Сторож тишины
(Психоделическая сказка о вынужденной "слепоте")
Вокруг все время была темнота. Так было с самого его рождения и Торрис привык к этой темноте, впитал ее внутривенно и даже научился играть с ней когда Никто не видит. Спрятаться от Никто в темноте в общем-то практически негде, у Никто длинные змеи вместо пальцев, они обвиваются вокруг шеи и медленно сжимаются в "собачий" ошейник. Торрису можно гулять только до тех высоких скал за поворотом, не дальше. Иначе змеи оставляют на шее огромные жгучие дыры от укусов, из которых потом долго что-то сочится. Те, Кто Видели Свет говорят, что оно алое. Торрис не знает что такое алое. На ощупь оно мокрое и вязкое. Торрису этого хватает. В темноте трудно кого-нибудь разглядеть и с кем-нибудь подружиться. А, ведь, когда-то давно, наверное еще в детстве, бабушка Ночь рассказывала ему, что рядом есть Другие и если ходить медленно и тихо, чтобы Никто не проснулся, однажды можно случайно прикоснуться к одному из них. Торрис ждал этого случайного прикосновения уже очень давно.
Никто никогда не разговаривал с ним, но Торрис всегда знал чего хочет Никто. По понедельникам Торрис сидел на стуле целый день. Он не любил сидеть на стуле по понедельникам, ему казалось что
по понедельникам происходят ужасно интересные вещи, но так хотел Никто и Торрису ничего не оставалось делать, как выполнять его желания. По субботам и средам Торрис работал. По субботам и средам Торрис сторожил тишину. Если бы Торрис не работал, Никто бы очень сердился. Когда Никто сердился, под ногами Торриса что-то твердое и теплое, то, что бабушка Ночь называла "землей" дрожало, ухкало и билось о ступни со страшной и какой-то неуправляемой силой. Торрис очень боялся сердить Никто. Работой Торриса было ходить к скалам и обратно и искать по-дороге заблудившиеся звуки. Если он находил их, то должен был немедленно связать в слова и отнести к большому дому, где жил Никто. Когда Торрис был маленьким, бывало так, что бабушка Ночь была занята. Тогда приходил Страшный Сон и рассказывал Торрису о том, что на самом деле Никто ест большие вязанки слов на ужин. И тогда Торрис придумал, что когда вырастет, ни за что не отдаст слова на съедение. Когда он ловил звуки, он просто связывал их длинной нитью и прятал у скалы. Когда Никто не видел, Торрис приходил к скале, садился на корточки и так засыпал, гладя большими руками пушистые вязанки слов. Только тогда Торрису снился Свет. Что такое Свет Торрис знал только из рассказов Тех, Кто Его Видел, поэтому Свет снился Торрису как что-то большое, доброе и мягкое. Свет можно было гладить, разговаривать с ним о чем-нибудь, играть. Торрису очень нравились эти сны. Однажды Торрис говорил со Светом о важных вещах: "почему Никто такой сердитый", "откуда берется темнота", "куда идут Другие", "почему они никак не встречаются на пути"... Оказывается темноты на самом деле не существует, но и Торрис и Другие почему-то упорно в нее идут. Никто никто не видел, а чтобы встретить Другого нужно остановиться на минуту, услышать шаги и поймать руку. "А когда поймаешь руку, то развяжи вязанки со словами и Другие заговорят с тобой. Если ты возьмешь за руку Другого, который идет в темноту, то вместе вы увидите Свет. И пойдете по нему. И увидете радугу, и траву, и солнце, и реку... Все-все вокруг... Только запомни, чтобы дорога помогала тебе идти, с ней нужно говорить. Если ты будешь молчать, она обидится и запутает тебя. И ты будешь блуждать по ее лабиринтам и однажды снова вернешься в темноту... Запомни, идущие на Свет всегда приветствуют дорогу", сказал ему однажды Свет. "А разве можно увидеть Свет не засыпая?" На этот вопрос Торрис так и не получил ответа, потому, что проснулся.
С тех пор он стал искать Других. И однажды услышал шаги. Торрис дернулся, слова вывалились из рук и он заговорил, отчаянно пытаясь поймать Другого за руку: "Здравствуй, Другой, я - Торрис..." Он хватал воздух руками, паника обхватила его своими крепкими коленями у шеи, он дрожал от панического страха, что Другой не услышит его и пройдет мимо, что ему прийдется снова ждать... "Слышишь, я - Торрис", почти кричал он. "Тоооооррииииис, слышишь?.. Я стерегу тишину, я живу здесь сто лет, я так хочу уйти отсюда... Слышишь?" Вдруг ему показалось, что змеи Никто застегивают на его тонкой шее свой строгий колючий ошейник,
что земля уходит из-под ног, а с ней уходят Другие... Торрис лихорадочно шарил руками по земле в поисках слов, проваливаясь то в полу-обморок, то в тишину... "Я не хочу тишины. Слышишь, я отпускаю ее!"
Через минуту что-то приятно коснулось руки Торриса и... вспыхнул Свет. Торрис узнал его. Да, это был свет. Он был так ослепителен, так красив, что Торрис заурчал от удовольствия. "Я вижу, я вижу, я вижу тебя", прошептал он. "Я слышу тебя", сказал Свет... Или Торрису показалось, что сказал...
Через 30 минут Торренс уже не помнил ни темноту, ни страшного Никто. Может быть на самом деле и нет никакого Никто и темноты? Есть только Свет, и эта дорога, и эта река... Он шел по серой асфальтовой дороге, крепко держа за руку свою новую подругу Лиззи. Да-да, никто ведь не говорил, что Другие не могут быть девочками. Ветер теребил его светлые волосы и ее голубую юбку. Дорога щекотала
щебнем их детские босые пятки и они хохотали, останавливаясь и прижимаясь ладошками к асфальту. Идущие на свет всегда приветствуют дорогу.
Blacksymphony, 'rewind'
|
|
