Может я и не вышел рожей,
И не взял орденов на грудь...
Только льется под грубой кожей
Ярко-красная, а не ртуть.
Грудь не давит скупая жаба
И не брызжет фонтаном желчь,
А душа, просто солнцу рада,
Не давая от гнета слечь.
Я бы спел, только люди-звери
Обложили язык дермом;
Разорвать на куски хотели
Уничтожив и быт, и дом.
Только я, в васильковом поле,
Все же вижу страны рассвет
И не ною о тяжкой доле,
Ведь в нытье утешенья нет.
Поклонюсь, как сестре, березе...
Размахнусь от плеча косой,
Чтоб согнулись злодеи, в позе,
На коленях спеша долой.
