Пусть уши и глаза небес -
прозреют: не было нам шанса
войти в ту сферу, где глав-бес
романы пишет и романсы,
где столб позора нам готов,
где вой толпы - убить, и точка,
где божьей службе приговор
во власти нечисти порочной…
Лишь полуночные бои -
ума и смехотворных прений
нас тропками любви вели
в края загадочных мгновений…
А утро отрезвляло нас.
И быт, и нЕбыт, в чьей мы власти,
шептали: «В следующий раз -
в перерожденьях будет счастье…»
Вокруг и около - молчу…
Молчание моё узорно…
Тебя я слушать вновь хочу,
и утопаю в мире слова…
Наколдовала:
радость встреч -
когда-то прорастёт былиной
сквозь слог поэзии и речь,
тревожить будут иглы сплина,
которые, взрывая нерв,
минут не дарят расслабленья
и не позволят нам, поверь,
забыться и уйти в моленья…
И пусть грозят глаза с икон,
и пусть у пропасти стою я,
(преступница?) поправ закон,
любви воскликну:«Аллилуйя!»
Пусть не моя полынь-судьба,
но чья-то обесценит время -
услышать средь толпы тебя
и в ритме, и в сердечной теме...
Назначено - пусть обретать
мне (врунье!) капли сожаленья -
я буду думать, значит - знать,
что ты был мой.
Пускай - на время.
Шарм исцеленья - ни к чему…
Болезнь тем хороша, что знаю
пускай я завтра жизнь сотру -
тебя - любовью - нарекаю…
Не отрекаюсь, и - вольна.
И я,
и мы с тобой - не станем
неволить души, и вина -
не в том, что так близки мы стали,
а в том, что вопреки судьбе -
рисуем на полях вербальных
как дороги тебе и мне
такие встречи и признанья……
Ми всі ранимі, а вірші - це нам поміч і ліки від суму, або сірого недоброзичливого будення 
