Сев на скорый поезд Украина-Япония
я покачивался на волнах железнодорожного моря
и солнце спешило мне навстречу
с удвоенной скоростью - поезда и Вселенной.
Рядом со мной возвращаясь
из очередного кинофестиваля сидел
угрюмый Такеши Китано.
Напротив клевал носом Акира Куросава
на коленях его уютно дремал
то ли серебреный лев
то ли медведь золотой.
Никто из этих двоих
не смотрел в окно за которым
подобно развешенному белью развевалась
моя высохшая Родина.
Это моя Отчизна - вдруг сказал я
поднявшись и указывая за окно
размашистым жестом жаркого патриота -
возможно наша история
не столь безупречной работы как ваша
и мы не клюём саке
мелкими медицинскими глотками ласточек
пролетая над чашечками миниатюрного фарфора
и женщины наши не кланяются
сложными механизмами гейш
наподобие кукол красивой игрушечной вежливости.
Но я люблю эту землю
каменную бабу её терпения
грузоподъемную степь гнущуюся под урожаем
реки текущие в силу художественной необходимости
неумолимых певучих людей с большой дороги -
забытую Богом Восточную Европу.
- Ура - закричали ласточки -
цирюльники волосатой лазури.
- Он сделал это - промычали пухлые коровы пережёвывая Природу
и даже калеки сидя на баяне
подмигнули мне с пустого перрона. Молодец.
Только Китано по-прежнему кривился
прокисшим молоком своего лица а проснувшийся Куросава
не понимая мигал приблизительным зрением.
Да я сказал это
и пусть теперь на меня
косо смотрит подозрительный русский язык
пусть кремлёвский бухгалтер фашистов
занесёт меня в свой пасмурный список - я сделал это
и если нужно повторю это снова
даже перед лицом донецких сжигателей флагов -
литыми железобетонными мордами.
Но мне стало стыдно
что я разбудил Куросаву. Бедный старик
извини я с тобою согласен: Отчизну любить -
труд очень скромный.
