Гранада, 8 июля 2014 года, продолжение
С башен Альгамбры открывается великолепная панорама: к Юго-Востоку лежит горный массив Сьерра-Невада – и жаркий день становится еще жарче, когда смотришь на его ледники. Подножие Альгамбры опоясано речкой Дарро, за которой и лежит город: когда-то мавританские кварталы холма Альбайсин, цыганское гетто Сакрамонте, Старый город, новые районы, а далее – до самого холмисто-гористого горизонта – обширная равнина. Отсюда также заметно некоторое прискорбное несоответствие: огромный кафедральный собор так плотно окружен жилой застройкой, что увидеть целиком его можно только отсюда – сверху.
Собор в Гранаде, безусловно, очень хорош. Его внутреннее великолепие ощущаешь особенно сильно, потому что попадаешь в его огромное пространство сразу из тесных улочек – перед собором нет обширной площади. И вот это впечатление, о котором я писал несколько выше, здесь усиливается: стены, купола, своды и колонны обособили такой объем пространства, что получилось некое новое пространство, уже не связанное с тем целым, которого оно часть. Внутри собор – стены, массивные колоны, пол – белый, все, похоже, изготовлено из мрамора. Мрамор – любопытный материал; это камень, однако молочная прозрачность его поверхности размывает границы. Поэтому колонны собора воспринимаются скорее как свисающие со сводов украшения, чем опоры.
От собора вверх на холм карабкаются кварталы района Альбайсин – здесь уже после Реконкисты жили покоренные мавры. Хотя домики белизной стен, изразцами на порожках, дверных проемах и оконных проемах, узкими балкончиками с коваными решетками и цветочными горшками напоминают прочие андалусийские домики, планировка здешних кварталов отличается. Улочки, извиваясь и изгибаясь карабкаются на холм; они то и дело ответвляются в стороны, но уже как лестницы: вниз или вверх. Чем выше взбираешься, тем жарче, тем меньше в домиках окон, тем меньше цветов на подоконниках и на балконах. А в самой нижней части этих улиц, которые соединяют Альбайсин со Старым городом, все было иначе: оживленная уличная торговля, первые этажи – либо кафе либо магазины, щедро украшенные внутри изразцами и опирающимися на резные колоны арочками. Всюду сидят каллиграфы, предлагающие за 1 евро написать арабской вязью имя заказчика на папирусе. Но наверху этого уже ничего нет; очевидно, здесь селилась публика поскромнее. Но вот вершина холма достигнута; со смотровой площадки Святого Николая можно оглядеться вокруг. Но город отсюда виден плохо, крыши Альбайсина мешают; лучше всего видна Альгамбра, которая лежит за рекой на холме и существенно выше смотровой площадки. Да, похоже, эта смотровая площадка лучше всего подходит для смотрения на то, что над ней, а не под ней или вокруг. Альгамбра отсюда видна прекрасно: на зеленом холме вздымаются массивные бастионы Алькасабы. Надо полагать, местному населению трудно было усомниться в могуществе властей, ежедневно созерцая эти квадратные башни… Но надолго об этом тут не задумаешься: на смотровой площадки нет тени, а солнце не знает жалости. Идем дальше.
С холма Альбайсин спускаешься по крутым и местами ступенчатым переулкам к речке Дарро. Не знаю, улавливают ли местные жители какую-либо иронию в том, что в одном из таких вот – крутых и ступенчатых переулков – расположен кабинет остеопата. Впрочем, какая ирония: бизнес есть бизнес… Речка маленькая, скорее, ручей; возможно, раньше она была полноводнее или ее русло попросту превратили в передовой оборонительный рубеж крепости – течет этот ручей в глубоком ложе, по оба берега – высокая каменная стена. Отсюда, с набережной, также прекрасно видны башни и крыши Альгамбры – они прямо над наблюдателем. Через Дарро перекинуты мосты – они ведут от подножия холма Альбайсин к подножию Альгамбры. Форсировав реку через один из таких мостов, поднимаешься к воротам крепости. Здесь, между Дарро и Альгамброй, появляется уже черта колорита Андалусии – фламенко. Там и сям школы фламенко, магазины принадлежностей для фламенко, мастерские гитар для фламенко, по улицам бродят девочки и мальчики и приглашают на фламенко шоу. Да и в саму Альгамбру проникло фламенко: на сцене в Хенералифе бодро стучали каблуками смуглые танцоры и танцовщицы. Однако в Севилье всего, что связано с фламенко, окажется много больше. Впрочем, Севилью мне еще предстоить увидеть, пока – Гранада.
Сразу же за воротами Альгамбры дорога круто забирает вверх; однако подъем облегчает то, что путешественник оказывается в тенистом парке, прохладном, наполненным звоном и пением воды – всюду текут маленькие потоки, они так и будут сопровождать посетителя повсюду, в каменистых, грунтовых, мраморных и известняковых канальцах.
И вот – вершина холма. Здесь можно провести целый день. Цитадель и все прочее заслуживают внимания и времени. Смотреть можно в любую сторону: вот тебе Альгамбра, а вот – гранадские дали и пейзажи. Отличное место. Приходит мысль, что мавры, захватившие Пиренеи и понастроившие здесь крепостей и дворцов, должны были увериться в незыблемости установленного ими порядка, восседая вот так вот высоко и поглядывая на поданных внизу. И ощущения наблюдателя, и исторические факты (при всех оговорках об их достоверности) свидетельствуют: мусульманский мир, больше тысячи лет назад в каком-то ошеломительном порыве расплескавшийся во все стороны света, в какой-то момент остановился в развитии. Он исчерпал все ресурсы и возможности свойственного ему аристократического строя и способа производства и не пошел дальше. А европейцы пошли и выбили мусульманский мир из Испании обратно – в Африку, а потом сами двинулись в Африку – уже как завоеватели, колонизаторы, работорговцы, плантаторы, авантюристы, первооткрыватели и проповедники.
Спустившись с Альгамбры, мы немного бродим по улицам Гранады. Местная особенность – не только над пешеходными улицами, но даже над теми, по которым движется транспорт, натянуты полотняные тенты; это достаточно защищает от солнца. Улицы, переулки, площади, фонтаны – нечто подобное мы уже наблюдали в других городах Испании, но здесь со всем этим как будто что-то не так. Но пока еще впечатление от Альгамбры слишком сильно, чтобы распознать и определить, что же «не так» с Гранадой. Позднее понимаешь, что собственный стиль, дух и образ Гранады страдает слабовыраженностью; идентичность не прочитывается. То, что когда-то давно, вероятно, создавало отчетливую мавританскую идентичность, все еще существует, однако самих носителей той идентичности, кроме каллиграфов, здесь уже, очевидно, нет; местный колорит эпохи мавров разбавлен веками испанского владычества, которые Гранаде принесли только одно: постепенную потерю былой славы и величия. Некогда столица королевства, Гранада стала обычным провинциальным городом. А расцвет Испании имперского периода не принес городу особых дивидендов: слишком отсюда далеко до моря, и богатства, награбленные в американских колониях, текли мимо Гранады.
Пожалуй, Гранада пока что первый испанский город, части которого – Альбайсин, Альгамбра, Старый Город – пока что не складываются в моей голове в гармоничную мозаику. Взятые по отдельности, они интересны, примечательны, однако в целое они не сливаются. Тем не менее, посетить Гранаду стоило, определенно стоило, даже если бы тут в голом поле стояла одна только Альгамбра или сам по себе - кафедральный собор. Что же, посмотрим завтра… нет, послезавтра, что предложит Севилья.
|
|
