1
Нарождается яр,
белым слепит глаза
радость – времени дар.
Облаков образа
в облаченьи берез
не кровят, а поют.
И летит Алконост
на Восток. Мне твою
вечность некуда деть.
Нараспашку земля.
Надышаться бы мне,
первоцвет целовать.
Да по вешней росе,
не по талым снегам
танцевать. Мне Авсень
о любви нашептал.
Мне задумчивый Лель
по снежинке гадал
о ромашке. Тебе
не понять никогда,
как в холодной руке
согревается лед,
и как плачет апрель
от того, что поет
над грядой образов
золотое крыло.
В трелях чудится зов.
Разливается бог
по земле бирюзой.
Что мне делать, Мизгирь,
с беспросветным тобой.
В паутине тоски
ты зачах, почернел.
Мне же солнца глоток
хоть смертелен, да свет
манит всё на восток.
И березы дрожат
бриллиантами слез
на ладони. И жаль,
что охрит Алконост.
Но высокое до
прозвенит поутру.
И, на взлете своем
я счастливой умру…
2
В белую рубаху обряди, Ярило!
Спеленай безмолвьем. Неприкаян я
как кольцо без пальца. Мне любовь могилой
мнится. И не милой видится земля.
На рассвете в поле ковыли созреют,
летом жарким ляжет снег в мою ладонь.
Но не стать мне светлым, беззаботным Лелем,
и с моей Царевной не найти покой.
Пусть же светит ярче первоцвет у речки –
мне дорожку стелет, по которой влет,
разорвав печали паутину, вечно
мне бежать к любимой. Хорошо поет
жаворонок в небе. Душу – нараспашку.
Принимай, Ярило, жертву Мизгиря!
Захлебнувшись жаром, умирать не страшно.
Спеленай полынью горького меня…
3
Из ромашек венки не плетут,
да вот кто-то в бреду ли, в безверьи
белый цвет оборвал поутру
не гадать, а сплести себе плети.
Затянул их потуже кольцом –
не на голову лягут, на шею.
И не яр разрумянит лицо,
а вода успокоит. Рожденье
припадет на поминки зимы,
заискрят лепестками слезинки.
Что ж вы дети наделали! Плыть
по реке двум венкам. Белый иней
в бороде у Ярилы блестит,
и крыло золотое пробито.
Ничего нет светлее Любви,
ничего нет вернее молитвы
о любимом. И слаще полынь,
и ковыль серебром отливает,
если в радости ярой любви
беспокойная, то есть – живая –
плоть и кровь принимает рассвет
даром времени – быть воедино.
И тогда – согревается снег,
и бессмертным становится имя…
