Племяше…
После праздничной пасхи с цветами
Еду в Крым, на могилки – «гробки».
И маршрутками, и поездами
Мельтешат и мелькают венки.
Еду ночью, на день. Так быстрее,
Под забытую песню колес.
Ночь в пути – и рассвет розовеет,
Охмеляет степной медонос.
Вот Черниговка. Были тут хатки
Моих бабушек. Их больше нет.
Лишь развалины, степь и оградки,
Что на кладбище. Сколько же лет…
Ветер с моря – прохладный и терпкий,
Запах детства – соленый Сиваш.
КПП… Документы…. Проверки….
И противная фраза – «Крым наш».
Еду сразу к сестре, я устала.
Вроде дома, но что-то не так.
Не гудят поезда на вокзалах,
Очень мало людей – пустота.
Наконец, долгожданная встреча,
Как обычно у нас – за столом.
Вспоминаем, воркуем, щебечем,
Согревает теплом ее дом.
Дети взрослые, где-то в поселке,
Тренировки, учеба, дела…
Как же мне хорошо у сестренки,
Я к племяннику в спальню зашла.
По мальчишески сложены вещи,
Без излишеств. Везде чистота.
Ряд плакатов, что глянцами блещут,
А дипломов – их не сосчитать.
Пианино в углу в лаке черном,
На столе стопка свежих газет,
И у лампы, на месте почетном,
Стоит Путина в рамке портрет.
Я стою… кулаки я сжимаю…
Что же делать? Ну как же сказать?
Ты так юн, я тебя понимаю,
Не скажу, я хочу написать:
Понимаю, тебе говорили,
Понимаю, надеялись вы,
Привыкай – это метод России,
Привыкай – пропаганда Москвы.
А ты знаешь, его – ненавижу.
Для меня он подлец, он никто.
И тебя я ничем не обижу,
Расскажу почему и за что.
За вранье. За «развод» на экранах,
За тотальную, подлую ложь,
За брехню, клевету, за обманы,
Все плохие, а он лишь хорош.
Обещал заживете… Зажили?
Обещал будет лучше… И как?
Все похлопали, поговорили,
А в Крыму стало хуже. Вот так.
По порядку: он в телеэфире
Обещал денег больше тем дать,
Кто содержит больных и для сирот,
Им же нужно всегда помогать.
Все похлопали, поговорили,
Все в восторге: «Какой молодец!»,
Только деньги куда-то уплыли,
Все финансы ушли на Донецк.
А та мама считает копейки,
Ждет, надеется, он же сказал…
«Где ж вы, где? Долгожданные деньги?»
Злой чиновник в ответ всех послал:
«Денег нет. И не ждите, не будет.
Телевизор? – Он мне не указ.
Но наш лидер хороший, наш Путин,
И его я хвалю, (есть приказ)».
Президент же в толстенных конвертах
Деньги сволочам в тайне платил,
Чтоб стреляли они по объектам,
И себя этим там восхвалил.
Он же всех «защищает от мрази»,
Без его же участья никак.
Хочет он чтобы тлел на Донбассе,
Им проплаченный хаос, бардак.
Вот такой этот лидер – обманщик,
Не крутой и лихой молодец,
Баснословный он лгун и пиарщик,
Убеждаемся – лжец и подлец.
Обещает народам расцвета,
Хочет прошлое время вернуть,
Он считает, что время советов,
Очень верный и правильный путь.
Только время ушло, то уплыло,
Дважды в реку одну не войдешь,
Я тебе расскажу как все было,
Почему ненавижу – поймешь.
Было мне как тебе, лишь пятнадцать,
И твой дядя юнцом тоже был,
И призвали его в девятнадцать,
Чтобы он за отчизну служил.
Помню маму, бессонные ночи,
Твоя бабушка спать не могла,
Напряженно листала всю почту,
От сыночка известий ждала.
Помню белый конвертик без марок,
Как держала дрожащей рукой,
Помню радостный вздох как подарок:
«Не Афган! Будет сын мой живой!»
А вот друг брата Вовка Абашев,
Он отца, свою мать он извел,
Своей службой он всех ошарашил,
И с Афгана домой не пришел.
И у Лавры, Афганского круга,
Я всегда его в списках ищу.
Того скромного школьного друга,
Вспоминаю, молчу и грущу.
Он чудной был, на солнце похожий,
Весь в веснушках, какой-то смешной,
Друг один, ну а сколько ж их, Боже,
Не вернулись с Афгана домой.
Первый в списках, из наших, из Крыма,
У родителей был он один.
Он погиб из-за злого режима,
Был у мамы единственный сын.
И свои девятнадцать я помню,
Севастопольский ветер морской,
Говорили про счастье, про волю,
Про Союз, и какой он крутой.
Только госпиталь тихо, ночами
В Инкерманскую бухту входил,
Он трехсотых, гробы с пацанами
Из Афгана домой привозил.
Помню шепот по городу нервный,
Дикий ужас в глазах матерей,
А с экранов: «Вперед! Путь наш верный!»
Убивать пацанов и детей ???
Ненавижу за то ту систему,
Для того ли присягу давать?
Подло врут, строят грязную схему,
Заставляют стрелять, убивать…
Защищать родной край – долг мужчины,
Присягают родным и земле,
Почему же защита отчизны
Происходит в какой-то стране?
Присягают на верность народу,
Для того клятва чести дана.
Почему все подвластны разводу?
Все в плену грязных дел болтуна?
Потому, что все трусы, боятся,
Всем бы денег и больше всего,
Да над вами же просто глумятся!
Ненавижу за это его!
За систему, где все всегда верно,
Где успешен, богат только тот,
Кто ему помогает усердно,
На Голгофу вести свой народ.
За Бандеру. Тот жил в Украине,
Он же в Крым и Москву не пришел,
Он боролся и борются ныне,
Если сволочи ломятся в дом.
За Немцова, его же «убрали»,
Он хотел что-то людям сказать,
Чтобы в центре Москвы? И Стреляли?
Тех убийц не хотели искать!
Помню госпиталь тот в Инкерманской,
Мы с подружкой бывали и там,
Он на мысе, вверху, против Графской,
И такое поведали нам -
Были с нею мы в ихнем музее:
Ложки… Вилки… И это глотать?
Те мальчишки служить не хотели -
Не хотели они убивать!
Ненавижу за ложь, за обманы,
За насилие, ради чего?
Расплодились бандитские кланы,
Все молчат, все боятся его.
Та подруга сейчас на Урале.
Мне не пишет, боится, молчит.
Всех знакомых, друзей запугали,
Весь эфир ахинеей залит.
Я в «контакте» ищу ее сына,
Он один у нее, мальчуган,
Он студент. Факультет – медицина.
Вижу пост: «Был не даром Афган…»
Понимаю, ему так сказали,
Понимаю, врачи им нужны,
А зачем ему догмы морали,
Нет морали у зла и войны.
Мы все спорим, где лучше, где хуже,
И какие вожди нам нужны,
Только в мыслях одно: «Нет! Не будет!
Не должно! Нет! Не будет войны!»
Мы родные, смертей нам не надо,
Значит гнать надо, всех отстранять,
Кто нас ссорит, считает нас стадом,
Кто ведет убивать и стрелять.
На столе и на месте почетном
Стоит Путина в рамке портрет,
Промелькнуло – скорее бы в черном,
Хотя знаю, что все это грех.
Я беру этот грех, я готова.
Не молчу. И я буду кричать!
Не хочу чтобы гибли! Чтоб снова
Была смерть… Будут все отвечать!!!
Не хочу горьких слез по погибшим,
Чтоб теряли друзей, сыновей,
Не хочу, чтоб чеканили списки,
Обелисков и траурных дней.
Не для этого мы вас растили,
У меня сын один, он твой брат,
Ненавижу идеи России,
Поскорее б ушел этот гад!
Чтобы поняли те, на Урале,
Был не нужен им этот Афган,
Чтоб мальчишек, врачей миновали
Операции огненных ран.
Ты спроси у отца, он все помнит,
С Байконура, со службы пришел,
Он не верил, он ждал дома скромно,
Когда вновь призовет его горн.
Не учился. И смысла не видел,
А зачем те потуги нужны,
Все равно призовут на погибель,
Просто ждал он начала войны.
Во всем мире все страны как страны,
Берегут и лелеют своих,
Только этот кидает под «грады»
Пацанов, чтоб стреляли в других.
Ненавижу его за терроры,
За его ненасытную страсть,
И за то, что он сеет раздоры,
Как же портит людей мега власть…
Тот портрет, что на месте почетном,
Убери со стола… Понял ты.
Как хочу… Поскорее бы в черном,
Чтобы не было глупой войны.
12.11.2019 – 02.12.2019г.
ID:
857408
ТИП: Поезія
СТИЛЬОВІ ЖАНРИ: Ліричний
ВИД ТВОРУ: Поема
ТЕМАТИКА: Філософська лірика
дата надходження: 09.12.2019 11:13:51
© дата внесення змiн: 10.11.2020 11:06:32
автор: Одарка з Тавріди
Вкажіть причину вашої скарги
|
