Он ушел на заре, за спиной поднимая пыль;
Не дорога вперед вела, а желание жить;
Он на память сорвал у бескрайней степи ковыль,
Обещал вернуться, чтоб надежду другим вручить.
И двадцать долгих лет истирались подметки в нет,
Забивая под кожу пекучую соль земли...
И двадцать вечных зим засыпал снег усталый след...
Наверно на Родине его позабыть смогли.
Он увидел, узнал... и отведал их черствый хлеб,
Он напиться не мог той безвкусной, чужой водой...
Был он в юности глуп, а от глупости сердцем слеп...
Ему Родина-мать не казалась такой родной.
А счастье там твое, где ты отроду "врос ногой".
