На этот экзамен я опоздал по чистой халатности. Просто заболтался с персоналом в аудитории 14, и не хотелось уходить. Наконец, около одиннадцати я спросил, правильно ли идут часы, и засобирался. Названия спецкурса я не знал – просто какая-то математика. Но сессия только начиналась, и ключевого слова «математика» оказалось достаточно, чтобы найти дорогу. Все встречные, знали, где экзамен по математике, и охотно объясняли. Пришлось выйти из корпуса, потом вернуться – уже через черный ход, потолкаться среди маляров и штукатуров. Нужная дверь оказалась на том же этаже, что и аудитория 14; надо было просто пройти по коридору в тупик, а потом свернуть. Экзамен был письменный, большинство студентов уже сдали работы и ушли. Весь семестр я находился далеко отсюда, при мне не было даже зачетки, потому профессора пришлось убеждать. – «Ну хорошо, вот ваш шуба», – сказал он наконец и протянул неровно обрезанный деревянный брусок. Левый верхний угол шуба был покрыт пятнами какой-то прозрачной смолы. Этого я не ожидал. Более или менее подготовленный, как мне казалось, к экзамену по любой математике, я не ожидал, что курс будет до такой степени специальный. Конечно, математика изучает все на свете, но принести на экзамен кусок дерева!
Я постарался расположиться в аудитории так, чтобы было к кому заглянуть. Никаких формул в записях соседей не наблюдалось – только схемы какие-то из темных и светлых кружочков, соединенных кратными отрезками. – «Ты как?» – спросил сосед сзади. – «По нулям», – вынужден был признать я. – «Тогда придется платить. Обычная ставка – двести баксов, но раз ты такой красноречивый, попробуй обойтись сотней.» – «А что такое шуба?» – спросил я. Он достал откуда-то деревянный пенал и сдвинул крышку. В пенале лежали мелкие пластинки, покрытые белым налетом. Налет образовал узор, на каждой чешуйке свой. По-моему, это и была обычная рыбья чешуя. – «Просто напиши в работе, что принесешь белый порошок в юракадемию», – сказал сосед. – «А не глупо в работе – про белый порошок?» – «Так ведь это же соль, обычная йодированная соль», – сдавленно хохотнул он.
Я придвинул к себе бланки экзаменационной работы и написал:
«Это неправда, будто виа Гвиччарди нельзя пройти всю из конца в конец. Надо только смотреть встречным прямо в глаза, и тебе ничего не будет. Я так и делал, шагая мимо закрытых после праздника лавок и прислушиваясь к голосу муэдзина. На виа Гвиччарди нет мечетей, это просто ветер. Прохожих было очень мало, они были вялыми, медлительными и сразу отводили глаза. Улица казалась нежилой, заброшенной, на пыльных тротуарах навалены были кучи мусора; самые легкие обертки ветер волочил по грязной мостовой.»
Я отложил написанное и перенес на чистый бланк рисунок лаковых пятен на шуба, густо заштриховав некоторые из них. Затем продолжил:
«Этот отрезок пути напоминал набережную. Только отлив увел море далеко и надолго, песок высох, а водоросли истлели. Обычно здесь играют дети, и это самое страшное. Они не отводят взгляда, и тогда кажется, что им все равно.»
Я соединил кружочки двойными и тройными линиями, сообразуясь со схемой виа Гвиччарди.
«Наконец, кто-то обратил на меня внимание. От стоящего в тени серебристых цистерн джипа отделился человек и направился прямо ко мне, на ходу сплевывая фес. Ему надо было знать все сразу: кто я такой, и что здесь делаю, и куда иду. Второй гвардеец прервал беседу с лоточницей и подступил ближе к тротуару. Я аккуратно наступил ему на носок ботинка и пошел прямо на любопытного. «Меня ждут», – сказал я, глядя прямо ему в глаза. На самом деле никто не ждал меня в Тупике на этот раз. Но и возвращаться назад я, конечно, не собирался. По виа Гвиччарди нельзя пройти обратно – вот это действительно правда. От Тупика я сверну в широкий коридор подворотни и пройду через двор. Мне надо доставить деревянный пенал по назначению, а по пути я занесу в юракадемию белый порошок.»
Нужные слова сказаны. Я перечитал текст и внимательно рассмотрел рисунок. План виа Гвиччарди был похож на многослойную стилизацию латинской буквы «U» – или, может быть, «V» – с короткой перекладиной набережной внизу.
Весь семестр я провел вдалеке от аудиторий, проходя везде по одному разу: по виа Гвиччарди, по Соледад, рю Иншуранс и Мактуб – и другим таким же местам. Иногда кто-то ждал меня в тупике, иногда я просто сворачивал в проходной двор и приносил куда надо заляпанные прозрачным лаком бруски или узорную чешую. Но чаще всего я шел туда ради интереса; ради странного удовольствия смотреть встречным прямо в глаза.
ID:
408916
Рубрика: Проза
дата надходження: 14.03.2013 14:13:07
© дата внесення змiн: 10.04.2013 13:39:03
автор: Ник.С.Пичугин
Вкажіть причину вашої скарги
|
