Её именем Гомер назвал богинь,
Его имя знали пьяницы в порту.
Он играл ей на свирели у реки,
Пауки плели ей белую фату.
Нимфы с чёрной поволокой возле глаз
Тщетно звали пить цветочное вино.
Дионисово отродье – в буйный пляс:
«Наш хороший, всё уже предрешено».
…Её продали эгейскому козлу,
Минотавры ей пузырили чресла.
Если Мойры посадили на иглу,
То полюбишь и сатира, и козла.
Он совал в хитон вакханкам пятаки,
Одевал их в соболиное руно,
Утирал блевоту рукавом реки –
Он не верил в то, что всё предрешено.
Она слышала - он где-то на войне.
Её трахали, ей было всё равно.
Закалилась в геростратовом огне,
Поняла, что всё уже предрешено.
А его война напоминала фарс –
Раздербанили в кентаврово говно.
Не помог ему ни Аполлон, ни Марс,
Боги в курсе: всё давно предрешено.
И уже совсем другие имена
В откровеньях гениального слепца;
Дегустаторы дешёвого вина
Будто ждали нехорошего конца.
Менестрели и поэты тебе врут –
Не бывает хэппи-эндов под луной,
А любовь всегда - сплошной Сизифов труд…
Помни, дурень: всё уже предрешено.
