Этим летом вдогонку к Катаеву внезапно прицепился Куприн - я случайно прослушал "Звезду Соломона", которой нет в моем 5-ти томнике Куприна, и на волне воспрявшего обожания про- и перечитал все 5 томов (а "Листригоны", наверное, раза 3-4 и вот только что еще раз). А под самый конец собрания меня охватило острое разочарование: рассказ, кажется, "Скворцы", поразил меня, но совсем не так, как все остальные. Название - а у Куприна названия довольно слабые - помещает в себе все содержание рассказа, все 10-12 страниц, и вполне могло бы их заменить, разумеется, если читатель знает хоть что-нибудь о скворцах или хотя бы наблюдал за ними иногда. Но после крепких, мастеровитых, местами просто гениальных, с ослепительным стилистическим блеском историй и повестей о людях эти жалкие "Скворцы" показались мне мелкими, как некая лагуна на краю Марианской впадины.
Это разочарование, пожалуй, в большей степени касалось меня самого. Я часто пишу о всякой живности, и мне это доставляет удовольствие, если не сказать наслаждение: заметить, увидеть и после описать. Вот только сегодня утром весь город шел на работу, никто даже не поднял головы к небу - а я там наблюдал забавнейшее авиа-шоу и цирк в исполнении серой вороны. Вороны, понимаете ли, не только ищут пропитание и кров, они любопытны и не прочь поиграть, потому что у них - развитой интеллект, как у нас. И вот эта ворона приземлялась на некий кабель, протянутый от одного высокого дома к другому, еще более высокому; ухватившись за него своими крепкими пальцами, она намеренно теряла равновесие, опрокидывалась и повисала вниз головой; покачавшись так несколько секунд на высоте 30-40 метров, она отпускала кабель, расправляла крылья и свободно падала спиной вниз - но падала как раз не свободно, потому что восходящий поток подхватывал ее; пошевелив слегка всего лишь несколькими перьями, словно человек пальцами, она заставляла все свое тело медленно и грациозно перевернуться в воздухе еще раз и оказывалась в нормальном для птицы положении, ногами вниз, - и, немного повисев в воздухе, снова приземлялась на тот же кабель и повторяла свою трюк под мои так и не прозвучавшие аплодисменты.
Так вот на рассказе "Скворцы" я испытал двоякое чувство, вернее, тандемное. Первым на меня нахлынуло разочарование - сначала Куприным, а потом намного острее - собой как автором: писать о человеках очень трудно, но читать о них гораздо интереснее, чем о животных, какие бы трюки эти животные не проделывали. Вся эта природоведческая проза - компромисс; это даже не компромисс, это - капитуляция перед настоящей литературой, перед сложностью. А вторым - о, спасибо, добрые боги! - вторым пришло оправдание, вместе с пониманием. Рассказ о человеке и рассказ о животном и в самом деле совсем разные вещи, а разные вещи сравнивать не стоит и вообще не следует. Настоящий, преданный своему ремеслу автор пишет о том, о чем ему захотелось рассказать, что его тронуло, взволновало, задело, порадовало, огорчило и т.д.- но если он настоящий автор, он обо всем этом пишет так хорошо, как только может.
В этом смысле "Скворцы" - прекрасный рассказ.
10/2020
ID:
893006
ТИП: Проза
СТИЛЬОВІ ЖАНРИ: Ліричний
ВИД ТВОРУ: Поема
ТЕМАТИКА: Філософська лірика
дата надходження: 27.10.2020 06:32:21
© дата внесення змiн: 27.10.2020 06:32:21
автор: Максим Тарасівський
Вкажіть причину вашої скарги
|
