Я — лобстер, приготовленный к столу.
С разбитым панцирем над каждым сочлененьем.
Был разноцветный — розовым помру.
Я буду съеден вечером весенним. (с)
Вот то кафе. Перед камином столик.
Льняная скатерть цвета карамели.
Сто лет прошло. А помнишь, каждый вторник
с тобою здесь мы раньше вкусно ели?
Когда за окнами зима ткала метели,
мы так любили слушать треск поленьев...
Однажды лобстера ты заказал. Мы ели
его в мой тридцать первый день рожденья.
Мой день рожденья, а его — день смерти.
Хитином красным обжигало мысли.
И под ногами не хватало тверди,
и руки на мгновение обвисли.
Я вдруг спросила: если умирают
лангусты, раки, лобстеры, креветки,
где поселяются их души — в рае?
хитиновыми каплями на ветках?
Мне так хотелось оправдать «убийство»,
но было мясо лобстера вкуснейшим.
Я запила смятенье горьким виски.
В камине пламя рдело на полешках...
...Сегодня что у нас, как прежде, вторник?
Налей-ка мне, любимый, лимонада.
Закат пунцовый лег на подоконник.
Ты... хочешь лобстера попробовать? Не надо...
Мысли гоню безобразные,
Классно!
