Касались – через стекла изолятора,
Бросались на стекло, пытаясь вышибить.
И целовались – через переводчика,
Проклятием платя ему за фарс.
А переводчик пережил проклятие,
И надрывался, порастая грыжами,
В подстрочнике перевирал источники,
Выбрасывая чувства, как балласт.
Нас пощадили, отдали изъятое.
Но я привыкла быть тюремной мышею.
Осколки стен подклеиваю скотчами,
И выхожу с посредником на связь.
Останусь недопонятым писателем.
Твоей (увы? ура?) духовной пищею.
Пусть переводчик вместо чувства – прочерки
Расставит, чтоб тебя не соблазнять.
