|
"Я тебя не выгоняю!"
Вот он, сидит напротив меня – самодовольный откормленный хлыщ. Жопа на мягком диване, в руках планшет. Даже не взглянет, хотя создает напряжение в доме, от которого, как он знает, мне плохо. Типичная, как я уже понимаю, для подобного вида ситуация. Стены и пол - сплошные нервные окончания, а еще квартира пропитана страхом. Его страх - от отсутствия мужественности и способности отвечать за свои слова, хотя он "работает над этим", мой - от ошарашивающего чувства бездомности. Куда же мне идти, если и тут мне не рады? Я с таким остервенением в дождь и в мокрый снег тащила сюда ненужную ему елку и намеревалась запекать картошку с сыром! Исстрадавшийся от моего недолгого присутствия, он ничего не хочет. Ни Нового года, ни походов в кафе, ни моей дружбы… Посягают на его бесценную свободу – никомуненужную. Говорит, что переживет этот разрыв, любое общение рано или поздно прерывается. Хорошо ведь, когда друг дарит книги, своевременно подсовывает нужное кино, просвещает и всегда весел, а как только появляются проблемы, которые тоже вроде как надо разделить, невольно задумываешься о разрыве. Конечно, ему легко все пережить. Квартира теплая и тихая ("не забывай, что я такой же переселенец"), мама сварит борщ и приготовит салат с копченой курицей, все складывается так, что можно и гораздо больше двух лет еб.шить в спортзале, а нежелательный вес все равно не потеряешь… И я напротив него – худая, как треска, и что хуже всего – без дома. Неравномерное распределение сил. Отвратительно, что свою вину он пытается выдать за мою, утверждает, что хочет помочь мне, а на самом деле – себе. Присаживаюсь на диван и обнимаю его крепко-крепко, ведь он замечательный человек. Это тоже чистая правда, хотя он и отрицает ее вслух. Потом встаю и руки мои отваливаются, а из локтей, сочащихся сукровицей, высовываются длинные лезвия, туловище разрывает огромное стальное жало, кожа с лица слазит ошметками, обнажая тысячи маленьких сверлящих металлических глазок. Наверное, Гильермо дель Торо понравилось бы, да и Кафке тоже. В первую очередь Кафке. Спина трескается от освобождающихся крыльев, и я поворачиваюсь на режущих ковер и лязгающих по полу лезвиях к балкону. Через секунду лечу с восьмого этажа, созерцая серый промозглый предновогодний Киев.
Призраки уходят.
ID:
770464
Рубрика: Проза
дата надходження: 09.01.2018 18:26:02
© дата внесення змiн: 10.01.2018 10:03:58
автор: Олена Мальва
Вкажіть причину вашої скарги
|
