| Сторінки (6/541): | « | 1 2 3 4 5 6 | » |
Далее следует мой наглый пародийный ответ, примазавшийся к стихам Иосифа Бродского "Не выходи из комнаты", обретшим, как показывают соцсети, неожиданно новое звучание в эти тревожные дни. Заранее прошу прощения у самых верных друзей великого поэта и признаю, что шутка искажает смысл оригинала, но, если к таким, как я, стишок приходит, его надо записывать. И эта шутка - вряд ли единственная.
Карантинный стишок
[/i]"Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно всё, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
... А если войдёт живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая".[/i]
Иосиф Бродский
Сказал поэт премудрый мне: "Из комнаты не выходи!
Труды студентов проверяй и за компьютером сиди,
Призывы выйти в коридор с презреньем гордым отвергай,
А если явится мужик - не обнажая, выгоняй!"
И вот за ноутбуком я противлюсь хищному врагу.
Студенты обступают, но читать пока еще могу,
И рассуждением лечу тревог невежественных рать.
Смысл жизни чудно ясен мне: не рисковать, а выжидать.
Вопль одиночества звучит: вдали страдает туалет.
Ему мы предоставим злой судьбы вкусить, конечно... нет!
Вселенную пересекаем, свое бесстрашье сознаем,
Страдальца от тоски унылой спасаем, запираясь в нем.
Вернулась в комнату, и чувства открытием поражены:
В сравненье с кафелем блестящим обои кажутся скучны ...
Мне мало комнаты надежной, передвижение влечет,
И не онлайн - в шумящем классе желаю принимать зачет.
Познав величие простора, его расширить мы хотим.
Да сгинет гнусная зараза, да прекратится карантин!
28.05.2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=878229
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 01.06.2020
Віршик, приписуваний Анні Болейн. Спробувала перекласти двома мовами; цей переклад - українською, у циклі "Переводы" - [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=876544"]російською[/url].
Defiled is my name full sore
Through cruel spite and false report,
That I may say for evermore,
Farewell, my joy! adieu comfort!
For wrongfully ye judge of me
Unto my fame a mortal wound,
Say what ye list, it will not be,
Ye seek for that can not be found.
Як радісно ім’я ганьбили
Моє ви, злоба та обман!
Дарма чекать, щоб відступили;
Добро та доле, край вже вам!
Та, суде, хоч не маю ради,
Твоя невдача більш сумна.
Бреши: з брехні не буде правди;
Шукай вину: її нема!
Переклад 08.03.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=876545
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 19.05.2020
Стишок, приписываемый Анне Болейн. Попробовала перевести на два языка: это русский перевод, в цикле "Переклади" - [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=876545"]украинский[/url].
DEFILED is my name full sore
Through cruel spite and false report,
That I may say for evermore,
Farewell, my joy! adieu comfort!
For wrongfully ye judge of me
Unto my fame a mortal wound,
Say what ye list, it will not be,
Ye seek for that can not be found.
Как радостно пинали имя
Мое вы, злоба да обман!
Успех! уют! прощайте ныне,
Отпора нет моим врагам.
Но хоть меня бесчестно судят,
И славы доброй не спасти,
Пусть лгут: ложь истиной не будет,
Вины безвинных не найти!
Перевод 08.03.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=876544
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 19.05.2020
Стихотворение часто приписывается сэру Томасу Уайету. В нем перечисляются лица, казненные по обвинению в прелюбодеянии с королевой Анной Болейн, начиная с ее брата Джорджа Болейна, виконта Рочфора и оканчивая музыкантом Марком Смитоном, признавшимся под пыткой. Остальные: сэр Генри Норрис, сэр Фрэнсис Вестон, сэр Вильям Бреретон. Автор прощается с каждым отдельно; он жалеет о них и, видимо, считает ложно обвиненными.
Attributed to sir Thomas Wyatt
In Mourning wise since daily I increase,
Thus should I cloak the cause of all my grief;
So pensive mind with tongue to hold his peace’
My reason sayeth there can be no relief:
Wherefore give ear, I humbly you require,
The affect to know that thus doth make me moan.
The cause is great of all my doleful cheer
For those that were, and now be dead and gone.
What thought to death desert be now their call
As by their faults it doth appear right plain?
Of force I must lament that such a fall should light on those so wealthily did reign,
Though some perchance will say, of cruel heart,
A traitor’s death why should we thus bemoan?
But I alas, set this offence apart,
Must needs bewail the death of some be gone.
As for them all I do not thus lament,
But as of right my reason doth me bind;
But as the most doth all their deaths repent,
Even so do I by force of mourning mind.
Some say, «Rochford, haddest thou been not so proud,
For thy great wit each man would thee bemoan,
Since as it is so, many cry aloud
It is great loss that thou art dead and gone.»
Ah! Norris, Norris, my tears begin to run
To think what hap did thee so lead or guide
Whereby thou hast both thee and thine undone
That is bewailed in court of every side;
In place also where thou hast never been
Both man and child doth piteously thee moan.
They say, «Alas, thou art far overseen
By thine offences to be thus dead and gone.»
Ah! Weston, Weston, that pleasant was and young,
In active things who might with thee compare?
All words accept that thou diddest speak with tongue,
So well esteemed with each where thou diddest fare.
And we that now in court doth lead our life
Most part in mind doth thee lament and moan;
But that thy faults we daily hear so rife,
All we should weep that thou are dead and gone.
Brereton farewell, as one that least I knew.
Great was thy love with divers as I hear,
But common voice doth not so sore thee rue
As other twain that doth before appear;
But yet no doubt but they friends thee lament
And other hear their piteous cry and moan.
So doth eah heart for thee likewise relent
That thou givest cause thus to be dead and gone.
Ah! Mark, what moan should I for thee make more,
Since that thy death thou hast deserved best,
Save only that mine eye is forced sore
With piteous plaint to moan thee with the rest?
A time thou haddest above thy poor degree,
The fall whereof thy friends may well bemoan:
A rotten twig upon so high a tree
Hath slipped thy hold, and thou art dead and gone.
And thus farewell each one in hearty wise!
The axe is home, your heads be in the street;
The trickling tears doth fall so from my eyes
I scarce may write, my paper is so wet.
But what can hope when death hath played his part,
Though nature’s course will thus lament and moan?
Leave sobs therefore, and every Christian heart
Pray for the souls of those be dead and gone.
Приписывается сэру Томасу Уайету
Проходят дни, печаль гнетет сильней,
Ее таю, как кутаю плащом;
Но плакать и молчать — лишь тяжелей,
И знаю: мира не найду ни в чем.
Так выслушайте нынче грусть мою,
Печаль, что вызвать этот плач могла.
Большое горе: я о тех скорблю,
Кто был, кто жил, теперь же — смерть взяла.
Какую же вину на вас нашли,
Чтоб в преступленье был уверен всяк?
Душою вас жалею: вы цвели,
Чтоб скошенными быть внезапно так!
Жестокосердный скажет: как жалеть
Изменников, чьи мерзостны дела?
Но, приговор забыв, как не скорбеть
О людях? Смерть их грубая взяла.
О них скорблю не только потому,
Что разум справедливо обязал;
Их смерть не безразлична никому —
Тем более нельзя, чтоб я молчал.
О Рочфоре молва: «Не будь так горд,
Блестящий ум жалели б без числа.
И, значит, не один вслух изречет:
С тобою слишком много смерть взяла».
Ах, Норрис, Норрис! Каверза судьбы
Смогла тебя и ближних погубить!
Подумаю — не удержать слезы,
И двор сражен: не может не грустить.
Но даже там, где был ты чужаком,
Скорбь старых, малых искренней была:
«Бедняга! Знать, зашел ты далеко
В грехах, раз смерть безжалостно взяла».
Ты, Вестон, молод, остроумен был,
И храбр, и ловок, и непобедим.
Ты живо и умело говорил,
Был всеми, кто узнал тебя, ценим.
Мы, без тебя оставшись при дворе,
Жалеем молча жизнь, что так ушла.
Грехи твои нередки на земле,
Всем должно плакать: смерть тебя взяла.
И Бреретон, прощай! Хоть так, как их,
Не знал тебя, друзей и ты имел.
Тебя жалеют реже, чем других —
Несчастных тех, о ком я раньше пел.
Но ты друзьям, конечно, дорог был,
А скорбь их до чужих тебе дошла.
И так поминовенье заслужил
Ты общее — ведь всех вас смерть взяла.
Ах, Марк, что больше о тебе сказать?
Сильнее прочих был ты виноват.
Лишь потому, что должно сострадать,
И о тебе слова мои звучат.
Ты из низов взбираться ловко мог,
Но гибель слезы близким принесла:
Ты, уцепившись за гнилой сучок,
С высот упал — и смерть тебя взяла.
Прощайте же теперь — в чем прок от слов?
Прощайте — всем от сердца я скажу!
Упал топор — и вот он, ряд голов,
И мокр от слез листок, где я пишу.
Но горевать бессильно перестань —
Природа горстку смертных забрала…
Уйми же плач и на молитву стань
О тех, кого так грозно смерть взяла.
Перевод 18.- 20.02.2016.
Строка What thought to death desert be now their call имеет разные варианты: иногда в ней встречается thought, иногда though.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=876309
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 17.05.2020
Текст оригинала по изданию: Great Love Poems (edited by Shane Weller, Dover Publications, INC. New York, 1992)
Michael Drayton (1563 — 1631)
The Parting
Since there’s no help, come let us kiss and part —
Nay, I have done, you get no more of me;
And I am glad, yea, glad with all my heart,
That thus so cleanly I myself can free.
Shake hands for ever, cancel all our vows,
And when we meet at any time again,
Be it not seen in either of our brows
That we one jot of former love retain.
Now at the last gasp of Love’s latest breath,
When, his pulse failing, Passion speechless lies,
When Faith is kneeling by his bed of death,
And Innocence is closing up his eyes,
— Now if thou wouldst, when all have given him over,
From death to life thou might’st him yet recover.
Майкл Дрейтон (1563 — 1631)
Сонет о расставании
Конец — так разойдемся, не скорбя,
Я все отдал, ты больше не получишь;
Я рад — да, рад! — остаться без тебя
И стать вполне свободным, раз не любишь.
Все клятвы отменить, сказать «прощай!»
И — без намеков при случайной встрече,
Что жалкая о той любви печаль
Назло решенью в нас еще трепещет.
Былой Любви, знать, отходить пора,
Коль Страсть уж без движенья растянулась,
Склонилась Верность у ее одра,
Бессильная Невинность отвернулась.
Признали все: Любви уж не поможешь,
Но … если хочешь — ты помочь ей можешь.
Перевод 30. 08. 2014
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=874463
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 03.05.2020
Текст оригинала по изданию: Great Love Poems (edited by Shane Weller, Dover Publications, INC. New York, 1992)
Samuel Daniel (1562? — 1619)
If this be love, to draw a weary breath
If this be love, to draw a weary breath,
To paint on floods, till the shore, cry to th’air,
With downward looks, still reading on the earth
The sad memorials of my love’s despair;
If this be love, to war against my soul,
Lie down to wail, rise up to sigh and grieve,
The never-resting stone of care to roll,
Still to complain my griefs whilst none relieve;
If this be love, to clothe me with dark thoughts,
Haunting untrodden paths to wail apart;
My pleasures horror, music tragic notes,
Tears in mine eyes and sorrow at my heart.
If this be love, to live a living death,
Then do I love and draw this weary breath.
Сэмюэл Дэниел (1562? — 1619)
Сонет IX
Когда любовь вздыхает тяжело,
потоки пьет, бесплодный пашет берег,
уныло бродит, опустив чело,
все память обо отчаянье лелеет,
когда любовь борьбу с собой ведет,
скорбит во сне, проснется для страданий,
и бесконечно груз тоски несет,
стенает, перемен не ожидая,
когда любовь — унылых мыслей хор,
побег от всех, чтоб в одиночку плакать,
в усладах — ужас, в музыке — минор,
печаль на сердце и во взоре — слякоть,
когда любовь — со смертью жизнь мешать,
то я люблю, мне — тяжело вздыхать.
Перевод 27.08.2014
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=874230
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 01.05.2020
Итальянская несерьезная песня времен Ренессанса.
В оригинале называется Ben venga maggio («Добро пожаловать, Май!») Обнаружена на диске ренессансной музыки. В предисловии к ней сказано, что это одна из песен флорентинского карнавала, что она приветствует Май и воспевает «старые языческие ценности — весну, юность и любовь».
Ben venga maggio, ben venga maggio
e’1 gonfalon selvaggio.
Ben venga primavera che vuol l’uom s’innamori.
E voi, donzelle a schiera con li vostri amadore.
che di rose e di fiori vi fate belle il maggio.
Venite alla frescura delli verdi arbuscelli.
Ogni bella e sicura fra tanti damigelli;
che le fiere e gli uccelli ardon d’amore il maggio.
Ciascuna balli e canti di questra schiera nostra.
Ecco che i dolce amanti van per voi, belle, in giostra:
qual dura a lor si mostra fara sfiorire il maggio.
Per prender le donzelle si son gli amanti armati.
Arrendetevi, belle a’vostri innamorati
rendete e’cuor furati, non fate guerra il maggio
Chi l’altui core invola ad altrui doni el core.
Ma chi e quel che vola? E l’angiolel d’amore,
che viene a far onore con voi, donzelle, al maggio.
Ben venga il peregrino. Amor, che ne comandi?
Che al suo amante il crino ogni bella ingrillandi;
che le zitelle e grandi s’innamoran di maggio.
Мой перевод :-)
Пусть май приходит, пусть май приходит,
резвиться нас выводит!
Весне угодно, чтобы любви мы предавались,
поклонниками дамы-гордячки осаждались,
цветами украшались — ведь май приходит!
Идите в лес зеленый — свежа услада;
тревожиться не нужно — подруги рядом,
зверь и птица горят любовью — ведь май приходит.
В честь мая вы, подруги, пляшите, веселитесь!
Вы, рыцари, за дам на ристалищах боритесь!
Жестокими нельзя быть: ведь май увянет!
Взять крепости любимых вооружайтесь,
а вы, красотки, милым своим сдавайтесь
и не воюйте с маем — май побеждает!
Сердца чужие взяли — свои отдайте
и ангелка любви с радостью встречайте,
вот он летит почтить вас — ведь май приходит!
Повелевай, любовь, нам — тебя мы ждали!—
Чтоб милые милым кудри завивали!
Бобыль, старик влюбитесь — да, в май влюбитесь!
Перевод 19. — 20. 05 2014
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=874178
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 01.05.2020
Раздастся завтра праздник, будет звонким,
Сегодня — тишь, не уходя, повисла.
Ждать нужно, но таясь, еще негромко,
Придерживая о веселье мысли.
Не так ли мы большую радость прячем,
Боясь, что сглазят, оскорбят, ограбят?
Личину сдержанную долго тащим,
А в тайнике — все пляшет, все сияет.
Но это лучше, чем развал мечтанья,
Когда приготовления — в осколках.
Еще на день изобразим незнанье…
А как запляшем завтра! ждать недолго.
17.04.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=872513
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 18.04.2020
Художник приподнялся на постели.
Как смерть ни зла, но злей еще Микеле.
Он болен, и сильнее, чем болезнью…
И эту скорбь, что ходит вслед гульбе, —
Слабея, но противясь ослабленью,
Он отобьет, позируя себе.
Взгляд ищется, острее многословья.
Подсказан любопытством: вот каков я…
Он скорченный, он — бог пиров с ознобом,
И голова — в растрепанных листах.
Себя на тьме пятном он сделал желтым:
Насмешка — сверху, жалость — в уголках.
Он страшен ли? Он весел ли? Не знаю.
Но, глядя, другом быть ему желаю.
Затем, что из чудес одно живучих —
Известное, а будет умилять, —
Свет золотой, положенный на тучи:
Он может их, прощая, украшать.
10-11.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=872435
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.04.2020
(о романе Трейси Шевалье "Девушка с жемчужной сережкой" - который, в свою очередь, об этой картине Вермеера)
Внимательной девицей
Пришла она в тот дом.
Должна податься в люди -
Ведь стал отец слепцом...
И вот она - прислуга.
Отдалены свои,
А господин - художник
Среди большой семьи.
Пусть дом один - два мира
Он мог объединить.
Обыденности-сестры
С ней стали говорить.
Одна была - заботы
И встреченное зло.
Была другая - чудо,
Что близко подошло.
Обиды вместе с платой
За труд взяла она,
Но чуду оказалась
Помощница нужна.
И захотело чудо
Секреты ей сказать.
И пробудило чудо
Любовь - но чтоб скрывать ...
Хозяйка неспокойна,
Прислуги день суров, -
Но чудо с ней толкует
О цвете облаков.
Хотя уйти пришлось ей
На новое житье,
Картина с грустной сказкой
Остались от нее.
10.04.2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=871780
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 12.04.2020
Попробовала перевести еще одну старинную английскую песенку, в которой соблазняют гордую красавицу - чтобы она согласилась стать невестой.
Заботилась главным образом о том, чтоб текст ложился на задорную мелодию.
Источник текста: Shirburn Ballads, 1585 - 1616. Edited from the MS by Andrew Clark. Oxford, at the Clarendon Press, 1907.No XXIX. P. 116 -120.
Послушать можно, например, на диске Philip Pickett. Nutmeg and Ginger. Spicy Ballads from Shakespeare's London. The Musicians of the Globe. (1999).
Оригинал:
The Miller
A pleasant ballad of the merry miller's wooing of the baker's daughter of Manchester
To THE TUNE OF Nutmegs and ginger.
The miller, in his best array,
would needs a wooinge ride.
To Manchester he takes his way;
Saint Clement be his guide !
He can singe,
he can ring,
and doe many a pretty thinge.
He can pipe
daunce a downe,
no man better in the Towne.
His face is fayre,
and curled his hayre.
Miles they this miller call.
In Manchester a Baker dwels,
who had a daughter fayre:
Her beauty passinglye excells;
none may with her compare.
Her he leekes,
her he seekes,
and commends her crimson cheeks.
He would pipe her
daunce a downe,
before anye in the towne.
But she is coye,
and loveth not to toye—
beautye makes her disdaine.
[3]
Tom Tayler trips it verye trim,
with nosegay in his hat,
Giles Glover, when he vieweth him,
thinks nothing well of that;
In his gloues,
that he loves,
he like a true love proves,
Bordring them
with bleedinge hearts
piercfed through quite with darts.
Then the Tanner swares
hee'le haue him by the eares
that doth this Rivall prove.
[4]
It happened on a Holye-daye
these lusty wooers met;
And every party doth assaye
the Baker's gyrle to get
First began
to fayre Anne
the Tayler, like a proper man :
—
'I will make
'the garments gay,
'and daunce with thee each holy-day;
'In fashions straunge
'thy clothes I will change.'
' No !' poynt, the mayden cryde.
[a] 5 leekes] i. e. likes. la and loveth] omit and ; read loves.
[3] 8 Bordring] i. e. broidering, embroidering.
[5]
'A Taylor shall not be my love;
'and Glover I'le haue none.
'With Tanners I will never toy
—
'I love to lye alone.
'The buchdr shall
'not be my halfe,
'for feare he dresse me like a calfe.
'Therefore together
'get yow gone,
' for I will mary ne'er a one.
' But I will be
' a mayden certainlye;
' I like to lye alone.'
[6]
Away these heavy Suters wend,
with sorrow in their harts.
Miles miller learned by a friend
howe they maye plead their parts.
He is bold,
nothing could;
in his purse is store of gold.
He puts on
his Munimouth cap;
and, at the dore he lovd, doth rap,
Crying—' god be heere's !'
At length corns forth his deare,
bending her pretty browes.
[7]
' Fayre mayd,' quoth he, ' I must intreate
'your companye a while.'
With that, he rudly rushbd in,
and she began to smile.
Saying, 'Staye,
' freind, I praye:
' none but I keepe howse, I saye.
'My father
'and my mother be
'both in garden certainlye.'
'The better then for me.
' I come to none other but thee,'
answered the myller playne.
[5] 12 a mayden] read maid. [6] 4 maye] read did.
1 1 heere's] read here. [7] 3 rudly] i.e. rudely.
[8]
'Here's 40 pound in gould, faire mayd;
'vse yow yt at your will.
'Besyde, before your feet, be layde
'the miller and his mill.
'Your fayre eyes
'doe surprize,
'and bewitch my fantasies.'
'Sweete !' quoth he
(with that he kist),
'vse the miller as yow list.'
The mayde lookt red;
and, blushinge, hung her hed,
saying 'I cannot love.'
[9]
'Sweet,' sayd the miller, 'be not strange
'but blythly looke on me.
'Vnto my mill I praye yow range,
'where we will merrye be.
'Lad nor lowne
'in the towne
'shall better teach yow daunce a downe.
'While my mill
'goes click a clacke
'I will set yow on a sacke.
'Sweete, goe with me
'where we will pleasant be.'
'Fye!' sayde shee, 'howe yow faigne
!
[10]
'I meane to trye your curtesye,
' and go vnto your mille.
' I'le keepe this monye for a pawne
'for feare yow vse me ill.
'In the towne
'daunce a downe
' is loved of Lasse and lowne.
' If yow doe teach
'the same to me,
'your trew love I doe vowe to be.'
'Content!' he sayde,
' goe with me, gentle maide :
'yow shall my cunninge see.'
["]
Now are they in [the] merry mill,
where Miles the daunce doth play.
And woon the maiden's heart's good will:
shee could not start awaye.
("9
So he playd
that the mayde
to her mother plainely sayde,
'I haue learnd
' to daunce a downe,
'the prettyest sport in all this towne.
'The miller hee
' did teach the same to me
:
'he shall my husbande be.'
[12]
Thus are the miller and the mayde
a marryed couple now.
The matter nothing was delayd;
their friends the same allow.
Yow that woo
learne to doo,
as the miller teacheth yow.
Neither Gloves,
nor tokens, bringe;
but daunce a downe teach mayds to sing.
Else favour none
vnto yow will be showne,
although yow dye for love.
Edwarde Hull
Сватовство веселого мельника
О том, как веселый мельник сватался к дочке пекаря из Манчестера
Веселый мельник свататься
Решил, и сразу - в путь.
В Манчестер направляется -
Удача, не забудь!
Может петь и играть - с таким не станете скучать.
И для песен, и в пляс - лучше парня нет у нас.
Кудряв, хорош,
Как не гляди - пригож.
По имени он - Майлс.
В Манчестере у пекаря
есть дочка - всех милей.
Учтивая, прелестная -
и парни грезят ей.
Вот ее он избрал - и невестой бы назвал.
С ней бы петь и плясать - лучшей, право, не сыскать.
Но жаль - скромна,
К кокетству не склонна.
Раз хороша - горда.
Чтоб быть замечен, Том-портной
букет на шапку взял,
и Джайлс-перчаточник стал злой,
как это увидал.
Чтоб девицу пленить - себе умел обнову сшить.
На перчатках - узор: сердец простреленных набор.
Кожевник - тот,
Грозить не устает:
Соперников бы вздул!
Вот как-то праздник наступил.
Девице - не пройти.
И каждый ухажер решил
Слова любви найти.
Начинает портной и молвит Анне дорогой:
"Нам семьею бы стать - наряды стала б ты менять,
Умею шить,
Я б платья стал дарить..."
Она сказала: " Нет!
"Портного я не полюблю,
Перчаточник, уйди!
Кожевник мне не по душе,
Себя зря не труди!
Мне немил и мясник: он слишком грузен, что твой бык ...
Ни к чему ваш привет: ведь здесь для вас невесты нет.
Не вам - пленить,
Хочу девицей быть,
Желаю спать одна!"
Ни с чем пришлось остаться им -
Стал день печальным днем.
Майлс-мельник другом был своим
Оповещен о том.
Но ему ль отступать? - сноровки ведь не занимать.
Голос громкий звучит - вот к милой в двери он стучит:
"Будь с вами Бог!" -
и вышла на порог,
нахмурившись, она.
"Есть дело к вам, красавица" -
Сказал, и - шаг вперед.
Ей смелость эта нравится,
Его улыбка ждет.
"Не дерзи, но входи, если нужно - подожди.
Отец и мать мои в саду, пока одна дом стерегу".
"Тем лучше мне:
Я именно к тебе" -
ей мельник отвечал.
"Вот сорок фунтов золотом -
Их от меня возьми.
Я - мельник; вместе с мельницей
Меня ты в дар прими.
Для твоих милых глаз чего не сделаю сейчас?
Тебе служить бы мельник стал", - сказав, ее поцеловал.
Она - краснеть, и в сторону смотреть:
"Любить мне не дано".
"Голубка, - мельник говорит, - меня ты не дичись.
Ко мне на мельницу приди и там повеселись.
Как всех лучше плясать - тебе б урок мог преподать.
Покуда мельница стучит - пусть гостья на мешке сидит.
Я развлеку, прочь прогоню тоску".
Она: "Ты, верно, лжешь!
Но все ж на мельницу пойду -
Исполни, что сулил.
А деньги как залог приму,
Чтоб там не оскорбил.
До упаду плясать - забавы лучше не назвать.
Коль меня обучишь ей - так милой стану я твоей".
Он ей: "Идет! Так нас веселье ждет:
Увидишь, что могу!"
Майлс-мельник к танцу приступил -
веселые дела -
и сердце Анны покорил:
уйти едва смогла.
Так играл, угождал, что милую завоевал.
Сказала матери своей: "Я знаю пляску - всех живей.
Кто научил,
тот сделался мне мил.
И повенчаюсь с ним".
Так мельник с дочкой пекаря -
теперь одна семья.
Венчали их, не мешкая,
довольны их друзья.
Мельник всем дал урок: невелик в подарках прок,
Но научишь плясать - девица станет подпевать.
Не то - сглупить, ее не покорить,
Хоть любишь всей душой.
Перевод 21, 22. 03. 2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=870832
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.04.2020
Мне нравится слушать лютневую музыку. Поэтому стишок.
Стихи о лютне
Такая старая игрушка — лютня,
А все еще живет, когда играет.
Времен ушедших инструмент как будто,
Но говорит еще и увлекает.
Ее так часто держат на картинах,
Чтоб музыкальную составить сцену.
В руках у ангела и у бродяги
Помощницей предстанет неизменно.
Она звучит — свет желтый в полумраке,
Заводит разговоры цвета меда.
Находит отголосок «прежде» в «нынче»,
А ищет — от забвения свободу.
Неправда, что сладка; мила — быть может;
И не всегда покоит — растревожит;
Не заглушить ей тех, кто помоложе,
А человека не бросает все же.
Хотя минувшим нужно отдалиться,
Придержит в настоящем крепкий волос.
Нет, лютня не игрушка, а певица,
И друга размышляющего голос.
29.06.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=868148
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 15.03.2020
Со статуей воюет человек,
Когда покажется, что образ ложный
Ей утвержден - сопротивляться должно
И просится, чтоб кто-то ниспроверг.
Изображенный может быть из тех,
Осуществлявших власть неосторожно,
Чье имя стало - мусор придорожный,
Пришел на смену раболепству смех.
Но время в прихотливости своей
Внушит другое: человек желает
Напомнить истину, почтить героя.
Поверив в эту цель и с ней не споря,
Он статую как способ избирает,
Создаст ее - и восхитятся ей.
20.-21.02. 2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=867106
рубрика: Поезія, Сонет, канцон, рондо
дата поступления 06.03.2020
Your Song (оригинальный текст by Bernie Taupin, музыка by sir Elton John) / Твоя песня
Вольный перевод
Забавное чувство, но так может быть:
Мне трудно признаться, непросто и скрыть.
Жаль, я не богач: я построил бы дом,
Где бы славно с тобою мы жили вдвоем.
Я хотел бы из снега фигурки лепить,
Или с цирком бродячим по Земле колесить…
Ерунда, я согласен, — но я это люблю.
Вот сложил пару строк — и тебе их дарю.
Говори, кому хочешь: эта песня — твоя.
Пустячок, как и все, что придумаю я.
Ничего, что слова мои слишком просты:
Мой друг, я так счастлив, что в мире есть ты.
Раз сидел я на крыше, там мох ковырял,
И под ласковым солнцем чуть-чуть сочинял.
И добавить такое на ум мне пришло:
Без таких, как ты, солнце навсегда бы зашло.
Извини, я — растяпа, не вспомню сейчас,
Какой именно цвет у твоих добрых глаз:
Как трава или небо — но главное в том,
Что твой взгляд навсегда теперь в сердце моем.
Говори, кому хочешь: эта песня — твоя.
Пустячок, как и все, что придумаю я.
Ничего, что слова — не беда, что слова — мои слишком просты:
Мой друг, я так счастлив, что в мире есть ты.
P.S. «Перевод» посвящается Тому. Том - это собака :-)
11 августа 2013 г.
It's a little bit funny this feeling inside
I'm not one of those who can easily hide, I
Don't have much money but boy if I did
I'd buy a big house where we both could live
If I was a sculptor, but then again no
Or a man who makes potions in a traveling show
Oh I know it's not much but it's the best I can do
My gift is my song
And this one's for you
And you can tell everybody this is your song
It may be quite simple but now that it's done
I hope you don't mind
I hope you don't mind
That I put down in words
How wonderful life is while you're in the world
I sat on the roof and kicked off the moss
Well a few of the verses well they've got me quite cross
But the sun's been quite kind
While I wrote this song
It's for people like you that
Keep it turned on
So excuse me forgetting
But these things I do
You see I've forgotten
If they're green or they're blue
Anyway, the thing is, what I really mean
Yours are the sweetest eyes I've ever seen
And you can tell everybody this is your song
It may be quite simple but
Now that it's done
I hope you don't mind
I hope you don't mind
That I put down in words
How wonderful life is while you're in the world
I hope you don't mind
I hope you don't mind
That I put down in words
How wonderful life is while you're in the world
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=867021
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 05.03.2020
Какое изумительное небо!
К нему взлететь бы ближе ... крылья, где вы?
Темно оно, но солнце прикоснулось
К нему лучом - и небо улыбнулось.
И думаешь, что нет прекрасней неба
С улыбкой, отогнавшей приступ гнева.
02.02.2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=864841
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 14.02.2020
Ліричний герой пана Списотруса розглядає співвідншення старого і нового при написанні віршів, вдаючись до порівнянь між поезією та світом моди.
Cонет 76
Why is my verse so barren of new pride,
So far from variation or quick change?
Why, with the time, do I not glance aside
To new-found methods and to compounds strange?
Why write I still all one, ever the same,
And keep invention in a noted weed,
That every word doth almost tell my name,
Showing their birth and where they did
proceed?
O know, sweet love, I always write of you,
And you and love are still my argument;
So all my best is dressing old words new,
Spending again what is already spent;
For as the sun is daily new and old,
So is my love, still telling what is told.
Чому так мало обновляю слово,
Кажу без хитрих та численних змін?
Чом на вимогу часу я раптово
Не захоплюсь впровадженням дивин?
Чому пишу я все одне і стало,
Мій винахід - у знаному вбранні,
Так, що з рядків ім'я моє постало,
Не труд - вгадати, звідки йдуть вони?
Бо сталий мій предмет - це ти, любове,
Любов висловлюю, і весь мій хист -
Для сказаного вже шукать обнови,
Нагадувати вже відомий зміст.
Мов сонце, давнє та нове, як сходить,
Моя любов: сказала і повторить.
Переклад 21-24.01.2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=862577
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 25.01.2020
К празднованию череды зимних праздников присоединяется значительная во всех смыслах личность Бен Джонсон (1573?/ 1572? – 1637). Я попробовала перевести его стихи о Рождестве, известные также как Ben Jonsons Carol. Так как они исполняются на определенную музыку сэра Артура Салливана, форму я постаралась сохранить. Стихи проникнуты религиозным чувством. Думаю, что их другие переводы непременно существуют, но этот с ними не сверялся.
Источник текста оригинала: Alison Weir, Siobhan Clarke. A Tudor Christmas (London: Vintage Publishing, 2018), p. 100. и [url="https://www.carols.org.uk/a07-ben-jonsons-carol.htm"]здесь[/url].
Ben Jonson 'A Hymn on the Nativity of My Saviour' (circa 1600)
I sing the birth was born tonight,
The Author both of life and light:
The angels so did sound it.
The like the ravished shepherds said,
Who saw the light and were afraid,
Yet searched, and true they found it.
The Son of God, the eternal King,
That did us all salvation bring,
And freed the world from danger,
He whom the whole world could not take,
The Word which heaven and earth did make,
Was now laid in a manger.
What comfort do we by Him win,
Who made Himself the price of sin,
To make us heirs of glory!
To see this Babe, all innocence,
A Martyrs born in our defense--
Can man forget the story?
Бен Джонсон
'Гимн Рождеству Моего Спасителя' (ок. 1600)
Я славлю нынче Рождество
Того, Кто жизнь, Кто Свет, Того,
Кого так небо славит.
И пастухи сказали так.
Небесный свет внушил им страх,
Но, зная, подтверждают.
Господень Сын и вечный Царь,
Кто спас по предвещанью встарь,
Отвел от нас опасность,
Кого не мог объять весь мир,
Кто небо, землю сотворил,
Лежал всего лишь в яслях.
Какое утешенье нам:
Он платой нашим стал грехам,
Чтоб приобщить нас к славе.
Возможно ль это, чтоб Дитя,
За нас отдавшее Себя,
- и люди забывали?
Перевод 03. 01. 2020
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=860273
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 04.01.2020
Ліричний герой пана Списотруса проголошує своє естетичне кредо.
21
So is it not with me as with that muse
Stirred by a painted beauty to his verse,
Who heaven itself for ornament doth use,
And every fair with his fair doth rehearse,
Making a couplement of proud compare
With sun and moon, with earth, and sea’s rich gems,
With April’s first-born flowers, and all things rare
That heaven’s air in this huge rondure hems.
O let me, true in love, but truly write,
And then believe me my love is as fair
As any mother’s child, though not so bright
As those gold candles fixed in heaven’s air.
Let them say more that like of hearsay well;
I will not praise that purpose not to sell.
21
Не до душі натхнення пишномовне,
Чий спів йде від прикрас, не від краси,
І небо обдирає безсоромно,
Щоб увібрав предмет пишноти всі.
У порівняннях гордощі шанують:
Тут сонце й місяць, з надр, з морів скарби,
Квітневі квіточки … все, що цінують
В оточенні небесної кайми.
Як щире почуття, то й мова щира.
І я про образ, що мене скорив,
Скажу: красі далеко до світила,
З ким порівняю — з дітьми матерів.
Надмірного не хочу вихваляння:
Пишу я не про крам, а про кохання.
Переклад 29.12.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=860178
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 03.01.2020
Это старинная английская рождественская песня, известная примерно с 1625 г. Есть и в репертуаре современных исполнителей. Мелодия у нее, правда, несколько зловещая - наверное, от холода. :-) Но зато слова очень располагающие к дружелюбию и атмосфера застольная.
В переводе использовано слово "Cвятки", так как в старину англичане отмечали Рождество 12 дней (и предавались веселью, о чем и песня).
Источник текста: https://biostat.wustl.edu/~erich/music/songs/drive_the_cold_winter_away.html
(там же есть ноты и midi-file).
Подзаголовок приводится по книге Alison Weir, Siobhan Clarke. A Tudor Christmas (London: Vintage Publishing, 2018), где тоже опубликован текст этой песни.
[b]Drive the Cold Winter Away / All Hail to the Days / In Praise of Christmas / The Praise of Christmas
[/b]
[i]A Pleasant Country New Ditty: Merrily Shewing How To Drive the Cold Winter Away[/i]
1. All hail to the days that merit more praise
Than all the rest of the year,
And welcome the nights that double delights,
As well for the poor as the peer!
Good fortune attend each merry man's friend,
That doth but the best that he may;
Forgetting old wrongs, with carols and songs,
To drive the cold winter away.
2.
This time of the year is spent in good cheer,
And neighbors together do meet,
To sit by the fire, with friendly desire,
Each other in love do greet;
Old grudges forgot, are put in the pot,
All sorrows aside they lay,
The old and the young doth carol his song,
To drive the cold winter away.
3. To mask and to mum kind neighbors will come
With wassails of nut-brown ale,
To drink and carouse to all in the house,
As merry as bucks in the dale;
Where cake, bread and cheese is brought for your fees,
To make you the longer stay;
At the fire to warm will do you no harm,
To drive the cold winter away.
4. When Christmas's tide comes in like a bride,
With holly and ivy clad,
Twelve days in the year, much mirth and good cheer,
In every household is had;
The country guise is then to devise
Some gambols of Christmas play,
Whereat the young men do best that they can,
To drive the cold winter away.
5. When white-bearded frost hath threatened his worst,
And fallen from branch and brier,
Then time away calls, from husbandry halls
And from the good countryman's fire,
Together to go to plough and to sow,
To get us both food and array;
And thus with content the time we have spent
To drive the cold winter away.
Похвала Святкам
(старинная английская рождественская песня)
[i]Cлавная новая песенка, что в селах поют.
Учит весело, как изгнать зимние холода.[/i]
Печали оставь и праздник прославь -
Наш самый любимый в году.
И принц, и простой, для вас - пир горой,
Обоих вас радости ждут!
Удача, спеши к тому, кто смешит,
Усердствует в этих трудах.
Согреет нас смех во время потех,
И зимние прочь холода!
Такая пора - застолье, игра,
И в гости приходит сосед.
Очаг разожжем, беседу начнем,
Входите - любовь да привет!
А ссоры - прогнать, в мешок завязать.
Как не было их, никогда.
Старик, молодой, не ссорься, а пой,
И зимние прочь холода!
Личины для нас и ряженых пляс,
На пунш мы берем темный эль.
Со всеми кружись, гуляй да резвись,
Будь, словно на воле олень!
Вот сыр, вот пирог, чтоб встать гость не мог.
Подольше сиди, не беда!
В тепле хорошо, погрейся еще,
И зимние прочь холода!
К нам святки идут - как невесту ведут,
Наряд - с остролистом, плющом.
Двенадцать есть дней - всех дней веселей,
И рад их принять каждый дом.
А сельский шутник проказить привык,
Затеются игры всегда.
Ребят не учить, как жару добыть,
И зимние прочь холода!
Мороз-бородач тут пустится в плач -
Отбудет из наших краев.
А нам срок придет, опять позовет
От славных бесед и пиров
К обычным делам - полям и плугам,
Чтоб были и кров, и еда.
Но радость тепла, чтоб год весь была,
И зимние прочь холода!
Перевод 27.12.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=859565
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.12.2019
55
Not marble nor the gilded monuments
Of princes shall outlive this powerful rhyme,
But you shall shine more bright in these contents
Than unswept stone besmeared with sluttish time.
When wasteful war shall statues overturn,
And broils root out the work of masonry,
Nor Mars his sword nor war’s quick fire shall burn
The living record of your memory.
’Gainst death and all oblivious enmity
Shall you pace forth; your praise shall still find room
Even in the eyes of all posterity
That wear this world out to the ending doom.
So, till the judgement that yourself arise,
You live in this, and dwell in lovers’ eyes.
Могили царські, мармури розкішні
Тривкі, та вірш цей довше буде жить
І ясноту твою прославить ліпше,
Бо камінь нечупара-Час бруднить.
Стояли статуї — війна їх валить,
Що з’єднано — то безлад розірве,
Та руйнування лють тебе не зранить,
Бо є писання пам’яті живе.
Загинути, забутись — не для тебе.
Минуть недоброзичливці, й назвуть
Тебе майбутні ті, з ким світ стражденний
В утомі стріне свій останній Суд.
Тож доки знов буття не закликає,
Живи в тім слові, що любов складає.
Переклад 25.12.2015
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=859471
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 27.12.2019
Ліричний герой пана Списотруса захищає свободу способу життя.
121
’Tis better to be vile than vile esteemed
When not to be receives reproach of being,
And the just pleasure lost, which is so deemed
Not by our feeling but by others’ seeing.
For why should others’ false adulterate eyes
Give salutation to my sportive blood?
Or on my frailties why are frailer spies,
Which in their wills count bad what I think good?
No, I am that I am, and they that level
At my abuses reckon up their own.
I may be straight, though they themselves be bevel;
By their rank thoughts my deeds must not be shown,
Unless this general evil they maintain:
All men are bad and in their badness reign.
Безпутний … Краще бути ним, ніж зватись:
Відсутня вада, а ганьблять, мов є,
І змусить втіхи щирої зрікатись
Нас враження — чуже, а не своє.
Чого б нечесним поглядам сторонніх
Мою охоту до розваг вітать?
Чом те, що я хвалю, паплюжить годні
Такі, кого і гірше слід картать?
Я той, що є; хто хоче рахувати,
Чим винен я, себе зобразить так.
Ходжу я прямо, їм же — плазувати.
Я дію — та не в їх брудних думках.
Хіба що чути зло за кожним вчинком:
Погані всі і цим щасливі лихом.
Переклад 28.11.2019
I am that I am - це цитата з Біблії: cлова Бога до Мойсея (Книга "Вихід" : 3 :14). Тому при перекладі для цього виразу використано відповідник з перекладу Біблії І. Огієнка, тільки займенник "той"у перекладі сонета наводиться з малої літери: "Я той, що є".
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=859346
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 26.12.2019
Ліричний герой пана Списотруса активно кається з використанням юридичної термінології.
117
Accuse me thus: that I have scanted all
Wherein I should your great deserts repay,
Forgot upon your dearest love to call
Whereto all bonds do tie me day by day;
That I have frequent been with unknown minds,
And given to time your own dear-purchased right;
That I have hoisted sail to all the winds
Which should transport me farthest from your sight.
Book both my wilfulness and errors down,
And on just proof surmise accumulate;
Bring me within the level of your frown,
But shoot not at me in your wakened hate,
Since my appeal says I did strive to prove
The constancy and virtue of your love.
Обвинувачуй так: боржник негідний,
Твоїх я витрат не відшкодував,
Зневажив прихисток любові милий,
Визнаючи, що борг іще зростав;
І до чужих я радше прихилявся,
Хоча ціна на мене прав твоїх
Висока; наче корабель, пускався
За вітром - і від тебе вдаль утік ...
Необережність з умислом - докупи,
І на основі фактів припусти.
Хай стану так, щоб нарікання чути,
Ненависть хоче стрілити ... зажди!
Бо є оскарження: провин причина -
Бажання впевнитись, що любиш вірно.
Переклад 15.12.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=858307
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 17.12.2019
Пересказ баллады 'The Rose of England'. (https://www.sacred-texts.com/neu/eng/child/ch166.htm) Она является, вероятно, старейшей английской балладой о битве при Босворте, или на Босвортском поле (the Battle of Bosworth Field) 22 августа 1485 г., в которой, как известно, был повержен[url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=852539"] Ричард III[/url] Плантагенет (Йорк) и которая привела к власти Генриха VII, первого короля новой династии Тюдоров. Пересказ с небольшими сокращениями.
Роза Англии (Баллада о битве при Босворте и воцарении Тюдоров)
В саду зеленом царственная Роза
Красой и славой пышно расцветала
Среди других цветов и птиц веселых …
Таких растений в целом свете мало.
От алого цветка побег прекрасный
В венце был и с владением завидным:
Король английский, господин ирландцев,
Что Франции стал также властелином.
В тот сад пробрался Вепрь жадный, грозный,
Стал землю рыть, растеньям резать корни …
Пренебрегал он семенем той Розы,
А семени судилось – быть в короне.
Без жалости Вепрь топчет, разрывает
Побеги славной Розы молодые,
Сырой землей навек их покрывает:
«Теперь не расцветете вы живые!»
Но ветвь одну сберег от Розы милой
Орел – то благороднейшая птица;
Ее унес, в своем гнезде укрыл он –
Угрозе Вепря не позволил сбыться.
И вот наследник Розы возвратился,
Готовый к битве, в отчие пределы;
С поддержкой Вепря Синего явился,
Чтоб вместе им покончить с Вепрем Белым.
К Орлу гонца шлет Роза молодая:
«Отец! Меня приветствуй с возвращеньем!
Твоей в бою поддержки ожидаю
И жду от матери благословенья!»
И вестнику Орел ответил старый:
«Дай Боже всем надеждам нашим сбыться,
Чтоб снова стала Роза здесь державной
И с нею род ее мог возродиться!»
Уэльсцы поднялись с великим пылом,
До Шрусбери дорогу проходили.
Был в Шрусбери начальник, мастер Миттон.
Велел он, чтоб решетку опустили.
И Розе-Ричмонду со стен он крикнул:
«Не отопрутся вам мои ворота!»
День в ожиданье под стенами минул,
А после – разрешилась та забота.
Письмо тогда прислал сэр Вильям Стенли,
И Ричмонд входит в Шрусбери без боя,
А Оксфорд-граф заносит меч: пусть бейлиф
Заплатит за упорство головою …
– Друг, придержи, – вступился Ричмонд добрый. –
Нам должно быть помилостивей к людям.
Коль начинаем мы казнить так cкоро,
То кем же в Англии мы править будем?
Ты, человек! В чем виноват король твой,
Что ты пред ним закрыл его же город?
– Король мой – Ричард. Он и господин мой,
И лишь его приказ мне ныне дорог.
– Но Ричард обречен уже наверно,
И вскоре он падет – тогда что скажешь?
– Служить тебе я буду так же верно
И так же исполнять, что ты прикажешь.
– Да, велика потеря, мастер Миттон, –
Такую верность покарать сурово …
Хочу быть государем справедливым:
Я обещал простить – сдержу я слово.
Сошелся он с союзными частями,
И было видеть радостно для глаза,
Когда граф Ричмонд встал перед друзьями:
«Сердечный мой привет – и в добрый час вам!»
Но Вепрем был пленен птенец орлиный,
Чтоб наступленье Ричмонда смешалось,
И о спасенье дорогого сына
Орлу-отцу молиться лишь осталось.
«О милосердный Боже триединый!
Единая защита и спасенье!
Ты в день кровавый сохрани мне сына
И отврати коварства преступленье!»
Вепрь Синий в битву впереди ворвался;
За ним Орел пал скоро на добычу;
Рвал славно Пес; Единорог старался;
Олень отвагу показал прилично.
Горел и догорел тот день великий,
Для Розы он победой обернулся:
Злой Вепрь повержен истинным владыкой,
А Молодой Орел в гнездо вернулся.
Как прежде, сад зеленый наш в веселье
И новой красотою расцветает, –
Храни его, садовников усердье,
Пусть мрачной смуты местом вновь не станет!
Король английский – царственная Роза –
Сад чудный украшает вновь собою.
Ввергай его врагов, о Боже, в слезы
И не оставь его своей любовью!
Расшифровка символики баллады: Алая Роза – королевский дом Ланкастеров; Белый Вепрь – Ричард III (или же в целом королевский дом Йорков); побеги Розы и растения, уничтоженные Вепрем, – король Генрих VI и его сын, принц Эдуард, якобы убитые Ричардом III; семя Розы, впоследствии молодая Алая Роза – граф Ричмонд, будущий король Генрих VII Тюдор. Сподвижники Ричмонда: Старый Орел – лорд Стенли, отчим Ричмонда; Синий Вепрь – Джон де Вир, граф Оксфорд; Пес – сэр Гилберт Толбот (от названия породы собак, the Talbot-dog); Единорог – сэр Джон Сэвидж; Олень (точнее «оленья голова», the hart's head, в соответствии с изображением на его гербе) – сэр Вильям Стенли (впоследствии казненный королем Генрихом VII); Молодой Орел, удерживаемый Вепрем, – лорд Стрейндж, старший сын лорда Стенли. Он находился в заложниках у Ричарда III, и Ричард отдал приказ о его казни, который не был исполнен.
Опубликовано на бумаге: Ржевская В.С. Баллады и сказки – Хмельницкий, Издатель ФЛП Стасюк Л.С., 2018. – С. 26-29.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=855040
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 17.11.2019
Огромный город, громы и стекло,
Он - сборник тем для музыкальной рати;
Ему быть фантазером повезло,
Но утверждает, что большой прагматик.
Упорно состязаются дома,
Чья голова достать небес достойней.
На фоне великанских тел ясна
Как резкий звук иголка колокольни.
Внизу прохожий-ветер заиграл
С опавшей и разбросанной листвою.
Он два кольца танцующих связал,
Одно - повыше, на земле - другое.
И ненадолго гордый спор забыт
О том, кому удастся глянуть дальше.
Собранье тех, возвышенных, глядит
На танец этих маленьких, упавших.
Колдует, верно, некий чародей
Иль фея-невидимка потрудилась:
Коснулась листьев палочкой своей,
Чтоб, улыбнувшись, высота склонилась.
05.04.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=855028
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 17.11.2019
Когда я думаю о Риме, я круг большой воображу;
Дворцы, и лица, и картины на нем я в мыслях закружу.
Цари поедут и святые, колонны, бюсты и кресты,
Украшенные и простые людей, земель, эпох мосты.
Проедет музыкант веселый, увиденный в метро, в пути,
И Моисей, в молчанье грозный, прикажет взглядом подойти.
Проедут важный Капитолий и праздник плясок разных стран.
(Какие жуткие мозоли натерла я, гуляя там!)
Парад героев карнавальный пойдет вертящейся стеной:
Легионеры, кардиналы,
Гвардейцы, куртизанки-дамы,
Фигуры, фрески и фонтаны —
И тронет тот задор печальный, с которым смотрит Вакх больной.
Прорежет око Пантеона спокойным взором темноту,
И купол над Петровым домом в луче потянет в высоту.
Потом вращенье станет тише, и в парке, где усталой шла,
Cклонюсь к фонтанной чаше ниже: вода в ней сладкая была.
11.-12.04.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=853607
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.11.2019
У Богородицы в руке тюльпан:
Невидим в высоту уходит стебель,
А чашка-купол покрывает храм –
Такая убедительная небыль.
И кажется, что стены из цветов
Сплелись и оплели побеги камень.
Звучит веселой пляской бег веков,
Хоть по соседству скорбь стоит веками.
Здесь не стареет созданное встарь;
Два символа – двойной у славы стражник:
Тот юноша-пастух, что будет царь,
Тот любящий поэт, что стал изгнанник.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=853383
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.11.2019
Про спектакль "Річард III" за п'єсою В. Шекспіра у київському театрі імені Івана Франка. Режисер-постановник - Автанділ Варсімашвілі, в головній ролі - Богдан Бенюк.
Спектакль 19.10.2019
"... Такий бридкий, кульгавий, що й собаки На мене брешуть, як до них наближусь ..." Життя, як відомо, іноді дивно жартує. Зірка театру, кіно і телебачення Богдан Бенюк, який одержав широку популярність як комік і ведучи розважальні шоу, в моєму дитинстві вів "Вечірню казку". Дитячі враження надовго запам'ятовуються. Діти 1980-х років молодші за мене мають ще краще пам'ятати його у цій ролі. І зараз в Мережі можна знайти відео з cимпатичним і очевидно добрим молодиком у вишиванці та шароварах.
Ця роль називалася "казкар-чарівник".
Минули роки, і той самий актор грає Річарда ІІІ. Натхненного брехуна, владолюбця, неодноразового вбивцю і вбивцю дітей (за п'єсою). Та не регулярного й мало різноманітного розважальника малечі, яка запам'ятовує голос і обличчя, але не ім'я, а одну з ролей, успіх у яких свідчить про найвищу майстерність актора. Роль - теж казкаря, але злого чарівника ... І було ж десь написано, що він це гратиме!
Що я зроблю зараз: порівняльну характеристику напівзабутого (але тільки напів-) казкаря-чарівника і Річарда Глостера Останнього Йорка*, побаченого на сцені зовсім нещодавно.
Після будь-якої "Вечірньої казки" діти мають лягати спати у гарному настрої: їм традиційно бажають солодких снів. Ця казка про Річарда Обведи Навколо Пальця - серія нічних кошмарів, химерних та виразних. Сцена спокушення леді Анни**, яка задає тон всього спектаклю, почасти - бійка, почасти - зґвалтування, почасти - танець, а в ній є ще й текст. Це світ, у якому мерці щасливіші за ще живих: вони прокинулися від страшного сну. Кларенса (його грає Остап Ступка) щойно вбили, а йому добре й весело. Він звільнився від страху відомщення за свої гріхи і від страху невідомого після смерті. І лише за тією межею нема більше всезагальної ворожнечі.
"Вечірня казка" йшла у яскравих декораціях казкового лісу (над ширмою або як задник). У неї була дивовижно гарна заспокійлива мультзаставка у стилі народного живопису (точніше - картин Марії Примаченко): злітає чарівний птах, котики гойдають колиску ... Трагедія Річарда III йде в декораціях зруйнованого міста. В глибині - щось схоже на замок, більш-менш нагадування про Тауер. Головна декорація - серія ящиків: вони - і стіл для засідань, і вхід до підземелля, і двері на той світ (і на смітник історії також). Сонце Йорка*** простіше прийняти за величезний повний місяць на нічному небі без зір. Тут немає ніякого свята перемоги родини Йорків, яке зруйнує один із членів цієї родини. Тут є країна, змучена війною**** і ненавистю. І декілька разів проголошено так, щоб бути почутим: нещастя будуть відомщенням за минулі лиходійства.
(Зараз я згадую, і сама дивуюся, який несподіваний, але збіг: сонце Йорка, яке тріумфує, перш, ніж йому закотитися, і ... "сонечко ясне" з "Вечірньої пісні" Кирила Стеценка, яка завершувала ту саму телеказку. Сонечко просять, щоб воно ще не закочувалося, та воно все одно "за гору сідає..."
Казкар з "Вечірньої казки", як йому і годиться, був спокійний. Річард - згусток заразливої енергії. Лиходійської, сексуальної, акторської. Тільки-но ця маленька міцна людина з'являється на сцені посеред сонної картини розорення, стає зрозуміло: він оживить її так, як він це вміє. Він тут - заводіяка і наповнить собою цю картинку. Щоб наприкінці вжахнувся навіть він сам.
У телеказкаря були національний костюм і сопілка. У Річарда є горб і кульгання (як слід за п'єсою*****), але ще в нього є меч. Це меч не воїна, а тирана. Річард спирається на нього, коли ходить. Він простягає меч до глядацької зали і водить ним над головами публіки. Меч - ознака сили, але в даному випадку - злочинної сили. Було б більш очікувано, якби меч з'явився наприкінці, коли Річард має проявити себе як воїн: адже все ж таки до тих пір головна зброя Річарда - це його підступність. Але, оскільки у цьому спектаклі немає битви при Босворті (де був переможений і загинув Річард III), то меч перетворюється на символ жорстокості як опори для хворого розуму мстивого інтригана.
Найголовніше у Річарда - його очі. Живі, бігають, блищать. Очі того, хто постійно задумує якусь шкоду, постійно стежить, чи не почує його хтось, кому не слід чути. А та, кому слід - глядацька зала. Як відомо, Річард ділиться із залою своїми планами і пояснює їх. Зала, хоча все знає, не може видати його іншим персонажам.
Тому (це неприємний, але очікуваний висновок) він робить майже те саме, що робив, коли вів телеказку. Керує іншими учасниками дійства і коментує те, що відбувається. У дитячій казці іноді брали участь ляльки, а іноді - тільки люди-актори. Річард багато грає руками. Глядач бачить, як рухаються його пальці - то він начебто грає на невидимих інструментах, підкорюючи інших своїй музиці; то він начебто лялькар, а від пальців його невидимі нитки тягнуться до маріонеток...
Але телеказкар вже має визнану владу над іншими персонажами, як дорослий серед дітей. Він уже головний і не прагне якось змінити своє становище на краще. Наскільки можливо, він спрямовує дію казки до щасливого фіналу, тобто - до блага для тих персонажів, хто на це заслуговує, а не свого (тому ми кажемо, що він - добрий казкар). Річард не задоволений своїм місцем на початку п'єси, а ображений ним, і прагне таємну владу перетворити на явну, королівську. І інших персонажів він усуває як перешкоди (що ми, звичайно, знаємо, але це пояснення, чому ми кажемо, що він - злий чарівник).
Головна художня вільність спектаклю. Нам пропонують об'єднання "Річарда III" і "Макбета": перед глядачем - лиходійська закохана парочка. Справа у леді Анні. Як Річардові вдалося її спокусити? Відповідь, запропонована в цьому спектаклі: він пообіцяв їй трон. Не словами - тільки жестами, які доповнюють текст п'єси. Анна не менш владолюбна, ніж усі інші, тим більше, що поразка у війні зруйнувала її життя. У подальшому вона стає співучасницею Річарда - не те, щоб вона вбивала разом з ним чи надихала його на лиходійства, але вона знає його плани і цілком їх підтримує. Це дуже помітний відхід від п'єси, де Анна - одна з безвинних жертв, але є ще значніший: не лише Анна любить Річарда, але й Річард любить Анну. Напевно, це складається не одразу: якщо з ним Анна, він вже не самотній. Хоча є ще спільник Бекінгем, Анна, як кохана жінка, все ж ближча: її Річард підносить разом із собою. Але владу Річард любить більше, ніж Анну. Колись він має вбити і дружину, щоб замінити її на принцесу Єлизавету Йоркську. І страждає: повернулася його самотність.
Ну, і нащо так спотворили бідну леді Анну? Гадаю, що можу пояснити. У цьому спектаклі на сцені ніяк не з'являються "принци в Тауері" - небожі Річарда, сини його брата, короля Едварда ІV, яких Річард (за п'єсою ******) вбиває, щоб захопити владу (тобто повідомлено, що їх вбито за його наказом, але на сцені вони не з'являються, на відміну від п'єси, де для них є ролі). Тому увага глядачів до головного лиходійства Річарда (за п'єсою) зменшується. Потрібна нова головна жертва, нею і стає Анна. У цьому ж і покарання Річарда. Граф Річмонд, майбутній король Генріх VII, який переміг Річарда у битві при Босворті, у цьому спектаклі не може бути знаряддям вищого правосуддя, тому що (і за п'єсою, і історично) він вдирається з-за кордону. Крім того, Річмонд як новий учасник спектаклю, який з'являється незадовго до фіналу, відволікав би увагу від Річарда. Це, слід визнати заради точності, не перший випадок, коли при постановці "Річарда ІІІ" відмовляються від появи майбутнього Генріха VII. Та Річарда має спостигнути відплата. Вона в тому, що в ролі негідника він вже не може зупинитись. Після стількох обманів і вбивств йому залишається тільки загибель. Знамените фінальне "Все царство за коня!" в спектаклі є, тому що воно має бути, але лунає не в битві. Річардові не дозволено битися і нема куди втікати - від себе.
...А потім чарівник перетворюється ще раз. Актор виходить на поклони, ще в костюмі Річарда - легендарного лиходія, але без належного за п'єсою кульгання. Очі його - живі, блищать, в них є щастя, та зникла злоба. І хочеться відбити собі долоні...
*Йорки - англійська королівська династія, до якої належав Річард III.
** Леді Анна - Анна Невілл, дочка графа Уоріка і удова принца Едварда Ланкастерського. Її другим чоловіком був Річард III; за шекспірівською п'єсою він вбив до того її свекра, короля Генріха VI з династії Ланкастерів, та був одним з убивць її чоловіка, але після цього вмовляє її стати його дружиною.
*** Сонце Йорка - геральдичний символ родини Йорків, зокрема - короля Едварда IV, старшого брата Георга, герцога Кларенса, та Річарда III.
**** Маються на увазі війни Червоної та Білої троянд в Англії (1455-1485 рр.) Червона троянда - символ родини Ланкастерів, Біла - родини Йорків.
*****У шекспірівській п'єсі, відповідно до її джерела - "Історії Річарда III" сера Томаса Мора -Річарда зображено кульгавим горбанем. Відкриття залишків історичного Річарда III показало, що він мав одне плече вище за інше.
******Як відомо, не всі історики погоджуються, що Річард справді звелів вбити принців і навіть що їх взагалі було вбито - це одна зі знаменитих історичних дискусій.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=852539
рубрика: Проза, Лірика
дата поступления 24.10.2019
Предел времен. Оплакиваний много.
Конец нас огорчает за концом:
Уносит тех далекая дорога,
Кто был любимым времени лицом.
Светло уйдут, естественно — а все же
Не по душе как прошлое их чтить.
С талантами их сжившись, мы не можем
Себя частицу с ними отдалить.
Но есть, наверное, и подрастает
Пока что непрославленный малыш.
Он тот, о ком еще заговоришь.
Его начало посреди прощаний
Пусть больше передаст ему. В свой час
Он возместит те много расставаний,
Что нынче грустно значимы для нас.
Пусть одаренностью своей природной
Опять он скучный подтвердит урок:
Все времена, и медля, переходны,
Ведь дни ночам, рассветам тьма — пролог.
23.06.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=850276
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 03.10.2019
Текст оригинала по изданию: The Mirror of Literature. Amusement, and Instruction: containing original papers; historical narratives; biographical memoirs; memoirs and customs; topographical descriptions; sketches and tales; anecdotes; select extracts from new and expensive works; poetry, original & selected; the spirit of the public journals, discoveries in the arts and sciences, etc. -Vol. XXXVII — London: Hugh Cunningham, St. Martin’s Place, Traphalgar Square, 1841. — P. 148
Названия фигур в переводе заменены — кроме ферзя. В оригинале конь называется рыцарем, а слон — епископом.
The Chess Play
by Nicholas Breton (1545–1626)
A secret many yeeres vnseene,
In play at chesse, who knowes the game,
First of the King, and then the Queene,
Knight, Bishop, Rooke, and so by name,
Of euerie Pawne I will descrie,
The nature with the qualitie.
The King.
The King himselfe is haughtie care,
Which ouerlooketh all his men,
And when he seeth how they fare.
He steps among them now and then,
Whom, when his foe presumes to checke,
His seruants stand, to giue the necke.
The Queene.
The Queene is queint, and quicke conceit,
Which makes hir walke which way she list,
And rootes them vp, that lie in wait
To worke hir treason, ere she wist:
Hir force is such, against hir foes,
That whom she meetes, she ouerthrowes.
The Knight.
The Knight is knowledge how to fight
Against his prince’s enimies,
He neuer makes his walke outright,
But leaps and skips, in wilie wise,
To take by sleight a traitrous foe,
Might slilie seeke their ouerthrowe.
The Bishop.
The Bishop he is wittie braine,
That chooseth Crossest pathes to pace,
And euermore he pries with paine,
To see who seekes him most disgrace:
Such straglers when he findes astraie,
He takes them vp, and throwes awaie.
The Rookes
The Rookes are reason on both sides,
Which keepe the corner houses still,
And warily stand to watch their tides,
By secret art to worke their will,
To take sometime a theefe vnseene,
Might mischiefe meane to King or Queene.
The Pawnes.
The Pawne before the King, is peace,
Which he desires to keepe at home,
Practise, the Queene’s, which doth not cease
Amid the world abroad to roame,
To finde, and fall vpon each foe,
Whereas his mistres meanes to goe.
Before the Knight, is perill plast,
Which he, by skipping ouergoes,
And yet that Pawne can worke a cast
To ouerthrow his greatest foes;
The Bishop’s prudence; prieng still
Which way to worke his masters will.
The Rooke’s poore Pawnes, are sillie swaines,
Which seldome serue, except by hap,
And yet those Pawnes, can lay their traines.
To catch a great man, in a trap:
So that I see, sometime a groome
May not be spared from his roome.
The Nature of the Chesse men.
The King is stately, looking hie;
The Queene doth beare like majestie;
The Knight is hardie, valiant, wise;
The Bishop, prudent and precise.
The Rookes no raungers out of raie,
The Pawnes the pages in the plaie.
Lenvoy.
Then rule with care, and quicke conceit,
And fight with knowledge, as with force;
So beare a braine, to dash deceit,
And worke with reason and remorse.
Forgive a fault when young men plaie,
So giue a mate, and go your way.
And when you plaie beware of checke
Know how to saue and giue a necke;
And with a checke beware of mate;
But cheefe, ware had I wist too late:
Loose not the Queene, for ten to one,
If she be lost, the game is gone.
1638.
Николас Бретон (1545–1626)
Игра в шахматы
Вам расскажу о мастерстве,
Чей много лет секрет незрим:
Кто правит в шахматной стране,
Что за войска покорны им.
Речь о фигурах и шагах:
Какое званье ходит как.
Король
Король — тот с высоты глядит,
Себя в сражении блюдет.
Как подданных дела, следит,
Меж них туда-сюда шагнет.
Они же, чуть в беде король, —
Спасут, и жертвуя собой.
Королева
Ум государыни столь жив,
Что ходит, как по нраву ей.
Не пощадит того, кто лжив:
Изменник скор, она — скорей.
Такую мощь в бою хранит:
Кого ни встретит — поразит.
Конь
Конь знает, как ему побить
Врагов владыки своего.
Не хочет прямо он ходить,
Но действует прыжком, хитро.
Трюк — против замыслов лихих;
Смекалка посрамляет их.
Слон
Солидный Слон умом силен.
Он движется наискосок,
Тех поисками увлечен,
Кто навредить ему бы мог.
Врагов отставших он найдет —
С доски их — хоп! — и уберет.
Ладьи
Ладьи — в игре поддержат лад.
Им велено края беречь.
Хоть тихо, но упорно бдят,
Чтоб нападение пресечь:
Не дать злодею проскользнуть
И на монархов посягнуть.
Пешки
Пехота короля — покой,
Что хочет он в стране хранить;
Пехота королевы — в бой,
В поход назначена ходить:
Разведать, расчищать пути,
Чтоб государыне пойти.
Хоть тих солдат перед Конем —
Барьер, несложный для прыжка, —
Но все ж броском способен он
И мощного сразить врага.
Слон ждет, чтоб пеший угадал,
Куда задуман им удар.
Солдат ладьи — совсем простак:
Случайно лишь проснется он,
Но выстроит ловушку так,
Что будет богатырь пленен.
Порою лучше, коль слуга
На месте: польза дорога.
Характеры фигур
Итак, король — глава всему, —
Величием облек жену.
Конь храбр, не обделен умом,
Внимателен в расчетах Слон,
Ладья пойдет лишь по прямой,
А Пешке быть в игре слугой.
Посылка
Опаска, но и мысли блеск
Нужны; и ум, и силу — в ход.
Взгляд рушит козни, если трезв,
С ошибкой опыт пусть придет.
Простим неловкость новичка —
Над ним победа ведь легка.
Старайтесь шах предотвращать —
Спасать, порой и отдавать.
За шахом мат чтоб не настал …
Я поздно главное узнал:
Не сдайте королеву. С ней
Стране погибнуть можно всей.
Перевод 26, 27, 28. 09. 2019
[url="https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=1022426"]Мій український переклад[/url]
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=850035
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 01.10.2019
Человек, не живущий в природе, как живет в ней камень или животное, не напишет во всю свою жизнь двух стоящих строк…
И. Бабель. «Пробуждение»
Зачем ты пишешь? Ты имен цветов не знаешь
И времени цветения не помнишь,
Деревьев по листве не различаешь
И птиц по голосам узнать не сможешь.
Не заучить нарочно — замечая
Неспешно, эти знанья получают
И, наблюденья в слово превращая,
С землей живую связь им подтверждают.
Но ты — фантазия: смотреть не хочешь
Вокруг себя, живешь, в себе замкнувшись…
Какие дали новые откроешь,
От близкого надменно отвернувшись?
Ты — город: гомон, камень… Разве мало
О человеке говорить — и только?
Но лучше городов что доказало:
Среди людей бывает одиноко?
Что не мечтать — присматриваться нужно
Ты признаешь, осуществить не хочешь.
Кого ты знаешь? Розу да кукушку.
Начало есть — хотя немного все же.
Но ты скучаешь, посмотрев на поле,
Недолго можешь морем любоваться
И лес проходишь быстро… Поневоле
Ты с человеком хочешь повстречаться.
Цветка ты знаешь прелесть городского,
За городским окном мелькнувшей птички,
Но не о них ты хочешь разговора
И по призванию — не по привычке.
Что ты живешь в природе — это помнишь,
Но растворяться в ней ты не желаешь.
Как утверждать себя, поведать можешь
И то признать, что иногда скучаешь.
07, 09. 08. 2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=849936
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 30.09.2019
(на некоторые мотивы произведений А. Дельвига)
Жил некогда добряк-поэт —
без доблести, вне скверны.
Он был певец чужих побед
И друг красы неверной.
Хотя трудиться и умел,
Он лень хвалил. Под нею
Спокойствие он разумел,
Простой уют лелея.
Хоть воспевал и молодых,
И подвиги отчизны,
Его героем был старик,
Хранящий радость жизни.
И в этом качестве не раз
Хвалил пиры и дружбу:
Мол, навсегда, а не на час
Признать их ценность нужно.
Любви не думал забывать,
Был щедр ей на награды:
Мог покрасивей имя дать
Хозяйке сельской хаты.
Конечно, он друзей снискал, —
Тех, с кем стихом делиться.
Когда от них слыхал: «Ты мал!»,
Умел он отшутиться.
«Великое, мои друзья,
По вашей будет части.
Напоминать желаю я,
Как мелочь служит счастью».
И чем печальней на него
С годами жизнь глядела,
Тем пел нежнее — все равно,
Пусть нежностью скудела.
Когда пора большой борьбы
Гремит, влечет с собою,
Добряк-лентяй почти забыт:
Он спит, как за стеною.
Но о плодах борьбы зайдет
Спор, свыше меры колкий, —
Стена, не так прочна, падет
И вспомнят лежебоку.
Поэтом пробудится он —
Не якобы ленивцем.
Немного мудрости есть в нем,
Но дорога крупица.
И песней доброй и земной
Уставших он утешит…
Мил будет — до борьбы другой,
Которой он не сдержит.
23, 24. 08. 2019
(Это не о самом А.А. Дельвиге, а о его лирическом герое).
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=847357
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 06.09.2019
Пляши, ночь, пляши,
Неспящих кружи!
Ты — ряд тополей,
Рой дальних огней,
Машин редких шум,
Полет поздних дум
И ласковый глаз
Для скрытых проказ.
Пускай не поймут —
Покоем зовут.
Изнанка его —
Тревог волшебство.
15.08.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=846941
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.09.2019
Лето воздух мотает руками —
Под тяжелой листвой ветвями.
Так мотает его, как пряжу,
Напевает тихонько даже.
Среди дней долго жарких, как надо,
Вздох прохлады — такая отрада!
И высокое синее небо
Смотрит, как яркоглазая дева,
На деревьев большие руки,
Что взлетают, противясь скуке.
20.08.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=846916
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 02.09.2019
Моя розмова з вітром
— Вітре, я сумую за тобою.
Прилітай-но піснею легкою,
Хай до мене радощі озвуться,
Не увійдуть хай вони — вдеруться …
Тяжко, тісно дихати без тебе …
На шматки розвій тягар нестерпний.
Принесеш дощі — я буду вдячна:
Змиють безвідрадний час пропащий!
— Сестро, ти мене нещиро кличеш,
Бо мене приймати ще не вмієш …
Витівки мої би дратували.
Я б затримався — ти б виганяла!
Різні ми з тобою: я — це зміна,
Ти натомість любиш все постійне.
Прилечу, і ти сваритись здатна,
А без мене ти сумуєш — надто.
Знаєш: пустотливий, ніжний, грізний, —
Повернусь я, і не те, щоб пізно…
Так живи, мов зовсім не чекаєш —
І мене тим швидше привітаєш!
— Не навчай, бо серця не змінити:
Має хтось за мандрівним тужити.
І не вірю — хоч удати вмієш —
Що з мого чекання не радієш!
12, 15, 08. 2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=846825
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 01.09.2019
Стихи сэра Томаса Уайета (Уайетта) Старшего,
который очень любил Петрарку и охотился, бедняга, на монаршью лань.
Сэр Томас Уайет (Sir Thomas Wyatt, also spelled Wyat 1503-1542 гг.) был придворным и дипломатом в царствование Генриха VIII. Как дипломат он посетил Францию, Рим, Испанию. Считается, что именно он ввел в английскую поэзию форму сонета, при этом изменив ее для лучшего сочетания с английским языком, а также форму рондо.
Уайет или переводил сонеты Петрарки, или брал оттуда темы и образы и писал свои сонеты, где эти темы и образы предстают хоть и узнаваемыми, но по-другому. Впервые стихи Уайета были опубликованы после его смерти и с редакторскими заглавиями. Смысл его сонетов может быть несколько затруднительно понять в наше время даже носителям языка, и тогда для легкости истолкования обращаются к сонетам Петрарки как его образцам. Сэра Томаса Уайета называют крупнейшим английским поэтом в период между Чосером и Спенсером.
У сэра Томаса Уайета была жена, но он был с нею несчастлив и разъехался по причине ее измены. Его сын, также сэр Томас Уайет (Младший), попытался поднять восстание против королевы Марии и был казнен. (Иногда Томас Уайет Младший появляется в фильмах, где из него пытаются вытянуть или вытягивают показания об участии в его заговоре будущей Елизаветы I. А Томас Уайет Старший выведен в популярном сериале «Тюдоры», но речь сейчас будет не о фильме, а о том, почему сэр Томас туда попал).
Самая знаменитая легенда о сэре Томасе Уайете Старшем — это что он был влюблен в роковую женщину Анну Болейн. Легенда основывается на истолковании произведений Уайета, но, как и все легенды, подвергается сомнениям. Уайет был заключен в Тауэр в одно время с Анной и ее предполагаемыми «соучастниками в прелюбодеянии», но по другому обвинению и вышел на свободу. Однако перед этим из своей камеры он видел ее казнь.
Может быть, легенду о Уайете и Анне поддерживает еще и то, что у Анны Болейн были выразительные черные (или темные) глаза и сложный характер, а сэр Томас писал сонеты о возлюбленной, чье поведение в отношении лирического героя оставляет желать лучшего, и при том сам был женат, но не на ней… То есть, удобно видеть в «Анне тысячи дней» еще и первую «смуглую леди сонетов» английской литературы.
Cонеты сэра Томаса повествуют о том, что возлюбленная обманула надежды лирического героя, удерживая его около себя, но так и не сделавшись, по-видимому, его любовницей, а затем бросила его ради другого. Лирический герой также не тихоня и не исполнен всепрощения к своей героине: он порицает ее, порой очень жестко и даже возмутительно обидно.
Как человеку, интересующемуся Возрождением вообще и английским в частности, мне необходимо было покуситься и на сэра Томаса Уайета. Поэтому дальше следуют несколько его произведений и то, как я попробовала их перевести.
THE LOVER HAVING DREAMED ENJOYING
OF HIS LOVE, COMPLAINETH THAT THE DREAM
IS NOT EITHER LONGER OR TRUER.
UNSTABLE dream, according to the place,
Be steadfast once, or else at least be true :
By tasted sweetness make me not to rue
The sudden loss of thy false fained grace.
By good respect, in such a dangerous case,
Thou broughtest not her into these tossing seas ;
But madest my sprite to live my care t’ encrease,
My body in tempest her delight t’embrace.
The body dead, the spirit had his desire ;
Painless was th’ one, the other in delight.
Why then, alas, did it not keep it right,
But thus return to leap in to the fire ;
And where it was at wish, could not remain?
Such mocks of dreams do turn to deadly pain.
Влюбленный, которому приснилось наслаждение с его любимой, жалуется, что сон не был дольше или не сбылся
Неверный сон, волне морской под стать,
Прошу, остановись иль оправдайся!
Мой рай, в отчаянье не превращайся!
Услады призрак жалко вдруг терять.
Ты ей самой не стал бы угрожать,
Ее в опасность бури не принес ты,
Но духу моему дал сладость грезы:
Средь гнева волн я мог ее ласкать.
Плоть — как мертва, душе сбылось желанье;
Я, хоть не чувствовал, но счастлив был.
Зачем же ты все это прекратил?
Проснуться было — словно прыгнуть в пламя.
Зачем не мог ее со мной оставить?
Так подшутить во сне — смертельно ранить.
Перевод 30.10.2015
OF CHANGE IN MIND.
EACH man me telleth I change most my devise ;
And on my faith, methink it good reason
To change purpose, like after the season.
For in each case to keep still one guise,
Is meet for them that would be taken wise ;
And I am not of such manner condition ;
But treated after a diverse fashion ;
And therupon my diverseness doth rise.
But you, this diverseness that blamed most,
Change you no more, but still after one rate
Treat you me well, and keep you in that state ;
And while with me doth dwell this wearied ghost,
My word, nor I, shall not be variable,
But always one ; your own both firm and stable.
О переменах
«Как переменчив ты!» — мне говорят.
А я считаю, что менять стремленья,
Разумно: не для зим — наряд весенний.
Пусть вкус мой времена определят.
Не изменяясь, мудрыми хотят
Прослыть; но у меня другая слава.
Являться в образе ином пристало,
Затем разнообразен — пусть винят.
Но ты, что больше всех меня винила,
Сама пример подай; не вдруг горда,
Но милостива будь ко мне всегда.
Покуда духу тело не постыло,
Я неизменным обещаю быть:
Тебе служить и преданность хранить.
Перевод 31.10.2015
AGAINST HIS TONGUE THAT FAILED
TO UTTER HIS SUITS
BECAUSE I still kept thee from lies and
blame,
And to my power always thee honoured,
Unkind tongue ! to ill hast thou me rend’red,
For such desert to do me wreke and shame.
In need of succour most when that I am,
To ask reward, thou stand’st like one afraid :
Alway most cold, and if one word be said,
As in a dream, unperfect is the same.
And ye salt tears, against my will each night
That are with me, when I would be alone ;
Then are ye gone when I should make my moan :
And ye so ready sighs to make me shright,1
Then are ye slack, when that ye should outstart ;
And only doth my look declare my heart.
Поэт упрекает свой язык, не сумевший выразить его признания
Ни лгать, ни сетовать не позволял,
Всегда держал тебя я в твердой власти.
За это ты бессилью и несчастью
Обрек меня: не вовремя молчал.
Как раз я помощи твоей искал —
Ты был недвижен, как оледенелый.
Словечко разве выдавил несмело,
Но будто бы во сне пробормотал.
Другое дело — слезы: те со мной
Все ночи, хоть мне в обществе их хуже.
А ты — молчишь, когда мне возглас нужен,
И прикрывает вздохи смех дурной.
Как нужно острым быть, тогда ты вялый!
Лишь отразясь в глазах, душа сказала.
Перевод 31.10.2015
THE LOVER ABUSED RENOUNCETH LOVE.
MY love to scorn, my service to retain,
Therein, methought, you used cruelty ;
Since with good will I lost my liberty,
To follow her which causeth all my pain.
Might never woe yet cause me to refrain ;
But only this, which is extremity,
To give me nought, alas, nor to agree
That, as I was, your man I might remain :
But since that thus ye list to order me,
That would have been your servant true and fast ;
Displease you not, my doting time is past ;
And with my loss to leave I must agree :
For as there is a certain time to rage,
So is there time such madness to assuage.
Отвергнутый влюбленный отказывается от любви
Хоть презирать любовь, не изгонять…
Признаю, ты вела себя жестоко:
С моей свободой жертвовал я столько
Тебе, меня заставившей страдать!
Не мне от горя службы избегать
Но думаю, что это слишком много:
Не дать взаимности и отрекаться,
Мне запретив, как раньше, угождать.
Но, раз сама сказала убираться
Мне, кто и впредь с любовью бы служил, —
Не гневайся: мой жар теперь остыл.
С потерей остается примиряться:
Есть время, чтобы страсти пережить,
Есть время, чтобы страстный бред лечить.
Перевод 31.10.2015
TO HIS LADY, CRUEL OVER HER
YIELDING LOVER.
SUCH is the course that nature’s kind hath
wrought
That snakes have time to cast away their stings :
Against chain’d prisoners what need defence be sought ?
The fierce lion will hurt no yielden things :
Why should such spite be nursed then by thought ?
Sith all these powers are prest under thy wings ;
And eke thou seest, and reason thee hath taught,
What mischief malice many ways it brings :
Consider eke, that spite availeth nought.
Therefore this song thy faul to thee it sings :
Displease thee not, for saying thus my thought,
Nor hate thou him from whom no hate forth springs :
For furies that in hell be execrable,
For that they hate, are made most miserable.
Возлюбленной поэта, которая жестока к своему смиренному поклоннику
Природою порядок установлен,
Что даже змеи яд должны терять,
В плену преступник жалости достоин,
И на смиренных льву не нападать.
Зачем жестокий путь тебе угоден?
Над львом, змеей, тюрьмой верх можешь взять,
Хоть разуму быть должен вывод сроден,
Что злобным зла в ответ не избежать.
Подумай, кто безжалостен — бесплоден.
Пою тебе затем, чтоб исправлять.
Прости: я промолчать был несвободен,
Не злись: я злого не хотел сказать.
Ведь даже ведьма, что в аду ярится,
Всего несчастней тем, что слишком злится.
Перевод 31.102.15
THE LOVER’S LIFE COMPARED TO
THE ALPS.
LIKE unto these unmeasurable mountains
So is my painful life, the burden of ire ;
For high be they, and high is my desire ;
And I of tears, and they be full of fountains :
Under craggy rocks they have barren plains ;
Hard thoughts in me my woful mind doth tire :
Small fruit and many leaves their tops do attire,
With small effect great trust in me remains :
The boisterous winds oft their high bounds do blast :
Hot sighs in me continually be shed :
Wild beasts in them, fierce love in me is fed ;
Unmovable am I, and they steadfast.
Of singing birds they have the tune and note ;
And I always plaints passing through my throat.
Жизнь влюбленного сравнивается с Альпами
С этими высокими горами
Жизнь сравню я, полную страданий:
К небу тянутся, как я к желанной,
Плачу я слезой, они — ручьями.
Ровный дол лежит под скал резцами —
Так смягчает горечь ум усталый;
Много листьев, плод родится малый, —
Мало взял я с многими мечтами.
Ветер докучает их вершинам —
Я, как ветер, вздохи расточаю;
Горы — зверя, я же — страсть скрываю,
Я — ни с места, горы недвижимы.
Музыку горам подарят птицы —
И любви упрекам в песнях литься.
Перевод 31.10.2015
A RENOUNCING OF LOVE.
FAREWELL, Love, and all thy laws for
ever ;
Thy baited hooks shall tangle me no more.
Senec, and Plato, call me from thy lore,
To perfect wealth, my wit for to endeavour ;
In blind error when I did persever,
Thy sharp repulse, that pricketh aye so sore,
Taught me in trifles that I set no store ;
But scaped forth thence, since, liberty is lever1
Therefore, farewell ! go trouble younger hearts,
And in me claim no more authority :
With idle youth go use thy property,2
And thereon spend thy many brittle darts :
For, hitherto though I have lost my time,
Me list no longer rotten boughs to clime.
Отказ от любви
Любовь, прости! Закон твой не по мне.
Приманкой на крючке уж не прельститься.
Возьмусь у древних мудрости учиться,
У них клад истин — не в твоей тюрьме.
Упорствовал, желая быть во тьме,
И боль узнал, с какой отказ вонзится.
Добычей мелкой нечего кичиться.
На волю! Воля выше по цене.
Прощай же! Молодые пусть грустят,
А на меня не предъявляй прав новых.
Добыча для тебя всегда готова:
В юнцов ленивых стрелы пусть летят.
Так много жизни потеряв впустую,
По сломанным сучкам лезть не рискую.
Перевод 1.11.2015
А сейчас будет самый знаменитый сонет сэра Томаса Уайета. (Из профессиональных русских переводов знаменит, например, перевод В. Рогова, опубликованный в БВЛ).
THE LOVER DESPAIRING TO ATTAIN UNTO
HIS LADY’S GRACE RELINQUISHETH THE PURSUIT.
WHOSO list to hunt ? I know where is an
hind !
But as for me, alas ! I may no more,
The vain travail hath wearied me so sore ;
I am of them that furthest come behind.
Yet may I by no means my wearied mind
Draw from the deer ; but as she fleeth afore
Fainting I follow ; I leave off therefore,
Since in a net I seek to hold the wind.
Who list her hunt, I put him out of doubt
As well as I, may spend his time in vain !
And graven with diamonds in letters plain,
There is written her fair neck round about ;
‘ Noli me tangere ; for C;sar’s I am,
And wild for to hold, though I seem tame.’
Влюбленный, отчаявшись, отказывается добиваться возлюбленной
Измеришь силы? Есть соблазн немалый.
Есть лань — пусть хороша, не для меня.
Преследую, но не надеюсь я,
В конце охоты следую устало.
Не дастся лань, но словно привязала,
Измучив, и куда летит — терпя,
Влекусь… но стал. Не обойти себя;
Нет сети, чтобы ветер удержала.
Гонись, упорствуй, коли ты смельчак!
И ты отступишь, даже нет сомненья.
Алмазное у лани ожерелье
На чудной шейке; возвещает так:
«Не прикасайся! Цезарь лишь возьмет.
Мой нежен вид, но долгий бег вас ждет».
Перевод 1.11. — 9.11.2015
Переклад українською:
Закоханий у відчаї відмовляється добиватись коханої
Гей, хто на лови? Оленицю знаю.
Було, хотів її я домогтись…
Дарма! І мрії навіть мав зректись:
Вперед мисливих почет пропускаю.
Хоч не далася, міцно все ж тримає:
Куди летить, туди й мені тягтись,
Я ледь при тямі… Годі, відступивсь:
Облишу, сіть-бо вітру не спиняє.
Хто ще женеться — відчай жде і їх.
На шийці в олениці гра намисто,
Там напис з діамантів променистих,
Щоб всяк дізнатись про загрозу міг:
«Мене не руш! Лиш Цісарева буду.
Хоч ніжна я, та муки вам здобуду.»
Переклад 06.11.2015
THE LOVER FORSAKETH HIS
UNKIND LOVE.
MY heart I gave thee, not to do it pain,
But to preserve, lo, it to thee was taken.
I served thee, not that I should be for-
saken ;
But, that I should receive reward again,
I was content thy servant to remain ;
And not to be repayed after this fashion.
Now, since in thee there is none other reason,
Displease thee not, if that I do refrain.
Unsatiate of my woe, and thy desire ;
Assured by craft for to excuse thy fault :
But, since it pleaseth thee to feign default,
Farewell, I say, departing from the fire.
For he that doth believe, bearing in hand,
Plougheth in water, and soweth in the sand.
Влюбленный оставляет свою жестокую возлюбленную
Тебе дав сердце, мук ему не ждал:
Мечтал я, чтобы ты его хранила.
Служил не для того, чтоб позабыла,
Но чтоб за труд я и награду взял.
Надеясь, я бы так и продолжал,
Но получаю лишь неблагодарность.
Причин служить мне больше не осталось —
Не обессудь! я сделку разорвал.
Еще люблю я, ты еще играешь,
Могу твои капризы объяснить,
Но, говоришь, не можешь ты платить —
Так прочь из пекла! ты меня теряешь.
Я думал: урожай невдалеке…
В воде был пахарь, сеятель в песке.
Перевод 1.11.2015
THE DESERTED LOVER CONSOLETH
HIMSELF WITH REMEMBRANCE THAT ALL WOMEN ARE BY NATURE FICKLE
DIVERS doth use, as I have heard and know,
When that to change their ladies do begin,
To mourn and wail, and never for to lynn,1
Hoping thereby to ‘pease their painful woe.
And some there be that when it chanceth so
That women change, and hate where love hath been,
They call them false, and think with words to win
The hearts of them which otherwhere doth grow.
But as for me, though that by chance indeed
Change hath outworn the favour that I had,
I will not wail, lament, nor yet be sad,
Nor call her false that falsely did me feed ;
But let it pass, and think it is of kind
That often change doth please a woman’s mind.
Оставленный влюбленный утешается тем, что все женщины по природе непостоянны
По вкусу каждый средство избирает,
Коль милая меняется к нему;
Один предастся горю своему,
Как будто плач в печали утешает.
Другой, напротив, мрачно упрекает,
В любви прошедшей видя ложь одну
И думая, что, обличив вину,
Ту возвратит, кого сейчас теряет.
Случилось, и моя переменилась:
Была иной — но стало все иначе.
Не загрущу и отпущу без плача,
Без ложных воплей, будто ложь открылась.
Бывает так; нам нужно примеряться.
Что делать? Хочет женщина меняться.
Перевод 03.11.2015
(Следующий сонет также известен, например, в переводе В. Рогова).
THAT HOPE UNSATISFIED IS TO THE
LOVER’S HEART AS A PROLONGED DEATH.
I ABIDE, and abide ; and better abide,
After the old proverb the happy day
And ever my Lady to me doth say,
‘ Let me alone, and I will provide.’
I abide, and abide, and tarry the tide,
And with abiding speed well ye may.
Thus do I abide I wot alway,
N’ other obtaining, nor yet denied.
Aye me ! this long abiding
Seemeth to me, as who sayeth
A prolonging of a dying death,
Or a refusing of a desired thing.
Much were it better for to be plain,
Than to say, ‘Abide,’ and yet not obtain.
Пословица, которая упоминается в сонете, часто приписывается Чосеру: Better is it to suffer and fortune abide
Than hastily to climb and suddenly to slide.
Что можно примерно перевести как:
«Лучше страдать да судьбе покориться,
Чем вверх быстро лезть и внезапно свалиться».
Не исполняющаяся надежда подобна для влюбленного долгой смерти
Терплю да терплю, еще я терплю,
Да жду вслед за тучей ясного дня.
Моя дорогая все дразнит меня:
«А ты отступись — и вдруг одарю».
Терплю, подобно в порту кораблю,
Что выйдет с приливом, бег к цели стремя;
Но вечно, боюсь, ожидать должен я.
Ни взят, ни брошен, терплю: ведь люблю.
Бездействие все же так тяжко терпеть!
Чем дальше, тем больше, похоже оно
На боль умиранья, что длится давно,
Иль скрытый отказ: ею мне не владеть!
Ах, лучше б ей сразу меня оттолкнуть,
Чем брошенным вскользь «Потерпи!» обмануть!
Перевод 03.11.2015
THE DESERTED LOVER
WISHETH THAT HIS RIVAL MIGHT EXPERIENCE THE SAME
FORTUNE HE HIMSELF HAD TASTED.
To rail or jest ye know I use it not
Tho’ that such cause sometime in folks I find;
And tho’ to change ye list to set your mind,
Love it who list, in faith I like it not.
And if ye were to me as ye are not,
I would be loath to see you so unkind.
But since your faith must needs be so, be kind,
Though I hate it, I pray you love it not.
Things of great weight I never thought to crave:
This is but small: of right deny it not.
Your feigning ways as yet forget them not,
But like reward let other lovers have.
That is to say: for service true and fast
To long delays and changing at the last.
Оставленный влюбленный желает, чтоб его соперника постигла такая же судьба
Браниться бы мне, зубоскалить — но нет;
Не стану к приемам других прибегать.
Тебе по душе предпочтенья менять,
Кому-то такое по нраву, мне — нет.
Была б ты мне ближе — а близости нет, —
Твоя перемена могла б уязвлять,
Но раз уж с природою не совладать,
Так будь ей верна, хоть в том радости нет.
Чрезмерного я никогда не просил,
Немного исполни, — усилья в том нет:
Не стань вдруг правдивой, прошу тебя, нет,
Чтоб прочим, кто любит, ответ тот же был.
Не лучше на преданность их отзовись:
Вели потерпеть, а затем изменись.
Перевод 4.11.2015
Следующее стихотворение сэр Томас написал предположительно под впечатлением от казни Анны Болейн и ее пяти «предполагаемых любовников», которую (а именно - казнь Анны) видел из своей камеры в Bell Tower лондонского Тауэра.
В латинском заголовке фамилия автора — Уайет (Viat) окружена словами «Невинность, Истина, Вера». Следующая строка заглавия взята из одного из псалмов (16.9). Первые две строфы стихотворения представляют собой парафраз стихов из пьесы Сенеки «Федра». Оттуда же взят латинский рефрен: circa Regna tonat — «Гром разносится по царствам»).
Эти пояснения, а также сам текст оригинала взяты с сайта luminarium. Иногда на фанатских тюдоровских сайтах стихи встречаются с заголовком «Those bloody days».
Innocentia Veritas Viat Fides
Circumdederunt me inimici mei
by Sir Thomas Wyatt, the Elder
Who list his wealth and ease retain,
Himself let him unknown contain.
Press not too fast in at that gate
Where the return stands by disdain,
For sure, circa Regna tonat.
The high mountains are blasted oft
When the low valley is mild and soft.
Fortune with Health stands at debate.
The fall is grievous from aloft.
And sure, circa Regna tonat.
These bloody days have broken my heart.
My lust, my youth did them depart,
And blind desire of estate.
Who hastes to climb seeks to revert.
Of truth, circa Regna tonat.
The bell tower showed me such sight
That in my head sticks day and night.
There did I learn out of a grate,
For all favour, glory, or might,
That yet circa Regna tonat.
By proof, I say, there did I learn:
Wit helpeth not defence too yerne,
Of innocency to plead or prate.
Bear low, therefore, give God the stern,
For sure, circa Regna tonat.
Сэр Тома Уайет
В годину зла
(Невинность Истина Уайет Вера
Враги душу мою захватили)
Прожить ты хочешь без печали —
От власть имущих будь подале.
Туда не торопись ломиться,
Откуда жалких провожали,
И бойся молний Громовержца.
Вершины ураган терзает,
Низины мир и счастье знают,
Жизнь может об Успех разбиться,
С высот паденье убивает,
И бойся молний Громовержца.
В годину зла я вновь родился,
И с жадной юностью простился.
Уж мне к отличьям не стремиться.
Падет, кто вверх поторопился,
И бойся молний Громовержца.
Я видел нечто с Колокольной,
Что не забыть, а помнить больно.
В темнице смог я просветиться:
Кто пестован судьбой довольно —
Все ж бойся молний Громовержца.
В страданье было мне открыто:
Наш разум — слабая защита,
Коль над невинным суд вершится.
Будь скромен; Бог — судья несытым.
Да, бойся молний Громовержца.
Перевод 21.02.2016
И несколько эпиграмм сэра Томаса Уайета
THE LOVER HOPETH OF BETTER CHANCE.
HE is not dead, that sometime had a fall,
The sun returns, that hid was under cloud,
And when fortune hath spit out all her gall,
I trust good luck to me shall be allowed :
For I have seen a ship in haven fall,
After that storm hath broke both mast and shroud ;
The willowe eke, that stoopeth with the wind,
Doth rise again, and greater wood doth bind.
Влюбленный надеется на счастливую перемену
Споткнувшись, встал, — ты жив, доволен будь;
Навечно солнца туча не скрывала,
Судьба, желчь выплеснув когда-нибудь,
Дозволит, чтоб удача вновь сияла.
Иной корабль до порта дотянуть
Сумел, хоть буря мачту поломала.
Склонится ива, коли ветер веет,
Поднявшись вновь, раскинется сильнее.
Перевод 4.11.2015
The Courtier’s Life.
In court to serve decked with fresh array,
Of sug’red meats feeling the sweet repast:
The life in banquets, and sundry kinds of play,
Amid the press of lordly looks to waste,
Hath with it join’d oft times such bitter taste.
That who so joys such kind of life to hold,
In prison joys fett’red with chains of gold.
На жизнь при дворе
Жизнь при дворе — то блеск нарядов дивных,
Пиры, где можно лучших яств вкусить,
Обилье праздников и лиц спесивых,
Чей взгляд как будто ищет раздавить.
Бывает, их наскучит выносить.
Счастливым здесь мила цепь золотая:
Играют ей, тюрьмы не замечая.
Перевод 05.11.2015
OF THE MEAN AND SURE ESTATE.
STAND, whoso list, upon the slipper wheel
Of high estate ; and let me here rejoice,
And use my life in quietness each dele,*
Unknown in court that hath the wanton toys :
In hidden place my time shall slowly pass,
And when my years be past withouten noise,
Let me die old after the common trace ;
For gripes of death doth he too hardly pass,
That knowen is to all, but to himself, alas,
He dieth unknown, das;d with dreadful face.
О жизни скромной, но лишенной превратностей
Пытайтесь, храбрецы, на колесе
Изменчивой удачи удержаться,
Но я интриги оставляю все,
Чтоб жизни в мире наконец предаться.
В убежище я скромном поселюсь,
Без шума годы будут удаляться,
А умереть безвестным не боюсь:
Страшней со смертью на виду встречаться.
Кто всем известен, но себя не знает,
Глупцом с гримасой жуткой погибает.
Перевод 6.11.2015
В этих стихах возможен намек на казнь Томаса Кромвеля, который покровительствовал Уайету и был впоследствии казнен, причем умирал мучительно.
OF DISSEMBLING WORDS.
THROUGHOUT the world if it were sought,
Fair words enough a man shall find ;
They be good cheap, they cost right
nought,
Their substance is but only wind ;
But well to say and so to mean,
That sweet accord is seldom seen.
О неискренности
Свет полон слов: когда искать придется
Красивое, не труд — найти его,
И их богатство даром раздается:
Ведь сущность — ветер, больше ничего.
Но cлучай редкий, он почти немыслим —
И слово доброе, и с добрым смыслом.
Перевод 06.11.2015.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=845057
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 14.08.2019
[b]«Miracle»/ «Чудо»[/b]
Как это можно: чудо выбросить?
Как, отказавшись, дальше жить?
Но то был мой выбор, и сделан он.
Как мне быть? платить.
Тоску в душе носить.
Как ясно знаешь, что я чувствую!
Как это мне страх могло внушить?
Нет мне надежды утешиться,
Я ищу, прошу:
Прислушайтесь к зову, ведь…
Припев
Стыдно скрываться
От любви пробужденья,
Не бойся взять:
Это чудо ждет тебя…
Как было глупо: чудо выбросить!
Не заменю его ничем.
Было стремленье найти себя,
А нашлась — тоска,
Находка велика!
Могу ли тебе я тоже чудо дать?
Могу ли страданье исцелить?
Мне просто так не утешиться,
Я не горжусь, прошу,
Прислушайся к зову, ведь…
Припев
Стыдно скрываться
От любви пробужденья,
Не бойся взять:
Это чудо ждет тебя…
Стыдно чуждаться,
Так нелепо сомненье…
Услышь ее!
Ее мольба: люби, прими меня!
Чудо смотрит на тебя…
Чудо найдя, его не презирай!
Поверь любви своей!
Как трусить нелепо!
Припев
Стыдно скрываться
От любви пробужденья,
Не бойся взять:
Это чудо ждет тебя…
Стыдно чуждаться,
Так нелепо сомненье…
Услышь ее!
Ее мольба: люби, прими меня!
Чудо смотрит на тебя…
Молю!
Перевод 17.08.2016
«For you» как «молю» перевести удобно.
Оригинал:
[b]«Miracle»[/b]
How could I throw away a miracle?
How could I face another day?
It’s all of my doing, I made a choice
And today, I pay
My heart is full of pain
How could you understand, the way I feel?
How could you relate to so much pain?
Seems as though nothing can comfort me
So today, I pray
That someone should listen, for…
[Chorus:]
Nothing should matter
Not when love grows inside you
The choice is yours
There’s a miracle in store…
How could I let go of a miracle?
Nothing could ever take its place
Thought I was looking, out for myself
Now it seems the pain
Is all that I have gained
I wonder if I could be your miracle
I wonder if I could spare you pain
Seems as though nothing will comfort me
Lord, less today, I pray
That you should come listen, for
[Chorus:]
Nothing should matter
Not when love grows inside you
The choice is yours
There’s a miracle in store…
Nothing should matter
Not when love grows inside you
A voice of love is crying out
Don’t throw love away
There’s a miracle in store…
Don’t ever throw away your miracle
Don’t let it slip away
So nothing should matter
[Chorus:]
Nothing should matter
Not when love grows inside you
The choice is yours
There’s a miracle in store…
Nothing should matter
Not when love grows inside you
A voice of love is crying out
Don’t throw love away
There’s a miracle in store…
For you…
[youtube]https://www.youtube.com/watch?v=ZAdi3LIW898[/youtube]
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=844568
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 09.08.2019
Пересказ баллады[url="http://www.sacred-texts.com/neu/eng/child/ch151.htm"] 'The King’s Disguise, and Friendship with Robin Hood'[/url]. Пересказ с небольшими сокращениями. В пересказе опущена последняя строфа, где сообщается о будущей смерти Робин Гуда.
[b]Робин Гуд и Ричард Львиное Сердце[/b]
Пересказ посвящается моей маме
Ричард-Лев, наш царственный храбрец,
Как-то услыхал про Робин Гуда:
«Должен быть отважный молодец.
Поглядеть бы на такое чудо!»
Взяв друзей с собою верных всех,
В путь король со свитой выезжает,
Но наряд богатый и доспех
Плащ простой монашеский скрывает.
Так что Робин, как их увидал,
За монахов принял знать со смехом;
Короля аббатом посчитал:
Тот был выше всех и первым ехал.
– Здравствуй нынче, несвятой отец!
В жизни сладкой ты забыл смиренье.
Но, коль к нам приехал наконец,
Я прочту тебе нравоученье!
– Я от короля к тебе посол!
Привлечен твоей он доброй славой.
– Сохрани Господь его престол!
Наш король – уж точно славный малый!
Проклят, кто ему желает зла!
– О себе ты говоришь, приятель!
Ты – изменник, оскорбил посла!
– Ты – такой посол, как я – предатель!
День и ночь молюсь о короле;
Честных Робин Гуд не обижает.
Но бичом я буду на земле
Тем, кто у несчастных отбирает.
А монахов правда не люблю:
Слишком уж прожорливая братья.
Должность опозорили свою –
Взял себе за труд вас наставлять я.
Но уж раз ты короля посол –
Иль личина у тебя такая –
То прошу пожаловать за стол:
Шервудской забавой угощаю.
Тут смутились и король, и двор:
«Что он за забаву обещает?»
– Ты – посол, я, значит, буду добр:
Вам в лесу ничто не угрожает.
Громко Робин затрубил в свой рог –
Он не мог без этого остаться –
И со всех сторон, со всех дорог
К ним веселые сбежались братцы.
Мигом собралась лесная голь,
Перед Робин Гудом преклонилась.
«А недурно, – думает король. –
Хорошо бы знать у них училась».
И в шатре зеленом на ковре
Яства распрекрасные явились.
Думает король: «В Святой Земле
Мне такие кушанья не снились».
Братья робингудовы потом
Показали, как стрелять из лука.
Думает король: «В плену я злом
Не бывал бы, знай такого друга!»
Добрый Робин эль за короля
Пил и посылал по кругу чашу.
Ричард также выпил за себя:
– Рад я, что узнал ватагу вашу!
Робин, я хочу тебя спросить –
Знаю: коль ответишь ты, так честно.
Ты пошел бы королю служить?
Королю ведь о тебе известно!
– Я б за короля и жизнь отдал!
Да и все мои ребята тоже.
За монаха прежде пострадал,
Но с тобой он вовсе был несхожий.
Коли ты так добр со мной – изволь:
Полюбить я вас готов обратно.
– Парень, знай: я Ричард, твой король!
Речь такую слышать мне приятно.
Да не падай! Я тебя простил
И людей твоих навек прощаю.
Где судья такой, чтоб возразил,
Раз тебе я дружбу обещаю?
Всей гурьбою едут в Ноттингам.
Голь кричит и радостно буянит.
Жители сперва решили там,
Что король убит, враг наступает.
Кто где был – оттуда тот бежал,
Напугались все, перемешались …
Но король лицо им показал –
И дурные страхи прочь умчались.
И король публично объявил
Полное прощенье Робин Гуду.
Кто ни слышал – всякий счастлив был:
Робин мил всегда простому люду.
Кто не рад? Один шериф не рад:
– Государь, с ним надо осторожно!
Вора знаю много лет подряд:
Всех проезжих грабит он безбожно!
– Сам шериф мой ужин не забыл!
Что ж, получишь золото назад ты …
Взял ты? Взял. А мне не заплатил –
Я за угощенье жду уплаты.
Что, шериф, считаться нам с тобой?
Ради короля друзьями будем!
Ты в своем дому дай пир горой:
Знает пусть король, как добр ты к людям.
Эту шутку Робина злодей
Вытерпел, хоть в мыслях и озлился.
Пировал король со свитой всей,
И шериф едва не разорился.
А наутро Робин и король
В славный Лондон выехали вместе:
Был ведь Робин рыцарь удалой –
При дворе опять предстанет с честью.
Опубликовано на бумаге: Ржевская В.С. Баллады и сказки – Хмельницкий, Издатель ФЛП Стасюк Л.С., 2018. – С. 16-20.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=844565
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 09.08.2019
Пересказ с сокращениями шотландской баллады
[url="http://www.sacred-texts.com/neu/eng/child/ch218.htm"] 'The False Lover Won Back'. [/url]
Неверный и настойчивая
– Ты куда, дружок любимый,
Без меня собрался?
Ведь со мной не разлучаться
Столько раз ты клялся.
– Я иду, моя родная,
От тебя подальше.
Я нашел себе другую –
И добрей, и краше!
– Пошути еще, забавник ...
Ты вернешься скоро?
– Как покроются полями
Каменные горы.
– Если ты нашел другую,
Я найду другого!
– Да гуляй теперь, с кем хочешь, –
Странно, право слово!
– А пойду-ка я с тобою.
Ты раздумать можешь
И еще своей женою
Взять меня захочешь!
Погоди, дорогой, не беги, дорогой ...
Неужели уйдешь навсегда?
– Что мне делать с тобой, неотвязной такой?
Не трудись: не вернусь никогда!
Вот они приходят в город.
Ей купил сережки:
– Дальше не ходи за мною:
Зря натрудишь ножки!
– Не сердись, милый мой, обернись, милый мой ...
Неужели оставишь меня?
– Как расстаться с тобой, развязаться с тобой?..
Нет, я слушать не буду тебя!
Вот в другой приходят город.
Ей платок купил он:
– Сделай милость, возвращайся ...
Мне терпеть постыло ...
– Так любила тебя, так просила тебя ...
Немила тебе стала совсем ...
– Все терзаешь меня, не пускаешь меня ...
Не бранился так долго ни с кем ...
Вот приходят в третий город,
И купил он кольца:
– Будем мужем и женою,
Уж не беспокойся!
– Так ты любишь меня, не бросаешь меня!
Как я счастлива, муж дорогой!
– Ты и радость моя, ты и сладость моя, –
Не судилось расстаться с тобой!
Опубликовано на бумаге: Ржевская В.С. Баллады и сказки – Хмельницкий, Издатель ФЛП Стасюк Л.С., 2018. – С. 10 - 11.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=841279
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 08.07.2019
Когда картинка — «Вечер над рекой»,
Простейшей рифмой просится «покой»,
Как будто непременно нежен он
И петь о благодушии рожден.
В мечтах приятных берег и глядит
На ход реки, что длится — не спешит.
Но, может, вечер внутренне не тот:
За днем хлопот уныло ночи ждет.
Он растревожен слишком, чтоб мечтать,
И красоты своей ему не знать.
Ведь терпит молча столько мелких ран ...
Зачем же рифма просится «обман»?
И воздухом картины бы сумел
Художник ложь раскрыть, когда б хотел.
А он избрал другое показать,
Чтоб слово «мир» почувствовать нам дать.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=841167
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.07.2019
Невыразительный провинциальный город,
Как неожиданно становишься ты дорог!
Сказали бы, что это вспомню — я б смеялась,
Но хочет память, чтоб картинка возвращалась.
Пустырь там был. Должна быть скука с пустырями,
Но этот мог предстать и морем, и горами —
Всем, что приблизится, во что играть хотели.
Воображая, заполнять его сумели.
Однажды змей над ним летал большой воздушный, —
Плыл как корабль, которым любоваться нужно,
И приключение за ним, шумя, бежало…
А я скучала там. Мне книжки не хватало.
Теперь подумаю — приятно, хоть и грустно…
Так содержательно, а ведь казалось пусто.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=840788
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.07.2019
В стране, где мраком угрожают дали,
А близкий свет и резок, и недобр,
Сидит студент-мальчишка за роялем,
Играет, хаосу наперекор.
Прохожие идут — кто безразличен,
Кто, чтобы слушать, замедляет шаг.
Им скоро стала музыка привычной —
Беседы с другом ожидают так.
Ему велят: нашептывают повесть,
Чтоб в музыке ее пересказал.
А вестибюля мраморный колодец
Вокруг звучит, как город бы звучал.
Приветы, болтовня и поцелуи,
Интриги скрежет, птичий свист мечты
И музыка — тревожа ли, врачуя,
Растет она со дна до высоты.
Ложь подчинила многих. Мир нарушен,
Так трудно верить, трудно создавать…
И голос стройный стал нежданно нужен —
Что есть нефальшь, еще напоминать.
В стране, где боязно представить дали
И облик настоящего недобр,
Мальчишки и девчонки за роялем —
И смутам он звучит наперекор.
20.04.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=835945
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 18.05.2019
Переводы трех стихотворных фрагментов из книги Данте Алигьери
«Новая жизнь».
Переводы несколько вольные.
Cavalcando l’altr’ier per un cammino,
Pensoso de l’andar che mi sgradia,
Trovai Amore in mezzo de la via
In abito leggier di peregrino.
Ne la sembianza mi parea meschino,
Come avesse perduta segnoria ;
E sospirando pensoso venia,
Per non veder la gente, a capo chino.
Quando mi vide, mi chiamo per nome,
E disse : « Io vegno di lontana parte
Ov’era lo tuo cor per mio volere
E recolo a servir novo piacere ».
Allora presi di lui si gran parte,
Ch’elli disparve, e non m’accorsi come.
[Vita Nuova IX 9-12]
Была мне встреча: я скучал в седле
С докучной мыслью о пути постылом
И странник шел, согнувшись сиротливо, –
Так запросто Любовь явилась мне.
Потеряна, погружена в себя,
Придавлена как будто тяжкой ношей,
Она плелась – калика перехожий –
И на ходу окликнула меня.
Сказала: «Вышел срок былой кручине,
Далекую мечту прости, забудь…
Расстанься здесь с тоской неутолимой.
Вернешься – будет счастье с новой милой».
И я, как прежде, продолжал свой путь,
А странник – свой; и нет его в помине.
Ballata, i’ vo’ che tu ritrovi Amore,
e con lui vade a madonna davante,
sì che la scusa mia, la qual tu cante,
ragioni poi con lei lo mio segnore.
Tu vai, ballata, sì cortesemente,
che sanza compagnia
dovresti avere in tutte parti ardire;
ma se tu vuoli andar sicuramente,
retrova l’Amor pria,
ché forse non è bon sanza lui gire;
però che quella che ti dee audire,
sì com’io credo, è ver di me adirata:
se tu di lui non fossi accompagnata,
leggeramente ti faria disnore.
Con dolze sono, quando se’ con lui,
comincia este parole,
appresso che averai chesta pietate:
«Madonna, quelli che mi manda a vui,
quando vi piaccia, vole,
sed elli ha scusa, che la m’intendiate.
Amore è qui, che per vostra bieltate
lo face,come vol,vista cangiare:
dunque perché li fece altra guardare
pensatel voi, da che non mutò ‘l core».
Dille: «Madonna, lo suo core è stato
con sì fermata fede,
che ‘n voi servir l’ha ‘mpronto onne pensero:
tosto fu vostro, e mai non s’è smagato».
Sed ella non ti crede,
dì che domandi Amor, che sa lo vero:
ed a la fine falle umil preghero,
lo perdonare se le fosse a noia,
che mi comandi per messo ch’eo moia,
e vedrassi ubidir ben servidore.
E dì a colui ch’ è d’ogni pietа chiave,
avante che sdonnei,
che le saprà contar mia ragion bona:
«Per grazia de la mia nota soave
reman tu qui con lei,
e del tuo servo ciò che vuoi ragiona;
e s’ella pel tuo prego li perdona,
fa che li annunzi un bel sembiante pace».
Gentil ballata mia, quando ti piace,
movi in quel punto che tu n’aggie onore.
[Vita Nuova XII 10-15]
К милой я балладу посылаю,
Но сперва тебе, моя баллада,
Отыскать Любовь-владыку надо:
Пусть двоих вас встретит дорогая.
Создана вести себя учтиво,
Ты одна могла б везде идти,
Говорить без страха неудачи,
Но, чтоб выслушали терпеливо,
Лучше спутника-Любовь найти
И явиться с ним, а не иначе:
Та, кому тебя я предназначил,
Против нас, боюсь, раздражена.
Если от меня придешь одна,
Может быть, с бесчестием прогонит.
С нею говоря, звучи, как нежность…
Вот, возьми начало для себя,
Сразу вслед за милости прошеньем:
«Госпожа! Тот, кто имеет смелость
К Вам послать с почтением меня,
Шлет причины для его прощенья.
Обвините Вами восхищенье!
Коль велит Любовь — покорен будь:
На другую может он взглянуть,
Но в душе другой он не схоронит.
Ты продолжишь: «Это сердце знает
Верность лишь, не мыслит изменить.
Мыслит быть слугою Вашим честно.
Ваш он был, пребудет, не восстанет».
Госпожу не сможешь убедить —
Выручит Любовь: ей все известно.
Ты же обрати мольбу к небесной:
Если лишний труд — прощенье дать,
Пусть, чтоб умер я, пришлет сказать,
И слуга веление исполнит.
И его проси, кто — ключ всегдашний
К двери жалости* , свое сказав,
Чтоб и он потолковал умело:
«В песне нежности звучи ей дальше,
Неотступный, убеждай, что прав
Верный твой, сыщи пути для дела!
Если б, выслушав, простить хотела —
Взглянет с миром пусть его отрада».
Вовремя будь, добрая баллада!
Пусть прощенья чести удостоит!
*Имеется в виду Любовь.
Con l’altre donne mia vista gabbate,
e non pensate, donna, onde si mova
ch’io vi rassembri sì figura nova
quando riguardo la vostra beltate.
Se lo saveste, non poria Pietate
tener più contra me l’usata prova,
ché Amor, quando sì presso a voi mi trova,
prende baldalza e tanta securtate,
che fere tra’ miei spiriti paurosi,
e quale ancide, e qual pinge di fore,
sì che solo remane a veder vui:
ond’io mi cangio in figura d’altrui,
ma non sì ch’io non senta bene allore
li guai de li scacciati tormentosi.
[Vita Nuova XIV 11-12]
И Вы смеетесь, так же, как другие…
Не угадать причины им одной,
Зачем при встрече с Вашей красотой
Выказываю странности такие.
Знай Вы ее, насмешки зла чужие
Не брали б верх над Вашей добротой:
Все дух Любви. Коль я — близ Вас порой,
Творит со мной он вольности большие:
Растет и прочих духов притесняет,
Смятенных он придавит иль изгонит…
Не хочет, видя Вас, ни с кем делиться.
Чудит, чудно принудит измениться,
Но все равно меня обеспокоит
Тех жалоба, кто, изгнан им, страдает.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=833543
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 21.04.2019
Весна влітає, мов казковий птах,
Чи входить до людей, немов людина.
Шукаємо подоби їй в словах
Милуючись, із ніжністю, невпинно.
Вона образить чи благословить,
Чергує з темрявою світло в світі.
Хоч мить вона, проте триває мить
І повниться життя різноманіттям.
09.04.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=832518
рубрика: Поезія, Філософська лірика
дата поступления 12.04.2019
Старинная английская комическая любовная песенка. Найдена в сборнике ‘Ancient poems, ballads and songs of the peasantry of England’, edited by Robert Bell. London: John W. Parker and Son West Strand, 1857. P. 155. Там сказано, что известна она со времен Генриха VIII (годы жизни 1491 — 1547, при власти с 1509 г. ) — что уже способно вдохновить энтузиаста :-)
The Clown’s Courtship
1. Quoth John to Joan, wilt thou have me?
I prythee now, wilt? and I’ze marry with thee,
My cow, my calf, my house, my rents,
And all my lands and tenements:
Oh, say, my Joan, will not that do?
I cannot come every day to woo.
2. I’ve corn and hay in the barn hard by,
And three fat hogs pent up in the sty:
I have a mare, and she is coal black,
I ride on her tail to save my back.
Then say, &c.
3. I have a cheese upon the shelf,
And I cannot eat it all myself;
I’ve three good marks that lie in a rag,
In the nook of the chimney, instead of a bag.
Then say, &c.
4. To marry I would have thy consent,
But faith I never could compliment;
I can say nought but ‘hoy, gee ho,’
Words that belong to the cart and the plow.
Then say, &c.
Сватовство шута
Простак простушке говорил:
— Уж так тебя я полюбил!
Коровушка, телок и дом —
Твои, коль станем жить вдвоем!
Ну что же еще мне прибавить к себе —
Не тратить же целых дней в болтовне!
И хлеб, и сено ты возьми,
Три жирные свиньи — твои.
Кобыла, цвет угля — твоя.
На ней как барин езжу я!
Ну что же еще мне прибавить к себе —
Не тратить же целых дней в болтовне!
На полке сыр я берегу —
Один я сыр съесть не могу.
Три золотых сберег тебе,
Не в кошеле — в печной трубе.
Ну что же еще мне прибавить к себе —
Не тратить же целых дней в болтовне!
Все дам, чтоб душку покорить,
Лишь речью не могу прельстить.
Как плуг или возок скриплю —
Но крепко я тебя люблю!
Ну что же еще мне прибавить к себе —
Не тратить же целых дней в болтовне!
Перевод 02.10.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=828282
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 08.03.2019
Весну восхваляют,
Весну призывают
За ту новизну,
Что она обещает.
Свет нежный, излечит
От горестей наших...
Но темной бывает,
Бывает и страшной.
Она по неровной
Тропинке гуляет:
Погубит кого-то,
Кого-то - подтянет
Во время одно.
Пожелает сердиться -
Попросит и выдержать,
Не отступиться.
Весна - это весть.
Это - труд: постараться
Расслышать ее
И, признав, не чуждаться.
Победная радость
И рана сраженья...
Весна - испытание
Для возрожденья.
А свет настоящий
Войдет неуместным:
Не нежным он будет,
А будет он резким.
Пока же на славящий
Зов многогласный
Весна появляется
Скромной и грязной.
Не будем презрительны
К странному цвету -
На зов слишком долгий
Предвестью ответа.
05.03.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=828162
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.03.2019
Прогулка моря
(Шутка)
Фея моря обернулась девчонкой —
Темноглазой, любознательной, ловкой.
Из большой волны на берег ступила
Отшатнулась, но не медлить решила.
Побежала вдаль при ясной погоде
Разузнать, откуда реки приходят.
И хозяюшки своей дожидаться
Стали воды и подводное царство.
Поглядела на земные просторы,
Песни слушала на них, разговоры,
На людей и их дела посмотрела
И неузнанной вернуться успела
По реке, к волнам, ее ожидавшим.
В них скользнула — и едина, как раньше
С широтою поглощающей стала,
Оживляя свои воды, дышала.
И приходят люди к морю, не зная,
Что оно встречает их, вспоминая.
31.01. , 26.02.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=827347
рубрика: Поезія, Сказки, детские стихи
дата поступления 01.03.2019
Весна-нахалка, так внезапно входишь...
Зиме есть время по календарю
Сереть, ворчать и нежиться...Свою
Предшественницу прочь ты властно гонишь.
Повсюду рассылаешь много света
Как завтра ожидавшаяся весть.
И пусть решает каждый, чтО он есть:
Нет места полумраку - нет секрета.
23.02.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=827221
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.02.2019
(Пересказ шотландской баллады [url="http://www.sacred-texts.com/neu/eng/child/ch265.htm"]'The Knight’s Ghost'[/url]).
Пойду я к морю, встречу корабли:
Отец и муж вот-вот должны вернуться.
Возьму сынка с собою, чтоб могли
Скорей домашней гордости коснуться.
Велит обычай и любовь велит
Встречать мужей у моря из походов.
Не в первый раз сомнение твердит:
«Дурные новости несут вам воды».
Ах, в этот раз тревоги болтовня
Не оказалась клеветой досужей!
Сказал отец, надежды зря не для:
«Прости! Ты больше не увидишь мужа!
Не утонул, не в спину был сражен;
Как надлежит воякам настоящим
Расстался в грозной битве с жизнью он.
Его погибель ныне мы оплачем».
Дружинников зову я пировать:
«Прошу, чтоб павших вместе поминали!
Так славно буду вас я угощать,
Как славно вы супруга защищали!»
Как в погребе они перепились
И пьяное забвенье их скосило, –
Наружу двери крепко заперлись:
Я словно бы засыпала могилу.
И к морю темному пошла опять,
Забросила ключи, да чтоб поглубже:
«До той поры там будете лежать,
Пока я снова не увижу мужа!»
Во вдовьей комнате уснула я,
Оплакав горе и свое свершенье …
Ключи упали около, звеня,
И муж мой опустился на колени.
«Меня ты видишь. Погреба открой
И небо не серди отмщенья злобой!
Безвинны мои люди пред тобой,
А мой удел – для воинов не новый.
Никто не дрался лучше за меня,
Хоть слепли от безумия и крови.
Не возвратишь ты мужа, их кляня;
Не их вина – мой смертный день, твой – вдовий.
Не надо счетов нам таких с судьбой:
Лишь должное со мною совершилось …»
«Скажи, как скоро смерть придет за мной?
Скажи, как скоро вновь с тобой увижусь?»
«Как скорби срок отмеченный пройдет,
Ты с новым повенчаешься супругом.
В тебе жену он добрую найдет
И станет, кем был я, – достойным другом.
Родишь девятерых еще детей:
Шесть дочерей – счастливые невесты
И трое несравненных сыновей,
Чьи подвиги прославят королевство.
А большего я не могу узнать:
Не в силах вышнюю провидеть волю …
Когда бы ни был срок твой умирать,
Тебя я встречу, в рай пойду с тобою».
Опубликовано на бумаге: Ржевская В.С. Баллады и сказки – Хмельницкий, Издатель ФЛП Стасюк Л.С., 2018. – С. 8-9.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=825489
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 14.02.2019
SIR WALTER RALEIGH (?) (1554? — 1618)
PILGRIM TO PILGRIM.
As ye came from the Holy Land
As ye came from the holy land
Of Walsinghame,
Met you not with my true love
By the way as you came?
How should I know your true love,
That have met many one
As I came from the holy land,
That have come, that have gone?»
«She is neither white nor brown,
But as the heavens fair;
There is none hath her form divine
In the earth or the air».
«Such a one did I meet, good sir,
Such an angelic face,
Who like a nymph, like a queen, did appear
In her gait, in her grace».
«She hath left me here alone,
All alone, as unknown,
Who sometime did me lead with herself,
And me loved as her own».
«What’s the cause that she leaves you alone
And a new way doth take,
That sometime did love you as her own,
And her joy did you make?»
«I have loved her all my youth,
But now am old, as you see:
Love likes not the failing fruit,
Nor the withered tree».
Know that Love is a careless child,
And forgets promise past;
He is blind, he is deaf when he list,
And in faith never fast.
«His desire is a dureless content,
And a trustless joy;
He is won with a world of despair,
And is lost with a toy».
Of womenkind such indeed is the love,
Or the word love abused,
Under which many childish desires
And conceits are excused.
But true love is a durable fire,
In the mind ever burning,
Never sick, never dead, never cold,
From itself never turning.
Беседа двух паломников
(приписывается сэру Уолтеру Роли, (1554?- 1618))
— Когда к Марии Деве ты
паломником ходил,
не повстречал ли ту, кого
я истинно любил?
— Да как же мне узнать, кого
ты истинно любил?
Встречал я женщин на пути,
их видел, да забыл …
— И не бледна, и не смугла, —
светла, что райский свет.
Ни на земле, ни в небесах
другой, столь дивной, нет.
— О да, раз повстречалась мне
такая красота.
Она — царица по всему,
что дух лесов, чиста.
— Она оставила меня,
ей нынче я чужой.
А прежде дорожила мной
так, как самой собой.
— Зачем оставила тебя,
и новый путь ей мил,
коль дорожила, как собой,
ты радостью ей был?
— Я молод был — ее любил,
теперь, как видишь, стар:
не для любви — подгнивший плод,
такой не примет дар.
— Любовь — ребенок: ей подчас
легко обет забыть.
Она — без слуха и без глаз,
ей трудно верной быть.
Ее вино недолго пьют,
не празднуя — кутя;
ее с мольбой в слезах берут,
чтоб потерять, шутя.
Да, право, женский ее нрав…
Иль именем любви
зовут ребячьих сто забав,
чтоб их прощать могли.
Но истинной любви огонь
в душе не угасает;
он не умрет, не обожжет,
себе не изменяет.
Перевод 25.08. 2014
В оригинале упоминается
Уолсингем (англ. Walsingham, устаревшее: Вальсингам) — деревня в Англии, в графстве Норфолк. Известна как паломнический центр, посвящённый почитанию Девы Марии Уолсингемской. В деревне находятся руины средневекового монастыря, разрушенного в XVI веке.
Можно заметить, что из этого стихотворения (оригинала) переделаны песенки Офелии: How should I know your true love… How should I your true love know…?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=825338
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 13.02.2019
Вернувшийся некстати сорванец,
Тревожный день провел ты, гадкий вечер.
Ты ждал, что дома — странствиям венец…
Рассерженный, опять умчал далече.
Там встретишь верной девочки любовь,
Смерть храбрую в бою от злобных примешь,
Или замкнешься, будто мизантроп,
Но, чтоб еще любить, кокетку сыщешь?
Ты права ждал открыто говорить.
Острот твоих разумных не забыли,
Еще со школы просят обсудить —
Ты точно знаменит. Но ты любим ли?
А ты, свет повидав, любви желал,
Хоть мог стать скоро тесен быт семейный.
Привычней публике недобрый бал:
На лица смотрят здесь, без затруднений.
Нежданного придирки так и ждут:
То взглядом стар — хоть к старине не склонен, —
То знатоки неумным назовут,
То откровенен — значит, неудобен.
Чего нельзя добавить, не дивясь:
Искал быть нужным — лишним появлялся
И, странностям замеченным смеясь,
Вдруг на защите «странных» оказался!
Кто сам бывал, как ты — тебя поймет.
Тебя бы, верно, злее поминали,
Когда бы от толпы не сгинул тот,
С кем вы друг друга очень понимали.
Увидев ум в упорстве быть собой
И подлому не придавая веса,
Ты, чаяний обманутых герой,
Необходим — для мысли этой пьесы.
2.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=825062
рубрика: Поезія, Очерк
дата поступления 11.02.2019
Перевод старинного английского стихотворения, похожего на знаменитый монолог «Весь мир — театр…» и ему подобные произведения. Лирический герой описывает свою жизнь и жалеет, что переоценивал мирские блага.
Источник оригинала: Ancient poems, ballads and songs of the peasantry of England. Collected, and edited by James Henry Dixon. London, 1846. P.7 — 10.
The Life and Age of Man
In prime of years, when I was young,
I took delight in youthful ways,
Not knowing then what did belong
Unto the pleasures of those days.
At seven years old I was a child,
And subject then to be beguiled.
At two times seven I went to learn
What discipline is taught at school:
When good from ill I could discern,
I thought myself no more a fool:
My parents were contriving then,
How I might live when I were man.
At three times seven I waxed wild,
When manhood led me to be bold;
I thought myself no more a child,
My own conceit it so me told:
Then did I venture far and near,
To buy delight at price full dear.
At four times seven I take a wife,
And leave off all my wanton ways,
Thinking thereby perhaps to thrive,
And save myself from sad disgrace.
So farewell my companions all,
For other business doth me call.
At five times seven I must hard strive,
What I could gain by mighty skill;
But still against the stream I drive,
And bowl up stones against the hill;
The more I laboured might and main,
The more I strove against the stream.
At six times seven all covetise
Began to harbour in my breast;
My mind still then contriving was
How I might gain this worldly wealth;
To purchase lands and live on them,
So make my children mighty men.
At seven times seven all worldly thought
Began to harbour in my brain;
Then did I drink a heavy draught
Of water of experience plain;
There none so ready was as I,
To purchase bargains, sell, or buy.
At eight times seven I waxed old,
And took myself unto my rest,
Neighbours then sought my counsel bold,
And I was held in great request;
But age did so abate my strength,
That I was forced to yield at length.
At nine times seven take my leave
Of former vain delights must I;
It then full sorely did me grieve —
I fetched many a heavy sigh;
To rise up early, and sit up late,
My former life, I loathe and hate.
At ten times seven my glass is run,
And I poor silly man must die;
I looked up, and saw the sun
Had overcome the crystal sky.
So now I must this world forsake,
Another man my place must take.
Now you may see, as in a glass,
The whole estate of mortal men;
How they from seven to seven do pass,
Until they are threescore and ten;
And when their glass is fully run,
They must leave off as they begun.
Жизнь человека
В век молодой я, веселясь,
Жил ради юности утех,
Понять нимало не стремясь,
Чем дорог истинно тот век.
Мне было семь — я был дитя,
Всяк мог надуть меня шутя.
Мне дважды семь — и я зубрю,
Что в школе велено зубрить;
Добро от худа отделю
И мню: меня не обдурить.
Родители все дни в мечтах,
Как стану жить я, возмужав.
Мне трижды семь — и я бешусь,
Во мне мужчина пробужден.
Ребенком уж не назовусь,
Наивной гордостью прельщен.
Повсюду я проказ ищу,
Сполна за радости плачу.
Семь на четыре — я женат.
Прощай, веселый озорник!
Ищу себе других отрад,
Спасения от бедствий злых.
Друзья, пора забав прошла —
Я погружусь теперь в дела.
Мне пятью семь — и я борец
За то, чем завладеть хочу.
Течений против я пловец
И камни на гору качу.
Чем больше мне в трудах успеть —
Тем большее преодолеть.
Мне шестью семь — мой алчный век:
Что вижу — все бы взял себе!
Мой ум сражался за успех,
Ища сокровищ на земле.
Я мыслил, как ее скупить —
Детей в довольстве поселить.
Мне семью семь — я много знал
Того, что жизнь познать дает.
Большую чашу испивал —
Какую опыт нам нальет.
Торговцем я заядлым был —
То плату брал, а то платил.
Я в семью восемь постарел,
Уж не по нраву суета.
Соседям дать совет умел,
И набежала их толпа…
Но, вынужден себя беречь,
Я сдался повеленью лечь.
Я в семью девять отрезвлен:
Тщета, признал я, неправа.
Воспоминаньем огорчен,
Не раз покаялся, не два.
С утра, покуда не усну —
Жизнь прошлую свою кляну.
Мне семью десять. Срок истек
И я, не поумнев, умру.
Круг солнца небо пересек,
Вот-вот он снидет в глубину.
Так скоро мир мне оставлять,
Другому место уступать.
Часы песочные представь —
За жизни образец возьми:
Года уходят, пробежав
К семи десяткам от семи.
Песок внизу. Гляди в стекло:
Прошло, что некогда пришло.
Перевод 29-30.11.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=824761
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 09.02.2019
Такая грязная и тусклая зима —
Усталость года, перерыв ленивый,
Шаг, поневоле медленный, трусливый —
Просвета и надежды лишена.
Но — удивляет это, как и утешает —
Есть все же кто-то, кто тоски не разделяет.
Мечты, веселой красоты полна,
В его глазах — необходимый отдых
И быстрый танец начинаний новых…
Какая чистая, блестящая зима!
27.01.2019
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=823569
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 31.01.2019
Стихотворение Кристины Россетти ‘No, Thank You, John’ я раньше пробовала перевести на украинский язык, а теперь попробовала на русский. Так что Джон теперь — Ваня :-)).
Ты не слыхал, что мил мне, Ваня, —
К чему же выдумки твои
Стенать, просить, надоедая:
Мол, пощади, люби?
Ты знаешь, что не мил мне, Ваня,
И не пыталась я прельстить.
Зачем, тоской своей пугая,
Как адский дух, бродить?
Вот Маша или там Матрена —
Они могли б и пожалеть.
В меня весь век не будь влюбленным:
Со мной — надежды нет.
Что, я — без сердца? Может статься.
Но рассуди-ка сам тогда:
Как мог ты сердца добиваться?
Подумать — не беда.
О верности нам спорить странно:
Ведь не обманешь, не суля.
Я откажу и ста Иванам,
Но не приму тебя.
Как птички быстрые, дни наши —
Прожить их, ссорясь, не хочу.
Живи сейчас не тем, чем раньше:
Изменишь мне — прощу.
Друзьями быть договоримся —
Не так уж мало, не жалей.
Но чтобы честно, не таиться,
Чтоб не было статей
Секретных в нашем договоре….
Кривые исключим пути.
Дарю я дружбой, но любовью…
Ах, Ваня…нет, прости.
Перевод 28.01.2019
No, Thank You, John
BY CHRISTINA ROSSETTI
I never said I loved you, John:
Why will you tease me, day by day,
And wax a weariness to think upon
With always «do» and «pray»?
You know I never loved you, John;
No fault of mine made me your toast:
Why will you haunt me with a face as wan
As shows an hour-old ghost?
I dare say Meg or Moll would take
Pity upon you, if you’d ask:
And pray don’t remain single for my sake
Who can’t perform that task.
I have no heart?—Perhaps I have not;
But then you’re mad to take offence
That I don’t give you what I have not got:
Use your common sense.
Let bygones be bygones:
Don’t call me false, who owed not to be true:
I’d rather answer «No» to fifty Johns
Than answer «Yes» to you.
Let’s mar our pleasant days no more,
Song-birds of passage, days of youth:
Catch at to-day, forget the days before:
I’ll wink at your untruth.
Let us strike hands as hearty friends;
No more, no less: and friendship’s good:
Only don’t keep in view ulterior ends,
And points not understood
In open treaty. Rise above
Quibbles and shuffling off and on:
Here’s friendship for you if you like; but love,—
No, thank you, John.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=823436
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 30.01.2019
Снег долгожданный.
Звон и скрежет: шкатулка закрылась. На дне остались фигурки с тщательно вылепленными лицами, цветные лоскутки бумаги, записи слов, обещающих, значительных, точных, пустых и веских, желтеющие новости, ноты музыкальных тем, фотографии, поймавшие время, многогранные стеклышки, причудливо отражающие свет. После печального, но торжественного прощания начал понемногу нарастать слой пыли.
Ясным утром и длинные многоквартирные дома по обе стороны улицы, и одноэтажные домики по ту сторону бульвара спали крепким сном. Голые деревья тянули острые растопыренные ветки в белое небо. Иногда лаяли собаки, или кричала ворона, или проезжала машина. Первое утро нового года было такое же, как ушедшие утра зимних выходных старого года и старого века.
Первые недели нового года снега не было. Без него продолжались и отошли праздники. Люди забегали по повседневным делам, едва признаваясь себе, что находятся в какой-то неестественной пустоте. Это столько раз уже было, что многие успели привыкнуть и не уделяли слишком много внимания такой странности.
Было мокро, и после того, как подморозило, улицы были скользкие. Под опасным скользким асфальтом или под старой травой лежала земля. В центре города разбирали праздничный помост с большими декорациями, и елка с гирляндами и бумажными игрушками стояла, как огромная ледышка, на своей площадке. На плоском экране лыжники катались с гор мимо плоских елей, в то время как в объемном мире висел прозрачный холод, подкрашенный сладковатой белизной, серостью и синью, и прохожие на центральной улице разглядывали в числе других достопримечательностей этот экран, или сосредоточенно, осторожно и беспорядочно спешили, или прохаживались по гладкой улице. С книжной обложки в витрине магазина «Фарфор. Фаянс», прижав к себе ребенка, Снежная королева смотрела через стекло, и ее злобный взгляд застигнутой воровки, казалось, пронзал и притягивал.
Вдали от центра, на окраинной улице, возле голого бульвара, фонарь на столбе справа от окна вечерами и ночами бросал вниз луч ровного света. Но вот свет внутри фонарного луча мягко заструился в ночь на второй день февраля. И скоро земля, дома, деревья и все наконец-то было укрыто толстым и свежим снегом, а в фонарном луче продолжали кружиться снежные хлопья, населяя его своей особой медленной жизнью.
Я сижу перед окном с двойными рамами, смотрю и не нахожу даже остатков пустоты, которая была. И не надо пытаться искать. Мир за окном заполнен, уплотнен и преображен в зимний порядок. Уже завтра к полудню то, что я вижу, значительно постареет, развалится на куски, примет на себя запахи и цвета городской жизнедеятельности, причинит много беспокойства и людям, и животным, и машинам, и успеет стать из долгожданного надоедливым. Завтрашнего полудня сейчас не существует.
Снежные хлопья плывут, и я смотрю в окно, как в воду. Стволы и перепутанные ветви кленов под фонарным светом и нарастающим снегом стали розовыми и фиолетовыми. Клены теперь как жители морского дна. Ветер покачивает их за ветви, гнет и крутит – это глубоководное течение идет… Основанный на поверхностном сравнении вымысел про дно подводного царства и его красивую тишину привлекателен. Догадка о том, что на действительном морском дне все по-другому, находится где-то далеко в стороне. Несдобровать тому, кто сейчас не дома, но невозможно поверить в это «несдобровать», из домашнего тепла глядя, как спокойно то, что происходит.
Сквозь розовые раскинутые ветви видится широкая снежная перина – она разлеглась на скате крыши дома напротив. Cкаты крыши нависают над окнами его верхнего этажа, как опущенные крылья или как приподнятые ветром рушники на веревке. Это вытянутый в длину двухэтажный дом с маленькими окнами и балконами, под крышей с простыми каменными узорами, впускающими задор в его облик – как если бы собравшаяся на кухне хлопотать низенькая, но важная хозяйка подвязала волосы смешным платком в разноцветную клеточку. Днем этот дом – с голубями на крыше и черными незрячими окнами. Его построили, бабушка сказывала, пленные финны. Для меня это были только слова – «пленные финны», я представляла себе каких-то людей в военной форме из кино, сгрудившихся поверх неоконченного строения, сосредоточенных на своем деле, как муравьи, и словно из кубиков складывавших дом. Стены розоватые не потому, что падает свет от фонаря, а потому, что на самом деле так покрашены. На моей памяти были они и белыми, и светло-зелеными. В дали моего детства я помню перед этим домом яблони, груши, вишни. За их пышным цветом дом был еле виден по весне; после лета его жильцы забирались на садовые лестницы и собирали с них урожай. В желтых окошках по вечерам двигались тени, и теплые весенние вечера пахли сладко. Разве что неизвестно было, можно ли выйти куда-нибудь из небольшой картинки дома за яблонями, но тогда из нее не очень хотелось пытаться выйти. Эта шкатулка закрылась уже давно. Дом расселили, он казался окончательно предназначенным на слом и стоял разоренный, погружаясь в ветхость. Его было жалко сначала, как жалко уходящее безобидное прошлое, к тому же красиво безмятежное. Но что-то продлило его жизнь. И потом пришло раздражение против его заброшенности и долго не решаемой участи. Слишком задержался он в неопределенности и безвременьи. Он так сердил, когда стоял грязной осенью, долгой и безвыходной, с пустыми, чем попало заслоненными окнами, с облезлой краской, с антенной и порванным проводом на крыше! Он сердил своей оставленностью, опустошенностью и чернотой окон по вечерам. Как будто его запустение переносилось или угрожало перенестись на его соседей, на их жизнь, которая хотела идти вперед самоуверенно радостной, не признавая страдания. Он все же держался. Его стали подкрашивать, подновлять, перестелили крышу, очень приблизительно наводили видимость заботы и заботливой аккуратности. Теперь его окна закрыты решетками, наполовину замурованы балконные двери, и в бывшем жилом доме устроен склад. Для новой надобности дом подтянут и заплатан, и существует как картонная приличная копия прежнего жилья. Только несколько окон в конторских комнатах с правой стороны зажигаются в темноте желтым – остаток прежнего впечатления уюта и домашней устроенности, какое бывает от светящихся вечерних окон. Остальное – это черные и круглые сутки спящие провалы, поверх рам и стекол забранные решеткой, похожей на соты.
Сейчас снег идет по этой крыше, мимо этих окон с решетками, уверенный в тайнах, которые он знает. И я думаю: «Такой почти рисунок мог быть на окнах царского терема… в него складывались кусочки цветной слюды.. за такими окнами скучали царевны…» Там, скорее всего, сидела огрузневшая царевна со многими подбородками и мясистым носом, и седина была у нее в косе. Толстой рукой она подпирала голову, смотрела на чудесное морозное рисованье, и, едва признаваясь себе, лелеяла некую неизбывную печаль. Но разве важно это? Слово «царевна» – это добрая неуловимая тайна и нежность, это всегда робкая юность, и ожидание с надеждой, это фата, руки легкие и ласковые…
Я допускаю, что кому-то интереснее именно настоящая царевна, и он иногда думает о ней, посмеиваясь и над чужими сказками, и над собственным знанием. Глядя на этот снег, сознаешь с полной ясностью, что обе царевны – настоящие, причем в одном теле и одновременно, и ничто существенное не мешает этому быть.
После яблонь и вишен перед домом напротив высадили несколько молодых кленов, в этот раз на расстоянии, а не под самыми окнами. Уже не юные, но еще молодые деревья относятся не к дому, а к улице. А с нашей стороны также вдоль улицы поднимается ряд зрелых кленов, высоких, раскидистых и между собой перепутанных ветвями. По сравнению с ними молодые клены – стройные и похожие между собой одиночки. Улица неширокая, и два поколения деревьев по обе стороны ее образуют как бы галерею, где встречаются то, что было, и то, что, может быть, будет.
Молодые крепнут и растут уверенно. Особенно – деревце, третье справа. Оно заметно выше своих соседей, а посажено с ними в один год. Весной, под утренним солнцем, когда на других – набухшие ждущие почки, на его ветвях уже лежит, словно маленькие губки, словно облачка, робкая светлая зелень. Глубокой осенью, когда дождь и холодный ветер бьют и рвут деревья, на нем дольше всего держатся сухие, в кулачок сжатые или ковшиком загнутые листья. Сейчас, под пластами снега, ложащимися на его узкие ветви и повторяющими их форму, оно удерживает какие-то сжавшиеся, ссохшиеся, почерневшие гроздья. Дерзкое деревце, не стесняющееся своей молодой силы. Какое дело ему, что по городу обрубают, уродуя, самые высокие или слишком раскидистые деревья? Его дело – жить и расти, и, так как оно молодо, никто не может наверняка сказать, насколько его хватит, а, стало быть, не может обвинить ни в неправоте, ни в хвастовстве. Пока вызывает ободряющую улыбку один лишь вид его не смущенной препятствиями юной настойчивости.
Деревья, которые уже выросли, так высоки, что, сидя у моего окна, непросто увидеть из него их кроны, распадающиеся на множество вершинок, – видно только изогнутые стволы и переплетающиеся ветви. Снег чувствует форму каждого ствола и ответвления, на каждую тонкую веточку он лег плотной массой. Взрослые деревья склонились друг другу на плечи и соединили руки, друг друга поддерживая, чтобы вместе противостоять тяжести, которую им надо держать. Ветви чуть качаются и поворачиваются по воздуху – деревья пытаются дотянуться друг до друга, чтобы еще теснее соединиться или ободрить друга прикосновением. Все так близко и переплетено, что нет отдельностей, а есть разбросанное и запутавшееся целое.
Это молчаливое стояние словно было всегда и никогда не кончится. А раз не кончится, значит, в нем нет намерения победить. Как трудно это представить! А ведь вот оно: просто долгое терпение и уверенный шаг…
Свет исчез. Это фонарь потух. Почти одновременно с фонарным светом прекратился также снегопад. Остались видны фигуры, схватившиеся под белой тяжестью в темноте.
Но, если присмотреться, вокруг тополей, что стоят за спиной старого дома напротив и черными полосами поднимаются у него над крышей, видно серебристое сияние – особое свечение ночного неба.
(Увиденное в Киеве в январе-феврале 2001 года описано в октябре 2006 года).
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=820484
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 07.01.2019
Оригінал:
Леонид Филатов. Баллада о началах
Несложен мир. Совсем несложен.
Мир прост. Он в принципе таков,
Что может быть легко разложен
На мудрецов и простаков.
Мы - простаки. Мы в жизнь бежим.
Мы верим в хлеб, в любовь и в книги.
И не подсчитываем миги,
Что составляют нашу жизнь.
И год как день.. И день как миг.
Мы жмем сквозь беды и невзгоды
И экономим чьи-то годы
За счет непрожитых своих.
А мудрецы глазеют вслед,
Их жизнь скупа и неразменна -
В ней ни рассвета, ни разбега,
Не взлета, ни паденья нет.
Жизнелюбивы и юны,
Они хохочут, как Фальстафы,
Но их начала, как фальстарты, -
Однообразны и скучны.
Не знать бессонниц. Пить до дна.
И жить, сомненьями не мучась.
Неужто это все же мудрость?
Неужто все-таки она? ...
Леонід Філатов. Балада про початки
Світ зовсім нескладний насправді.
Простий він. Взагалі такий,
Що в ньому є розподіл явний
На мудреців і простаків.
Ми - простаки. Ми жити біжимо
Із вірою у хліб, любов, читання.
Нам не властиве часу рахування
Зі страхом, що багато вже спливло.
Наш рік летить, мов день...Наш день, мов мить.
Недолю й лихо маємо долати
Й роки чужі дбайливо зберігати
Ціною тих, що нам вже не прожить.
Глузує в спину погляд мудреця.
Життя скупого він не витрачає -
Світанку й світла пошуку не знає,
Тріумфів блиску й болісті кінця.
Без рани від життя, тож молодий,
Регоче, як Фальстаф, жере сніданок,
Але немов фальстарт - його початок:
Без розмаїття точиться, нудний.
Поволі втіха. Сон свій берегти
І гнати сумніви, які покличуть...
Невже таке ти, мудрості обличчя?
Невже таким бажаєш бути ти?..
Переклад 23.12.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=818798
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 24.12.2018
Вибач, ні, Івасю (переказ вірша Крістіни Россетті 'No, Thank You, John')
Що люблю тебе, Івасю,
Я ніколи не казала.
Нащо всі ці "мила, зглянься?"
Їх щодня чимало.
Знаєш: не люблю, Івасю,
Приманити не хотіла -
Так за мною чом таскатись,
Мов марище сіре?
Може, Мотря чи Марічка
Пожаліють, як захочеш,
То не будь самотнім вічно -
Мене ж дарма просиш.
Я - без серця? Що ж, гадаю,
Коли так - не ображайся,
Не проси, чого не маю.
Думать намагайся.
Хай мине розмова марна,
Не брешу: не обіцяла.
Відмовила б й ста Іванам -
Тебе б не приймала.
Нащо нам життя псувати?
Юний вік-бо хутко сплине.
Краще жити й забувати:
Як зрадиш - не винен.
Домовимося дружити -
Це немало, як взаємно.
Тільки щоб нам не дурити,
Без пунктів таємних
Щоб угода...Хитрування,
Витівок - прошу зрікатись.
Маю дружбу, та кохання...
Вибач, ні, Івасю.
Переказ 16.12.2018
No, Thank You, John
BY CHRISTINA ROSSETTI
I never said I loved you, John:
Why will you tease me, day by day,
And wax a weariness to think upon
With always "do" and "pray"?
You know I never loved you, John;
No fault of mine made me your toast:
Why will you haunt me with a face as wan
As shows an hour-old ghost?
I dare say Meg or Moll would take
Pity upon you, if you'd ask:
And pray don't remain single for my sake
Who can't perform that task.
I have no heart?—Perhaps I have not;
But then you're mad to take offence
That I don't give you what I have not got:
Use your common sense.
Let bygones be bygones:
Don't call me false, who owed not to be true:
I'd rather answer "No" to fifty Johns
Than answer "Yes" to you.
Let's mar our pleasant days no more,
Song-birds of passage, days of youth:
Catch at to-day, forget the days before:
I'll wink at your untruth.
Let us strike hands as hearty friends;
No more, no less: and friendship's good:
Only don't keep in view ulterior ends,
And points not understood
In open treaty. Rise above
Quibbles and shuffling off and on:
Here's friendship for you if you like; but love,—
No, thank you, John.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=817940
рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата поступления 17.12.2018
Мы молчим вдвоем: я и свечка.
Пламя: меч, язычок, сердечко
(Необычное, впрочем, — струною).
Для внимания. Для покоя.
Чему, свечка, учишь молчаньем?
Догадайся — не отвечаю.
И колеблется меч-листочек:
Будь замечен, смотрящий дольше.
Где-то праздник блестящий гуляет —
Под ногами листва летает.
Где-то плачет тяжелое горе,
С безразличьем прохожих споря.
И, бестактным боясь казаться,
Ожидает в сторонке счастье.
Если пламя мое ты видишь, —
Говорит свечка, — слушай: услышишь .
15, 30. 10.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=817939
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 17.12.2018
Часы стоят. Ты вспоминаешь детство —
События и мелочи его.
Как будто бы желаешь опереться
На времена начала своего.
Издалека его ты добрым помнишь,
Хотя порой другим умело быть.
Тогда мечталось: как ты много сможешь
Узнать, создать, приблизить, покорить!
Известно многое, созданий — мало;
Определенность есть. Она тесна.
Простор — тот обещал. Его не стало,
Жизнь сбывшимся одним окружена.
Мир детства был велик — воображеньем,
Теперь есть созданное у тебя.
Часы идут. И снова ты в движенье,
Тень детства с легкой завистью любя.
01.09.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=812218
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 01.11.2018
Где слова? Как за чудо благодарить?
Восклицать? Восхищаться? Просить продлить?
Что другие назвали — теперь узнать:
Страшно словом нелепым его прогнать.
И молчишь, притворяясь: мол, ничего…
Громким счастьем боишься спугнуть его.
Но надеясь, что хитрость оно поймет —
Улыбнется наивности, не уйдет!
21,28. 10. 2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=812216
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 01.11.2018
Помедлите, беседы наши,
Вновь побежите вы, ловки, -
Колокола звонят. Звон пляшет,
Забыв на башне башмачки.
Колышет, вверх зовет, рассыплет...
То сходит чинно, то подпрыгнет...
Он речь свою ведет. Он - праздник.
Звук долгий - след его шагам.
Напоминает, что прекрасно
Его впускать. И ясно нам!
30.04., 15.05.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=807374
рубрика: Поезія, Стихи к Праздникам
дата поступления 21.09.2018
Переклад власного [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=759953"]вірша[/url].
Дощ і Вітер
(ніяківська казка)
Розсварились Дощ і Вітер,
Спір гойдає вишину:
Кожен дівчину помітив
- Так, не різних, а одну.
- Я садочок, як належно,
Буду в неї поливать -
Править Дощ, - щоб вже напевно
Їй за користь покохать.
Вітер виє: - Сам що можеш?
Ти в хмарках, їх я привів!
Насмішу - дивись, як хочеш, -
Я кохану, та й скорив!
Щедрий, жвавий - не змовкає...
Спір триває за красу,
А краса - вона чекає
Сонця й спогляда грозу.
Вміла вірно покохати.
Що за неї - їх бої,
Їй здалося би занадто;
Ні за користь, ні за жарти
Вже не впустить в серце їх.
1.04.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=789821
рубрика: Поезія, Жартівливі вірші
дата поступления 01.05.2018
Из одной взят сюжет трагедии, другая иногда упоминается в пьесах.
Тексты оригиналов — из сборника ‘The Book of Old English Ballads’ by George Wharton Edwards, 1896.
На всякий случай я еще раз прошу прощения за мою наглость: переводы сокращенные, вольные и, конечно же, очень любительские. Но — было интересно и старалась. :-)
Мне самой больше нравится, как получился первый перевод: во втором, как мне кажется, больше фраз, которые «где-то уже были» (но, если этот так, то вышло не нарочно).
King Leir and his Three Daughters
King Leir once ruled in this land
With princely power and peace,
And had all things with hearts content,
That might his joys increase.
Amongst those things that nature gave,
Three daughters fair had he,
So princely seeming beautiful,
As fairer could not be.
So on a time it pleas’d the king
A question thus to move,
Which of his daughters to his grace
Could shew the dearest love:
«For to my age you bring content,»
Quoth he, «then let me hear,
Which of you three in plighted troth
The kindest will appear.»
To whom the eldest thus began:
«Dear father, mind,» quoth she,
«Before your face, to do you good,
My blood shall render’d be.
And for your sake my bleeding heart
Shall here be cut in twain,
Ere that I see your reverend age
The smallest grief sustain.»
«And so will I,» the second said;
«Dear father, for your sake,
The worst of all extremities
I’ll gently undertake:
And serve your highness night and day
With diligence and love;
That sweet content and quietness
Discomforts may remove.»
«In doing so, you glad my soul,»
The aged king reply’d;
«But what sayst thou, my youngest girl,
How is thy love ally’d?»
«My love» (quoth young Cordelia then),
«Which to your grace I owe,
Shall be the duty of a child,
And that is all I’ll show.»
«And wilt thou shew no more,» quoth he,
«Than doth thy duty bind?
I well perceive thy love is small,
When as no more I find.
Henceforth I banish thee my court;
Thou art no child of mine;
Nor any part of this my realm
By favour shall be thine.
«Thy elder sisters’ loves are more
Than well I can demand;
To whom I equally bestow
My kingdome and my land,
My pompal state and all my goods,
That lovingly I may
With those thy sisters be maintain’d
Until my dying day.»
Thus flattering speeches won renown,
By these two sisters here;
The third had causeless banishment,
Yet was her love more dear.
For poor Cordelia patiently
Went wandring up and down,
Unhelp’d, unpity’d, gentle maid,
Through many an English town:
Untill at last in famous France
She gentler fortunes found;
Though poor and bare, yet she was deem’d
The fairest on the ground:
Where when the king her virtues heard,
And this fair lady seen,
With full consent of all his court
He made his wife and queen.
Her father, old King Leir, this while
With his two daughters staid;
Forgetful of their promis’d loves,
Full soon the same decay’d;
And living in Queen Ragan’s court,
The eldest of the twain,
She took from him his chiefest means,
And most of all his train.
For whereas twenty men were wont
To wait with bended knee,
She gave allowance but to ten,
And after scarce to three,
Nay, one she thought too much for him;
So took she all away,
In hope that in her court, good king,
He would no longer stay.
«Am I rewarded thus,» quoth he,
«In giving all I have
Unto my children, and to beg
For what I lately gave?
I’ll go unto my Gonorell:
My second child, I know,
Will be more kind and pitiful,
And will relieve my woe.»
Full fast he hies then to her court;
Where when she heard his moan,
Return’d him answer, that she griev’d
That all his means were gone,
But no way could relieve his wants;
Yet if that he would stay
Within her kitchen, he should have
What scullions gave away.
When he had heard, with bitter tears,
He made his answer then;
«In what I did, let me be made
Example to all men.
I will return again,» quoth he,
«Unto my Ragan’s court;
She will not use me thus, I hope,
But in a kinder sort.»
Where when he came, she gave command
To drive him thence away:
When he was well within her court,
(She said) he would not stay.
Then back again to Gonorel
The woeful king did hie,
That in her kitchen he might have
What scullion boys set by.
But there of that he was deny’d
Which she had promis’d late
For once refusing, he should not,
Come after to her gate.
Thus twixt his daughters for relief
He wandred up and down,
Being glad to feed on beggars’ food
That lately wore a crown.
And calling to remembrance then
His youngest daughters words,
That said, the duty of a child
Was all that love affords—
But doubting to repair to her,
Whom he had ban’sh’d so,
Grew frantic mad; for in his mind
He bore the wounds of woe.
Which made him rend his milk-white locks
And tresses from his head,
And all with blood bestain his cheeks,
With age and honour spread.
To hills and woods and watry founts,
He made his hourly moan,
Till hills and woods and senseless things
Did seem to sigh and groan.
Even thus possest with discontents,
He passed o’er to France,
In hopes from fair Cordelia there
To find some gentler chance.
Most virtuous dame! which, when she heard
Of this her father’s grief,
As duty bound, she quickly sent
Him comfort and relief.
And by a train of noble peers,
In brave and gallant sort,
She gave in charge he should be brought
To Aganippus’ court;
Whose royal king, with noble mind,
So freely gave consent
To muster up his knights at arms,
To fame and courage bent.
And so to England came with speed,
To repossesse King Leir,
And drive his daughters from their thrones
By his Cordelia dear.
Where she, true-hearted, noble queen,
Was in the battel stain;
Yet he, good king, in his old days,
Possest his crown again.
But when he heard Cordelia’s death,
Who died indeed for love
Of her dear father, in whose cause
She did this battle move,
He swooning fell upon her breast,
From whence he never parted;
But on her bosom left his life
That was so truly hearted.
The lords and nobles, when they saw
The end of these events,
The other sisters unto death
They doomed by consents;
And being dead, their crowns they left
Unto the next of kin:
Thus have you seen the fall of pride,
And disobedient sin.
О короле Лире и его дочерях
Король великий, гордый Лир
когда-то правил здесь.
Умел в стране хранить он мир,
долг играм предпочесть.
И счастлив в старости своей —
отец трех дивных дочерей.
Вот как-то раз решил король
красавиц испытать:
кто большую ему любовь
сумеет показать.
«Быть должен дорог вам отец,
но чье щедрее из сердец?»
«Отец — Регана говорит —
всех выше мною чтим!
Я сердце вырву и в крови
сложу к ногам твоим!
Верней смогу себя убить,
чем старость Лира оскорбить!»
«И я — ей вторит Гонорелл —
в любви не уступлю.
Исполню все, что б не велел,
все тяготы стерплю.
Готова в рабстве черном жить,
чтоб благу твоему служить!»
«Сколь счастлив вами ваш отец,
как вы добры, верны!
Признанье младшей, наконец,
хотим услышать мы».
И речь Корделии слышна:
«Я дам лишь то, что я должна».
«Жестокосердное дитя!
Ты говоришь «должна»!
Из слов холодных вижу я:
любовью ты бедна!
Все земли сестрам отдаю,
тебя с проклятьем прочь гоню!»
И вот Корделию с сумой
от двери к двери шлют.
Нет города в земле родной,
что дал бы ей приют.
Король французский все узнал,
своей женой ее назвал.
Щедра награда для любви,
куда дороже — лесть.
Король намерен дни свои
у дочерей провесть.
Сперва у старшей он живет,
весь бывший двор к себе зовет.
Остаться долго он не смог:
дочь неверна была;
ту свиту, что отец сберег,
себе отобрала.
Привык он с сотней пировать —
теперь и трех не насчитать.
«Вот какова любовь твоя —
сильней не может быть!
Что добровольно отдал я,
то принужден просить!
К другой я дочери пойду —
забуду с ней свою беду!»
Но лишь умножила печаль
его другая дочь.
«Клянусь, отец, мне очень жаль,
но не смогу помочь.
Коль хочешь поселиться здесь —
тебе объедки в кухне есть».
И отвечает Лир в слезах
злой дочери своей:
«Да будет в лировых делах
урок для всех людей!
Что ж, к старшей я теперь вернусь,
к ней жить на милость попрошусь».
Но старшая отца не ждет,
взашей прогнать велит;
другая от своих щедрот
уже не одарит.
И просит между их дверей
тот, кто страною правил всей.
И младшей дочери слова
припомнились ему.
Ее судьба — его вина,
искупит ли вину?
От горя раны ум приял,
великий Лир безумен стал.
И кудри белые свои
и трепет, он и рвет…
И щеки от ногтей в крови,
и к небу стон идет…
В горах, в лесах рыдает Лир,
и с ним немой рыдает мир…
Идут из Франции войска,
отважные в строю.
Корделия докажет так
отцу любовь свою.
Его беда страшней своей,
злорадство неизвестно ей.
Немало храбрых молодых
тогда война взяла,
и королева среди них —
то, что должна, дала.
Исполнила дочерний долг,
чтоб Лир на трон вернуться мог.
Когда несчастный Лир узнал,
что дочь взяла любовь,
на грудь Корделии он пал,
и не поднялся вновь.
Так дочь себе он возвратил,
так в скорби жизнь он отпустил.
Бароны суд произнесли,
и властию своей
они на плаху обрекли
тех верных дочерей.
И перешли они во прах —
гордыни грех наказан так.
Перевод 25.04.2014
To Will, my Parents and Master Michael Kozakov, the Player
Примечание: да, действительно, в тексте баллады старшую дочь Лира зовут Реганой, а среднюю — Гонерильей. В пьесе Шекспира Гонерилья — старшая дочь, а Регана — средняя. Я сначала хотела поменять их местами и в переводе баллады, чтобы было как в пьесе, потом решила, что лучше, если будет видно различие.
King Cophetua and the Beggar-Maid
I read that once in Affrica
A princely wight did raine,
Who had to name Cophetua,
As poets they did faine.
From natures lawes he did decline,
For sure he was not of my minde,
He cared not for women-kind
But did them all disdaine.
But marke what hapned on a day;
As he out of his window lay,
He saw a beggar all in gray.
The which did cause his paine.
The blinded boy that shootes so trim
From heaven downe did hie,
He drew a dart and shot at him,
In place where he did lye:
Which soone did pierse him to the quicke,
And when he felt the arrow pricke,
Which in his tender heart did sticke,
He looketh as he would dye.
«What sudden chance is this,» quoth he,
«That I to love must subject be,
Which never thereto would agree,
But still did it defie?»
Then from the window he did come,
And laid him on his bed;
A thousand heapes of care did runne
Within his troubled head.
For now he meanes to crave her love,
And now he seekes which way to proove
How he his fancie might remoove,
And not this beggar wed.
But Cupid had him so in snare,
That this poor begger must prepare
A salve to cure him of his care,
Or els he would be dead.
And as he musing thus did lye,
He thought for to devise
How he might have her companye,
That so did ‘maze his eyes.
«In thee,» quoth he, «doth rest my life;
For surely thou shalt be my wife,
Or else this hand with bloody knife,
The Gods shall sure suffice.»
Then from his bed he soon arose,
And to his pallace gate he goes;
Full little then this begger knowes
When she the king espies.
«The gods preserve your majesty,»
The beggers all gan cry;
«Vouchsafe to give your charity,
Our childrens food to buy.»
The king to them his purse did cast,
And they to part it made great haste;
This silly woman was the last
That after them did hye.
The king he cal’d her back againe,
And unto her he gave his chaine;
And said, «With us you shal remaine
Till such time as we dye.
«For thou,» quoth he, «shalt be my wife,
And honoured for my queene;
With thee I meane to lead my life,
As shortly shall be seene:
Our wedding shall appointed be,
And every thing in its degree;
Come on,» quoth he, «and follow me,
Thou shalt go shift thee cleane.
What is thy name, faire maid?» quoth he.
«Penelophon, O King,» quoth she;
With that she made a lowe courtsey;
A trim one as I weene.
Thus hand in hand along they walke
Unto the king’s pallace:
The king with courteous, comly talke
This begger doth embrace.
The begger blusheth scarlet red,
And straight againe as pale as lead,
But not a word at all she said,
She was in such amaze.
At last she spake with trembling voyce,
And said, «O King, I doe rejoyce
That you wil take me for your choyce,
And my degree so base.»
And when the wedding day was come,
The king commanded strait
The noblemen, both all and some,
Upon the queene to wait.
And she behaved herself that day
As if she had never walkt the way;
She had forgot her gowne of gray,
Which she did weare of late.
The proverbe old is come to passe,
The priest, when he begins his masse,
Forgets that ever clerke he was
He knowth not his estate.
Here you may read Cophetua,
Through long time fancie-fed,
Compelled by the blinded boy
The begger for to wed:
He that did lovers lookes disdaine,
To do the same was glad and faine,
Or else he would himselfe have slaine,
In storie, as we read.
Disdaine no whit, O lady deere,
But pitty now thy servant heere,
Least that it hap to thee this yeare,
As to that king it did.
And thus they led a quiet life
During their princely raine,
And in a tombe were buried both,
As writers sheweth plaine.
The lords they tooke it grievously,
The ladies tooke it heavily,
The commons cryed pitiously,
Their death to them was paine.
Their fame did sound so passingly,
That it did pierce the starry sky,
And throughout all the world did flye
To every princes realme.
Король и нищая
«Young Adam Cupid, he that shot so trim,
When King Cophetua loved the beggar-maid!»
Mercutio
Жил-был король Кофетуа —
от нас далеко жил.
Коль летопись моя права,
он в Африке царил.
С природой спорить он желал,
девиц и женщин презирал,
упрямо брака избегал —
по мне, он был чудак.
Но как-то, глянув из окна,
он видит: нищенка одна,
в лохмотьях серых и грустна …
Судьба свершилась так.
Тот самый прыткий сорванец,
что нас здоров губить,
его задумал наконец
Венере подчинить.
Без жалости стрелу пустил,
как целил — в сердце поразил,
боль хладнокровный ощутил,
какой еще не знал.
«Неужто впрямь такому быть,
чтоб мне внезапно полюбить,
ведь я любовь привык дразнить
и все-таки — пропал?»
И вот для короля весь свет —
у нищенки в окне.
От хвори избавленья нет,
и прежний лед — в огне.
«Да будешь ты моей женой,
разделишь трон и власть со мной,
иль смертный срок настанет мой —
нелепый мне конец».
Во двор идет ее искать,
любимой нищенку назвать —
девице той не угадать,
с кем станет под венец…
«О, государь! Живи в веках! —
раздался нищих крик. —
Не позабудь о бедняках,
призри рабов твоих!»
Мошну с деньгами он швырнул,
к своей избраннице шагнул,
все гам счастливый захлестнул —
для нищих добрый час…
Одна она тиха стоит
и за подачкой не бежит,
смутясь, на короля глядит —
и нет милее глаз!
«Не устрашись, моя душа,
знай: суженый я твой.
Жить будем вместе, не греша, —
ты станешь мне женой.
Мой рай, мой мир — теперь в тебе,
не встретил лучшей на земле,
искать уж не придется мне —
хочу быть лишь с тобой!
Тебя я в пурпур наряжу,
венцом с любовью награжу,
служить вельможам прикажу
тебе — любви самой!»
Король и нищая вдвоем
рука в руке идут,
и, веря зрелищу с трудом,
приветствует их люд.
Ее в покоях поселил,
своей невестой объявил,
для свадьбы день определил —
вот страсти нам пример!
Была прекрасная робка —
ведь перемена велика —
сказала лишь, душой мягка:
«Я благодарна, сэр!»
Король Кофетуа не лгал,
и в день известный он
женой законною назвал
свою Пенелофон.
Лохмотья серые сняла,
уборы царские взяла,
что цвет весенний, расцвела —
в них будто родилась…
Но чудо тут невелико —
простой удел забыть легко,
когда взлетела высоко —
не развратила б власть …
Что мне о парочке сказать?
Вот как Амур силен!
И короля сумел связать
с девицей нищей он.
Не презирай любви, дружок:
ее божок — могучий бог
и, верно, мне внушил он долг
тебя предупреждать.
Уж раз к тебе я им влеком,
не находи смешного в том,
не то — как угадать, по ком
вдруг станешь помирать.
А тот король Кофетуа
с супругой в счастье жил.
Коль летопись моя права —
и гроб с ней разделил.
И плакал знатный человек,
и яркий мир для дам померк,
народ скорбел сильнее всех —
замены не имел.
Их слава к небу поднялась,
по миру с ветром разнеслась,
и эта песня родилась —
что я тебе пропел.
Перевод 26.04.2014
[youtube]https://youtu.be/BIDkKtsxYsk[/youtube]
Опубликовано на бумаге: Ржевская В.С. Баллады и сказки – Хмельницкий, Издатель ФЛП Стасюк Л.С., 2018. – О короле Лире и его дочерях - С. 31-34. Король и нищая - С. 35-39.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=789035
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 25.04.2018
Детский весенний стишок
Сойка, сойка, где была?
Где была, что там нашла?
В утреннем была лесу,
В просыпавшемся часу.
Разленилась там весна,
Разлеглась, свежа со сна.
Так не в радость ей вставать,
Снова труд вчерашний брать.
Но, как я кричать взялась,
Хоть ворча, но поднялась
И идет она за мной
Да глядит на хвостик мой.
17.04.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=786679
рубрика: Поезія, Сказки, детские стихи
дата поступления 09.04.2018
Я - не очень религиозный человек, но Благовещение у меня - любимый религиозный праздник. В силу жизненных обстоятельств. Поэтому надо было попробовать написать о нем стихи, но пока что вышли вот такие. Если первое стихотворение звучит слишком торжественно, это впечатление должно смягчать второе.
Когда подумаем: ценой огромной
Нам перемена к лучшему дана -
О девушке мы вспомним, с силой скромной,
Которая известье приняла.
Внезапное и чудное сказали:
Нужна она, чтоб благо миру дать...
Но трудное ей счастье обещали:
Чтоб всем спастись - сначала ей страдать.
На множестве картин - она и вестник,
Принесший ей почтение свое.
Беседа человечества с небесным;
Его привет, согласие ее.
Художники смущение и скромность,
Волненье и понять стремленье в ней
Передают, и главное - покорность
Пред радостью, бед многих тяжелей.
Сын победит - с рассветом непременным,
Но долги взгляды матери во тьму...
Ей дали благо. Испытанье веры
Немалое прибавили к нему.
Но выдержала. Помогала вера
Для двух событий связь установить.
Ведь видела: взошла звезда средь неба.
Увидит: побежденной смерти быть.
И люди величают со смиреньем
И просят о заступничестве впредь...
Терпение ее - то часть свершенья
Его, Кто тьму пришел преодолеть.
1-4.04.2018
Какая тонкая рука на книге...
"Родишь ты сына..." Смысл картины - в миге.
Могучий гость почтительно склонился
Перед хозяйкой тихой. "Пусть свершится!"
06.04.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=786473
рубрика: Поезія, Стихи к Праздникам
дата поступления 07.04.2018
Разговор в дороге
- Нам с темными сражаться временами...
- Гляди, какое солнце перед нами!
03.04.2018
Свой английский перевод
A Dialogue on the Way
- Our struggle through the dark has long to run...
- Look forward and admire: here comes the sun!
30.04. 2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=786472
рубрика: Поезія, Поэтическая миниатюра
дата поступления 07.04.2018
Простуватий лицар
(англійська балада)
Ось їде лицар, ґречний пан,
довкола ласо позирає.
Дівча прямує через лан,
замріяне, собі співає.
"Прекрасна! О, не поспішай! —
відважний рушив враз до бою.
Якби мені належав край,
я б царював удвох з тобою.
Ще можновладців не зборов,
та пристрасть поділити маю:
ми вдвох пізнаємо любов,
інакше просто тут сконаю!"
Коханій намір він відкрив,
в усі усюди подивився.
Як головою не крутив —
належного не бачить місця.
"Якби із паном я дійшла
до батькового дому ладно,
свою любов йому б дала
я на шовкових простирадлах".
Він на коня посадовив
ту дівчину, віз із собою,
і всю дорогу так чинив,
як ніби їхав брат з сестрою.
Її доправив дотемна.
І вдома за надійні мури
мерщій сховалася вона —
лишився за дверима дурник.
"Але ж був наш зелений лан,
високі трави нас вітали.
Ти згаяв мить, хоч був їй пан, —
хіба ж тобі я "ні" казала?
Але ж був наш зелений ліс,
розкішні квіти нас би вкрили.
Та ти мене сюди довіз —
хіба тобі забракло сили?"
Із вірного меча свого
іржу стирає сумно лицар:
"Пропасниця візьми того,
хто раз один повірить жінці!"
Як справжню хто любов зустрів —
з чекання матиме утому.
Кохайтесь хоч серед ланів —
але не зраджуйте потому.
Переклад 6.04.2014
Один з перших моїх перекладів і перекладів українською. Дещо довільний.
Оригінал:
Child 112
The Baffled Knight
Version A
a. Ravenscroft's Deuteromelia, or, The Second Part of Mustek's Melodie, or Melodious Musicke, etc., E 4, London, 1609. Ritson's Ancient Songs, 1790, p. 159.
Pills to Purge Melancholy, III, 37, 1719.
Yonder comes a courteous knight,
Lustely raking ouer the lay;
He was well ware of a bonny lasse,
As she came wandring ouer the way.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
'Ioue you speed, fayre lady,' he said,
'Among the leaues that be so greene;
If I were a king, and wore a crowne,
Full soone, fair lady, shouldst thou be a queen.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
'Also Ioue saue you, faire lady,
Among the roses that be so red;
If I haue not my will of you,
Full soone, faire lady, shall I be dead.'
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
Then he lookt east, then hee lookt west,
Hee lookt north, so did he south;
He could not finde a priuy place,
For all lay in the diuel's mouth.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
'If you will carry me, gentle sir,
A mayde vnto my father's hall,
Then you shall haue your will of me,
Vnder purple and vnder paule.'
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
He set her vp vpon a steed,
And him selfe vpon another,
And all the day he rode her by,
As though they had been sister and brother.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
When she came to her father's hall,
It was well walled round about;
She yode in at the wicket-gate,
And shut the foure-eard foole without.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
'You had me,' quoth she, 'abroad in the field,
Among the corne, amidst the hay,
Where you might had your will of mee,
For, in good faith, sir, I neuer said nay.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
'Ye had me also amid the field,
Among the rushes that were so browne,
Where you might had your will of me,
But you had not the face to lay me downe.'
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis
He pulled out his nut-browne sword,
And wipt the rust off with his sleeue,
And said, Ioue's curse come to his heart
That any woman would beleeue!
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
When you haue you owne true-loue
A mile or twaine out of the towne,
Spare not for her gay clothing,
But lay her body flat on the ground.
Then she sang downe a downe, hey downe derry (bis)
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=785566
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 01.04.2018
Так тишина нужна…А вот не стало…
Не та, которая — последний холод,
А та, где — разговор цветов и поля,
Без восклицаний, медленная, радость.
Куда ушла? Обиделась: прогнали.
В свой час из доброй обернулась скучной.
В замену ей пришел тяжелый грохот,
Что не была она пустой, напомнил.
Когда и звать отчаются, вернется.
Что выслушать мешало, прошлым будет,
И вызреет тот голос в ней, в котором
И тишь, и новый гром себя узнают.
28.08.2018
Это все для меня очень серьезно. Но как раз самую большую серьезность обычно пародируют, поэтому я решила сделать это сама.
Так колбаса нужна…А вот не стало…
Не та, которая — одно названье,
А та, где — вкусовое наслажденье
И пожиранья медленная радость.
Куда ушла? Гурманы разобрали.
Вмиг из доступной обернулась редкой.
В замену ей — лишь мерзкие сосиски,
Что не тошнило от нее, напомнят.
Когда котлету буду есть, вернется.
Обед альтернативный прошлым будет,
И ощущу я в ней тот вкус, в котором
Рай — и тоска по брошенной котлете.
28.08.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=785541
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 01.04.2018
[i]Папе в подарок. :-)[/i]
Ты тоскуешь по старой крепости
И рисуешь в памяти башенки.
Ты желаешь прошлому верности,
Любишь хроники, как и басенки.
Долго славная, долговечная
Окружает венцом возвышенность.
В ней легенда и факт повенчаны,
Подвиг жив в ней, жива обыденность.
Без нее не хватало б важного
Сохранившему ее городу.
Развлеченье гостей налажено,
Любопытны они и молоды.
Но покажется тесной малостью
По сравнению с юной хрупкостью.
Так ли крепости много — в старости?
Прошлых мудрость берем с их глупостью.
Так отбросить ли беды бывшие
И презреть завершенные повести?
Но, поспешно разрушив лишнее,
О своей же жалеешь строгости.
А представим-ка: крепость кораблем —
Не разрушась, оставшись целою, —
Подлетит до неба и станет в нем,
Обновляя обыкновенное.
Где есть чудо — там нет нелепости.
В поисках основ — совершения.
Ты нуждаешься в старой крепости
Ради нового устроения.
30.03.2018
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=785411
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 31.03.2018
В небе над Полтавщиной — щенок ушастый:
Над селом заметен профиль в вышине.
Облака, играя, прибавят часто
Выдумок к тому, что живет на земле.
В вытянутой лапе цветок он держит
Как в руке, и счастлив любоваться им.
Не встречал цветов пес на небе прежде,
Очарован новым подарком таким,
И не ест — глядит…Облака довольны
Сложенной на время выдумкой своей:
В небесах щенок, цветком умиленный,
А внизу — улыбки проезжих людей.
23.02.2014
(Захотелось поэкспериментировать с формой. :-) Картинку такую в облаках я, действительно, видела).
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=784329
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 25.03.2018
Утро поздней весны
Снег шел, как мучил; сердил, наскучил,
Как плащ тяжелый — все новый, новый…
Вновь ясно. Солнце на снег ступило
И сразу снегу вину простило,
Что задержался, невежа, долго,
Что зол прохожий, трудна дорога.
Весна в калитке — с ручьем, с улыбкой
Ждет: «Глянь на Зиму, ведь как красива!»
И поздно свой перезвон заводит;
И ярко небо, и снег уходит.
Из-за весеннего опозданья
Продлилось зимнее любованье.
19.03.2018
P.S. Весна в том смысле поздняя, что наступает поздно. :-)
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=784158
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 24.03.2018
Необходимое ненужным притворится,
Чтоб от вниманья лишних защититься.
Но "лишних" нет в действительности тоже:
Чужой - чужим представиться так может.
27.12.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=784131
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 24.03.2018
Перевод английской уличной баллады XVII века. Оригинал баллады звучит, например, в комедии Бена Джонсона «Варфоломеева ярмарка».
Песня развивает тему общественной опасности уличных и других воров.
A Caveat Against Cutpurses
With a warning to all purse-carriers, shewing the con-
fidence of the first , and the carelesnesse of the last.
With necessary admonitions for them both, lest the
Hangman get the one, and the beggar take the other.
TO THE TUNE OF, Packington’s Pound
My masters, and friends, and good people, draw near,
And look to your purses for that I do say;
And though little mony in them you do bear,
It costs more to get than to lose in a day;
You oft have been told, both the young and the old,
And bidden beware of the Cut-purse so bold;
Then, if you take heed not, free me from the curse,
Who both give you warning for and the cut-purse.
Youth, youth you hadst better been starv’d by thy nurse,
Than live to be hang’d for cutting as purse.
It hath been upbraided to men of my trade,
That oftentimes we are the cause of this crime.
Alack and for pitty! why should it be said,
As if they regarded or places or time?
Examples have been of those that were seen
In Westminster-hall, yea, the pleaders between;
Then why should the judges be free from this curse
More than my poor self is, for cutting a purse?
Youth, youth, &tc.
At Worster, ’tis known well that even in the jale,
A knight of good worship did there shew his face.
Against the foul sinners in zeale for to raile,
And so lost, ipso facto, his purse in the place:
Nay, once from the seat of judgement so great,
A judge there did lose a fair pouch of velvet.
Oh Lord! for thy mercy how wicked, or worse,
Are those that so venture their necks for a purse!
Youth, youth, &tc.
At playes and at sermons and at the Sessions,
‘Tis daily their practice such booty to make;
Yea under the gallows, at executions,
They stick not the stare-abouts’ purses to take;
Nay, one without grace, at a better place,
At Court, and in Christmas, before the Kings face.
Alack then for pitty! must I bear the curse,
That only belongs to the cunning Cut-purse?
Youth, youth you hadst better been starv’d by thy nurse,
Than live to be hang’d for cutting as purse.
But oh, you vile nation of Cut-purses all!
Relent and repent, and amend, and be sound,
And know that you ought not by honest men’s fall
Advance your own fortunes to dye above ground:
And though you go gay in silks, as you may,
It is not the highway to heaven, as they say.
Repent then, repent you, for better for worse,
And kiss not the gallows for cutting a purse.
Youth, youth you hadst better been starv’d by thy nurse,
Than live to be hang’d for cutting as purse.
The players doe tell you in Bartholemew Faire
What secret consumptions and rascels you are;
For one of their actors, it seems, had the fate,
By some of you trade to be fleeced of late:
Then fall to your prayers, you that are way-layers!
They’re fit to chouse all the world that can cheat players;
For he hath the art, and no man the worse,
Whose cunning can pilfer the pilferer’s purse.
Youth, youth, &tc.
The plain countryman that comes staring to London,
If once you come near him he quickly is undone;
For when he amazedly gazeth about,
One treads on his toes, and the other puls’t out;
Then in a strange place, where he knows no face,
His mony is gone, ’tis a pittifull case.
The divel of hell in his trade is not worse
Than gilter, and diver, and cutter of purse.
Youth, &tc.
The poor servant maid wears her purse in her placket,
A place of quick feeling, and yet you can take it;
Nor is she aware that you have done the feat,
Untill she is going to pay for her meat;
Then she cryes and she rages amongst her baggages,
And swears at one thrust she hath lost all her wages;
For she is ingaged her own to disburse,
To make good the breach of the cruel Cut-purse.
Youth, &tc.
Your eyes and your fingers are nimble of growth,
But Dun many times hath been nimbler than both;
Yet you are deceived by many a slut,
But the hangman is only the Cut-purses cut.
It makes you to vex when he bridles your necks,
And then at the last what becomes of your tricks?
But when you should pray, you begin for to curse
The hand that first shewd you to slash at purse.
Youth, &tc.
But now to my hearers this counsel I give,
And pray, friends, remember it as long as you live,
Bring out no more cash in purse, pocket or wallet,
Than one single penny to pay for the ballet;
For Cut-purse doth shrowd himself in a cloud,
There’s many a purse hath been lost in a crowd;
For he’s the most rouge that doth crowd up, and curses,
Who first cryes, «My masters, beware of your purses!»
Youth, youth you hadst better been starv’d by thy nurse,
Than live to be hang’d for cutting at purse.
Printed for W. Gilbertson.
Кошелек
(Старинная английская) Песня против (уличных) воришек
с предупреждением всем обладателям кошельков, указующая на самоуверенность первых и беспечность последних.
С необходимым предостережением тем и другим, чтоб палачу не достался первый и плут не облапошил второго.
Перевод посвящается ворам, отметившимся в моей биографии.
Прохожий, друг добрый, сюда подойди
И крепко под песню кошель свой держи!
Пускай он не туг — береги от беды:
Даются трудней, чем крадутся, гроши.
Юнец и отец наскучат вконец,
Твердя, как опасен вор — хитрый наглец.
Коль не уследишь ты, не мне то в попрек:
Прошу и беречь, и не красть кошелек.
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Меня и собратьев так часто бранят:
Под пение наше, мол, деньги крадут.
Прискорбно, но пусть и других обвинят,
Места и занятья важнее учтут!
Могу вам сказать: сподручно, слыхать,
И в Вестминстер-холле истцам воровать…
И суд бы проклятий избегнуть не мог:
Не реже и там уведут кошелек.
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Раз в Вустере дело случилось в тюрьме:
Один добродетельный вздумал мешать
Злодеям дурным слать проклятья судьбе —
За это был должен кошель потерять.
Судья не дремал, в суде восседал —
И бархатный, сидя, кошель утерял…
О Боже! от правды Твоей как далек
Рискующий шеей, чтоб взять кошелек!
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
В театрах, в церквях и в собраньях — крадут,
Берут каждый день, не страшатся петли:
Попался один — к месту казни придут
Возьмут, не стыдясь, у зевак кошели…
В дому, на крыльце, в саду, во дворце,
И даже при светлом монаршем лице…
Меня не браните! не мне то в попрек,
Что хитрый ворюга увел кошелек…
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
К тебе обращусь, воровская страна:
Признайся, покайся, впредь праведной будь!
Знай, честных падением ты не должна
Вымащивать вверх себе висельный путь!
Ты шутишь пока, меняешь шелка,
Но в небо дорога тебе далека…
Покайся, исправься, покуда есть срок,
Себя не сгуби за чужой кошелек!
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Актеры в спектакле вам скажут в лицо,
Какая вы мерзость и меж подлецов,
Затем, что потешник из братии их,
Стал жертвой проказ ваших братцев лихих.
Молитесь упорно, зароют вас скоро!
Тот плут из плутов, кто обставил актера!
Вестимо, в обмане тот всех превозмог,
Кто смог у обманщика взять кошелек!
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Вот сельский простак прибывает в столицу,
По милости вашей он в ней разорится.
Пока он богатства ее озирает,
Один подкрадется, другой руку тянет…
Ах, город большой, здесь всем я чужой,
И деньги украли — что будет со мной?
И дьявол не топчет столь темных дорог,
Как гнусный ворюга, чья цель — кошелек.
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Служанка кошель бережет свой под юбкой,
Укрытье — ничто для руки вашей юркой.
Не сможет, как трюк ваш хорош, оценить,
Пока ей за хлеб не придется платить.
И плачет, орет, обнаружив утрату:
За раз, мол, посеяна вся ее плата.
Из денег своих возмещать ей должок,
Подаренный тем, кто увел кошелек.
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Но, как не юлите, а будет и вам —
Судьба нос утрет и ловчайшим ворам.
Вас ваша же *** еще оберет,
Палач за кошель с вас уплату сдерет.
Уж час невелик, надет воротник,
И плутням конец — что поет ваш язык?
О нет, не молитвы — набор злобных строк:
Будь проклят, кто выучил взять кошелек!
Вор, вор, лучше б в детстве сгубил тебя рок,
Чем в петлю ты лез за чужой кошелек!
Прохожий, мой друг, ты совету поверь,
Запомни его, на себе не проверь:
Кошель, коль выходишь, бери ты не полный,
Монетки для мелкой покупки — довольно.
Скопленье людей — успех для чертей,
Вас воры окутали тучей своей…
А главный пройдоха вас песней привлек,
Кричит он: «Мой друг, береги кошелек!»
Перевод 13.12.2017, 18, 17.01. 2018
И в Вестминстер-холле истцам воровать … — имеются в виду королевские суды в Вестминстер-холле.
Орфоэпический словарь показал двойное ударение в слове «петля».
Словарь синонимов показал «превозмочь» как один из синонимов «превзойти».
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=772311
рубрика: Поезія, Поэтические переводы
дата поступления 20.01.2018
[i]Замеченные глупости и неточности в явлениях природы и поведении животных просьба списать на сказочный жанр. [/i]:-)
[b]
Сказка
о волшебных лошадях[/b]
На горе, на той, где сейчас видны только две башни - одна как большой палец, а другая, повыше ее, чуть короче, чем должен быть указательный - стоял когда-то замок князя-чародея.
Мне говорили, да, наверное, и вам, что чародеев в мире в старину было куда больше, чем знаменитых чародеев, так как они опасались, что слава может повлечь за собой неприятности. Прежде всего они не хотели, чтобы им мстили за чужие дела, а еще - чтобы их знания были использованы во зло. Но этот князь был из чародеев, умевших вести себя так, чтобы об их искусстве было известно, но это им не вредило. Друзья и люди его страны чтили его еще больше и готовы были помогать и служить ему против врагов, которые за то же самое еще больше его ненавидели.
Однажды под стенами своего замка он сразился с другим князем - также знавшим волшебные тайны, но обманувшимся в своей цели и служившим неистинным духам. Каждый - во главе своего войска, они сражались между собой и дошли до той степени волнения, когда можно было прибегнуть к заклятиям против врага и слово подействовало бы вернее оружия. Тогда князь, пришедший со злом, стал читать заклинания, чтобы обратить противника в камень, но князь из замка опередил его и, останавливая этим битву двух воинств, обратил в коня - вороного коня с горячим дыханием и глазами, как два зеркала густой ночи, сияющими лукавством.
Увидев это, войско врага рассеялось и ушло от стен непокоренного замка, оплакивая поражение, но и радуясь своему спасению. Мертвые были погребены, пленные после переговоров отпущены за условленный выкуп, и только зачарованный конь единственным пленником остался служить своему победителю. Он был хитер и опасен, он думал об освобождении и мести, и князь знал это, но сила князя превосходила силу побежденного врага, а за счет побежденного еще возрастало его могущество. Вороной носил князя по всей подвластной стране, и по земле, и, хотя был он без крыльев, по воздуху. Но в небеса князь поднимался на этом коне только ночью, взлетая сперва верхом на площадку, что была на высочайшей из башен его замка; вернувшись под утро, он сам уводил коня в нарочно устроенное внизу башни стойло. Врага, прежде губившего его воинов и желавшего его смерти, князь теперь кормил из своих рук и поил особым зельем, будто вороной летучий конь был для него любимейшим, но князь был уверен, что пока продолжается так, враг не выйдет из его власти, не будет вдали умышлять против него и не пошлет ни убийц в его замок, ни войско к его границам.
Семья князя знала, как он управляется с вороным конем, и его дочь, девушка-проказница, любопытная и постепенно учившаяся у отца его искусству, мечтала, что однажды отец возьмет и ее в полет, а то и позволит полететь на странном скакуне самой. Она расспрашивала и наконец просила. Чтобы успокоить ее, отец пожелал добыть другую волшебную лошадь, но смирную, которая не была бы так опасна.
Он приготовил еще одно волшебное зелье, на вид чистое, как самая чистая вода, и звездной ночью в тот час, когда звезды всего ярче, вынес его в серебряной чаше на площадку высочайшей из башен своего замка. Зелье, до сих пор казавшееся только водой, ответило звездам сиянием, и одна звездочка (так повествует местная летопись, которую читали бабушки и матери перед тем, как говорить с детьми перед сном), одна, должно быть, самая любопытная, но ясная и веселая звездочка спустилась к чаше, к самой ее поверхности, то ли напиться, то ли присмотреться. И поджидавший наготове князь обратил ее в лошадь - белую лошадь с гривой, ласкающей руку, что ее коснется, и глазами, как две черные ягодки, пробуждающие на сердце сладость.
С тех пор князь на вороном коне и дочь на белой, как белая голубка, лошади часто летали вместе ночами - не по делам князя, а на прогулки. Сперва князь держал в руке повод лошади, на которой сидела его дочь, но вскоре дочь князя стала править ею сама. В просторных полях они проносились над землей так низко, что кони их едва не задевали земли копытами, но все же не сминали ни травинки; над самыми высокими вершинами гор они поднимались немного, так, что снега, отдыхающие облака, видели там совсем близко, но все же могли смотреть на них свысока; они не чувствовали холода, так как ими владели чары, но княжне казалось, что это только восторг полета горячит их. Когда они были в небесах, звезды приветствовали их, при их приближении вспыхивая ярче, а затем умеряли свечение, и красота эта выглядела так празднично, что за ней нельзя было сразу угадать печали звезд, видевших свою подругу невольницей человека. Когда они летали над морскими водами, морские дива поднимались со дна, чтобы посмотреть на них, сами удивляясь, и в ночном пути всадников над водой, любовавшейся своей ширью, трепещущие жадные огни провожали их.
Дочь князя понимала, что отец щадит ее. Она научилась ладить со своей белой лошадью и считала это теперь слишком легким; ей хотелось летать на отцовском коне. То она думала, что вороной стал после выучки у ее отца слишком смирным и ей, не рискуя, удастся с ним справиться, то, напротив, ей казалось - то есть, это бывало ее тайной мыслью, которую она гнала, чтобы вновь возвращаться к ней, - что неплохо было бы, если бы вороной для всех, кроме отца, оставался норовистым и, значит, ей второй после отца удалось бы укротить его. То она отказывалась от этих мечтаний и думала, как любит свою белую лошадку, чудеснейшую на свете, и как хорошо приручила ее. А то она начинала думать, что отец, верно, жесток к вороному, что побежденный враг не мог не измениться сердцем, походив в конском обличье и под седлом победителя, и что она не раз замечала, как взгляд вороного призывает к жалости, хотя в другое время она видела на его конском лице только ум и обидную дерзость.
И однажды ночью, когда отец был занят на позднем государственном совете и потому отменил их задуманную прогулку, княжна взяла из уже известного ей тайника ключи от покоя в нижнем этаже башни, где был рядом с ее белой лошадкой заперт и вороной жеребец. Она спустилась к нему, и пленник спокойно принял ее робкие прикосновения, как будто они были ему совсем привычны. Княжна в первый же раз надела на него сбрую, думая, что проедется немного по двору шагом. И, конечно, вороной пошел под ней тихо, а она, обрадовавшись, захотела пустить его быстрее. И князь, которому с самого начала сегодняшнего совета было не по себе, услыхал крики и лишь на мгновение, но увидел, как его враг в образе вороного коня уносит его дочь вдаль по воздуху.
Вот когда князь-отец, великий чародей, почитаемый ближними и дальними за мудрость и благородство, пожалел о том, что не убил он своего многолетнего врага в бою, не запер навечно, не превратил в камень, который можно было бы расколоть, в дерево, которое можно было бы срубить и сжечь. Зачем был он так уверен в своем превосходстве, зачем, зная ненависть и коварство врага, захотел поставить его прямо себе на службу и еще увеличить свои силы за счет его униженного озлобления?
Сперва отец хотел с войском пойти на страну черного князя, но ведь дочь была теперь у того во власти! Тогда решил отец отправиться один под видом странника и вызволить дочь хитростью. Он думал взять с собой лошадь дочери, белую лошадь, превращенную из ясной звезды и остававшуюся теперь одну в запретных стойлах. Хоть и созданная для девушки, изящная с виду, она была достаточно сильна, чтобы выдержать его, а если надо - и двоих, объединяя в себе внешний облик, данный ей на земле, и сердце, пришедшее с неба. Князь спустился к ней, поглядел на нее, и ее грусть ответила его грусти.
И так он прочел ее просьбу в своей душе: отпусти меня! Ты захватил меня против воли, но я никогда не навредила ни тебе, ни твоей дочери и служила вам с лучшей верностью. Отпусти - в небе, на предназначенном мне месте, я послужу вам еще лучше!
Князь подумал, что, действительно, он виноват перед этим лишь наполовину своим созданием и что, может быть, похищением дочери он наказан за эту вину. Он не очень верил, что звезда поможет: он не хотел доверять обещаниям и скорее поверил бы в обман, чем в помощь. Но он думал, что, отпустив пленницу, он покается и будет учтено к его удаче его покаяние. Он тотчас же вывел белую лошадь на двор без сбруи, обнял ее, а отпустив из объятия, хлопнул ее холку. Лошадь пропала из виду, а звезда возвратилась на небо.
Оставил князь дела государства на жену и советников, а сам отправился в дорогу. Все дни, что шел он - а шел он два дня - погода была ясной, ни разу не встретил он разбойников, а когда раз он шел ночью, узнал свою звезду из всех в небе: она стала ярче, чем прежде, и, ободряя, светила ему.
И понемногу он захотел верить ей. Но он не знал, что дочь уже идет к нему навстречу.
Вот что было с его дочерью - о том, что с ней было, в том краю, куда прилетела она, поют песни.
Взлетев на небо на вороном жеребце и поняв, что он ее похищает, княжна сперва испугалась, но она так сердилась на обманувшего ее врага, что не могла бояться долго. Она приняла бой. Красоты сменялись вокруг нее, но чувства красоты у нее уже не было. Восторг был, как ни странно, не меньший, чем когда они летали с отцом, но восторг не взгляда и движения, а горячего дела: она старалась удержаться на коне, чтобы потом освободиться от него.
Держась крепко и стремясь собраться с мыслями, княжна заставила себя вспоминать заклинания, которым успел выучить ее отец. Увидев внизу синюю реку, спокойно текущую среди зеленого луга, нестерпимо захотела она пить, и тотчас же пришло ей на ум заклинание, вызывающее жажду: ради другого заклинания, жажду утоляющего, отец выучил дочь прежде ему. И слова, в которых было мучившее ее в те минуты желание, она стала читать своему врагу, упорно повторяя, - короткие стихи на языке ее страны, но прошлых поколений.
Вороной конь опустился к воде и, пока он оставался у реки, поглощенный питьем - дольше, чем показалось его торопившейся пленнице, - княжна соскочила с него и бросилась бежать через луг к краю леса. На лесном пороге заметила она домик.
В том доме жил лесничий, молодой человек, и прошлой ночью ему приснилось, что его невесту принесет вороной конь на его берег. Он улыбнулся сну и не поверил, хотя кроме того, что охранял лес, сочинял песни и стихи.
Но все же он не стал колебаться и выжидать, когда услышал женский зов о помощи за своей дверью и увидел незнакомую красавицу у себя на пороге. А когда он услышал другой, вкрадчивый голос, который просил отдать ему дочь, убежавшую после ссоры, он ответил обличением лжи и отказом, а на повторные просьбы - молчанием.
Вскоре после лесничий и княжна услыхали мерную речь черного князя, исполненную гнева и становившуюся все громче. Он читал заклятья, призывая на дом, чей хозяин воспротивился ему, пожар и падение. Показалось, что от этих слов уже содрогаются стены и что в очаге, прислушиваясь к властному голосу, просыпается и растет огонь.
Что было делать? Княжна еще не знала от своего отца слов, способных отвратить эти проклятия. А лесничий - тот и вовсе не знал никаких заклинаний. Но он вдруг понял, что нужно им делать: заглушить. И тогда он запел сложенную им песню об одном прошлом событии, весть о котором поразила его, - о подвиге его князя, при помощи волшебной силы повергнувшего врага и выигравшего жестокий бой словом. Эта песня была похожа на многие песни о героях, - ведь разные герои становятся похожи, когда переходят в песни, - но было в ней искреннее восхищение вдохновившим ее чудом. А княжна обрадовалась, что этот добрый, как видно, мужественный и (она решила) красивый юноша поет о ее отце, прославляя его, и стала подпевать.
Они и не сразу заметили, что проклятья за дверью смолкли. А когда отворили дверь, увидели на земле только большой, черный и треснувший посредине камень.
Через два дня пути на третий и еще не выйдя из пределов своей страны, князь встретил дочь и лесничего на дороге.
Втроем пришли они в его замок. И еще долго после многие прохожие говорили, что высочайшая из башен замка указывает, где в небе по ночам является особенно приветливая звезда.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=772236
рубрика: Проза, Лирика любви
дата поступления 19.01.2018
Сейчас любой - чуть-чуть творец.
Грусть, как и лень, отбросьте:
Вновь строим сказочный дворец,
Где каждый год мы - гости.
История и сказка в нем
Без тесноты живут вдвоем.
В нем королева и король,
В ряд с ангелами - птички
Устроят музыку порой,
Как надо - необычно.
В нем Карлсон и дирижабль.
(Вот не летают - это жаль).
Среди шаров и фонарей
В нем многих рассмотреть сумей -
Принцесс нарядных и зверей,
Здесь - снеговик, там - чародей...
И вместе с внучкой зимний дед:
Другим без них подарков нет.
Поселим с годом молодым
Десятки лет мы прежних
И прежним часть обид простим:
Нетрудно - для надежды.
Что ж, наш дворец возобновлен.
В воротах праздника мы ждем.
29.12.2017
C Новым годом! Большое спасибо, что дочитали это до конца и что иногда сюда заходите.
З Новим роком! Дуже дякую, що дочитали це до кінця і що іноді сюди заходите.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=769034
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 31.12.2017
Я позволила себе сделать вольные переводы, чтобы они узнавались (но, конечно, не слишком вольные: иногда получилось, напротив, очень близко к оригиналу).
Тексты оригиналов были взяты из старинного издания: ‘POEMS,
PLAYS AND ESSAYS, BY OLIYER GOLDSMITH, M. B’ BOSTON:
CROSBY & AINSWORTH, 1865.
The Clown’s Reply
John Trott was desired by two witty peers
To tell them the reason why asses had ears;
‘An’t please you,’ quoth John, ‘ I’m not given to letters,
Nor dare I pretend to know more than my betters;
Howe’er from this time, I shall ne’er see your graces —
As I hope to be saved! — without thinking on asses’.
Ответ шута
Два пэра, причислив себя к острякам,
спросили: «Джон Тротт, к чему уши ослам?»
«Помилуйте, — Джон им в ответ, — как дознаться?
Не смею я с высшими знаньем тягаться.
Вопроса смутившего уж не оставлю.
Вас вспомнив, милорды, ослов и представлю».
Перевод 13.12.2017
Сэр Джон Тротт (Sir John Trott, 1st Baronet (ca. 1615 – 14 July 1672)) — английский политик, заседавший в Палате Общин с 1660 по 1672 гг.
ON A BEAUTIFUL YOUTH STRUCK BLIND BY LIGHTNING
Sure, ’twas by Providence design’d,
Rather in pity, than in hate,
That he should be, like Cupid, blind,
To save him from Narcissus’ fate.
О красивом юноше, которого ослепила молния
Когда так Провиденье судит,
Скорее дарит, чем казнит:
Как Купидон, слепым он будет,
Любви Нарцисса избежит.
Перевод 14.12.2017
STANZAS ON WOMAN
When lovely woman stoops to folly,
And finds too late that men betray,
What charm can soothe her melancholy,
What art can wash her guilt away?
The only art her guilt to cover,
To hide her shame from every eye,
To give repentance to her lover,
And wring his bosom, is—to die.
Станcы о женщине
Коль красота глупить склонится,
А после знает: милый лгал,
Чем в скорби ей развеселиться?
Где способ, чтоб вину смывал?
Один лишь есть — вину ей сбавить,
Со смелым вновь предстать лицом,
Дружка покаяться заставить …
Найдется — с жизни он концом.
Перевод 14.12.2017
SONG
Intended to have been sung in the Comedy of She Stoops to Conquer, but omitted, because Mrs. Bulkley, who acted the part of Miss Hardcastle, could not sing.
AH me! when shall I marry me?
Lovers are plenty; but fail to relieve me:
He, fond youth, that could carry me,
Offers to love, but means to deceive me.
But I will rally, and combat the ruiner:
Not a look, not a smile shall my passion discover:
She that gives all to the false one pursuing her,
Makes but a penitent, loses a lover.
Песня
Должна была исполняться в комедии «Она уступает, чтобы победить» («Унижение паче гордости»), но была опущена, так как миссис Балкли, исполнявшая роль мисс Хардкасл, не могла петь.
Когда ж невестой быть и мне?
Поклонников много, да все не подходят.
Вот кавалер, хорош вполне, —
Сулит он любовь, но, клянясь, за нос водит.
Но встречу его недотрогой я злой.
Заставлю себя страсть держать утаенной.
Кто искренна с жуликом — будет у той
Раскаянья горечь, исчезнет влюбленный.
Перевод 14.12.2017
SONG
from the Oratorio of the Captivity.
The wretch condemned with life to part,
Still, still on hope relies;
And every pang that rends the heart
Bids expectation rise.
Hope, like the glimmering taper’s light,
Adorns and cheers the way;
And still, as darker grows the night,
Emits a brighter ray.
(Это — текст, отдельно приведенный в сборнике, по которому я переводила; в саму ораторию была включена другая редакция песни:
To the last moment of his breath
On hope the wretch relies;
And e’en the pang preceding death
Bids expectation rise.
Hope, like the gleaming taper’s light,
Adorns and cheers our way;
And still, as darker grows the night,
Emits a brighter ray. ).
Песня
из оратории «Плен»
Кому вот-вот идти на казнь,
Надежды не бросал.
Ему больнее сердце рань,
Чтоб ей он руку сжал.
Она, как свет худой свечи,
Путь скрасит для людей:
Чем гуще будет мрак в ночи,
Светить тем ярче ей.
Перевод 14.12.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=769006
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 31.12.2017
Городской снегопад
Представлю я зиму как чистое поле,
Где год устающий найдет свою долю.
А зима изменчива, другой явиться хочет:
Снег прибережет, дождями старый год промочит.
Как город представлю ее, раздраженный,
До праздника краски какой-то лишенный.
Есть картинки, украшенья...но как будто рано.
Если радостные чувства есть, пока их мало.
А снег, как по пестрому белым повалит,
Заполнит разрыв, недостаток исправит.
И в такие дни заметней потолок у мира:
Небо, гневно или щедро, ближе подступило.
07.12.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=765678
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 12.12.2017
Український переклад свого віршика, [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=726806"]ось цього[/url].
Блазень перед дзеркалом
Я блазень: званий чи нав'язаний;
Я пересміюю буття.
Я веселити зобов'язаний,
Та й сум найглибший знаю я.
Не вірте в те, що дуже добрий я
І не назвіть між мудреців.
То низка вигадок без сорому,
Цікавість лиш збудить я вмів.
А чим цікавий я — сміливістю,
Бо незвичайне я зроблю.
І силу збільшив — невразливістю:
Глузують з мене — я терплю.
Добро і зло у рукаві моїм
Ношу й на вибір їх даю:
Одних скупаю я у злі густім,
Добром я інших напою.
І навіть друзів я засмучую,
Розгніваю хоч раз і їх.
Чогось второпати не здужаю —
І мій немилосердний сміх.
Тому не кваптесь вихвалять мене,
Співать, що я — герой значний:
Моє згадайте глузування зле —
І я буваю несмішний!
Дотепником постану я дрібним,
Як без завад блищить герой.
Але, як шляхом рушить він не тим,
До ніг підсуну шлях — знов той.
Пораду вам я слушну хочу дать,
Як до моїх дійти прикрас:
Потрібно забажати принцом стать —
Напевно буде блазень з вас.
Ви жартувать здобудьте навичку,
То зможете долати вись...
Щось нині я зробивсь повчальником,
Іще розважу вас колись.
18.11.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=761243
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 19.11.2017
Український переклад власного російського віршованого переказу ([url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=726885"]ось цього[/url]) відомої англійської казки.
[b]Казка про щастя Діка Віттінгтона, лорд-мера Лондона[/b]
Дік Віттінгтон, лорд-мер котів, -
Бовван, вхід до тюрми пильнує,
А був - зразком тих бідарів,
Кому щастить...Про це скажу я.
За Едуарда-короля
Хлопчина в Лондоні з'явився.
Шукав, де сита є земля,
Блукати надголодь стомився.
Дік думав: злото тут живе
Лежить, щоб з вулиці - і брати...
На жаль, це марення дурне:
І Лондон зна, як бідувати.
Тож у купця-багатія
На кухні миє Дік, скубає...
Кухарка злая, мов змія,
Він терпить - тільки не звикає.
Один товариш, не з людей -
Приманена до хати киця.
Надасть рятунок від мишей
Йому насправді помічниця.
Про сум із нею говорить -
Не те, щоб марне розмовляння:
Вона у відповідь мовчить,
Мов відає найглибші тайни.
Втім, як хазяїн споряджав
Свій корабель, щоб торгувати,
Дік продавати кішку дав,
Також щоб грошиків дістати.
(Негарно якось він вчинив -
Беріг, але віддав одразу.
Та поголос його щадив:
Мовляв, скорився Дік наказу.
Хотів хазяїн посприять -
Бо юнака в сім'ї жаліли -
І здумав запропонувать
Бодай дрібну, та частку в ділі.)
Ось корабель на курс свій ліг -
До дивних берегів мандрівка...
До кухні повертає Дік,
Образи знов ковтає гірко.
До речі начудити вмів:
Дочку хазяйську полюбити.
Панянкам що - до служників,
І що з безумством цим робити?!
Дік - хлопець гордий, не черв'як,
Безглуздої не хоче страсті.
Як тут картає доля так,
Деінде пошукає щастя.
До ранку ще з господи втік,
Не визнавав, що туги повен.
На камінь сів...Аж міста клик:
Співають наче ззаду дзвони.
"Дін-дон! - стривай! Дін-дон! - вертай!
Настане час, біду забудеш.
Шляхів собі вже не шукай:
Ти в Лондоні лорд-мером будеш!
Там, звідкіля піти хотів,
Не знаючи, як біль здолати,
Хазяїном між хазяїв
Ти вийдеш короля стрічати".
"Ет, дзвін-базіка! Я - й лорд мер!
Либонь, хитрує успіх вправно!
Але, як вже обрав мене,
То повернусь, тікать не стану."
Новин діждав він, ще й яких:
Що корабель туди дістався,
Де миші - то найгірше з лих,
І досі кіт не зустрічався.
І так зрадів тамтешній цар,
Що золотом платив за кішку.
Її вітали аж до хмар,
Обожнили, і не в насмішку.
От Дік з господарем своїм
З'єднать бажають капітали;
Дік - залицяльник той один,
З ким панночка не нудьгувала...
Сер Річард, як роки спливли,
Колишні позабув печалі.
За вірність він та за труди
Став сером при звитяжнім Гаррі.
Хто скаже: от себе забув
І зрікся геть життя старого.
Хто скаже: от упертий був
І працею досяг значного.
Усе це правда...Та творить
І милість він умів у чині...
А я цю повість говорить
Бажаю з іншої причини.
Не всіх нас закликає дзвін,
Віщуючи кінець напасті,
Та в час злий вір, що сплине він
І переміниться на щастя.
11.11.2017
Примітки
Сер Річард Віттінгтон (близько 1354 - 1423 рр.) був лорд-мером Лондона у 1397-1299, 1406-07 та 1419-20 рр; крім цього він був купцем, що позичав гроші королям Англії Річарду II, Генріху IV и Генріху V, членом парламенту і шерифом Лондона.
Бовван, вхід до тюрми пильнує - статуя Річарда Віттінгтона з кішкою прикрашала знамениту лондонську в'язницю Ньюгейт. Прозова казка пов'язує будівництво Ньюгейта з іменем лорд-мера Віттінгтона. Іноді в цьому можна почути нотку засудження: колишній бродяга збудував тюрму, куди кидали в тому числі за бродяжництво. Історичний Віттінгтон, видимо, не був у юності сиротою-злидарем, як сказано у казці; тюрма Ньюгейт була відремонтована на гроші, що залишилися по його смерті.
За Едуарда-короля - мається на увазі Едвард III. (Умовний оповідач живе десь у перші роки царювання Генріха VI, тому він гадає, що слухачі приблизно знають хронологію подій і говорить про Віттінгтона як про свого нещодавнього сучасника. Казка про Віттінгтона, що використовує мотиви різних казок і легенд, була вперше записана значно пізніше: на початку XVII ст.)
Дочку хазяйську полюбити - дружину історичного Віттінгтона, справді, звали Аліса Фіцуоррен, як у казці про нього, однак вони побралися, коли женихові було вже 48 років.
Ствав сером -прозаїчна версія казки (наприклад English Fairy Tales, by Flora Annie Steel) завершується повідомленням про те, що Річард Віттінгтон був посвячений у лицарі Генріхом V.
Та творить І милість він умів - історичний Віттінгтон давав гроші на різні проекти з благоустрою Лондона і заповів свої статки на благодійне товариство.
Ілюстрація - кадр з діафільму.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=760602
рубрика: Поезія, Казки, дитячі вірші
дата поступления 15.11.2017
Декілька віршів сестри Хуани Інес де ла Крус (1651 - 1695), мексиканської монахині, відомої своєю ерудицією, одного з визначних поетів Мексики, в моєму українському перекладі.
Переклади, які б вони не були, присвячуються моїй бабусі Валентині.
Algunos versos de Sor Juana Inés de la Cruz traducidos al ucraniano. Por mí.
La traduccion se dedica a la memoria de mí abuela Valentina.
Prólogo al lector
Estos versos, lector mío,
que a tu deleite consagro,
y sólo tienen de buenos
conocer yo que son malos,
ni disputártelos quiero,
ni quiero recomendarlos,
porque eso fuera querer
hacer de ellos mucho caso.
No agradecido te busco:
pues no debes, bien mirado,
estimar lo que yo nunca
juzgué que fuera a tus manos.
En tu libertad te pongo,
si quisieres censurarlos;
pues de que, al cabo, te estás
en ella, estoy muy al cabo.
No hay cosa más libre que
el entendimiento humano;
pues lo que Dios no violenta,
¿por qué yo he de violentarlo?
Di cuanto quisieres de ellos,
que, cuanto más inhumano
me los mordieres, entonces
me quedas más obligado,
pues le debes a mi musa
el más sazonado plato
(que es el murmurar), según
un adagio cortesano.
Y siempre te sirvo, pues,
o te agrado, o no te agrado:
si te agrado, te diviertes;
murmuras, si no te cuadro.
Bien pudiera yo decirte
por disculpa, que no ha dado
lugar para corregirlos
la priesa de los traslados;
que van de diversas letras,
y que algunos, de muchachos,
matan de suerte el sentido
que es cadáver el vocablo;
y que, cuando los he hecho,
ha sido en el corto espacio
que ferian al ocio las
precisiones de mi estado;
que tengo poca salud
y continuos embarazos,
tales, que aun diciendo esto,
llevo la pluma trotando.
Pero todo eso no sirve,
pues pensarás que me jacto
de que quizá fueran buenos
a haberlos hecho despacio;
y no quiero que tal creas,
sino sólo que es el darlos
a la luz, tan sólo por
obedecer un mandato.
Esto es, si gustas creerlo,
que sobre eso no me mato,
pues al cabo harás lo que
se te pusiere en los cascos.
Y adiós, que esto no es más de
darte la muestra del paño:
si no te agrada la pieza,
no desenvuelvas el fardo.
Переднє слово до читача
Сії вірші, мій читачу,
аж ніяк не бездоганні.
Я у безцінь їх ціную –
тільки тим вони і гарні.
Не прошу їх розбирати,
ані радити читати:
означало б це вважати,
що уваги надто варті.
Не прошу подяки в тебе:
звісно, цінувать не маєш
те, про що не мала гадки,
що колись ти прочитаєш.
Як засудиш – суди вільно,
я тобі не перешкода,
бо свідома дуже добре,
що є розуму свобода.
Мати вільне розуміння –
то найбільша воля в світі.
Сам Господь її дозволив –
не мені заборонити.
Ти кажи про них, що схочеш,
хочеш – рознеси без жалю,
за таку твою нелюдськість
мою вдячність виражаю.
Хай вживає моя муза
досить гостре харчування, –
при дворі така промовка
(лихослов’я означає).
Догоджаю чи невгодна, –
я завжди твоя служниця;
годна – матимеш розвагу,
ні – то привід поглумитись.
Я на захист своїх віршів
скаржитись тобі могла би,
що в сум’ятті переїзду
я не мала, де їх править;
що, коли їх копіюють,
сенс, буває, викривляють,
що слова – мерці нечулі,
всіх чуттів не відбивають,
що для написання віршів
вільний час мій закороткий:
правила мого бо стану
лінощі карають жорстко;
я, до того ж, нездорова,
клопоту занадто маю,
навіть зараз, як пишу це,
з поспіху перо стрибає.
Та ці скарги ні до чого:
вирішиш, що похваляюсь,
що зробила б їх ще краще,
якби довше постаралась.
Ні, не в цьому був мій намір:
якщо в світ виходять вірші,
це лише тому стається,
що наказу я покірна.
Ось чому, як схочеш вірить,
я не переймаюсь надто,
бо з початку ти почуєш,
чим тут мозок забивати.
Прощавай, бо шар горішній,
я тобі вже показала:
річ одна не до вподоби –
не гляди всього товару.
Переклад 27.10.2013.
Sonetos de Sor Juana Inés de la Cruz
En que da moral censura a una rosa, y en ella a sus semejantes.
Rosa divina que en gentil cultura
eres, con tu fragante sutileza,
magisterio purpúreo en la belleza,
enseñanza nevada a la hermosura.
Amago de la humana arquitectura,
ejemplo de la vana gentileza,
en cuyo sér unió naturaleza
la cuna alegre y triste sepultura.
¡Cuán altiva en tu pompa, presumida,
soberbia, el riesgo de morir desdeñas,
y luego desmayada y encogida
de tu caduco sér das mustias señas,
con que con docta muerte y necia vida,
viviendo engañas y muriendo enseñas!
Сонет, що містить повчання троянді, а через неї – тим, хто на неї схожий
Божественна трояндо, квіте ніжний,
ти величаєшся в пурпурних шатах,
але призначена красі надати
урок такий сумний, як подих сніжний.
Така близька до людської будови,
ти приклад вроди марної являєш;
за задумом природи ти єднаєш
спів колискової і плач жалоби.
У розкоші гордуєш ти, бездумна,
і небезпеку смерті зневажаєш,
а згодом ти, зів’яла і зажурна,
про тлінність і занепад сповіщаєш.
Живеш без розуму, та смерть твоя розумна.
Життям навчаєш, смертю теж навчаєш.
Переклад 16–17. 10. 2013.
Que contiene una fantasía contenta con amor decente.
Detente, sombra de mi bien esquivo,
imagen del hechizo que más quiero,
bella ilusión por quien alegre muero,
dulce ficción por quien penosa vivo.
Si al imán de tus gracias, atractivo,
sirve mi pecho de obediente acero,
¿para qué me enamoras lisonjero
si has de burlarme luego fugitivo?
Mas blasonar no puedes, satisfecho,
de que triunfa de mí tu tiranía:
que aunque dejas burlado el lazo estrecho
que tu forma fantástica ceñía,
poco importa burlar brazos y pecho
si te labra prisión mi fantasía.
Сонет,
у якому для фантазії доволі чистої любові
Ти не втечеш, мій затишку непевний,
ти, мріє нездійсненна та жадана,
примаро, за яку я вмерти ладна,
коштовна вигадко в житті нікчеми!
Немов магнітом – крицю, притягаєш
мою подолану й покірну душу;
облесникові дорікати мушу:
навіщо ти глузуєш, нащо граєш?
Та не хвались, жартівнику невірний,
що ти задурно підкорив мене,
нехай ти навіть висміяв щосили
ласо те, що я кидаю, міцне:
насправді можеш утекти з обіймів,
проте уява втримає тебе.
Переклад 17–18.10. 2013.
Enseña cómo un solo empleo en amar es razón y conveniencia.
Fabio: en el ser de todos adoradas,
son todas las beldades ambiciosas;
porque tienen las aras por ociosas
si no las ven de víctimas colmadas.
Y así, si de uno solo son amadas,
viven de la Fortuna querellosas,
porque piensan que más que ser hermosas
constituye deidad el ser rogadas.
Mas yo soy en aquesto tan medida,
que en viendo a muchos, mi atención zozobra,
y sólo quiero ser correspondida
de aquél que de mi amor réditos cobra;
porque es la sal del gusto el ser querida:
que daña lo que falta y lo que sobra.
Сонет показує, що в любові мають застосовуватися тільки розум і доцільність
Мій любий, у природі всіх коханих –
до перемог нових порив неситий:
якщо вівтар офірами не вкритий,
святиню вже напевно розвінчали.
Як пані тільки одного скорила,
то вже на долю гірко нарікає.
Богиня, на їх думку, бути має
крім того, що вродлива, вередлива.
Для мене почет скорених водити –
небажане і зайве хвилювання.
Аби лишень могла задовольнити
того, хто має зиск з мого кохання.
Найбільша цінність в світі – то любити,
замало – скупість, надто – гайнування.
Переклад 18. 19. 2013.
Resuelve la cuestión de cuál sea pesar más molesto en encontradas correspondencias, amar o aborrecer.
Que no me quiera Fabio, al verse amado,
es dolor sin igual en mí sentido;
mas que me quiera Silvio, aborrecido,
es menor mal, mas no menos enfado.
¿Qué sufrimiento no estará cansado
si siempre le resuenan al oído
tras la vana arrogancia de un querido
el cansado gemir de un desdeñado?
Si de Silvio me cansa el rendimiento,
a Fabio canso con estar rendida;
si de éste busco el agradecimiento,
a mí me busca el otro agradecida:
por activa y pasiva es mi tormento,
pues padezco en querer y ser querida.
Сонет вирішує питання, яку з протилежностей слід вважати більш докучливою: любов чи байдужість
Я маю милого, та я йому немила, –
це прикрість, рівної якій не знаю;
є трохи менша: той мене кохає,
чию любов я згорда відхилила.
Не знає виходу моя утома,
і хто би витерпів таке знущання:
гордує любий відданим коханням,
нелюбий скиглить, що занадто горда?
Один до почуття мого байдужий,
а інший – за байдужість дорікає;
невдячна я із тим, що марно тужить,
а в цього марно вдячності шукаю…
Я маю дві біди, подібних дуже:
нещастя, що кохана і кохаю.
Переклад 19.10.2013.
Continúa el mismo asunto y aun le expresa con más viva elegancia.
Feliciano me adora y le aborrezco;
Lisardo me aborrece y yo le adoro;
por quien no me apetece ingrato, lloro,
y al que me llora tierno, no apetezco.
A quien más me desdora, el alma ofrezco;
a quien me ofrece víctimas, desdoro;
desprecio al que enriquece mi decoro,
y al que le hace desprecios, enriquezco.
Si con mi ofensa al uno reconvengo,
me reconviene el otro a mí, ofendido;
y a padecer de todos modos vengo,
pues ambos atormentan mi sentido:
aquéste, con pedir lo que no tengo;
y aquél, con no tener lo que le pido.
Сонет на ту ж тему, що висловлює її навіть ще більш вишукано
Обожнює мене мій осоружний,
обожнюваний – мов мене не бачить;
хто зневажа мене, за тим я плачу,
за мною плаче, хто мені байдужий.
Душі своєї я б не пожаліла
тому, хто так безстидно обирає,
але тому, хто щедро одаряє,
я крихти милості не відділила.
Як обража мене один даремно,
то інший про образи репетує,
і скрізь мені сама лише халепа,
куди не йду – через обох бідую:
того не маю, одному що треба;
чого не має інший, потребую.
Переклад 19.10.2013.
Prosigue el mismo asunto, y determina que prevalezca la razón contra el gusto.
Al que ingrato me deja, busco amante;
al que amante me sigue, dejo ingrata;
constante adoro a quien mi amor maltrata;
maltrato a quien mi amor busca constante.
Al que trato de amor, hallo diamante,
y soy diamante al que de amor me trata;
triunfante quiero ver al que me mata,
y mato al que me quiere ver triunfante.
Si a éste pago, padece mi deseo;
si ruego a aquél, mi pundonor enojo:
de entrambos modos infeliz me veo.
Pero yo, por mejor partido, escojo
de quien no quiero, ser violento empleo,
que, de quien no me quiere, vil despojo.
Сонет продовжує ту ж тему і визначає, що розумові слід надати першість перед прихильністю
Того я прагну, хто мене покинув,
сама того, хто прагне, покидаю;
недобра з тим, хто віддано кохає,
недоброго шукаю безупинно.
Для любого я рвуся на всі боки,
для нелюба я – діамант коштовний;
я ворогу бажаю перемоги
і з другом переможеним жорстока.
Віддячити – з єства свого знущатись,
благати – гідності завдати болю:
з обох сторін нема, чим утішатись.
Та як обрати мушу я в недолі,
то нелюбові з вдячності віддатись
все ж краще, ніж приниження з любові.
Переклад 19.10.2013.
Quéjase de la suerte: insinúa su aversión a los vicios, y justifica su divertimiento a las Musas.
En perseguirme, Mundo, ¿qué interesas?
¿En qué te ofendo, cuando sólo intento
poner bellezas en mi entendimiento
y no mi entendimiento en las bellezas?
Yo no estimo tesoros ni riquezas;
y así, siempre me causa más contento
poner riquezas en mi pensamiento
que no mi pensamiento en las riquezas.
Y no estimo hermosura que, vencida,
es despojo civil de las edades,
ni riqueza me agrada fementida,
teniendo por mejor, en mis verdades,
consumir vanidades de la vida
que consumir la vida en vanidades.
Сонет скаржиться на долю: натякає на відразу до пороків і виправдовує втіху з Музами
Високий світе, що тобі до мене?
Чи так тебе нестерпно ображає
те, що прикрас жіночих не бажаю,
та розум прикрашаю безперервно?
Твої багатства не мені хвалити,
я іншої волію насолоди:
шукати краще для думок оздоби,
ніж всі думки оздобам присвятити.
Не дорога мені краса мінлива,
що вік її без жалю пожирає,
ані відзнака, як завжди, зрадлива:
у мене той пошану здобуває,
хто вигадки життя збира дбайливо,
а не життя у вигадках втрачає.
Переклад 19. 10. 2013.
Procura desmentir los elogios que a un retrato de la Poetisa inscribió la verdad, que llama pasión.
Este, que ves, engaño colorido,
que del arte ostentando los primores,
con falsos silogismos de colores
es cauteloso engaño del sentido;
éste, en quien la lisonja ha pretendido
excusar de los años los horrores,
y venciendo del tiempo los rigores
triunfar de la vejez y del olvido,
es un vano artificio del cuidado,
es una flor al viento delicada,
es un resguardo inútil para el hado:
es una necia diligencia errada,
es un afán caduco y, bien mirado,
es cadáver, es polvo, es sombra, es nada.
Сонет намагається спростувати хвалу, яку про портрет поетеси написала та правда, що зветься пристрастю
Це різнобарв’я мовить неправдиво,
бо з переваг мистецтва користає
і розумові в очі пил пускає,
міркуючи ефектно, та невірно.
Тут лестощі палкі зухвало прагнуть
затримувати віку крок недобрий
та подолати час, завжди суворий,
перемогти і старість, і непам’ять.
Тут витвір остраху недовговічний,
тут квітка, над якою буря фурка,
тут проти долі прихисток негідний,
тут жадібна, що помилилась, думка,
тут згасла пристрасть, а на погляд пильний,
тут – смерть, тут – порох, тут – примара, пустка.
Переклад 26. 10. 2013
A la esperanza
Verde embeleso de la vida humana,
loca Esperanza, frenesí dorado,
sueño de los despiertos intrincado,
como de sueños, de tesoros, vana;
alma del mundo, senectud lozana,
decrépito verdor imaginado;
el hoy de los dichosos esperado
y de los desdichados el mañana:
sigan tu sombra en busca de tu día
los que, con verdes vidrios por anteojos,
todo lo ven pintado a su deseo;
que yo, más cuerda en la fortuna mía,
tengo en entrambas manos ambos ojos
y solamente lo que toco veo.
Сонет до надії
Ранковий цвіте у житті людини,
надіє, позолочена дурнице,
як сни, скарби здуваєш, чарівнице,
химерний сне з відкритими очима!
Душа землі ти, вигадками тішиш
про раду старість, юність безпорадну.
Сьогодні долю провіщаєш ладно,
а завтра вже недолю злую кличеш.
Женеться за тобою легковажний,
що бачить світ крізь скельця кольорові,
весь розмальований, як слід до вдачі.
Я з долею поводжусь більш уважно:
відкриті в мене очі, як долоні,
чого торкаюсь, тільки те і бачу.
Переклад 26. 10. 2013.
Que consuela a un celoso epilogando la serie de los amores
Amor empieza por desasosiego,
solicitud, ardores y desvelos;
crece con riesgos, lances y recelos;
susténtase de llantos y de ruego.
Doctrínanle tibiezas y despego,
conserva el ser entre engañosos velos,
hasta que con agravios o con celos
apaga con sus lágrimas su fuego.
Su principio, su medio y fin es éste:
¿pues por qué, Alcino, sientes el desvío
de Celia, que otro tiempo bien te quiso?
¿Qué razón hay de que dolor te cueste?
Pues no te engañó amor, Alcino mío,
sino que llegó el término preciso.
Сонет, який утішає одного ревнивця, підсумовуючи декілька любовних історій
Кохання – це «чогось мені бракує»,
це жар, що шле взаємності шукати;
це трохи згодом – гра і страх програти,
і відчай, що за мрією жалкує.
Зневага надає йому уроки,
воно серед обманів виживає,
його вогонь ослаблений згасає
від скарг ревнивих чи образ жорстоких.
Такі зачин, перебіг та розв’язка, –
то не дивуйсь, що принесла страждання
та, в кому щастя ти раніш знайшов.
Нема причини так журитись тяжко:
ні, друже мій, не зрадило кохання,
то тільки строк призначений прийшов.
Переклад 29. 10. 2013.
En que satisface un recelo con la retórica del llanto
Esta tarde, mi bien, cuando te hablaba,
como en tu rostro y tus acciones vía
que con palabras no te persuadía,
que el corazón me vieses deseaba;
y Amor, que mis intentos ayudaba,
venció lo que imposible parecía:
pues entre el llanto, que el dolor vertía,
el corazón deshecho destilaba.
Baste ya de rigores, mi bien, baste:
no te atormenten más celos tiranos,
ni el vil recelo tu inquietud contraste
con sombras necias, con indicios vanos,
pues ya en líquido humor viste y tocaste
mi corazón deshecho entre tus manos.
Сонет, у якому спалах недовір’я вгамований красномовством сліз
Як ввечері з тобою говорила,
я бачила з обличчя та прийому,
що вже тебе я не докличусь словом,
проте відкрити серце я хотіла.
Мабуть, любов до мене жаль відчула,
бо сталось, що здавалось неможливим:
у розпачі я плакала з несили,
і витік біль, і серце розітнула.
Коханий, на плачі мої не сердься –
тобі я повертаю спокій тихий,
благати вже не буду: «Змилосердься!»
Геть, сумніви, геть, всі підозри дикі, –
бо бачив ти моє нещасне серце
покірним у руках своїх навіки.
Переклад 29.10.2013.
[url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=965431"]Моя стаття про сестру Хуану[/url] - Сестра "Иоанна Инесса Крестовская".
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=760111
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 12.11.2017
Дождь и Ветер
(никаковская сказка)
Разругались Дождь и Ветер,
Спор качает вышину:
Каждый девушку приметил —
Да, не разных, а одну.
— Садик под окном у милой
Вдоволь буду поливать
— Дождь твердит, — чтоб легче было
Ей полезного избрать.
Ветер — в шум: — Что сам ты можешь?
В тучах ты, их я пригнал!
Развлеку ее, — посмотришь, —
И пленю, кого желал.
Щедрый, резвый — все решают,
Выбороть кому красу,
А краса — та поджидает
Солнца, глядя на грозу.
Кто хорош ей, знает верно;
Что грозятся — за нее,
Не представить ей, наверно:
Ни в забаву, ни за мену
В сердце не берет свое.
23.09.2017
Власний український переклад [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=789821"]тут[/url].
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=759953
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 11.11.2017
Власний український переклад власного віршика (варіант російською [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=746266"]тут[/url]).
[i]«Питається Сон Дрімоти: де ми будем ночувати?»
Колискова
[/i]
Де ми будем ночувати?
Перед сном нам — що згадати?
Мріяння листок яскравий,
Милування погляд ранній.
Для надії труд скажений,
Той, що звуть його буденним.
Теплий дім, сади довкола,
Дім — але в огні рясному.
Понад шляхом крапки світло,
Слід потрібний, ледь не зниклий.
Втоми мірне наставання,
Тінь, де терезів чекання.
Крок у ніч — де ночувати?
Перед сном нам — що згадати?
Переклад 22.10.2017
Ілюстрація Валентини Мельниченко до колискової, з якої - епіграф.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=759782
рубрика: Поезія, Філософська лірика
дата поступления 10.11.2017
Дал Ты мне молодость трудную.
Столько печали в пути.
Как же мне душу скудную
Богатой Тебе принести?
Долгую песню, льстивая,
О славе поет судьба,
Господи! я нерадивая,
Твоя скупая раба.
Ни розою, ни былинкою
Не буду в садах Отца.
Я дрожу над каждой соринкою,
Над каждым словом глупца.
19 декабря 1912
Вийшов тільки досить вільний переказ.
Дав Ти мені тяжкий цвітіння вік.
В дорозі маю стільки сумувати.
Душа моя йде серед бідарів —
Як принесу її Тобі багату?
Підлещується долі довгий спів:
Неначе слави я зазнати маю,
Та, Господи! з нездібних я рабів
І знаю, що насправді я скупая.
Я не зросту між Батькових садів,
Ані троянда в них, ані травичка.
Від похибок дрібних, чіплянь дурних
В дорозі маю я тремтіти звично.
Переклад 16-17.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=759611
рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата поступления 09.11.2017
Перевод сказки: St. George of Merrie England// English Fairy Tales, retold by Flora Annie Steel, First published by Macmillan & Co. 1918.
От переводчицы. Английская сказка о Святом Георге, которую я переводила к 23-му апреля 2014 года. Вы узнаете в ней множество мифологических и литературных мотивов, библейских и других. Образ главного героя в ней не лишен противоречий (этим сказка и может заинтересовать).
В темной глубине густого леса жила злая чародейка Калиб. Ужасны были дела ее, и лишь немногие смельчаки не трепетали от звука медной трубы, что висела над железными воротами, преграждавшими путь в Обитель Колдовства. Ужасны были дела Калиб, но более всего любила она похищать невинных новорожденных младенцев и умерщвлять их.
Этой судьбе, без сомнения, предназначала она и малыша-сына графа Ковентри, — того, что много лет назад был лордом-распорядителем на коронации. Достоверно, что, так как отец малыша отсутствовал, а мать умерла при его рождении, злобной Калиб с помощью чар и заклятий удалось похитить дитя у беспечных нянек.
Но младенец этот от рождения был отмечен для дел доблести, — ибо на груди его был изображен дракон, как живой, на правой руке был начертан крест, как кровь, красный, а на левой ноге виднелась золотая подвязка. И таково было действие этих знаков на Калиб, злую чародейку, что рука ее замерла, и дитя, чьи красота и рост умножались с каждым днем, стало для нее дорого, как зеница ока. Когда же прошло дважды по семь лет, мальчик стал жаждать подвигов чести, но злая чародейка хотела удержать его у себя.
Но он искал славы и глубоко презирал столь злое создание, поэтому она пыталась подкупить его. Однажды она взяла его за руку, отвела его к медному замку и показала шесть отважных рыцарей, в нем заключенных. И сказала:
— Гляди! Это шесть Защитников Христианского Мира. Ты станешь седьмым, и тебя назовут Святой Георг из Веселой Англии, — если останешься.
Но это его не остановило.
Тогда она отвела его в великолепную конюшню, где стояли семеро скакунов — из числа прекраснейших, каких было видано.
— Шесть из них, — сказала она — принадлежат шести Защитникам. Седьмого и лучшего, самого быстрого и могучего в мире, чье имя Баярд, подарю я тебе, — если останешься.
Но это его не остановило.
Тогда она отвела его в оружейную и своими руками застегнула на нем доспехи из чистейшей стали, и завязала на нем ремни шлема, выложенного золотом. Затем она взяла превосходный меч и вложила ему в руку, и сказала:
— Эти латы, которые никому не разбить, этот меч, называемый Аскалон, который рассечет на куски все, чего коснется, — твои; итак, теперь ты останешься?
Но это его не остановило.
Тогда она соблазняла его своим волшебным жезлом и дала ему власть надо всем и вся в той зачарованной земле, и сказала:
— Итак, теперь ты останешься?
Но он, взяв жезл, ударил им по огромной скале, что там стояла; и глядите! — она раскрылась, и стала видна большая пещера, вся украшенная телами многих невинных младенцев, которых злая чародейка умертвила ранее.
И тогда, прибегнув к ее волшебной силе, он велел колдунье вести его в то ужасное место, и когда она вошла, он поднял волшебный жезл еще раз и ударил скалу; и глядите! — она закрылась навеки, а колдунья осталась стенать и изливать бесчувственным камням жалобные речи.
Так Святой Георг освободился из зачарованной земли, и, взяв с собою шесть других Защитников Христианского Мира верхами, он оседлал Баярда и поскакал в город Ковентри.
Здесь пребывали они девять месяцев, упражняясь во всех видах ратного дела. А когда возвратилась весна, отправились они странствующими рыцарями в чужие земли искать подвигов.
Тридцать дней и тридцать ночей скакали они, пока в начале нового месяца не приехали в большую зеленую долину. И посреди той долины, где сходились семь разных путей, стоял высокий медный столб, — и там, с веселым пылом и отвагою в сердце, они попрощались, и каждый направился своей дорогой.
Отсюда Святой Георг на своем скакуне Баярде ехал, покуда не достиг морского берега, где стоял добрый корабль, назначенный плыть в Египет. Взойдя на него, после долгого путешествия прибыл он в ту землю, где простерты были тихие крылья ночи, и тьма поглотила все. Здесь, придя к жилищу бедного отшельника, он попросил приюта на ночь, и отшельник ответил:
— Сэр Рыцарь из Веселой Англии — ибо я вижу герб ее на твоей груди — ты пришел сюда в дурное время, когда живые едва могут похоронить мертвых по причине жестокого разорения от грозного дракона, который бродит по стране днем и ночью. Если нет ему каждый день на съедение невинной девицы, он насылает мор на наш народ. И это длится без прекращения двадцать и четыре года, так что во всей земле осталась лишь одна девица — царская дочь, прекрасная Сабия. И завтра должно ей умереть, если только какой храбрый рыцарь не убьет зверя. А если найдется такой, то царь даст ему свою дочь в жены и корону Египта, когда придет время.
— До корон мне дела нет, — смело заявил Святой Георг — но прекрасная дева не погибнет. Зверя убью я.
Итак, встав на восходе дня, надел он свои доспехи и шлем, взял меч Аскалон, оседлал Баярда и поехал в Долину Дракона. По пути встретил он шествие старух, причитавших и плакавших, и среди них шла прекраснейшая девица, какую он когда-либо видел. Движимый состраданием, он сошел с коня и, низко поклонившись госпоже, молил ее возвратиться во дворец отца, так как он намеревается убить страшного дракона. Вследствие чего прекрасная Сабия, поблагодарив его и улыбкой, и слезами, поступила по его просьбе, а он сел опять в седло и поехал на свое дело.
Едва увидал дракон отважного рыцаря, как из его кожаной глотки раздался звук ужаснее, чем раскаты грома, и, поднявшись из своего мерзкого логова, он распростер огненные крылья и приготовился нападать.
Вид и величина его были таковы, что дрогнуло бы и храбрейшее сердце. Сорок ног шевелились от плеч и до хвоста, тело было покрыто серебряной чешуей, живот был словно из золота, а с его огненных крыльев стекала густая алая кровь.
Он напал столь неистово, что при первом столкновении рыцарь едва не выпал из седла, но, опомнившись, он нанес дракону копьем удар такой силы, что копье рассыпалось на тысячу осколков; и тогда яростное чудовище поразило его хвостом с таким ожесточением, что и конь, и всадник пали на землю.
Но, по великой счастливой случайности, Святой Георг был отброшен в тень цветущего апельсинового дерева, — а у запаха его цветов то достоинство, что благодаря этому благоуханию никакой ядовитый зверь не осмеливается даже войти под его ветви. И там у бесстрашного рыцаря было время прийти в себя, а потом со страстным рвением он встал и бросился в бой, и поразил огненного дракона в гладкий и блестящий живот верным своим мечом Аскалоном; и брызнул из раны черный яд такой силы, что, когда он попал на панцирь рыцаря, панцирь распался надвое. И худо пришлось бы Святому Георгу из Веселой Англии, если бы не апельсиновое дерево, которое вновь приютило его под своими ветвями, где, видя, что исход битвы в руках Всевышнего, пал он на колени и попросил о ниспослании ему такой телесной силы, с которой мог бы он одержать верх. И затем с отважным сердцем он выступил снова, и поразил яростного дракона под одно из его огненных крыльев, так что оружие пронзило сердце, и трава вокруг порозовела от крови, излившейся из умирающего чудовища. Тогда Святой Георг из Англии отсек его голову, внушающую ужас, и, водрузив ее на жезл, который сделал он из того копья, что в начале битвы разбилось о чешуйчатую спину дракона, он сел на своего скакуна Баярда и двинулся в царский дворец.
Имя царя было Птолемей, и когда он увидел, что страшный дракон в самом деле убит, он отдал приказ украсить город. И он послал золотую повозку с колесами черного дерева и подушками из шелка, чтобы доставить Святого Георга во дворец, и велел, чтобы сто дворян, облаченных в малиновый бархат и верхом на молочно-белых жеребцах в богатых попонах, сопровождали его туда со всеми почестями, а впереди и позади них шли музыканты, наполняя воздух сладчайшей музыкой.
Прекрасная Сабия сама промыла и перевязала раны утомленного рыцаря, и дала ему в знак помолвки кольцо с алмазом чистейшей воды. Затем, после того как царь возложил на него золотые рыцарские шпоры и в честь его было дано великолепное празднество, он удалился на отдых, а прекрасная Сабия со своего балкона убаюкивала его, играя на золотой лютне.
Все казалось — счастье, но увы! злая беда ждала невдалеке.
Альмидор, черный царь Марокко, который долго и безуспешно добивался руки царевны Сабии, не осмеливаясь защитить ее от дракона, увидел, что девушка всем сердцем предалась своему освободителю, и решил погубить его, действуя окольным путем.
Потому он отправился к царю Птолемею и сообщил ему — возможно, это было и правдой — что прекрасная Сабия обещала Святому Георгу принять христианство и бежать с ним в Англию. Самая мысль об этом так разгневала царя, что он забыл свой долг чести и замыслил нижайшее предательство.
Он сказал Святому Георгу, что его любовь и верность нужно еще испытать, и поручил ему отнести послание к царю Персии, запретив ему брать с собою и коня Баярда, и меч Аскалон, и не позволив ему даже проститься с любимой его Сабией.
В печали отправился в путь Святой Георг и, преодолев множество опасностей, достиг благополучно двора персидского царя; но как же разгневался он, узнав, что его тайное послание содержало только приказ лишить жизни посланца! Ничто не могло помочь ему, и когда вынесли приговор, его бросили в мерзкую темницу, облаченного в жалкие рабские одежды, и руки его заковали в железные оковы, и уши его глохли от рева двух голодных львов, которые вскоре должны были сожрать его. Но ярость его и возмущение столь черным предательством были таковы, что это придало ему силы, и в могучем порыве он вырвал скобы, державшие его оковы; почти освободившись таким образом, он вырвал у себя длинные янтарного цвета локоны и обернул ими руки вместо перчаток. Так снарядившись, бросился он на львов, когда их на него спустили, и, всунув руки в их глотки, задушил их, а после, вырвав самые их сердца, с торжеством протянул их тюремщикам, которые стояли подле, дрожа от ужаса.
После этого царь Персии отставил надежду убить Святого Георга, и, удвоив засовы его темницы, оставил его чахнуть там. И несчастный рыцарь оставался там семь долгих лет, думая все время о потерянной царевне; никого не было возле него, кроме крыс и мышей, и червей ползучих, а едой и питьем ему служили лишь самые грубые отруби да нечистая вода.
Наконец, однажды, в темном углу своей темницы отыскал он одну из железных скоб, которые вырвал в ярости и возмущении. Ее наполовину разъела ржавчина, но и такой ее хватило ему, чтобы открыть путь сквозь стены своей камеры в царский сад. Было ночное время, когда все тихо, но Святой Георг, прислушавшись, услыхал голоса конюхов в конюшне; войдя туда, он нашел двух конюхов, снаряжавших лошадь к выезду для какого-то дела. Тогда, взяв ту скобу, с помощью которой освободился из тюрьмы, он убил конюхов и, оседлав лошадь, поскакал отважно к городским воротам, где сказал страже у Бронзовой Башни, что Святой Георг бежал из темницы, и что он гонится за ним по пятам. Тогда ворота распахнули немедленно, и Святой Георг, ударив лошадь шпорами, ушел далеко от погони прежде, чем красные лучи солнца пронзили небо.
В скором времени, измученный голодом, он увидел башню, стоящую на высокой скале, и направился в ту сторону, решив попросить пищи. Но, приближаясь к замку, он увидел прекрасную даму в синих с золотом одеждах, сидевшую в горести у окна. Тогда он спешился и обратился к ней:
— Госпожа! Если у тебя своя печаль на сердце, помоги тому, кто также в беде, и дай мне, христианскому рыцарю, почти обессилевшему от голода, только одну перемену пищи!
На что дама спешно ответила:
— Сэр рыцарь! Беги как можно скорее, ибо мой господин — могучий великан, последователь Магомета, и он поклялся погубить всех христиан!
Услыхав это, Святой Георг смеялся громко и долго.
— Скажи ему тогда, прекрасная дама, — воскликнул он, — что христианский рыцарь ждет у его двери, и он или возьмет в замке, что ему нужно, или зарубит его владельца!
Едва великан услышал этот отважный вызов, как он бросился в битву, вооруженный огромный железным ломом. То был чудовищный великан — уродливый, с огромной головой, покрытой щетиной, как у кабана, с горящими глазами, а рот его был подобен тигриной пасти. Взглянув на него сперва, Святой Георг подумал, что пропал, не столько из страха, сколько по причине голода и телесной слабости. Все же, поручив себя Всевышнему, он также бросился в битву, вооруженный так худо, как он был, и тяжко сожалея о потере волшебного меча Аскалона. Так они бились до полудня, и тогда, как раз когда силы защитника христианского мира почти иссякли, великан споткнулся о корень дерева, и Святой Георг, пользуясь случаем, пронзил ему царь-жилу, так что он испустил дух.
После этого Святой Георг вошел в башню, где прекрасная дама, освобожденная от своего ужасного господина, выставила перед ним всевозможные лакомства и чистое вино, с помощью которых он утолил голод, дал отдых утомленному телу и освежил лошадь.
Итак, оставив башню в руках благодарной дамы, он отправился своим путем и вскоре приехал к Зачарованному Саду волшебника Ормадина, где увидел вонзенный в скалу чудо-меч, равных по красоте которому не встречал никогда ранее: пояс к нему был усыпан яшмой и сапфирами, головка рукояти была сделана в виде шара из чистейшего серебра, а на ней золотом были выгравированы стихи:
Покуда рыцарь северных земель
Не явится извлечь меня отсель,
Ничто заклятий круг не разомкнет.
Но он придет, и Ормадин падет,
И власть моя волшебная пройдет.
Видя это, Святой Георг взялся за рукоять меча и думал попытаться вынуть его силой; но глядите! — меч вышел из скалы куда легче, чем он полагал, словно бы висел на шелковой нити. И тотчас же в зачарованном саду растворились все двери, и явился маг Ормадин, и волосы у него стояли дыбом; и он, поцеловав руку защитника, отвел его к пещере, где спал молодой человек, завернувшись в лист золота, под пенье четырех прекрасных дев.
— Рыцарь, которого здесь видишь, — сказал чародей глухим голосом, — никто иной, как твой брат по оружию, Защитник Христиан, Святой Давид из Уэльса. Он тоже пытался выташить меч, но у него ничего не вышло. Его ты освободил от моих чар, так как им ныне конец.
Едва он сказал, как загремели небеса, и земля загудела неслыханно, и во мгновение ока пропали и Зачарованный Сад, и все, что в нем было — остался лишь Защитник из Уэльса; он восстал от семилетнего сна и поблагодарил Святого Георга, а тот сердечно приветствовал старого товарища.
После этого Святой Георг из Веселой Англии помчался изо всех сил в дальний, со многими приключениями, путь — в Египет, где он оставил возлюбленную свою царевну Сабию. Но, к великому горю и ужасу, он узнал от того же отшельника, которого встретил по первом прибытии, что, несмотря на ее сопротивление, отец, царь Птолемей, позволил Альмидору, черному царю Марокко, увезти ее как одну из его многих жен; тогда он направился в Триполи, столицу Марокко, так как решил любой ценою увидеть свою милую царевну, которую так жестоко у него отобрали.
С этой целью он одолжил у отшельника старый плащ и, переодетый нищим, был пропущен к воротам Дворца Женщин, где собрались и стояли на коленях многие другие — бедняки, больные, немощные.
Он спросил, почему они на коленях, и ему ответили:
— Добрая царица Сабия помогает нам, дабы мы молились о безопасности Святого Георга из Англии, которому принадлежит ее сердце.
Когда Святой Георг это услышал, уже его сердце едва не разбилось от радости, и он едва мог устоять на коленях, когда, как и прежде, прекрасная, но с лицом бледным и печальным, и изнуренным долгими бедами, явилась царевна Сабия, облаченная в глубокий траур.
Молча давала она милостыню одному нищему за другим, но, дойдя до Святого Георга, остановилась и прижала руку к сердцу. Затем сказала мягко:
— Встань, господин нищий! Ты так похож на того, кто спас меня от смерти, что тебе не подобает преклоняться передо мной!
Тогда Святой Георг встал и, низко поклонившись, сказал тихим голосом:
— Несравненная госпожа! Взгляни: я тот самый рыцарь, которому ты соблаговолила дать вот это.
И при этих словах алмазное кольцо, ему данное, скользнуло ей на палец. Но не на кольцо смотрела она, а на рыцаря, и любовь светилась в ее глазах.
Затем он поведал ей о низком предательстве ее отца и об участии в нем Альмидора. Сердце ее исполнилось гневом, и она воскликнула:
— Ни слова больше! Ни минуты долее я не останусь в этом ненавистном месте. Прежде, чем Альмидор вернется с охоты, мы бежим!
И она отвела Святого Георга в оружейную, где нашел он свой верный меч Аскалон, и в конюшню, где резвый его скакун Баярд стоял, уже оседланный.
Затем, когда смелый ее рыцарь сел в седло, и она, опершись ножкой о его ногу, взлетела, точно птичка, и села позади него, Святой Георг чуть тронул шпорами гордое животное, и Баярд, как стрела, выпущенная из лука, понес их над городом и пустыней, над лесами и рощами, через реки и горы, и долины, покуда они не достигли земли Греческой.
А там вся страна веселилась по случаю свадьбы их царя. Среди других развлечений было и большое ристалище, вести о котором разнеслись по всему свету. И сюда приехали все шестеро других Защитников Христианского Мира, так что когда Святой Георг прибыл, он стал седьмым. Многие защитники привезли с собой прекрасных дам, которых они ранее спасли. Святой Денис Французский привез прелестную Эглантину, Святой Яков Испанский — милую Селестину, а благородная Розалинда сопровождала Святого Антония Итальянского. Святой Давид из Уэльса проспал семь лет и потому прибыл, исполненный жажды приключений. Святой Патрик из Ирландии, как всегда — галантный кавалер, привез с собой всех шесть Принцесс-Лебедей, а они из чувства благодарности разыскивали своего спасителя Святого Андрея Шотландского: тот, оставив мирские дела, избрал биться за веру.
Итак, все эти храбрые рыцари и прекрасные дамы приняли участие в веселом турнире, и каждый день кто-нибудь из Семи Защитников бросал главный вызов.
И вот, среди всего этого веселья, явились сто герольдов из ста различных частей языческого мира и объявили всем христианам войну на полное уничтожение.
Тогда Семеро Защитников договорились, что каждый из них возвратится к себе на родину, чтобы обеспечить безопасность возлюбленной дамы и собрать войско, а шесть месяцев спустя они встретятся и, объединившись в легион, выступят биться за Христианский Мир.
Так и совершилось. И, избрав Святого Георга главным военачальником, они двинулись на Триполи с возгласом:
За Иисуса в бой идем!
За Иисуса мы умрем!
Здесь злобный Альмидор пал в единоборстве со Святым Георгом, к великой радости своих подданных, которые молили Защитника стать вместо него царем. На это он согласился, и после его коронации христианское войско двинулось дальше — в Египет, где царь Птолемей, отчаявшись погубить таких доблестных рыцарей, бросился со стен своего дворца и убился насмерть. Поэтому, в знак признания отваги и учтивости Защитников Христианства знать Египта предложила корону кому-нибудь из их числа, и Защитники с шумным ликованием избрали на царство Святого Георга из Веселой Англии.
Затем христианское войско отправилось в Персию, где на семь дней разгорелась жестокая битва, и в ней были убиты двести тысяч язычников, не считая многих, которые были повержены, пытаясь спастись. Так язычники принуждены были сдаться, сам император попал в руки Святого Георга, а шестеро вице-королей — в руки шести других Защитников.
С ними обошлись со всяческим милосердием и благородством, после того, как те пообещали управлять Персией по христианским правилам. Теперь император, чье сердце исполнено было презрения и властолюбия, стал умышлять против Защитников и нанял злого колдуна по имени Осмонд, а тот так развлекал шестерых Защитников, что они оставили борьбу и предались легкомыслию и лени. Но Святой Георг не поддался развлечениям и с тем, что братья его были околдованы, также не смирился, и он пробудил и воодушевил их так, что они не влагали мечей в ножны и не снимали доспехов, покуда злодей император и вице-короли не были брошены в ту самую темницу, в которой Святой Георг чахнул семь долгих лет.
Вследствие чего Святой Георг принял в свои руки правление Персией и отдал шести другим Защитникам шесть вице-королевств.
И облаченный в прекрасное, роскошно вышитое зеленое одеяние, поверх коего ниспадала алая мантия, отороченная белым мехом и отделанная узорами из чистого золота, он воссел на троне, который поддерживали слоны из прозрачного алебастра. И герольды, среди криков толпы, возгласили:
— Да здравствует Святой Георг из Веселой Англии, император Марокко, царь Египта и султан Персии!
И теперь, установив добрые и справедливые законы таким образом, что бесчисленные общины язычников стали стекаться, чтобы сделаться христианами, Святой Георг оставил управление в руках доверенных советников, примирился с миром и возвратился в Англию, где жил в Ковентри много лет вместе с царевной египетской Сабией, которая родила ему трех крепких сыновей. И здесь заканчивается рассказ о Святом Георге из Веселой Англии, первом и величайшем из Семи Защитников.
Перевод 1 — 4 января 2014.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=759605
рубрика: Проза, Лирика любви
дата поступления 09.11.2017
Антон Дельвиг. В альбом Баратынскому
У нас, у небольших певцов,
Рука и сердце в вечной ссоре:
Одно тебе, без лишних слов,
Давно бы несколько стихов
Сердечных молвило, на горе
Моих воинственных врагов;
Другая ж лето все чертила
В стихах тяжелых вялый вздор,
А между тем и воды с гор
И из чернилицы чернила
Рок увлекал с толпой часов.
О, твой альбом-очарователь!
С ним замечтаться я готов.
В теченье стольких вечеров
Он, как старинный мой приятель,
Мне о былом воспоминал!
С ним о тебе я толковал,
Его любезный обладатель!
И на листках его встречал
Черты людей, тобой любимых
И у меня в душе хранимых
По доброте, по ласкам их
И образованному чувству
К свободно-сладкому искусству
Сестер бессмертно-молодых.
1821 или 1822
Антон Дельвіг. До альбому Баратинському
У нас, неголосних співців,
Рука і серце не дружили.
Одне тобі, без зайвих слів,
Навіршувало би рядків
Давно сердечних і смутило
Моїх шумливих ворогів;
А інша літо все бруднила
Незграбним казна-чим папір,
Як присуд долі води з гір
Та ще з чорнильниці чорнило
За натовпом годин увів.
О, твій альбоме чарівливий!
З ним лину я до мрій, до снів.
Згадаю стільки вечорів
Коли, мов друг мій старовинний,
Він у минуле повертав!
Над ним тебе я уявляв,
Його господарю привітний!
На сторінках його стрічав
Я риси тих, кого друг любить,
Кого й моя душа голубить
За доброту, за ласку їх,
За повне сенсу їх тяжіння
До вільно-милого творіння
Сестер безсмертно-молодих.
Переклад 18.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=756991
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 24.10.2017
Сонет о середине сентября
Клен в золоте, а торжества все мало:
Он к солнцу тянется, его зовет;
Раскрыв ладони, ясный свет берет,
Как тот, которым летом одаряло.
Его в обилье солнце согревало
Да и теперь надменно просьб не ждет:
Дары из полной милости дает —
И не представить, что скуднее стало.
И слышно, что вдвоем они поют
И звонко эхо на небесном поле:
Довольство, яркость, щедрость прославляют,
Что холод близится, не признают
И золото листвы, как будто долю
Их общей радости, земле бросают…
5-6.10.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=756640
рубрика: Поезія, Сонет, канцон, рондо
дата поступления 22.10.2017
Как прямота важна, известно,
Но устаешь, ее ища:
Мир усложнить хотелось Зевсу,
И он добавил ловкача.
Тот личность проявил мгновенно —
Любить проделки был рожден.
Малец увел коров священных,
И сделал лиру — тоже он.
Так с легендарных пор ведется,
Что разным легкий знаменит:
Хранит воров, гонцов, торговцев,
И он же создал алфавит.
Он людям вести доставляет —
Что на Олимпе решено —
И он же смертных провожает
Туда, где знанью их темно.
То ураган, то вял, то светел,
Знакомец быстрой пестроте,
Он нужен так, как свежий ветер
Тем, кто несчастлив в духоте.
Снам и речам он — вождь, и чуткий,
И тайны глубину за шуткой
Скрывает, будто не трудясь.
Нежданно мудростью делясь,
Предстанет в новом смысле, юркий…
Кто им обучен, убедятся,
Что переменам в нем — и честь:
Быть создан братом постоянству,
Ну и проказлив — это есть.
15.09.2017
Иллюстрация: фото фрески с виллы Фарнезины в Риме.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=756452
рубрика: Поезія, Панегирик
дата поступления 21.10.2017
[b]Чудесный пастух[/b]
(сказка по мотивам греческих мифов)
1.
Во времена легенд жил в греческой земле
Царь молодой Адмет — хвала своей стране.
Умел людей любить, был управлять — мастак
(Случается порой на самом деле так).
Дома тогда скромнее были у царей,
Чем те хоромы, что прославились поздней,
И потому Адмет сам должен был следить,
Кому в хозяйстве у него за чем ходить.
Однажды в дом к себе царь путника впустил.
Тот статный и пригожий рыжий парень был.
Сказал: «Я царский сын, как ты, но дело в том,
Что где-то должен год служить я пастухом.
Умышленно убил я матери врага.
Победа эта и честна, и дорога.
Суд оправдал меня, но все же кровь есть кровь.
Прими меня слугой, чтоб чистым стал я вновь.
Ты не раскаешься: еще я музыкант
Из тех, о ком с большим почтеньем говорят.
Умею прорицать, с полей гоню мышей.
«Мышиный» имя мне дано — Сминфей».
Адмет все всылушал, решился верить он
И дал согласье: быть пришельцу пастухом.
Один из слуг к Адмету вскоре прибежал:
«Узнай, о царь, что в дом ты чародея взял!
Как выгоним стада и станем наблюдать,
А он на флейте принимается играть,
То хищный зверь к нему стремится из лесов.
Медведи, волки бродят меж твоих коров!
Но бродят вовсе мирно, без вреда стадам…
Ах, любо было бы — но страшно это нам!»
Адмету странен полный трепета рассказ,
Но он не высказал смущения, дивясь.
«Чего боитесь вы: смирения зверей
Иль музыки его? Пусть служит чудодей!»
Проходит время. Не заметили вреда:
В сохранности тучнеют царские стада.
И весь Адметов край — признал бы всякий взор —
Обильней, здоровей, прекрасней стал с тех пор.
Сам царь доволен был, но царские рабы
Со слишком странным гостем сделались грубы.
Завидно, верно, и в обиду стало им,
Что господин особенно приветлив с ним:
«Ты за скотом ходить ничуть не устаешь…
Что родом ты велик, должно быть, дерзко лжешь!
А это имечко… знать, носишь неспроста:
Желала матушка твоя родить кота!»
В глазах Сминфея гнев как стрел потоки был…
Но силой духа он себя опять смирил.
«Я в услужении моем учусь терпеть,
Не то…умел бы я вас выучить жалеть!»
Был огорчен Адмет: «Зверей ты укрощал —
Как можно, чтоб людей, напротив, раздражал?!
Не должно, люди, необычного бежать,
Когда докажет, что способно помогать!»
2.
Адмет жил холостой, жениться захотел.
Царевну, дяди дочь, в невесты присмотрел.
По знаменитому обычаю времен
Приз заслужившему быть должен присужден.
Хитер отец невесты: нужен зять - силач,
Чтоб льва и вепря он сумел — живых — запрячь.
Хотя Адмет не только добр был, но силен,
Чтоб кто с условьем совладал, не верил он.
— Сминфей, ты говорил, что можешь прорицать.
Скажи: Алкесту мне судьба завоевать?
— Я способ назову, но прежде мне ответь:
Такого тестя не страшит тебя иметь?
Лукав ее отец, от правды смог отпасть.
Известно ведь тебе: украл свою он власть.
Возмездье есть, он знает, но себе не ждет,
И можешь верить мне, что с болью он падет.
Не укреплял бы ты с дурной семьей родства...
— Да, но куда любовь, туда и голова.
Ее однажды лишь, но близко, я видал.
Другой подруги я б себе не пожелал!
Она — не как отец. Она — Добро само.
Когда б спастись в мой дом ей было суждено…
— Ты любишь? Просто так, а лучше б не сказал.
Я первую любовь не выиграл — потерял…
Хоть знаю: многих и желать мне, и привлечь, —
Прикосновенье оттолкнувшей будет жечь.
В честь недотроги той, чью юность берегу,
Не стать в любви несчастным другу помогу.
Тебя, Адмет, волшебной мазью умащу.
Алкеста будет за тобой: я так хочу!
3.
На праздничном пиру возлег жених-Адмет.
Всем существом он — благодарность и привет.
— В моей семье, Сминфей, невесту ты возьми!
Год на исходе, с нами ты как брат живи!
— Благодарю, но, службу справив, ухожу.
Еще, прощаясь, вам с Алкестой удружу.
Так торопился царь с желанной спать уйти,
Что позабыл как выкуп жертву принести
Для Артемиды-девы. С ней дурить нельзя:
Постель раскрыл, а там — змея…еще змея…
Как вам покажется? а молодых взял страх.
Сперва муж пожалел, что нет меча в руках.
Но видит он: вошел в покой Сминфей-пастух.
Сейчас шипели змеи — и не стало вдруг.
Вослед грозе — веселье солнечных лучей.
Свет после тьмы — так улыбается Сминфей.
— Друзья, со мной нельзя почтительнее быть,
Но как сестрицу вы умели раздразнить?
Она не зла, во всем похожа на меня.
Ревнует, значит, что любимей стал здесь я.
Адмет: — О чьей сестре ты, друг безумный, говоришь?
Алкеста: — Ведь этим ты богов сильней еще гневишь!
Сминфей: — Неужто до сих пор, друг, угадать не смог?
Я — Аполлон, сын Зевса, олимпийский бог.
Адмет: — Я верил в то, что сразу от тебя узнал.
Кто я такой, чтоб бога в пастухах держал ?
Аполлон: — Ты — добрый человек. Олимп и наградил.
Я рад, что целый год стада твои хранил.
Окончив год, к богам вернулся Аполлон.
Коль будем мы добры — да будет добр к нам он.
06 — 08.10.2017
Примечания
Сминфей — один из эпитетов Аполлона, который упоминается, например, в статье о нем А.Ф. Лосева в «Мифологическом словаре» 1990 г. Можно встретить несколько объяснений, почему его так называли. Одно из них в том, что Аполлон охранял от мышей хлебные злаки. Иногда его изображали с мышью, которая, таким образом, ассоциировалась с богом-прорицателем и считалась символом пророчества.
По крайней мере в одной литературной версии мифа об Аполлоне и Адмете присутствует мотив однополой любви. Это — одна из известных черт древнегреческой культуры, но в данной сказке этот мотив не использован, чтобы включить в ее аудиторию детей (которые и так, впрочем, обычно знают то, о чем им знать еще рано :-))
Отцом Алкесты был тот самый Пелий, который отправил экспедицию за Золотым руном и был впоследствии очень страшно погублен. Адмет был среди аргонавтов, но в сюжете этой сказки никак не учтено это обстоятельство. Строго говоря, Алкеста приходится Адмету двоюродной сестрой, так как Пелий - единоутробный брат его отца (которому как раз и навредил, как и другим братьям, но, видимо, больше всех - Эсону, отцу Ясона).
Согласно мифу, чтобы получить руку Алкесты, Адмет должен был приехать к Пелию на колеснице, запряженной львом и вепрем, и Аполлон дал ему такую колесницу. В сказке задача изменена.
Может создаться впечатление, что сказка написана с последовательно аристократических позиций: Аполлон и Адмет в ней только хорошие, а подданные Адмета непривлекательны. Такой мысли у меня не было: хотелось просто написать сказку на сюжет «чудесный помощник» и по мотивам мифов. Аполлону здесь никого не пришлось наказывать, а наградить простодушного Адмета было ему по душе. :-)
Иллюстрация: Аполлон и стада Адмета. Художник Cornelis van Poelenburch (1620).
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=756319
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 20.10.2017
Это был в детстве мой любимый древнегреческий миф.:-)
Миф об Аполлоне и Дафне
Думайте о боге, проигравшем в беге,
Если удивит вас робость в человеке.
Знал, что перед Солнцем — всякому склониться,
Загорелся ярче, глядя на девицу.
Ей залюбовался, к ней он потянулся
И на страх пред жаром, жаркий, натолкнулся.
Не хотела встретить жениха невеста,
От любовной речи устремилась в бегство.
Если бы догнал он — что бы дальше стало?
Родила б героя? Горе бы узнала?
Хоть остановилась, а не покорилась:
В деревце с девичьим сердцем обратилась.
Но ведь был он богом — мог он, это ясно,
Снова прежний облик ей напялить властно.
Но ведь был он Солнцем — был ответ недолог
Иссушить листву ей, наказать за холод.
Мог бы рушить гневно в горести — однако
Юностью он вечной наградил беглянку.
Он не стал в суровость превращать страданье —
Не сгубило той любви необладанье.
И его веленье юное — веками,
Чтобы победившим честь — ее ветвями.
Будто повелевший уступившим не был…
Странные бывают — но любви победы.
23.08.2017
Иллюстрация - известный рисунок Нади Рушевой.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=755523
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 15.10.2017
Получился стишок с очень сложной символикой.
Осень
Старушка в красном покрывале
Сидит за чашкой близ окна.
Пора для любящей печали
Заботлива и нескучна.
Она плясала, рассыпала
Цветы желавшей их земле.
Плоды, которые достала,
Уже в корзинке на столе.
Ждет, чтобы, дальних оставляя,
Как обещал, промчавшись круг,
Порядок жизни года зная,
К ней взбалмошный явился друг.
Платок он яркий схватит цепко,
С ним баловать, летать пойдет.
А ей взамен набросит сетку
Дождей: обнове — свой черед.
Как утомится дождь дрожащий
На землю грусть небес свергать,
Она возьмет из рук дарящих
Плат — белый пух — и ляжет спать.
09.-10.07.2016
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=755379
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 14.10.2017
Вдохновившая остроумная басня [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=755165"]здесь[/url].
Ответ зайца
Ответил зайчик: "Я - Лис Львович Волков
Затем, что сгинуть Зайцеву недолго!
Природа, средь даров, что детям шлет,
Стремленье превзойти ее дает.
И я, ушастый, высоко тянусь, -
Ведь схваченным быть за ухо боюсь...
Мне популярность у детей мила,
Но от волков спасти бы не могла.
И быстрого изловит враг порой,
Русак, не слишком светлый я зимой,
А брат-беляк, что к снегу припадет,
Стыд заячий испытывать начнет.
Cлыву я в сказках добрым дурачком -
Лиса-воровка отняла мой дом.
Подумал я: раз имя изменю,
То я судьбу трусишек обгоню.
Запутаю, фамилию сменив,
Я всех врагов - спасу зайчат своих".
14.19.2017
P.S. Это не пародия и не состязание. Это именно плод заячьего вдохновения.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=755311
рубрика: Поезія, Шутливые стихи
дата поступления 14.10.2017
Анна Ахматова
Песня о песне
Она сначала обожжёт,
Как ветерок студеный,
А после в сердце упадёт
Одной слезой соленой.
И злому сердцу станет жаль
Чего-то. Грустно будет.
Но эту легкую печаль
Оно не позабудет.
Я только сею. Собирать
Придут другие. Что же!
И жниц ликующую рать
Благослови, о Боже!
А чтоб тебя благодарить
Я смела совершенней,
Позволь мне миру подарить
То, что любви нетленней.
1916
Пісня про пісню
Вона із опіку почне,
Як холод вітру, різко,
А згодом в серце упаде -
Одна солона слізка.
І пожаліє серце зле
Чогось. І сум настане.
Та сумування те ясне
Забутим вже не стане.
Я лиш сівачка. Врожаї
Ждуть інших рук. Що вдію?!
Прошу, Господь, благослови
Жниць в радості бурхливій!
А щоб моє Тобі неслось
Повніше величання,
Дозволь мені в світ дати щось
Довічніш од кохання.
Переклад 11.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=755057
рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата поступления 12.10.2017
Ще одне у Клубі поезії вітання до дня народження Марини Іванівни. Це переклад саме першого з двох віршів циклу.
Я хотіла, щоб вільності у перекладі було цього разу якомога менше.
Мені дещо сумно, що переклад має бути дуже схожий на інші переклади цього твору, хоча я робила свій варіант без знайомства з іншими. (Звичайно хочеться, щоб твоя праця якось впізнавалася. Гадаю, що таке почуття знайоме багатьом перекладачам віршів). Але така спільність має бути, якщо перекладові вдалося бути схожим на оригінал.
Когда я буду бабушкой —
Годов через десяточек —
Причудницей, забавницей, —
Вихрь с головы до пяточек!
И внук — кудряш — Егорушка
Взревёт: «Давай ружьё!»
Я брошу лист и пёрышко —
Сокровище моё!
Мать всплачет: «Год три месяца,
А уж, гляди, как зол!»
А я скажу: «Пусть бесится!
Знать, в бабушку пошёл!»
Егор, моя утробушка!
Егор, ребро от рёбрышка!
Егорушка, Егорушка,
Егорий — свет — храбрец!
Когда я буду бабушкой —
Седой каргою с трубкою! —
И внучка, в полночь крадучись,
Шепнёт, взметнувши юбками:
«Koгo, скажите, бабушка,
Мне взять из семерых?» —
Я опрокину лавочку,
Я закружусь, как вихрь.
Мать: «Ни стыда, ни совести!
И в гроб пойдёт пляша!»
А я-то: «На здоровьице!
Знать, в бабушку пошла!»
Кто хо́док в пляске рыночной —
Тот лих и на перинушке, —
Маринушка, Маринушка,
Марина — синь-моря!
«А целовалась, бабушка,
Голубушка, со сколькими?»
— «Я дань платила песнями,
Я дань взымала кольцами.
Ни ночки даром проспанной:
Всё в райском во саду!»
— «А как же, бабка, Господу
Предстанешь на суду?»
«Свистят скворцы в скворешнице,
Весна-то — глянь! — бела…
Скажу: — Родимый, — грешница!
Счастливая была!
Вы ж, рёбрышко от рёбрышка,
Маринушка с Егорушкой,
Моей землицы горсточку
Возьмите в узелок».
23 июля 1919
Коли бабуня буду я -
Либонь, за десять рочків ще, -
Химерниця, вигадниця, -
До пальчиків вся - вихорище!
Юрко-внук, кучерявець мій,
Гукне: "Рушницю дай!"
І скарб я кину дорогий -
Письмо, ти зачекай!
В плач мати: "Рік три місяці,
А що давай до рук!"
А я їй: "Хай він біситься!
По бабці і онук!"
Юрко, моя дитиночко!
З ребра мого створіннячко!
Юруню мій, Юруню мій,
Юр - сокіл-богатир!
Коли бабуня буду я -
Сивезна з люлькою карга! -
І внучка в час опівночі
До мене шурхне крадькома:
"Порадьте ви, бабунечко,
З сімох кого візьму?" -
То я стрибну з ослінчика,
І вихор я здійму!
А мати: "Безсоромниця!
До танцю і в труні!"
А я: "Та добре зробиться
По бабці, по мені!"
Хто вдався вправний у танках,
Той жвавий і на подушках, -
Маринонько, Маринонько,
Марина - синь-моря!
"Зі скількома, бабуненько,
Мінялись ви цілунками?"
- "Платила дань співанками,
Збирала дань каблучками.
Дарма щоб нічка - не згадать,
Була бо кожна - рай!"
- "Та бабі перед Богом стать,
Як стрінеш суд і край?"
"Свистять шпаки, біліється
Весна - бач, як буя...
Скажу: - Так, рідний, - грішниця!
Жила щаслива я!
Ви ж, із гнізда голубоньки,
Маринонько та Юронько,
Землі моєї грудоньку,
У вузлик заберіть".
Переклад 01.10.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=754386
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 08.10.2017
Дуже причеплива пісня. І весела, і сумна, але більше сумна, ніж весела.
Іван Савич Нікітін (1824-1861). Пісня бурлаки
Як бідар, так не цар,
Грошенят не густо...
Живий будь - сум забудь,
Помреш - світ не лусне!
Багатій - він дурний,
З грішми, й сну не має;
А бідняк, хоч голяк,
Веселий, співає.
Він іде, спів веде,
Вітри підтягають...
Відступись, багачі!
Бідарі гуляють!
А обабіч жита
Вітають уклінно...
Гей, бурлако, свисти!
Слухай, гаю милий!
Вже ти плач чи не плач -
Геть журба не вразить,
Стань слабкий, засумуй, -
Курка теж образить.
Вже ти їв чи не їв -
В сум не зануряйся;
Чепурись, розстебнись,
Жартуй-посміхайся!
Десь життю буде край -
Для бурлак ночівля...
Маєш глузд, то зважай -
А пісню скінчив я!
Переклад 24.09.2017
Оригінал:
И.С. Никитин. Песня бобыля
Ни кола, ни двора,
Зипун — весь пожиток...
Эх, живи — не тужи,
Умрешь — не убыток!
Богачу-дураку
И с казной не спится;
Бобыль гол, как сокол,
Поет-веселится.
Он идет да поет,
Ветер подпевает;
Сторонись, богачи!
Беднота гуляет!
Рожь стоит по бокам,
Отдает поклоны...
Эх, присвистни, бобыль!
Слушай, лес зеленый!
Уж ты плачь ли, не плачь —
Слез никто не видит,
Оробей, загорюй, —
Курица обидит.
Уж ты сыт ли, не сыт, —
В печаль не вдавайся;
Причешись, распахнись,
Шути-улыбайся!
Поживем да умрем, —
Будет голь пригрета...
Разумей, кто умен, —
Песенка допета!
1858
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=752590
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 27.09.2017
Це саме вільний переклад. У "Клубі Поезії" раніше був викладений переклад Валерія Яковчука.
Любовь
То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,
То в инее ярком блеснёт,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведёт
От радости и от покоя.
Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно её угадать
В ещё незнакомой улыбке.
1911
Кохання
То змійкою ляже воно
Коло серця і ллє чарування,
То голубочкою на вікно
Біле сяде й веде воркотання.
То паморозь ним сяйне,
Чи дрімотний левкой шле видіння...
Воно певно і потай жене
І від спокою, і від радіння.
Журба його вміло п'янка,
Як з ним скрипки плач піднесеться,
Його угадати - зляка,
Як ним ще незнане всміхнеться.
Переклад 14.09.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=750720
рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата поступления 15.09.2017
ON MONSIEUR’S DEPARTURE
by Elizabeth I, Queen of England
I grieve and dare not show my discontent;
I love, and yet am forced to seem to hate;
I do, yet dare not say I ever meant;
I seem stark mute, but inwardly do prate.
I am, and not; I freeze and yet am burned,
Since from myself another self I turned.
My care is like my shadow in the sun —
Follows me flying, flies when I pursue it,
Stands, and lies by me, doth what I have done;
His too familiar care doth make me rue it.
No means I find to rid him from my breast,
Till by the end of things it be supprest.
Some gentler passion slide into my mind,
For I am soft, and made of melting snow;
Or be more cruel, Love, and so be kind.
Let me or float or sink, be high or low;
Or let me live with some more sweet content,
Or die, and so forget what love e’er meant.
1582
Мій український переклад:
Єлизавета Тюдор – на від’їзд французького принца
Сумую в серці і сміюсь назовні,
Люблю, але ненависть удаю,
Що зроблено – в тім не зізнаюсь вповні,
Мовчу, хоч ледь себе не видаю.
Я і не я, і мерзну, і згораю…
Так треба, і себе я іншу граю.
Недолю маю я, як тінь мою:
Женеться, а звернусь – мерщій тікати;
Не полиша, повторить, що зроблю…
За приязнь цю я ладна нарікати.
Хотіла б я забути – як забути?
Лиш смерть сильніша від моєї скрути.
Де б лагідну любов мені знайти? –
Душа м’яка, і, наче сніг, розтане…
Як ні, мене згубити – то спасти:
Все чи ніщо мою загоїть рану.
Любове, дай мені без муки жити
Чи в темряві забути, як любити.
Переклад 14.05. 2015
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=749691
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 07.09.2017
John Wilmot, Earl of Rochester (1647 -1680)
Love and Life (A S O N G)
ALL my past Life is mine no more,
The flying Hours are gone,
Like transitory Dreams giv’n o’er,
Whose Images are kept in store,
By Memory alone.
Whatever is to come is not,
How can it then be mine?
The present Moment’s all my Lot,
And that as fast as it is got,
Phillis is only thine.
Then talk not of Inconstancy,
False Hearts and broken Vows;
If I by Miracle can be,
This long-liv’d Minute true to thee,
It’s all that Heav’n allows.
Джон Вілмот, граф Рочестер (1647 -1680)
Любов і життя (пісня)
Минуле — статки, що пішли.
Години не стоять,
А плинуть, як зрадливі сни,
В сучасному — лиш тінь вони,
Що згадці зберігать.
Іще немає майбуття,
Як панувать над ним?
Насправді «зараз» — все життя,
І, як його господар — я,
То буде хай твоїм.
Тож, що обіт мій нетривкий,
Не здумай дорікнуть,
Як дивний присуд вже такий,
Що мить, і всю, я вірний твій —
Не може більше буть.
Переклад 12.07.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=746431
рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата поступления 16.08.2017
[i]Спрашивает Сон Дремоту: где мы будем ночевать?
Колыбельная
[/i]
Где мы будем ночевать?
Перед сном — что вспоминать?
Яркие листки мечты,
Взгляды первой красоты.
Для надежды тяжкий труд,
Что обыденным зовут.
За садами теплый дом
Или дом, что взят огнем.
Над дорогой точки свет,
Еле видный нужный след.
Уставания часы,
Тень, где близко ждут весы.
В ночь войти — где ночевать?
Перед сном — что вспоминать?
07.07.2017
Иллюстрация Валентины Мельниченко к колыбельной, из которой - эпиграф.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=746266
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 15.08.2017
Июль и август
Войти в июль — и оказаться в лете,
А в августе — с ним медленно прощаться.
Соседи это в месяцев совете,
Но разные по положенью братцы.
Прекращены июньские заботы,
Другие есть, но отдых с ними рядом.
Стоишь на смотровой площадке года,
Присваиваешь ширь ленивым взглядом.
А август — спуск: тот вид вначале близко,
Но принимаешь, что не обернешься.
Уходишь с высоты, а будешь низко —
С картиной, сверху виденной, сольешься.
02.08.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=746115
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 14.08.2017
Летняя гроза
Зову грозу я, как глоток воды,
Как возглас прекращения беды.
Вошла она — и слух берет свое:
Блеснувшее волнение проходит
И в долгий дождь обычный переходит
Шумливое величие ее.
28.07.2017
Грозу зовут — не разрушений ждут,
Но к лучшему желают измененья,
Чтоб наказания и награжденья
Вершил хоть и суровый, честный суд.
Но к ждущим и другим она придет —
Не разделяя, больше даст, чем просят:
Она напиться даст и боль приносит,
Что шлет — то не по меркам раздает.
Она краса, она и отвращенье,
Спасение и грубое решенье.
И, утомившись резкостью такой,
Тишь прошлую припомнить нежно рады…
Но засуху не вспоминать с отрадой —
Пожалуй, лишь как время пред грозой.
29.07.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=745142
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 07.08.2017
Завершення. Початок [url="http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=744244"]тут[/url]
Скоро вже по всій країні розлетілась звістка,
Що у лісі темнім хлопець народив хлопчиська.
І до двору короля хутенько долетіла.
Королеві диво те побачить закортіло.
При дворі Артур Відважний з новини сміявся:
«Хтось нашкодив та, гадаю, далеко убрався».
Лук і стріли — королю та коника сідлати:
— Хочу їхати до лісу, диво краще взнати.
І Артур зібрався їхать, в лісі погуляти:
— Зник служник мій молоденький, думаю шукати.
В тому лісі полюванням разом розважались,
Аж надвечір до печери Робіна дістались.
Подививсь король уважно й каже до Артура:
— Глянь-но: чи не твій служник стоїть там біля дуба?
Засурмив Артур у ріг свій, і Віллі Миленький
На той поклик гучний, ясний з’явився жвавенько.
— Винуваті малі гроші чи слово нечемне?
Що тобі зробилось, Віллі, що пішов від мене?
— Пане добрий, ти такий, що кращому не бути.
Та покликав братик мій, я й мав сюди прибути.
А король звернувсь до Віллі: — Кажи, красний хлопче,
Що в печері біля дуба — те я знати хочу.
— Мій володарю, сказать не можу, не питайте,
І, щоб лиха не було, печеру оминайте.
— Мовчи, служнику нахабний, бо не заборониш.
Увійду, і будь, що буде, ти не перешкодиш.
Іде король до печери, не затримать більше,
Бачить: там Лілея Біла синочка колише.
Каже в захваті король: — Оце дива, одначе!
Думав я, тут лісовик, але красуню бачу!
Троянда Червона тоді впала на коліна:
— Не гнівайся, володарю, все тобі повім я!
В домі батька знатного зростали ми, допоки
Нам життя не попсувала мачуха жорстока.
Та вона ще двох синів своїх прекрасних мала,
А сини клялись, що нас двох щиро покохали…
По словах цих вигукнув Артур Відважний радо:
— Мій володарю, це ж мила Червона Троянда!
Тоді Робін з полювання з оленем вертався.
Короля в печері бачить — і назад подався.
Взяв король його за руку, мовить: — Не лякайся!
Лісове життя покинь і до двору збирайся!
Взяв він хлопчика малого на своє коліно:
— Як зростеш — то будеш ти мій лучник неодмінно!
Надіслав король дарунки, одягли красуні
Пояси із золота та й на зелені сукні.
Як коханих тих дві пари в церкві повінчали,
По землі щасливі дзвони далеко лунали.
А Троянда до сестри зі сміхом промовляла:
— Бачила б нас мачуха, то щоб вона казала?
Переказ 26-27.07.2017
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=744382
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 01.08.2017