Было жестокое время красной тирании,
Коммуняки стольких русских загубили.
Комиссары землю русскую делили,
А ее хозяев ссылали да били.
Колыма седая и тайга без края,
Ветхие бараки, голод да цинга.
От лютого мороза и туберкулеза,
Вымирали зэки и в том повинен,
Красный террор никогда забыт не будет,
В сердцах народа скорбная память живет.
Сколько горя и зла он принес невиновным людям.
Но не сломил большевистский кагал наш бессмертный русский народ.
Жертвы сталинских репрессий, Сибирь вам общей могилой, на костях воздвигли – СССР,
Лагеря и зоны Беломорканала миллионы безвинных погребли без следа.
Лай овчарок, колючка да кандальный звон, хмурый взгляд конвоира через прицел,
Вас на верную гибель по этапу пригнали сюда.
В ледяную метель или проливной дождь, с каждым ранним утром,
Лишь забрезжит рассвет, на лесоповал или в шахту шагал усталый строй
Днем поливали потом сверкающий снег, ночью мерзли на нарах суровой зимой,
Рабство стало законом злой волей кремлевских вождей; они создали
Красный террор – преступления советской власти,
Машина репрессий ГУЛАГа, палачи ВЧК и псы НКВД.
Кровожадные слуги марксизма скалили свои волчьи пасти,
Десятки страдальческих лет геноцида в изломанной русский судьбе.
Минули былые годы красной диктатуры,
Растворились в прошлом узников фигуры.
Лишь скиталец-ветер помнит поименно
Тех, что увозили в столыпинских вагонах.
Он летит по свету и плачет об этом,
О муках погибших песню-стон сложил.
И, рождаясь где-то, бродит ее эхо,
В душах будоража память о павших…
