И от себя не гнал, но и к себе не звал,
Гасил надежду ливневой водою.
Мак сеяла под заговорные слова-
Взошла щирица с серой лебедою.
От глаз людских вдали, среди глухой тайги,
Возвел узорчатый, высокий терем,
Ввел в горницу, и горсть жемчужин дорогих
На счастье подарил, косясь на двери.
Далекий и чужой. А как ей дорог был!
Каким он нежным, сильным был и властным!
И то, что он не для нее теряло смысл,
Когда у губ плескался кубок красный.
Любил ли? Нет! Жалел, наверное, желал...
Но как-то этого ей стало мало...
Терем сама сожгла в сердцах, но не со зла:
Чтоб видел, знал, как мак пылает ало.
Упали, покатились долу жемчуга-
С ресниц сурьмленных черные чернила...
Ну, почему хоть раз с собой он не позвал?
Она его тогда бы не любила…
1.В обрядах вызывания дождя множество маковых зерен уподобляется каплям дождя
