Смеркалось, в часовенке скрипнула дверь.
Шаги пред иконой затихли.
Сюда вечерами спешил Алексей
Склониться в вечерней молитве.
Дурманяще ладана запах пьянил,
Лампадка легонько коптила.
Взглянув на икону, он словно застыл -
Мария с ним заговорила:
Я знаю, ты праведен, честен и добр,
Сейчас тебе будет виденье –
И он обомлел – мать родная пред ним -
Страдает за все прегрешенья!
Измучена, тело всё изъязвлено,
Конца не дождётся, страдает…
А смерть не идёт и сына она
На смертном одре призывает..
Сомлел Алексей…, а очнувшись решил,
Что странником станет отныне.
Что будет в молитвах он милость просить,
Вернётся домой лишь к могиле.
В далёкой чужбине не сладок был хлеб,
Но он непрестанно молился,
И вот исхудавший, согбенный от бед,
Он в отчий приют возвратился.
Его не признали ни мать, ни отец,
Он в старца почти превратился.
Он нанялся в дом и там жил, как чужой,
Прислуга над ним издевалась.
И после упорных, тяжёлых трудов
Им молитва в ночи совершалась.
И этой молитвой и строгим постом
Душа его мамы спасалась…
Вот он занемог, а затем и почил,
Душа в небеса улетела.
И только тогда рассмотрел, вдруг, отец –
Узнал он любимого сына!
А ныне святой возле Бога стоит,
Молитвы он любящих слышит.
И это познала, поверьте мне, та,
Что эти слова сейчас пишет…
