Я попросила Бога оделить мне глоточек неба,
маловажный глоточек, что уместится в ладошке
левой.
Я донесу глоточек брежно к губам бесцветным
ковшиком неглубоким крошечной горсточки дЕвы.
Проглочу взвар цветочный, оснеженный зимним солнцем,
малый глоточек, что самотёком истёк с оконца,
в котором отпечатлился блеклым лучиком света,
ласковым, нежным лучиком, что затмил ясность
цветом.
Румянцем его прогреет исподнюю стылость мысли,
но-чле́ж-ни-ча-ю-щу-ю двором осто́-же-нным,
ззябшим воробышком в смысле.
Разбрезжатся веерно наземь, крупными зёрнами, капли,
звонкие, ожигающие, как пахлава сладкие, гладкие
капли.
И обратятся на плоть слова, немолвно участие славославя.
И сдвинутся от угорья ввысь говорливые камни ручья,
Рождение Светлое про-во-зве-щая.
OSAlx 2018-04/2022-01
Константин Коровин. Ручей. 1902
