Тяжеловесно переваливаясь с бедра на бедро, каким-то полушагом, полубегом с неравномерными подскоками и приседаниями и даже с каким-то слегка неприличным вилянием задом – движения эти представляли собой нечто среднее между уничижительными попытками ребенка-инвалида угнаться за нормальными детьми и неприродным перекатыванием с ноги на ногу участника соревнований по спортивной ходьбе – она наконец добралась до остановки, плюхнула сумку и полиэтиленовый пакет на лавочку (пол-литровая банка с обедом при этом угрожающе зазвенела) и резким движением оттянула рукав пальто, чтобы посмотреть на часы. “Слава богу, – подумала она. – По расписанию автобус должен быть тут через четыре минуты, значит, успела. Могла бы еще и чашку за собой помыть,” – не без укоризны мелькнуло у нее в голове.
Переводя дух, она начала мысленно готовиться к предстоящему дню, облекая его голый костяк в целый ворох планов и заметок, оставленных на полях ее сознания. “Сейчас доеду на работу, да, потом, значит, работа… перед этим надо будет проверить, не обманул ли кондуктор в автобусе, сдачу то есть пересчитать, а в перерыве сходить на рынок, потому что там селедка дешевле… а на работе поменьше сидеть в интернете, особенно в этих Одноклассниках, а то вдруг начальник заметит… но все-таки Ленка молодец, таки ухватила себе швейцарца в мужья, ничего, что старикашку, а теперь вон на фотках какая довольная, пасется себе на альпийских лугах, а в школе-то была серой мышью… А еще после работы надо будет…” – ее мысль так и не успела обрести завершенность и совершенство всех предыдущих мыслей, поскольку ход ее размышлений был бесцеремонно прерван абсолютно счастливым, до дерзости искренним и искристым громким смехом, донесшимся из сквера за спиной нашей героини. Она обернулась.
По дорожке, в обрамлении будто кованых извивистых веток растущих по бокам деревьев, обнявшись шла молодая пара – виновники нарушенного покоя. Внезапно парень подхватил свою спутницу на руки и, не щадя голосовых связок и сонного утреннего воздуха, крикнул в небо: “Я люблю тебя-а-а!..” С заиндевевших ветвей рассыпанным черным бисером метнулась вверх тысяча ворон, наполнив недовольным карканьем и сквер, и остановку, и, казалось, целый мир. Наша героиня смутилась от такого бурного проявления чувств, сначала ее губы скривились в глупой улыбочке, но она почти сразу же переборола себя и в ответ на недовольное бурчание стоящего рядом тщедушного дедушки – “Совсем сдурели!” – как будто извиняясь и оправдываясь, проблеяла: “Молодежь…”
Из-за поворота выкатывался желто-грязный параллелепипед автобуса, а в ее голове еще звучало эхо разделенного с миром признания, уносившее ее сквозь времена и пространства в совершенно другой мир, где по-другому разливалась глазурь неба, по-другому виделись люди, и скверы, и вороны, по-другому строились в голове мысли, даже не строились, а создавались каким-то высшим разумом, руководившим белокурой курносой школьницей. Эхо пульсировало в голове и, как фильмоскоп, меняло одну за другой возникающие там картинки диафильмов с прозаично-масштабными названиями “Детство”, “Юность”: вот эта девочка лежит, десятилетняя, в парке на траве и пытается как можно ближе прислонить лицо к теплой, пряно пахнущей земле и рассмотреть самых мелких, самых ничтожных, но кажущихся ей самыми важными на свете букашек; вот она в тринадцать склонилась над листком альбомной бумаги и усердно и так вдохновенно пытается повторить карандашом совершенные в своем несовершенстве изгибы тончайших веток ивы, покорно и мудро склонившейся над гладью скромного озерца; вот ей пятнадцать, и …
Ей в нос ударил тошнотворный запах автобусной гари, бухнули двери, и она поняла, что нужно заходить. Передав кондуктору мелочь и получив талон, она не проверила сдачу, а тихонько села у окна и, слегка покачиваясь, стала неслышно нашептывать: “тебя…тебя…тебя”, совсем как маленькая девочка, которая боится забыть только-что вызубренную строку стихотворения.
13.02.2014
ID:
745450
Рубрика: Проза
дата надходження: 10.08.2017 00:39:43
© дата внесення змiн: 10.08.2017 00:39:43
автор: Wiggily
Вкажіть причину вашої скарги
|
