|
Памяти отца, кумира и лучшего друга
моего детства - посвящаю.
Кроме долга перед семьей и ответственности за дело, людей, как правило, в жизни характеризует страсть. Хобби. Любимая забава. Нередко она оказывается неодолимой, будь то филателия, путешествия, фотография или собаководство, любовь к сплетням, кляузам да и собственно любовь к свеженькому объекту противоположного пола. Сюда же можно отнести дурные привычки - вот уж точно, неуправляемые страсти. Обуреваемый ими человек способен забыть о семье, о деле и о самом себе...
Если серьезно взглянуть на себя со стороны, непременно ее, эту самую замороку обнаружишь, как бы глубоко в душе она не таилась.
Такая страсть обнаружилась у меня уже в раннем детстве. Поскольку постоянно предаваться ей возможности у меня не было, возникала она периодически, при особых условиях, и беспокойства у родителей не вызывала, разве что улыбку по поводу не типичного для девочки увлечения.
История первая. Зозулька*.
Недалеко от дома, по неглубокому овражку, проложила свое узкое русло речушка Зозулька. Даже не речка, а ручей, но стремительно мчащийся навстречу Купальне (так местная голопузая детвора называла речку Кодыму), которую где-то, на пути к настоящему Черному морю должен был встретить Южный Буг. Представляли мы единое пацанье братство, строго не делившееся в ту пору на мальчиков и девочек, и эту самую Зозульку мы, малышня, переходили вброд. В прозрачных говорливых струях речушки мы распугивали шустрых зеленых лягушат, вылавливали оранжево-пятнистых тритонов и свою настоящую первую рыбу. Ловили мы руками, так ее было много! Пристрастил нас к необычной рыбалке Шурик, чей-то старший брат, кажется, уже учившийся в школе и потому пользовавшийся непререкаемым авторитетом. Ловить вьюнов, Коричневатых, в черную крапинку глянцевых, змееподобно извивающихся живых рыбок было не сложно: если не боишься и не крутишь сопливым носом от погружения в вязкую черную жижу прибрежного ила, знай запускай руку поглубже, и хватай, что шевелится! Вьюны, бойко сопротивлялись, изворачиваясь всем гибким длинным телом, нередко выскальзывали из маленьких кулачков, плюхались в поднятую нашими ногами болотную муть и вновь становились объектом промысла. В конце "путИны" десяток-другой рыбешек, присмирев без воды, удавалось донести за пазухой мокрой майки до ближайшего пацаньего дома. А пока мы, чумазые, поджав под себя грязные ноги, грелись на горячей от солнышка завалинке, чья-нибудь добрая бабушка, мама или старшая сестра, посмеиваясь, жарили наш улов в шкворчащем масле, в черной чугунной сковороде, на вечно чихающем примусе**. Потом мы быстро поедали недавно пойманных рыбешек, превратившихся в хрустящие кривые палочки, присыпанные крупными кристаллами серой соли. Мясцо было белым, нежным, с тоненькой гибкой хребтовой косточкой и слегка отдавало тиной. Ничего вкуснее в своем ярко всплывающем в памяти детстве я не пробовала! А неосмотрительно выпустившие нас из дворов мамы - ведь ненадолго... совсем недалеко... погулять с Любочкой, Ирочкой или Сашей..., даже не предполагали, чем закончится такая прогулка, и почему вновь платье мокрое и грязное! Вряд ли со мной согласятся нынешние обладатели крутых электронных игр и планшетов, но увлекательнее затеи самостоятельной добычи еды в то время для нас не существовало!
* Зозулька - кукушечка (укр.)
** примус - бытовая керосиновая горелка, предшественник газовой плиты.
История вторая. Вишневая удочка.
Я страстно любила рыбалку и буквально теряла над собой контроль, едва оказывалась у водной глади с удочкой в руках. Отец, посмеиваясь, поощрял во мне, как ему казалось, мальчишечьи замашки (кому из самых нежных папаш в тайне не мечталось о сыне!), и потому нередко заманивал меня с собой порыбачить в каком-нибудь живописном уголке. Благо вокруг нашего городка располагалось множество поросших ивняком и камышами синих (так рисует их память) прудов. Выезжали мы обычно поздним вечером или на заре, чтобы еще в сизой мгле под ленивые переговоры лягушек облюбовать и обжить правильное место, раскидать донки (это папа) и установить на рогатинах гибкие удочки (это я). Специальных рыбацких секретов в свои 10-12 лет я знала немало: легко определяла удачную для рыбалки погоду, умела заготовлять червя и опарыша (бр-р-р! - мерзость какая! - скажу вам сегодня), профессионально прикармливала с вечера будущий улов макухой*, хорошо, хоть и недолго, могла управлять весельным плавсредством. Комары, промокшая обувь, вонючая тина, которую уже не улавливал мокрый нос, страсти моей не мешали. И хотя по натуре я была весьма резвой, бедовой девчонкой, выносливости, и терпеливому молчанию я научилась, видимо, еще в те годы во время наших рыбацких вылазок.
Я обожала эти ранние часы. Зеленовато-черная от густых прибрежных верб вода в шелковой зыби... Поперек озера протянулась золотисто-розовая полоса - знак скорого пробуждения солнца... И вот оно - начало дня! Вначале зарыжеют, но скоро заалеют тонкой полоской камыши на востоке. Затем тяжело вспорхнут над водой первые чирки - мелкие болотные уточки, и плавно всплывет над селом похожее на румяную булку, а вскоре на огромный пылающий шар, - величественное солнце.
Сразу преображалось все вокруг! Светлело почти мгновенно! Вода в озере постепенно становилась сине-зеленой, а день - золотым и теплым!
Я во все глаза смотрю на сонный поплавок. Не шелохнется. На удилище присела голубая стрекоза. Слюдяные крылья - врастопырку, голова - в самолетном шлеме, хвост - на излете. И тут кажется, что именно она, невесомая, качнула дремавший поплавок! Он легко накренился, распустил вокруг себя коническую рябь и незаметно юркнул под воду! Тут уж не зевай! "Подсекай! - не выдерживает напряжения отец. И, еле сдерживая волнение, - ведь важно не упустить тот самый момент! - я неловко дергаю удилище. Намокший и ставший вдруг тяжелым вишневый прут, изгибается, выскальзывает из мокрых рук и неуклюже плюхается вдоль своего отражения. Я со слезами вытягиваю его из воды, стараясь не спутать леску и не зацепить крючком корягу. Червя на конце нити нет. Всхлипывая, растопыривая в сторону руки, начинаю доказывать отцу, какие плотва или карась только что сорвались!.. "Настоящий ты у меня рыбак!" - восхищенно восклицает родитель.
После неудачи я становлюсь собранней, внимательней. Никакой стрекозе меня больше не отвлечь! И вскоре удача откликается на мое терпеливое ожидание мокрым треском, нет, серебристым всплеском о воду у самого берега, а потом беспорядочными скачками и трепыханием в траве скользкого лобастого линька, беспомощно раскрывающего широкий зев, насквозь вспоротый острым крючком. Мне немного жаль недавнего озерного обитателя, но дремучий азарт ловца уже
овладел мной, клокочет во мне, и скоро я теряю счет своей добыче.
Солнце поднялось уже высоко. Рыбалка становится вялой, рыба уже "балует" - осторожно и тихо подплывает к наживке, ловко склевывая ее с крючка. Уже несколько раз уда выныривает пустой. Клев кончился. Наступил знакомый всем рыболовам момент: пора сматывать удочки.
Это занятие меня совсем не привлекает. Я устало и хладнокровно наблюдаю, как папа собирает и аккуратно увязывает снасти.
Оскомина сбита. Страсть моя удовлетворена. До следующего похода.
* Макух, макуха (укр.) - спрессованные куски жмыха подсолнечника, после выдавленного масла.
История третья. "Коррида".
Однажды, мне было наверное лет 15, с нами на рыбалку напросилась моя школьная подружка и соседка Люська. Папе не слишком хотелось быть гарантом безопасности в часы редкого отдыха "чужому ребенку", но отказать нашему напору не сумел, и мы отправились на промысел втроем. Село называлось забавно - Пужайково*. Кого и когда пугало оно, кто наделил его таким странным именем, было неизвестно, и мы всю дорогу шутили на эту тему, обыгрывая возможные и невозможные приключения.
Снасти разложили под почти отвесным косогором, нависшим над берегом озера. Клев был роскошным! Мы даже умудрились развести небольшой костерок и на толстых сучьях приладили над огнем котелок под уху. Пряно пах корешок петрушки, лениво поворачивалась в бурунах кипятка пузатая луковица, остро волновал обоняние перец. Уха была задумана особая, тройная. Уже забросили рыбью мелочь - для навара. Выпотрошенная рыбка среднего калибра - три плотвички и окунек, ожидали своей очереди на широком листе лопуха. Дело было в конце августа, осень обещала быть ранней, свежесть утра вблизи воды ощущалась даже у костра. Но мы были довольны поездкой на природу, в садке шевелился живой еще улов, а ухе надлежало подвести полновесные итоги дня.
И вдруг за нашими спинами, прямо над на головами послышались громкие и странные звуки - рев и скорый топот. С крутого косогора, которым обрывался лес, на наш лагерь неслось стадо коров! Это колхозный пастух пригнал их таким путем к водопою! Спуск усиливал ускорение тяжелых животных. С бешеной скоростью и угрожающей мощью прямо на нас с горы неслась дикая безудержная живая лавина! И это представляло угрозу, не меньшую, чем коррида в далекой Испании!
Мы с Люськой в панике метнулись от костра, увернувшись сразу из-под нескольких парных копыт. Папа с невероятной ловкостью успел выхватить из воды наше рыболовецкое имущество. Стремительно летевшие вниз коровы удивительным образом миновали горящий костер с нашей несбывшейся ухой, но одна из буренок уже в воде напоролась на крепкую леску донной удочки и взвыла не по-коровьи, а диким звериным воем. В тот же миг я удвоила силу резкого звука. Папа был на грани инфаркта, поскольку принял мой визг за сигнал постигшего меня бедствия от колхозных кормилиц. Весь этот кошмар так же неожиданно закончился, как и начался. Слава Богу, с малыми потерями...
Пастух через полчаса угнал стадо куда-то дальше на пастбище. Мы выбросили погнутый котелок, три сломанных удочки и не нашли две утопленные донки. Папа осмотрел мою раненую ногу и успокоился. Убегая от коров босиком, я просто наступила в траве на осу, которая и отомстила мне в свой смертный час. Юная девица, воспитанная в лучших традициях семейных приличий, я, ласковая и застенчивая, в сердцах выразила все эмоции пережитого ужаса грубой мужицкой бранью. Моему лексикону не подобало содержать такие слова.
Папа не укорял меня. Я думаю, даже не удивился. Он был со мной в этот миг солидарен. Он меня понимал! И это навсегда осталось нашей не обсуждаемой тайной.
* Пужайково - село в Балтском районе Одесской области. В Балте прошли мои детские годы.
История четвертая. Часики.
В своей взрослой жизни мы уже жили в Кишиневе. У меня рос маленький сынишка, и мы воспитывали его вдвоем с моим отцом. Дед безумно любил внука, и тот платил ему тем же: практически до подросткового возраста, подражая мне, называл его папой.
В свои предпенсионные годы дед был представителем дружного военизированного подразделения, являвшегося коллективным членом республиканского общества "Рыболов-спортсмен". Персонал этой организации довольно часто выезжал на городские или республиканские соревнования для поддержания спортивного духа и укрепления дружеских межличностных отношений. В теплое время года принято было привлекать к соревнованиям болельщиков, которых представляли члены семей.
Однажды, в начале по-летнему теплого и ясного сентября, команда выехала на местные соревнования к живописному лесному озеру километрах в пятнадцати от столицы. Широкая, еще полная не топтаной зелени поляна спускалась прямо к воде. Мужчины и мальчики - подростки разделились на две команды. Им предстояло в конце дня взвесить улов каждого спортсмена и общий командный для выявления победителя. На женщин и девочек были возложены обязанности собирать хворост, поддерживать в очаге огонь, устроить на поляне пикник в складчину, следить за многочисленным общекомандным потомством, дабы не одичало и не убежало в лес, а также, по мере продвижения соревнования, взвешенный улов выпотрошить и превратить в программное блюдо события - царскую уху. А пока все нежились под ласковым сентябрьским солнышком, смельчаки даже полезли в незнакомую воду.
Я присела на высокий пенек, чтобы надуть пластиковый матрасик. Накрыла его большим банным полотенцем с желтыми утятами и усадила сверху трехлетнего сына, предвкушая безмятежный отдых на природе. Начало учебного года в школе выдалось беспокойным и успело меня утомить. И тут вдруг выяснилось, что в одной из команд для соблюдения равных условий не хватает одного участника. Мой отец, знающий о страсти дочери, предложил меня как сносно подготовленного рыболова-спортсмена.
Мне вручили чудесную бамбуковую удочку, к поясу пристегнули небольшой садок и... Мир перестал для меня существовать.
Едва войдя по колено в воду и натянув упругое удилище, я забыла, что на берегу, на матрасике, остался мой малыш, что вокруг малознакомые люди, не призванные выполнять за меня материнские обязанности. Выпростанная плавным щелчком леса вспорхнула над водой и плавно опустилась метрах в семи от меня. Пластмассовый поплавок выпрямил красный штырек над сферической белой бейсболкой и стал плавно покачиваться на легкой волне словно китайский болванчик.
- Часы! Сними часы! Намочишь! - послышались женские окрики за спиной, и я поняла, что адресованы они мне. Не повернув головы, я в каком-то сомнамбулическом состоянии сняла свои новенькие наручные часики и, заведя руку за спину, протянула их на чей-то голос. Часы с ладони сняли... Тут уместно было бы вспомнить и о других удивительных событиях в моей жизни, связанных с часами, но это отвлечет от начатого повествования.
В рыбацком соревновании моя команда одержала победу. Мы до конца дня бахвалились перевесом в семьсот пятьдесят граммов, ели наваристую уху, печеные на костре грибы и традиционные шашлыки, запивая ароматным сухим вином. Ко мне вернулось недавно беспечно преданное чувство материнства: соскучившись, мы долго обнимались с сынишкой, я целовала перемазанную шашлыком и персиками мордашку и была абсолютно счастлива.
Утром следующего дня , собираясь в детский сад и на работу, я долго не могла найти свои часы. Мы искали их втроем, но безуспешно.
В середине рабочего дня мне позвонил отец: "Ты нашла часы?" "Нет , - ответила я, - все еще не понимаю, куда они могли подеваться." "Я тут нашим рассказывал, что дочка так хорошо вчера отдохнула, расслабилась, отвлеклась от своей школы, даже вспомнить не смогла, куда часы свои положила. А Марья Сергеевна, бухгалтер, вдруг вспомнила, вчера их у тебя из рук получила и на пенек возле нашего матрасика положила..."
Интересно, долго ли они ожидали нового владельца там, на лесной поляне?
ID:
578196
Рубрика: Поезія, Сюжетні, драматургічні вірші
дата надходження: 01.05.2015 04:05:29
© дата внесення змiн: 24.08.2018 15:04:46
автор: Борисовна
Вкажіть причину вашої скарги
|
Да-а-а лепота-а-а!!! 
