Станислав Бельский: Заведомо проигрышный подход при чтении цикла, сутью которого является разворачивание не-человеческой, машинной логики, не-человеческого отношения к реальности.
Выигрышный подход - поиск иного, отличного от себя. Видеть везде себя - пожалуй, и скучно, и бесплодно.
(Пространство литературы - пространство не репликации, а расширения: смысла, сенситивности, языка).
Станислав Бельский: В ряде текстов последнего времени Жадан пытается создать своего рода новую слобожанскую мифологию, основанную на солидарности и \"пограничности\", с какими-то неоромантическими и, может быть, неорелигиозными оттенками (он ведь уже не раз создавал такие мифы о восточной Украине, разные). Очень интересная тема, я продолжаю разбираться - и этот текстовый массив у него продолжает расти.
Станислав Бельский: (Что касается Целана, то «Фуга смерти» - это из первого его сборника "Мак и память" - выразительного, но, как по мне, слишком ещё раннего, слишком прозрачного. Мне интересней его поздние, герметичные тексты из книг "Давление света", "Ария снега", "Волокнистые солнца", "Излом дыхания" - все они выходили, кстати, в переводах на украинский в черновицком издательстве "Книги 21" - http://www.books-xxi.com.ua/)
Станислав Бельский: Если будет желание продолжить неклассическое самоообразование - приступайте к стихам Герты Мюллер, Тура Ульвена, Ингер Кристенсен, Леонида Шваба, Аркадия Драгомощенко, Анны Глазовой, Шамшада Абдуллаева - и заодно к разделу переводной литературы в журнале "Воздух", там много полезного. http://www.litkarta.ru/projects/vozdukh/rubrics/dalnim-vetrom/
(Есть, разумеется, и другие хорошие источники).
Станислав Бельский: С этими утверждениями я не согласен ни в чём. Очевидно, всё, что делалось в мировой поэзии в последние десятилетия, начиная с Пауля Целана или Тумаса Транстрёмера, вам незнакомо. Похоже, эстетические критерии, которых вы придерживаетесь, относятся к началу 20 века. Тот, кто их соблюдает сейчас, не учитывая более поздиний художественный опыт, неизбежно попадает мимо цели. И, в конечном счёте, мимо того читателя, мнением которого можно дорожить.
Несовершенные дубликаты Шекспира, Пушкина, Байрона, Шелли, Цветаевой, Гумилёва или же Мандельштама и Бродского - никому не нужны. Всегда полезней обратиться к оригиналам. Принцип "говори только тогда, когда имеешь что сказать" в приложении к авторам "классического" уклада уже много лет может значить только "не говори никогда". Всё, что в этой стилистике могло быть сказано - давно уже сказано.
Справедливости ради можно добавить, что дух поэтический дышит там, где хочет - и всегда возможен полноценный поэтический синтез давней стилистики и-или смысла на новой, современной художественной территории, на новом материале. Происходит это редко, крайне редко. Увы, но царит в "классическом" сегменте лишённое всякого значения эпигонство.
(Или вот представьте, что кто-нибудь из меломанов-слушателей будет роптать, что композиторы не пишут, как Моцарт и Гайдн ---- после всего, что было в музыке в 20-м веке. Моцарт и Гайдн, спору нет, хороши. Но вы-то где были последние столетия?..)
Станислав Бельский: Автору надо ориентироваться на тех читателей, которые в курсе, какова современная поэзия. Читателям же стоит подтянуться - или придётся окуклиться в тех текстах, которые были своевременны десятки-сотни лет назад.
Станислав Бельский: Один из тех ранних текстов, которые я уже не могу рассматривать, как часть основного корпуса.
Безнадёжно устарел - прежде всего, благодаря романтическому дискурсу, который больше \"не поддерживается\".
Станислав Бельский: Да, спасибо. Тут есть вот какой нюанс: слово "будівничий" употребляется в двух значениях, включая и "строительный" http://sum.in.ua/s/budivnychyj
Если употребить здесь выражение "созидательный" либо "творческий", образ на русском языке явно делается площе, бедней нюансировкой. Как по мне, лучше будет оставить "строительные" - очевидно, в переносном значении, речь тоже идёт о созидании. (Сергей против этого слова здесь тоже не возражал, когда просматривал перевод). Однако всегда есть возможность, что найдётся и более интересное, более точное слово.
…натомість зима – щедра пора присвят,
пора переходу на інше письмо,
пора перехожих, до яких говориш
із обережною безтурботністю,
як говорять із дітьми в лікарняних палатах.
Цієї довгої-довгої зими,
в містах, де снігопади звалюються на голову
гамірно, мов племінники
на роковини смерті когось із рідних,
в часи, коли нічого не важить
наша особиста недовіра до світу,
станьмо разом до музики,
станьмо до співу,
прошиваючи ранок ниткою голосу –
дякуємо вам, будівничі зими,
за ваше грудневе просвітництво,
за принесені вами знання
про вбивчий жар поцілунків на вітрі,
дякуємо вам, птахи суботніх дерев –
ваша криклива самотність, як застереження
всім легковажним,
хто забуває про клятви,
що давалися під час прокидань
у безголосих готелях.
Дорога через поле,
повз міст і лікарню,
в бік металевої скрині вокзалу.
Чоловіки
розчищають дорогу,
прибирають сніг,
перекладають його з місця на місце,
ніби перекладають святе письмо
з грецької
на нашу.
КОМЕНТАР ЩОДО ТВОРУ: 
