В воскресенье вечером, когда вся семья снова собралась на веранде после ужина, Ясь и Ясминка всё время хитро переглядывались. Они уже знали, про кого будет сегодняшняя сказка – конечно же, опять про Лари! Они никогда не жаловались родителям на маленькую вредину-сестрёнку. Но её привычка вечно совать свой нос без спросу в дела старших брата и сестры иногда просто бесила их! Вот так бы взять этот любопытный носик, и... А кстати – что?
– Пап, ты обещал нам рассказать сегодня историю, помнишь? – нетерпеливо напомнила Ясминка. – О любопытной Барбаре, которой на ярмарке нос оторвали!
– Помню, конечно. Но только сегодня не такую длинную, договорились? Завтра понедельник, всем нам рано вставать!
И устроившись поудобнее в старом уютном кресле с чашкой ароматного смородинового чая и большим куском лимонного пирога – (его только что принесла и разрезала для всех мама) – папа стал рассказывать...
***
История о любопытной Барбаре
...Когда-то давно, в городе Ланце, жила одна вдовушка. Звали её, как вы уже догадались – Барбара.
И всем она была хороша – и добрая, и красавица. Только вот – любопытная через чур! Всё ей не хватало чего-то, обязательно надо было в чужой двор хотя бы одним глазком заглянуть – а вдруг там случилось что-то новое интересное! А она всё пропустит, ужас!
Мелочь, казалось бы – новый платок у соседки, диковинный цветок, выросший в соседском саду. Или вовсе пустяк – вроде нового ошейника с блестящими медными заклёпками на шее у соседского пса.
Ну а уж посудачить с другими матронами и вообще дело для провинциальной кумушки святое. Кто на ком женился, и какую корысть поимел с этого брака? У кого дитя родилось, здоровое ли? А если да – пышные ли крестины были, и кого крёстными отцом и матерью позвали? Кто что купил или продал и – интересно же! – за сколько? Чей непутёвый муж, брат или сын на этой неделе проигрался в карты, или спустил всё на скачках?
Соседи добродушно посмеивались над причудой Барбары – мол, есть кумушки и поязыкастее, да поскандальнее. А это так, милая безобидная болтушка – думали все. Всерьёз её, конечно, никто не принимал. Просто – не знала она, чем от скуки заняться... «В чужом саду и яблоки вкуснее» – говорят в народе про таких, как Барбара...
– А эта поговорка тоже про кого-то очень любопытного, правда? – воскликнула малышка Лари, поглядывая с торжеством на старших брата с сестрой. «Вот, и я тоже поговорки знаю! Я тоже умная!» – светилось на её личике.
– «Лиса и виноград», тоже мне загадка – нетерпеливо ответил сестрёнке Ясь.
– Ну, вот тут ты неправ... – сказал папа – Басня про лису и виноград, если помнишь – это про тот случай, когда у тебя что-то не получилось. Но вместо того, чтобы найти способ исправить ошибку, ты убеждаешь себя и других, что тебе этого и не хотелось вовсе делать. А та поговорка, про которую Лари вспомнила, она немножко о другом...
– А о чем? – спросил заинтересованно Ясь.
– Так говорят, когда человеку неинтересно жить своей, как бы «скучной» жизнью, и он ищет себе замену, иногда даже ищет приключений на свою голову. Например, избалованный мальчишка, вместо того чтобы съесть вкусное яблоко в саду своих родителей, лезет за точно таким же в соседский сад.
– А как ещё можно сказать про слишком любопытного человека? – заинтересованно спросила Ясминка.
– Англичане в таком случае говорят: «Сuriosity killed the cat» – любопытство кошку сгубило. В Германии эта поговорка звучит немножко по-другому: «Neugier ist der Katze Tod». Буквально: любопытство – это кошкина смерть. А в Чехии в таком случае говорят – «Kdo je zvědavý, ten bude brzo starý» – будешь много знать, скоро состаришься.
– А причём же тут тогда нос? – удивленно подняла брови Ясминка.
– Ясно, причём! – опять встрял нетерпеливый Ясь. Ему так хотелось побыстрее узнать, что же произошло в конце концов с Барбарой? А тут сёстры вечно встряют со своими вопросами – всё им объяснять надо! – Зазевалась где-то, подглядывая в чужую дверь, вот нос ей и прищемило! А без носа долго не проживёшь...
– И опять ты поторопился! – сказал папа – «Носом» в Византии называли специальную дощечку, а которой делали зарубки для памяти.
– Ага! Значит, вот про какой нос каждый раз говорит бабушка, когда ворчит: «Заруби себе на носу!» – обрадовалась Ясминка.
– Именно – сказал папа – На таких дощечках делали себе заметки на память, например – записывали, кто сколько человеку должен.
– Ага, а остаться с носом – значит, потерять что-то? – догадалась Ясминка.
– Не совсем. Но почти верно! – ответил папа – «Остаться с носом» - значит быть обманутым, упустить свою выгоду. Потому что «нос» в этом случае – перевёртыш от слова «нести». В старину «носом» называли подарок, который по обычаю жених подносил родителям невесты. И если сватовство не состоялось – жених оставался с носом – то есть, сто своим подарком, который ему возвращали в знак отказа.
– Бедный нос! – сказала Ясмина. Как ему досталось в поговорках, где с ним всё время что-то делают... Ведь есть ещё и «задрать нос», «утереть нос», «дать по носу»...
– Верно – сказал папа. – Но о них уже не сегодня. А ещё лучше – сами поищите, почему так говорят.
– Так мы вообще сегодня не узнаем, чем история закончилась! Пап, рассказывай дальше – мы больше не будем тебя перебивать! – сказала Ясминка.
... Так вот было и с нашей Барбарой. После смерти Якуба (так её покойного мужа звали) у неё осталась лавка, и старый управляющий мужа тоже помогал во всём молодой вдове покойного хозяина. В общем, дела у неё шли неплохо. И всё бы ничего, но... Привычка вечно совать нос не в свои дела и тут сыграла с ней злую шутку.
Мало того, что её никто всерьёз принимал – кто же станет верить словам записной городской сплетницы? Но и тут ей всегда приходил на помощь Марцин – так управляющего её звали. Он вёл все её дела после смерти Якуба, и благодаря этому репутация лавки не пострадала.
Но Барбара и тут всё своим языком да неуёмным любопытством испортить умудрялась. Услышит, что сосед товар удачно вчера продал – тут же его жену в гости зовёт, и давай расспрашивать:
– А за сколько, любезная соседка, ваш муженёк-то вчера желтый чай, привезенный из самого Катая продал? Наверное, огромные деньжищи получил!
А соседка в ответ и рада прихвастнуть – только чтобы эту надменную чужеземку на место поставить. Барбару муж ещё девушкой из южного Города привёз, хоть она и прожила всю жизнь в Ланце, для большинства старожилов она так и осталась чужой.
– Да что вы, пани Магда – ахнет Барбара, приняв ложь соседки за чистую монету – А мой-то управляющий – ничего не может, одни убытки от него. Так и норовит тем, что я вдова воспользоваться, да обдурить! Ах, был бы жив мой Якуб, видел бы он это... – и надушенный кружевной платочек к глазам приложит.
И только за соседкой двери закроются – спустится в лавку, и давай пилить ничего не подозревающего Марцина:
– Вот сосед такие барыши вчера получил, а у нас что? Слёзы одни! Обкрадываешь ты меня, как пить дать! – и снова заплачет.
Управляющий ей:
– Да что вы, пани Барбара! Бога вы не боитесь – в таком меня винить... Обманула вас эта завистница, пани Магда, как свет ясный обманула!
И все свои гроссбухи покажет, да объяснит всё. Что чистой прибыли её лавка даёт больше, чем у соседа, и если рачительно дела вести – и на богатое придание дочерям хватит, и на безбедную старость... А то, вышла бы пани замуж после окончания траура за какого-нибудь достойного человека! Тогда и торговля в надёжные руки перейдёт – незачем будет пани Барбаре неженским делом заниматься.
Барбара тогда, конечно для виду вспыхнет:
– Как?! Ты мне, честной вдове, свое сердце в мужниной могиле навсегда похоронившей, обет нарушить предлагаешь! Ах, ты негодник!
Но потом поостынет – про прибыли-то Марцин ей не соврал. Утёрла она нос соседу! Только вот осадочек-то останется...
А тут и сосед на улице встретится:
– Да какое твое дело, соседка – сколько я давеча за товар получил? За своими делами получше бы следили, пани Барбара! А будешь в соседские прибыли нос совать – свои прозеваешь, гляди!
Но вот приближалась воскресная ярмарка... А надо сказать, что Ланц славился своими ярмарками на всю округу! Каждое последнее воскресение месяца на главную ярмарочную площадь Ланца съезжались купеческие повозки.
Золото, меха, ткани, серебряные и золотые украшения, оружие — чего там только не было... Фрукты, сладости, вино, затейливые игрушки! Разная кухонная утварь, кувшины, корзины! А ещё диковинные товары, из дальних стран привезенные – шелка, чай, кофе, пряности...
К ярмарке готовились, ярмарку ждали... Но в первый раз лавка Якуба сиротливо пустела без хозяина. Марцин уговаривал Барбару остаться дома, и не показываться на ярмарке до конца траура... А сам думал – не испортила бы хозяйка праздник своим языком, и ненужным любопытством!
А Барбара ни в какую:
– Да кому ж, как не мне, вдове Якуба, на ярмарку вывезти шелка да пряности, которые мой бедный муженёк из последней поездки привёз? Или ты себе лавку пригрести хочешь? Думаешь, покажешься с товаром на ярмарке – так нас с Якубом все сразу и забудут?
– Да Бога побойтесь, пани Барбара! – сказал пораженный Марцин – Я ж как лучше хочу – чтобы и делу польза была, и про вас люди бы худого не говорили...
– Не станут, когда увидят, как я, безутешная вдова, дело своего мужа продолжу! А если и станет кто языком трепать, так только люди, последний стыд потерявшие. Я хозяйка, мне и решать! А не нравится – сегодня же расчёт получишь! Я на твое место вмиг человека найду... – сердилась Барбара.
– Ох, не было бы беды... – покачал головой Марцин – Ладно, будь по-вашему, пани Барбара.
И вот настало утро, когда в лазурном небе над Ланцем взвился алый с золотом ярмарочный флаг. Казалось, весь город вышел сегодня на площадь, даже младенцы и совсем дряхлые старики. Песни и грубоватые шуточки бродячих менестрелей, заманчиво щекочущий ноздри запах жарящихся на углях свиных колбасок – таких сочных и поджаристых, что ноги само несли к навесу рыжеволосого Ольгерда.
Бочки с вином и хмельным пивом, сладкий запах сливочных тянучек, которыми так славилась лавка хромой Магды... Всюду слышались шутки и заливистый хохот. Дети бегали с охапками яркой мишуры, с радостным визгом запускали в небо купленных тут же разноцветных змеев, птиц и драконов. А к ночи небо над Ланцем расцветится сотнями хрупких, затейливых фонариков из дорогой шелковой бумаги.
А в это время Барбара в чёрном шелковом платье стояла под навесом своей лавки, стараясь всем своим видом изобразить вдовью гордость. Но получалось у неё не очень – за время траура она уже насиделась взаперти у себя дома, и очень соскучилась по таким многолюдным сборищам. А уж по ярмарке... и говорить нечего.
Но, к удивлению Марцина, Барбара оказалась права – неодобрительных взглядов она почти не встретила. Разве что несколько самых чопорных стариков и старух неодобрительно поджимали губы и качали головой, увидев под ярким ярмарочным навесом стройную женскую фигурку в траурном платье и чёрной вуали.
Большинство же встретившихся ей людей – соседей, друзей, знакомых вежливо здоровались с ней и желали удачной торговли. Многие сочувственно кивали и улыбались ей, женщины украдкой пожимали руку.
Рядом с ней, как всегда, стоял верный Марцин. Единственное, на что ему удалось уговорить хозяйку – это позволить самому общаться с покупателями и ярмарочными менялами.
– Вы, пани Барбара, только стойте под навесом, да здоровайтесь со всяким, кто к нашему навесу подойдёт. А уж торговать я сам буду – вы ведь в этом деле не очень-то разбираетесь... Ну а через год траур снимете, тогда уж сами торговлю вести станете, если захотите.
– Ладно – почти с удовольствием согласилась Барбара. Она была даже довольна таким раскладом. Конечно, ей очень хотелось побывать на празднике – как говорится, и людей посмотреть, и себя показать. Но возиться с тюками товара, торговаться с подвыпившими мастеровыми и монеты считать – скука...
Ведь гораздо интереснее смотреть во все глаза и слушать во все уши то, что происходит вокруг! Ведь как же упустить хотя бы минутку праздника... К тому же ведь так интересно – в каком платье пришла соседка! Кто и что выторговал, и главное – за сколько? Кто сегодня уедет домой с хорошим барышом, а кто – не солоно хлебавши?
Когда был жив Якуб – Барбара и вовсе под навесом не сидела... Зачем, когда на ярмарке столько соблазнов. И вон тот поясок купить, и ту диковинную вазу из зелёного камня – как хорошо она будет смотреться на белом мраморном камине в гостиной! И конечно, песни бродячих музыкантов послушать, на пляски уличных танцоров посмотреть... А к вечеру, когда все уже танцевать начнут – можно и самой вытащить уставшего Якуба из под навеса, подхватить под руку, утянуть в круг танцующих... Кто лучшая пара в Ланце – она с Якубом!
И как не странно, торговля у них шла не хуже, чем в тех лавках, из которых доносились смех, шутки торговцев, крики зазывал...
Но вот Марцин с ужасом обнаружил, что разиня-помощник забыл погрузить на телегу тюк самого дорогого шелка – алого, затканного золотой нитью. Утром его и выкладывать не стоило. Кому его предлагать-то, конюхам и кузнецам, да плясунам нищим? Он рассчитывал придержать его на послеобеденную пору, когда на ярмарку станут съезжаться самые зажиточные и родовитые покупатели. Даже знать в Ланце не брезговала приехать на ярмарку. Может даже, сама супруга бургомистра заглянет...
– Ах ты ж, голова садовая! – ударил с досады по полам кафтана Марцин. – И я, старый дурак, хорош, что этому разине доверился!
Отругав хорошенько разиню, Марцин велел ему вернуться в лавку, и привезти недостачу. Одна нога тут – другая там!
– И ещё поговорка, ага! Я знаю, я! – запрыгала на месте Лари – Так говорят, когда надо очень быстро!
– Тихо, Ларька! Не перебивай! – в один голос зашикали на сестрёнку Ясь с Ясминкой.
И торговля понеслась дольше, как на крыльях! После обеда покупатели повалили валом – только успевай кошель для звонких монет подставлять. Марцин крутился как уж, успевая торговаться с покупателями, подносить новые тюки и мешки с товаром, да к тому же крутившихся вокруг навеса попрошаек да мелких воришек отгонять!
Барбара же стояла как статуя, злая на весь белый свет. Ей хотелось просто визжать от злости! «Ведь так и день пройдёт, а я ничегошеньки увидеть да узнать не успею! Стой тут, да улыбайся как заводная кукла! Так и весь праздник пойдет мимо! И ещё Марцин, чурбан бесчувственный! Словно не видит, что я сейчас от скуки позеленею...» – думала она.
Но вот Марцина окликнул знакомый меняла, что-то ему быстро заговорил... И как Барбара не силилась разобрать хоть полслова, понять она ничего не могла. За 10 лет, что прошли с тех пор, как Якуб привёз её, новобрачную, в свой дом она так и не удосужилась толком выучить местное наречие. Да и зачем ей было? На неё ведь говорил только простой люд: пастухи, кузнецы, конюхи, бродячие плясуны да музыканты. Ну и рыночные пройдохи-менялы, конечно.
А надо сказать, что Барбара хоть и была всего лишь женой мелкого торговца – она очень хотела, чтобы и их с мужем считали знатью! На последние деньги она шила дорогое платье, спуская почти всё, что Якуб ухитрился заработать. Ну, или хоть бы платок – но такой, как она видела у знатной дамы на балу или же в церкви.
Якуб только добродушно посмеивался над причудами жены. К тому же, он без памяти любил Барбару, и охотно выполнял все её капризы. Каждый месяц, вздыхая, он исправно оплачивал её счета.
А управляющий и вовсе мог только покорно выполнять прихоти хозяйки... Исправно выполнял их и после смерти хозяина. Хоть иногда и ворчал тихо, оплачивая новую блажь Барбары – мол, куда ж вам, пани Барбара, со знатью-то ровняться? Незнатной родились, такой вас и в гроб положат... Всё равно ведь не угонитесь, только мужнино наследство по ветру пустите, да на посмешище всему городу себя выставите. Но Барбара в ответ только злилась – не лезь, мол, невежда, не в своё дело!
... Но вот Марцин с менялой ударили по рукам. И управляющий радостно повернулся к хозяйке:
– Пани Барбара, удача! Этот ловкач поможет продать нам весь шафран. Да ещё и за такую высокую цену, что я и мечтать не смел! Вы уж постойте тут, а я мигом обернусь. Да не с пустыми руками – тугой кошель я вам принесу, набитый звонкой монетой! Только вы уж дождитесь меня, рундук не бросайте... Я тут, недалеко!
– Ладно, иди уж! – нетерпеливо фыркнула Барбара. – Не хуже тебя знаю... Ишь ты – хозяйку учить вздумал!
Но только Марцин отошел, как на ярмарочной площади показалась коляска старых знакомых Барбары.
– Пани Юзефа! – окликнула её восторженно Барбара. А сама с жадностью рассматривала туалет приятельницы. Ох, какое платье-то! А бархатная мантилья, шляпка, туфли! И какие прелестные вещицы: сумочка из блестящей крокодиловой кожи с золотым замочком, и веер из расписного шелка, и золотые часики на груди! Ах, как бы она хотела иметь всё это...
А изящная пани Юзефа уже с улыбкой спешила навстречу приятельнице. И тут же защебетала без умолку:
– Моя дорогая, какая приятная встреча! Вот уж не ожидала вас увидеть тут, в лавке! Но... вы в трауре?
– Мой бедный Якуб... – горестно кивнула Барбара, доставая из сумочки, и прижимая к глазам белоснежный батистовый платочек.
– Мужайтесь, дорогая моя Барбара! – Юзефа сочувственно коснулась затянутой в изящную перчатку ладонью руки приятельницы. – Мы так давно не были в Ланце, что... Я и не знала о вашей утрате!
– Уже полгода как... – отозвалась Барбара.
– И вы решились... – осуждающе покачала головой Юзефа.
– Я понимаю, это выглядит странно! – поспешила объясниться Барбара. – Но как я могла выждать год? Ведь теперь мне больше совсем не на кого положиться... Ах, видел бы это мой Якуб... Я, безутешная вдова, сама веду дела! Но это мой долг перед памятью моего дорогого мужа, и я его исполню! Каких бы мук мне это не стоило!
– Ах, дорогая... Несомненно, ваша жертва не напрасна. Мало того – она послужит примером всем нам! – проникновенно сказала пани Юзефа. – Но вы, однако, плутовка! Даже во вдовьем наряде вы ухитряетесь выглядеть прелестно...
«Этого ещё не доставало!» - мрачно подумала Барбара, со всех сил вонзая ногти в ручку веера. «Ведь она раззвонит это везде! А ведь бывает даже на приёмах в доме у бургомистра... Завтра весь свет будет знать, что я недостаточно чту память своего мужа!»
– Но где же вы были, расскажите! – с любопытством воскликнула Барбара, спеша переменить тему.
– О, мы с мужем месяц жили в Варшаве! Чудесно провели время, и вот только вчера возвратились. Но не могли же мы не побывать на ярмарке, это так интересно! Конечно, это ничто по сравнению с тем, что я видела в Варшаве, или в прошлом году, в Париже... Но ведь тут тоже довольно мило!
– Могу себе представить, как чудесно вы провели время! Увы, это всё теперь не для меня... – вздохнула Барбара.
– И вы, конечно же, не сможете завтра быть на балу. Какая жалость! Но идёмте же! Если мы не сможем увидеться завтра вечером, я должна вам всё рассказать прямо сейчас!
«Куда же подевался Марцин? Вечно его нет на месте, когда он нужен!» раздраженно подумала Барбара. «Ах, ладно – сам виноват! Ушел, и бросил меня тут совсем одну! К тому же, я ведь совсем ненадолго!» А вслух сказала с самой вежливой улыбкой:
– С удовольствием, ведь я так хочу услышать все новости! А мой управляющий... его давно пора рассчитать. Отпросился у меня по каким-то делам совсем ненадолго, и вот, его до сих про нет! Ах, был бы жив мой супруг, видел бы он это...
– Конечно же, в таком случае он заслуживает самого строгого порицания! И вы совершенно будете правы, дав ему расчёт. Но идёмте же! Пусть это послужит ему уроком.
И, конечно же, любопытная Барбара не смогла устоять перед таким соблазном! Торопливо захлопнув крышку рундука, она второй рукой подхватила с прилавка веер, и вышла из-под навеса.
А стоило ей только отойти, как какой-то школяр схватил с прилавка шелковый мешочек с пряностями, и скрылся в толпе. Ищи теперь ветра в поле!
– Стой, негодный щенок, стой! Люди добрые, грабят! – завизжала Барбара, бросаясь к своему навесу. – Держите воришку!
Не мальчишка, конечно же, был уже далеко.
– Ах! Ограбили... – вскрикнула Барбара, падая в обморок. Подоспевший на крики Марцин еле успел подхватить обмякшую хозяйку, и отнести под навес – подальше от любопытных глаз.
Открыв глаза, Барбара расплакалась:
– Ах, негодный щенок... Марцин, что же мы теперь делать будем?
Сидящий на тюке с кувшином в руках Марцин поспешил успокоить хозяйку.
– Не убивались бы вы так, пани Барбара. Ведь товар цел. Считайте – пустяк пропал. Да и все деньги я при себе ношу. К тому же дельце я провернуть успел! А тот мешочек шафрана... Ищи-свищи его! Что на ярмарке с телеги упало, то пропало.
– Но целый мешочек шафрана, Марцин! Это ведь не пустяки. – продолжала беззвучно плакать Барбара. – И ты спокойно об этом говоришь! Конечно же, ведь не твоё добро пропало – хозяйское!
– Так не уйди бы вы до моего возвращения, и это было бы цело, - проговорил спокойно Марцин
– Но как же я могла не пойти! Ведь пани Юзефа приехала вчера из самой Варшавы. И столько новостей привезла! К тому же – у неё и платье новое, и разные диковииные вещички... Так было интересно – где она их купила, и почём!
– Ну, вот и доузнавались. – укоризненно покачал головой Марцин. – Вы только не сердитесь снова, но теперь уж я вам прямо скажу. Не суйте вы нос в то, что вас не касается! Ведь жизнь, она чересчур любопытных всегда накажет. Сегодня вы, считай, безделицу потеряли. Да только жизнь вам всё равно кончик носа прищемила – нечего соваться в то, что вас не касается. А ежели уж суёте, то не обессудьте. Перед своим носом что-то всегда провороните!
***
– Всегда провороните... – отозвалась эхом Ясминка. – Ну, правильно! Ведь это про таких разинь, как Барбара, ещё говорят что они «ворон считают»!
– А я! – возбуждённо запрыгала на своём стуле Лари – Я знаю! Про это ещё мультик есть! Там девочка считала-считала ворон, и вазу разбила! И её за это мама наказать хотела.
– Вы обе правы... – улыбнулся папа. – А кто мне принесёт ещё чаю с пирогом за такую хорошую историю?
– Чур, я! – вскочила со своего места Ясминка. – Тогда я всем ещё чаю принесу, и клубничное варенье!
– И я! Я ей помогу нести! Мам, можно? – подхватила за сестрой Лари. Ей так хотелось, чтобы её тоже просили помочь, совсем как большую!
– Конечно, помоги! Только поднос возьмите. И не съешьте по дороге половину варенья!
А когда Ясминка и Лари вернулись с большим подносом...
– А знаешь, папа... – начал хитро Ясь – Не только ты умеешь истории рассказывать. Мы тоже можем! Правда, Яська?
– Ага! – радостно посмотрела на брата разливавшая чай по чашкам Ясминка. – Мы вам такую историю расскажем!
– Только чур, я первый рассказываю! – отозвался Ясь. – У нас ещё столько поговорок про нос осталось!
– Ой! Только не про нос... – заволновалась Ясминка. – Мне так его жалко! Вечно с ним что-то нехорошее делают!
– Тогда давай про воду и камень! – хитро подмигнул сестре Ясь.
– Давай! – обрадовалась Ясминка – Помнишь, мы в твоей энциклопедии читали про сталактиты и сталагмиты? Они ведь тоже вода и камень, правда?
– Ну, если вы уже про сталактиты со сталагмитами всё знаете... – рассмеялся папа – Тогда поговорка «Вода камень точит» – с вас!
– Нет, это пусть Ясь рассказывает – решительно сказала Ясминка. – Я другую историю расскажу. Потому что про сталактиты я не умею...
– А потом – я! Я тоже рассказывать хочу, я уже большая! – снова запрыгала на месте Лари.
– Договорились! – улыбнулся детям папа. – Завтра история с тебя, Ясь. Послезавтра – Ясминкина очередь...
– А послепослезавтра – я! – выпалила Лари.- Паа-ап, пожалуйста! – привычно заканючила она.
– Конечно, только всё же через два дня – снова улыбнулся папа. – «Послепослезавтра» – так никто не говорит.
– Ну, если все роли уже распределены, тогда бегом чистить зубы и спать! – с притворной строгостью сказала мама. – И никаких книжек до полуночи! Ясь, энциклопедия – тоже книга, помнишь? Яся, твоей книжки под подушкой это тоже касается!
– Угу... – уныло вздохнули в один голос Ясь с Ясминкой. Но конечно же, быстро собрав свои карандаши и альбомы, поднялись в свои комнаты.
Понедельник начался!
ID:
647901
Рубрика: Проза
дата надходження: 29.02.2016 18:46:37
© дата внесення змiн: 29.02.2016 18:46:37
автор: Ясмина Горич
Вкажіть причину вашої скарги
|
