The Farm Woman's Winter
I.
If seasons all were summers,
And leaves would never fall,
And hopping casement-comers
Were foodless not at all,
And fragile folk might be here
That white winds bid depart;
Then one I used to see here
Would warm my wasted heart!
II.
One frail, who, bravely tilling
Long hours in gripping gusts,
Was mastered by their chilling,
And now his ploughshare rusts.
So savage winter catches
The breath of limber things,
And what I love he snatches,
And what I love not, brings.
Thomas Hardy
Томас Харди, "Зима селянки"
1.
Вот лето б не кончалось,
листве не опадать,
чтоб птичка не кончалась—
век достыта клевать,
и батраки б трудились,
не зная зимних вьюг,
дружок бы здесь на милость
согрел печаль мою!
2.
Скородил, надрывался
по ветру, бодр без сна,
с морозом рассчитался—
ржавеет борона.
Зима-дикарка грубо
из членов дух сосёт,
и что люблю, то губит,
нелюбое несёт.
перевод с английского Терджимана Кырымлы
ЗИМА КРЕСТЬЯНКИ
Когда бы зеленели
Деревья круглый год,
И птицы все звенели,
Не ведая забот,
И не тянуло хладом
В предвестье близких вьюг,
Тогда бы снова рядом
Со мною был мой друг!
Тот, что пахал, слабея
Под ветром, дотемна,
И чья теперь, ржавея,
Пылится борона...
О, сколько лютой силы
В тебе, промозглый плен,—
Ты губишь все, что мило,
Лишь стужу шля взамен!
Перевод Д. Веденяпина
Томас Харди, "Рождественская история с призраком"
Южнее Линии, за Дурбаном в глуши
гниёт солдат из наших, всё лежит.
Вразброс и в щепы серые мослы,
чей призрак ветер воплями солит,
Канопус ясный вопрошает стон:
"Хотел бы знать я, кем, когда Закон
дарован был нам Тем Распятым? Он,
Всеземье-радующий-Миром, был
делами опошлён— и сплыл?
Какая принуждает нас беда
цеплять пометку "Anno Domini" к годам?
Почти двадесят по сто минуло проклятий—
лишь чтобы дёттем вымазать Распятье?"
перевод с английского Терджимана Кырымлы
A CHRISTMAS GHOST-STORY
South of the Line, inland from far Durban,
A mouldering soldier lies—your countryman.
Awry and doubled up are his gray bones,
And on the breeze his puzzled phantom moans
Nightly to clear Canopus: "I would know
By whom and when the All-Earth-gladdening Law
Of Peace, brought in by that Man Crucified,
Was ruled to be inept, and set aside?
And what of logic or of truth appears
In tacking 'Anno Domini' to the years?
Near twenty-hundred livened thus have hied,
But tarries yet the Cause for which He died."
Christmas-eve, 1899.
Thomas Hardy
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПОВЕСТЬ
На юг от Дурбана фронт идет,
Там солдат, соотечественник, гниет.
Его тело искромсано вкривь и вкось,
Его призрак срывает на ветре злость,
И Канопус ночью пытает он:
"Мирозданье радующий закон,
Утвержденный на этой земле Христом,
Почему оставлен, забыт потом?
Смысла нет в привычке опять и опять
"Anno Domini" к годам прибавлять,
Хоть их двадцать сотен почти прошло,
Его дело пятнают, Ему назло".
Накануне Рождества 1899
Перевод В. Корнилова
ID:
251295
Рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата надходження: 02.04.2011 22:06:50
© дата внесення змiн: 31.05.2011 21:02:56
автор: Терджиман Кырымлы
Вкажіть причину вашої скарги
|
