А она одевала белые бриджи
и рвалась к нему на парах в трущобы,
от подруги слышать всегда обидно -
"Ну зачем влюбляться в чудовище?!" ...
Была ночь с картины рукой Куинджи,
осень капала ей в кошелёк, ещё бы ...
даже жмот-таксист подобрел от вида
пары женских ажурных её вещей
и скосил тариф ... это было кстати ...
Дубликатом двери открыть приятно,
и попасть в лиловую свежесть спальни
чтоб дождаться тихий его приход ...
а потом, потягиваясь в кровати,
говорила что-то про сон приватный,
замолкала, видя в глазах печаль и
его ревностный, детский и узкий рот ...
Он курсировал в площади блёклой кухни,
наливал ей вина, жульен готовил
так отменно, будто бы был шеф-повар,
а не в лавке мастер и ювелир ...
Она думала, если весь мир и рухнет,
ничего на свете нет лучше боле,
чем услышать этот любовный говор
между сотен стен из других квартир ...
И они шептались настолько тихо,
улыбаясь счастьем друг-другу в жизни,
что молчали ветры с дождями вместе,
деликатно окна их обходя ...,
но в духовке плавился сыр-котиха,
когда сплетни-мыши их встречи грызли,
люди мыслят много и злей, чем ветер -
золочённый рубль куют в медяк ...
Хотя сам Всевышний их отношения
правил верно в мире и на диване ...
Так она всесильность свою познала
и любовью лакомилась сполна.
Он все родинки слизывал ей на шее
и его сводило с ума в дурмане,
как она стонала в уютном зале,
а потом на бёдрах его спала ...
Часто в жизни сказки бывают кратки,
да и расставание неизбежно,
или так меняется свет и звёзды
без особых в общем на то причин.
И у них могло спать дитя в кроватке,
а она быть матерью - доброй, нежной,
но судьба решила, что слишком поздно,
и она влюблялась в других мужчин ...
Главной ночи вкус был и спел, и сочен,
разукрашен в тысячи поцелуев,
но впервые просьба её звучала,
чтоб без долгих проводов он остыл ...
Даже осень слышала звон пощёчин,
а она брела и с дождём воркуя,
не смотрела утром в глаза отчаянью
и как ярким жаром горят мосты ...
