60.
Ярче тысячи солнц разгорелась свеча.
Жизнерадостный город стал палой золой.
Призывая священника или врача,
этот мир продолжался, и время текло.
61.
В день народного гнева дорога узка.
С рукотворного неба сошли палачи.
Был замешан на страхе Однорукий указ,
были преданы плахе законы свечи.
62.
Шалапутку-природу учили уму,
закрывали законы железной рукой;
города и поселки погружались во тьму,
и пустую породу ломили киркой.
63.
Застывали сердца хитроумных машин
прямо здесь, на дороге, а дальше везде.
…По ночам поднимались Пятак и Алтын –
неизменные спутники наших суде́б.
64.
Рукотворные звезды были сброшены вниз,
плодородные ни вы травой поросли,
голубые ночные погас ли огни,
огненосные реки под землю ушли.
65.
Замолчал навсегда бесполезный эфир.
Обнажились сердца оголтелых врачей.
Над стаканом чтецы наклоняли графин
в перерыве дозволенных кумом речей.
66.
Свистуны исполняли священный обряд,
благочинно камлали спасительный дождь.
И народ расходился шеренгами в ряд,
по дороге домой избивая жидов.
67.
Как скора на расправу гнедая толпа!
Густопсовую холку казали спецы.
В этой комнате смеха немного тепла
ожидали напрасно поя́тные рцы.
68.
А хозяева жизни поднимали бокал,
балаганы уродов примеряли на роль.
Встал у власти завод деревянных лекал.
Парикмахеры ревностно стригли под ноль.
69.
Стал удобным закон близорукий, как сыч.
Наконец оценили простое чутье.
Запретили декретом очки и часы,
чтоб никто не увидел, как время течет.
70.
Проверяй что угодно, но только не факт.
Говори что придется, на этом и стой.
…В это время столпы возводил Канифакс,
поучал неофитов и жил, как святой.
«С тем, чтобы измену, лицемерие, коварство, двоедушие…
пресечь и истребить… к ближним и дальним твоим следует
и надлежит… относиться как к сволочам…»
И. Канифакс-Песчаный. «Кулинария».
(Надпись на полях рукописи)71.
Мудрецы разучились считать до семи.
Куковала кукушка незнамо кому.
Повторяя зароки от кумы и сумы,
ел волшебные яблоки Маленький Мук.
72.
Закрывал конференцию круглый дурак.
У часовни валялся безумный пилот.
Полыхали таблицы на школьных дворах,
этот мир продолжался, и время текло.
(1999)
