Еще молодой, но уже широко известный в узком кругу, сценарист-юморист Евгений Блейкин получил заказ по части смеха к предстоящему шоу. Требовалось нечто новенькое, с перчиком…
Для разогрева сойдет и рутинная работа – решил Евгений и набросал сценарий для звукорежиссера. Слегка подуставшие от частого употребления фанерные эмоции расположились в такомпорядке:
1. Эпизодические смешочки;
2. Сдержанное хихикание;
3. Бодрое похохатывание;
4. Заразительное ржание;
5. Шквальный хохот.
Теперь оставалось написатьтекст для поддержки фанеры натуральным смехом. Со смешочками и хихиканием автор разделался без проблем – на таком смехе он уже давно набил руку. С бодрым похохатыванием пришлось повозиться дольше, но и тут удалось попасть в струю.
На ржании как заклинило – старые интеллигентские штучки тут не годились. Требовалось нечто забористое, идущее из глубин… Чтобы и коню было понятно… Чтобы разошлось как слоган.
Блейкин с тоской посмотрел на усыхающие в вазе жидкие аплодисменты, сорванные на прошлом шоу и решил пораскинуть мозгами: не завалялась ли там подходящая идейка, имеющея возможности пощекотать самолюбие современного зрителя до заразительного ржания.
Но в глубине сознания лишь жалобно ныли избитые фразы, удручающе ползли изжжованые сюжеты, натыкаясь на штабеля плоских шуток, и, где-то на задворках, сомнение грызло вопрос: посетит ли вдохновение?
Вдохновение не торопилось. Кроме того, неудержимо хотелось есть. Внимание приковал запах. Он стоял на кухне. Это были следы сбежавшего молока.
- Не догнать, – подумал Евгений, оглядывая обуглившуюся кастрюльку, - Каши теперь не сваришь.
Заглянул в холодильник: кто-то положил зубы на полку – не тесть ли сморозил очередную глупость?
В морозильной камере медленно таяли несбывшиеся надежды на обед – теща блуждала где-то в лабиринтах супермаркета.
- Не запуталась ли идейка в сетях Интернета? – Блейкин направился к компьютеру. Место было занято: любимый сынишка Пашка бил баклуши, гоняя «Паука».
- А ну-ка, оторви глаза и марш за уроки, а то шею намылю, - пригрозил Евгений освобождая место для себя.
Довольно долго он гонял мышь, пытаясь взять след… Повесил нос: зарубить на нем мелькнувшую подходящую мысль или схватить ее на лету не удавалось…
Наконец что-то закопошилось внутри, требуя выхода.
- Забеременел таки идейкой,- обрадовался Евгений, - Думаю без вмешательства вдохновения тут не обошлось.Теперь бы поудачней разрешиться от бремени, - и пальцы измученного автора стремительно застучали по клавиатуре.
Внезапно раздался грохоти что-то зазвенело – это поехала крыша, разбивая остатки сомнений.
Евгений аккуратно смел осколки и заглянул в зеркало. Лица не было.
- Неужели потерял лицо? – ужаснулся Евгений, - Сгущаю краски, выхожу за рамки, переступаю грань,угодничаю, отпускаю шуточки, от которых самого тошнит и все для того, чтобы добиться ржания у людей, которых не уважаю?
Горели щеки, шевелилась совесть…
- Надо взять себя в руки,- Блейкин снял очки и начал их втирать. Но это уже не удавалось.
