Возвращается Зима, словно сморщенный шаман –
Горловой надсадный вой бьёт под рёбра.
Отправляясь в каземат ростовых январских мантр,
Тешишь эго: «Широки стали в бёдрах».
Кто-то плачет, кто-то спит, кто-то бранное бубнит.
Все заученно белы перед старцем.
Сквозь прорехи звёздных сит сыплет иглами гранит,
Пригвождая лёд ко лбу – вроде дартса.
Космы спутанных волос катят небо под откос.
Бусы водят хоровод над снегами.
Монолитен и безнос, оголив беду и торс,
Держит Землю на руках, словно камень.
И, оглядывая свет, понимаешь – света нет,
Кто реален – только Бог-невидимка.
Всякий выпит, всякий спет. Дремлет розовый свинец
В проплывающих по Сретенке дымках.
