- Что это за чудные запахи? – стащив с носа прищепку и прикрыв от удовольствия глаза, спросил Безносый Слепого, который в это время, зажав в руке свои очки, чтобы ненароком не уронить, внимательно всматривался в даль.
- Если мои глаза меня не обманывают, - весело отвечал второй, - на во-о-он том пригорке растет дерево, усыпанное какими-то крупными, продолговатыми плодами…
- Думаю, это они пахнут так сладко, - перебил его Безносый, - давайте подойдем поближе?..
Вот так друзья продвигались все дальше на юг. Была теплая осень, но небо оставалось таким же безоблачным, а солнце таким же ярким, как будто лето никогда и не покидало эти края. Они добрались до какого-то большого моря и, нанявшись матросами, благополучно его пересекли. Капитан так долго упрашивал Слепого остаться, суля ему едва ли ни золотые горы, и так горестно причитал, расставаясь с таким замечательным моряком, что Слепой едва не согласился. Еще бы, ведь и без подзорной трубы он видел куда дальше, чем любой из самых опытных и бывалых мореходов. Так или иначе, ступив на незнакомые берега, странники поблагодарили щедрого и добродушного капитана и, не теряя времени, продолжили свои поиски.
Местность, в которой оказался Януш со своими спутниками, была каменистая и безлюдная. Красноватые отроги, возвышаясь то тут, то там на горизонте, кишели змеями, скорпионами и разбойниками, чьи крики оглашали таинственную темень звездной ночи. Все реже встречались крупные города, а те, что и вставали на пути друзей, были полны чужаками-иноверцами, из которых редко кто владел другим языком, кроме своего собственного. Впрочем, принимали их радушно, предоставляя и пищу, и кров, и бурдюк с чистой водой. Дорога, все время петлявшая от низменности к низменности, была полна караван-сараев с открытыми, но воинственными хозяевами, небольших оазисов и колодцев, куда приводили свой скот местные пастухи, и древними, почти полностью разрушившимися постройками. Все, у кого друзья спрашивали про самого мудрого человека этих земель, указывали рукой на юг, где начиналась самая настоящая пустыня, безжизненная и опасная. Земля там была высохшей и потрескавшейся, жесткой и недружелюбной, по ночам, сидя у костра, путники замечали мечущегося неподалеку шакала, из тесных расселин за ними непрестанно следили чьи-то крошечные глазки-бусинки. Одно хорошо, что, останавливаясь в небольших деревушках и городах, всегда можно было запастись всем, что было необходимо. Удаляясь все глубже в пустыню, сын золотаря понимал, что только очень смелым и отважным людям под силу жить в этой странной, овеянной сказочным волшебством местности, что без изрядной доли мудрости любого здесь ждет верная погибель.
С каждым закатом ночи становились холоднее, но дни были все такими же горячими. Бывало, сухой южный ветер, неся с собой клубы песка и пыли, буквально застилал собой все на многие мили и, хорошо, если друзья могли тогда укрыться от него хоть где-нибудь, в пещере или за городскими стенами, а если нет, приходилось им продолжать путь, с воспаленными глазами и пересохшим горлом. Но, по правде говоря, и везло им частенько, когда проходящий мимо торговый караван брал их с собой, усаживая на высоких стройных, украшенных яркими вязаными подстилками и крошечными колокольчиками, верблюдов. Тогда путешествие становилось не только интересным, но и приятным. И, коротая ночи у яркого очага, попивая ароматный чай и еще какой-то крепкий и горьковатый, черный густой напиток, Януш, Слепой и Безносый описывали смуглым, бородатым погонщикам и купцам свои родные края со всеми их чудесами, а те все дивились и дивились рассказам чужестранцев.
Как-то раз, около полудня, в колышущемся мареве на горизонте Слепой разглядел город, а Безносый почти тут же поморщился, учуяв крепкий запах рыбы, к которому примешивались ароматы курительных смесей и всяческих специй. Город был небольшой, но довольно богатый; раскинувшийся на окраине порт принимал суда, везущие на север шелка и ковры, вина и пряности. К вечеру друзья, уставшие и голодные, уже стояли на одной из то уходящих вверх, то устремлявшихся вниз улочек, над которыми раскинулись специальные навесы, защищавшие горожан от пекущего дневного солнца и летом, и зимой. Перекусив горячими лепешками, начиненными какими-то маленькими пряными, но очень сытными шариками, и, набрав из колодца холодной воды – а пить после острых закусок уж очень хотелось – Януш с друзьями решили поискать того, кто подскажет, где можно найти мудреца.
На этот раз долго искать им не пришлось – не успели они отдалиться от колодца на какую-нибудь сотню шагов, как в дальнем конце улицы послышался собачий лай, и через несколько минут перед глазами странников предстала забавная картина. Одетый в теплые громоздкие одежды, закутанный с носом в теплый платок человек, спотыкаясь и голося, пытался убежать от преследовавший его своры собак. Это не слишком-то получалось у незнакомца, и, не смолкавшие ни на миг животные, беспрестанно норовили куснуть его за ноги и вообще всячески наслаждались этой веселой и шумной погоней.
- А ну, пошли вон! – по старой привычке прикрикнул Безносый, которому в прошлом, бывало, тоже досаждали уличные псины. Немного покрутившись поодаль, свора, в конце концов, успокоилась, и, напрочь забыв о бедолаге, которого так и не удалось вдоволь погонять по улицам, рванула искать новое занятие.
- Не передать словами, братья, как я вам благодарен, - отдышавшись, пробормотал незнакомец. Несмотря на то, как тепло он был одет для здешних краев, его пробирала мелкая дрожь, а зубы не попадали друг на друга, он то и дело дышал на ладони и почти без остановки потирал их.
- Вы только не подумайте, что я полоумный, - продолжал он, поймав на себе заинтересованные взгляды Слепого из под его громадных очков и Безносого, одна ноздря носа которого была плотно прижата маленькой прищепкой. – Дело в том, что еще в далеком детстве услыхал я рассказы моряков с севера. Они говорили, что на их родине даже летом царят холода, а зимой метет такая вьюга, что заносит дома, и морозы стоят такие трескучие, что, стоит выйти на двор, как ноги и руки моментально коченеют. Так получилось, что с тех пор я ощущаю, как же холодно там, на севере. И, как видите, ничем не могу согреться и посреди пустыни знойным летом! Потому и прозвали меня Нечутким, думают, я не знаю, что на дворе жара стоит!
- Думаю, не так сложно помочь твоей беде, - ответил Януш, которому в голову сразу же что-то эдакое, под стать всем его прошлым выдумкам. Он предложил незнакомцу присесть рядом с ним, прямо на разогретые за весь день камни.
- Я бывал в таких краях, где зимы еще более холодные, чем те, что видали те матросы! – не спеша начал свой рассказ Януш, глядя, как Нечуткий все больше съеживается и вздрагивает от холода. – Зимы, что превращают воду в камень, а камень в пыль. Но люди, что живут там, строят себе маленькие домики с печью, которую раскаляют докрасна и, сидя у нее, греются. Да так, что потом смело прыгают и в снег, и в еще не скованные льдом речки.
Слушая рассказ юноши, Слепой и Безносый даже не заметили, как незнакомец перестал дрожать и даже стащил со своей головы теплый платок, а, когда голос Януша умолк, и вовсе скинул с себя все свои кожухи, оставшись в одном стареньком балахоне и сандалиях. Чудесное преображение удивило всех, а новый знакомый был ошарашен больше всех. Он тут же упал на колени перед сыном золотаря, чем ошарашил теперь своего избавителя, которому такое странное проявление признательности было явно не по душе. Придя в себя, Нечуткий по своему обычаю поклялся везде и всегда следовать за своими братьями, помогая исполнить задуманное. Никто не был против, ведь в незнакомых краях без помощи, иногда, приходится очень туго.
Нечуткий рассказал Янушу и его спутникам, что самый мудрый человек в этих краях – великий и прославленный воин, который смог впервые за сотни лет объединить все племена, живущие в пустыне и испокон веков враждовавшие между собой. Жил он еще дальше на юге в большом оазисе, вкушая мир и процветание всего своего народа. Друзья тут же воспрянули духом и, пополнив свои незатейливые запасы, пошли вглубь пустыни за своим проводником, который теперь не дрожал от холода, а напротив, впервые за долгие годы наслаждался жарой.
Дорога пролегала посреди еще более безлюдной каменистой пустыни. Кое где из под земли пробивались жесткие мясистые колючки, годные в пищу одним лишь верблюдам да местным ящерицам, сновавшим туда-сюда прямо под ногами. В высоком, ярком небе парили зоркие падальщики, ожидавшие очередного веселого пира на чих-то невеселых похоронах и лишь горные козы, прыгающие с утеса на утес в поисках зелени как-то разнообразили унылую картину.
Януш, начавший терять счет времени, проведенном посреди пустыни, едва не приуныл к тому моменту, когда странники все же добрались до высоких пышных шатров, раскинувшихся вокруг большого, великолепного оазиса, манящего своей свежестью и приятной тенью. Пологи этих шатров трепетали на ветру, как паруса, своим шумом взывая к страннику, живущем в сердце каждого. Где-то неподалеку были установлены загоны для скота, и блеяние да мычание разносилось едва ли не по всему лагерю; повсюду отдыхали и набирались сил статные, в позолоченной сбруе верблюды и красивые, достойные кареты любого вельможи, лошади. Глядя на все это благолепие, друзья понимали, что где, как не здесь, посреди этого райского сада, жить самому мудрому человеку этих земель. Многие приходили к нему за советом, вот и Янушу пришлось дождаться, когда его, чужеземца, допустят к предводителю и старейшине всех племен этой необъятной пустыни. Юноша ожидал увидеть сурового, крепкого воина, но, попав в шатер, обнаружил добродушного дородного господина, сидящего на подушках и пускающего изо рта кольца густого белесого дыма, которые растворялись в воздухе, разливая нежный аромат цветов и фруктов. Сын золотаря присел рядом, и ему принесли пиалу с почти прозрачным, но очень душистым и приятным на вкус чаем, после чего он поспешил поведать свою историю.
Стоило юноше закончить, мудрец призадумался, меж его бровей пролегла глубокая рытвина, и он приказал вызывать всех своих советников по одному. В шатер друг за другом входили и выходили прославленные воины, которых хозяин оазиса собрал под своими стягами, и ни один из них не смог рассказать, как же победить дракона. А когда, наконец, и последний ратник, понурив голову, покинул покои, мудрец хлопнул в ладоши, и в шатер ввели дожидавшихся снаружи друзей.
- Да будут снисходительны ко мне небеса, братья мои, не в силах я помочь вам ни делом, ни советом, искать помощи предстоит вам в других краях, - в печали произнес вождь, глядя на хмурые выражения лиц своих необычных гостей, и, отдав какие-то указание слугам, попрощался.
Невеселые, но по-прежнему сосредоточенные на своей цели продолжили путь товарищи. Старейшина дал им резвых лошадей, которые устремились на восток, послушные воле своих наездников, молчаливых и задумчивых, уповающих на свою последнюю надежду, сиявшую ярким рассветом на лежащем впереди горизонте.
ID:
494108
Рубрика: Проза
дата надходження: 22.04.2014 08:48:29
© дата внесення змiн: 29.04.2014 09:15:22
автор: soulowner
Вкажіть причину вашої скарги
|
