Зазвездилось на небе изящно,
Осветила луна древний луг,
На полянку, ступая из чащи,
Вышел ящер – завыл что-то вдруг.
Рядом нежно гундела подруга,
Птеродактиль крылом резал высь,
На пространствах мелового луга
Вдохновенье не знало границ.
Хоть подсматривать, вроде, бестактно,
Но силён поэтический дар,
Наслаждался стихом птеродактиль,
Аплодируя крыльями в такт.
Время шло, и на звёзды ощерясь,
Словно требуя – падай звезда,
Бормотал заклинанье в пещере,
Стихотворное, неандертал.
Сын в постели от насморка хлюпал,
Своим носом, евойная мать,
Повторяла: Ну, это же – круто,
Папа – гений, его бы издать…
И семейства отец углем чёрным,
Что был вынут им из очага,
Будто в древнем экстазе, всё чёркал -
Издавал продолженье стиха…
Дальше было: станок Гуттенберга,
Сочинителей рой, бездна книг…
Двадцать первого века здесь берег,
Всё прошло – забываем о них…
Это слишком олдскульно, и поздно
Затевать об звездАх разговор,
Зомбоящик вопит: хэппи бёздай
Новый мир – завтра будет футбол.
