Его литавры бьются сами, его борода в снегу,
Он звенит цепями, спит всегда на полу,
В шкафах ждут скелеты, на кухнях – портвейн,
У него такой странный никнейм,
Если его вдруг окрикнешь, то готовься сразу ко сну.
Его собаки очень злые, пока он их держит за слуг,
Его руки шальные, пока он делает крюк,
Вешает на него тебя и меня,
Поёт песни, не прося ни рубля,
Он мог бы быть бардом, но вдруг улетает, как звук
Его богини бессмертны, его боги всё время за ним,
Они кажутся смертны, он смеётся в графин,
Если сгорят транзистор иль два,
В месте, где должна быть Шамбала,
Он вставит там новые, и засядет пить возле вершин.
Его пейсы прямы, чалма его вьётся рекой,
Ноги босы, пока держит иглу за спиной,
А если обуется, то это знак
Бежать в ближайший трактир иль кабак,
Но всё равно – он уж там, греет мир своей чешуёй.
Его мозг взрывается уже множество вёсен и зим,
В каждой вере считается, что он тот Божественный Клин,
Который вбит между мной и тобой,
Он разбухает внезапной порой,
И пропадает, когда чувствует, что мы уже с ним.
с 13.10. по 20.11.07.
ID:
120373
Рубрика: Поезія, Вірші, що не увійшли до рубрики
дата надходження: 09.03.2009 23:59:37
© дата внесення змiн: 09.03.2009 23:59:37
автор: ara
Вкажіть причину вашої скарги
|
