Варенная картошка была уже третий день. Оттого что я целыми днями был на работе, я не имел оснований что - то покупать из продуктов, готовить что - нибудь. Обычно, я делал задел на три - четыре дня... В этот раз я оплошал. Картошки было очень много. Мне не хотелось её есть, но в доме больше ничего не было. Она высохла, потрескалась и сделалась безвкусной... Кулинар из меня был неплохой. Я умею хорошо готовить. Но предпочтение отдаю еде, которая не будет делать из меня вельможу в крысиной норе.
Дела шли неплохо. За четыре месяца работы в "Астра Плюс" я научился объебывать людей, не хуже любого торгаша на рынке.
Мне платили. Мало, но исправно. Система действовала очень сомнительно... В голове ты вёл подсчеты, и они, казались верны. Но когда ты заходил за конвертом с деньгами, то сумма была в два, а то и три раза ниже. Деваться было некуда. Восточная Европа замерла в ожидании коллапса. Всем нам нужны были деньги, счастье, ебля, алкоголь... Но все мы гнались за политическими убеждениями, рыскрытием очередного депутатского скандала и так далее. Ничего не поменялось. Мир как - будто забрал все деньги, раздал их другим странам. Страна разваливалась, как очень старый автомобиль, отечественного производителя. Но меня это особо не тревожило. Меня не тревожили все эти люди в нелепых балаклавах, старые пердуны, мамаши и прочее отрепье, машущее флагами. Мне хотелось поскорей закончить смену, зайти в продуктовый, набрать разного алкоголя, и покончить с очередным днём. Без пьянства и дрочки скука съедала меня... Лишь бы все эти люди, заткнули свои рты, не произносили более ни единого слова о политических перипетиях. Может они были и правы. Благоразумное общество, торжество справедливости - вот что им всем нужно. Но мне, по большому счёту, было всегда наплевать на их правильную трактовку мироустройства.
Я растянулся на ящиках, в складских помещениях. Олег принимал партию окон. Мы разгружали машину по очереди. Я начал первым, поработал полчаса, заболела спина. Олег продолжил. Склады и эстакады оставались неизменным хранилищем покоя. Тут можно было рассуждать сам с собой о чём угодно. Люди копошились, метались вверх вниз как тараканы, перешептывались между собой... Я не замечал их. Болела голова. Слепило солнце сквозь голый шифер. Было хорошо и в то же время паскудно. Закрывались ворота, открывались новые. Машины въезжали, приезжали новые люди. Из каждого города новый человек. Все с особым прищуром торгаша, мерзким "Здрасьте!", и пожеланием "Хорошей торговли"... Я заснул.
Меня растолкал толстый мужик из охраны.
- Вставай. Пошли. Есть работёнка.
Я пошел с ним наверх. Люди бегали туда - сюда. Доносились шлепки, хлопки, все давали пять друг - другу. Ебанутые. Меня как - будто ударили по голове. Стены поплыли.
Мы зашли в кабинет к Юрию Анатольевичу. Это наш кладовщик. Он был любителем выпить. Пил очень много. Он скрывал ото всех это, но обычно все было видно по его опухшему лицу и запаху изо рта. Да и в чай он частенько подливал коньяк. Да, он был хорош в этом деле... Мы могли бы устроить с ним соревнования. Я думаю, что сошлись бы мы на ничье... Поговаривали, что у него когда - то давно умерла дочь. Спился человек к чертям. Он мне понравился еще со дня нашего знакомства. Только его я звал по отчеству. Некоторых по именам... Остальных даже не запоминал.
- Здарова, Т! - Заговорил Анатольевич. - Слушай, я знаю шо ты мужик хороший. Не хочешь ко мне перейти? Работёнка не пыльная. Нужно уметь считать, вести таблицы, расчёты. Всяко лучше простаивания на улице. Ты то уже взрослый... Да и мне помощник пригодится очень.
- О, да я с удовольствием... Только я не знаю, пустят ли меня к Вам...
- Та шо ты, я же уже обо всём договорился. Я то знаю шо ты работник хороший. Будешь у меня заместителем. Просто будем меняться сменами там... Выходить, подменять друг - друга. Мне как раз отпуск сейчас не помешал бы. Я тебя немного подучу, а сам поеду на две недели к сеструхе. Все свои дела закончу.
Я кивнул.
- Ну так шо? Мне звонить в отдел кадров?
- Да, конечно! Я с радостью, Анатолич!
- Ну, на этом и сойдёмся. Завтра тогда выходи к девяти. Сразу ко мне. Отмечаться нигде не нужно, ни к кому заходить не надо.
- Договорились!
Я пожал ему руку. Вышел. Закрыл дверь.
***
Меня тошнило после второй банки пива. Я вливал в себя через силу. Мне очень хотелось что - нибудь написать... Что - нибудь любовное, остро - социальное. Уже два месяца без стиха, четыре без прозы. Я вливал что - то живое и прекрасное в свои произведения. Мне хотелось это сделать, но я боялся что больше так не смогу. Поэтому много пил. Прекрасного не было. Совсем. Соседи ссорились, другие громко слушали отвратительную музыку... Что - то танцевальное... "На - на - на куда - куда, о - о - о на небеса". Я никак не мог понять как можно слушать такую парашу. Более того, я никак не мог понять, почему соседи справа до сих пор ругаются, почему бы им просто не прирезать друг - друга? После четвёртой банки я стал подпевать соседям снизу. Мне стала нравится их музыка... Так вот оно что, нужно выпить как минимум 2 литра пива, что твой мозг начал работать в режиме этих людей. Ничего не получалось. Вместо стихотворения или прозы я начал просматривать фотографии своих бывших одноклассников. Их разжиревшие и страшные рожи пялились на меня с экрана монитора. Я не знаю, может для них, я тоже выглядел так же отвратительно и засаленно... Но это было просто хуже некуда. У всех уже были дети, животы, морщины, и, вероятно, импотенция. Мне ничего не хотелось. Я смеялся как полоумный. Подпевал соседям справа, смеялся, пил. Мне захотелось пожрать. Я открыл холодильник, там была картошка. Я отсыпал себе. Попробовал - испортилась. Лёг спать.
Мне снился самолёт и куча чернокожих людей. Они говорили на непонятном для меня языке. Громко смеялись, радовались чему - то. Я был сильно напуган. Мне хотелось выйти из самолёта, но не получалось расстегнуть ремень безопасности... И, эта чёртова песня...
Негр справа пел: НА НА НАНАНАНА
Слева: Куда - кудаааа
Сзади: О - о - о - о
Спереди: На небесаа.
Голова трещала по швам. Было жутко холодно и одиноко.
Самолёт тонул в фиолетовых облаках. Самолёт облачённый в ничего, оставался одинокой фигурой в кипящем небе, песнопении и отчаянии... С чёрными и сумасшедшими людьми внутри.
***
Я опоздал в первый же рабочий день на пятнадцать минут. Забежал на платформу отправляющейся маршрутки... Еще бы немного, и мог вообще на час задержаться. В больших и ёмких складах в ряд стояли коробки и ящики. В них были окна. Затянутые скотчем, бумагой и запечатанные штампами. Я сел на ветхий, деревянный стул, открыл толстый журнал. Он был расчерчен сверху донизу таблицами. В каждой были указаны даты прибытия машин, количество товара, страну производителя, номер телефона, подпись исполнителя, подпись кладовщика и прочая лабуда. Я подумал, что в наше время, пора бы уже вести дела в электронном виде... Меня утомляла писанина ручкой. Никогда не любил писать от руки.
Анатолич зашел, поздоровался со мной. Он пил что - то из чашки. Было жарко и меня тянуло ко сну. Было очень скучно. Машин не было, товара не было. Ничего не было. Бесконечные отчеты, пыльные лавки, окна, ящики, окна, степлер, окна...
Анатолич мне всё показал. Рассказал как и когда нужно относить бумаги наверх, что, и почему делать не стоит, какие камеры работают, а какие нет. Он ушел в четыре часа дня. Я остался наедине со своими мыслями.
Она не звонила мне уже вторые сутки. Я не мог с ней поговорить. Мы потеряли связь. Мир разошелся, как ноги проститутки. Мы были нужны друг - другу. Меня выворачивало без неё, но я боялся того, что меня может уничтожить излишняя нежность. Она мне не звонила. Мне было сложно набрать её. Я чувствовал себя куском дерьма. Все эти события не укладывались в моей голове. Мне было сложно всё это воспринимать. Ещё две недели назад, мы гуляли с ней по зелёному парку, обнимались, я целовал её, мы смеялись... А сейчас эти склады, боль в мошонке, бесконечное время и отчаяние. Я был на пределе. Каждая секунда рушила мои надежды на её звонок. Я набрался храбрости, позвонил ей... Гудок, ещё гудок. Воздух замер. Цветы заткнулись. Ничего не происходило... Никто не ответил. Я выпил стакан воды. Положил голову на стол. Меня вырубило. Солнце упало за горизонт, как таблетка аспирина в желудок. Мне хотелось сдохнуть среди этого пластика. Среди холодных и развратных сюжетов в моей голове. Но ничего не происходило. Бог ненавидел меня, ему хотелось чтоб я жрал чертову картошку, сидел на скрипящем стуле, не мог дозвониться до человека, который, скорее всего, существует только в моём воображении, и, напивался в одну каску. Всё это делало из меня ублюдка. Жалкого писаку в складских помещениях.
Зазвонил телефон.
- Алло.
- Алло, здравствуйте! Не хотите ли принять участие в ежегодном розыгрыше телефонов Эпл? От вас нужно только выслать анкету на наш адрес...
Я повесил трубку.
Время замерло. Ничего не происходило. Пыль повисла, секретарши и их начальники замерли, замерли светофоры и машины. Гудящий город превратился в одно мгновение. На мой и её разговор, который так и не состоялся.
Я просидел молча целый день.
ID:
495605
Рубрика: Поезія, Лірика
дата надходження: 29.04.2014 00:01:58
© дата внесення змiн: 29.04.2014 00:01:58
автор: БУМАЖНЫЙ
Вкажіть причину вашої скарги
|
