*одиночеству и тысячной весне
Его одиночество сейчас на балконе, курит свои «Esse», допивает грейпфрутовый сок, дразнит молчание своим присутствием, смеется над прохожими: случано-разноцветными, кому-то нужными, быть может – важными, даже этому беспечному миру. В волосах одиночества путается смешливый весенний ветер, серо-зеленая лента вьется змеей меж седых прядей. Его одиночеству уже очень много лет.
Оно кашляет по ночам, кутается в клетчатый темно-коричневый плед, не может уснуть: выцвели сны, как и очи. Оно уже не пьет кофе, разве что изредка, когда идет дождь, косыми плетьми хлещет по окнам и раскрытым ладоням. Одиночество любит молчать и сидеть на чужих подоконниках, еще – на полу, у стен, иногда прячась за шторы. Одиночеству пыльно и серо.
Они почти не встречаются в комнате 6х6. Но порой, когда одиночество спит, он неслышно подходит, чтобы поправить плед, крадет бесцветные сны и красит их в ноты классических мелодий, весеннюю зелень и солнечный всплеск небес. Одиночество хрипло дышит, кусает губы во сне, мечется, стонет, вскрикивает, широко распахнув блеклые очи, вглядывается в Тени, а потом медленно, тонко и чуть неуверенно улыбается, облизнув искровленные, пересохшие губы, слышит далекий, беззвучный шепот его шагов – куда-то на кухню. Он снова колдует над джезвой, варит ливанский кофе со специями, чтобы не мешать одиночеству вспоминать разноцветные сны. Когда он возвращается – одиночество прячется в плед с головой, как будто бы спит. Он включает компьютер и тихо печатает письма: в другие страны, другие миры, прошедшее время. Одиночество дышит тихо и бледно.
Под утро он засыпает, измученный стуком клавиш. Одиночество кутает его в свой плед и мягко целует в висок, вплетает пальцы в темные пряди, вслушивается в шелест его дыхания. Он беспокойно вздрагивает, что-то шепчет во снах, и одиночество обнимает его за плечи, прижимая к себе, накрывая ладонями хрупкое сильное сердце. Его губы дрожат в эскизе улыбки. Одиночество тихо читает молитву своим позабытым богам. А он спит, кутаясь в лед объятий и колючий клетчатый плед, снит себе сны о несбывшихся сказках, кого-то спасает от самого себя.
Он просыпается поздно: в два или в три. Выпивает остывший кофе и небрежно смотрит в окно на весну, тысячную по счету. Одиночества в комнате нет. Оно сейчас на балконе, курит свои «Esse», допивает грейпфрутовый сок…
ID:
197311
Рубрика: Проза
дата надходження: 23.06.2010 09:09:01
© дата внесення змiн: 23.06.2010 09:09:01
автор: H&N
Вкажіть причину вашої скарги
|
возможно, это только Я так читаю. Но очень понравилось 
Это превосходно!
