Мы привыкаем наспех, на смех, на…
ваять эпизодичные столицы.
Атона к горизонту пригвоздив
всяк воздвигает свой Ахетатон
из слов, и полно в житницах зерна,
в нём каждая из нас - царица… жрица…
И систр в руки … и, не помня Фив,
живем сейчас и здесь в плену истом.
Из года в год возводятся дворцы
из кирпича-сырца … Из слов и камня…
На пограничных стелах столько клятв,
на пограничных стелах столько лжи….
Крепки слова - стекло-фаянс-кварцит,
вбиваются поочередно в память.
По-новому вращается земля,
в песочных городах проходит жизнь…
Но несмотря на прочность, всякий рай
порою превращается в горнило
надуманных страданий, глупых просьб,
прокисших драм, несбывшихся надежд.
Так город начинает умирать,
и не дождавшись половодья Нила,
мы снова прячем барку на авось,
прекрасно зная - в барке этой брешь….
В одном лице и боги, и цари,
художники, писцы, каменотёсы…
На мягкой глине мэйловских листов
выдавливаем тайные штрихи…
И клинопись, и рукопись… горит…
И валятся громоздкие колоссы
на анфилады храмов… А потом
в руинах этих пишутся стихи…
Но время в силах погасить искру.
Проходит час познаний и открытий,
и равно, что близки, что далеки,
когда сидим на разных берегах…
Садится солнце, замыкая круг.
И каждая вторая Нефертити
забудется в толпе коварных Кий
в причудливых нубийских париках….
