Твой голос – дождь, весенний тёплый дождь:
ты говоришь, а я – дышать не смею.
Согрей мою озябшую ладонь,
ты чувствуешь, как пальцы онемели?
В январских снах, где снег всевластен, где
порука вьюг крепка и нерушима,
меня спасает память о дожде...
От забытья твоё спасает имя
и голос-свет, и голос-темнота,
на выдохе щемящие «скучаю»;
струится дождь по ледяным цветам –
отцветшим розам колкого молчанья.
Струится дождь – твой голос в тишину –
с безумством нескончаемого ливня...
Я колыбель стихов своих качну...
Так странно ощутить себя счастливой
пусть на чуть-чуть, пока струится дождь;
ты говоришь, а я – тебе внимаю,
в коктейль январский, где тоска со льдом,
плеснём немного розового мая...
И мы опять причастны к волшебству:
непрочен лёд взаимного молчанья.
Люблю тебя, пою тебя – живу
и колыбель стихов своих качаю...
Закрыть глаза, застыть и не дышать,
чтоб не тревожить мир ночной и хрупкий,
чтоб голоса распить на брудершафт
из пребанальной телефонной трубки.
