Мне многого хотелось, когда слышал летний зной,
Весной - не плакать, осень - отобрать от слёз поэта;
Влюбиться в вой, в снегах остаться вечнохладным,
А в промежутках - сон без света, вон границы пор.
Всё это проходило вскользь дитя,
Свободен лишь фиалками на небе.
Каких фигур тирады и семьи моей бузковая аллея,
Может видел детство, последний раз ее, мои глаза,
Бежали, словно я, за синью отбивая; бродом сеял,
Лишен волнений, я указательным на тучи пригрозя,
Просил не уносить мою единую родню,
Не трескать облака, - хранителей зари.
Где дом, - роса, - моя где; ненавидел, то что снова,
Паромом в небеса не стал из дуба тресканный порог,
Нарочно ветхой крыше, - быть под вольным кровом,
С клубнично бело-бледно-травнистой ладонью; сок -
Попутно выжимал из старых книг, как люди,
Что высшее не видят на лазури небосвода.
