  прецеденты.  Но  четыре  года!  Извините,  даже  если  представить,  что  это  правда,  то,  как  положить  такие  результаты  на  стол  начальника.  Объясняй  потом,  доказывай,  все  равно  посчитает  за  провокацию  или  интригу,  единственная  цель  которой  занять  его  место.
                       Оставался  один  выход.  Припугнуть  продавщицу  ларька,  чтобы  молчала.  Киоск  ей  как-нибудь  вернут.  А  все  затраты  покроют  за  счет  реализации  неучтенной  продукции.  Только  вот  кто  реализовывать  будет?
Опять  все  взоры  обратились  в  нашу  сторону.  Но  дети  есть  дети.  После  ночного  похищения,  компрессов  из  соли,  нам  все  это  стало  неинтересно.
Песочница,  куличики,  игра    в  «подкидного  дурака»  и  «пьяницу»  завладели  нашим  вниманием.  Поэтому  на  предложение  снова  взяться  за  былое,  мы  и  ответили  по-детски.  Посмотрели  на  дядей  в  форме  чистыми,  невинными,  ничего  непонимающими  глазками.
                         А  что,  собственно,  они  от  нас  могли  ожидать?  Делиться  доходами,  работать  под  неусыпным  контролем  милиции  на  благо  этой  противной  конкурентки?  Ишь,  чего  задумали!  Уже  тогда  мы  усвоили  главный  закон  рыночной  экономики.  ЧЕЛОВЕК  ЧЕЛОВЕКУ  –  ВОЛК!!!  А  волк,  сами  знаете,  никогда  не  пользовался  у  детей  симпатиями.  Помните,  что  этот  паршивец  натворил  с  Красной  шапочкой,  тремя  поросятами  и  семью  козлятами.  Вот  и  мы  не  хотели  верить  сладкоголосым  трелям  следователей.  Тем  более  что  в  темном  лесу  под  Кратово  у  нас  уже  были  припрятаны  кое-какие  средства  на  будущее.  И  стерегли  их  …,  правильно,  те  самые  дяди,  чья  затея  с  похищением  имела  такой  неожиданный  финал.
                       


ЛЮБОВЬ  И  СИНАЙСКАЯ  КОМПАНИЯ.

                     Лидер,  знаете  ли,  он  всегда  лидер.  И  самое  обидное  для  него,  когда  кто-то  другой  пытается  это  оспорить.  И  этими  другими  стали  для  меня  и  Виталика  учителя  в  школе.  Там,  у  песочницы,  мы  привыкли  к  беспрекословному  подчинению  наших  наставников.  Знания  знаниями,  но  повышать  голос  или  угрожать  вызовом  родителей  в  школу….  Это  что  ж  за  базар?  Против  всех  понятий!
                   Но  что  могут  одиночки  против  целого  коллектива,  педагогического  коллектива.  Наши  прежние  учителя  так  нам  и  объяснили.  Не  рыпайтесь,  мол.
Вот  под  Воркутой,  например,  был  аналогичный  случай.  Так  закатали,  как  миленьких,  никто  потом  и  концов  не  нашел.  Сгинули    ребята  в  тундре.
                 Мы  смирились.  Поверьте,  не  просто  это  было.  Единственно,  кто  скрашивал  унылую  школьную  действительность  и  уроки  чистописания,  так  это  женщин…,  простите  девочки    из  класса.
                 Виталик,  так  тот  просто  терял  рассудок  на  уроках.  Я  же  держал  себя  в  руках  и  писал  любовные  послания.  Изливал  в  них  всю  свою  душу.  Тонко  подмечал  достоинства  каждого  объекта  мои  дневных  грез.  Чтобы  не  запутаться  пришлось  поделить  класс  на  три  равные  части  и  рассылать  письма  в  строгой  последовательности.    На  уроке  арифметики  три  письма  налево.  Рыженькой,  той  с  белесыми  волосами  и  чернявенькой  с  косой.  Урок  чтения  позволял  охватить  уже  пять  –  шесть  учениц  справа  и  в  центре.  Во  время  диктанта,  сами  понимаете,  не  пофлиртуешь.  Физкультура  –  тоже  пустой  номер.  А  вот,  когда  класс  писал  сочинение  на  заданную  тему,  здесь  уж  возникал  такой  простор  для  действий,  только  держись.
                 Девочки  реагировали  на  мои  признания  и  предложения  примерно  одинаково.  Они  заставляли  их  краснеть,  но  не  от  стыда,  а  от  удовольствия.  Подметные  же  письма  Виталика  не  вызывали  ничего,  кроме  возмущения  и  протеста.  Что  мог  предложить  им  человек,  продолжавший  баловаться  портвейном  «Гюльдамир»?
                     Правда,  мы  оба  не  оценили  проницательность  наших  педагогов.    Действительно,  как    не  обращать  внимания,  если  женская  половина  класса  поголовно  не  преуспевает  в  учебе,  на  уроках  не  внимательна,  в  глазах  пустота,  на  лицах  не  переходящий  пунцовый  румянец.  И,  особенно,  этот  утробный  смех,  так  не  свойственный  ученицам  начальных  классов.
                   Родительские  собрания  стали  чаще.  В  классе  появились  представители  РОНО.  За  ними  пришли  ученые-психологи,  чтобы  исследовать  этот  странный  феномен.  Одна,  еще  совсем  молодая  аспирантка,  с  белокурыми  локонами  и  огромными  голубыми  глазами,  так  поразила  мое  воображение,  что,  не  вылезая  из-за  парты,  я  нацарапал  письмецо  и  ей.    Прочитав  его,  она  вспыхнула,  как  спичка,  и  выбежала  из  класса.  Ее  коллеги  забеспокоились.  Надо  же,  как  сильно  поле  психологического  взаимодействия,  все-таки  существует  сфера  разума.  О,  ноосфера,  о  Пьер  Тейяр  де  Шарден.  И  доказательство  тому  –  поведение  этой  юной  девушки.
                 Конечно,  я  еще  не  постиг  высот  психологической  науки,  но  моей  способности  ввернуть  комплимент  даме  любого  возраста  и  обличия  мог  позавидовать  любой  гусар-волокита  прошлого,  девятнадцатого  века.
Вот  и  ввернул.  Послал  очередное  письмо  представительнице  Районного  Отдела  Народного  Образования.
                   Грузная  дама  лет  сорока  пяти  с  окрашенными  хной  волосами  развернула  записку,  прочла.  Не  поняла,  снова  перечитала,  стала  пунцовой,  как  свекла.  Затем  развернулась  и  залепила  пощечину,  сидевшему  рядом  старенькому  профессору.  Тот  слегка  покачнулся,  но  продолжал  дремать.  Взбешенная  фурия  поняла,  что  ошиблась.  Но  в  классе,  кроме  него,  не  было  ни  одного  взрослого  мужчины.  Кто,  кто  же  так  мог  посмеяться  над  бедной,  несчастной  женщиной?  И  тут  ее  профессиональный  взгляд  приковали  детские  каракули.  Вы  уже  знаете,  мое  отношение  к  урокам  чистописания.
                     Класс  подняли,  как  по  боевой  тревоге.  И  оскорбленная  дама  трубным  голосом  возвестила:  тот,  кто  написал  эту  мерзость,  должен  немедленно,    признаться,  сам.  Иначе….  И  неоконченная  фраза  оставляла  нам  полный  простор  для  фантазии  на  тему  о  том,  что  может  произойти  в  противном  случае,  с  виновником  и    его  укрывателями.
                       Женская  душа  –  потемки.  Хотя,  конечно,  это  совсем  не  та  темная  комната,  о  которой  поведал  миру  великий  Кофуций.  Напротив,  копаться  в  ней  одно  сплошное  удовольствие.  Глядишь  и  наткнешься  на  что-нибудь  приятное.  Вот  и  в  этот  памятный  день,  когда  я  уже  принял  решение  пожертвовать  собой  во  имя  спасения  класса  и  собирался  покаяться,  все  мои  соученицы  резко  обернулись  в  сторону  Виталика  и,  не  скрывая  напускной  гнев,  указали  на  него.  Достал-таки  он  их  своими  предложениями.
                 Все  мои  старания  стать  плечом  к  плечу  с  изобличенным  виновником  и  разделить  его  участь  оказались  тщетны.  Почти  тщетны,  не  полностью,  не  до  конца….  Уж,  и  не  знаю,  как  оценить  то  чувство  удовлетворения  и  гордости,  которое  светилось  во  взгляде  каждого  педагога,  обращенном  ко  мне.  Ведь  не  зря  потрачено  столько  сил,  есть,  и  светлые  моменты  в  этой  не  простой  жизни.
Вот  маленький  мальчик,  невинное  дитя.  А  ведь  и  ему  не  чужды  благородные  порывы,  чувство  локтя,  дружбы,  взаимовыручки.
               О  чем  говорили  взгляды  одноклассниц…  распространяться  не  стоит.  Ясно  было  одно.  Они  с  благосклонностью  воспримут  мои  дальнейшие  упражнения  в  русской  словесности.  При  условии,  что  душевные  излияния  будут  адресованы  им,  а  не  этой  старухе-аспирантке.
               С  Виталиком  все  обстояло,  гораздо  хуже.  Дома  отец  выпорол  его  офицерским  ремнем.  Меня  же  родители  в  это  время  угощали  пирожными.  Заслужил.  Из  школы  его  исключили  на  три  дня.  Была  в  то  время  такая  превентивная  мера  наказания.  За  тем  он  публично  каялся  на  каждом  собрании  октябрят,  бил  себя  в  грудь  и  обещал,  что  с  этим  бабьем,  простите  женским  полом,  больше  не  будет  иметь  ни  каких  дел.    Случись  это  в  наше  время,  он  наверняка  бы  сменил  бы  свою  сексуальную  ориентацию.  Но,  увы,  и  ах,  в  1956  году  о  такой  возможности  никто  даже  не  подозревал.
                 Спасли  моего  бедного  друга,  израильские  агрессоры.  Если  кто  и  не  помнит,  сообщаю:  сразу  после  того  памятного  инцидента,  а  может  и  под  его  влиянием,  президент  Египта  Абдель  Гамаль  Насер  закрыл  проход  кораблей  по  Суэцкому  каналу.  В  ответ  на  это  Франция,  Англия  и  Израиль  сильно  осерчали  и  послали  свои  войска  на  Синайский  полуостров.  Разобраться.
               Если  принять  мою  версию  конфликта,  то  три  державы  выступили  в  поддержку  Виталика,  а  Египет,  СССР  и  даже  США  на  стороне  РОНО  и  примкнувшего  к  нему  педагогического  состава  нашей  школы.  Силы  были  неравные.  Тем  более  что  от  Виталика  требовали    предать  своих  союзников  и  публично  отречься  от  них.    Его  вывели  на  сцену  актового  зала  школы,  дали  бумажку.  Оставалось  лишь  произнести  анафему  в  адрес  англо-франко-израильских  оккупантов.
                 Но  мой  друг  был  не  из  тех,  кого  так  просто  склонить  к  измене  и  заставить  отречься  от  своих  слов.  Ведь  он,  как  любил,  так  и  продолжал  любить  портвейн  «Гюльдамир»,  как  обещал  не  знаться  с  бабьем,  так  и  игнорировал  все  колкости,  сыпавшиеся  на  него  со  стороны  одноклассниц.
             Короче,  он  постоял  на  сцене,  помялся,  произнес  что-то  невразумительное  по  поводу  Суэцкого  канала.  Но  учителя  не  отставали  и  требовали  более  четкой  и  твердой  позиции.  Зря  они  так  измывались  над  ребенком.  В  конце  концов,  Виталик  выпрямился,  гордо  поднял  голову  и  произнес.  Ему,  лично,  весь  этот  конфликт,  по  фигу.    Но  обидно,  что  все  так  усердно  защищают    евреев  из  Египта.  По  делом  им.  И,  что  он,  как  только  вырастет,  запишется  в  добровольцы  и  поедет  воевать  против  этого  жида,  Абделя  Насера.  Педсостав  понял:  перестарались.  Упорство  в  воспитании  не  всегда  благо.
               Для  меня  же  антисемитизм  друга  стал  полной  неожиданностью.  Я-то,  как  раз  наоборот,  очень  жалел  несчастных  египтян.  Хоть  и  евреи,  а  все  равно  люди.  И  наши  отношения  стали  охладевать.

ФЕДОР  МИХАЙЛОВИЧ  НАВСЕГДА.

                 Если  Лев  Николаевич  Толстой  написал  трилогию  "Детство",  "Отрочество"  и  "Юность",  то  вовсе  не  значит,  что  и  все  должны  ему  в  этом  подражать.  Кому  интересны  сегодня  переживания  юного  графа?  Вот  и  я  подумал:  нельзя  же  бесконечно  мучить  читателя  нашими  с  Виталиком  проблемами.  Хотя  из  первых  двух  глав  ясно:  судьба  так  и  не  оставила  нам  шанса  на  безоблачное  детство.
                 Однако  тема  закрыта.  Пусть  историки  копаются  в  прошлом.  Пускай  экономисты  рассуждают  о  криминализации  рыночных  отношений  в  эпоху  культа  личности,  преступных  авторитетах  того  времени,  как  прототипах  современных  руководителей  российского  делового  мира.
                   Мы  же  последуем  за  Федором  Михайловичем  Достоевским.  Вот,  кто  поможет  нам  сохранить  веру  в  человека,  и  ни  при  каких  обстоятельствах  не  изменить  нашим  идеалам.  Вы  помните  его  слова  "о  слезе  ребенка".
Я  нет,  потому  что  так  и  не  одолел  ни  один  из  романов  этого  автора  до  конца.  А,  если  говорить  правду,  то  и  до  середины.
                 Короче,  мне,  для  того,  чтобы  проникнуться  уважением  к  великому  писателю  хватило  лишь  несколько  первых  страниц  из  одного  (правда,  не  помню  какого)  произведения.  Так  и  поведал  в    школьном  сочинении,  что  главное  в  этом  романе  –  уважение  к  человеческой  личности.  И  здесь  не  может  быть  двух  мнений.  А  вот,  роль  алюминия...  автор  несколько  преувеличил.  Но  он  в  этом  не  виноват:  в  царских  гимназиях  преподавали  химию,  хуже  некуда.  Потому-то  великий  Дмитрий  Иванович  Менделеев  и  создал  для  этих  неучей  свою  периодическую  таблицу,  чтобы  впредь  не  путались  и  не  делали  не  обоснованных  прогнозов.
                   Преподавательница  русского  языка  не  смогла  оценить  мое  творчество  по  достоинству.  Она  и  в  гуманитарии  пошла,  оттого  что  ничего  не  смыслила  в  естественных  науках.  Хотя  и  в  своей  области  не  достигла  должных  высот.  Поэтому-то  мои  призывы  к  уважению  личности  так  и  остались  без  ответа.  И  у  меня  сложилось  впечатление,  что  один  из  нас  все-таки  не  до  конца  воспринял  гуманизм  Федора  Михайловича.                    
                       Гуманизм  гуманизмом,  а  женское  сердце  не  камень.  Разное  понимание  Достоевского,  понятно,  стало  для  нас  не  преодолимой  преградой.  Но  откровенные  признания,  кого  оставят  безучастным?  Вот  и  я,  как-то  увлекся  и  излил  в  очередном  сочинении  на  вольную  тему  свои  переживания  довольно  интимного  свойства.  Разумеется,  о  всякой  там  эротике  и  порнографии  речь  не  шла.  Ученик  десятого  класса  в  то  время  и  бороду-то  безнаказанно  отрастить  не  мог.
                       Случай  на  самом  деле  пустяшный.  Познакомился  во  время  летних  каникул  с  одной  турчанкой.  Сами  понимаете,  южная  ночь,  плеск  морской  волны,  танцплощадка,  женская  головка,  обрамленная  черными  кудрями,  и  глаза….  Нет,  не  глаза,  а    Г  Л  А  З  А!!!  Вдвое  больше,  чем  у  той  аспирантки.  Жертвы  ноосферы.
                       Девушка  оказалась  местной.  Воспитывалась  в  строгости,  но  впустую.  У  меня  же  все  было  с  точностью  до  наоборот.  После  трех  очень  ранних,  часов  в  пять  утра,  возвращений  с  танцев  и  шести  подзатыльников,  пришлось  выбирать  между  возвращением  в  Москву  и  приезжими  барышнями.  Турецкий  гамбит,  альянс,  эндшпиль  исключались.
                       Пережить  позор  оказалось  нелегко.  Но  воображение  и  запоздалые  чувства  к  безвозвратной  утрате  помогли  оправдаться,  если  не  в  собственных  глазах,  то  хотя  бы  в  глазах  преподавательницы  литературы.  Мой  рассказ  о  событиях  трех  летних  ночей,  своей  экспрессией  и  напором  определенно  превосходил  все,  что  можно  было  почерпнуть  из  рекомендованного  Министерством  Просвещения  для  классного  и  внеклассного  чтения.  Разве  что  борьба  Мцыри  с  леопардом  могли  отдаленно  сравниться  с  ним.  Да  и  то,  накалом  борьбы,  а  не  переживаний.  Говорят,  учительница  плакала,  исправляя  мои  грамматические  ошибки.      
                   В  следующий  раз,  когда  классу  предложили  выбрать  тему  для  сочинений,  я  с  презрением  отбросил  мысль  о  всяких  там  Печориных  и  княжнах  Мэри  и  продолжил  свой  душевный  стриптиз.  Увы,  чувство  меры  изменило  мне.
                 Нет,  описания  южной  ночи  и  кавказских  гор  сделали  бы  честь  любому  классику  русской  литературы.  Даже,  Николай  Васильевич  Гоголь,  случись  ему  прочитать  их,  не  стал  бы  так  настаивать  на  включение  в  школьную  программу  своих  славословий  Днепру.  Но  то,  что  способна  стерпеть  и  перенести  природа,  не  по  силам  обычному  человеку.  А  из  второго  сочинения  выходило,  как  раз,  на  оборот.  Единственно,  над  кем  он,  человек  не  властвовал,  так  это  над  самим  собой.    Более  того,  у  Гете  Вертер  сводил  счеты  с  жизнью.    И  такой  финал  вполне  оправдывал  поступок  безутешного  юноши.  В  моем  сочинении  герой,  то  есть  я,  оставался  жив.  Вот  он,  сидит  перед  вами.  Хотя,  по  все  правилам  жанра,  просто  был  обязан  покончить  с  собой.  Правила  правилами.  Да,  как  это  сделать?  Образ  представал  настолько  живучим,  что  ни  один  из  известных  способов  умерщвления  казался,  ни  только,  не  применим,  но  и  смехотворен.
               В  конце  сочинения  звучал  гимн  любви,  но  это  опять  не  то,  о  чем  вы  подумали.  Гимн  был  написан  белым  стихом,  но  пропитан  черной  ненавистью  ко  всем  сомневающимся  в  истинности  моих  чувств.  А  поскольку,  с  этими  самыми  чувствами  случился  перебор,  то  любой,  прочитавший  концовку,  воспринимал  ее  не  иначе,  как  угрозу  в  свой  адрес.  Вот  и    учительница,  утерев  очередную  слезу,  испугалась.  И  вызвала  родителей  в  школу.  Наверное,  решила  выяснить,  насколько  их  сын  опасен  в  действительности.
               Стоит  ли  объяснять,  на  выпускном  экзамене  и  при  поступлении  в  университет  из  всех  предложенных  тем,  я  выбирал  именно  ту,  где  мог  беспрепятственно  излить  душу  и  дать  волю  воображению,  то  есть  сочинение  на  свободную  тему.            

ДОЦЕНТ  БАРУЛИНА.

                 Поверьте,  разыграться  воображению  было  от  чего.  После  краткого  и  безуспешного  медицинского  осмотра  в  военном  комиссариате,  меня  признали  годным  к  строевой  службе.  Военком  лично  поздравил  с  этим  успехом  медперсонал.  И  сообщил,  обращаясь  к  будущему  защитнику  отчества,  что  ему  (то  есть  мне)  предстоят  четыре  года  службы  в  Краснознаменном  Советском  подводном  флоте.
                   Четыре  года  вместо  трех  в  сухопутных  войсках,  еще  туда  сюда.  Но  подводные  лодки  во  все  времена  не  редко  отказывались  всплывать  на  поверхность.  И,  учитывая,  мою  любовь  к  технике  и  везение  (а  в  последние  годы  мне  везло,  как  утопленнику)  такое  желание  машины  вовсе  не  представлялось  исключительным.
                       От  того  все  известные  человечеству  добродетели,  а  именно,  прилежание,  усидчивость,  любознательность  и  трудолюбие  обрели  для  меня  статус  закона.  Наконец-то,  родители  увидели  мальчика,  которого  снова  можно  кормить  пирожными,  а  не  угощать  подзатыльниками  и  угрозами.  К  их  радости  и  огорчению  военкома  справедливость  восторжествовала.  Я    стал  студентом.
                     Это  только  в  книгах  случается  счастливый  конец.    В  жизни  лишь  появляются  новые  проблемы.  Главными  из  них  стали  общественные  науки.
               Конечно,  и  специальные  предметы  тоже  неоднократно  ставили  меня  в  неловкое  положение.  Вы  знаете,  как,  по  –  научному,  называется  излучина  реки?  То-то  же.  А  когда  один  геологический  пласт  налезает  на  другой….  Представляю,  что  вы  подумали!  Нет,  нет  и  еще  раз  нет.  В  первом  случае  –  меандр,  во  втором  –  шарьяж.  Ну,  а  если  вы  всю  ночь  провели  в  разудалой  компании,  а  экзамен  утром?  Если  во  рту  не  переходящая  сухость,  а  в  голове  не  реализованные  комбинации  игры  в  преферанс?    Вот  и  получается  МАРЬЯЖ.
Для  непонятливых,  «дама»  плюс    «король».  С  такими  картами  игру  продолжать  можно.  И  даже  очень  желательно.  Но  на  экзамене  по  геологии,  после  подобной  демонстрации  разносторонности  своих  знаний,  приходится  ставить  большой  жирный  крест.
                   Но  повторяю,  история  КПСС,  марксистко-ленинская  философия,  политическая  экономия  и  научный  коммунизм  были  истинными  бичами  нашего  студенческого  бытия.  Первым,  самым  жестоким  испытанием  стала  для  нас  история  Коммунистической  Партии  Советского  Союза  и  ее  преподаватель  доцент  Барулина.
                   Женщина  старого  закала,  большевик  сталинского  призыва,  комсомолка  тридцатых  годов.  Она  яростно  громила  врагов  народа  в  молодости,  а,  достигнув  зрелости,  стала  выковывать  из  подрастающего  поколения  достойных  продолжателей  дела  партии.  Птицы  прекращали  петь  при  ее  появлении  в  университетском  парке,  движение  транспорта  останавливалось,  когда  она  переходила  улицу,  устаревшие  лифты  главного  здания  Московского  Государственного  университета  переставали  скрипеть  и  жаловаться  на  тяжелую  судьбу  и  постоянно  откладывающийся  капитальный  ремонт.  Студентки,  оповещенные  заранее  роковой  тишиной,  прятались  в  туалетах  и  судорожно  смывали  с  лица  косметику,  одновременно  сдирая  с  ногтей  не  поддающий  лак.  Студенты,  поклонники  группы  «Битлз»,  хватались  за  ножницы  и  в  спешном  порядке  срезали  все,  на  что  могла  не  одобрительно  посмотреть  эта  железная  леди.
                   На  ее  лекции  являлись  все.  Больные  и  немощные,  пострадавшие  в  дорожно-транспортных  происшествиях  занимали  место  в  проходах,  где  только  и  можно  было  отыскать  место  для  носилок  и  капельниц.  С  первыми  словами  лектора  зал  переставал  дышать.
                     Свою  первую  и  последнюю  научную  степень  доцент  Барулина  получила  за  защиту  диссертации,  посвященной  двадцати  шести  Бакинским  комиссарам.  Она  так  увлеклась  этим  научным  исследованием,  что  умудрилась  пропустить  двадцатый  съезд  Коммунистической  партии  СССР.  И  все,  что  было  сказано  там  о  ее  кумире,  товарище  Сталине,  оставалось  для  нее  тайной.  Коллеги  не  решались  раскрыть  ей  глаза.  Ну,  а  остальные  (птицы,  постовые  милиционеры,  водители  общественного  транспорта,  лифты  и  студенты)  просто  опасались  открыть  при  ней  рот.  Но  один  раз,  каждые  полгода  для  студентов  предоставлялась  подобная  возможность.  И  говорить  часто  приходилось  больше,  чем  каждому  из  нас  того  хотелось.  Зачеты  и  экзамены,  знаете  ли.
                           А  что  необходимо  для  успешного  прохождения  подобной  экзекуции.  Знания!  Правильно.  Но  откуда  эти  знания  берутся?  Понятно  не  из  конспектов.  А  из  «Краткого  курса…»,  собственноручно  написанного  товарищем  Сталиным,    и  постоянно  дополнявшегося  им  самим  вплоть  до  начала  Перестройки  в  СССР.  Беда  состояла  в  том,  что  не  каждому  студенту  доставалось  последнее,  исправленное  и  дополненное  издание.  Размеры  библиотеки  оставались  неизменными  со  дня  постройки  здания  на  Ленинских  горах.  Поэтому  книги,  конечно,  обновлялись.  А  вот  старые  куда  девать?
Под  нож?  Конечно,  вместе  с  вами,  если  пожелаете.
                   К  моему  появлению  в  университете  количество  старых  экземпляров  заметно  преобладала  над  новыми.    А,  если  учесть,  что  в  библиотеке  я  появлялся  одним  из  последних,  то  вместо  учебника  мне  доставался  «первоисточник»  этого  самого  «Краткого  курса»  1939-1940  годов  издания.  Хотя  он-то  как  раз  и  был  наиболее  близок,  как  по  тону,  так  и  по  содержанию  воззрениям    доцента  Барулиной.  
                 С  другой  стороны  год  издания  не  играл  такой  уж  большой  важности  при  моей  подготовке  к  экзамену.  Дальше  первого  съезда  Российской  Социал–Демократической  партии  в  городе  Минске,  который  состоялся  в  1898  году,  мне  так  и  не  посчастливилось  продвинуться.  В  библиотеке  и  без  драматических  событий,  описанных  в  учебнике  всех  времен  и  народов,  хватало  развлечений.  И  главными  из  них  были  последние  новости  с  фронта,  где  шли  непрекращающиеся  бои  между  преподавателями  и  студентами.  Потери  росли  с  каждым  днем.  Если  мелкие  стычки  по  специальным  предметам  обычно  заканчивались  легкими  ранениями,  а  иногда  и  братаниями  межу  конфликтующими  сторонами,  то  танковые  клинья,  во  главе  которых  шла  наша  преподавательница  истории  партии  не  оставляли  надежды  никому.
                 И  вот  настал  мой  черед.  Обвязаться  гранатами,  в  смысле  шпаргалками,  и  броситься  на  противника  мне  не  дали.  Обыскали  перед  входом  и  потребовали  выложить  на  стол  то,  что  не  удалось  найти  при  личном  досмотре.  Я  вздохнул  и  вынул  первое  издание  «Краткого  Курса…».  Даже  и  не  спрашивайте  откуда.  Раритет  поднял  настроение  у  экзаменатора.  Редкая  вещица.  Доцент  Барулина  осторожно  взяла    в  руки  бесценную  книгу,  и  глаза  ее  увлажнились,  снисходительно  полоснув  меня  взглядом,  предложила  вытащить  билет.
                     Не  скажу,  что  я  чувствовал  себя  уверено  на  этом  ристалище.  Но,  решив,  что  семь  бед  один  ответ,  нервным  движением  выхватил  одну  из  разложенных  веером  бумажек.    А  отвечать  я  в  буквальном  смысле  мог  только  по  одной  теме,  о  помянутом  чуть  выше    первом  съезде  РСДРП.  
                     Судьба  –  злодейка.  Мне  достался  не  просто  другой  вопрос.  В  билете  предлагалось  рассказать  историю  о  двадцати  шести  Бакинских  комиссарах.
Отсчитайте  ровно  шесть  абзацев  вверх,  чтобы  лучше  понять  ту  ситуацию,  в  которой  я  оказался.  Ну,  какие-то  эпизоды  из  известного  фильма  я,  конечно,  помнил.  Но  разве  можно  сравнить  мимолетные  обрывочные  впечатления  и  многолетний  труд  исследователя?  Любое  мое  заявление  и  утверждение  будут  
выглядеть  смехотворными  на  фоне  столь  капитальных  знаний.
                     Знаете  ли,  наглость  –  не  всегда  порок.  Отступать-то  все  равно  некуда.  И  я  начал  вяло  пересказывать  сюжет  фильма.  Мол,  героическое  Бакинское  правительство  бежало  от  интервентов  –  англичан  на  четырнадцати  кораблях….  Стоп!  И  тут  меня  осенило.  Это  что  ж  за  правительство  такое?  Двадцать  шесть  министров!!!    Комиссар,  в  те  времена,  и  министр  сегодня  одна  и  та  же  должность!  В  Баку-то  тогда  всего  тысяч  двести  населения  было.  Вот  бюрократия  развели.  А  согласно  закону  Паркинсона,  чиновники  плодятся,  что  твои  хомячки….  И  англичане  знали  этот  закон.
                       Дальше,  я  шпарил  без  остановки.  Посчитал,  сколько  человек  могло  работать  под  началом  у  каждого  комиссара.  Прикинул,  во  что  это  вылилось  бы  через  десять,  двадцать  лет,  аккурат  к  1937-38  годам.  Цифра  получалась  астрономическая.  Фактически,  все  население  Закавказской  советской  республики  не  смогло  бы  удовлетворить  спрос  на  рабочую  силу  разросшихся  к  тому  времени  советских  учреждений.  Пришлось  бы  брать  всех  подряд  и  даже  привлекать  из  других  регионов.  А  многочисленные  враги  народа,  а  вредители  и  расхитители  социалистической  собственности?  Все  они  стояли  бы  у  руля  власти!  Выходило.  Англичане  сделали  доброе  дело.  И  помогли  товарищу  Сталину  в  борьбе  с  контрреволюцией.  Может  быть,  они  и  сами  не  понимали  этого.  Но  факты  упрямая  вещь.  Британия  спасла  СССР  от  полного  уничтожения  уже  тогда  в  1918  году.
                         Доцент  Барулина  слушала  мои  доводы  с  широко  раскрытыми  глазами.  Нижняя  челюсть  ее  отвисла  и  беспомощно  болталась  на  потерявших  способность  сокращаться  лицевых  мышцах.  Ее  идеалы  рушились  на  глазах.  Зато  вырисовывалась  совершенно  иная  версия  происшедшего.  Товарищ  Сталин  знал  о  законе  Паркинсона.  И  потому,  скрепя  сердцем,  пожертвовал  всем  Бакинским  руководством,  да  и  руководящими  кадрами  других  регионов  во  имя  будущего.  Правда,  приходилось  отречься  от  тех  научных  выводов,  к  которыми  она  пришла  через  годы  стараний  и  лишений,  через  моральное  уничтожение,  своих  оппонентов,  через  загубленные  студенческие  судьбы.  Но  настало  время,  и  безвестный  первокурсник  открыл  ей  глаза….
                   Торжество  логики,  здравого  смысла  и  главное  упорства,  позволяющего  ни  при  каких  обстоятельства  не  изменять  своим  идеалам:  стремлению  к  правде  и  справедливости  -  восторжествовало  и  в  этот  раз.  Зачетная  книжка  студента  с  оценкой  «отлично»,  поставленной  ни  кем-нибудь,  а  самой  доцентом  Барулиной  до  сих  пор  украшает  стену  моей  комнаты  и  служит  напоминанием  потомству,  моему  потомству  о  славном  продолжателе  традиций  Московского  государственного  университета.      

             

*      *      *


                   Вы,  понятно,  не  поверите  всему,  что  я  здесь  порассказал.  Зря.  Все  -правда.  От  первой  до  последней  строки.  Ну,  а  если  где  и  вышел  за  рамки  обыденности,  так  на  то  она  и  жизнь.  Это  только  в  неживой  природе,  да  в  финансах  можно  взвесить,  измерить,  подсчитать  до  последней  копейки.  Многим  ли  от  этого  стало  лучше?  Да,  никому.
               А  вот  от  моих  записок,  сочинений,  открытий  одна  польза.  Спросите  продавщицу  из  табачного  киоска,  одноклассниц,  учительницу  русского  языка  и  литературы,  доцента  Барулину,  наконец.  Ну,  а  если  кто  и  продолжает  сомневаться,  так  подождите,  я  вам  -  таки  открою  глаза.  Дайте  срок.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501325
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 26.05.2014

Наименьший из пороков

Легкое  поведение  женщин  легкого
поведения  –  наименьший  из  их  пороков.

Франсуа  де  Ларошфуко.  Максимы.
       

         Циник  и  мизантроп  –  это  ваш  француз.  И  что  прицепился  к  бедным  девушкам.  Все  одно,  они  такие  лапочки.  Ну,  дали  волю  нраву.  Так  что  с  того?  Лучше  все  в  себе  держать?
           Возьмем  меня,  например.  Тоже  душа  нараспашку.  Что  думаю,  то  говорю.  Чаще  просто  не  подумав.  А  выходит  так,  будто  специально  кому-то  свинью  хотел  подложить.  Неверно  это.  Как  раз  наоборот.  Только  добра  желал.

                     *                    *                  *
МАВЗОЛЕЙ  СТАЛИНА.

         Но  давайте-ка,  обо  всем  по  порядку.  Начнем,  как  положено,  с  детства.  Не  с  самой  колыбели.  Тогда  я  еще  разговаривать  не  умел.  Чуть  позже.  Помню,  в  то  время  через  Красную  площадь  трамвай  ходил.  И  я  вместе  с  родителями  из  этого  самого  трамвая  обозревал  гордость  столицы,  Кремль.
         «А  вот,  сыночек,  мавзолей  Ленина»,  -  сладким  голосом  сказала  мама.  Сыночек  замотал  головой,  выразил  на  лице  полное  недоумение  и  демонстративно  громким  голосов  задал  вопрос.  «А  где  мавзолей  товарища  Сталина?»
           Надо  заметить,  что  шел  только  1952  год.  И  товарищ  Сталин  был  еще  жив.  Более  того,  сидел,  видимо,  в  своем  кабинете  в  каких-нибудь  двухстах  -  трехстах  метров  от  нашего  трамвая.  И  уж,  наверняка,  все  слышал.  Он  так  интересовался  мнением  народа,  что  «уши»  и  «глаза»  государевы  были  понатыканы  повсюду.  Иногда  даже  надо  было  прибегать  к  экстраординарным  методам,  чтобы  выяснить,  что  думает  по  тому  или  иному  поводу  та  или  иная  личность.  А  вот,  благодаря  мне,  все  сразу  стало  ясно.
           И  антипартийно-антигосударственную  группу  в  лице  моих,  пока,  родителей  хватил  столбняк.  Зато  пассажиры  обрели  какую-то  сверх  естественную  активность.  Трамвай  опустел  в  мгновение  ока.  Лишь  вагоновожатый  метался  в  своей  стеклянной  кабинке.  Не  зная,  что  предпринять.  Бежать  на  Лубянку  и  бросить  состав  на  рельсах?  Но  потом  в  век  не  оправдаешься,  почему  оставил  свой  пост  и  сам  трамвай  в  руках  инсургентов,  то  есть    в  руках  моей  семьи.  Мчаться  туда  на  трамвае…  .Совсем  безумие.  Пристрелят  на  месте.  Общественный  транспорт  не  может  без  веских,  очень  веских  причин  самопроизвольно  менять  маршрут  и  переть,  словно  танк  или  самолет  летчика  Гастелло  на  Главное  управление  министерства  государственной  безопасности.  А  именно,  туда  следовало  явиться  и  сообщить  об  измене.  И  желательно,  явиться  раньше  других.  Наверняка,  уже  часть  пассажиров  мчалась  в  указанном  обстоятельствами  направлении.
           Следовать  согласно  маршруту?!  Еще  опаснее.  Его  конечная  остановка  -  Кунцево!!!  Но  там,  о  боже,  дача…  вырвать  бы  мне  язык…  самого  Вождя.
             Спасение  пришло  неожиданно.  Делегация  из  Средней  Азии  с  тюками  покупок  и  мороженым  заполнила  вагон.  Тут  долг  не  долг,  а  ехать  надо.  Поди,  объясни  этим,  что  момент  критический  для  судьбы  государства.  И  вагоновожатый,  понукаемый  веселыми  криками,  вынужден  был  продолжить  маршрут.  Мои  же  родители,  дружно  ухватив  меня  за  уши,  выскочили  на  улицу  и,  надавав  подзатыльников,  спустились  в  подземку,  где  из-за  шума  нельзя  было  услышать  ни  моих  воплей,  ни  оправданий.
             Вы,  конечно,  понимаете,  как  эти  педагогические  методы  отразились  на  развитии  ребенка.  Ну,  а  Красную  площадь  мы  долгое  время  дружно  обходили  стороной.
           Уже  не  стало  товарища  Сталина.  Двадцатый  съезд  развенчал  отца  народов.  Но  у  близких  и  дальних  родственников  моментально  портилось  настроение,  когда  я  начинал  задавать  свои  вопросы,  а  еще  хуже  -  высказывал  суждения.  Кремлевский  горец  был  лишь  мелким  эпизодом  моей  жизни,  и  повлиять  на  манеру  выражать  мысли  невпопад  и  образ  мышления  никак  не  мог.

ЖЕНИТЬБА:  ЗА  И  ПРОТИВ.
 
           Не  хочу  оправдываться,  но,  в  общем  и  целом,  я  поддерживал  тот  социальный  строй.  Правда,  не  ходил  на  демонстрации,  в  пионеры  и  комсомол  приняли  с  третьего  раза.  Так  что  с  того,  зато  слова  песни,  в  которой  пелось  о  стране  героев,  стране  мечтателей,  стране  поэтов,  грели  мою  мятежную  душу,  вызывали  необыкновенный  энтузиазм.
           Думаю  сам  автор,  имя  которого  никогда  я  не  знал,  да  и  ответственные  люди,  что  постоянно  давали  разрешение  на  исполнение  песни  в  эфире  были  не  в  ладу  с  логикой.  Воодушевить  она,  конечно,  могла.  Побудить  к  труду,  вряд  ли.  По  себе  знаю.
           Мечтатель  и  поэт  вообще  не  способен  к  чему-либо  организованному  и  созидательному.  А  уж  требовать,  чтобы  он  вовремя  приходил  на  работу,  просто  неприлично.  Вот  я  и  не  приходил  вовремя  ни  в  школу,  ни  в  университет,  ни  на  армейскую  службу,  ну,  и,  разумеется,  на  работу.  Внутреннее  противоречие  системы.  Безусловно.  Создав  человека  будущего  по  своим  лекалам,  она  фактически  отвергла  его,  отдав  предпочтение  безынициативным  занудам  и  бессовестным  карьеристам.  
             О  школьных  годах  совсем    хотелось  бы  не  вспоминать.  То  был  сложный,  очень    тяжелый  период  жизни.  Сначала  меня  били  школьные  товарищи,  потом  я  их,  а  в  самом  конце  обучения  пришлось  сражаться  со  всем  педагогическим  коллективом.  Повод-то  был
пустяковый.  После  одного  из  уроков  физкультуры,  я  как-то  заявил  одноклассникам,  что  женился.  Действительно,  накануне  одна  студентка  филологического  факультета  помогала  мне  сделать  набросок  сочинения  о  поэте  Маяковском.  Но  зарегистрироваться  мы  так  и  не  успели.  Пришли  ее  родители  и,  поняв,  чем  могут  закончиться  наши  литературные  упражнения,  мягко,  но  настойчиво  выпроводили  за  дверь  потенциального  зятя.
             Не  забывайте,  я  был  мечтатель.  Постылая  действительность  не  имела  для  меня  никакого  значения.  И  поклясться  классному  руководителю  в  том,  что  не  позднее  вчерашнего  вечера  обрел  любовь,  семью  и  умиротворение  души  не  составило  никакого  труда.  Хотя,  заявление  об  умиротворении  души  оказалось  явно  поспешным.  Как  раз  за  нее,  за  душу,  взялись  все.
             Соученицы  ловили  меня  в  раздевалке  и  с  придыханием  расспрашивали,  как  проходит  семейная  жизнь.  Видимо,  полагали,  что  вот  прямо  сейчас  я  начну  описывать  ее  во  всех  интимных  подробностях.
           Родители  не  понимали,  как  да  и  зачем  родной  сын  поставил  их  в  такое  двусмысленное  положение,  когда  сам  директор  школы,  не  безызвестный  в  Москве  Леонид  Исидорович  Мильграм  лично  проводил  с  ними  дознание.  Все  их  протестующие  и  отрицательные  заявления  веско  прерывались  возмущенным  восклицанием.  «Он  же  дал  честное  слово!!!»
           Расхлебывать  эту  историю  пришлось  тому,  кто  ее  заварил,  то  есть  мне.  И  уж  будьте  уверены,  все  было  сделано  с  присущей  моей  натуре  беззаботностью  и  легкостью.  На  собрании  пришлось  заявить.  Все,  мол,  лишь  мелкое  недоразумение  и  плод                                    разыгравшейся  фантазии.  Да  вот  и  паспорт.  Он  чист.  «  А  как  же  честное  слово?!!»  -  закричали  все.  
         Вопрос  не  застал  меня  врасплох.  Более  того,  на  него  был  готов  прямой  и  не  двусмысленный  ответ.  «Честное  слово!  –  воскликнул  я  удивленно.  И  неподражаемым  театральным  жестом  указал  на  своего  классного  руководителя.  –  Так  оно  было  дано  этой  достойной  даме.  О  чем  остается  бесконечно  сожалеть.  Родители  же  бедной  девушки  категорически  воспрепятствовали  исполнению  долга  чести».
           Высокий  стиль  возымел  свое  действие.  Директор  жестом  прервал  дальнейшее  обсуждение.  «Пошел  вон!»-  взревел  он.  И  собрание  перешло  к  утвержденному  в  повестке  дня  разделу  "Разное".
           Да,  репутация  моя  оказалась  сильно  подмоченной.  Разочарованные  одноклассницы  фыркали,  лишь  завидев  меня.  Директор  по  поводу  постоянных  опозданий  и  прочих  школьных  неудач  язвительно  цедил  сквозь  зубы.  "Запишите  ему  в  дневнике,  чтобы  жена  зашла  в  школу,  а  то  оставим  на  второй  год".
             Чтобы  как-то  исправить  отношение  к  себе,  ну,  хотя  бы  со  стороны  женской  половины  класса,  пришлось  упросить  своего  друга,  борца  вольного  стиля,  провести  под  Новый  год  показательное  выступление.  Физкультурника  идея  очень  воодушевила.  Он  соорудил  замечательный  ковер.  Мы  утопали  в  нем  по  колено  и  демонстрировали  такие  трюки,  хоть  сейчас  же  в  цирк  на  арену...  И  тут  на  сцену  под  поощрительные  крики  публики  полез  какой-то  бугай.  Он  был  раза  в  два  крупнее  любого  из  нас.  И  тянул  эдак  килограмм  на  сто.  При  наших-то    шестидесяти  пяти.  Ему  тоже  захотелось  побороться.    Отступать  было  некуда.  За  спиной  класс,  школа  и  сомнительное  отношение  педсостава.
               Впереди  очень  крупная  фигура  противника,  не  сулящая  ничего,  кроме  проблем  со  здоровьем  в  ближайшем  будущем.  Короче,  мне  сделали  предложение,  от  которого  нельзя  было  отказаться.
             Первая  часть  схватки  прошла  с  ожидаемым  результатом.  Чудом  не  лишился  головы.  Но  противник,  вдруг,  неожиданно  проявил  благородство  и  предложил  "ничью".
"Ничью?  -  переспросил  я.  -  Якорь  тебе  в  глотку!  Ишь,  ничью  захотел!"
           Найти    подходящие  к  текущему  моменту  слова  –  одна  из  моих  сильных  сторон.  В  зале  послышались  вопли  женщин,  требовавших  прекратить  безобразие  на  сцене.  Но  разнять
нас  мог  разве  что  взвод  милиции  с  дубинками.
             Мы  вошли  в  жесткий  клинч.  Еще  немного  и  он  выдавил  бы  из  меня  оставшиеся  внутренности.  Но  «годзилла»,  почему-то  решил  сделать  подножку.  Для  не  сведущих  сообщаю.  В  борьбе  плюс,  помноженный  на  плюс,  обычно  дает  минус.  Если  у  тебя  есть  в  чем-то  преимущество,  так  используй  его.  А  не  пытайся  укрепиться  на  завоеванных  позициях.  Не  в  шахматы  играешь.  Подножка  заставила  этого  «кин-конга»  ослабить  захват.  А  я  знал,  как  себя  вести  в  этой  ситуации.  Он  попал  на  мой  коронный  бросок.
           Шаг  в  сторону,  легкий  разворот  вправо...  И  искатель  приключений  под  тяжестью  собственного  веса  рухнул  в  зал,  к  ногам  зрителей.  Часы  пробили  двенадцать  пополуночи.  Но  Новый  год  наступил  не  для  всех  одновременно.  Мой  противник  встретил  его  в  травматическом  пункте  на  Ленинском  проспекте  и  то  под  утро.  Когда  вернувшаяся  память  позволила,  осознать,  что  сегодня  –  это  уже  завтра.  А  белые  халаты  персонала  не  новогодний  маскарад.      
         Ну,  а  я…  Я  стал  героем.  В  конце  концов,  мужское  достоинство,  оно  очень  многогранно.
 Мелочные  придирки  педагогов  мгновенно  прекратились.  А  мое  видение  будущего  перестало  вызывать  у  одноклассников  недоуменные  взгляды  и  сопровождаться  выразительными  жестами.

ТРИ  МУШКЕТЕРА.
 
         Географический  факультет  МГУ  всегда  казался  мне  наиболее  подходящим  местом  для  продолжения  образования.  Путешествия,  романтика  больших  дорог,  тайны  пяти  континентов.  Мог  ли  человек    подобного  душевного  склада  устоять  перед  всем  этим?  Вот  я  и  не  устоял.  Применив  на  вступительных  экзаменах  ту  же  тактику,  что  и  на  новогоднем  вечере,  в  смысле  якоря  и  глотки,  а  так  же,  представив  экзаменаторам  свои  знания  некоторых  проблем  современной  географии,  мне  таки  удалось  добиться  зачисления  в  ряды  студентов.
             Студенты  во  все  времена  жили  не  богато.  Но  тогда  им  хотя  бы  не  пудрили  мозги  байками  о  рынке,  востребованности  и  прочих  современных  глупостях.  Все  знали,  что  работа  от  них  не  убежит.  Куда-нибудь  да  устроишься.  Короче,  делай,  что  должно  и  будь  что  будет.      
           Подобные  убеждения  порождали  самые  удивительные  комбинации  интересов.  Естественно,  я  попал  в  компанию,  назвать  которую  странной  значило  не  сказать  ничего.  Собирались  мы  в  старом  деревянном  доме  не  далеко  от  Армянского  переулка,  больше  пили,  чем  ели.  Читали  вслух  «Житие  Протопопа  Аввакума»,  «Задонщину»  и  разговаривали,  подражая  старорусским  интонациям  и  выражениям.    "А  почто  Ленька,  пес  смрадный,  к  полонянам  письмо  подметное  повез?"  –  вопрошал  чернявый  субъект,  сверкая  смоляным  глазом  из-под  нечёсаных  косм.  "А  ему  СЛОВО  и  ДЕЛО  ГОСУДАРЕВО  объявить  надобно  супостатам",-отвечал  из  угла  надтреснутым  тенорком  щупленький,  но  не  менее  заросший  и  нечёсаный  человечек,  по  имени  Михайло.  "Воно,  оно  как!  -  подхватывал    третий,  ехидный  и  востроносенький.–  Видать,  дело  ратное  затевают".
                 Со  стороны  -  полный  дурдом.  Но  попривыкнув,  я  стал  понимать  смысл  подобных  разговоров.  Вот  выше  речь  шла  всего  лишь  о  поездке  Генерального  секретаря  КПСС  Леонида  Ильича  Брежнева  в  Польскую  Народную  республику.  А  "супостатами"  были  чехословацкие  руководители,  вздумавшие  строить  социализм  с  человеческим  лицом.
               "Где  ты  их  раскопал,  сынок?"-  был  первый  вопрос  родителей,  заставших  меня  с  друзьями  за  уничтожением  семейных  запасов  коньяка.  Где?  Где?  Понятно  в  университете.    Сначала  повстречал  того,  патлатого.  Он  спал  на  скамейке  под  огромной  картой  Южной  Америки.  Преподаватели  боязливо  обходили  обессилившего  от  учебы  студента  стороной.  Один  маленький,  лысенький  профессор,  правда,  попытался    выяснить  все  ли  у  него  в  порядке,  и  чьего  рода  племени  это  существо  будет.  Но  получив  в  ответ,  нечленораздельное  хрюканье  быстро  вспомнил  о  неотложных  делах.
                   Карта,  под  которой  отдыхал  мой  сокурсник,  была  так  велика,  что  создавалось  впечатление,  будто  он  выпал  из  одной  из  латиноамериканских  стран,  изображенных  на  ней.
                 "Buenos  Dias",-  вежливо  произнес  я.
                 "Не  замай",  -  послышалось  в  ответ.  Голова  оторвалась  от  скамейки,  и  студент  брезгливо  оглядел  мой  чехословацкий  галстук,  повязанный  венским  узлом.  "Ну,  чо  уставился,  Павлик  Морозов,-  процедил  он.-  На  лекцию  КаКи    опоздаешь".(Константин  Константинович  слыл  уважаемым  на  факультете  профессором.  Нрав  имел  мягкий.  А  вот  прилипла  к  нему  неприличная  кличка  "КаКа".  И  все  тут.  Имя  и  отчество  подвели.)
                     Сама  лекция  нас  мало  интересовала.  Но  она  проходила  в  аудитории,  напоминавшей  древнегреческий  амфитеатр,  с  огромной  ямой  для  кинопроектора  посредине.  И  в  этой  яме  можно  было  прекрасно  провести  время,  не  обращать  внимание  на  занудное  бормотание  преподавателя.  Здесь-то  я  и  нашел  остальных  сотоварищей.
                     Собеседование  оказалось  непростым.  Знания  и  интересы  вообще  не  имели  никакой  ценности  среди  новых  знакомых.  В  расчет  принималась  лишь  способность  найти  форму  общения.  Вот  скажем,  вы  знаток  истории.  Ну,  кого  волнуют  ваши  сухие  познания?  Другое  дело,  если  вы  владеете  древнеславянским  письмом:  глаголицей  или  кириллицей.  Еще  лучше,  коли  мыслите  и  выражаетесь  созвучно  тому  времени,  когда  сии  письмена  были  в  ходу.  Тогда  и  только  тогда  вас  могли  заметить  и  считать  своим.
                     Чем  их  привлек  борец,  только  и  способный  нарушить  чье-нибудь  душевное  спокойствие  вздорными  высказываниями,  ума  не  приложу?  Тем  не  менее,  наша  взаимная  приязнь  была  установлена.  Девушки  в  нашем  обществе  не  задерживались.
Женщины,  вообще,  склонны  воспринимать  жизнь  либеральнее  мужчин.  Нас  же  чурались  даже  самые  консервативные  особы.  Ну,  как  они  себя  должны  были  чувствовать  рядом  с    типами,  разглагольствующими  о  том,  что  "Домострой"  –  революционная  ересь,  жизненный  уклад  для  вольнодумцев.
                       Первое  впечатление  не  всегда  верно.  На  самом  деле  никто  в  компании  не  был  ни  квасным  патриотом,  ни  тираном.  О  национальной  принадлежности  и  говорить  не  приходится.  Лишь  один,  востроносенький  Алексашка  мог  с  натяжкой  считать  себя  славянином.  Остальных  можно  смело  отнести  к  "детям  вавилонской  башни".  То  есть  родившихся  от  того  дивного  смешения  рас,  национальностей  и  вероисповеданий,  которое  только  и  могло  произойти  всего  за  несколько  поколений    при  безбожной  советской  власти.
                 Amigos  или  Вадим,  ну  тот,  что  выпал  из  карты  Латинской  Америки,  оказался  потомком  известного  профессора-пруссака  Лейста,  первооткрывателя  Курской  магнитной  аномалии  и  ярой  активистки  армянских  дашнак-цутюнов.
                 Михайло  или  в  просторечии  Майклушка  на  самом  деле  был  не  просто  Михаилом,  а  Михаилом  Михайловичем  Михайловым.  Представление  подобным  образом  в  бюрократическом  учреждении  того  времени,  например,  в  милиции  могло  повлечь  за  собой  нежелательные  последствия.  Его  бы,  просто,  восприняли,  как  за  издевательство  над  органами  правопорядка.  А  тот  факт,  что  и  в  паспорте  значились  те  же  имя,  отчество  и  фамилия,  и,  вдобавок,  была  приклеена  проштемпелеванная  фотография  с  косившими  в  разные  стороны  глазами,  крючковатым  семитским  носом,  распадающимися  кудрями  и  гнуснейшей  улыбкой,  вообще  вызывал  ярость  чиновников.  Это  официально  оформленное  надругательство  над  советским  документом  завершалось  провокационной  записью  в  графе  "национальность".  "Русский"  значилось  там.
             Сам  Михайло-Майклушка  служил  персонажем  для  бесчисленных  карикатур-комиксов,  называемых  меж  нами  "парсунами",  рисуя  которые,  наш  друг  Пес-Алексашка,  недоучившийся  студент  "Строгановского  училища",  развлекался  во  время  лекций  по  общественно-политическим  дисциплинам.  Каждое  из  этих  художеств  украшалось  соответствующими  комментариями  из  уже  помянутых  произведений  древне-
русской  культуры,  написанных  неким  подобием  церковно-славянской  вязи.  Прочесть,  которые  вряд  ли  смог  сам  Протопоп  Аввакум.  Но  мы-то  свободно  овладели  этим  псевдоязыком,  родившимся  под  переливистый  звон  колоколов  во  славу  КПСС.
               Теперь  о  самом  Алексашке.  Нашей  хоругви,  нашей  православной  реликвии.  "Псом"  его  прозвали  по  причине  происхождения.  Ну,  вы  знаете,  что  символизировала  метла  и  песья  голова  во  времена  Ивана  Васильевича  Грозного.  А  наш  друг  происходил  именно  из  такой  семьи.  Не  хочу  ничего  плохого  сказать  о  его  родителях.  Они  были  очень  милые,  добрые  и  гостеприимные  люди.  Но  вот  служили  в  Комитете  Государственной  Безопасности.  Так  что  с  того?  Мы  не  привыкли  падать  в  обморок  лишь  от  одного  этого  словосочетания.  Скорее  от  общения  с  нами  могли  потерять  покой  и  поседеть  сотрудники  этого  интеллигентного  ведомства.  Что,  в  общем-то,  и  произошло,  когда  мы  уже  заметно  повзрослели,  но  мало  изменили  своим  студенческим  привычкам.

КОНЕК-ГОРБУНОК.

                 Вы,  наверное,  полагаете,  что  это  лишь  пустая  бравада  и  бахвальство.  Отнюдь.  Окончив  Московский  государственный  университет,  почти  вся  компания  решила  попробовать  на  зуб  армейскую  службу.  Не  простыми  солдатами,  конечно,  а  офицерами  метеослужбы.  Хотя  латиноамериканец  прусско-армянского  происхождения,  Вадим,  посчитал  наше  любопытство  излишеством.  И,  раздобыв  нечестным  путем  справку  о  сотрясении  мозга,  укатил  строить  Байкало-Амурскую  магистраль.  Кто  же  после  этого  мог  усомниться  в  том,  что  с  мозгами  у  него,  действительно,  не  все  в  порядке.  
               Михал  Михалыча  распределили  в  один  из  сибирских  авиаполков.  Где  он  тут  же  приобрел  известность,  как  знаток  военной  истории,  рассказав  сослуживцам  о  Наполеоне.  Ему  за  это  прощали  многое.  Даже  не  умение  ходить  в  ногу,  не  желание  отдавать  честь  старшим  по  званию,  опоздания  и  написание  конспектов  политзанятий  все  той  же  древнеславянской  вязью.  Но  всему  есть  предел.                                                                                                                                                Однажды  заместитель  командира  полка  по  политической    части  совместно  с  начальником  особого  отдела  встречали  инспекторов  Главного  Политического  Управления.  Шампанское,  коньяки,  русская  баня...  ну  как  обычно.  Но  не  за  тем  же  они  сюда  приехали,  чтобы  балыки  есть.  Настало  время  представить  и  личный  состав.  Солдаты  дружно  промаршировали  на  плацу.  Офицеры  прокричали  приветствие.  Вольнонаемные  девушки  представили  несколько  номеров  самодеятельности.  Пора  было,  и  завершать  визит.  Увы,  желание  отличиться,  проще  говоря,  гордыня,  побудили  хозяев  продемонстрировать  гостям  что-нибудь  эдакое.  А  "эдаким  "  в  полку  был  Майклушка.  Как  докладывали  в  особый  отдел  местные  стукачи:  большой  оригинал.  По  непонятным  причинам,  они  не  сообщили,  в  чем  состоит  эта  самая  оригинальность  офицера-  синоптика  Михаила  Михайловича  Михайлова.  А  дальше  случилось,  как  в  известной  сказке  Ершова  "Конек-Горбунок".
                   Верные  холопы  побежали  в  офицерское  общежитие  и  растолкали  Майклушку,  мирно  почивавшего  после  празднования  воскресного  дня.  Одели,  причесали  и  представили  начальству.  Здесь  следует  уточнить.  В  сказке  бояре  растолкали  Ивана-дурака,  и  повели  его  к  царю.  В  нашем  случае  перед  генералами  оказался  сам  конек-горбунок.  Внешне  мой  товарищ  больше  напоминал  этого  героя  сказки.  Ну,  а  если  сравнивать  их  способности  творить  чудеса,  то  пресловутый  конек  мог  отдыхать.
                   Михайло  еще  не  вполне  пришел  в  себя  и  плохо  понимал,  что  этим  людям  в  лампасах  от  него  нужно.  А  им  очень  хотелось  увидеть  конспект  политзанятий  молодого  офицера.  Представили.  "Хм,  -  сказал,  -  глава  комиссии,  -  оригинально.  А  что  здесь  собственно  написано?"  Майклушка  бойко  зачитал  одно  из  решений  партийного  съезда.  Припоминаю,  с  его  слов,  конечно,  что  это  был  семнадцатый  съезд  1937  года.    "  Верно,-  похвалил  генерал,  -  ты  еще  и  иностранные  языки  знаешь,  молодец.  А  скажи  ка  мне,  кто  твой  самый  любимый  военный  герой?"
                   Ну,  сказал  бы  что-нибудь  про  Наполеона,  про  Александра  Македонского,  на  худой  конец.  Так  дался  ему  этот    Иозеф  Швейк.  И  случилось  чудо.  Железные  партийцы,  замполит  и  особист,  стали  не  заметны  на  фоне  свежепобеленной  стены.  Что  ни  говори,  а  это  была  их  инициатива.  А  зачем,  спрашивается,  они  это  сделали?  Русской  душе  всегда  свойственны  постоянные  сомнения.  Ситуация  же  оказалась  более,  чем  сомнительной.  Наказать  паршивцев  не  сложно...  Но  кто  же  все-таки  надоумил  их  на  такую  омерзительную  выходку.  В  ГЛАВПУРе,  знаете  ли,  не  простые  отношения.  Да,  и  кто  этот  подозрительный  офицер,  свободно  владеющий  иностранными  языками.
                 "На  гауптвахту,  его!"  –  отдал  приказ  старший  комиссии.  Круто  сделал  поворот  налево,  и  задумчиво    зашагал  в  сторону,  поджидавшего    автомобиля.  Спутники  засеменили  вслед  за  ним,  не  обращая  внимания  на  два  тела,  поникших  у  стены.
                 "Когда  я  вернулся  в  часть,  -  рассказывал  нам  Михал  Михалыч,  попыхивая  сигаретой.  –  Командный  состав  был  полностью  обновлен".


КОНТИНЕНТЫ-НЕВОЗВРАЩЕНЦЫ.

                   Псу-Алексашке  тоже  было  о  чем  поведать  своим  товарищам.  Мы-то  вообще  вместе  подавали  прошение  о  призыве.  Но  его  документы  военком  сразу  же  отложил  в  сторону.  А  мои  бумажки  бросил  в  общую  кучу.  Неделю  спустя  на  «Доске  объявлений»  появилась  выписка  из  решения  комсомольского  собрания  факультета.  В  ней  черным  по  белому  было  означено,  что,  рассмотрев  запрос  из  военного  комиссариата,  моему  другу  выдана  характеристика  для  продолжения  обучения  в  Высшей  Школе  Комитета  Государственной  Безопасности.
               Вся  наша  компания  смущенно  чесала  затылки.  Вот,  мол,  как  получается,  кого  взрастили  в  своих  рядах.  Алексашка  краснел  больше  всех.  Родители  постарались.
А  после,  страна  преподнесла  всем  неожиданный  подарок.  Выдала  проездные  документы  в  те  части  Советского  Союза,  где  нам  было  угодно  провести  свой  месячный  отпуск  и  денежное  содержание.  Все,  не  сговариваясь,  полетели  на  озеро  Иссык-Куль.  
             Не  буду  описывать  красоты  тех  мест.  Николай  Николаевич  Рерих  это  уже  сделал.  И  его  картины,  определено,  передают  лучше  то,  что  довелось  увидеть  нам,  чем  любые    восторги,  выраженные  словами.  Скажу,  лишь,  что  месяц  в  раю  не  забыт  до  сих  пор.  Потому  у  меня  свое  отношение  к  распаду  страны  под  названием  СССР.  Если  кому-то  мешали  горные  хребты  Тянь-Шаня  и  прозрачные  до  самых  глубин  воды  горного  озера,  то  определенно  это  были  люди  с  ненормальной  психикой  и  патологической  реакцией  на  окружающий  мир.
                 Теперь  же  о  суровых  армейских  буднях.  У  Алексашки  они  начались  по  прибытии  к  месту  службы.  Школа,  она,  знаете  ли,  всегда  школа.  И  неважно  чему  там  учат.  Истории,  географии  и  математике,  или  основам  наружного  наблюдения  и  преследованию  инакомыслящих.  Порядки,  примерно,  одни  и  те  же.  Казарменные.
               Мой  друг,  хоть  и  вырос  в  семье  чекистов,  отродясь,  не  бывал  в  подобных  местах.  Он  полагал,  что  с  ним  будут  обращаться  как  с  офицером.  И  как-то  запамятовал,  что  стал  к  тому  же  еще  и  курсантом.  Содержание  возобладало  над  формой,  над  офицерской  формой.
Кстати  о  форме.  Мы  все  после  окончания  университета  получили  звания  лейтенантов.  Это  означало,  что  погоны  должны  были  украшать  две  маленькие  звездочки.  Алексашка  так  и  сделал.  Украсил.…  И  тут  же  был  вызван  к  начальнику  училища,  где  ему  внятно  объяснили.  В  КГБ  все  звания  на  два  порядка  выше,  чем  у  простых  военных.  Выходит,  он  присвоил  себе,  незаконно  присвоил,  звание  капитана.  Пришлось  тут  же  выковыривать  одну  из  звездочек,  а  вторую  перемещать  в  центр  погона.  Но  следы-то  от  них  остались.
             Об  этой  ошибочке  знали  немногие.  Поэтому  когда  на  утренней  поверке  в  строй  встал  младший  лейтенант,  еще  недавно  бывший  старшим…  Следы  на  погонах  отчетливо  указывали  на  это.  Курсанты  притихли,  а  про  себя  стали  гадать:  что  же  надо  натворить,  чтобы  так  низко  пасть.  Видать  не  ординарная  личность.  Всеобщее  уважение  было  обеспечено.
             И  оно,  уважение,  росло  с  каждым  днем.    Пока  не  переросло  в  неприкрытое  подобострастие.  Все  началось  с  общеобразовательных  дисциплин.  Ну,  что  могли  знать  курсанты,  набранные  в  провинциальных  городках  Советского  Союза?  Уж  о  теории  Вегенера,  о  дрейфе  материков  они  точно  не  имели  ни  малейшего  представления.  А  Пес-Алексашка  написал  о  ней  диплом  в  университете.
               Слухи  о  вундеркинде  дошли  до  начальства.  А  оно  было  бдительным.  И  разведчики-профессионалы  решили  не  проводить  дознание  традиционными  методами.  Может  этот  курсант  -  враг,  а  может  и  уважаемый  человек,  присланный  руководством  провести  негласную  проверку  работы  их  образцового  учреждения.  Даром,  что  из  Москвы.  Да  и  путаница  со  звездочками…  кто  его  знает?  А  потом  как  у  Николая  Васильевича  Гоголя:
«Приехавший  по  именному  повелению  из  Петербурга  чиновник  требует  вас  сей  же  час  к  себе».  И  немая  сцена.  Нет  уж,  батюшка,  ученые!!!
               Короче,  решили  объявить  конкурс  среди  курсантов.  Пусть  расскажут,  что  знают.  Люди-то  с  высшим  образованием.  Ну,  что  мог  поведать  им  советский  человек.  А  все  ж  таки  лучше,  чем  допрос  с  пристрастием.  Алексашку  оставили  на  закуску,  последним  в  списке.
                 Мероприятие  началось  вяло.  Будущие  секретные  сотрудники  явно  не  блистали  эрудицией,  да  и  к  тому  же  в  большинстве  своем  оказались  косноязычны.  Мой  друг-однокурсник  был  не  из  их  числа.  И,  если  вы  помните,  за  ним,  помимо,  университета    числилось  еще  и  «Строгановское  училище».  А  потому  представил  теорию  дрейфа  материков  в  чрезвычайно  ярких  картинах  и  красках,  поясняя  самые  драматические,  а  порой  и  трагические  события,  кои  неминуемо  должны  случиться  в  будущем.  Даже  самый  тупой  служака  не  остался  равнодушным  к  его  пафосу,  с  которым  он  повествовал  о  сближении,  а  затем  и  слиянии    американского  и    азиатского  материков.  Раздавленной  всмятку  Японии,  поглощенной  геенной  огненной,  расплавленной  магмой,  Турции.  И,  о  боже,  Крым,  полуостров  Крым  уплывет  от  нас  и  попадет  в  руки  проклятых  сионистов.
                   Надо  сказать,  что  в  запале  своего  красноречия,  Алексашка  забыл  уточнить,  что  материки  не  движутся  со  скоростью  курьерского  поезда,  а  всего-то  продвигаются  на  несколько      сантиметров  в  столетие.  Да  и  сам  автор,  австриец  A.  Вегенер,  не  был  так  уж  уверен  в  точности  предсказаний,  сделанных  им  в  конце  девятнадцатого  века.      
                   Из-за  этого  мелкого  упущения  в  зале  назревала  паника.  Младшие  офицеры  со  страхом  смотрели  в  глаза  старших  командиров,  ожидая  приказаний.  А  те,  нервно  ерзая  на  стульях,  пытались  определить  реакцию  самого  главного  начальника,  генерала  -  лейтенанта.  Он  же  молчал.
                   Его  бледное,  покрытое  испариной  лицо  выражало  неподдельный  испуг.  Как,  как  друзья  из  Главного  управления  могли  его  так  подвести?  Почему  об  этом  треклятом  дрейфе,  ничего  не  сказано  в  директивах  и  постановлениях  партии  и  правительства?  Почему  вообще  все  об  этом  молчат?  Что  делать?  Поднимать  тревогу?  Раздать  оружие  личному  составу?  Да,  и  какого  черта,  вся  его  семья  этим  летом  потащилась  в  Крым?
                 Но  он  не  был  бы  разведчиком,  если  бы  не  смог  совладать  со  своими  чувствами.  Резко  встал  и  вместе  с  заместителем  по  политической  части  удалился    в  кабинет.  Необходимо  было  срочно  предупредить  начальство.  Да  вот  беда,  все  его  подчиненные  так  разволновались  из-за  Алексашкиных  пассажей  и  образных  сравнений,  что  не  могли  связать  и  двух  слов.  «Ну,  так  пусть  сам  докладчик  и  составит  раппорт,-  повелел  начальник.  –  Только  чтоб  деликатно,  чтоб  ни  один  курсант  не  пронюхал!»
                     Ушлый  замполит,  изобразив  на  лице  сладчайшее  благолепие,  быстро  вернулся  в  зал  и,  хлопнув  дружески  по  плечу  моего  друга,  возвестил  о  его  победе  в  конкурсе.  Затем  начались  поздравления  товарищей,  а  через  пару  минут  ему  пожимал  руку  сам  генерал.
«Так  вот,  -  сказал  начальник,  выдавливая  из  себя  улыбку,-  Вам  присваивается  звание  полного  лейтенанта,  но  прежде  необходимо  оформить    доклад  для  представления  руководству  Главного  Управления.  Время,  не  скрою,  в  обрез.  Завтра  утром  все  должно  быть  готово».
                         Алексашка  не  спал  всю  ночь.  Вокруг  него  бегали  майоры  и  полковники.  Подносили  чай,  кофе.  Думаю,  что  если  бы  он  потребовал  от  них  бутылку  виски,  то  тут  же  и  получил  ее  без  лишних  вопросов.  Не  время  думать  о  благонадежности  отдельных  лиц.  Утром  специальным  курьером  сей  труд,  отправили  в  Москву.  На  дворе  стояло  лето.  Время  для  первоапрельских  шуток  давно  прошло.  Да  и  какие  там  шутки    на  Лубянке.
                           Сопроводительное  письмо  и  творчество  Пса-Ляксандровича    читали  всем  управлением.  Не  поняли.  Отослали  на  Старую  площадь,  в  Центральный  Комитет  партии  с  пометкой  «Особо  секретно».  До  партийцев  тоже  мало,  что  дошло.  Решили  созвать  Пленум….  Проблема  состояла  в  том,  что  все  руководство  находилось  в  отпуске.  А  беспокоить  членов  Политического  Бюро  себе  дороже.  Крым,  конечно,  жалко.  Но  вся  элита,  словно  сговорившись,  поехала  на  отдых    в  «Красную  Поляну»  на  Кавказ.  Может  быть  она  уже  знала.
                         Тогда,  чья-то  умная  головушка  посоветовала  проконсультироваться    в  Академии    наук.  Созвали  академиков,  членов-корреспондентов.  Те  посидели,  почесали  затылки.  Вегенером  там  и  не  пахло.  Алексашка  переусердствовал.  Фантазировать  в  нашей  компании  вообще  почиталось  за  правило.  Короче,  после  краткого  обмена  мнениями,  был  написан  дипломатичный  ответ.  Оно  и  понятно.  Ведь  в  интересах  секретности  имя  автора  вымарали.  Поди  знай,  кто  за  всем  этим  стоит.  И  ученые  мужи  решили  не  заострять  внимание  партийцев  на,  мягко  говоря,    сомнительных  утверждениях  анонимного  автора.    Просто  констатировали,  что  для  беспокойства  оснований  пока  нет.  По  новейшим  данным,  Крым  остается  на  месте,  а  Америка  движется  в  сторону  Европы,  а  не  Азии.  Но  скрыть  полный  идиотизм  ситуации  им  все-таки  не  удалось.  И  в  Центральном  Комитете  –  это  заметили.  Заметили  и  не  простили.
                       И  так  по  цепочке  сверху  вниз  посыпались  приказы.  Главное  управление  КГБ  было  почти  полностью  обновлено,  в  Высшей  школе  сменили  преподавательский  состав.  А  того  самого  генерала  после  медицинского  обследования  отправили  в  психушку,  где  уже  сидели  замполит  и  начальник  особого  отдела  какого-то  сибирского  авиаполка.
                   Единственный  человек,  кто  выиграл  в  этой  истории,  оказался  мой  друг.  Он  таки  получил  обратно  свою  звездочку.  Но  тут  вскрылась  наша  с  ним  переписка,  которая  велась,  как  вы  помните,  на  древнеславянском.  Его  понятно  трогать  не  стали.  Вдруг  он  что-нибудь  снова  выкинет.  Человек-то  с  образованием.  Решили  послать  запрос  в  мою  воинскую  часть.

ГВАРДИИ  СИНОПТИК.

                     Шел  первый  год  службы,  и  я,  понятно,  блаженствовал.  Западная  Украина,  город  Львов,  городок  Броды,  где  располагалась  наша  воинская  часть.  Девушки,  пиво,  сухие  вина  Закарпатья:  «Променисте»,  «Середнянске»,  «Береговске»,  колдовское  зеленое  вино-  «Квиты  Полонины»  и,  конечно  же,  знаменитый  «Троянд»  –  янтарный  портвейн.  На  службе  появлялся  лишь  дважды  в  неделю.  Понятно  опаздывал.  Потому  что  на  четвертый  день,  когда  долг  чести  требовал  прибыть  на  аэродром,  трудно  было  определиться,  кто  ты  есть  и,  где,  собственно,  находишься.  Но  самой  трудной  преградой  оставался    наш  городок,  где  на  двенадцать  тысяч  жителей  приходилось  сорок  две  корчмы  со  всевозможными  напитками.  И  несколько  сот  разведенных  офицерских  жен.  Для  военного  человека  легче  преодолеть  линию  Мажино  и  Маннергейма  вместе  взятые,  нежели  равнодушно  пройти  мимо  зазывал-продавцов  и  сражающих  на  повал  ласковых  взглядов  скучающих  красавиц.
               В  конце  концов,  терпение  начальника  метеослужбы  иссякло,  и  он  приказал  солдатам,  чтоб  без  меня  на  службу  не  приезжали.  Поэтому  в  офицерском  общежитие,  время  от  времени,  разыгрывался  один  и  тот  же  спектакль.  В  шесть  часов  утра,  полувзвод  солдат  вламывался  в  мою  комнату,  и  пока  одни,  пытаясь  сломить  сопротивление,  одевали  и  приводили  меня  в  человеческое  состояние,  другие  внятно  объяснили,  кто  я    такой  и  по  чьему  приказу  должен  следовать  за  ними.
                   А  между  тем,  в  другой  полутемной  комнате,  обитой  стальными  листами,  особом  отделе  нашей  воинской  части  вот  уже  неделю  проходили  секретные  совещания.  Начальник  особого  отдела  докладывал  командиру  и  его  заместителю  о  шифровках,    которые  постоянно  пересылались  под  видом  обыкновенных  писем    из  нашего  образцового  вертолетного  полка    в  Высшую  школу  КГБ  и  о  точно  таких  же  посланиях  возвращавшихся  обратно.
             Из  сопроводительной    записки  следовало,  что  в  нашей  части  проходит  службу,  какой-то  "Павлик  Морозов".  Вы  понимаете,  кличка,  данная  мне  потомком  профессора-пруссака  и  активистки  экстремисткой  партии  дашнак-цутюн,  прилипла  с  первого  раза.  И  этот  самый  Павлик,  пользуясь  неизвестным  доселе  шифром,  ведет  активную  переписку  с  весьма  подозрительным  лицом.  А  это  лицо  недавно  получило  повышение  в  звании    за  организацию  секретной  операции  по  смене  руководства  Высшей  школы  и  Главного  управления  Комитета  Государственной  Безопасности!  И,  уже  в  приватной  записке,  шли  мольбы  действовать  как  можно  осторожнее.  Так  как  заговор  против  руководства  Светской  Армии  и  КГБ,  судя  по  последним  данным,  приобрел  огромные  масштабы.  В  Сибири  подобные  письма  обнаружены  в  одном  авиаполку,  где  так  же  произошла  полная  смена  комсостава.  Далее  следы,  в  смысле,  те  же  шифровки,  вели  на  ударную  стройку  Байкало-Амурской  магистрали.  Значит,  что-то  подобное  затевается  и  против  руководителей  Народного  Хозяйства!  (Вы,  наверное,  помните,  там  работал  отщепенец,  Вадим.)  Не  уж-то  снова  начнутся  чистки,  как  в  37  году?!!
                 Срочно  установили  негласный  надзор  за  всеми  Павликами  полка.  Результатов  никаких.  Может  –это  женщина?  Нашли  какую-то  Павлину  из  пищеблока,  но  представить,  что  она  способна  что-нибудь  зашифровать,  даже  с  больным  воображением  особиста  было  невозможно.  Тупая  корова.
                 Обо  мне  не  вспоминали.  Мало  ли  среди  офицеров  разгильдяев.  Ну,  а  я  и  не  подозревал  о  затруднительном  положение,  в  котором    находились  мои  командиры.  Посещал  офицерское  собрание  по  выходным,  где  слыл  незаурядным  танцором,  поднимал  штангу,  пил  пиво,  закусывал  пирожными.  Письма  от  друзей  ко  мне,  по  понятным  причинам,  не  доходили.  Контрразведка  перехватывала.  Я  решил,  что  обо  мне  забыли,  обиделся  и  тоже  перестал  писать.  Если  бы  не  поездка  во  Львов.  Все  бы  забылось  и  сошло  бы,  на  нет.
                   Но  в  Львове  мне  повезло.  Познакомился  с  очаровательной  полькой  Яниной.  Она  только  приехала  погостить  к  родственникам.  Русского  языка  не  знала.  Тоже  мне  препятствие.  Мы  отлично  понимали  друг  друга.  Особенно  после  посещения    известного    в  ту  пору  "Шоколадного  бара".  Шоколада  в  нем  было  всего-то  два  сорта,  а  вот  разных  коктейлей  не  счесть.  День,  проведенный  во  Львове,  закончился  ужином  и  канканом,  исполненном  на  столе  в  ресторане-варьете  "Высокий  Замок".  А  затем  были  клятвы,  слезы  и  опять  клятвы.  Так  и  расстались.
                   С  того  дня  у  меня  появилась  новая  цель.  Выучить  польский  язык.  В  полку  нашелся  очень  услужливый  парень,  Стасик.  Он  быстро  объяснил:  достаточно  все  написать  латиницей,  а  поляки  разберутся.  Дал  несколько  основных  польских  выражений.  Тут-то  все  и  началось.
                   Стасик  оказывал  услуги  не  только  мне,  но  и  особому  отделу.  Меня  задержали  при  первой  же  попытке  отправить  письмо.  Тогда-то  я  и  узнал,  про  секретную  комнату,  обитую  железными  листами.  По  ней  прохаживался  начальник  особого  отдела,  делая  вид,  что  очень  заинтересован  моими  признаниями.  За  столом  сидели:  командир,  и  его  заместитель    по  политической  части.    Вы  же  понимаете,  что  они  могли  от  меня  услышать.  Через  полчаса  у  полкового  треугольника  лопнуло  терпение.  Замполит  с  силой  ударил  кулаком  по  столу  и  пискляво  заорал:  «Имена,  пароли,  явки!!!»
                 От  сотрясения  на  столе  случился  большой  беспорядок.  Стопки  аккуратно  сложенных  документов  перемешались  и  из  картонной  папки  с  веревочными  тесемками  выпали  листочки,  покрытые  знакомой  мне  древнеславянской  вязью.  Пес-Алексашка  не  забыл  меня.  Он  писал.  «Вот  они,-  радостно  закричал  я,  схватил  бумажки  и  стал  читать.-  А  Алексашку-то  в  звании  повысили».
                   Почему-то  это  событие  совершенно  не  обрадовало  командиров.  Не  могу  сказать  и  то,  что  они  огорчились.  Немая  сцена,  столбняк,  паралич.  Более  правильная  оценка  происшедшего.  Единственный  кто  мог  дышать,  говорить  двигаться,  ну,  и  конечно,  улыбаться  был  ваш  покорный  подследственный.  И  я  улыбался,  читал  вслух  письма  моего  друга.  Очень,  надеясь  на  сочувствие  присутствующих.  Не  дождался.
                 Первыми  из  комнаты,  обретя  подвижность,  выскочили  командир  и  его  заместитель.  Начальник  особого  отдела  бежать  не  мог.  Он  тихо  опустился  на  стул  и  стал  шарить  рукой  в  ящике  стола.  Ничего  не  нашел.    И  загрустил.  В  комнату  заглянул  Стасик.  И  оценив  обстановку  с  первого  взгляда  (смышленый  был  малый),  радостно  закричал:  «Письмо  от  паненки  Янины!».  На  стол  упал  изящный  надушенный  конвертик.
                 Комната  мгновенно  опустела.  Умеют  наши  спецслужбы  проявлять  деликатность,  когда  хотят.  Четверть  часа,  проведенные  наедине  с  письмом  полонянки,  оставили  в  моей  душе  неизгладимый  след.  Правда,  под  конец,  я  припомнил,  что  с  сыном  Тараса  Бульбы,  Андрием,  произошло  похожая  история.  И  все  кончилось  очень  неприглядно.
                 «Да,  к  каждой  бочке  меда,  всегда  припасена  своя  ложка  дегтя»,-  подумал  я,  покидая  железную  комнату.  И  ошибся.  На  пороге  меня  ждал  не  разгневанный  пародитель  с  пищалью  ("Что,  сынку,  помогли  тебе  твои  ляхи?"),  а  улыбающийся    комсостав  у  накрытого  стола.  Павлина,  ну,  та  из  пищеблока,  разодетая  в  национальные  одежды,  с  лентами,  вплетенными  в  жидкие  волосы,  поднесла  мне  чарку  сливовицы.  Из  командирских  погребов.  А  затем,  сытого  и  довольного,  погрузили  в  поезд,  идущий  в  город  Львов,  чтобы  я  успел  на  свидание  к  этой  необыкновенной  девушке.  Все-таки,  начальство  иногда  может  найти  ключ  к  сердцу  подчиненных.
                   Впрочем,  история  с  "Павликом  Морозовым"  еще  долго  оставалась  тайной.  Мой  непосредственный  командир,  ну,  тот,  что  присылал  солдат,  дабы  под  конвоем  доставить  нерадивого  лейтенанта  к  месту  исполнения  его  служебного  долга,  ничего  не  подозревал.
Но,  спустя  месяц,  Янина  возвратилась  в  Польшу.  Печальное  событие.  В  жизни  появилась  пустота,  которую  требовалось  срочно  чем-то  заполнить.  Другие  девушки,  увы,  оказались  слабым  утешением  после  сказачной  принцессы  из  неведомого  мира.  Неутешное  горе  сделало  свое  дело.  Заставило  взяться  за  ум.                                          
                 Никто  не  ожидал  от  меня  такой  практичности,  деловой  хватки.  Время  безделья  прошло.  Решено  было  готовиться  к  поступлению  в  аспирантуру.  О  чем  и  поведал  своему  начальнику.
               "С  моей  характеристикой,  тебя  и  в  тюрьму  не  примут",-  резко  отрезал  он.  "Пишите,  посмотрим",-  нагло  парировал  я.  Синоптик  синоптику  не  только  товарищ  и  брат.  У  нас  есть  еще  нечто  такое,  что  и  воображением  назвать-то  трудно.  Наитие,  с  помощью  которого  составляются  прогнозы  погоды.  Вот,  вы  слышали  о  глобальном  потеплении  климата?  Так  –  это  наше  творчество.
                   Мой  капитан  был  не  столь  изощрен.  Хотя  охарактеризовал  меня,  мало  не  покажется.  Прочтя  подобный  документ,  любой  начальник,  даже  начальник  тюрьмы,  еще  ни  один  раз  подумал  бы.  А  стоит  ли  иметь  такого  подопечного?  На  ум  приходил  лишь  один,  трудно  реализуемый    вариант,  известный  из  романов  Александра  Дюма-старшего.  Железная  маска.  И  то,  если  бы  в  этой  маске  забыли  просверлить  отверстие  для  рта.
                 Чего  стоил,  например,  такой  пассаж:  "Склонен  к  непроизвольным  движениям  и  непредсказуемым  поступкам,  неизменно  приводящим  к  катастрофическим  последствиям...".    Или  еще:  "Положения  воинских  уставов,  приказания  командования,  а  так  же  директивы  политического  руководства  разных  уровней    в  ЕГО  ТРАКТОВКЕ  (!!!)
представляют  весьма  реальную  опасность  для  армии  и  государства  в  случае  их  исполнения...".
                 Он  однажды  посетил  комсомольское  собрание,  где  услышал  мой  доклад  по  поводу  одного  из    решений  Партии  и  Правительства.  Как  всегда,  я  увлекся  и,  вместо,  сухих  фактов  изложил  свое  видение  проблемы.  Провел  некоторые  параллели  и  вспомнил  несколько  подходящих  к  месту  примеров  из  истории.  После  чего,  комсорг  просто  таки  настоял  на  моем  избрании  его  заместителем.  Справедливо  полагая,  что  теперь-то  все  шишки  достанутся  мне.  Но  ошибся,  получив  заверения,  что  я  с  радостью  взвалю  на  себя  эту  общественную  нагрузку  только  в  одном  случае,  если  он...  падет  в  бою.
                       А  пока...  Пока  предстояло  получить  подпись  одного  из  командиров  на  письменных  упражнениях  моего  капитана.  С  памятного  дознания  начальство  никогда  не  заставляло  меня  ждать.  Вот  и  сейчас  замполит,  заискивающе  улыбаясь,  пригласил  к  себе  в  кабинет.  Знакомится,  с  творчеством    синоптиков  ему  доводилось  не  часто.  Но  здесь  он  быстро  сообразил:  характеристика  не  достаточно  объективно  раскрывает  внутренний  мир  военнослужащего  и  вряд  ли  поможет  избавиться  от  моего  присутствия  вверенной  его  заботам  воинской  части.  А  этого  так  хотелось  и  не  ему  одному.
                         Решение  нашлось  простое.  Все  тот  же  Стасик  взял  на  себя  труд  внести  коррективы,  чтобы  характеристика  сыграла,  предназначенную  ей  роль.  Проложила  мне  путь  в  аспирантуру,  а  может  быть  и  еще  куда-нибудь  подальше  от  образцового  вертолетного  полка.  Но,  так  же,  как  и  синоптики,  особисты  имели  свое  мировоззрение.  Поэтому  из  нового  документа  исчезли  предостерегающие  моменты.  Зато  появились  совершенно  неинтересные  для  руководства  научных  учреждений  описания  спортивных    достижений  и  странные,  наводящие  на  подозрительные  мысли,  сведения  о  том,  с  какой  любовью  соискатель  ученой  степени  относится  к  личному  оружию.
                     В  Львовском  университете  мое  появление  не  вызвало  большого  ажиотажа.  Какой-то  чинуша  на  тяжелом  галицийском  наречии  целый  час  пытался  втолковать  автору,  что  ему  лучше  бы  попытать  счастья  где-нибудь  в  другом  месте.  Но,  поняв,  что  от  меня  так  просто  не  отделаешься,  сдался  и  прочел  характеристику.  Возражения  отпали  мгновенно.  Звонок  ректору,  и  длинноногая  секретарша,  очень  проворная  девушка,  записала  меня  в  одну  из  подготовительных  групп.
                       Заметно  подобревший  чиновник  подшил  документы  в  папку.  А  затем  сообщил:  в  будущем  месяце  необходимо  представить  реферат  по  одной  из  марксистко-ленинских  дисциплин.  «Научному  коммунизму»,  например.  Недовольная  гримаса  на  лице  отразила  мое  отношение  к  этому  предмету.  «Подумаем,-  бросил  я,  пренебрежительно.-  Есть,  кое-какие  идеи».  Спорить  со  мной  никто  не  стал.  Этот  Стасик  –  все-таки,  незаурядная    личность.
                     Впрочем,  и  начальник  полковой  метеослужбы  тоже  был,  по-своему,  прозорлив,  когда  давал  оценку  моей  персоне.  Выбор  пал  на  «Научный  атеизм».  Знакомство  с  житием  Протопопа  Аввакума  не  в  последнюю  очередь  повлияло  на  него.  Конечно,  религиозность  жителей  Западной  Украины  –  общеизвестна.  Но  и  я  ведь  не  собирался  провозглашать  с  амвона  основной  тезис  Карла  Маркса:  «Религия  –  опиум  для  народа».  Хотя  и  использовал  его  в  качестве  эпиграфа.  Ну,  а  затем  большими  буквами  озаглавил  сам  реферат:  «Классики  марксизма-ленинизма  о  религии».  
                     О,  если  бы  эти  классики  могли  прочесть  мой  труд!  Своих  изречений  они  в  нем  разумеется  не  нашли  бы.  Но  дух,  дух,  ниспровергающий  кумиров  и  идолов,  был  бы  им,  безусловно,  понятен.  Вот  только  не  знаю,  одобрили  ли  они  мой  порыв.  Карл    с    Фридрихом,  те  бы  вне  всяких  сомнений.  Владимир  Ильич  и  Лев  Давыдович,  думаю,  почесав  затылки,  сочли  бы,  что  автору  недостает  чувство  меры.    Иосиф  Виссарионович,  точно  не  стал  бы  снисходить,  до  каких  бы  там  ни  было  оценок.  Велел  бы  расстрелять    только  за  один  дух.
                 Членов  же  университетской  комиссии,  заслушавших  мой  доклад,  от  суда  Линча  удержала  уже  известная  запись  в  характеристике.  Ведь  не  просто  так  он,  то  есть  я,  любит  чистить  свой  пистолет  Макарова.  Но  даже  напоминание  о  личном  оружие  не  могло  заставить  их  оценить  порыв  моей  души  выше,  чем  в  три  балла.
                   Путь  в  науку  был  открыт.  Но  напряжение,  вызванное  штудированием  первоисточников,  снять  не  просто.  Некоторые  предпочитают  теплую  ванну,  другие  прогулки  на  свежем  воздухе,  третью  прибегают  к  радикальным  средствам.  Вот  я  и  начал  с  последних.  Какой-то  геолог  усердно  помогал  мне  в  этом.  К  полуночи  город  Львов  перестал  быть  узнаваем.    В  три  часа  поутру  поезд  доставил  нас  в  городок  Броды.  Геолог  исчез.  Но  появился  услужливый  коротышка  в  кепке  и  с  неизменно  протянутой  вперед  рукой.  Он,  как  заводной,  картавя,  сообщал:  «Верным  путем  идете,  товарищ».
                     Ближе    к  офицерскому  общежитию  пропал  и  он.  Зато  вскоре  появился  знакомый  полувзвод  солдат.  Меня  поставили  под  холодный  душ,  одели  и  повезли  на  аэродром.  И  вдруг  я  вспомнил  слова  из  любимой  песни.  Ну,  той  где  говорилось  о  стране  героев,  стране  мечтателей,  стране  поэтов.  Рот  раскрылся  сам  собой  и  жители  городка,  лоси  в  лесу,  окружавшем  аэродром,  и,  конечно,  часовые  на  посту  услышали  мой  рев:  «Чуду-Юду  напою,  на  колени  Кощея  поставлю,  для  тебя,  для  тебя  целый  мир  улыбаться  заставлю».
                     Вы,  разумеется,  спросите:  «А  для  кого,  собственно,  ты  собирался  совершить  столько  подвигов?  Для  паненки  Янины?».
                     Господи,  как  вы  мелки!  Ну,  разумеется  и  для  нее  тоже.  Но  ведь  надо  помнить  и  о  тех,  кто  скорбел  и  мучился.  Кто  пережил  столько  тяжелых  минут,  часов,  дней,  общаясь  со  мной  и  моими  друзьями-единомышленниками.  Кто  ненароком  пострадал  от  наименьшего  из  моих  недостатков.  Искренней  любви  к  ближнему.        

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501176
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 25.05.2014

Bonaparte. Napoleone. Поэма

ЧАСТЬ  1.  BONAPARTE.

КОРСИКА.  PRELUDE.

Колючий  куст  «маквИс1*»,
Земля  и  люди,  словно  порох.
«Корсека2*»  и  вендетта  здесь  закон,
Но  корсиканцу  край  тот  бесконечно  дорог...

Наверно  потому  Урбан  Второй,
Так  не  любивший  лишних  осложнений,
Пизанцам  «преподнес»  сей  островок,
Чтоб  защититься  от  пиратских  нападений.

Тяжел  «данайца  дар»,  а  жадный  платит  дважды.
Не  просто  сбыть  «Троянского  коня»,
Не  подвернись  владельцам  генуэзцы,
Что  «овладели»  Корсикой  в  два  дня.

Ни  чести,  ни  богатства  не  досталось
 Купцам  республики  от  той  земли.
Лишь  козы,  да  разбой  кровавый.
Спасибо,  вдруг,  французы  помогли.

Немного  стоил  «вексель»  итальянцев.
Казна  пуста!  Раздоры,  тьма  интриг.
Но  Англия  себе  портЫ  искала.
И  остров  захватить  могла  бы  в  миг.

Итак,  прелюдия  поры  новейшей
 Уж  сыграна.  Осталась  «багатель3*»
Тот  музыкальный  бриз,  что  расслабляет,
Пред  бурей  разыгравшихся  страстей.

НАБУЛЬО.  CAPRICCIO.

Подарок  за  бесценок  есть  «удача»,
Точнее  сон,  иллюзия,  обман,
И,  год  спустя,  на  Корсике  в  Аяччо
 Родился  шаловливый  мальчуган.

По  прозвищу  Набульо.  Нет,  не  стану
 Испытывать  читателя  тоской.
Короче,  вырос  он  в  Наполеона,
А  это  всем  известно,  кто  такой.

Но  мимоходом  все  ж  напомнить  стоит.
Кем  был,  как  жил  тот  «деспот»  и  ГЕРОЙ.
Случались  неудачи  и  опала,
Военный  трибунал  грозил  порой.

Вдруг,  революция!  И  списаны  проступки
 Война  кругом,  в  Париже  смерть  и  страх
 Там  гильотина,  головы  в  корзине.
И  юный  капитан  опять  в  бегах.

Почтовый  дилижанс  -  не  крепость.
Разруха  и  разбой…  всем  нужен  хлеб.
Бриганты  короля4*  и  дезертиры  взимают  дань.
Конвент  карает  всех.

Есть  древнее  проклятье  на  Востоке:
«Чтоб  жить  тебе  во  время  перемен».
Смешалось    в  той    стремительной  эпохе.
Понятья  чести,  благородства  и  измен.

Присяга  не  дается  дважды.
Но  нет  уж  короля,  разогнан  двор.
И  меч  республики  отважной,  но  продажной
Разит,  смывая  кровью  свой  позор.

Что  ж,  проскользнуть  меж  Сциллой  и  Харибдой
Не  доведется  понимает  Напольон.
Отдан  приказ.  Марсель  в  крови  потоплен.
На  очереди  порт,  Тулон.

Маневр  хитрый,  и  враг  понял,он  попался
Удар,  напор,  взят  Малый  Гибралтар5*!
Английские  суда  уплыли,  город  сдался.
А  Бонапарт  уже  бригадный  генерал.

Увы,  победы  хороши  в  столице.
Тулон?  А  это  где  Cаmarade?
В  Париже  спрос  большой  на  роскошь,
Пал  Робеспьер  и  мюскаден6*  до  смерти  рад.

В  тюрьму  за  подвиг  угодил  Набульо.
Суд  был  не  строг.  Оправдан  генерал.
Свободу  получил,  но  бедность  и  забвенье
 Грозят  ему.  Невзрачен,  «ростом  мал».

Соперников  в  столице  много.
Гош7*,  Демурье7*,  Баррас8*,  любимец  дам.
Но  почему-то  корсиканец  пылкий
 Не  так  смешон,  как  хочется  врагам.

Таше  де  Пажери,  Мария  Жозефина
 Заметила  его  среди  гостей.
И  в  грозный  Вандемьер  послала  сына
 Сдать  саблю  старую,  как  то  декрет  велел.

Кокетство  женское!  Ну,  кто  тебя  осудит?
Клинок  был  туп,  а  мальчик  скромен,  мил.
И  грозный  победитель  роялистов
 В  тот  вечер  Жозефину  посетил.

Креолки  страсть  и  титул  виконтессы…
А  вы  бы  устояли  перед  ним?
Тогда  оставьте  глупые  вопросы
 Он  женщин  понимал.  Он  их  любил.

«О,  Бонапарт  такой  забавный!-
Шутили  у  мадам  Тальен9*.-
Жениться  хочет  на  Марии  Жозефине
 А  жалованье  все  свое  проел».

Желанья,  сладкие  надежды
 Без  денег  вы  –  иллюзии…  порой
 Но  коли  ум  остер  и  мысли  дерзки
 Богатства  потекут  к  тебе  рекой.

Женись,  женись,  бери  мотовку  в  жены!
Ее  приданное  -  одни  долги,
Но  к  ней  нагрузка:  куча  мародеров.
И  ждут  тебя  в  Италии  они.

TOCCATO  ITALIANO

Солдаты  босяком,  в  обносках,
Небриты,  голодны  и  пороха  в  обрез.
А  перед  ними  тучная  Ломбардия,
Пока  австрийская,  но  скоро  ей  конец.

Ни  ураган,  ни  снежные  лавины
 С  Альп  не  спускались  с  той  же  быстротой.
Повержены  Болье10*  и  Врумзер10*,
Разбит  Альвинцы10*  и  Милан  уж  твой.

Мост  при  Арколе,  битва  у  Риволи,
Богатства,  слава  потекли  рекой
 Но  Жозефина  не  торопиться  в  объятья
 И  в  черной  меланхолии  герой.

Париж,  понятно,  тоже  на  «иголках».
Известны  там  креолки  нрав,  грехи.
И,  если  генерал  узнает…
То  многим  не  сносить  здесь  головы.

Декрет,  карета,  офицер  в  придачу,
Гражданка  Бонапарт  сидит  в  слезах,
Но  для  страны  победы  больше  значат,
Чем  шашни  дамские  в  салонах  и  дворцах.

У-у-у!  Офицерик  и  пригож,  и  строен!
Шарль  Ипполит  зовут  его!
Страданья  кончены,  мадам  сияет.
Глаза  «несчастной»  высохли  давно.

Итак,  Италия.  Триумф,  победы,
А,  главное,  приехала  жена.
В  глазах  любовь.  Она  здесь  королева!
«Шарль,  милый,  отойди...  Подальше...  Вон  туда».

Токката,  итальянская  токката,
Как  будто  сыграна  во  сне,  а  не  в  боях.
И  вот  опять  Париж  дождливый
 Где  ты  лишь  гражданин,  хоть  Бонапарт.

МИРАЖИ.  MIRACLE.

Случалось  вам  гоняться  за  виденьем?
За  призраком,  за  давнею  мечтой?
Но  так  и  не  понять,  что  вожделенья:
Отравят  душу  и  нарушат  ваш  покой.

Что  есть  Италия?  Всего  лишь  зал  для  танцев.
За  ней  Восток,  История,  Века.
И  фараонов  власть,  фаланги  македонцев.
Дойти  до  Инда:  вот  его  мечта.

Да,  только  ли  ему  так  неудобно?
Париж  для  Бонапарта  тесен,  мал.
Хотя  в  гостях  он  обаятелен  и  скромен,
Но  всем  понятно,  кто  здесь  правит  бал.

И,  вдруг,  сбылось  в  одно  мгновенье.
Нашлись  и  деньги,  даже  корабли.
Плыви,  Герой,  реши  свои  сомненья.
А  мы  продолжим  дома  дни  свои.

Эскадра  вышла  ночью  из  Тулона.
Исчезла  в  море.  Растворилась  в  тьме.
Ее  искали  Смит  и  Нельсон.
Но  счастье  было  на  противной  стороне.

Барханы,  жар  Сахары  знойной
 Безумцев  встретил  на  пустынных  берегах.
Шакалов  смех,  набеги  бедуинов
 Ровнял  ряды  и  сеял  в  людях  страх.

Александрию  ждали,  как  спасенья.
Но,  вдруг,  мираж  исчез,  пропал.
И  перед  ними  выросло  деревня
 Да,  порт  убогий,  что  за  ней  стоял.

Нет  места  кораблям,  нет  пропитанья.
За  деньги  хлеб  и  воду  не  достать.
Купцы  и  жители  страшатся  мамелюков.
И  не  желают  больше  торговать.

Жестокий  Мурад-бей,  боец  отважный.
Скуп  на  слова,  но  щедр  на  клинок.
А  потому  Каир  украшен  головами,
Кто  продал  хлеб  и  неприятелю  помог.

Смерч,  молния,  самум  -  пустыни  вздох,
Спектакль  «Смерть  в  бархАнах».
Сценарий  прост.  Коллизия  эпох
 Ушедшей  прочь  и  наступившей  слишком  рАно.

Воин  Азии  Седой  –  он  одиночка,
Хоть  храбр,  ловок,  и  силен.
Конь,  сбруя,  сабля,  золото  уздечки
 Сверкают  и  слепят,  как  страшный  сон.

Каре  у  Бонапарта  неприглядно.
Квадрат,  верх  синий,  белый  низ.
Но  пушки  огрызаются  картечью.
И  всадника  срезают,  словно  лист.

Конец,  известен.  Сфинкс  свидетель.
В  Египте  новый  фараон,  Наполеон.
Иначе,  Эль-Кабир…  демократичен,  но…
Коли  прогневишь,  конец  твой  предрешен.

Феллах  и  шейх,  конечно,  понимали.
Он  аль-кафир,  неверный  стало  быть,
Но  мамелюков  ненасытных  стая
 Гораздо  хуже.  С  этим  проще  жить.

Нагружены  суда.  Трофеев  много.
Плывут  они  по  Нилу  в  град  Каир.
Но  тут  беда.  Английский  флот  и  Нельсон.
Все  пущено  на  дно,  в  заливе  Абукир.

Поход  в  Левант  мучителен  и  долог.
Султан  турецкий,  плюс  холера  и  чума.
Да,  городок  Сен-Жан  д,Акр,  ныне  Акко,
Стоит,  как  непреступная  скала.

Левиафан  и  лев  сошлись  в  той  драке.
Царь  моря  и  монарх  земель.
И  понял  Бонапарт  во  время  схватки.
Война  теряет  смысл  без  кораблей.

В  Каир!  Назад  в  Каир!  Какие  споры.
Больных  и  раненных  уже  не  сосчитать.
Увы,  им  не  дойти  до  места.
И  тут  приказ:  «Лежачим  опий  дать!»

Все  злее  языки,  отчаянье  с  обидой,
Хотя  порядок  сохранен  в  войсках.
Но  проскочить  меж  Сциллой  и  Харибдой
 Не  удается  даже  здесь  в  песках...

Добавлю,  человек  силен  надеждой.
Увидеть  Францию,  Париж,  жену,  друзей…
Враг  знает  это,  потому  и  метит  в  сердце,
Не  только  пулей...  ворохом  скабрезных  новостей.

На  берегу  сундук,  а  в  нем  газеты  «The  Times»
Все  сплетни  в  них  от  первого  лица.
В  стране  разруха,  а  супруга  Жозефина…
С  любовником  кутит,  и  нет  тому  конца…

И  пару  пустяков  в  придачу:  в  Италии  Суворов,
Уж  Альпы  перешел,  готов  войти  в  Париж,
И…  всех  революционеров  помирить  в  нем,
Развесив  головами  вниз.

Ну,  а  теперь  решайте  сами.
Кто  прав,  кто  виноват  и  как  себя  вести.
Увязнуть  в  мелких  дрязгах  под  Каиром.
Или  во  Францию  вернуться  и…  спасти!

Спасти?  Да,  вы  забыли  генерала.
Его  неукротимый  нрав,
И  честолюбие  в  придачу.
Пускай  теперь  Париж  валяется  в  ногах.

БРЮМЕР.  BOLERO.

Ноябрь  месяц  неприятный.
Дождь,  слякоть,  сильно  клОнит  в  сон.
Наверно  оттого  все  гадости  истории
 Ну,  как  магнит  притягивает  он...

Как  Бонапарт  добрался  до  столицы?
Пером  не  описать,  ведь  множество  людей
 С  рук  на  руки  его  передавали.
И  вот  он  у  своих  дверей…

Загвоздка  вышла…  Жозефины  нету...
Жена!  В  своем  ли  ты  уме?
Грехи  твои  описаны  в  газетах!
Муж  зол!  А  оправданья  ГДЕ?

Дорогу  перепутала  с  испугу.
Бедняжка!  Ох,  и  радостна  она!
«Рога?  О  чем  Вы,  сударь,  говорите?
Весь  год  ждала,  была  одна!

Свидетелей  не  счесть.  И  каждый  правду  скажет!
Жозеф  Фуше  и  Морис  Тайлеран.
Честней  людей  не  сыщется  в  Париже.
В  гостиной  все,  и  принесли  какой-то  план11*».

Парад  расписан  был  по  нотам.
Войска  на  зов  пришли  в  Сен-Клу12*.
В  Совете  500,  вдруг,  закричали:  «Votum!  Votum!!!»
Но  штык  и  барабан  рассеял  их  в  саду.

Подробности…  Ну,  право!  Вы  дотошны.
Набульо  –  КОНСУЛ.  Проще  НаполЬон.
Звезда  взошла  в  Париже,  не  в  Каире.
А  победитель  прав,  пока  правитель  ОН.

………………………………………………………………………………

Стоп!  Дайте  отдохнуть,  подумать.
История  не  кончилась  моя.
Поправлю  рифмы  и  расставлю  запятые.
На  все  прошу  всего  два  дня.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1*  маквис,  маки,  макия,  maquis  –  вечнозеленый,  колючий  кустарник.

2*  корсека  –  корсиканский  дротик.

3*  багатель  -  небольшая,  лёгкая  в  исполнении  музыкальная  пьеса.

4*  бриганты  короля  или  королевские  бриганты  –  разбойники,
грабившие  проезжающих  именем  короля.

5*  Малый  Гибралтар  –  выступ  перед  гаванью  Тулона.

6*  мюскаден  –  скинхед-роялист  того  времени.

7*  Гош,  Демурье  –  генералы  Революции.

8*  Поль  Баррас  –  глава  Директории.

9*  Тереза  Тальен  –  заговорщица,  «Богоматерь  Термидора»,  маркиза  де
 Фонтене,  принцесса  де  Шиме.

10*  Болье,  Врумзер,  Альвинци  –  австрийские  генералы.

11*  Эти  министры  действующего  правительства,  люди  фантастической
 репутации  и  способные  потрясти  любое  воображение  своими
 представлениями  о  честности,  пришли  обсудить  план
 государственного  переворота.

12*  Сен-Клу  –  место,  куда  было  перенесено  собрание  двухпалатного
 парламента  (Совета  500  и  Совета  Старейшин),  и  где  произошел
 переворот  18-19  брюмера  (9-10  ноября).


ЧАСТЬ  2.NAPOLEONE.

РОМАНС.  SOLO

Ах!  Не  люблю  я  петь  романсы
Тем  повелителям,  что  потеряли  стыд.
Зажрались,  получают  лишь  авансы
И  думают:  народ  им  все  простит.

Микроб  болезни  той  заразной
И  в  кабинеты,  и  в  дворцы  проник.
А  рецидив  ее  обычно  наступает,
Когда  услышишь  первый  хамский  крик.

Правитель  наш  –  особый  случай.
Наполеон  не  слеп  и  не  глухой.
Во  Франции  разруха,  в  тюрьмах  люди
Все  разворовано  и  «кошелек»  пустой.

Есть  первый  вариант.  Давить,  рубить  без  счета.
А  после  самому  попасть  на  эшафот.
И  путь  такой  испытан  был  недавно.
Не  лучше  ли    вспороть  себе  живот?

«Нет  невиновных?  Хорошо,  согласен!
Ну,  нет  таких,  кто  вовсе  не  грешил?
Но  каждый  жить  хотел.  И  этим  он  опасен?
Раз  так,  сажайте  Консула!  И  я  хитрил!»

«Как  честен  ОН!  Какая  шутка  право!»-
Вскричали  лизоблюды  всех  мастей.
И,  вдруг,  в  Париже  воцарилась  радость.
На  волю  выйдут  тысячи  людей!

Карета  без  герба  объехала  все  тюрьмы.
Правитель  лично  двери  открывал.
Свобода  прежде.После,  пригласил  банкиров.
И  каждый  молча  вексель  подписал.

Начало  есть.  Не  уж-то  жизнь  возможна
Без  казней,  без  бунтов  и  без  войны?
Так  верить  хочется,  что  в  ряд  единый  встанут
И  «шпоры  красные1*»,  и  «колпаки1*».

Как  в  Библии  возляжет  волк  с  ягненком.
Мечи  перекуют  в  арал  и  плуг.
Иллюзии  мечтать  нас  заставляют,
Но,  к  сожаленью,  Святые  книги  лгут.

МЕЧТЫ,  ИЛЛЮЗИИ.  ALLEGRO.

Вот  армия  чиновников  толковых
В  седьмом  поту…  Не  то,  чтобы  понять
Она  и  разобрать  не  в  силах,
Что  Первый  Консул  им  хотел  сказать.

Наполеон  диктует  восемь  писем  сразу,
Декретов  пять,  беседует  с  послом.
Затем  обед  минут  на  двадцать.  Все  на  столе,
Но,  вдруг,  хозяин  встал,  ушел.

И  тут  же  входят  слуги.
Свернули  скатерти.  Убрали  стол.
Еде  конец.Сиеснительный  в  испуге,
Кто  рульку  ухватил,  не  зря  пришел.

Работа  день  и  ночь  над  «Кодексом  Гражданским».
Статьи  туманны,  непонятны  и  длинны.
Вдруг,  окрик:  «Свобода  вам  не  является,  как  сказка
Ее  в  трудах  и  муках  рожают  лишь  Великие  Умы».      

Та  Франция,  что  знаем  мы  сегодня,
В  те  дни  увидела  свой  путь.
Все  выглядело  тщетно,  безнадежно.
Но  ОН  не  дал  с  него  свернуть.

Учуял  враг,  что  значатт  те  мотивы,
Куда  ведет  Наполеонова  МЕЧТА,
«Властитель  Галльский  выроет  могилу
Европе  всей»,-  тут  возопила  свора  та.

«Диктатор  он!»  -  кричат  в  России  рабской.
Австрийцы  цедят:  «Фи,  ваш  Бонапарт  плебей».
А  в  Англии,  парламент  сам  себе  подвластный,
Вдруг,  вынес  приговор  ему:  «Убей!»

Что  ж,  жаль!  Вы  не  хотите  мира?
Но  и  война  Наполеону  не  страшна.
Опять  Ламбардия.  Дезе2*  пришел  на  помощь.
Мелас3*  разбит.  И  коалиция  побеждена.

Дум  тягостных  простор  огромный.
Маренго4*,  Гогенлинден5*,  в  итоге  Люневиль7*.
«Так  пусть  же  Франция  живет  Свободной!»-
Британский  кабинет  Его  Величества  решил.

Мир,  Мир!  Мир,  Мир!  Сплошное  ликованье.
Но  не  оставил  Младший  Пит7*  своих  затей.
Кто  на  ристалище  силен,  умрет  в  постели,  на  улице…
На  каждого  найдется  нож,  Кадудаль  Жорж8*,  убийцы  всех  мастей.
 
Искусство  есть  по  имени  КОВАРСТВО.
Робино  де  Сен-РежАн,  Пико  де  ЛимоэлАн8*-
Исчадья  преисподней,  вызваны  на  землю,
Чтоб  в  действо  привести  свой  адский  план.

Тринадцать  душ  невинно  убиенных
Унес  тот  взрыв,  снесен  квартал.
Но  Консул  Первый  жив,  не  ранен  даже,
Хоть  в  Оперу,  понятно,  опоздал.

Да,  умереть  порою  трудно,
Коль  у  Судьбы  иная  цель.
Спасти,  чтоб  погубить?  Уж,  очень  просто.
Сценарий  был  задуман  по  сложней.

ПИРУЭТЫ  СУДЬБЫ.  BELLICOSO.

Ну,  наконец-то,  о  Судьбе  заговорили.
Жаль,  предсказать  ее  нельзя.
Что  карты,  звезды  и  кристаллы?
Вся  магия  сплошная  болтовня.

И  эхо  взрыва  той  машины  адской
Волной,  нет  бурею  промчалось  по  стране.
Не  Консул,  Император,  титул  царский
Засел  в  контуженной  француза  голове.

Пусть  будет  занят  трон,  пустующий  в  Версале.
Забудь  свой  прародительский  престол.
В  изгнанье  ты  сгниешь,  в  Митаве9*.
Подагрик  гнусный,  омерзительный    Бурбон.

Беда,  коль  разум  местью  отравлен.
Трагедия,  коли  Герой  взошел  на  трон.
Быть  Бонапартом  стать  императором,
Какое  пониженье,  mauvais  ton  (моветон)!

В  пурпурной  мантии,  короне.
Костюм,  что  белый  зимний  снег…
Иначе  ты  смотрелся  при  Маренго.
Гвардейцев  разбирает  смех.

Не  любит  власть  ни  шуток,  ни  веселья.
Она  сурова,  строгой  хочет  быть.
Из  ста  газет  закрыты  девяносто.
Отныне  прессе  под  цензурой  жить.

И  все  же  Наполеон  иной  правитель.
Не  мелочен.  Порою  нежен  он.
Семей,  друзьми,  слугами  полна  его  обитель.
Здесь  цезарь  слаб,  но  в  остальном  силен.

В  Булони  лагерь  строит  для  вторженья.
Британию  грозит  поймать  в  капкан.
Три  дня  смурных  нужны,  и  остров  часть  Империи
А  Бог  (Черт  побери,  Его!)  все  жаден  на  туман!

Не  верьте,  этим  хитрым  эскопадам.        
Блеф!  Бонапарт  играет  в  мышку  и  кота.
Как  в  фехтованье  сделан  выпад,
Вдруг,  пируэт!  И  на  Восток  идут  войска.

ЖИЗНЬ  СОЛДАТА.    MARTELLFTO.

На  речку  Инн,  где  бравые  австрийцы
Спешат  использовать  свой  «шанс».
Не  ведая,  что  Ульм  лишь  «мышеловка».
Фельдмаршал  Мак10*!  Суд  и  тюрьма  ждут  вас.

Несчастный  Мак  сдал  шпагу  и  построил
Печальных  пленных  ряд.  И  тысячи  солдат
Прошли  пред  Бонапартом  строем.
А  кое-кто  кричал  из  них:  «VIVAT!»

Вот  истины  момент!  Без  золота,  пурпура.
А  триумфатор  весь  обернут  в  мокрый  плед.
Шинель  покрыта  грязью,  прогорела…
Но  затмевает  все  на  свете  Свет  Побед.

Нет,  то  не  «Свет»,  а  дьявольский  Соблазн!
Мюрат  теснит  Мортье!  Своих!  Забыв  прикаЗ
И  шлет  курьера:  «Милый  шурин11*,  я  в  Вене    …
Увлекся,  извини.  В  последний  раЗ!»

Держава,  скипетр,  то,  не  простая  ноша.
Забыли  мы  про,  Александра,  русского  царя.
Он  на  престол  взошел  в  мгновенье  ока.
Удар!  И  Павел,  батюшка  помре…  того  же  дня.

Что  ж  делать  коль  болезнь  роковая
Легко,  без  стука  входит    во  дворцы?
Вот  Алексей  Орлов  извелся,  помогая,
Но  Петр  Третий,  дедушка,  и  тот  отдал  концы.

С  наследственностью  спорить  трудно.
Она,  увы,  крест  тяжкий  для  царей.
Империя,  бескрайняя  Россия?
А  кровь  солдат  пустяк.  Кто  ж  думает  о  ней?

Вот  почему  Суворов  перешел  чрез  Альпы.
Заливы12*  бороздил    Синявин,  адмирал.
Кутузов  Михаил  Илларионыч,  спешил  на  Аустерлиц,
Хоть  понимал,  пустое,  а  потому  и  проиграл.

Не  стоит  ту  описывать  победу.
Талант  у  Бонапарта  не  отнять.
Пришел,  увидел,  дальше,как  по  нотам.
Пора  бы  и  противникам  его  понять.

Строптивые  австрийцы  сдАлись,
А  русские  ушли  к  себе  домой.
Но  у  Британии,  вдруг,  деньги  оказались    .
И  Пруссия  уже  грозит  войной.

«Помилуйте,  мы  ж  добрые  соседи!»-
Тут  удивился  было  Напольон.
Вам  извинения  нужны?  К  чему  угрозы  эти?
Жена  красавица!  Зачем  же  столько  войн?

Характер  женский  -  козхырная  карта.
Желанья  хлещут  через  край.
Луиза  Прусская  не  любита  Бонапарта.
И  вот  войну  ей  подавай.

А  офицеры  люди  чести.
Желанье  дам  для  них  закон.
За  взгляд  Ваш,Королева,  и  улыбку.
Мы  лягушатников  всех  палками  побьем.

В  год  1806  сошлись  у  Ауэрштеда,  Йены.
И  вот  разбиты  прусские  войска.
Разгром  неслыханный.  И  даже  без  измены.
Сдаются  крепости,полки  при  выстреле...ружья.
 
Осталась  лишь  последняя  надежда…
Идут  на  помощь  им  российские  войска.
Ведь  Александр  тоже  рыцарь  слова.
А  кровь  солдата?  Жаль…  и  для  него  вода.

Прейсиш  -  Эйлау.  Снег  и  ветер.
Дождь,  грязь.  Не  битва,  а  резня.
Не  в  каждой  схватке  побеждаешь  чисто.
Здесь  сорок  тысяч  трупов  и…  ничья.

В  Пальмире  Северной  ликуют,
Весной  готовятся  войти  в  Париж.
Но  Фридланд  отрезвил.  О  мире  просят.
А  царь  с  повинной    поскакал  в  Тильзит.

ВОСТОК-ЗАПАД.  PASSIONATO.

Мир  заключен.  Какие  еще  споры?
Теперь  они  союзники  во  всем.
Но  в  Петербурге  возникает  «фронда13*»
И  Александру  снится  нехороший  сон.

Придворные  нахлебники  зажрались.
Все  больше  милостей  хотят.  А  где  их  взять?
В  казне  уж  нет  мышей.  Все  крохи  подобрали.
Долги  одни,  а  им  угодно  воевать?

Пожалуйста,  вот  турки  есть  и  шведы.
А  вам  француза  подавай.
В  Валахии  ждут  легкие  победы.
Так,  напрягись  слегка  и  выбирай.

Устал  я  разбирать  восточные  мотивы.
Меркантилизм,  мизантропия  одна.
В  Париж,  в  Париж!  Там  перспективы.
Творятся  европейские  дела.

Здесь  государи  континента
У  трона  караул  несут,
Чтоб  оторвать  кусок  у  оппонента,
Не  прост,  совсем  непрост  монарший  труд.

ИСПАНИЯ!  TREMENDO.

Испания!  Богатая  провинция.
И  в  ней  скандал  меж  сыном  и  отцом.
Король  швыряет  туфлю  в  принца.
В    Palacio  Real  царит  содом.

Мирить  таких  особ  себе  дороже.
Оставить  без  вниманья  жди  беды.
О  дрязгах  знают  и  в  Британии.  О  Боже!
Чуть  отвернешься,  и  они  уже  враги.

В  Байонну  пригласил  их  император.
Послушал.  Правду  говорят.
И  убедил  забыть  о  царствие.  Какой  оратор!
«Престол  пускай  займет,  ЖозЕф,  мой  брат!»

Что  глас  народа,  голос  Божий.
Наслышан.  Верю  не  всегда.
Причина  -  бунт  в  Испании  и  глупый,  и  жестокий
Восставшей,  вдруг,  за  Фердинанда,  короля.

Правитель  должен  обладать  мозгами,
Но  что  природа  этому  дала…
Вернее  матери  его  не  скажешь:
«В  тебе,  друг  милый,  сердце  льва,  но  голова  осла».

(В  век  21-й  уж  казалось  ясно,
Где  воля,  где  неволя,  но,  увы,
Любителей  носить  ошейник  рабский
От  года  к  году  больше  видим  мы.)

Вот  и  тогда,  лихой  испанец
Взял  в  руки  нож-наваху  и  пошел,
Забыв,  что  выиграет  от  этого  британец,
И  мракобеса  короля  возвел  на  трон.

Мне  возразят:  «Что  есть  желание  народа,
Не  стоит,  заводить  об  этом  спор».
Но  ведь  и  я  высказываю  мненье,
Которое  сложилось  с  давних  пор.

Понятно,  росчерком  пера  сменить  династию
Беспрецедентно.  Наглость.  Произвол.
Что    вам  сказать?  про  эту  котовасию.
То  умысел  не  мой.  Здесь  Бонапарт  своим  умом  дошел.

«СВОБОДА  ИЛИ  СМЕРТЬ!»  ALLA  MARCIA.

Австрийский  двор  узнал  о  переменах.
И  страх  с  надутых  лиц  румянец  стер.
Но  пробудил  желание  бороться.
За  право  царствовать,  за  свой  престол.

Наполеон  ответил  удивленьем.
Вы,  господа,  зачем,  с  какого  бодуна
Ввели  парады,  ежедневные  ученья.
В  тылу  Россия,  перед  Вами  Я.

Нужны  гарантии?  Скажите  лишь  какие.
Мы  с  Александром  их  подпишем  вам.
И  клятву  принесем.  Не  поднимайте  шум  впустую.
Давайте  лучше,  Турцию  разделим  по  частям.

Посулы  лишь  добавили  тревоги.
С  чего  бы  он  так  добр  стал?
«Свобода  или  смерть!»-  вскричали  принцы,
А  император  Австрии…тот  в  ступор  впал.

Напрасно.  В  Эрфурте14*  веселье.
Там  «Комеди  Франсез».  И  негде  яблоку  упасть.
Дают  «Царя  Эдипа».  Наполеон  и  Александр  вместе.
Но  разногласья  есть.  Что  здесь  сказать?

В  России  византийский  дух  расправил  крылья.
Играть  на  двух  дудах,  на  стульях  трех  сидеть.
Привычка  древняя.  Пришла  от  басилевсов.
Они  учили:  «Столкнуть  соседей,  чтоб  выгоду  иметь».

Австрийцы  так  спешат  и  ощетинились  штыками.
Зачем  мешать.  Спасибо,  были  биты  из-за  вас.
От  Бонапарта  не  убудет.  Мы  посмотрим.
Любой  исход…  Он  выгоден  для  нас.

Сражений  гром  и  музыка  победы
Опять  на  речке  Инн  звучат.
Их  слышно  даже  в  Петербурге.  А  Франц  Второй…
Покинул  Вену.  И  это  уж  который  раз  подряд.

Фортуна  же,  фривольная    кокетка.
Французам  ложку  дегтя  поднесла
Дунай  мосты  разрушил.  Боеприпасов  нет.
Замолкли  пушки.  И  вот  еще  одна  ничья.

Волнения  в  Европе  нарастают.
Не  уж-то  пробил  час  и  для  него?
Россия  предала  союзников-французов,
Не  сделав  ровным  счетом  ничего.

Но  шутки  в  сторону.  Играть    с  Наполеоном!
Вы  слишком  расшались  господа.
И  под  Ваграмом15*  он  поставил  точку.
Была  война.  Теперь  для  Австрии  беда.

Есть  вариантов  два.  Плохой  и  много  хуже.
Раздел  страны  на  части,  навсегда.
Иль  как  в  Испании…Пониженье  ранга.
Замена  императора  на  короля.

Оставим  побежденным  те  проблемы.
Галицию  делить,  Россию  ублажать.
У  Бонапарта  новые  заботы.  Уж  сорок  лет.
Наследника  пора  рожать.

О  ЖЕНЩИНАХ.  CON  AMORE.

Жозефина,  понятно,  про  любовь  щебечет.
Но  где  итог,  где  доказательства?  Увы!
И  где  инфант,  мой  сын?  Скажите?
Кому  же  трон  мне  передать,  черт  побери!

Княжон,  принцесс  не  счесть.  В  чем  мало  проку.
Монарший  брак  есть  политический  союз.
В  Европе  только  две  империи  осталось.
Одна  на  ладан  дышит.  Другая?  И  не  дует  в  ус.

«Друг»  Александр  улыбается,  не  против.
Да,  не  ему  сие  решать.  Есть  матушка.
И  коль  она  захочет,  то  свадьбе  быть.
Ан,  нет…  Тут  невозможно  приказать.

Да,  и  княгиня  Анна  молода  уж  очень.
Всего  четырнадцать.  Девчонка,  так  сказать.
Терпенье,  Сир!  Терпенье!  Соблюдем  приличья.
С  потомством  Вам  придется  подождать.

Такой  ответ  отказу  равен.
Осталась  лишь  австрийская  семья.
А,  с  этих  хватит  и  приказа.
Ну,  папа,  Франц?  Берете  в  сыновья?

Семейные  дела  уладились  мгновенно.
Мари-Луиз  свежа  и  хороша.  Супругу  льстит:
«Ты  был  неукротим,  мой  милый.
Как  жаль,  что  ночь  уже  прошла!»

О,  счастье  зрелых  лет!Вам  не  понять  мальчишки  и  девчонки.
Здесь  Опыт,Прозорливость  Чувств  нужнЫ,
Чтобы,  открыв  глаза,  увидеть  с  спозаранку
ВСЮ  прелесть  молодой  женЫ.

В  Европе  праздник.  Говорят,
Самсон  Далилу  встретил.  И  лишь  Испания  –  осиный  рой.
Да,  император  всероссийский,  вероломный,
Где  можно  пакостит,  а  иногда  грозит  войной.

ЗАЗЕРКАЛЬЕ.  LAMENTOSO.

Сегодня,  правда,  есть  иное  мненье.
Наполеон  агрессором,  мол,  был.
Завоевать  Россию,  подчинить,  унизить  хотел.
Но,  господа,  в  отличие  от  вас,  он  умным  человеком  слыл.

Измена  заключенному  союзу,
Всегда  предательство,  иных  слов  не  найти.
Припомните  Дунай,  там  пало  множество  французов.
А  русские  войска  на  помощь  не  пришли.

Затем  интриги,  шашни  с  Англией,  о  Польше  споры.
На  Немане,  вдруг,  появились  русские  войска.
Так  угрожать  Наполеону.  Мог  только  враг.
Но  не  страна,  которая  союзницей  была.

Да,  опрометчиво  вступать  в  войну.
С  Россией.  Она  не  просто  велика.
Она  просторна  и…  пуста,  как  Зазеркалье.
И  в  той  пустыне  ты    потратишь  силы  зря.      

Лишь  Неман  перешли,  и  кони  пали.
Дожди  сменились  сушью,  засуха,  дождем.
И  до  Смоленска  города  в  строю  парадном  брали.
А  толку  что,  пол  армии  осталось  в  строе  том.

Бородино!  Конечно  же,  победа  русских.
Хоть  и  оставили  потом  Москву.
Дом  без  хозяина  –  ловушка.
Об  это  люди  знали  в  старину.

Блужданья  по  Москве  безлюдной,
Пожары,  нападения  из-за  угла.
Атаки  казаков  и  гибель  фуражиров.
Нет,  надо  возвращаться.  Таковы  дела.

Бесславный  путь  назад,
И  стычки  на  дорогах.  То  не  маневр,
Не  война.  Зовется  это  ОТСТУПЛЕНЬЕМ.
Как  непривычно  слышать  незнакомые  слова.

Еще  странней,  когда  нет  жалоб  и  упреков.
Ведь  холод,  голод,  ужасы  кругом.
Едят  тухлятину,  конину  и  страшный  караул
Из  тел  замерших  вас  охраняет  в  холоде  ночном.

Совсем  уж  странно  видеть  героизм  и  дисциплину.
В  том  войске  потерявшем  блеск  и  спесь.
Вот  тонкий  лед.  И  в  воду  входят  бравые  саперы,
Чтоб  мост  построить,  чтобы  умереть.

А  если,  вдруг,  казаки  иль  гусары
Налет  устроят.  Все  спешат  в  каре.
Блестящие  штыки  и  шаг  чеканный  им  объяснят:
«Оставьте  свой  бессмысленный  набег».      

И  под  конец,  как  всполох,  как  сиянье.
Маневр  у  речки  у  Березины.  Разжаты  клещи.
Отступил  Витгенштейн16*,  обманут  адмирал  Чичагов16*
Оставшиеся  войска  прошли.

Потери  жуткие  у  Армии  Великой.
Лишь  тысяч  тридцать    свой  увидят  дом.
Потери    русских    меньше  не  на  много.
Опять  «Ничья»?  Да,  нет,  на  этот  раз  разгром!
     
ПРИЗРАК  ПОБЕДЫ.  DOLENTE.

1813-й  год.  Опять  война  в  Европе.
Восстала  Пруссия.В  Испании  провал.
Похоже,  Западной  империи  Великой
Конец  уж  близок,  если  точным  быть,  настал.

Да,  коалиция  шестая,  Не  прежний  вялый
Фейерверков  «карнавал».
И  все  монархии  Европы,  сговорившись,
Наносят  Франции    удар.

За  весь  позор  владык  наследных.
За  то,  что  смела  сокрушить  их  трон.
За  эшафот,  за  королей  безродных.
За  все,  что  сделал  Бонапарт  Наполеон.

«Диктатор  он,  тиран  и  самозванец»,-
Такая  была  пущена  молва.
Но,  вот  Бурбонам  снова  захотелось
Восстановить  свои  исконные  права.

Смущенное  молчанье  воцарило  меж  пэров  Франции,
Военных  и  судей.  «Мы,  просим  извинить,  Его  Величество
За  дерзость,  но  Кодекс  есть  гражданский»,-  промямлил
Тайлеран,  продавший  всех,  кем  куплен  был,  ЗЛОДЕЙ.

Людовик  Восемнадцатый  понятлив.
В  изгнанье  снова  ехать  не  хотел.
И  в  Хартию  свою  включить  сей  Кодекс
Указом  Королевским  повелел.

ЭПИЛОГ.  MAGNIFICO.

История  –  привередливая  дама.
Кто  именем  ее  клянется,  тот  истец.
Здесь  можно  вспомнить  год  14-й  и  Эльбу.
Сто  дней  Наполеона,  наконец.

И  остров,  что  зовут  Святой  Еленой.
И  саркофаг,  вернувшийся  в  Париж.
Но  вряд  ли  есть  в  истории  Вселенной,
Что  повлияло  б  на  ЕГО  ПРЕСТИЖ.

Таких  людей  не  меряют  словами.
Их  и  без  слов  забыть  нельзя.
Не  ими  он  прославился,  ДЕЛАМИ.
Был  ЧЕЛОВЕКОМ,  жил    не  для  себя.

Но  критиков  ничтожных  стая,
Придравшись  не  к  делам,  к  словам
Вдруг,  завопила  щипилявя  и  картавя,
Разбор  устроила  его  «грехам».

Повинен  в  войнах,  мол,  раздорах,
И  управляя    росчерком  пера,
Всегда  был  непреклонен  в  спорах,
Хоть  и  вершил  ВЕЛИКИЕ  ДЕЛА.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1*«шпоры  красные1*»  -  привилегия  аристократов,    «красные  колпаки1*»
           -  головной  убор  санкюлотов.
2*  Пит  Младший  –  премьер  министр  Британии.
3*  Дезе  –  генерал,  пришедший  на  помощь  Бонапарту,  погиб  при
         Маренго
4*  Мелас-  командующий  австрийской  армией.
5*  Маренго  –  сражение,  выигранное  в  Италии  Бонапартом.
6*  Гогенлинден  –  сражение,  выигранное  французским  генералом  Моро
           в  Германии.
7*  Люневиль  –  Люневильский  мирный  договор  между  Францией  и  Австрией.
8*  Кадудаль  Жорж,  Робино  де  Сен-РежАн,  Пико  де  ЛимоэлАн  –
         заговорщики  роялисты.
9*  Митава  (сегодня  Елгава,  под  Ригой)  –  место,  где  старый
         французский  двор  находился  в  эмиграции.
10*  Фельдмаршал  Мак  –  австрийский  командующий,  сдавший
             Наполеону  крепость  Ульм.
11*  «Милый  шурин»  -  Мюрат  был  женат  на  сестре  Наполеона
               Каролине.
12*    Заливы  –  заливы  Средиземного  моря,  захваченные  русским
               Флотом.  Временно  отобраны  у  Турции  и  Франции.
13*    Фронда  (праща  –  фр.)  —  обозначение  ряда
               антиправительственных  смут

14*    Место  второй  встречи  царя  Александра  и  императора  Наполеона.
15*    Ваграм  –  место  разгрома  австрийской  армии  Наполеоном.
16*    Витгенштейн,  адмирал  Чичагов  –  командующие  российскими
               войсками.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=501175
рубрика: Поезія, Военная лирика
дата поступления 25.05.2014

Звук, цвет и аромат

           Воспоминания  оставляют  привкус.  Кислый,  горький,  сладкий.  Сомнений,  сожалений,  счастья.  Но  именно  этой  «кулинарии»    мне  и  хотелось  избежать  в  коротких  рассказах  -миниатюрах.
         Ведь  куда  занятней  обернуться  и  услышать  интонации,  ЗВУКИ  прошлого.  Понять  их  тайный  смысл,  иронию.
         Воскресить  краски  давних  событий,  пейзажей,  румянец  знакомых  девушек.  Разгадать  ЦВЕТ  «черно-белых»  фотографий.
         И,  наконец,  уловить  АРОМАТ  прожитых  лет  и  совершенных  поступков.  Дурманящие  запахи,  терпкого  и  перебродившего  виноградного  сока  памяти,  проникающие  в  мозг,  бодрящие,  словно  мексиканский  перец  или  васаби.  Уничтожающие  пустые  страхи  и  сомнения.  Дающие  силы  двигаться  вперед.  ЖИТЬ!
 

ИСТОРИЯ  ПЕРВАЯ:  ВРЕДИТЕЛЬ.

             Дверь  парадного  подъезда,  покрытая  свежей,  желто-коричневой  краской,  испускала  едкий  запах,  сравнимый  по  мерзости,  со  звуком,  издаваемым  ее  несмазанными  петлями.
           Маленький  мальчик,  одурманенный  этими  миазмами,  резвился  рядом.  Он  прикладывал  ладошки  к  двери  и  к  стенам.  От  чего  и  там,  и  здесь  появились  изображения  то  ли  солнышка,  то  ли  свернувшегося  в  клубочек  ежика.  
         Взрослые  посмеивались,  наблюдая  за  творчеством.  Подбадривали.  Предлагали  новые  темы.  Но  юный  художник  не  торопился  следовать  пошлым  советам.  Его  замыслы  отличались  куда  большей  широтой  и  глубиной,  нежели  неуклюжие  фантазии  поклонников.  Когда  размеры  фрески  достигли  масштабов  картины  Александра  Иванова  «Явление  Христа  народу»,
ребенок,  раскинув  руки,  прислонился  к  помянутой  двери.  И  тем  же  манером  нанес  заключительные  мазки  на  оштукатуренную  стенку  и…  белый  фартук,  невесть  откуда  появившегося  дворника.
           В  те  времена  дворник  считался  лицом  официальным,  а  его  спецодежда  –  государственным  инвентарем.  Поэтому  мне  (а,  кто  еще  был  способен  на  подобное)  полагалось  двойное  наказание.  За  оскорбление  представителя  власти,  находившегося  при  исполнении.  И  порчу  казенного  имущества.…  А  все  вместе  квалифицировалось,  как  вредительство.


ИСТОРИЯ  ВТОРАЯ:  РЫБАЛКА.

       Москва-река  еще  не  везде  была  одета  в  гранит.  В  ней  купались.  Прогулочные  лодки  покачивались  на  волнах  и  разбегались  в  разные  стороны  от  редких  буксиров  и  одиноких  барж.  Плотва  и  красноперка  клевали  на  червя  и  хлебный  мякиш.  Ходили  слухи  о  пойманных  окунях  и  щуках.  Но  им  верили  лишь  дети,  которым  строго  настрого  запрещалось  приближаться  к  воде.
       Между  тем,  мечта  явиться  домой  с  богатым  уловом  затмевала  страх  перед  неумолимыми  карами  за  самовольную  отлучку.
         Снасти  хранились  в  надежных  местах.  Удобного  момента  выжидали  неделями  и  месяцами.    Но  и  родители  не  теряли  бдительности.  Впрочем,  куда  деться  от  домашних  дел,  неотложных  встреч,  покупок?  И  заветный  миг  свободы  неизбежно  наступал.  
       Взрослые  в  такие  минуту  поют  «Марсельезу»  или  «Интернационал».  Мы  же  визжали  от  восторга  и,  словно  стая  леммингов,  неслись  к  берегу  реки.  Убежденные,  удача  спишет  все.
         Вот  и  на  этот  раз,  презрев  опасность,  я  оказался  у  заветной  заводи...  Не  везло.  Поплавок  лежал  в  коме.  Черви,  изловчившись,  сползали  с  крючка  и  тонули  в  омуте.  Хлеб  съедали  мальки.  Время  шло.  В  голову  лезли  мысли  о  неотвратимости  наказания.
         Попытка  оправдать  свое  исчезновение  небывалым  трофеем  превращалась  из  мечты,  в  иллюзию.  Последний  червь  присоединился  к  своим  собратьям-камикадзе.  Прощаясь,  он  радостно  извивался,  предвкушая  ожидавшую  меня  расправу.  Зыбкая  надежда  растворилась  в  бесплодной  бездне.
           Клонившееся  к  закату,  солнце  упорно  напоминало:  родители  уже  дома  и  донимают  всех  одним  и  тем  же  вопросом:  куда  запропастилось  их  чадо?  Ремень,  как  и  ружье  на  стене,  коему  положено  выстрелить  в  последнем  акте,  проявляя  нетерпение,  наверняка  уже  выпадал  из  шкафа…
             Говорят:  «Сто  рублей  не  деньги!»  Согласен.  Бумажка  с  нежно  улыбавшимся  Ильичом,  неприметно  лежавшая  за  углом  рыбного  магазина,  
больше  походила  на  чудо,  корабль  с  алыми  парусами,  клад,  оброненный  пиратами  Карибского  моря,  когда  они  разгружали  здесь  свою  добычу.  Свежую  щуку…
           Проблема  в  том,  что  везение  часто  лишает  человека  разума.  Ребенок,  стоящий  на  пороге,  с  огромной  рыбиной  в  одной  руке,  безусловно,  заслуживает  родительской  благосклонности...  Но  корявая  удочка  в  другой  (!)  мгновенно  наводит  на  размышления.  Как  и  где  их  сокровище  вытащило  это  чудовище?  Первая  мысль:  в  Москва  –  реке.  Да,  еще  с  опасностью  для  жизни.  Щука  тянула  килограмма  на  четыре.  А,  следовательно,  исход  единоборства  мог  быть  иным...
           Короче,  критики  и  литературоведы  лгут.  Выстрела  не  прозвучало,  о  ремне  забыли,  но  валерьянка  потребовалась  незамедлительно.


ИСТОРИЯ  ТРЕТЬЯ:  СТАРЫЕ  ФОТОГРАФИИ.
 
     У  серого  цвета  множество  оттенков.  От  белого  до  угольно  черного.  Искусство  фотографа  во  времена  ОНО  в  том  и  заключалось,  чтобы  найти  освещение,  при  котором  внешне  неразличимые  тона  заиграли  бы  своими  натуральными  красками.
       Труднее  всех  давался  красный.  На  фотобумаге  он  неизменно  выдавал  свою  трагическую  сущность,  превращаясь  в  траур.  Белый  показывал:  насколько  обманчив  наш  мир.  В  нем  всегда  находилось  место  темным  точкам,  крапинкам,  пятнам.  Зелень  листьев  отдавала  глянцем,  стараясь  отгородиться  от  остальных  творений  природы.    Синий,  коричневый,  голубой  и  прочие    разбивались  на  десятки  фрагментов  снимка,  выявляя  или  умело  скрывая  выхваченную  объективом  правду.
           Настроения  отражались  простыми  и  сложными  «гаммами».  «Пепел»  ровным  слоем,  покрывавший  лица,  означал  человеческое  равнодушие.  «Мозаика»,  разбросанные  ото  лба  до  подбородка  блики,  говорили  о  счастливом  мгновении.  Постепенная  смена  от  света  к  тени  в  том  же  направлении  -  решение  очередной  проблемы.  А  «ночная  темень»,  окутавшая  щеки  и  уши  –  стыд.
           Запахи  источал  фон.  Весенний  сад  покрывала  легкая,  ароматная  дымка.
Миазмы  гниющего  болота  -  тяжелый,  грязноватый  туман.  Стерильный,  безвкусный  воздух  пустыни  –  удивительная  прозрачность,  позволяющая  различать  камни  и  даже  песчинки  на  огромном  расстоянии...
           Время  –  изощренный  убийца.  Время  упраздняет  различия,  покрывая  изображения  желтизной.  Серый  цвет  теряет  былую  выразительность,  его  сочетания  блекнут  и  сливаются  с  фоном.  Как  и  память  человека  к  своему    прошлому.


ИСТОРИЯ  ЧЕТВЕРТАЯ:  СОНАТА  НОМЕР  ДВА...  ШОПЕН!

 Только  музыка  освобождает  человека  от  оков,  только  страх  заставляет  его  обрести  свободу.  Лишь  тогда  он  не  раб.  И  нет  власти  над  ним  ни  одиночеству,  ни  смерти!
                                                                       *                    *
                                                                                 *
               Богатство  и  нищета,  умеренность  и  излишества  не  спасают  от  ОБЫДЕННОСТИ:  причины  безумств,  корня  всех  зол.  Бунт  духа  и  плоти  убеждают:  смертный  грех  повседневности  и  занудства,  подобен  зыбучим  пескам.  Природному  феномену,  равнодушно  затягивающему  в  свои  неведомые  глубины,    цель  которого  превратить  жизнь  во  прах,  бесчувственный  к  ВОСТОРГАМ  и  УЖАСАМ  БЫТИЯ.

                                                                       *                    *
                                                                                 *
             В  середине  прошлого  века…  Господи,  звучит,  как  погребальный  звон…  Москва  представляла  не  более  печальное  зрелище,  нежели  сегодня.  Желания  большинства  не  соответствовали  их  возможностям.
         Вкусы  и  интересы  определялись  наличием  средств.  Хотя  люди  еще  не  испытали  на  себе  воздействия  больших  денег.  Наличие  коих  превращало  их  владельца  в  героя,  а  отсутствие  в  невидимку,  бестелесное  существо,  не  зависимо  от  личных  достоинств  и  недостатков.
           Любитель  классической  музыки,  например,  имел  шанс  быть  замеченным  и  понятым.  Хотя  влечение  к  сочинениям  Вивальди,  Баха  и  Генделя,  порой,  объяснялось  физиологическими  возможностями  кошелька,  страдавшего  всеми  недугами  вегетарианства  и  раздельного  питания.  Сегодня  хлеб,  завтра  вода,  мясо  исключено.
           Подобная  диета  оставляла  неизгладимый  след  на  лице,  фигуре  и  походке.  А  церберы-привратники  кафе  и  ресторанов  становились  в  боевую  стойку,  опознав  по  ним  «небожителя»,  готового  в  нарушение  всех  традиций  довольствоваться  лишь  чашкой  кофе.      
             Зато  билеты  в  концертные  залы  стоили  сущие  гроши.  Особенно,  если  придавались  в  «нагрузку»  модному  спектаклю  или  театру.  Кассиры  же  проявляли  редкую  предупредительность,  когда  речь  заходила  о  неликвидном  товаре,  и  начинали  расхваливать  его,  не  преминув  удивленно  спросить:  «А  зачем  это  вам?»  Загадочное  молчание  вместо  ответа  воспринималось  сочувственно.  Мол,  у  каждого  свои  причуды  и  тихие  радости  жизни.      
             Для  безденежного  юноши  посещение  Большого    и  Малого  залов  Консерватории  открывало  возможность  познакомиться  с  милыми,  воспитанными    девушками.    Проводившими  зимние  и  осенние  вечера  в  их  фойе  с  теми  же  намерениями.  Публика  здесь  попадалась  образованная.  Большинство  завсегдатаев  знало  ноты  и,  играючи,  выводила  «гаммы».  Именно  поэтому  человеку,  не  способному  отличить  скрипичный  ключ  от  басового,  то  бишь  мне,  там  не  светило.
         Хотя  случалось  наткнуться  и  на  особ,  проявлявших  полное  равнодушие  к  симфониям  и  кантатам.    Их  сонливое  настроение,  холод,  сочившийся  из-под  полуприкрытых  глаз,    моментально  исчезали,  стоило  появиться  в  зале  одинокому  посетителю.    Горящий  взор,  откровенные  взгляды  лишали  ценителя  сонат  и  дешевых  развлечений  воли  к  сопротивлению.  Полянка  легкого  флирта  превращалась    в  дикую  саванну,  где  нет  пощады  слабым.  
           Походка,  мягкие  упругие  движения,  искусные  маневры  неведомо  откуда  появившихся  хищниц  заставляли  многих  ценителей  музыки  замереть  от  возмущения.  У  них  перехватывало  дыхание.  «Надо  же  такое  и  посреди    хорошо  темперированного  клавира!»
         Ну,  а  жертве  оставался  незавидный  выбор.  Либо  оказаться  в  зубах  искательницы  легкой  добычи.  Либо  улизнуть  в  норку,  темный  угол  зала,  и  тешиться  призрачной  надеждой  на  спасение.
         Легко  предсказуемые  перспективы  пугали  и  меня.  Возможные  последствия  заставляли  преодолеть  оцепенение  кролика.  Жизненный  опыт  не  рекомендовал  лезть  в  пасть  не  весть,  откуда  свалившемуся  на  тебя  счастью,  и  пускать  слюни  под  гипнозом  призывно  моргающих  крыльев-ресниц.    А  инстинкт  самосохранения  велел  ограничиться    удовольствиями  от  музыкальных  пьес.
         Зал  имени  Чайковского  подобных  опасностей  не  таил,  собирая  разношерстную  публику.  Существовавший  в  ту  пору  вход  в  метро  «Маяковская»  вплотную  примыкал  к  подъездам  храма  искусства.  Но  нервозная  вокзальная  обстановка  и    толчея,  возникавшая  при  тщетном  ожидании  поезда,  во  время  исполнения  бессмертных  произведений,  снижали  ценность  заведения  в  глазах  искателей  прекрасного.
             Помимо  помянутых  мест,  существовали  и  совсем  бесплодные  нивы.
         «Дом  ученых»,  лежбище  московских  снобов  и  пенсионеров.
             И  зал  Института  имени  Гнесиных,  где  высокий  профессионализм  слушателей  превращал  в  ничто  мои  попытки  казаться  своим.
             Эту  табель  о  рангах  замыкал  «Дом  Учителя»,  окруженный  ореолом  таинственности,  порожденной  дешевизной  билетов  (двадцать-сорок  копеек)  и  полным  отсутствием  информации  о  завсегдатаях,  коротающих  в  нем  время.
             Сверхдоступность  озадачивает.  Но  неизвестность  обладает  притягательной  силой.  Повторяю,  деньги  в  ту  пору  не  имели  безусловной  власти  над  умами  и  интересами.  Зато  лавры  первопроходца,  первооткрывателя  неизвестных  земель  и  мест  развлечений,  не  оставляли  равнодушным.
             Темная,  освещенная  одиноким  фонарем  улица,  где  располагался  странный  особняк,  заставила  еще  раз  усомниться  в  правильности  сделанного  выбора.  Люди,  безмолвно  стекавшиеся  к  нему,  больше  походили  на  ночных  птиц.  Узкий  проход  в  темный  зал  преграждал  контролер.  Хотя  трудно  было  представить  посетителя,  явившегося  сюда  без  билета  или  приглашения.
             Со  сцены  исходил  тусклый  дрожащий  свет,  в  котором  с  трудом  угадывались  контуры  чего-то  большого  и  черного,  то  ли  рояля,  то  ли  гроба.
           Проохал  третий  звонок.  Выплывший  из-за  пыльных  кулис  ведущий  тягуче  произнес:  «Шопен».  Стоит  ли  объяснять,  каким  произведением  начался  концерт.  (Для  не  сведущих,  сонатой  номер  два,  часть  третья).
             Аплодисменты  и  восхищенные  выкрики  оставили  неприятный    привкус.  Не  во  рту,  в  душе.  Оказалась  она  существует  и  способна  напоминать  о  себе  кислой  отрыжкой.
           Вопли  «бис»  и  «браво»  на  похоронах    услышишь    не  часто,  как  и  траурный  марш  на  свадьбах  и  вечеринках.  Плотная  завеса  тайн  стала  слегка  приоткрываться,  уступая  моему  напору  и  бесстрашию.  Время  потрачено  не  зря,  а  деньги…  Стоит  ли  вообще  вспоминать  о  такой  пустяковине?
         Впрочем,  неожиданности  только  начинались.    Из  темноты  соткалась  одинокая  фигурка  девушки,  уныло  проплывающая  вдоль  рядов.  И,  наконец,  обретшая  успокоение,  в  свободном  кресле  рядом  со  мной.
             «Вы,  один?»  -  безразлично  произнесла  она.
             Необъяснимый  страх  вызвал  безудержную  икоту,  сопровождавшуюся  мерзкой  изжогой,  и  напомнил  о  сафари  в  залах  консерватории.  Ее  вопрос  так  и  остался  без  ответа.
             «Прошу,  -  продолжала  соседка,  -  не  задавайте  лишних  вопросов.  У  меня  горе.  Сегодня  скончалась  бывшая  свекровь,  что,  конечно,  не  должно  огорчать  вас.  Она  чужая  вам  и  всему  миру».    И  одинокая  слеза  покатилась  по  ее  щеке.
               Через  минуту  стали  известны  все  детали  диагноза  почившей,  а  заодно  и  подробности  агонии,  продолжавшейся  неделю.
               «Это  не  саванна,  -  подсказал  опечаленный  разум,  -  ты  уже  по  ту  сторону  добра  и  зла».  
             Со  сцены  звучал  погребальная  музыка  Медельсона.  Композитор,  как  никто  понимал  жизнь,  и  потому  охватил  своим  творчеством  все  коллизии  нашего  бренного  существования.
             Безумные  овации,  стали  причиной  нового  приступа  уже  знакомых  переживаний.  Мерзкая  кислятина  подкатила  к  горлу.  Икота  прекратилась.  Взор  затуманился.
             Видения  из  школьной  классики  поплыли  перед  глазами…  Колдовская  украинская  ночь,  восставшая  из-за  холмов  и  погостов  нечисть.  Днепр  застыл…  неподвижные  воды…  в  тонком  серебряном  тумане  мелькают  легкие  тени…  девушки  в  белом…  все  как  будто  светится  насквозь  при  серебряном  месяце…
             «Панночка!  Майская  ночь  или…,  –  взорвался  мозг  неожиданной  догадкой.  -  Николай  Васильевич!  Но  здесь-то,    что  делает  неуемная  утопленница?  Почему  я?  А-А-А!!!».
             Вопросы,  страшные  вопросы  роились  в  веществе,  терявшим  прежний  серый  цвет  от  ослепительных  вспышек  невыносимой  правды.
             Звуки  третьего  акта  оратории  Генделя  «Самсон»,  где  Далила  то  ли  оплакивала,  то  ли  насмехалась  над  преданным  ею  героем,  звучали  гнусной  издевкой:  «Допрыгался,  доигрался  люб…битель!»  
               Сомнительный  мажор  траурной  пьесы  явно  запоздал.    До  музыки  ли,  когда  плюшевое  кресло  и  полушерстяной  костюм  мокры  от  слез,  а  руки  вцепились  мертвой  хваткой  в  подлокотники?
               Жалобы  соседки  звучали,  словно  стоны,  услышанные  казаком  Левкой,  легкомысленно  внимавшему  признаниям  лживой  утопленницы  …
           История,  наводившая  страх  на  детей  и  подростков,  принимала    еще  более  жуткий  оборот.    Выходило,  пьяный  казак  просто  оклеветал  невинную  мачеху.    Мне  же  теперь  предназначалась  та  же  роль!    Поиск  новых  жертв  для  ненасытной  девицы.    И  их  уморят  коварные  русалки.
         Вот,  истинная  цена  дешевых  билетов  и  зловещая  тайна  «Дома  Учителя»!  Прочь!  Прочь,  бежать  из  гиблого  места!
               Уже  не  помню,  как  очутился  на  улице,  как  плутал  в  покрытых  мглой  переулках.  Но  стоило  замедлить  шаг,  чтобы  услышать  притворные  вздохи  и  рыдания,  следующие  за  мной  повсюду.  Ярко  освещенные  улицы  и    непроницаемый  мрак  подворотен  не  спасали  от  чувства  безысходности.  Завывания  ветра  и  перекличка  вороньих  стай  только  усиливали  отчаяние.
               Родной  дом  встретил  темными  зияющими  пустотами  окон.  Тусклый,  мигающий  свет,  стонущий  скрип  двери  заставил  проскочить  на  едином  дыхании  несколько  лестничных  пролетов.
           Квартира,  моя  квартира!  Наконец-то.  И  свет,  много  света…  Противный  телефонный  звонок,  словно  электрический  разряд,  прошелся  по  всему  телу.  В  трубке  слышались  шум,  треск,  сквозь  них  с  трудом  различался  женский  голос  и  …
               И  ...  я  очнулся.  Все  тоже  кресло.  В  концертном  зале  вспыхнула  люстра.  Зрители  безумно  аплодировали  пианисту.  Тема    не  вызывала  сомнений.  Неужели  спал?
               Моя  рука  сжимала  листок  с  телефоном  и  билетами  на  следующее  представление  в  «Доме  Учителя».

                                                                     *                    *
                                                                               *
               Скука  и  легкомыслие  вынудили  преодолеть  страх  и  продолжить  знакомство.  Панночка  сначала  согласилась,  но  спустя  некоторое  время  перезвонила  и  сообщила  сквозь  слезы:      
               «Извините.  У  меня  стряслось  горе.  Сегодня  скончалась  моя  мачеха,  что,  конечно,  не  должно  огорчать  вас.  Она  чужая  вам  и  всему  миру»…

                                                                     *                    *
                                                                               *
                   «Тайны  и  ужасы  бытия,-  подумалось  мне,  -  пожалуй,  единственное  средство  почувствовать  себя  живым.  Интересно,  что  же  сегодня  произойдет  в  «Доме  Учителя»?».  
                         
                                       А  сегодня  давали  «СТРАШНУЮ  МЕСТЬ».  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500795
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 23.05.2014

Святая троица. Долг! Совесть! Честь!

Святая  Троица:  ДОЛГ,  СОВЕСТЬ,  ЧЕСТЬ.
Икона,    пред  которой  бьют  поклоны,
Дают  обеты,  обещая,  не  Бог  весть,
Что…  будут  соблюдать  ЗАКОНЫ.

Закончен  пост!  Желанье    разговеть
Растет  в  душе  не  дням,  а  часами.
Соблазнов  душит  дым,  мозг  начинает  тлеть.
А  клятвы?  Господи!  Что  с  нами?

Ведь  раз  живем!  Всего  лишь  раз  один!
К  чему  условности?  Кругом  веселье!
Стыд  и  позор?  Прикройтесь  словом,  господин!
Его  подыщет  вам  базарный  пустомеля.

Все  на  продажу.  Значит,  купим  мы
Прощение,    Невинность  и  Спасенье.
Вот  нищий  жалкий  просит:  «Помоги!»
Лови  сто  баксов,  друг,  умерь  сомненья!
 
Благословляет  нас!  О  чудеса!
Выходит,  недостаточно  грешили!
И  благости  уже  полна  душа.
Ну,  а  заветы?  Их,  увы,  забыли.

Немытая  рука  и    взгляд  слепца,
Не  помнящий  свет  солнца,  лик  надежды,
Утешат  неразумного  глупца…
Ему  ты  веришь?  Так  живи,  как  прежде…

************************************

И  страх  смешон  перед  Всевышним
Творцом  Вселенной  и  людей,
Коли  поймал  Он  вас  с  поличным,
Так  не  молись,  будь  чуть  умней.

Какие,  право  муки  Ада?
Раз  нагрешил,  так  ты  там  свой.
И  черт  вам  брат,  его  награда
Вас  ждет  в  Тартаре,  под  землей.

Но  милым  быть  обоим  сразу
Нельзя  поверьте,  наконец.
И  раз  нагадил,  где  зараза,
Прими  от  Дьявола  венец.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500793
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 23.05.2014

Золотой остров (18)

Мечтой  сверкающей,  плывущей  в  небесах
Подобно  облакам,  закрывшим    солнце,
ОН  возникает  неожиданно,  в  волнах,
В  лазури  памяти…  Там,  у  горизонта.

Мерцая  золотым  огнем,
Слепящим  блеском  нескончаемой    надежды
ОН  ярким  пламенем  затмит  светило  днем,
Воспоминаний  свежих,  как  и  прежде.

Цветы  и  камни,  скалы,  лес,  луга
На  нем  все  те  же  и  такие  же,  как  были.
ОН  сохранил  то  время  навсегда.
Для  нас,  для  тех,  кто  здесь  когда-то  жили.            

То  Остров  Золотой  ушедших  дней,
Клочок  земли,  измеренный  в  каратах,
То  горы,  впадины,  и…  маленький  ручей,
Чьи  воды  помогают  нам  в  утратах.

*  Это  стихотворение  -  завершает  композицию  "Другая  жизнь.  Сказки  Для  ее  Величества  СЧАСТЬЯ",  которая  расположилась  на  этой  же  странице  в  разделе  ПРОЗА.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500608
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 22.05.2014

Нам веру не постичь мозгами… (20) .

Нам  веру  не  постичь  мозгами.
И  изуверов  не  понять  умом.
Зачем  же  языком,  руками
Заразу  разносить  кругом?

Три  мухи,  по  словам  Линнея,
Труп  лошади  съедят  быстрее  льва.
А  разум  поразить  вернее,
Произнося  поносные  слова.

Суть  же  «учений  благостных»  убога:
Спасение  души  и  благодать.
Творятся  зверства  все  во  имя  Бога,
Ну,  а  тому  на  род  людской  плевать.

И  уж,  в  который  раз  мы  видим,
Подобно  отступающим  войскам
«Мосты  сжигаем»,  люто  ненавидим,
Но…  продолжаем  строить  свой  Бедлам*.

*  Бедлам—  синонимом  сумасшедшего  дома.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500378
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 21.05.2014

Рабочей лошадке посвящается

О,  СЧАСТЬЕ!  Да,  тебя  ль  я  вижу?
Среди  уборок,  стирок  и  борща.
Скупые  ласки  и  нотации  супруга.
Опять  купила  что-то,  не  спрося.

ОНО  желает  суп,  котлеты!
За  компом,  посидеть  чуть-чуть.
И,  наконец,  сомлеет  на  диване,
Смотря  футбол  и  прочью  муть.

Уж,  лучше  б  выпил,  приготовил  ужин.
И  что-нибудь  приятное  сказал.
Обнял,  когда  пришла  с  работы.
И,  хитро  подмигнув,  поцеловал.

Тут  женщина  теряется  в  догадках.
К  чему  все  это?  И  чего  же  ждать?
А  он  посуду  вымыл  и  украдкой,
Шепнул,  вдруг:  «Не  пора  ли  отдыхать?»

Понятно,  что  подумает  супруга:
«Как  он  несносен!  Груб,  смешон.
Ведь  ясно,  в  будни  ей  приятен
Лишь  сон.  Лишь  долгожданный  СОН».

Однако,  поцелуй,  посуда,  ужин...
Возможно,  это  стоит  поощрять.
И,  вот  лениво  нос  напудрив,
Понурая  бредет  в  кровать.

Но  подозрения  -  не  фунт  изюма.
Проверить  надобно  и  под  подушку  глядь,
Что  ж  видит  там?…  Сверкает  цепь  златая
И  брильянт  каратов  в  сорок  пять*.

Ей  остается  лишь  задуматься,  надуться.
Ну,  и  воскликнуть  в  тот  же  миг:
«С  кем  изменил  мерзавец,  признавайся!
Алмаз  твой  неестественно  велик!»

Ну,  что  добавить  здесь?  Любовь  мужчины!
Так  неуклюжа,  а  порой  смешна,
Что  подозренья  сеет  без  причины,
А  женщину  лишает  сна.

*Видимо,  это  был  синий  бриллиант  "Хоуп"  (вес  45.52  карата).  Он  украшает  бриллиантовое  колье,  автором  которого  является  Пьер  Картье.  Центральный  камень  окружен  16  бесцветными  бриллиантами  огранки  груша  и  кушон.  В  цепочке  колье  закреплены  45  бесцветных  бриллиантов.

Прим.  автора.  Где  мужик  его  раскопал,  понятия  не  имею.  Не  иначе  здорово  провинился  перед  женой.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500376
рубрика: Поезія,
дата поступления 21.05.2014

Принцесса и пума

По  мотивам  рассказа  О.Генри

Так  сохнуть  по  девице  рыжей
Ковбою  стыд,  а  Гивнс  крутой  ковбой.
Она  принцесса  прерий,  он,  как  мы  же,
Но  взгляд  ее  разит,  хоть  волком  вой.

Он  слово  ей,  она  в  ответ  десяток.
Он  руку  подает,  она  кнутом.
Мужик  страдает,  в  мыслях  беспорядок.
Над  ним  койот  хохочет  даже  днем.

Вот  и  сейчас  заносчивая  дева.
В  тени  акации  присела  у  ручья,
В  засаде  пума,  позади,  у  древа  
Мать  Божья!  Гивнс  тоже  без  ружья!

Бежит  к  девице  зверя  злого  кроя.
А  тут  щелчки,  два  выстрела  подряд.
И  кошка  мертвая  упала  на  героя.
Не  двинуться  вперед  или  назад.

Кто  спас  кого,  теперь  судите  сами.
Но  выбрался  ковбой  на  белый  свет.
И,  вдруг,  погладил  пуму  меж  ушами:
«Прости,  друг  Билл,  не  смог  сдержал  обет»

О!  Любопытство  девушек  известно,
Вопросы,  слезы  потекли  рекой.
Глаза,  прощенья  просят,  бессловесно.
Тут  Гивнс  сомлел,  теперь  уж  он  герой.

Уж,  вечер  в  прериях,  на  небе  звезд  узоры,
Принцесса  рыжая  прощается  с  тоской.
В  глазах  мольба:  «Как  избежать  позора?».
А  Гивнс  бормочет:  «Билл  же  был  глухой».

И,  распевая  песню,  поскакал  на  запад
Великий  Гивнс,  хитрюга  и  ковбой.
А  девушка  сказала:  «Папа,
Ты  помнишь  пуму  Корноухий  Дьявол?
                                         Так  вот  она  убита  утром…  мной».  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=500227
рубрика: Поезія,
дата поступления 20.05.2014

День здоровья. Размышления

Бывает  человеку  хорошо!
Зачем  же  мучать  и  терзать  напрасно?
Так  нет,  вдруг,  появляется  физорг,
Злодей,  тиранящий  людей  несчастных.

Исчадье  Ада,  это  вводит  в  грех,
И  отравляет  нам  существованье.
То  в  прорубь  заставляет  прыгнуть  всех.
А  выплыл,  тут  же  бегать  в  наказанье.

Вот  женщина,  травинка  на  ветру,
Дрожит  и  ежится,  с  испугом  лезет  в  воду.
И  причитает:  «Господи!  Помру!»
А  гад  смется,  топит  недотрогу.

Ущерб  моральный  возместить  порой
Нет  сил,  нет  средств  и  нет  лекарства.
Но,  Дамы,  Господа,  я  всей  душой,
Помочь  готов  Вам,  упредив  коварство.

Есть  чудодейственный  нектар,  вино.
Рябина  на  спирту  зовется.
Добавишь    сахара  на  литр  граммов  сто,
И  жди,  пока  нектар  зарей  займется.

 Коралловый  рассвет  увидишь  ты.
Атоллы  в  марсианском  океане.
Всю  эту  прелесть  через  марлю  пропусти,
Чтоб  солнца  луч  играл,  сверкал  в  стакане.

Затем  не  торопясь  опорожни
Его  пред  испытаньем  трудным.
А  дальше  ни  физрук,  ни  прорубь,  ни  лыжни,
Уже  не  смотрятся,  как  день  последний,  Судный.

Спокойно  в  крошево  из  льда  спустись,
Ногой  слегка  попробуй  воду,
Пригубь  стакан,  постой  не  шевелись.
Почувствуй,  ощути  природу.

Физрук  пусть  бесится,  завидует,  кричит.
Но  будь  спокоен  и  в  себе  уверен.
Еще  полпорции  налей  и  пропусти.
На  берег  выплыви  и  полежи  тюленем.

Взгляни  на  небо,  солнцу  улыбнись.
И  новую  достань  бутылку.
Плесни  друзьям  нектар,  не  жмись.
А  физруку  ни  капли,  чтоб  не  фыркал.
 
Так  ты  сорвешь  овации  у  дам.
В  историю  войдешь  не  спешно.
Как  мачо,  как  мужик,  как  сам  Жан  Клод  Ван  Дам.
Бесстрашный,  сильный,  но  с  душою  нежной.  

Полезен  сей  нектар  для  дев  и  жен.
Их  превращает  он  в  вакханок  томных.
Физрук  уж  не  опасен,  а  смешон.
Пусть  хоть  утопится,  подлец,  в  пучинах  темных.

Под  бубен,  колокольцев  звон,
Бокалы  пусть  сойдутся  воедино.
Здоровья  день,  ах,  как  полезен  он,
Чтобы  упрОчить  дух,  умножит  силу.

                           У-Р-А-А-А!!!!!!!  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499735
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 18.05.2014

Бурлеск

Какофония  звуков,  луч,  режущий  тьму.
Барабанная  дробь,  блеск  прозрачной  завесы.
Песня,  смех…  возбуждение  в  первом  ряду.
Танцовщица  на  сцене.  Ведьма!  Принцесса!

Каблучки  выбивают  торжественный  гимн.
Взгляд  манящий.  Вокруг  возбуждение,  страсти,
Что  сжигают  огнем  души  слабых  мужчин,
Рвущих  женское  тело  глазами  на  части.

Пламя  тусклых  свечей,  словно  звезды  в  ночи,
Да,  на  стенах  мелькают  неясные  блики,
Огоньки  сигарет,  сердце  вяло  стучит,  
И  в  дыму  утопают  чувства  и  крики.    

Дьяволица,  плясунья,  королева  чертей
Свой  бурлеск  продолжает  развязный,  бравурный,
А  на  память  приходят  виденья  тех  дней,
Когда  ты  исполняла  тот  танец  безумный.

Обнаженная  дива!  Затуманенный  взгляд,
Утопающий  в  волнах  бушующей  страсти,
Воли  челн  беззащитный  страстями  был  смят,
Ты  просила  пощады,  но  мечтала  о  счастье.

Высох  тот  океан.  Лишь  ракушки,  песок.
Да,  коварный  мираж  манит  дальше  в  пустыню…
Что  ж  бурлеск  –  это  жизнь,  а  жизнь  –  это  шок.
Так  станцуй  же,  станцуй  напоследок  БОГИНЯ!    

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499734
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 18.05.2014

Приамов град убежище Любви!

Приамов  град  –  убежище  Любви!
Ты  принял  беглецов,  Париса  и  Елену,
И  предпочел  все  тяготы  войны
Трусливым  выгодам,  позору,  плену.

Меж  вод  прозрачных  сорока  ключей,
Что  били    здесь  и  орошали  нивы,
Зрел  красный  виноград  –  источник  мудрости  людей
Да,  фиги  сладкие,  что  придавали  силы.

Пшеницы  золотой  ковер,  покрыв  поля,
Дарил  могущество,  богатство  Трое.
Оливы  защищали  хлеб,  от  засухи  храня,
Земля  рожала  в  ней  Людей-Героев.
 
Ахейцев  гордость  –  Агамемнон  и  Ахилл,
Чьи  силы  и  жестокость  непомерны,
В  войне  Троянской  удостоились  могил.
И  ярость  Львов-Людей  разбилась  о  Чувств  стены.

Но  хитростью  разрушен  Чудный  Град.
Иссякли  воды,  опустели  нивы.
То  месть  богов,  что  выше  всех  наград,
Признанье  человека  равным,  силой.

Так  ревность,    подлость,    оговор
И  множество  других  пороков  скверных
Пускают  в  ход,  чтоб  оправдать  позор,
Свое  предательство  в  глазах  неверных.

Зачем  твердить.  Все  временно!  Пройдет!
Зачем  пугать  людей  изменой?
Любовь  сильней,  чем  страх.  Она  найдет.
И  в  град  Приамов  вновь  войдут  Парис  с  Еленой  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499593
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 17.05.2014

Курортно-неприличный стих (19)

Молочно-розовый  рассвет
Развеял  тайны  южной  ночи.
Восход  прервал  цикад  концерт.
Спать,  отослав  гуляк  полночных.

Лучи  пробились  сквозь  листву,
Что  затеняла  тихий  дворик.
И  осветили  в  том  саду,
Объедками  покрытый  столик.

Стаканов  недопитых  ряд,
В  вине  размокшие  окурки,
Обрывки  карт  на  нем  лежат,
Томатный  соус,  крошки,  шкурки.

Кто  там  сидел,  застыв,  дремал,
С  улыбкой  мерзко-гнусно-сладкой,
Как  будто  видел  сон,  мечтал,
Что  банк  сорвал  одной  лишь  взяткой.

Калитка,  скрипнув,  поддалась.
И  во  дворе  возникли  дамы.
Им  ночь  на  танцах  удалась
И  потому  счастливы,  рады.

Помятый  вид,  тушь  на  щеках,
Губной  помадой  лик  измазан,
Все  плечи,  шеи  в  синяках.
И  с  уст  сочится  злой  сарказм.

На  каблуках  едва  держась,
Качаясь,  как  камыш  болотный,
Под  душ  полезли,  матерясь,
Вода  с  утра  была  холодной.

Визжа,  стеная,  хохоча,
Девицы  подставляли  тело,
СтруЯм  прохладного  дождя,
Что  падал  сверху,  но  не  с  неба.

Прикрыв  руками,  что  могли,
Ступая  гордо,  словно,  павы
Они  из  душа  в  дом  вошли.
И  мужиков  тоска  достала.

Забыв  про  карты  и  вино,
Они  смотрели  вслед  красоткам.
Игра  закончилась  давно,
Но  что-то  не  хватило  к  водке.

Так  происходит  вновь  и  вновь,
Когда,  забыв  под  преферансы,
Про  море,  счастье  и  любовь,
Ты  отпустил  жену  на  танцы.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499590
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 17.05.2014

День сурка

По  мотивам  фильма  "День  сурка".

Толстякам  хорошо,  толстякам  нужен  жир.
Да  сухая  нора,  темной  зимней  порою.
И  сурок  будет  спать.  Вы  ж  затеяли  пир.
Полагая,  что  властен  зверек  над  весною.

Ах,  как  странен  народ  в  этот  праздник  смешной.
Ему  зверь  нос  покажет,  он  начнет  веселиться.
И  поверит  сырой  и  холодной  зимой,
Будто  скоро  тепло,  вдруг,  должно  воцариться.

Нет,  не  властен  сурок  над  погодой  земной,
Но  и  дар  волшебства  для  него  не  заказан.
Пусть  беснуется  люд,  нарушая  покой,
Он  за  танцы,  за  шум  будет  строго  наказан.

Время  сбилось  пути  по  желанью  зверька.
День  один  повторяется  снова  и  снова.
Начинается  он  в  шесть  ноль-ноль  от  звонка.
И  события  все  происходят  по  новой.  

Серый,  злой  колдунишка  дремлет,  тихо  сопит.
Для  людей  повторенье  будней  скучных  привычно.
Но  ведь  есть  непоседы,  их  жизнь  бурлит
И  для  них  этот  штиль  –  наказанье  обычно.

Преступленья  и  смерть,  суета,  благодать
Изменить  уж  не  в  силах,  все  застыло  на  месте.
Лишь  любовь,  красота,  нас  способны  понять,
Лишь  та  жизнь,  о  которой  мечтаем  мы  вместе.

Ты  живешь  не  затем,  чтобы  стать  богачом,
Ты  ваяешь  скульптуры,  изящные  строки,
Чтоб  проснуться  и  видеть,  как  с  первым  лучом,
Новый  день  открывает  нам  пути  и  дороги.
     
А  сурок…  Пусть  он  спит  до  весны,  до  тепла
Что  с  животного  взять,  кроме  жира  и  шерсти.
У  него  нет  мечты,  как  бы  тень  не  легла
Жрать,  толстеть  и  дремать  он  согласен  до  смерти.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499385
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 16.05.2014

Точки и тире… .

Жить  сердцем  не  умом  совсем  не  просто.
Ведь  нужен  тонкий  музыкальный  слух.
Иначе  не  поймешь  ты  знаков  Морзе
А  «точки»  и  «тире»  -  пустой  лишь  звук.

Что  ж,  телеграф  Судьбы  стучит  не  вечно.
Молчит  и  в  штиль,  и  в  будни...  Благодать.
Волнения  ж  души,  так  скоротечны,
Чтобы  заставить  «SOS!!!»  в  эфир  послать.

Бывает  айсберг,  глыбу  равнодушья
Ты  встретишь  на  пути  своем.
Крушение  надежд,  безмолвия  удушье...
Тут...  «точки»  и  «тире»...  Ура!  Живем!  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499382
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 16.05.2014

Дым ненависти

Глаза  потупив,  скромностью  играя,
И  лживым  шепотом,  произнеся  слова,
Легонько  приоткрыв  калитку  Рая,
Вздохнув  притворно,  тут  же  предала.

За  грош,  за  прихоть,  за  каприз  минутный,
Открыв  сосуд  тончайшего  стекла,
Дурман  измены,  разливая  мутный,
С  отравой  горькой  в  кубке  подала.

Во  тьме  кромешной,  ночью  душной,
Скрывающей  во  мраке  стыд,  позор,
Удар  коварный,  подлый,  малодушный
Был  нанесен...  свершился  приговор.

Но  чувств  чужих  разменная  монета
Невелика  и  радостью  скудна.
Каприз  минутный  -  сладкая  конфета
В  обмен  на  жизнь,  а  жизнь  у  нас  одна.

Страданий  и  прощения?  Не  ждите.
Закона  давности  поступкам  нет  иным.
Не  истираются,  не  тлеют,  не  просите.
Лишь  тихой  ненависти  источают  дым.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499165
рубрика: Поезія, Интимная лирика
дата поступления 15.05.2014

Зима в Раю .

Сезон  дождей  в  садах  Эдема.
Пора  тоскливых  серых  дней.
Погасла  солнца  хризантема,
И  сыростью  несет  с  полей.

Косые  ливни  и  туманы,
Порывы  ветра,  капель  стук,
Атаки  волн  на  пляж  песчаный,
И  дюн  пустынных  полукруг.

Здесь  парк  пустующего  Рая,
Закрытый  на  замок  Зимой.
Познанья  древо,  в  сон  впадая,
Стоит  с  опавшею  листвой.

Не  слышны  смех  и  страсти  шепот,
Замолкли  до  весны,  тепла.
Лишь  стоны  ветра,  бури  рокот,
Водой  залиты  берега.

Увы,    пока  врата  закрыты.
В  Эдеме  холод,  сырость,  грязь.
Бездонным  морем  луж  покрыты
Газон,  дорожки,  клумбы  вязь.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499008
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 14.05.2014

Смешная глупость. .

Кто  же  придумал  глупость  смешную?
Мол,  существуют  Правда  и  Честь.
Ею  смущают  церковь  святую,
И  циников  этих  сегодня  не  счесть.
 
Сказку  о  Правде  всевидящей,  зрячей,
Что  где-то  живет,  средь  жирафов  и  львов,
Про  людоедов  в  саванне  бродящих,
И  жизнь  готовых  отдать  за  Любовь?!

Кто  ж,  пожелает  быть  солнцем  палимым,
Средь  диких  зверей  и  с  колечком  в  носу?
И  верить  богам  и  вождям  справедливым?
М-да,  варварство  это  нам  не  к  лицу.

Скучны,  заунывны  истории  длинные
О  Божием  Царстве  и  тучных  полях,
В  них  верят  сегодня  лишь  юродивые,
А  нам  предвещают  ужас  и  страх.  

Грешников,  мол,  ждут  одни  наказания!
Расплата  за  ложь,  за  дурные  дела.
Кто  хочет  поверить  в  такие  предания?
Известно  ведь  каждому:  Правда  –  Беда!

Ты  сыт  и  одет!  И  это  ль  не  праздник?
Мордаст  и  улыбчив,  авто,  семьянин.
А  на  кресте  пусть  висит  неудачник.
Раз  не  доволен,  как  все:  он  –  один.

И  в  подтверждение  тем…  кто  непонятЫЙ,  
Вон  на  той  горке  распятый  «герой».
Всем  недовольный,  властию  проклятый
Утром  кричал,  ЩАС  поник  головой.

Курьез-то  какой!    Я  ему  улыбнулся.
Спросил  о  семье,  про  другие  дела.
На  сигарету  слегка  разорился.
И  предложил  штоф  простого  вина.

Капнул  и  стражнику.  Обычай-то  древний.
И  разузнал,  как  нарушен  закон?
Но,  оказалось,  случАй  повседневный.
Суверен    проезжал,  и  обрызгал  дерьмом.

Милость  за  милость,  он  ему  тем  же.
Тут  завязался  нешуточный    бой.
Собачились  так,  словно,  надежду
Выиграть  сраженье  обрел  наш  герой.  

Так  докатились  до  Совести  -  Чести
Увяла,  вдруг,  ругань.  Скользкий  предмет.
И  суверен  подумал  о  мести:
«Об  этих  грехах  здесь  молчат  двести  лет!»  

Ясно  и  тле,  что  болезнь,  опасность,
Бациллы  разносит  зарвавшийся  враль.
Короче,  с  диагнозом  полная  ясность.
Крест  тут  же  нашелся.  Палач!  Начинай!

Слов  много  на  свете,  уж  в  это  поверьте.  
Но,  если  ты  вспомнил  про  Совесть  и  Честь,
То  выбрал  путь  верный  на  плаху  и  к  смерти
Никто  не  намерен  кощунство  терпеть!

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=498944
рубрика: Поезія, Историческая лирика
дата поступления 14.05.2014

Какаду Декаданс

Скука!  Скука,  везде!  В  старом  парке  унылом.
Во  дворце,  где  живет  какаду  попугай,
Где  все  слуги  и  принц  убаюканы  сплином.
Ну,  а  время  застыло,  как  не  выпитый  чай.

От  тоскливой  тиши  веет  плесенью  прелой.
Мхи,  лишайник  покрыли  стены,  балкон.
Окна  старой  часовни  кое-где  еще  белой,
В  черных  рамах  гнилых  источающих  сон.

Скрипом  редким  ворот  тишину  нарушая,
Визгом  ржавых  цепей  опускается  мост,
И  карета,  скрепя,  проезжает  пустая,
Отвозившая  тело  на  мрачный  погост.

Путник  редкий,  усталый  в  грозу,  непогоду,
Увидав  свет  свечей,    что  мерцают  во  тьме.
Робко  в  двери  стучится,  накликая  невзгоду,
А  в  замен  получает  три  аршина  в  земле.

Над  сырой  и  холодной  болотной  равниной
Днем  и  ночью  висит  непроглядный  туман,
Сыч  смеется  и  ухает  филин  унылый,
Слышны  стоны  трясины  из  открывшихся  ран.

Заколдовано,  проклято  гнусное  место.
Из  беседки  доносится  траурный  марш.
Здесь  придворный  оркестр  и    великий  Маэстро
Репетируют  трудный  Шопена  Пасаж.

В  барабан  глухо  бьют  и  визгливая  флейта
Разрывает  на  клочья  печальный  пейзаж,
Тихо  стонет  виола,  а  тромбон  и  форейтор
Издают  продолжительный  плачущий  бас.

По  аллеям  шагают,  строй,  храня,  гренадеры.
К  их  знаменам  приколот  черный  креповый  бант.
Скрип  парадных  сапог  слышат  все  коридоры,
А  солдаты  кричат:«Героям  VIVAT!»  

Что  ж  картина  закончена,  свечи  потухли,
Принц  наследный  с  заплаканным,  грустным  лицом
Катафалк  провожает,  его  веки  припухли
Попугай  какаду  был  задавлен  конем.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=498365
рубрика: Поезія,
дата поступления 11.05.2014

Одалиска

Грустный,  старый  гарем,  одряхлевший  султан.
И  дождливая  осень  в  серо-грязном  Стамбуле.
В  заскучавший  Сераль,  где  царил  Сулейман,
Привезли  солнца  свет  и  назвали  Акгюлей*.

Роза  белая,  вдруг,  осветила  дворец.
Светом  зимним,  далекой  и  снежной  России,
Янычар  и  паша,  скороход  и  гонец
На  изящные  формы  взирали  богини.

А  лицо?  Что  ж,  его  мог  лишь  видеть  монарх
Той  Блистательной  Порты,  император  Севили**,
Кто  интригу  ту  плел?  Как  узнал  патриарх?
Но  принца  Леандра***  в  гареме  схватили.

Поплатился  бедняга  своей  головой,
В  башне  страшной,    Златой,  его  тут  же  казнили.
И  в  могиле  простой  под  висячей  скалой
Тело  сына  владыки  той  же  ночью  зарыли.
 
На  могиле  в  тумане  глины  мертвой  куски,
Словно  снег,  вдруг,  осыпал  живыми  цветами,
И  жестокий  султан,  увидав  лепестки,
Оросил  их  скупыми  мужскими  слезами.

Замок,  где  был  гарем,  вспыхнул  ярким  огнем,
Что  спалил  пол  столицы  империи  славной.
Все  случилось  давно,  тусклым,  пасмурным  днем,
Кто  ж  поверит  теперь  той  истории  славной?  
____________________________________
*Акгюль  –  Белая  Роза  (турецкое  имя).

**Император  Севили  –  император  нежности  и  любви.

***Леандр  –  легендарный  влюбленный.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=498364
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 11.05.2014

Дух стяжательства

Забыто  все:  друзья,  вино,
Прогулки  под  луной  и  звезды.
Остался  только  в  банке  счет,
Что  заслоняет  все  заботы.

Во  мраке,  в  полной  темноте
Горит  экран,  бросая  блики.
Здесь  счет  идет,  день,  месяц,  год,
Плюсуя  прибыли,  убытки.

И,  получая  результат,
Вздыхаешь  горестно,  протяжно.
Соседу  больше  повезло,
А,  значит,  у  тебя  не  ладно.

Быть  может,  много  заплатил
Своим  рабочим  иль  налога
Содрали  с  фирмы  не  за  что.
И  ты  второй,  и  это  плохо.

Дебит  и  кредит,  маржа,  товар
Свербят  в  башке  и  душу  мучат.
Ты  бизнесмен,  ты  соль  земли!
Увы,  чиновником  быть  лучше.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=498097
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 10.05.2014

Дух рабства

Жизнь  не  арена,  мы  не  тигры,
Но  тумба,  хлыст,  огонь,  кольцо,
Все  те  же  цирковые  игры,
Развешаные  перед  лицом.

Чтоб  помнил:  прыгать  и  рычать
Увы,  нельзя  без  приказанья.
Разрешено  покорным  стать,
Выказывая  обожанье.

Здесь  верховодит  только  страх,
Здесь  не  дают  вздохнуть  свободно.
Ты  раб,  слизняк,  земли  ты  прах,
Терпи,  дрожи,  коль  жить  угодно.

Но  пенится  «девятый  вал»,
Ты    понимаешь,  нету  бога,
Хозяин  был,  но,  вдруг,  пропал,
Страж  не  дежурит  у  порога.

Казалось,  радуйся  и  пой,
Иди,  везде  тебе  дорога,
Но  разум  говорит:  «Стой!  Сто-о-й-й!
Не  так  уж  рабство  было  плохо».

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=498095
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 10.05.2014

ДУХ СТРАНСТВИЙ.

Когда  и  где  то  колдовство
Подкралось  и  тебя  сразило?
Когда  почувствовал  его,
Ту  странную  и  злую  силу.

Что  вдаль  влечет,  спать  не  дает.
И  надо  тобой  висит  проклятье.
За  облаками,  ввысь  несет,
Как  злое  древнее  заклятье.

И  с  той  поры,  так  повелось,
Лишь  только  лето  наступает,
Бурлит  желание,  как  злость,  
Бродить,  усталости  не  зная.

Избушка  в  северной  тайге,
Палатка,  кофе  бедуина,
В  палатке  сон,  милей  тебе,
Чем  тихая  у  моря  вилла.

Костра  огонь,  свет  звезд  в  ночи
Согреют,  путь  укажут  верный.
Не  жди  и  писем  не  строчи,
Ты  не  верншься  к  жизни  прежней.

К  той  жизни,  где  есть  рабский  труд
И  безразличие  тупое.
К  тому,  кто  скажем,  не  так  «глуп»,
Чтоб  верить  в  счастие    слепое.

Кто  не  готов  поставить  все
На  кон,  на  банк  и  наудачу,
«Болезнь»  твоя,  твой  странствий  дух,
Блажь,  оправданье  неудачи.        

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497902
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 09.05.2014

Дух вина

Ты  различаешь  аромат  цветов  и  листьев,  трав  медовых?
Тогда  пришла  твоя  пора  сдавать  экзамен  в  жизни  новой.

Тот  дух  не  запах  и  не  вкус,  не  цвет,  скорее  мысли  звук,
Что  излучается  амброзЬей,  вином  зовущемся  вослух.

Начнем  с  бокала.  Чист  и  нежен,  хрусталь  обязан  быть  всегда.
Иначе,  световую  гамму  вина  не  вызнать  никогда.

Тут  выбор  часа  очень  важен,  и  солнца  свет,  наклон  луча
Соцветья  разные  покажут,  но  лучший  блик  дает  свеча.
 
Подвал  –  вина  исповедальня,  там  полумрак  царит  весь  год
А  своды  низкие  сгущают  всех  ароматов  хоровод.

И  вот  пипетой  длиной,  узкой,  взята  уж  порция  вина
И  струйкой  тонкой  наполняет  бокал...  три  четверти  от  дна.

Движеньем  судорожным      встряхнули  напиток  и,  багровый  свет,
Как  кровью,  обдавая  стенки,  стекло  окрасит    в  новый  цвет.

Вздох  наполняется  истомой,  когда  вдыхаем  мы  пары.
У  дамы,  что  сидит  напротив,  преображаются  черты.

На  помощь  нам  спешат  святые,  чтоб  убедить  своих  подруг,
Что  нет  желанней  ощущенья  –  прикосновенья  милых  рук.

Мы  восклицаем  и  божимся,  и  клятвы  страшные  даем.
Мы  умоляем,  обещая,  что  под  венец  их  поведем.

Где  правда  здесь,  где  ложь,  скажите?  И  что  вы  ищите  в  вине?
Дурман,  что  заключен  в  бокале,  или  видения  во  сне?  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497900
рубрика: Поезія, Панегирик
дата поступления 09.05.2014

ПРЕ-О-КЛЕР

Пустырь.  Часовня.  Камешки,  песок.
Кусты  репейника.  На  листьях  капли  крови.
Возможно,  здесь  кому-то  повезло.
Он  вышел  победителем  из  боя.

А  тот,  кто  пал,  давно  в  земле  сырой,
Спор  дерзкий  завершив  жестокой  схваткой,
Да,  взгляды  не  сошлись,  но  обретен  покой.
Могила  стала  чести  платой.

Та  ревность    к  правоте  своей,
Что  служит  основанием  раздора,
И  буйный  нрав,  открывший  чувствам  дверь,
Здесь  завершают  часто  ссоры.

Достаточно  сказать:  «Вас  жду  на  Пре-О-Клер*!»
И,  вдруг,  с  лица  спадает  маска.
Оно  краснеет,  иль  становится,  как  мел.
Дуэль!  Она  всегда  была  опасна.

И  шага  нет  уже  назад.
Вам  вызов  брошен,  будьте  хладнокровны.
Есть  время  выбрать  лишь  оружье,  наряд.
Они  должны  быть  очень  строги,  скромны.

Осталось  выспаться,  потопать  у  стены
И  отработать  главные  удары.
Сомненья  в  сторону.  Вы  победите!  Вы!
Ведь  проигравшие  всегда  не  правы.
 
*Длинная  улица  вдоль  Сены  –излюбленное  место  дуэлянтов  на  протяжении  многих  лет.  Эта  земля  пропитана  дворянской  кровью.  Здесь  убивают  по  законам  чести  за  оскорбления  или  несходства  во  взглядах.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497674
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 08.05.2014

У Бога нет денег…

У  Бога  нет  денег,  а  жалко!
И  склада  с  добром  и  вареньем.
А  Вы  говорите    «полезно»...
Душа  не  спасется  моленьем.

Спасенье  души  лишь  в  поступках.
Отчаянных,  безрассудных.
И  если  ее  сохранили,
То  Вы  уже  не  подсудны.

Религия,  церкви,  мечети,
Творцу  не  нужны,  неподкупен.
А  вот    любоваться  твореньем,
То  радость  огромная,  БУДЕТ.

Как  в  театре  Он  смотрит  на    сцену.
Кому  интересны  статисты?
Трагедии,  драмы,  комедии
Вот  цель  всей  Его  ЖИЗНИ.

Герои  живут,  умирают,
И  гибнут  в  пучине  Событий.
А  он  еще  раз  вопрошает:
"Помучаться  малость  хотите?"

Но  те,  кто  бросают  вызов,
Срывают    Всевышнего  «Браво!»
И  новую  роль  получают…
Иль  погибают  славно.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497672
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 08.05.2014

Я не ропщу

Я  не  ропщу,  хоть  недоволен.
Ты  создал  мир,  возможно  для  себя.
Вселенной  царь,  тебе  Каприз  дозволен
И  потому  творишь  без  смысла,  не  любя.

Обман  и    лесть  слуг  самозваных
Все  мерзости  изгаженной  Земли
Ты  сносишь,  как  вельможа      чванный
Забыв,  что  не  холопы  мы  твои.

Ты  волю  дал  (?),  захлопнув  двери  Рая,
И  выбросил  на  улицу  детей,
Которых  создал,  потешаясь  и  играя,
Они  же  верят,    молятся  тебе!

Величьем  Цели,    оправдав  убогость  
Судьбы,  мучения,  страдания  людей,
И  Крест  Голгофы,он  -  твоя  же  строгость
Мол,  не  жалею  даже  сыновей.

А  многого  добился  «Всемогущий»?
Все  люди  братья?    Доброта  –  закон?
Увы,  все  те  же  джунгли,  дебри,  пущи.
Да,  злоба,  ненависть  под  колокольный  звон.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497419
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 07.05.2014

Контрпродуктивная жажда

[b]

     -  Пить  вредно!  И  это  факт.
   -    А  если  хочется?
   -    Обойдешься.

Диалог  двух  неизвестных  лиц.


           У  демократии  много  друзей.  В  основном  это  те,  кто  может  правильно  перевести  это  слово.  Есть  и  враги,  но  какие-то  смешные.  Похоже,  любой  ее  противник  просто  на  дух  не  переваривает  иностранные  названия  и  не  знает  истории.  Ведь  демократия  –  это  наше  народное  Вече.  Глас  народный.  И  в  Господине  Великом  Новгороде,  Пскове  и  других  деловых  городах  Святой  Руси  ей  оказывалось  всемерное  уважение.      
                 Мне,  понятно  могут  возразить.    За  этим  Вечем  числится  и  неприглядные,  можно  сказать,  преступные  деяния.  Плохих  и  надоевших  правителей  оно  выгоняло  за  ворота.  Даже  герою  земли  Русской,  Александру  Ярославовичу  Невскому,  несколько  раз  скатертью  дорожку  выстилали.  Видать  в  делах  ратных  он  лучше  разбирался,  чем  в  государственных.
       Конечно,  можно  вспомнить  и  древних  греков.  Но  эти  язычники  нам  православным  не  указ.
       Итак,  многие  «ЗА».  Даже  президент  Российской  федерации,  вроде  бы,  не  против.  Но  одновременно  он  и,  Самый  Главный  из  Начальников  страны!  И  тут,  при  всем  уважении,  возникает  противоречие.    Как  любить  ту  жену,  коя  чуть-что  тебя  тут  же  за  порог  выставит.
       Здесь  ухо  востро  держать  надо.  Умом  то  он  понимает.  Хороша  Россия!  Да,  отступать  некуда.  Вы  же  знаете,  разведенный  муж  снова  жених.  Только,  кто  ж  за  него  пойдет?  Может  дама  по  имени  Украина?  Никогда!  Нельзя  же  управлять  страной  из  Штаба  черноморского  флота.  А  Межигорье  уже  народное,  как  и  другие  именья  бежавших  чиновников.
         А  потому,  в  духе  времени,  президент  решил.  Любовь  любовью,  а  брачный  контракт  составить  надо.  Конечно,  есть  Конституция.  Но  из-за  нее  вона  сколько  скандалов  происходит.
         Одна  пустяшная  статья  о  том,  что  люди  могут  собираться  на    улицах  не  только  по  трое,  но  и  более  представительной  группой…  а  сколько  шума  и  неприятностей.
         Теперь,  вроде,  получается,  что  стайка  бронированных  «мерседесов»  в  количестве  десяти  и  более  –  мероприятие  вполне  законное.
           А  десять  человек  в  белых  кальсонах,  завязками  наружу  или  с  раскрытыми  зонтиками  –  нарушение  общественного  порядка.
         Нельзя  далее  такого  терпеть,  даже  во  имя  демократии.  Это  я  про  кальсоны.  А  ежели  кому  все-таки  очень  хочется  в  таком  безобразном  виде  щеголять,  то  требуется  долгое  согласование.  
         И,  вообще,  ту  некоторые  «стали  позволять  себе  нашивать  накладные  карманы  и  обуживать  рукава.  вот  этого  мы  позволять  не  будем»,  -  заявил  курфюрст  Ганновера  во  времена  барона  Мюнхгаузена.
           А  президент  России  добавил,  назвав  жажду  перемен  "контрпродуктивной,  если  она  ведет  к  разрушению  гражданского  мира".
         Наверное,  поэтому  сейчас  на  просторах  Крыма  и  шастают  бравые  зеленые  человечекиа  России.  Мир  берегут?  Понятно.  Русских  спасают?  Несомненно.Только  от  кого?  От  родных  братьев    украинцев,  которым  Россия  тоже  решила  помогать…  избавив  их  от  «лишних»  территорий?  
         Теперь,  мы  видим.  Мир  такое  непрочное  сооружение.  Стоит  неприлично  одеться,  нажать  на  кнопку  зонтика  или,  скажем  прогнать  вора-президента  вместе  с  кликой  даже  в  другой  стране,    и  он  рухнет.  
         Правда,  Великий  Новгород  стоял  веками  и  там  одевались,  как  кому  в  голову  придет,  а  приглашенных  на  правление  князей,  как  уже  поминалась,  гнали  в  шею,  чуть  что  не  так.    Меняли  начальников,  как  Вече  захочется.    И  лишь  Иван  Васильевич  Грозный  навел  в  нем  «порядок»,  объявив  Гражданский  мир,  после  кровавой  бани.
           Вот  и  сегодня,  Владимиру  Владимировичу  выбора  не  оставили.  Но  он  стеснительный  какой-то.  Все  каких-то  разрешений  добивается.  Не  понятно  от  кого.  И  все  из-за  случайно  оброненных  когда-то  слов:  "Каждый,  кто  претендует  на  то,  чтобы  заниматься  политикой,  каждый,  кто  считает  себя  политиком,  обязаны  выражать  свою  позицию  исключительно  в  рамках  закона".
       Уверен,  Иван  Васильевич  бы  поддержал  столь  своевременное  заявление  президента  Российской  Федерации.  Потому,  как  Конституция,  что  Иоанну  Грозному,  что  уважаемому  президенту  не  указ.  Читайте  не  Закон.
             При  этом  он,  а  не  Иван  Грозный,  уверен,  что  в  политическую  систему  можно  и  нужно  улучшать,  а  какие  ценности  и  институты  являются  фундаментальными  и  государствообразующими  и  не  подлежат  никакой  ревизии».
             Запутались?  Нет  же  ничего  проще!  Царскую  власть  и  Тайный  приказ  трогать  никак  нельзя,  на  них  страна  держится.  А  если  скажем,  в  вашем  государстве,    России,  живут  не  по  законам,  а  по  понятия  воровского  общака  ,  то  и  их  ни-ни.  Никакой  ревизии.  
           А  ежели  ХОЧЕТСЯ?  Смотри  эпиграф.  Перетопчешься.      
           И  аккорд  «Соль-Мажор».  "В  ходе  открытой  дискуссии  и  диалога  со  всеми  ПОЛИТИЧЕСКИМИ  силами  страны  мы  должны  выработать  единый  и  принимаемый  подавляющим  большинством  граждан  России  ответ  на  вопрос  о  приемлемой  и  эффективно  работающей  в  наших  условиях  формуле  национальной  модели  демократии  и  развития",  -  заявил  ПРЕЗИДЕНТ.
         Сомнения  в  сторону.  Теперь-то  дело  пойдет  на  лад…наверное.  Только  словосочетание  «ПОЛИТИЧЕСКИЕ  СИЛЫ»  режет  слух.  Во  все  времена  в  России  СИЛА  и  ПОЛИТИКА  как-то  не  сочетались.  Сидят  сегодня  в  Думе  четыре  партии.  Но  какому  безумцу  придет  в  голову  назвать  их  силой?  Вы  же  не  называете  тружеников  «Бюро  Добрых  Услуг»  силовиками?
           Вы,  понятно,  возразите.  Они  же  законы  издают!  Безусловно…    с  высочайшего  дозволения,  дабы  ему  никто  не  мешал  свою  политику  вести.
           Ведь,  только  что  было  авторитетно  заявлено:  "Каждый,  кто  претендует  на  то,  чтобы  заниматься  политикой,  каждый,  кто  считает  себя  политиком,  ОБЯЗАНЫ  выражать  свою  позицию  исключительно  в  рамках  ЗАКОНА".  Закона,  изданного,  понятно,  Государственной  Думой.  Чем  не  Добрая  услуга?
         Жаль  не  уточнил  президент  о  каком  Законе  идет  речь.  В  рамках  КОНСТИТУЦИИ?  Но  мы  же  уже  договорились,  ОНА  не  закон…  Что  это  за  закон  вообще,  на  исполнение  которого  требуется  разрешение  мэра  и  полицейского  управления,  да,  и  кто  знает,  откуда  спускаются  сегодня  приказы  «ДОЗВОЛИТЬ»,  «ЗАПРЕТИТЬ»  и  т.п.  и  т.д.
             Дальше,  еще  забавнее,  «…выработать…ответ  на  вопрос  о  приемлемой  и  эффективно  работающей  в  наших  условиях  формуле  национальной  модели  демократии».
           Ну,  о  национальных  особенностях  охоты  и  рыбалки  все  осведомлены  лучше  некуда.  А  вот  понятия  о  национальных  особенностях  (читай  модели)  демократии  пока  разнятся.
           Не  хотелось  бы  ссылаться  на  другие  страны.  Дурная  это  манера.  А  все-таки,  там  обычно  обсуждают  соответствие  «фундаментальных  и  государствообразующих  институтов  и  ценностей»  демократическим  нормам,  а  не  наоборот.      Например,  слежка  и  обыски  в  ответ  за  участие  в  демонстрации  дорого  обходятся  властям.  Потому,  как  подобными  деяниями  нарушаются  эти  самые  нормы.
         Помниться,  в  российских  же  реалиях  мероприятия  по  сохранению  незыблемости  «институтов  и  ценностей»  дорого  обошлись  Ксении  Собчак.  Полтора  миллиона  долларов  –  изъяли  из  домашнего  сейфа,  это  вам  не  хухры-мухры.
         В  конце  концов,  какое  дело  полиции  до  проблем  Налогового  ведомства?  Ведь  она  не  представляет  интересы  Министерства  здравоохранения?  А  то  бы  бедную  Ксению  (деньги-то  вернули  только  через  полгода  )  заставили  бы  в  принудительном  порядке  и  диспансеризацию  пройти.
           Не  знаю,  как  президент  РФ  «зашпаклюет»  подобные  не  стыковки.  Но  подозреваю,  как  всегда.  Объявит  их    «фундаментальными  и  государствообразующими»,  а  потому  и  не  подлежащими  никакой  ревизии.
         Именно,  затем  и  воска  ввел  в  Крым.  А  вы  думали,  единокровных  братьев  защищать  вздумал?  Но  это  уже  неприкрытая  геббельсовская  пропаганда.  Поди,  различи.  Кто  есть  кто.  А  вернуть  власть  в  руки  казнокрадов  и  бандитов  –  это  и    называется  сохранить  фундаментальные  государственные  ценности  и  институты,  как  он  их  понимает.[/b]

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497101
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 06.05.2014

Мундир жандарма стал анахронизмом

Можно  попробовать  под  гитару  или  фортепьяно.

Туманный  край,  здесь  тюрьмы,  как  грибы
В  пролесках,  на  краю  болота.
Валки,  с  колючей  проволкой  столбы,
Где  заключенных  держат  для  работы.

Припев:

Врага  убил?  Честь  защитил?
Иль  ногу  отдавил  закону?
Возможно,  ДЕНЬГИ  С  КЕМ  НЕ  ПОДЕЛИЛ,
Что  ж  друг,  ступай  теперь  на  зону.


Коль  произвол  не  по  нутру,
Тюремная  баланда  униженье.
В  ШИЗО  сиди,  молись  днем,  по  утру,
Чтоб  хуже  не  было,  жди  избавленья.

Припев:

Врага  убил?  Честь  защитил?
Иль  ногу  отдавил  закону?
А  может  ВЛАСТИ  НАГРУБИЛ,
Ну,  что  же  друг,  теперь  ступай  на  зону.


Кто  унижается,  вохрУ  глазами  ест,
Для  тех  здесь  жизнь  тиха,  спокойна.
На  бунт,  с  начальством  споры  и  протест
Ответ  один:  «Построиться!  Всем  стройно!»

Припев:

Врага  убил?  Честь  защитил?
Иль  ногу  отдавил  закону?
Быть  может  жить  по  СОВЕСТИ  УЧИЛ,
Что  ж  друг,  ступай  теперь  на  зону.


Застыло  вышкой  время-часовой,
Лишь  движется  от  срока  к  сроку.
А  приговор  тугой  петлей,
Лишает  жизни,  будто  ненароком.

Припев:

Врага  убил?  Честь  защитил?
Иль  ногу  отдавил  закону?
А  может  ПРОСТО  ПРАВДУ  ГОВОРИЛ,
Что  ж  друг,  ступай  теперь  на  зону.


Дышать  нельзя.  Разрешено  сопеть,
Давая  план  по  полицейской  форме.
Мундир  жандармам  шить,  терпеть.
Тогда  житуха  в  мерку,  но  по  тюремной  норме.

Припев:

Терпеть  нет  сил.  Протестовать  решил.
На  поруганье  отдан  ты  закону.
О  чем-то  БОГОРОДИЦУ  ПРОСИЛ.
Все  тот  же  результат,  ступай  на  зону.


Край  страшных  сказок,  комаров,  слепней,
Низинных  топей  и  земель  бесплодных.
Приют  языческих  богов,  их  алтарей.
Страна  рабов,  молчащих  и  покорных.

Концовка:
(Мощный  аккорд.  Удар  по  струнам)

ПОВЕРЖЕН  ВРАГ!  ТЫ  ПОБЕДИЛ!
ЗАКОН  ХРОМАЕТ  И  СТРАДАЕТ  РЕВМАТИЗМОМ.
ВЛАСТЬ  БЕСИТСЯ.  ЕЙ  НЕ  ХВАТАЕТ  СИЛ.
МУНДИР  ЖАНДАРМА  СТАЛ  АНАХРОНИЗМОМ.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=497097
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 06.05.2014

Крымские татары. Мудрость, Мужество, Честь

       Вопли,  демонстрации,  призывы  и…  маленький  народ.  Народ  Крыма.
Крымские  татары.  О  них  почти  забыли.  В  России  уж  точно.  Кому  они  нужны,  когда  «коренная  национальность»  заливается  на  все  голоса:  «Спасите,  помогите,  погибаем»?
         А  эти  потомки  древних  эллинов,  половцев,  крымчаков,  конечно,  Чингисхана  молча  смотрят  на  безумие,  охватившее  страну.  Им  ли  не  знать,  чем  может  обернуться    вакханалия  «патриотизма»?
         В  1944  году  их  поголовно  отправил  в  ссылку  Главный  менеджер  земли  русской,  Иосиф  Сталин.  Якобы,  за  предательство.  Многие  погибли  за  навет,  из-за  прихоти  монстра.  Но  тот,  кто  выжил,  вернулся  в  Крым.  Это  их  ЗЕМЛЯ.
         Многие  ли  из  вопящих  сегодня  от  Калининграда  до  Камчатки  сохранил  бы  верность  Родному    Краю?  Многие  ли  проявили  бы  мудрость,  вернувшись  в  Родные  края  и,  увидев,  что  их  дома  и  земли  заняты  другим  народом,  тихо  поселились  бы  рядом.  Поняв,  все  страдали,  никто  не  виноват.
         Они  выстояли,  тихо  протестуя  против  гнусного  прозвища:  народ-предатель  .  Я  помню  их  безмолвную  демонстрацию  в  Москве  в70-  годах.  Видел,  как  они  искали  поддержки  и  не  нашли  ее  ни  у  кого.
           Только  диссиденты  того  времени,  и  то  не  все,  упоминали  их  в  письмах  и  хрониках.  Зачем  излишне  раздражать  власти?
           А  вспомнил  ли  кто  сегодня  о  них?  Конечно.  А  как  же?  Вспомнили  и
предложили…  предать.  Какая,  мол,  вам  разница?  Россия,  Украина?
Даже  деньги  предложили.
         И  в  40-х  годах,  возможно,  случилось  нечто  подобное.  А  может,  и  не  было.  Только  и  хранить  верность  Советской  Власти  причин  не  осталось.
Сдала  их  Родину  другому  извергу.  Мол,  извините,  так  вышло.
           Затем,    стукнули,  куда  надо,  как  тогда  и  сегодня  было  принято.  И  вагоны-теплушки  с  людьми  поехали  на  Восток.  Даже  разбираться  не  стали.
           Жизнь  все  же  не  простая  штука.  Если  задуматься  о  том,  о  чем  нынче  смешно  даже  поминать,  о  Чести,  то  Памяти  в  ней  следует  отвести  особое  место.  Память  –  мать  мудрости.  Она  и  только  она  заставила  крымских  татар  отмежеваться  сегодня  от  неправедного  дела.
       От  того,  что  среди  приличных  людей  зовется  воровством,  а  среди  потомков  Чингисхана  –  ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496946
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 05.05.2014

Нормальные герои всегда идут в обход

«Ходы  кривые  роет
Подземный  умный  крот.
Нормальные  герои
Всегда  идут  в  обход».

         Большинство  «патриотов»  сегодня,  по  молодости  лет,  представить  не  могут,  кто  пел  эту  песенку.  Раскрою  секрет.    Бармалей  в  старом-старом  фильме  «Айболит-66».
         Антисоветский  пасквиль  на  все  «доброе»  и    «вечное»  каким-то  чудом  попал  на  экраны.  От  него  на  версту  веяло  провокацией,  предательством  и  всяческими  извращениями  Вечно  Живого  Учения.Но  ужасней  всего  то,  что  он  оказался  пророческим.
         «Нормальные  герои»,  вдруг  выплыли  из  болот  прошлого,  по  которым  блуждали  почти  полвека,  и  продолжили  свой  путь…  в  Крым,  а  может  на  запад.  Поди  разберись  в  хитросплетениях  их  мыслей.
         Более  того  они  уверены:

«Зато  так  поступают
Одни  лишь  мудрецы,
Зато  так  поступают
Одни  лишь  храбрецы».

         Итак,  вдаваться  в  подробности  не  стану.  За  правдивыми  измышлениями  обращайтесь  к  государственному  телевещанию.  И  узнаете:  «мудрецов»  и  «храбрецов»  ведет  тот  же  герой.  Но,  артист  Ролан  Быков,  в  силу  естественных  причин,  эту  роль  исполнить  уже  не  может.    Она  досталось  другому  …  профессионалу.
         Он  изменил  декорации,  подправил  сюжет  и  веселая  комедия  вот-вот    обернется  трагедией…  Впрочем,  пути  Судьбы  неисповедимы,  потому  и  фарс  не  исключен.
           Бармалей  стал  положительным,  вдумчивым  персонажем.  Доктор  Айболит  исчез  безвозвратно,  а  все  негативное,  страшное,  пугающее  обрело  новые  имена:  фашистов,  бандеровцев,  бандитов…  Всех  не  перечислишь.
           Одного  даже  объявили  в  розыск.  Им  оказался  Дмитро  Ярош.  Пишут:  он  раскрыл  ужасную  тайну,  хранимую  под  семью  замками  о  том,  что  Россия  враг  Украины.  Назвал  ее  «имперским  чудовищем».    Выразил  уверенность  в  возможности  победы  над  «сатанинской  Москвой».  И,  как  в  свое  время  римский  сенатор  Катон  Старший,  сделал  вывод:  «Империя  будет  разрушена».
         Видите  причин  более,  чем  достаточно.  От  такого  публичного  оскорбления  стране  не  отмыться.  Правда,  аятолла  Хомейни  еще  в  80-х  говорил  тоже  самое,  но  он  был  другом.  И  потом,  сами  понимаете,  где  Иран,  а  где  Украина…  Плюс  «энтузиазм  населения»  Крыма  в  Москве.
         Вот  Вы,  дорогой  читатель,  где  хотели  бы  жить?  В  стране,  которую  полностью  обворовали  предыдущие  правители  или  там,  где,  хоть  и  воруют,  но  еще  не  все  растащили,  и  прошла  такая  замечательная  олимпиада?
         Пока  не  успели  обдумать  столь  сложную  дилемму,  добавлю:  есть  страны,  где  практически  не  воруют…    Вру,  конечно,  бывает,  но  крайне  редко.
           Задумались?  Смешные  какие!  В  Крыму  многие  сразу  решили.Конечно,  лучше  там,  где  еще  не  все  потырено.  А  в  последний  вариант  люди,  понятно,  не  верят.    Ладно,  сказки-то  рассказывать.    Мечтать  вредно.  А  когда  посыльные  нашего  главного  героя  в  лицо  говорят:

«Глупцы  героев  строят
Бросаются  вперед,
Нормальные  герои  –
Всегда  наоборот».

               Что  ж  раздумывать?  И  фантазии  обретают  реальные  формы.Пока,  правда,  в  форме  без  опознавательных  знаков  и  БТРов  без  номеров.  Но  «патриоты»  точно  знает  вслед  за  этими  «фантомами»  (кавычки  не  случайны,  фантомы  стреляют  боевыми  патронами,  но  пока  в  воздух)  грядет  благополучие.
             Честно,  молю  Бога  об  одном,  чтобы  Дмитро  Ярош  сдержался.  Высказался  и  будя.  Мужик-то  не  глупый.  Зачем  силу  противопоставлять  этим.  Ведь  кровь  прольется…  И  тогда  разнимать,  спасать,  защищать  придется  всех.    Крым  станет  похож  на  Косово.  Сгоревший,  обезлюдевший  кусок  земли.  А  спаленный  Рай  -    лишь  никчемное  пожарище.
           Лучше  головой  поработать.  И  первый  вопрос.  Кто  хочет  взять  полуостров  под  свое  крыло?  Ясно,  не  бежавший  Янукович,  а    «благородный»  герой,  о  котором  уже  шла  речь.
           Он,  наверное,  полководец,  ведь  главнокомандующий,  выдающийся  государственный  деятель  на  чьем  счету  немало  побед?
         Должен  огорчить.    Всего  лишь  бывший  директор  клуба  «Дома  дружбы  СССР-ГДР»  в  Дрездене.  Вроде  завхоза.  Понятно,  это  «крыша»,но  под  ней  ему  так  и  не  довелось  двигать  ни  танковые  колонны,    ни  войска.  Сидел  себе  в  кабинете.  Отчитывал  уборщиц,  проверял  списки  приглашенных  на  банкеты  за  государственный  счет  «друзей».  Заигрывал  с  секретаршами.  Да  и  в  последние  десятилетия  на  вопрос  «who    is  mr.  P…»  ответа  так  и  не  последовало.    Ясно  одно,  не  Наполеон.
         Зато  министерство  Обороны…    Знаем,  знаем…  Увы,  и  его  бывший  глава  недавно    проводил  все  свободные  время  на  допросах.  А  сейчас  открещивается  от  свалившейся  на  голову  амнистии.  Большой  специалист  в  торговле  мебелью  и    сбору  налогов.  «Тулонов»  и  «аустерлицев»    за  ним  не  числится.  Во  время  войны  с  Грузией  в  2008  году  на  полях  сражений  замечен  не  был.  Но  за  пять  лет  беспорочной  службы  преодолел  путь  от  старшего  лейтенанта  до  полковника.    О-о-о-о!  Карьерист!
         Вот  и  говорю,  зачем  Ярошу  на  них  свой  пыл  тратить.  Пусть  войдут  в  Крым.  По  бывшей  территории  Руси  еще  не  такие  гении  шастали.  Наполеон  в  Москву  вошел.  Карл  Двенадцатый  только  до  Полтавы  добрался.  Про  Вторую  мировую,  молчу.  Черт  его  знает,  куда  немцев  занесло.  А  конец-то  один.
         От  своей  мудрости  добрые  «бармалеи»  потащатся  не  только  в  Крым,  но  и  в  Донбасс,  Харьковскую  и  Луганскую  область…  И  увеличат  население  России  на  10-12  миллионов  человек.  Прирастут  углем?!  Без  него  страна,  которой  газ  и  нефть  скоро  девать  станет  некуда,  просто  не  обойдется.  Опять  я  о  мелочах.    И  все  же.  Население  вырастет  почти  на  десять  процентов.
           Но  даже,  если  ограничатся  двумя  миллионами  в  Крыму,  и  этих  содержать,  надо.  Интересно,  сельское  хозяйство  без  воды  в  степном  Крыму  и  туристическая  индустрия  на  Южном  берегу  без  отдыхающих  выживут  сами?  Или  все-таки  придется  захватывать  «жизненное  пространство»  в  Одесской  области,    Донбассе?  И  прочее,  прочее,  прочее…
         Вы,  случайно,  не  помните  проблемы  ФРГ,  воссоединившейся  с  ГДР?  Так,  то  была  ведущая  экономика  мира.  И  все  ж,  кряхтела,  призывала  граждан  затянуть  пояса…
           Увы,  пузатому  бюргеру  сия  процедура  позволила  обрести  более  спортивную  форму.  А  вот  выдержит  ли  ваш    позвоночник,  обтянутый  кожей  подобное  оздоровительное  мероприятие?
             Я  не  предсказатель.  Одно  знаю…  как  оканчивается  песенка  из  помянутого  фильма  «Айболит  -66»:

«И  мы  с  пути  кривого
Обратно  не  свернем
А  надо  будет  снова
Пойдем  кривым  путем!»
 
                   Впрочем,  что  ожидать  от  «героя»,  работавшего  под  прикрытием...  всего  «ШТАЗИ»  и  десятка  тысяч  советских  танков,  зав.  клубом.  Нормальный  герой...

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496944
рубрика: Проза, Сатира
дата поступления 05.05.2014

История Бастилии

Свободе  преграждает  путь  Бастилия.
Захвачен  Крым,  а  Савченко  в  тюрьме.
Чиновник  жить  не  может  без  насилия,
Как,  масса  «добровольцев»,  что  извне.
 
Людская  трусость  беспощадней  смерти.
Ведь  Волю,  заковавши  в  кандалы,
Трясется  в  страхе,  мечется,  поверьте.
Желает,  чтобы  были  все  немы.
 
Их  сундуки  казенные  бездонны.
Скрывают  правду  страшную  они.
О  том,  что  нет  для  них  закона
И,  то,  что  уж  не  чувствуют  вины.
 
Их  вера  в  Бога  -  только  страсть  наживы,
А  власть  –  отмычка,  чтобы  деньги  красть.
Но  видно  память  многим  изменила.
Бастилии  построены,  чтоб  пасть.
 
Да,  крепость  и  страшна-то  только  с  виду.
Как  сгнила  власть,  так  и  сгниет  тюрьма.
Припоминаете,  узилище  в  Париже?
Его  ведь  охраняли  инвалиды,  их  было  ровно  82.
 
А  что  случилось  позже  всем  известно.
Мост  Революции  воздвигли  на  камнях,
Теперь  там  от  туристов  очень  тесно
И  лишь  названье  вызывает  страх.


Ну,  а  в  России  все  идут  парады,
И,  шаг  чеканя,  шествуют  войска,
Здесь  люд  служилый  жаден  до  награды,
И  хам-правитель  смотрит  свысока.

Здесь  ныне  вся  страна  Бастилия,
За  слово  Правды  уготована  тюрьма,
Страна,  где  правят  Наговор,  Насилие,
И  над  которой  Лжи  спустилась  тьма.

*После  14  июля  Парижский  муниципалитет  принял  решение  о  сносе  Бастилии,  а  на  пустыре  поставили  табличку  с  надписью  «Dosormais  ici  dansent»,  что  значит  «Отныне  здесь  танцуют».


И  немного  "частностей"  связанных  с...одной  из  Бастилий:


О  нашем  времени  не  скажешь  много.
Трусливый  век  ничтожных,  мелких  душ,
Не  сбывшихся  надеж  и  глупостей  убогих,
Ну,  что  поделаешь,  везде  царит  «картуш»*

Все  куплено.  И  не  всегда  за  деньги.
Иного  проще  властью  приманить
Иль  припугнуть  тюремною  решеткой.
А  «непонятливых»…  тех  можно  и  убить.

В  столетьях  прошлых  жили  мушкетеры.
Не  служат  уж.  Уволены  в  запас.
Шумливы  больно,  с  кардиналом  споры
Вели,  а  он  владыкой  стал  у  нас.

Отставка  их  -  пустячная  помеха,
Как,  впрочем,  и  заботы  о  Chateau.
Загвоздка  в  детях…  Здесь,  умрешь  от  смеха…
Девчонки  все!  Вот  это  повезло!

Слепцы-отцы:  буяны  и  задиры,
Хоть    храбрецы,  но  не  поймут  того,
Пусть  черти  эти  в  юбке,  не  мужчины,
Но  перцу  зададут,  так  будет  не  смешно.

О  папеньках  написаны  романы.
Что  издавались,  может,  тыщу  раз.
Про  девушек…  Молчат,  «политиканы»
Где  равноправие?  Спрашиваю  вас?

Их  трое.  Звать  Nadine,  Mariе,  Katrina.
Шумны,  подвижны  и  эмоций  чрез  край.
И  от  того  гвардейцам  кардинала
Не  в  радость  жизнь,  короче  Ад,  не  Рай.

Властитель–мумия,  обтянутая  кожей.
Цедит  сквозь  зубы  эти  имена.
Понять  стараясь:  «Как  же?  Что  же?
Меня  ведь  любит  ВСЯ  СТРАНА?»

Чиновники  поют  ему  осанну.
Священники  кропят  его  водой.
Он  лидер,  вождь…  для  «всех  желанный».
И  телом  крепок,  а,  возможно,  и  «душой»

Ну,  если  есть  душа  в  природе,
Коль  это  не  фантом,  не  блажь,
Ее  растрачивать  негоже,  вроде,
На  тех,  кто  оскверняет  «веру»,  власть.

Век,  позабывший  о  героях-мушкетерах,
Так  дик,  что  в  пору  лишь  кричать,
Здесь  недостаточно  кухонных  споров…
Ну,  разве  на  амвоне  станцевать.

И  царь-Кощей,  Кощей  «Бессмертный»...
Нет,  шпагой  поразить  он  их  не  мог.
Зачем  же  драться,  есть  же    безразмерный
Закон,  что  дышло…  Этот  и  помог.
 
Бастилия!  «Веселая»  Бастилия!
Краса  и  гордость,  радость  для  скотов.
Вместилище  насилья  и  бессилья
Для  тех,  кто  власти  угодить  готов.

Пожалуй,  застращал  без  меры.
Дрожит  читатель,  стынет  в  жилах  кровь.
Nadine  спокойна,  словно,  кавалеры
Ей  предлагают  верность  и  любовь.

Бастилия!  Ты  так  смешна!  Умора!
И  этот  лысый,  с  пеной  на  губах.
Он  угрожает:  «Сдохнешь  под  забором!»
Кричит,  свой  подавляя  страх.
 
Улыбки    солнца  стены  озарили.
И  казематы  обратились  в  прах.
Nadine,  Mariе,  Katrina  всех  побили.
А  папеньки  пусть  возятся  в  садах.
 
Стригут  кусты,  окучивают  розы.
Ведь  свой  уж  отслужили  век.
Покой  им  нужен  и  вредны  угрозы.
А  девушки,  те  постоят  за  ВСЕХ...

Добавлю  только  малость  для  финала.
Для  тех,  кто  что-то  не  понял.
Когда  та  Троица  прах  тюрьмы  топтала.
Сам  Д'Артаньян  пред  ними  шляпу  снял.


*Луи-Доминик  Картуш  или  король-воров  в  Париже  18  века.
   Руководил    крупнейшей  приступной  группировкой  того  времени.
   Его  имя  стало    нарицательным  для  последователей  и      
   единомышленников.  

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496727
рубрика: Поезія, Историческая лирика
дата поступления 04.05.2014

Африканский вариант

«…если  я  в  чем-нибудь
 раскаиваюсь,  так  это
 в  своем  благонравии  и
 послушании».

 Генри  Дэвид  Торо.


       «Все  хватит!»-  сказал  я  себе.  Рука  потянулась  к  тумбочке,  что  стояла  возле  кровати.  Поиски  успеха  не  принесли.  Ни  денег,  ни  револьвера  в  ней  не  было.  Да,  и  откуда  им  там  взяться.  Игра  на  бирже  окончилась  оглушительным  провалом.    Упало  все,  что  могло  упасть.  А  то,  что  не  могло,  просто  исчезло.  Это  про  друзей.  Они,  кстати,  и  оружие  унесли.  Наверное,  на  память,  или  чтобы  потом  на  венок  не  скидываться.  Времена  трудные.  Денег  всем  не  хватает.
           Отчаяние  становилось  все  невыносимее.  Утоплюсь,  а  заставлю  вас,  подлецов,  раскошелиться!  Мелкие  пакости  близким  –  это  мое,  не  отнимешь.  
           Если  вы  до  сих  пор  не  поняли,  о  чем  речь,  излагаю  подробно.  Израиль.  Город  Ашдод.  Бедный,  одинокий  географ-почвовед  очнулся  после  ночного  бдения,  на  полу.  Банкет  не  всегда  праздник.  На  поминках  тоже  едят  и  пьют.  Вчера  мы  продали,  а  затем  проели  и  пропили  то,  что  оставалось  в  квартире.  Все  равно  за  долги  опишут.  Я  из  своих  намерений  секрета  не  делал.    Зачем  мне  там  все  это  барахло?  
           Никто,  вроде  не  возражал,  не  отговаривал.  Решил  так  решил.
А  потом,  когда  совсем  устал  и  отдохнуть  прилег,  они  -  таки  изловчились...  и  мой  «Smith  &  Wesson»  сперли.
       Подвели,  ой  как,  подвели.  Ведь  так  хорошо  все  спланировал.  А  теперь  что?    На  работу  идти?    Ни  за  что!    Камень  на  шею  и  в  море,  чтобы  отмстить  бесчувственным  друзьям.  Только  во  что  облачиться?  Впрочем,  выбор  все  равно  не  велик.  Плавки  или  все-таки  брюки?  Звонок    телефона  прервал  размышления  о  гардеробе  и  смысле  бытия.  О  том,  что  вся  жизнь  игра,  долги,  опять  игра  и  еще  большие  долги.
           Короче,  обо  мне  вспомнил  один  из  вчерашних  плакальщиков.  «Требуются  специалисты      почвоведы,  -  простонал  он  в  трубку,  и  добавил,  -  в  Кении».
«Угу,  угу,  гу-гу!»-  проухал  я  филином  в  ответ.  Предложение,  как  предложение.  Самый  раз  побеседовать  об  африканских  почвах,  а  затем  в  воду.  Что  же  еще  обсуждать  перед  свершением  суицида?
         Да,  и  понимание  необходимо  проявить.  Вдруг  у  товарища  белая  горячка  началась.  Похмелье,  уж  точно  не  прошло.    В  моем  положении  деликатность  –  главное,  чтобы  память  по  себе  хорошую  оставить.  И  прекратить  всякие  мерзкие  пересуды  во  время  похорон.  «Да,  -  говорю,-  да.  Ах,  они  несчастные!  Убытки  миллионные,  цветы  четвертый  год  подряд  гибнут!  Да  засохните  вы  все  (это  про  себя  думаю)».  
           Вынудил  –  таки  приехать  в  эту  разнесчастную  фирму.  Вижу  не  до  песен  и  им.  В  огромной  клетке,  что  твой  дом,  одинокий  попугайчик  прыгает.  Грустный  такой.  Давно  не  кормили  видать.  По  стенам  фотографии  висят,  тоже  безрадостные.  Выжженная  солнцем  саванна  и  пожухлые  цветы.  Земля  растрескалась.  Зебры  тощие,  жирафы  рахитичные.  Главный  слезы  льет,  помощи  просит.  Одна  я  у  них  надежда.
               У  меня  же  другие  планы!  Как  ему  объяснишь,  что  еще  утром  решил  …  и  концы  в  воду.  Бизнесмены  народ  дикий.  Душевности  в  них  ноль.  Никак  не  хотят  в  мое  положение  войти.  «Успеешь,-  говорит.  -  Куда  с  этим  торопиться?  Прежде  нам  помоги.  Мы,  уж,  потом  и  тебе  подсобим».  Интересно,  как?  Уговорил  сладкоголосый.
               Тут-то  проблемы  и  начались.  Не  голым  же  в  Африку  ехать.  А  у  меня,  кроме  помянутых  плавок  и  брюк,  только  шляпа  австралийская  осталась.  Красивая,  как  у  Данди  -  крокодила,  светлая  ему  память.  Одели.  На  мачо  стал  похож.  На  лице  ухмылка  играет.  Сам  себе  нравлюсь.
           А  с  работой  что  делать?  Это  утопленнику  море  по  колено.  Коли  передумал,  нельзя  просто  так  уезжать  без  веской  причины.  Уволить  могут.
             Но,  друг  быстро  сообразил.  «Брат,  -  говорит,  -  твой  брат  в  Москве  заболел!»  И  подмигивает.  Как  здорово  придумал!
               «Не,  -  говорю,  -  не  поверят.  Я  уже  родственников  этих  десятка  два  в  разных  концах  света  схоронил,  за  два-то  года  работы".  Пожадничал?  А  как  тут  не  пожадничать,  коли  каждое  такое  несчастье    -  неделя  оплачиваемого  отпуска.  Последние  разы  стали  документ  требовать  или  самого  покойника  представить  в  натуральном  виде.
           «Подыщите,  -  прошу,  -  что-нибудь  подходящее  и  главное,  чтобы  сходство  было.  А  то  в  прошлый  месяц  товарищи  принесли  какого-то  карлика  скрюченного,  да  еще  живого.  Он  возьми  и  открой  глаза  во  время  церемонии.  Хорошо,  первым  увидел.  Успел  внимание  отвлечь».      
                 Друг  не  унимается:  «Больной  не  мертвый.  Так  и  быть  пойду  ради  тебя  на  подлог».  И  тут  же  дзинь  на  работу.  Хрипит,  меня  требует.  Не  долго,  мол,  мучиться  осталось.  Пускай  брат  срочно  в  путь  дорогу  собирается,  а  он  до  последнего  держаться  будет.  Они  там  всякого  со  мной  насмотрелись.  Но  натурально,  подлец,  сыграл.  Поверили.  Даже  отвезти  в  аэропорт  предложили.  Поблагодарил,  отказался.  Больно  хорошо  для  убиенного  горем  выглядел.  
               И  вот  в  шляпе,  ботинках  с  квадратными  мысами  вхожу  в  зал  ожидания.  У  пояса  складная  лопата  и  нож,  в  полевой  сумке  целая  химическая  лаборатория.  Почвовед  на  дело  вышел.    Служба  безопасности,  понятно,  всех  пассажиров  побросала.  И  гурьбой  ко  мне  кинулась.
           «Кто  такой?  –  кричат.  –  Куда  путь  держишь?»
             Сначала,  попытался  все  по  научному  объяснить.  Терминов  не  поняли.
Пришлось  в  иносказания  пуститься.  Продекламировал  сказку  Корнея  Чуковского  про  этого  ветеринара,  Айболита.    Наверное,  в  России  и  сообразили  бы,  о  чем  речь  идет.  Но  дело-то  в  аэропорту  имени  Бен  Гуриона  происходило,  в  Израиле.  И  это  окончательно  всех  запутало.  Отобрали  инвентарь.  Без  него  я  смотрелся  не  столь  вызывающе.  И  отправили  в  Эфиопию.
           «Дальше,  -  говорят,  -  на  перекладных  доберешься.  Если  долетишь….».  Самолет-то  эфиопский.  В  общем-то,  хороший.  Только  собран  на  скорую  руку  из  разных  запчастей.  Потому  и  выглядел  соответственно.  «Боинг»  вдвое  короче  обычного  и  после  ампутации  некоторых  конечностей.  На  таких  еще  Индиана  Джонс  путешествовал.
               Ночь.  Дождь.  Садимся  в  Адис  Абеба.  Зал  битком  набит  паломниками,  возвращающимися  из  Мекки.  Ну,  и  я.  Шляпа,  ботинки,  брюки  и  бело-голубая  рубашка…с  государственным  гербом  страны,  Минорой.    Хорошо,  что  лопата    и  нож  в  багаже.  Иначе  бы  паника  началась.  А  моя  гуманитарная  миссия  быстро  закончилась.
             От  недобрых  взглядов  скрылся  в  винном  отделе  магазина  «DUTY  FREE».  Там  и  дождался  пока  мой  «Боинг-калеку»  заправят.  Кто  ж  сюда  из  правоверных  после  хаджа  сунется?
             Еще  два  часа  полета.  Найроби.  Абсолютно  черный  парень  с  листом  бумаги,  на  котором  мое  имя.  На  иврите!  Видать,  столько  натерпелись.  Ничего  им  уже  не  страшно.
           Описывать  дорогу  подробно  не  стану.  «Зеленые  холмы  Африки»  Хемингуэя  все  читали.  Общее  впечатление  таково:  последние  пятьдесят    лет,  с  тех  пор  как  великий  писатель  поохотился  в  этих  краях,  всем  на  все  стало  наплевать.  На  шоссейные  дороги  и  транспорт  в  первую  очередь.
             Но,  одно  дело  тряска,  запахи  бензиновой  гари,  тошнота,  то  есть  муки  физические.  Совсем  другое  -  страдания  душевные.  Взять,  хотя  бы  Солнце.  Всю  мою  жизнь  оно  светило  и  свершало  свой  дневной  путь  с  востока  на  запад.  В  Африке  тоже  светит,  движется  в  том  же  направлении,  и….  Стойте,  стойте!  Но  почему  же  против  часовой  стрелки?  Если  вы  никогда  не  изучали  географию,  начхать  вам  на  это.  Не  заметите  даже.  Но  у  меня  же  рефлекс,  знания….  И,  между  прочим,  подозрения  по  поводу  собственной  психической  адекватности.
           Господи!  Так  я  же  в  южном  полушарии!  Опять  обманули.
           С  Солнцем,  наконец,  разобрался.  Комфортней  не  стало.  Дороги  –  тоже  привычная  цепь  впечатлений.  В  России  –  колдобины,  мусор,  убиенные  кошки  и  собаки  по  обочинам.  В  Израиле  –  опять  несчастные  животные,  мусор,  выбоины.  Видишь  это,  и  удовольствия,  понятно,  не  испытываешь.  Но  осознаешь  единство,  окружающего  тебя  мира.
         В  Кении  –  все  иначе.  Вместо  колдобин  противотанковые  рвы.  Вдоль  шоссе  живые  гамадрилы,  зебры,  жирафы,  клыкастые  кабаны.  По  обочинам  разбитые  в  дребезги  машины.  Природа  наступает.  А  вы,  потихоньку,  начинаете  паниковать.  Словно  попали  в  мир,  где  жизнь  течет  по  иным  законам.
             Впрочем,  если  человек  не  спал  всю  ночь,  измучен  дорогой,  и  еще  пребываете  в  плену  проблем,  что  одолевали    его  на  далекой  родине,  любые  перемены,  даже  перемены  к  лучшему  способны  вызвать  шок.    Это  я  о  неожиданно  возникших  зеленой  лужайке,  птицах,  озере,  бассейне,  гигантских  акациях  и  домиках  в  колониальном  стиле.
               Первое,  что  приходит  в  голову,  эссе  Генри    Дэвида  Торо  «Уолден  или  жизнь  в  лесу».  С  той  лишь  небольшой  разницей,  что  «хижины»  уже  построены  и  снабжены  всем  необходимым:  водой,  электричеством,  ванной,  прислугой  и  вооруженной  охраной.  Пропитание  добывать  не  надо.  Ресторан  под  боком.
           Но,  несмотря  на  современные  удобства,  зерна  духовных  ценностей,  искренности,  правды,  простоты,  веры,  невинности,  обретают  здесь  особый  смысл.  Это  важнее  всего,  когда  после  всех  тягот  последних  дней,  погружаешься  в  первобытную  тишину.  Горячая  ванна,  плетеное  кресло-качалка,  легкий  плед,  бокал  темного,  как  африканская  ночь,  вина,  заставляют  думать,  что  земледелие  и  есть,  то  истинно  священное  занятие,  коему  только  и  стоит  принести  себя  в  жертву.
               Смешны  те  старания,  треволнения,  перемены  настроения,  мелочная  возня,    оставленные  дома.  Друзья?  Одному  из  них  я  обязан,  столь  неожиданными  переменами  в  жизни….  Но  поймут  ли  остальные,  мое  непоколебимое  решение  найти  уединение  в  этих  африканских  дебрях.
             Мысли  прерывает  наглая  мартышка.  Она  требует  налог  у  размечтавшегося  постояльца.  Хлеб  не  берет,  зато  вино  из  блюдечка  лакает  охотно.  Этот  «Merlot»  с  Западного  Берега  действительно  превосходен.  Ее  маленький  детеныш  тоже  пытается  пристроиться  и  получить  свою  порцию.  Но  родительский  подзатыльник  быстро  пресекает  поползновения  несовершеннолетнего  существа.
               Сгущаются  сумерки.  И  вокруг  собирается  прочая  живность.
Многие  принимают  угощение  с  руки.  Но  самые  осторожные  еще  не  решаются  приблизиться  к  моему  домику.  Тени,  тени,  тени  снуют  в  отдалении.  Какая-то  массивная  фигура  протопала  в  сторону  озера,  на  миг,  заслонив  лунный  свет.  Львиный  рык,  лай  шакалов,  смех  гиен….  Пора  в  хижину.  Сон  –  логичное  завершение  минувшего  дня….
               Ночь  –  сплошные  кошмары.  Биржевые  индексы  выделывают  сальто-мортале,  «почившие  родственники»  собрались  у  моего  ложа  и    держат  совет  с  руководством  фирмы.  Председательствует  тот  самый  скрюченный  коротышка.  За  что  взъелся!?  Ведь  отрыли  через  пять  минут.  Напоили,  заплатили,  и  домой  отвезли.  И  под  утро  общим  голосованием  решают:  «  Как  он  с  нами,  так  и  мы  с  ним».  Мольбы  о  прощении,  все  напрасно.  Смиряюсь  с  участью.  Пробуждение….
               Всю  живность,  как  ветром  сдуло.  Зато  появился  новый  работодатель.  Торопит.  Глотаю  скудный  завтрак.  Опять  в  дорогу.  Нет  более  печального  зрелища,  чем  распаханная  саванна.  Легкий  ветер  поднимает  облака  пыли.
Вот  она  причина  всеобщего  недорода.
             Безумные  пахари,  жадные  бизнесмены.    Все  сплошь  по  Дарвину.  Хищник  не  думает  о  будущем.  Ему  важен  день  сегодняшний.  А  сегодня  Акела  промахнулся.  Попал  не  на  те  земли.
             Пытаюсь  объяснить,  что  пыль  для  цветов  –  это  смерть  от  удушья.  Не  понимают.  У  соседа,  мол,  морковка  хорошо  растет.  Вспоминаю    аэропорт.  Служба  безопасности  там,  агрономы  здесь…  Может  сказки  помогут?
Шахерезада,  вон  чего  от  царя  Шахрияра  добилась.  Правда,  за  1001  ночь.  Но,  и  мне  торопиться  некуда.
             Начал  с  Древней  Индии.  «Две  тысячи  лет  назад,  -  говорю,  -  растения.…  Слушай-ка,  малец,  сбегай  за  «Merlot»  в  магазин.  И  чтобы  не  позднее  1990  года  было,  слышал».
           Первый  глоток.  Ну,  теперь  совсем  другое  дело!  Лекции  вообще  без  куража  читать  скучно.  Вот  и  нашей  компании  потребовалось  средство,  дабы  у  слушателей  обострилось  воображение.  Агрономам  много  не  надо,  не  то,  что  моим  друзьям.  Они  сразу,  после  первого  бокала,  все    уразумели.  Даже  слишком  много  для  такой  мизерной  дозы.  Иначе  откуда  взялось  убеждение,  будто  перед  ними  шпион,  единственное  желание  которого  провести    диверсию?
         Правду  говорил  Генри  Торо:  «Пока  человек  не  сбивается  с  дороги,  он  не  постигает  всей  огромности  и  необычности  Природы.  Он  не  пьет  вина(!),  а  только  чистую  воду,  так  как  хочет  всегда  быть  трезвым.  Если  уж  опьяняться,  то  только  воздухом».  Вот  и  эти  надышались  до  полного  умопомрачения.  Везде  видят  заговор.  
         Обидно,  жизнь  в  саванне,  среди  зебр  и  жирафов.…  Да  за  это,  я  готов  выдать  все  секреты  земледелия  Китая  времен  империй  Цинь  и  Хань,  вместе  с  тайнами  Сегуна,  всея  Японии,  и  заклинания  дождя  австралийских  аборигенов.  Но  в  головах  подвыпивших,  утративших  рассудительность  агрономов,  уже  зародились  нешуточные  опасения.  Они,  стали  как-то    боязливо  посматривать  в  мою  сторону.
             И  наступил  судный  день.  Большое  бунгало,  посредине  костер.  Неужели  зажарят  и  сожрут?  Нет,  пока  угощают.  Или  откармливают?  По  правде  сказать,  кухня  в  Кении  так  себе    не  лопнешь.  Можно  ожидать  любого  исхода.  Но  южно-африканские  вина,  жизнь  за  них  отдать  не  жалко.  Будь  что  будет...  
             Не  даром,  рассказывают,  что  у  Наполеона  на  острове  Святой  Елены  были  только  две  радости:  вино  «Constance»  из  Южной  Африки  и  жена  великого  маршала  Бертрана,  причем  первому  он  отдавал  большее  предпочтение...
           После  двух  бутылок  «Pinotage»  с  Западного  побережья,  напряжение  исчезло,  но  подозрения  не  рассеялись.  Агрономы  продолжали  попытки  вывести  меня  на  чистую  воду.  Они  подливали  и  подливали  в  мой  бокал  неповторимые  по  вкусу  и  аромату  рубиновые  напитки,  полагая,  что  еще  глоток,  еще  одна  капля  и  признания  в  промышленном  шпионаже  и  даже  в  попытке  совершить  террористический  акт  польются  рекой.
           Что,  правда,  то,  правда.  Было  бы  в  чем,  признался,  не  устоял.    Но  много  ли  я  мог  рассказать?  О  своих  бедствиях  в  Израиле,  о  несуществующих  родственниках,  которых  хоронил  чуть  не  каждый  месяц,  чтобы  получить  неделю  оплачиваемого  отпуска?  О,  вруне,  названном  братце,  организовавшем  эту  сказочную  поездку?    О  скрягах  товарищах,  проевших  и  пропивших  все  мое  имущество?  Вот  и  поведал.  А  они  слушали  и  плакали,  пили  и  клялись  в  вечной  дружбе.
           Но  речь  не  об  этом.  А  о  духовных  ценностях,  искренности,  правде,  вере  в  невиновность,  которые  и  в  этот  раз  победили  неверие  и  гнусные  задние  мысли.
           Вечер  в  бунгало  завершается  триумфом.    Прогулкой  по  ночной  саванне.  Не  доводилось?  Попробуйте.  Запомнится  на  всю  жизнь.    Особенно,  если  вы    увешаны  телами  раскаявшихся  агрономов.
           О,  эти  горящие  глаза  местной  фауны,  с  благодарностью  смотревшие  на  меня  из-под  каждого  куста.  Кормилец  пришел.  Шакалы  радостно  перекликались  друг  с  другом,  гиены  утробно  хохотали.  Сзади  кто-то  топал  и  тяжело  вздыхал.  Может  быть,  любопытный  слон?  Разглядеть  не  было  никакой  возможности.  Наконец,  сквозь  листву  просочился  свет.  Гостиница!  Спасены!  Навстречу  выскочила  охрана  с  карабинами.
                 Нашествие  львов-людоедов  не  произвело  большей  паники.  Зверь  о  четырех  головах,  одной  моей  и  трех  агрономов,  вызвал  суеверный  страх  и  долго  не  утихавшую  пальбу.  Спасло  нас  то,  что  силы  мои  иссякли.  И  вся  наша  компания  рухнула  на  землю.  Тут-то  и  выяснилось:  это  всего  лишь  постоялец  с  сотоварищами,  с  работы  вернулся.
               Спустя  неделю,  появился  главный  наниматель,  тот,  что  караулил  голодного  попугая  и  умолял  помочь.  К  тому  времени  продукция  южно-африканских  виноделов  настолько  пришлась  всем  по  вкусу,  что  зависимость  от  нее  стала  напоминать  наркотическую.    Заседания  в  бунгало  шли  день  и  ночь.  Костер  горел.  А  агрономы  трудились  над  новыми  версиями,  объясняющими,  почему  Африка  не  может  обойтись  без  меня.  Вот  здесь  –  то  и  возникла  теория  «железного  стакана».  Почему  «стакана»  –  объяснять  не  надо.  Отчего  «железного  стакана»,  требует  некоторых  пояснений  и  углубления  в  специфическую  отрасль,  науку  о  почве.
           «Все  просто,  -  утверждал  я,  откупоривая  очередную  бутылку  «Ruby  Cabernet»  1989  года,  и  делая  первый  глоток,  -  в  тропических  почвах  много  железа.  Вы  поливаете  их,  воздух  проникает  с  трудом».  При  этом  так  сильно  сжимал  свое  горло,  что  начинал  задыхаться.  Лицо  становилось  красным.  А  слушатели  участливо  кивали  головами.  Слезы  застилали  им  глаза.  От  мысли  о  возможном  расставании    становилось  трудно  дышать.
           «В  таких  условиях,  -  и  я  уверенно  осушая  второй  бокал,  -  железо  обретает  подвижность.  Вы  перестаете  поливать,  оно  ее  теряет,  мертвой  хваткой  стягивая  частицы  земли».
             Затем,  медленно  смакуя,  вместе  с  собравшимися,  третий  бокал,  продолжал:  «Воздуха  не  хватает  опять,  -  мое  лицо  становилось  пунцовым  и  грустным  от  воображаемого  удушья.  -  Растение  гибнет».  И  чтобы  финал  трагедии,  разыгравшейся  на  цветочных  грядках  в  Африке,  глубже  проник  в  сердца  слушателей,  закрывал  глаза  и  обессилено  падал  на  стул.
                 И  вдруг,  воспрянув,  вскакивал  одним  прыжком    на  стол,  не  расплескав  ни  одной  драгоценной  капли,  демонстрировал  всем  непреложную  ИСТИНУ:  жизнь  неистребима.  Утверждая  ее,  и  одновременно  сражая  всех  на  повал  бескомпромиссным    выводом:  «И  чтобы  вы  не  делали,  а  результат  один.  Поэтому  продолжим  наши  исследования,  а  цветы,  капуста  и  морковка  пусть  выкарабкиваются  сами,  как  смогут».  
                 Эта  сцена,  удавалась  лучше  других.  После  нее,  агрономы  и  местное  население  приходили  в  полный  восторг.  Все  кричали  и  хлопали  в  ладоши.  Первые:  «Браво!  Браво!»  Последние:  "Джамбу,  карибу!"  Что  на  суахили  означало  "здрасте,  пожалуйста".      
                 Рассказывал  я  им  не  только  о  «железном  стакане».  Темы  менялись,  перемежались  тостами  за  процветание  компании,  здравие  ее  главы,  сидевшего  здесь  же  и  клевавшего  носом.  И,  конечно,  вождя  местного  племени  и,  его  политработника,  колдуна.
                 Как  эти  двое  оказались  в  нашей  компании,  до  сих  пор  вспомнить  не  могу?  Видать,  разных  гонцов  в  супермаркет  посылал.  Без  различия  чинов  и  званий.  Мой  демократизм  многим  пришелся  по  вкусу.  Ничуть  не  меньше,  чем  южно-африканские  вина.  Но  возобладавший  дух  свободы  нравился  далеко  не  всем.
             В  один  из  дней  начальник,  принимавший  пассивное  участие  в  наших  начинаниях,  исчез.  Поиски  не  дали  никаких  результатов.  Ни  тела,  ни  даже  обглоданных  костей  в  саванне  не  нашли.  Но  скоро  он  объявился  и  не  один,  а  с  бульдозером.  Эта  железная  скотина,  несмотря  на  всеобщие  протесты,  сгребла  африканскую  почву,  и  пожухлые  цветы  в  большую  кучу.  Давая,  тем  самым  понять,  что  ни  в  моих  услугах,  а  уж  тем  более  в  помощи  агрономов,  здесь  больше  не  нуждаются.
                 Лучшие  из  наших  чаяний,  казалось,  были  погребены  под  грудой  земли.  А  озверевший  капиталист  продолжал  носиться,  словно  безумный  на  своей  адской  машине,  подминая  все  на  своем  пути.  Он  давно  уже  запахал  в  почву  свою  душу.  И  она  превратилась  в  удобрение.
               Не  уж-то  конец  всем  надеждам?  Опять  постылая  работа  на  родине.  Скитания  из  фирмы  в  фирму.  Безуспешные  попытки  объяснить  алчным  и  тупым  хозяевам  свое  виденье  мира.
               Плохо  я  еще  знал  Африку.  Под  вечер  в  бунгало  явился  глава  племени  в  сопровождении  колдуна.  Как  я  уже  писал,  достойнейшие  люди.  Да,  не  одни.  Все  племя.  Все  наши  помощники  и,  не  побоюсь  этого  слова,  соратники  собрались,  чтобы  быть  с  нами  в  трудный  час.  Понятно,  они  пришли  не  с  пустыми  руками.  Но  то  были  не  прощальные  подарки.  А  плетеные  бутыли,  наполненные  настоем  трав,  которые  войны-массаи  пьют  перед  битвой….  
           «Pinotage»,  «Merlot»,  «Ruby  Cabernet»  и  просто  вина  «Red  Cape»  Западного  берега  Южной  Африки  –  это  лишь  способ  усладить  и  облагородить  помыслы.  Для  интеллигентного  человека  с  чистым,  незамутненным  виденьем  мира,  они  как  родниковая  вода.  Для  странника,  измученного  и  страждущего,  претерпевшего  все  муки  изнуряющего  пути  по  пустыне  жизни  –  целебное  лекарство….
           Но  откуда  взять  силы,  чтобы  выдержать  натиск    Зла?  Вы  не  отыщите  их  в  этих  затейливых  творениях  человеческого  разума.  Бросая  вызов  всем  несправедливостям  бытия,  прежде  всего,  необходимо  укрепить  дух.  И  лучше  настоя  на  травах  саванны,  секрет  которого,  увы,  так  и  остался  для  меня  тайной,  травах,  что  вскормили  слонов,  капских  буйволов,  носорогов,  не  найти.  Между  прочим,  и  это  себе  ставлю  в  заслугу,  смешение  помянутого  напитка  с  изящными  винами  «RED  CAPE»,  пробуждает  в  человеке  не  только  грубое  первобытное  состояние,  силу  и  упорство  в  достижении  цели,  но  и  изящество  в  исполнении  задуманного….
           Обсуждения  затянулись  за  полночь.  Костер  полыхал.  А  привязанный  к  дереву  начальник  ждал  своей  участи.  Высказывались  разные  мнения.  Колдун  горячился  и  предлагал  превратить  его  в  гиену.  И  многие  соглашались:  форма  должна  соответствовать  содержанию.  Признаюсь  и  мне,  поначалу,  эта  идея  пришлась  по  вкусу.  В  конце  концов,  святость  и  неприкосновенность  частной  собственности  не  распространяется  на  их  обладателей.  А  уж  на  гиен  и  подавно.
         С  другой  стороны  душа.  Не  будучи  поклонником  ни  одной  из  религий,  я  все-таки  признавал  наличие  сей  субстанции  у  человека.  Гиена  сама  по  себе  хищник.  Если  же  к  ее  природным  качествам  прибавить  все  недостатки  подсудимого,  то  получим  монстра,  наводящего  ужас  на  всю  округу.  Зачем  же  наказывать  самих  себя?
         Простить  нельзя,  но  попытаться  исправить,  излечить  эту  искалеченную  рыночными  отношениями  душу….  Почему  бы  и  не  попробовать!    Пусть  колдун,  уж  очень  он  настаивал  на  своем  решении,  состряпает  каких-нибудь  смесей.  Потанцует  вокруг  костра,  наконец.  Может  духовность  и  доброта  снизойдут  на  этого  лишившегося  всех  человеческих  добродетелей  индивидуума.
           Все  одобрительно  закивали  головами.  Все,  кроме  колдуна,  возмущенно  отвергавшего  подобное  мракобесие.  «Джамбу,  джамбу!  В  каком  веке  живем?
В  такое  не  верили  даже  наши  деды!»-  кричал  он.
             «Как  же,  насчет  гиены?»  -  ехидно  спросил  я.
               И  тут  же  получил  ответ.  Все  оказалось  до  смешного  просто.  И  в  логике  служителю  культа  было  трудно  отказать.  Передаю,  как  услышал.  Оказывается,  если  тело,  еще  не  разлученное  с  душой  скормить  какому-нибудь  животному,  то  объединение  субстанций,  в  смысле  превращение,  свершится  незамедлительно.
             Ну,  что  произошло  с  начальником,  услышавшим  подобные  разъяснения,  описывать  излишне.  Конечно,  с  некоторых  пор,  он  у  всех  нас,  агрономов,  простых  тружеников,  даже  у  меня  не  вызывал  симпатий.  Но  гуманизм  и  вера  в  предназначенность  каждого  в  этом  мире  не  являлось  для  большинства  собравшихся  отвлеченным  понятием.
                 Прения,  пока  решили  прекратить.  Колдуна  опять  послали  в  супермаркет.  Подсудимого,  разжав  зубы  ножом,  напоили  остатками
«Ruby  Cabernet».
               Нескольким  абзацами  выше  мы  обсуждали  и  признавали  несомненные  достоинства  этого  напитка.  Но  никому  и  в  голову  не  приходило,  что  он,  напиток,  обладает  еще  и  целебными  свойствами.
           Лишь  пригубив  его,  опальный  начальник  гордо  поднял  до  того  поникшую  голову.  И  заговорил  языком  великого  Генри  Дэвида  Торо.
             «Всем  известно,  что  вы  бедны,  -  начал  он,  -  что  жизнь  для  вас  трудна,  и  вы  порой  переводите  дух.  Я  уверен,  что  некоторым  из  вас  нечем  заплатить  за
съеденные  обеды….»
               «  …за  одежду  и  башмаки,  -  перебил  его  вернувшийся  из  супермаркета  колдун,-  которые  так  быстро  изнашиваются….»
               «…или  уже  износились»,  -  подхватили  все  мы.
               Заблудшая  душа,  беспощадного  тирана  вернулась  в  бренное  тело.  Она  излечилась  всего  лишь  от  одного  глотка  чудодейственного  эликсира.  Слезы  радости,  струившиеся  из  наших  глаз,  заставили  умолкнуть  голос  справедливой  мести.  Праздник  пришел  в  саванну.
           «А  как  же  африканские  почвы,  теория  «железного  стакана»,  цветы?»    -  спросите  вы.  Мы  раз  и  навсегда  решили  эту  проблему.  Уже  на  другой  день,  вы  же  понимаете,  накануне  было  не  до  этого,  по  моей  рекомендации,  опустевшие  поля  покрыли  песком  и  гравием.  Вновь  посаженные  цветы  стали  расти  прямо  на  глазах  удивленных  зрителей.  У  всех  появилась  работа…,  у  всех,  кроме  меня.
         Почвоведу  здесь  больше  делать  было  нечего.  Наступала  эра  высоких  технологий.  О  чем  и  поторопился  сообщить  мне  прощеный  начальник.
Агрономы,  вождь  и  колдун    беспомощно  пожали  плечами.  Мол,  что  тут  поделаешь.  Рынок.  Человек  человеку  гиена.

*    *    *

           Возвращение  в  Израиль  оказалось  печальным.  Приятель,  тот  врун  и  наглец,    решил  еще  раз  помочь  и  разыграл  роль  «больного  братца»,  прилетевшего  из  Москвы.
           Так  и  заявился  ко  мне  на  работу.  Выглядел  он  более  чем  здоровым.  Даже  буйным.  Чем  и  дал  повод  к  новым  сомнениям.  Моя  же  загоревшая  под  африканским  солнцем  физиономия  мало  напоминала  лицо  страдальца,  проведшего  три  недели  у  больничной  койки  родственника.
                 Письмо  о  прекращении  трудовой  деятельности  с  пожеланиями  дальнейших  успехов  вручили  на  следующее  же  утро.
               И  опять  пустая  квартира  в  городе  Ашдоде.  Друзья  -  нахлебники  уничтожают  напитки,  привезенные  из  Южной  Африки.  Пьют  молча,
с  пониманием.  Все  стараются  проявить  максимум  уважения  к  сделанному  мной  выбору.  Названный  «братец»  лезет  в  свой  карман  и  с  виноватым  видом  достает  тот  самый  «Smith  &Wesson».  
               Гости  тихо  расходятся[/b].

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496682
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 04.05.2014

Московский Кремль?

[b]Ну,  чем  же  крепость  хороша?  Охраной  бравой,  куполами?
Возможно,  усыпальницей  вождя?  Иль  пушкой,  да  чугунными  вратами?

Разбит  Царь-Колокол.  А  где  его  «язык»?  Он  вырван  за  бунтарские  потуги.
Вокруг  стена,  что  отделяет  нас  от  них,  в  ней  кладбище,  на  нем  царевы  слуги.

Но  песни  продолжают  петь,  о  елях  синих,  звездах  алых.
Победу  праздновать,  смотреть  на  ветеранов  старых  и  усталых.

Что  ж  восхищенье  рабством  не  ново.  Страны  Величье  -  не  его  заслуга.
А  Кремль,  хоть  красив,  так  что  с  того?  Ведь  он  хранитель  этого  недуга.[/b]

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496493
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 03.05.2014

[b]Новоселам села Гадюкино посвящается (11)

Весна  и...  омерзительный  пейзаж
Возник  из  мокрого,  тающего  снега
Коряги  черные,  хлюпающая  грязь,
Стога  гниющие,  застрявшая  телега.

Село  Гадюкино,  ту  родину  зовут.
Как  много  чести,  развалившейся  хибаре.
Навозных  куч  не  счесть…  и  там,  и  тут.
Позор  здесь  воспевают  в  храме.

Всю  подлость  выставив,  не  прикрывая  срам,
Глава  их  шествует  с  поднятой  головою.
И  ложь  за  правду  выдает  своим  рабам
Гордится  мерзостью,  обманом  и  собою.

Безумье,  алчность,  гнусность  и  разврат
Его  извечные,  любимые  химеры.
Ну,  а  рассказам,  как  обобран  брат,
Смеются  и  внимают  лицемеры.

Лощенный  староста  и  бывший  вертухай,
Довольный  подлостью  и  страхом,  что  посеял
Провозглашает:  «Мы  шагаем  в  Рай!
Кто  против  был,  всех  по  ветру  развеял!

Нам  не  страшны  невзгоды,  гнев  людской.
Фанфары,  флаги  скрасят  недовольство».
И  думает:  «Народ  в  селе  тупой,
И  обмануть  его  одно  лишь  удовольство».

Ведь  власть  приятна  даже  над  скотом.
Пастух  бичом  владеет  безупречно.
Сырой  загон,  без  крыши,  под  дождем
Но  это  мелочи,  мы  все  живем  не  вечно.

Одни  в  навозе,  жрут  лишь  отрубя,
Другие  во  дворце  и  разносолы.
И  это  равенство,  раз  носит  нас  земля.
Так  будьте  счастливы  родные  новоселы![/b]

Когда  стишок  попал  на  сайт  Стихи.ру  сразу  же  пришел  отклик,  некого  Алекса  Руса:
-...  Но,  увы!  стоит  Гадюкино  в  своём  нерассеянии  тыщу  лет  и  ещё  простоит!  Смирись  с  этим,  гордый  Брук!

У  меня  сразу  же  возникли  вопросы:  Этот  Алекс  в  своем  уме?  На  что  намекает?  
И  ответ:  Нет,  не  чужды  российскому  народу  метафооры,  аллегории  и  аллюзии.  Все  понимает  сук*н  сын.

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496492
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.05.2014

[b]Змеиный остров

Была  страна,  и  нет  страны.
В  замен  нее  печальный  остров.
След  человеческой  Судьбы
Кресты  и  пустыри  погостов.

Здесь  не  растут  сосна  и  ель,
Береза  чахлая  кивает,
И  мох  с  лишайником  теперь
Былую  жизнь  от  глаз  скрывают.

Вдруг,  прошуршит  порой  змея,
Мышь,  ухватив    и  с  нею  в  нору,
Увы,  бесплодна  здесь  земля
От  яда  трупного,  позора.

Когда-то  дух  витал  над  ней.
Могучий,  смелый  и  удалый.
Но  тот  злодей,  что  правит  ей,
Всем  заявил,  что  он  лишь  правый.

Народ  на  зомби  стал  похож,
В  своей  гордыне  безграничной.
Он  правдой  называет  ложь,
К  добру  и  чести  безразличный.

Яд  «патриотов»  свел  с  ума,
Всех  превратив  в  ползучих  гадов.
Вот  так  несчастная  страна
Вдруг,  обратилась  сущим  Адом..  [i][/i][/b]

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496396
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 02.05.2014

Коктебель

[b]́

В  Крым!  В  Крым!  Крым!  Едем  к  теплому  морю!
Побродить  по  тропинкам,  по  тенистым  садам.
Позабыть  суету,  насладиться  простором.
Ночью  бархатной  и  горой  Карадаг.

Чтоб  увидеть  восход  и  Мистерию  Света,
Когда  Солнце  встает  из-за  черной  скалы.
Покрывая  на  миг  розоватой  накидкой,
Небо,  землю  и  воду…  Ну,  и  наши  мечты.

Колдовское  мгновенье  –  переходяще
 В  цвет  зеленый,  коричневый,  аквамарин,
В  ту  палитру  извечных  загадок  Природы,
Акварель  сочных,  нежных  и  изящных  картин.

Коктебелем  назвали  зачарованный  остров,
Что  прижался  к  подножью  высокой  горы.
Собирающей  тучи,  призывающей  грозы,
Охраняющей  тайны  лесистой  гряды.

Ну,  и  профиль  загадочный  в  скалах  застывших
 Вы  узнаете  в  нем  всех  поэтов  земных.
Пушкин,  Байрон  и  Блок,  а,  возможно,  Волошин
 Кто  читал  Карадагу  свой  мечтательный  стих.

А  теперь  оккупант  сапожищем  тяжелым
 Все  растопчет,  сотрет,  не  оставив  мечты.
И  надежды  наивные,  праздник  веселый
 Мы  увидим  бегущими  прочь  из  страны.      [/b]

адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496394
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 02.05.2014