Порою жертвуем мы всем,
Когда случается влюбляться…
Ему уж было двадцать семь,
А ей исполнилось шестнадцать.
Лицом красива и стройна,
Скорей, за прелести все эти,
Кремлём была отмечена,
Где час назначил ей Лаврентий.
Но вместо грамот и фанфар
(Был смысл в ином на самом деле)
Ладошкой был её удар,
Его очки на пол слетели.
Затем был скорый приговор:
На рудники сослать урана,
Что добывают до сих пор
В подземных шахтах Джезказгана.
Он много лет её искал.
Спустя года, дошли к ней вести,
Что не забыл её и ждал,
И верил – суждено быть вместе.
Но вот, уже ей сорок два…
Иной сатрап воссел на троне.
Окончен срок и ждёт Москва
И с ней любимый на перроне.
Смог поезд вовремя прийти,
Но лучше б он проехал мимо.
И не смогла она сойти,
Где ждал в толпе её любимый.
Перрон уж скоро опустел,
Когда они остались сами,
И на неё он посмотрел…
Отдал букет лишь со словами:
Пусть будут вам эти цветы,
Ведь я как вы никем не встречен,
Но встретил взгляд из темноты,
Что серой старостью отмечен.
И посмотрев в его лицо,
Произнесла лишь имя глухо.
Язык налился, как свинцом,
Когда шагала прочь старуха.
Её любви пришёл финал:
Врагам в глаза что улыбалась,
За то, что милый не узнал,
Впервые в жизни разрыдалась.
Ей не хватило, видно, сил…
Так больно не было на зоне.
Он много лет её просил,
Простить ту встречу на перроне.
И перед смертью, был лишь страх,
(У сильных духом так бывает)
Что встретив там на небесах,
Её он снова не узнает…
